При этом владелец урки пальцем, указал на старика, и беседа продолжалась
на испанском языке, не отличавшемся особой правильностью, так как оба из
ъяснялись на наречии горцев:
Ч Горный земледелец, что это за человек?
Ч Человек.
Ч На каких языках он говорит?
Ч На всех.
Ч Что он знает?
Ч Все.
Ч Какую страну он считает своей родиной?
Ч Никакую и рее.
Ч Кто его бог?
Ч Бог.
Ч Как зовешь ты его?
Ч Безумцем.
Ч Как, повтори, зовешь ты его?
Ч Мудрецом.
Ч Кто он в вашей шайке?
Ч То, что он есть.
Ч Главарь?
Ч Нет.
Ч Кто же он в таком случае?
Ч Душа.
Главарь шайки и судохозяин расстались, и каждый снова погрузился в свои
мысли, а немного времени спустя «Матутина» вышла из залива.
Началась сильная качка.
Там, где море не было покрыто пеной, оно казалось клейкой массой; в вечерне
м сумраке волны, утратив четкость очертаний, походили на лужи желчи. В ины
х местах волны как будто ложились плашмя, и на них виднелись лучеобразны
е трещины, как на стекле, в которое бросили камнем. В самом центре этих рас
ходившихся лучей, в кружащейся точке, мерцал фосфорический свет, похожий
на тот кошачий блеск, которым горят глаза совы.
«Матутина» гордо и отважно миновала полосу опасной зыби над Чембурской
мелью. Чембурская мель, заграждающая выход из портлендского рейда, имеет
вид не прямой преграды, а амфитеатра. Песчаная круглая арена подводного
цирка с симметрически расположенными ступенями, выбитыми круговоротом
волн на поглощенной морем вершине высотою с Юнгфрау, Колизей на дне океа
на, призрачным видением возникающий перед водолазом в прозрачной глуби
не морской пучины, Ч вот что представляет собою Чембурская мель. Чудови
щная арена; там сражаются гидры, там бросаются в схватку левиафаны; там, ес
ли верить легенде, на дне гигантской воронки покоятся остовы кораблей, с
хваченных и потопленных исполинским пауком Кракеном, которого называю
т также «горой-рыбой». Такова страшная тайна моря.
Эта призрачная, неведомая человеку жизнь дает о себе знать на поверхност
и моря только легкой зыбью.
В девятнадцатом столетии Чембурская мель почти совсем исчезла. Недавно
построенный волнорез силою прибоя опрокинул и разрушил это высокое под
водное сооружение, подобно тому как плотина, воздвигнутая в 1760 году в Круа
зике, передвинула время прилива и отлива у берегов его на четверть часа. М
ежду тем приливы и отливы вечны. Но вечность подчиняется человеку горазд
о больше, чем полагают.

4. Появление тучи, не похожей н
а другие

Старик, которого главарь шайки назвал сперва безумцем, а затем мудрецом,
больше не покидал носовой части судна. Как только миновали Чембурскую ме
ль, его внимание разделилось между небом и океаном. Он то опускал глаза, то
снова поднимал их; особенно пристально всматривался он в направлении се
веро-востока.
Судохозяин передал руль одному из матросов, перешагнул через люк канатн
ого ящика, перешел шкафут и очутился на баке.
Приблизившись к старику, он остановился в нескользких шагах позади него
и, прижав локти к бокам, расставив руки, склонил голову набок; выкатив глаз
а, приподняв брови, он улыбнулся одними уголками губ, и лицо его выразило л
юбопытство, находившееся на грани между иронией и уважением.
Старик, потому ли, что он имел привычку беседовать иногда сам с собою, или
потому, что чувствовал у себя за спиной чье-то присутствие, вызывающее ег
о на разговор, принялся разглагольствовать, ни к кому не обращаясь и гляд
я на расстилавшийся перед ним водный простор:
Ч Меридиан, от которого исчисляется прямое восхождение, в нашем веке об
означен четырьмя звездами: Полярной, креслом Кассиопеи, головой Андроме
ды и звездой Альгениб, находящейся в созвездии Пегаса. Но ни одной из них н
е видать…
Слова эти, прозвучавшие еле слышно, были обронены как будто безотчетно, с
ловно сознание этого человека не принимало никакого участия в их произн
есении. Они слетали с его губ и пропадали в воздухе. Монолог Ч это дым дух
овного огня, горящего внутри нас.
Владелец урки перебил его:
Ч Сеньор…
Старик, быть может тугой на ухо, а может быть, глубоко погруженный в свои д
умы, не расслышал обращения и продолжал:
Ч Слишком мало звезд, и слишком много ветра. Ветер то и дело меняет напра
вление и устремляется на берег. Он обрушивается на него отвесно. Это прои
сходит оттого, что на суше теплее, чем на море. Воздух над сушею легче. Холо
дный и тяжелый морской ветер устремляется на землю и вытесняет теплый во
здух. Потому-то на большой высоте ветры дуют на землю со всех сторон. След
овало бы делать длинные галсы между параллелью теоретически исчисленн
ой и параллелью предполагаемой. В тех случаях, когда наблюдаемая широта
уклоняется от широты предполагаемой не больше, чем на три минуты на кажд
ые десять лье и на четыре минуты на каждые двадцать лье, можно не сомневат
ься в правильности курса.
Судохозяин поклонился, но старик по-прежнему не замечал его. Закутанный
в какое-то одеяние, похожее на мантию доктора Оксфордского или Геттинге
нского университета, он стоял неподвижно, не меняя своей надменно-суров
ой позы, и пристально смотрел на море, как человек, хорошо изучивший и водн
ую стихию и людей. Он вглядывался в волны, как будто собираясь принять уча
стие в их шумной беседе и сообщить им важную весть. В нем было нечто, напом
инавшее и средневекового алхимика и авгура древнего Рима
…и авгура древнего Ри
ма. Ч Авгуры Ч в древнем Риме жрецы-прорицатели, предсказывавшие б
удущее по полету и пению птиц.
. У него был вид ученого, претендующего на знание последних тайн при
роды.
Он продолжал свой монолог, быть может в расчете на то, что кто-то его слуша
ет.
Ч Можно было бы бороться, будь у нас вместо румпеля штурвал. При скорости
в четыре лье в час давление в тридцать фунтов на штурвал может дать трист
а тысяч фунтов полезного действия. И даже больше, ибо в некоторых случаях
удается выгадать лишних два оборота.
Судохозяин вторично поклонился и произнес:
Ч Сеньор…
Старик пристально посмотрел на него. Он повернул только голову, не измен
ив своей позы.
Ч Называй меня доктором.
Ч Сеньор доктор, я владелец судна.
Ч Хорошо, Ч ответил «доктор».
Доктор, Ч отныне и мы будем называть его так, Ч невидимому согласился в
ступить в разговор.
Ч Хозяин, есть у тебя английский октант?
Ч Нет.
Ч Без английского октанта ты не в состоянии определять высоту ни впере
ди, ни позади судна.
Ч Баски, Ч возразил судовладелец, Ч умели определять высоту, когда ни
каких англичан еще на свете не было.
Ч Берегись приводиться к ветру.
Ч Я припускаюсь, когда это нужно.
Ч Ты измерил скорость хода корабля?
Ч Да.
Ч Когда?
Ч Только что.
Ч Чем?
Ч Лагом.
Ч А ты осмотрел деревянный сектор лага?
Ч Да.
Ч Песочные часы верно показывают свои тридцать секунд?
Ч Да.
Ч Ты уверен, что песок не расширил трением отверстия между двумя склянк
ами?
Ч Да.
Ч Проверил ли ты песочные часы при помощи мушкетной пули, подвешенной…

Ч На ровной нитке из смоченной пеньки? Разумеется.
Ч Хорошо ли ты навощил нитку, чтобы она не растянулась?
Ч Да.
Ч А лаг ты проверил?
Ч Я проверил песочные часы посредством мушкетной пули и лаг посредство
м пушечного ядра.
Ч Каков диаметр твоего ядра?
Ч Один фут.
Ч Калибр вполне достаточный.
Ч Это старинное ядро с нашей старой военной урки «Касс де Паргран».
Ч Она входила в состав Армады?
Ч Да.
Ч На ней было шестьсот солдат, пятьдесят матросов и двадцать пять пушек?

Ч Про то знает море, поглотившее их.
Ч А как определил ты силу удара воды об ядро?
Ч При помощи немецкого безмена.
Ч Принял ли ты в расчет напор волны на канат, к которому привязано ядро?
Ч Да.
Ч Что же у тебя получилось в итоге?
Ч Сто семьдесят фунтов.
Ч Иными словами, урка делает четыре французских лье в час.
Ч Или три голландских лье.
Ч Но ведь это только превышение скорости хода над быстротою морского т
ечения.
Ч Конечно.
Ч Куда ты направляешься?
Ч В знакомую мне бухту между Лойолой и Сан-Себастьяном.
Ч Выходи поскорее на параллель, на которой лежит эта бухта.
Ч Да, надо как можно меньше отклоняться в сторону.
Ч Остерегайся ветров и течений. Ветры усиливают течения.
Ч Предатели!
Ч Не надо ругательств! Море все слышит. Избегай бранных слов. Наблюдай Ч
и только.
Ч Я наблюдал и наблюдаю. Ветер дует сейчас навстречу поднимающемуся пр
иливу, но скоро, как только начнется отлив, он будет дуть в одном направлен
ии с ним, и тогда мы полетим стрелой.
Ч Есть у тебя карта?
Ч Нет. Для этого моря у меня нет карты.
Ч Значит, ты идешь вслепую?
Ч Нет. У меня компас.
Ч Компас Ч один глаз, а карта Ч второй.
Ч И кривой видит.
Ч Каким образом ты измеряешь угол, образуемый курсом судна и килем?
Ч У меня есть компас, а остальное Ч дело догадки.
Ч Догадка хороша, но знание лучше.
Ч Христофор Колумб основывался на догадке.
Ч Когда во время бури стрелка компаса мечется как угорелая, никто уже не
знает, за какой ветер следует ухватиться, и дело кончается тем, что теряеш
ь всякое направление. Осел с дорожной картой стоит большего, чем прорица
тель с его оракулом.
Ч Но ветер пока еще не предвещает бури, и я не вижу повода к тревоге.
Ч Корабли Ч мухи в паутине моря.
Ч Сейчас ни волны, ни ветер не внушают никаких опасений.
Ч Черные точки, качающиеся на волне, Ч вот что такое люди в океане.
Ч Я не предвижу ничего дурного этой ночью.
Ч Берегись, может произойти такая кутерьма, что ты и не выпутаешься из не
е.
Ч Пока все обстоит благополучно.
Взор доктора устремился на северо-восток.
Владелец урки продолжал:
Ч Только бы добраться до Гасконского залива, а там я отвечаю за все. Еще б
ы! Там я как у себя дома. Гасконский залив я знаю, как свой карман. Хотя эта л
оханка довольно часто бурлит от ярости, но мне известны все ее глубокие и
мелкие места, все особенности фарватера: близ Сан-Киприано Ч ил, близ Сис
арки Ч раковины, у мыса Пеньяс Ч песок, у Буко-де-Мимисана Ч мелкие галь
ки; я знаю, какого цвета каждый камешек.
Он остановился: доктор не слушал его.
Доктор внимательно смотрел на северо-восток. Что-то необычайное появил
ось вдруг на его бесстрастном лице. Оно выражало ту степень испуга, какую
только способна выразить каменная маска. Из его уст вырвалось восклицан
ие:
Ч В добрый час!
Его глаза, ставшие теперь совершенно круглыми, как у совы, расширились от
ужаса при виде еле заметной точки на горизонте.
Он прибавил:
Ч Это справедливо. Что касается меня, я согласен.
Судовладелец смотрел на него.
Доктор, обращаясь не то к самому себе, не то к кому-то, притаившемуся в морс
кой пучине, повторил:
Ч Я говорю: да.
Он умолк, шире раскрыл глаза, с удвоенным вниманием вглядываясь в то, что п
редставилось его взору, и произнес:
Ч Оно надвигается издалека, но отлично знает, что делает.
Часть небосклона, противоположная закату, к которой неотрывно были прик
ованы и взор и мысль доктора, была освещена, как днем, отблеском заходивше
го солнца. Этот отрезок, резко очерченный окружавшими его клочьями серов
атого тумана, был синего цвета, но скорее свинцового, чем лазурного оттен
ка.
Доктор, всем корпусом повернувшись к морю и уже не глядя на судовладельц
а, указал пальцем на эту часть неба:
Ч Видишь, хозяин?
Ч Что?
Ч Вот это.
Ч Что именно?
Ч Вон там.
Ч Синеву? Вижу.
Ч Что это такое?
Ч Клочок неба.
Ч Это для тех, кто думает попасть на небо, Ч возразил доктор. Ч Для тех ж
е, кто туда не попадет, это совсем иное.
Он подчеркнул свои загадочные слова странным взглядом, потонувшим в веч
ернем полумраке.
Наступило молчание.
Владелец урки, вспомнив двойственную характеристику, данную старику гл
аварем шайки, мысленно задал себе вопрос: «Кто же этот человек? Безумец ил
и мудрец?»
Костлявый палец доктора все еще был направлен на мутно-синий край гориз
онта.
Ч Синяя туча-хуже черной, Ч произнес доктор.
И прибавил:
Ч Это снеговая туча.
Ч La nube de la nieve, Ч проговорил хозяин, переведя эти слова на родной язык, для тог
о чтобы лучше уяснить себе их смысл.
Ч Знаешь ты, что такое снеговая туча?
Ч Нет.
Ч Так скоро узнаешь.
Судовладелец впился взглядом в горизонт. Всматриваясь в тучу, он бормота
л сквозь зубы:
Ч Месяц бурных ветров, месяц дождей, кашляющий январь да плачущий февра
ль Ч вот и вся наша астурийская зима. Дождь у нас теплый. Снег у нас выпада
ет только в горах. Зато там берегись лавины! Лавина ничего не разбирает: ла
вина Ч это зверь.
Ч А смерч Ч чудовище, Ч подхватил доктор.
И, помолчав немного, прибавил:
Ч Вот он надвигается.
Затем продолжал:
Ч Сразу начинает дуть несколько ветров: порывистый с запада и другой, оч
ень медленный, с востока.
Ч Восточный Ч это лицемер, Ч заметил судовладелец.
Синяя туча все росла.
Ч Если снег, Ч продолжал доктор, Ч страшен, когда он скатывается с горы
, сам посуди, каков он, когда обрушивается с полюса.
Глаза его стали совершенно стеклянными; казалось, туча, сгущавшаяся на г
оризонте, одновременно сгущалась и на его лице.
Он продолжал задумчиво:
Ч С каждой минутой близится ужасный час. Приподымается завеса над пред
начертаниями верховной воли.
Владелец урки опять задал себе вопрос: «Не сумасшедший ли это?»
Ч Хозяин, Ч снова заговорил доктор, не отрывая взгляда от тучи, Ч ты мно
го плавал в Ла-Манше?
Ч Сегодня в первый раз, Ч ответил тот.
Доктор, поглощенный созерцанием синей тучи, переполненный чувством тре
воги, не взволновался от этого ответа, Ч так губка, пропитавшаяся влагой
, уже не способна вобрать в себя ни одной лишней капли. В ответ на слова суд
охозяина он только слегка пожал плечами:
Ч Как же так?
Ч Я, сеньор доктор, обыкновенно плаваю только до Ирландии. Я делаю рейс о
т Фуэнтарабии до Блек-Харбора или до острова Акиля; называют его «остров
», а на деле он состоит из двух островов. Иногда я захожу в Брачипульт, на по
бережье Уэльса. Но я никогда не спускался до Силлийсиих островов и этого
моря не знаю.
Ч Плохо дело. Горе тому, кто с трудом разбирает азбуку океана! Ла-Манш Ч к
нига, которую надо читать бегло, Ла-Манш Ч сфинкс. Дно у него коварное.
Ч Здесь глубина двадцать пять брассов.
Ч Надо держать курс на запад, где глубина достигает пятидесяти пяти бра
ссов, и не плыть на восток, где она всего лишь двадцать брассов.
Ч Мы будем бросать лот.
Ч Помни, Ла-Манш Ч море особенное. Вода здесь поднимается до пятидесяти
футов при высокой воде и до двадцати пяти при низкой. Здесь спад воды Ч е
ще не отлив, а отлив Ч это еще не спад воды… Ага! Ты, кажется, испугался.
Ч Сегодня ночью будем бросать лот.
Ч Чтобы бросить лот, нужно остановиться, а это тебе не удастся.
Ч Почему?
Ч Не позволит ветер.
Ч Попробуем.
Ч Шквал, как шпага, воткнутая в ребра, лишает всякой свободы действий.
Ч Все равно будем бросать лот, сеньор доктор.
Ч Тебе не удастся даже поставить судно лагом к ветру.
Ч Бог поможет.
Ч Будь осторожен в словах. Не произноси всуе грозного имени.
Ч А все-таки я буду бросать лот.
Ч Будь скромнее. Сейчас ветер надает тебе пощечин.
Ч Я хочу сказать, что постараюсь бросить лот.
Ч Волны не дадут свинцу опуститься на дно, и линь оборвется. Видно, что ты
впервые в этих местах.
Ч Ну да, я уже говорил вам…
Ч В таком случае слушай, хозяин…
Это «слушай» было сказано таким повелительным тоном, что судовладелец п
окорно склонил голову.
Ч Я слушаю, сеньор доктор.
Ч Ссади галсы на бакборте и натяни шкоты на штирборте.
Ч Что вы хотите этим сказать?
Ч Сворачивай на запад.
Ч Карамба!
Ч Сворачивай на запад.
Ч Невозможно.
Ч Как хочешь. Я это говорю, чтобы спасти других. Что касается меня, я готов
покориться судьбе.
Ч Но, сеньор доктор, повернуть на запад…
Ч Да, хозяин.
Ч Значит идти против ветра.
Ч Да, хозяин.
Ч Будет дьявольская качка!
Ч Выбирай другие слова. Да, качка будет, хозяин.
Ч Судно встанет на дыбы.
Ч Да, хозяин.
Ч Может и мачта сломаться.
Ч Может.
Ч Вы хотите, чтобы я взял курс на запад?
Ч Да.
Ч Не могу.
Ч В таком случае справляйся с морем, как знаешь.
Ч Пусть только ветер переменится.
Ч Он не переменится всю ночь.
Ч Почему?
Ч Он дует на протяжении тысячи двухсот лье.
Ч Как же идти против такого ветра? Невозможно.
Ч Возьми курс на запад, говорю тебе.
Ч Попытаюсь. Но нас все равно отнесет в сторону.
Ч То-то и опасно.
Ч Ветер гонит нас на восток.
Ч Не правь на восток.
Ч Почему?
Ч Знаешь, хозяин, как зовут сегодня нашу смерть?
Ч Нет.
Ч Ее зовут востоком.
Ч Буду править на запад.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Человек, который смеется'


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12