Он напоминал людям: путь Господу будет приготовлен, когда исполнится пророчество Исаии – горы и холмы должны понизиться, кривые пути – выпрямиться и неровные – сделаться гладкими. Иоанн ожидал, что горы и холмы людского превозношения и самомнения будут повержены. Он указывал, что Мессия, держа лопату для веяния в Своей руке, очистит Свое гумно, соберет пшеницу в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым. Подобно пророку Илии, в духе и силе которого Иоанн пришел к Израилю, он ожидал, что Господь откроет Себя как Бог, являющийся в огне.В своем служении Иоанн был бесстрашным обличителем беззакония как высших, так и низших сословий. Он осмелился прямо указать на грех царя Ирода. Иоанн не дорожил своею жизнью, выполняя порученное ему. И ныне, томясь в темнице, он ожидал, что "Лев из колена Иудина" ниспровергнет притеснителя и избавит его и всех бедных и страдающих. Но Иисус, казалось, довольствуется тем, что собирает учеников вокруг Себя, исцеляет и учит народ. Он ел за одним столом с мытарями, а тем временем римское иго с каждым днем становилось все тяжелее для Израиля. Ирод и его развратная любовница исполняли свои прихоти, а к небесам поднимались крики бедных и страдающих.Пророку пустыни все это казалось непостижимой тайной. Бывали моменты, когда нашептывания демонов угнетали душу и его охватывал сильный страх. А может быть, столь долгожданный Освободитель еще не пришел? Что же тогда означала весть, которую он послан был возвещать? Иоанн испытывал горькое разочарование. Он ожидал, что Божественная весть окажет такое же действие, какое оказал закон, прочитанный во дни Иосии и Ездры (см. 1 Пар. 34; Неем. 8:9), что этот призыв вызовет глубокое покаяние и обращение к Господу. И во имя успеха этой миссии он был готов пожертвовать своей жизнью. Неужели эта жертва окажется напрасной?Иоанна огорчало еще и то, что преданные ему ученики питали в глубине сердца недоверие к Иисусу. Неужели он напрасно трудился для них? Неужели он не сумел их воспитать? Неужели он теперь лишен возможности трудиться из-за неверно понятого долга? Если обещанный Избавитель пришел и Иоанн выполнил свое предназначение, то не должен ли Иисус свергнуть власть притеснителя и освободить Своего провозвестника?Но все же вера Иоанна Крестителя во Христа не поколебалась. Воспоминания о голосе с неба и спустившемся голубе, незапятнанная чистота Иисуса, сила Святого Духа, сошедшая на Иоанна в присутствии Спасителя, писания пророков – все говорило о том, что Иисус из Назарета был Обетованным Мессией.Иоанн не стал делиться сомнениями и тревогами. Он решил послать к Иисусу двух своих учеников, надеясь, что беседа со Спасителем укрепит их веру. Он сам страстно желал услышать от Христа слова, обращенные лично к нему.Ученики пришли к Иисусу с вопросом: "Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?"Совсем недавно Иоанн Креститель, указывая на Иисуса, заявил: "Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира. Он стал впереди меня, потому что Он был прежде меня" (Ин. 1:29, 30). И вдруг снова этот вопрос: "Ты ли Тот, Который должен прийти?" Какая горечь и разочарование! Если Иоанн, верный предтеча, не понимал миссии Христа, то что можно ожидать от своекорыстной толпы?Спаситель не сразу ответил на вопрос. Пока ученики стояли, удивленные Его молчанием, убогие и несчастные подходили к Нему в надежде на исцеление. Сквозь толпу ощупью пробирались слепые. Больные из всех сословий – одни самостоятельно, другие с помощью друзей – с нетерпением проталкивались к Иисусу. Голос могущественного Исцелителя возвращал слух глухим. Слово, прикосновение Его руки даровало зрение слепым, и они могли видеть Божий свет, красоту природы, лица друзей и лик Своего Избавителя. Иисус врачевал болезни и исцелял лихорадку. Его голос слышали умирающие и поднимались, полные здоровья и силы. Расслабленные, одержимые бесом, повиновались Его Слову. Безумие оставляло их, и они поклонялись Ему. Исцеляя, Он одновременно наставлял людей. Бедные крестьяне, труженики, которых раввины избегали как нечистых, теснились вокруг Христа и слушали из Его уст глаголы вечной жизни.Так прошел день, в течение которого ученики Иоанна видели и слышали все. Наконец Иисус подозвал их и повелел рассказать Иоанну о том, чему они были свидетелями, добавив: "Блажен, кто не соблазнится о Мне!" (Лк. 7:23). Доказательство Божественности Христа проявилось в особом сострадании к нуждам людей. Слава Его была явлена в снисхождении к нашему падшему состоянию.Возвратившись, ученики все рассказали Иоанну, – и этого оказалось достаточно. Иоанн вспомнил пророчество о Мессии: "Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и узникам – .открытие темницы, проповедовать лето Господне благоприятное…" (Ис. 61:1, 2). То, что совершил Христос, не только обнаруживало в Нем Мессию, но и показывало, каким образом должно быть установлено Его Царство. Иоанну открылась та же истина, что и пророку Илии в пустыне, когда пришел "большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом; но не в ветре Господь. После ветра землетрясение, но не в зе?г1летрясении Господь. После землетрясения огонь, но не в огне Господь". После огня Господь говорил с пророком в "веянии тихого ветра" (3 Цар. 19:11,12). Так и Иисус должен был совершить Свое дело не в битвах, не в свержении престолов и царств, а прокладывая путь к сердцу людей милосердием и самопожертвованием.Исполненная самоотречения жизнь Крестителя соответствовала принципам Царства Мессии. Иоанн прекрасно знал, как чуждо было все это правилам, которыми руководствовались вожди Израиля. И то, что для Иоанна оказалось веским доказательством Божественности Христа, не убедило их. Они ожидали своего Мессию, не Того, Который был обещан. Иоанн видел, что служение Спасителя вызывало в них только ненависть и осуждение. Он, Предтеча, лишь пригубил чашу, которую Христос должен был вылить до дна.Слова Спасителя: "Блажен, кто не соблазнится о Мне", – содержали в себе мягкий укор Иоанну. Этот урок не пропал для него даром. Теперь, поняв яснее сущность Христовой миссии, он покорился Богу, что бы ни ожидало его впереди, жизнь или смерть, – лишь бы послужить делу, которому он так предан.Ушли посланцы Иоанна, и тогда Иисус начал говорить народу о нем. Сердце Спасителя было переполнено сочувствием и любовью к Своему верному свидетелю, томившемуся в темнице царя Ирода. Он не мог допустить, чтобы у людей сложилось впечатление, будто Господь забыл об Иоанне или будто вера его поколебалась в час испытания. "Что смотреть ходили вы в пустыне? – сказал Он. – Трость ли, ветром колеблемую?"Высокий тростник, росший возле Иордана и колыхавшийся при каждом порыве ветра, – самый подходящий образ для раввинов, которые критиковали и осуждали Крестителя. Ветры популярных учений качали их то в одну, то в другую сторону. Они не желали смириться и принять весть Крестителя, испытующего сердца. Однако, боясь народа, они не осмеливались открыто противодействовать его служению. Но Божий вестник не был таким боязливым. Толпы, собиравшиеся вокруг Христа, были свидетелями служения Иоанна. Они слышали его бесстрашные обличения греха. Иоанн нелицеприятно порицал самодовольных фарисеев, священников – саддукеев, царя Ирода и его придворных, вельмож и воинов, мытарей и крестьян. Он не был "тростью колеблемой", которая сгибается под ветром человеческих похвал и предрассудков. Заключенный в темницу, он остался таким же верным Богу, таким же поборником правды, каким был в пустыне, когда проповедовал там Божью весть. В своей верности принципам он был тверд, как скала.Иисус продолжал: "Что же смотреть ходили вы? человека ли, одетого в мягкие одежды? Носящие мягкие одежды находятся в чертогах царских". Иоанн был призван порицать грехи и невоздержанность, присущую тому времени. Его простое одеяние и самоотверженная жизнь вполне соответствовали духу его миссии. Богатые одежды и роскошь жизни – это удел не слуг Божьих, а тех, кто живет "в чертогах царских", это удел сильных мира сего, кому принадлежит власть и богатство. Иисус хотел обратить внимание на контраст между одеждой Иоанна и одеждой священников и правителей. Эти сановники носили богатые одежды и дорогие украшения. Они любили выставлять себя напоказ, поражать своей роскошью окружающих, надеясь таким образом внушить большее почтение к себе. Они жаждали восхищения людей больше, чем чистоты сердца, которая была ценна в очах Божьих. Так обнаруживалось, что сердца их принадлежат не Богу, а царству мира сего."Что же смотреть ходили вы? – сказал Иисус, – пророка? Да, говорю вам, и больше пророка. Ибо он тот, о котором написано: "Се, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, Который приготовит путь Твой пред Тобою"."Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя". Возвещая Захарии о рождении Иоанна, ангел сказал: "Он будет велик пред Господом" (Лк. 1:15). А что означает величие с точки зрения Неба? Ничего общего с тем, что мир считает выдающимся: ни богатство, ни положение, ни благородное происхождение, ни ум, рассматриваемые сами по себе. Если достоин уважения мощный интеллект, независимо от его направленности, то все наше почтение мы должны воздать сатане, с разумом которого не сравнится разум ни одного человека. Если этот дар извращен и служит для самоугождения, то чем больше он, тем большим проклятием становится. Бог ценит нравственное достоинство. Любовь и целомудрие для Него превыше всего. Когда перед посланниками синедриона, перед народом и перед своими учениками Иоанн, держась в тени, указал всем на Иисуса как на Обетованного Мессию, Он был велик в очах Божьих. Его бескорыстное восхищение служением Христа – это наивысший образец благородства, когда-либо явленного человеком.После смерти Иоанна те, кто слышал его свидетельство об Иисусе, говорили: "Иоанн не сотворил никакого чуда; но все, что сказал Иоанн о Нем, было истинно" (Ин. 10:41). Иоанну не было дано низводить огонь с небес или воскрешать мертвых, как это делал пророк Илия, или простирать жезл власти во имя Бога, как это делал Моисей. Он был послан для того, чтобы, возвестить о пришествии Спасителя и призвать людей приготовиться к этому событию. Миссию свою он исполнил настолько точно, что, вспоминая его слова об Иисусе, люди могли подтвердить: "Все, что сказал Иоанн о Нем, было истинно". И такое свидетельство о Господе призван нести каждый ученик Христа.Как провозвестник Мессии, Иоанн был "больше, чем пророк". Если пророки лишь предвидели пришествие Христа, то Иоанну было дано воочию видеть Спасителя, слышать свидетельство с небес о Нем как о Мессии и представить Его Израилю как Посланника Божьего. Но Иисус сказал также: "Меньший в Царстве Небесном больше его".Пророк Иоанн явился связующим звеном между двумя Заветами. Как представитель Божий, он указывал на связь закона и пророков с христианским временем. Он был лучом света, за которым следовал поток. Святой Дух просветил разум Иоанна, и он мог нести свет своему народу, но никогда падшему человеку не сиял и не будет сиять свет, подобный тому, что исходил из учения и самой жизни Иисуса. Люди смутно представляли себе Христа и Его миссию, явленные в прообразах служения жертвоприношений. Даже Иоанн не вполне понимал будущую нетленную жизнь, обретаемую благодаря Спасителю.Жизнь Иоанна была жизнью скорби, и только служение приносило ему радость. Его голос редко раздавался где-либо, кроме пустыни. Одиночество стало его уделом, и ему не суждено было видеть плоды своих трудов. Он был лишен преимущества находиться рядом со Христом, в присутствии Божественной силы, сопровождающей более великий свет. Ему не было дано увидеть слепых прозревшими, больных – исцеленными и мертвых – восставшими к жизни. Он был лишен света, сиявшего в каждом слове Спасителя, которое проливало славу на пророческие обетования. Самый меньший ученик, который вздел могущественные дела Иисуса и слышал Его слова, имел в этом смысле больше преимуществ, чем Иоанн Креститель, и поэтому сказано, что такой ученик больше Иоанна.Огромные толпы слушали проповеди Иоанна, и весть о нем распространялась по всей земле. Многих глубоко волновало – чем кончится его заточение. Все же беспорочная жизнь Иоанна и сильная любовь народа к нему внушали уверенность, что не будет совершено никакого насилия.Ирод верил, что Иоанн – пророк Божий, и твердо решил освободить его. Но, боясь Иродиады, он откладывал исполнение этого решения.Иродиада знала: напрямую ей никогда не добиться согласия Ирода на смерть Иоанна – и решила прибегнуть к хитрости. В день рождения царя для придворных устраивался торжественный прием. Ожидалось грандиозное пиршество с обильными возлияниями. Ирод утратит осторожность и тогда выполнит все, что она пожелает.Настал день праздника, царь со своими придворными пировал и пил вино, Иродиада послала свою дочь в пиршественный зал развлекать гостей танцами. Юная Саломея, в расцвете женственности, пленила своей чувственной красотой всех присутствующих на пиру. Обычно придворные дамы не появлялись на подобных празднествах, и Ирода начали превозносить за то, что девица очень знатного происхождения танцевала для развлечения его гостей.Царь совершенно опьянел. Его разум помутился, и он потерял голову. Перед ним был пиршественный зал, пирующие гости, стол, уставленный яствами, искрящееся вино, горящие светильники и юная танцовщица, услаждавшая его. Полный безрассудства, он захотел еще более возвыситься в глазах своих знатных гостей. С клятвой он обещал дать дочери Иродиады все, что она попросит, вплоть до половины своего царства.Саломея поспешила к матери посоветоваться, о чем просить ей царя. Но ответ уже был готов: голову Иоанна Крестителя. Саломея не подозревала о жажде мести, сжигавшей ее мать, и испугалась, услышав такое, но настойчивость Иродиады в конце концов победила, и девушка вернулась с чудовищной просьбой: "Хочу, чтобы ты дал мне теперь же на блюде голову Иоанна Крестителя" (Мк. 6:25).Ирод был изумлен и смущен. Шумное веселье угасло, среди пирующих воцарилась зловещая тишина. Царя охватил ужас при мысли об убийстве Иоанна Крестителя. Но слово царское было произнесено, и ему не хотелось выказать свое непостоянство и опрометчивость. Царь давал клятву в угоду гостям, и, если бы хоть один из них возразил против исполнения этого обещания, он с радостью оставил бы пророка в живых. Его гости могли бы сказать что-либо в защиту узника. Послушать проповедь Иоанна они приходили издалека я знали, что этот человек непорочен, что он – раб Божий. Но они, хотя и потрясенные требованием девицы, были настолько пьяны, что оказались не в состоянии выразить свой протест. Ни один голос не раздался в защиту жизни посланника небес. Эти люди занимали высокое положение в своем народе, на них лежала огромная ответственность, но они упились до полного бесчувствия. Голова у них кружилась от легкомысленной музыки и непристойного танца, а совесть уснула. Своим молчанием они приговорили к смерти пророка Господня, удовлетворив тем самым жажду мести распущенной женщины.Напрасно ждал Ирод, что кто-нибудь освободит его от клятвы; наконец он через силу отдал приказ казнить пророка. Вскоре голову Иоанна принесли царю и его гостям. Уста. которые честно предостерегали Ирода и призывали покончить с греховной жизнью, умолкли навсегда. Никогда больше не раздастся его голос, призывающий людей к покаянию. Ночная оргия стоила жизни одному из величайших пророков.Как часто невинные люди становились жертвой буйных страстей тех, кто назначен быть блюстителями справедливости. Тот, кто подносит к губам чашу с опьяняющим напитком, берет на себя ответственность за любую несправедливость, какую он может совершить, одурманенный вином. Притупив свои чувства, человек лишается способности спокойно рассуждать и ясно отличать добро от зла. У сатаны появляется возможность с помощью такого человека угнетать и губить невинных. "Вино – глумливо, сикера – буйна; и всякий, увлекающийся ими, неразумен" (Притч. 20:1). Таким образом, "суд отступил назад… и удаляющийся от зла подвергается оскорблению" (Ис. 59:14, 15). Люди, облеченные властью судить своих ближних, совершают преступление, если предаются страстям. Все, кто действует от имени закона, сами должны соблюдать закон. Такие люди обязаны полностью владеть собой. Им необходимо контролировать все свои действия и побуждения, чтобы иметь ясный ум и обостренное чувство справедливости.Голову Иоанна Крестителя отнесли Иродиаде, и она приняла ее с дьявольским злорадством. Утолив свою жажду мщения, она полагала, что совесть Ирода будет спокойна. Но грех не принес ей счастья. Ее имя вызывало отвращение у людей, а Ирода угрызения совести терзали сильнее, чем предостережения пророка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88