— Может, я и наступил на несколько мозолей, но все по делу. Тогда, может статься, человечество не вполне готово к дружественным повианам? К враждебным мы точно не были готовы. А по-моему, друзей надо привечать, когда ты их находишь».
Коммандер принялся постукивать ногой по полу, зарабатывая себе не слишком дружелюбный взгляд секретаря, который вернулся к своей машинописи, получив в ответ гневный взор Редера.
Тут дверь приемной раскрылась, и туда вошла Сара.
— Сара! — воскликнул Питер, вскакивая на ноги.
Секунду он стоял, широко ей улыбаясь, а затем, когда она ничего не сказала, а лишь улыбнулась в ответ, жестом указал на неудобный диван. Сара села, Питер тоже сел, и они стали смотреть друг на друга. Затем коммандер взглянул на секретаря, который словно бы вообще ничего не заметил.
— Это капитан-лейтенант Сара Джеймс, — сказал Редер.
Секретарь поднял взгляд.
— Благодарю вас, сэр, — отозвался он. И снова взялся за свою машинопись.
Повернувшись к Саре, Питер пожал плечами.
— Как ты? — спросил он. — По-моему, века прошли с тех пор, как я последний раз тебя видел.
— И впрямь века, — согласилась Сара. — Я была в дальней командировке. Меня послали кое-какие «психи» домой от Шкетта пригнать.
— Почему тебя? — хмурясь, спросил Питер.
— А почему не меня? — отозвалась она. — Думаю, в дальнейшем нам следует ожидать множество подобных странных заданий. Пройдет долгое время, прежде чем все устаканится, и люди поймут, что именно происходит.
Редер кивнул и отвернулся. Смотреть на Сару прямо сейчас ему было слишком напряженно.
— Надо полагать, вооруженные силы резко сократят, — вскоре сказал он, по-прежнему глядя в никуда.
— Я бы ничуть не удивилась, — кивнула Сара.
Мгновение спустя коммандер почувствовал, как она берет его за руку. Он быстро взглянул на Сару, и она улыбнулась. «Да», — сказали ее губы. Питер всем телом к ней развернулся.
«Да?» — безмолвно переспросил он. Сара кивнула. Питер кивнул. Они смотрели друг другу в глаза, пока в голове у Питера взрывались фейерверки.
«Она сказала да! Она сказала да!» Счастливая мысль с шумом стукалась о его черепную коробку. А затем Питер подумал: «А что, если она про что-то другое? Может, я это „да“ неверно истолковал?»
Тогда он ткнул себя в грудь указательным пальцем и вопросительно на нее посмотрел. Сара закатила глаза и уверенно кивнула, после чего в уголках ее глаз от беззвучного смеха появились легкие морщинки. Питер ухмыльнулся как последний дурак и обеими руками схватил Сарину ладонь.
Затем коммандер кое-что припомнил и принялся хлопать себя по карманам. Найдя наконец то, что искал, Питер достал небольшую коробочку и вручил ее Саре. Та с довольным видом ее приняла. Открыв коробочку, Сара обнаружила там тонкое золотое колечко с миниатюрным камушком. Глаза ее вспыхнули от удивления.
— В такие краткие сроки я ничего лучше не раздобыл, — объяснил он. — Их уже почти распродали.
Сара хихикнула.
— Интересно, к чему бы это? — Затем она протянула ему коробочку. — Полагается, чтобы ты мне его надел.
— Ах, да. — Питер взял коробочку и вытащил кольцо из бархатной подушечки. Затем, глядя Саре в глаза, стал надевать его на безымянный палец ее левой руки. Кольцо дошло только до сустава. — Вот черт! — разочарованно выдохнул Питер.
Сара вытянула руку, разглядывая кольцо.
— Оно слишком узкое, — прокомментировала она.
— Ты такая стройная, — сконфуженно пробормотал Питер. — Я думал, твои ладони…
— Это ты к тому, что у меня жирные пальцы? — осведомилась Сара.
— Нет! Они не жирные. Но они такие длинные и красивые, что они показались мне совсем тоненькими.
Сара улыбнулась и вздохнула.
— Никогда не слышала, чтобы кто-то так чудесно зубы заговаривал, — с любовью сказала она.
Питер рассмеялся.
— Лучше слишком узкое, чем слишком широкое, — заметил он.
— Верно подмечено, — согласилась Сара, опять понимая руку, чтобы с восторженным видом взглянуть на кольцо.
Кольцо было на редкость уродливое.
— Мы можем получше раздобыть, — сказал Питер.
— Гм… нет. Я сохраню это, — с сияющими глазами отозвалась Сара. — У него уже есть своя история.
— Сэр, мэм, вы можете заходить, — объявил секретарь.
Питер с Сарой переглянулись, почти удивляясь тому, что находятся в генеральской приемной.
— По-моему, я именно тебя ждал, — прошептал Редер.
Он сжал Саре ладонь, а затем они встали и прошли в кабинет Паука.
Скарагоглу, естественно, наблюдал за радостной сценой в приемной. Однако предложить счастливой паре свои поздравления значило бы разоблачить один из своих секретов. А любое свое преимущество Скарагоглу никогда так просто не отдавал.
Генерал ответил на их четкие салюты и жестом указал на стулья перед столом. Затем он подался вперед и сложил руки перед собой.
— Мои поздравления вам обоим со славно проделанной работой, коммандер, капитан-лейтенант. Содружество задолжало вам и всей команде «Непобедимого» великую благодарность.
Редер и Сара переглянулись, затем посмотрели на генерала.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Редер.
Сара кивнула. Они оба не спускали глаз с генерала.
Скарагоглу немного выждал, затем откинулся на спинку кресла, принимая усталый и разочарованный вид.
— К несчастью… благодарность порой может оказаться… — Он щелкнул пальцами, словно бы подыскивая нужное слово. — Весьма затруднительной. — Скарагоглу обратил на Редера мягкие темные глаза, якобы полные сочувствия. — Официальная позиция командования такова, что ни один солдат не может возвыситься над другим в итоге этой войны. Таким образом, должно считаться, что все служили одинаково достойно и все в равной мере ответственны за ту славную победу, которую мы теперь и вкушаем.
Редер и Сара опять переглянулись.
— Ладно, — медленно произнес коммандер. — Звучит неплохо. — «Если меня ни в чем таком не обвинят и не отправят под трибунал, — подумал он, — можно будет считать, что я выиграл. Разочарован? Я? Ни Боже мой!»
Сара выглядела не слишком обрадованной, но спросила лишь:
— Что будет дальше, сэр?
— Рад, что вы об этом спросили, капитан-лейтенант, — с довольным видом отозвался Скарагоглу и подался вперед, подтягивая кресло к столу. — Думаю, вы уже размышляли по поводу дальнейшей судьбы вооруженных сил, — сказал он.
Они кивнули.
— Полагаю, в ближайшие пару лет нас будут резко сокращать, — сообщил им генерал. — Боюсь, что с такими неприятными пометками, какие есть в вашем личном деле, — сказал он, кивая Редеру, — в вашей просьбе о поступлении на сверхсрочную службу вам будет наотрез отказано.
— Вряд ли это справедливо, — отважно заметила Сара.
— А в вашем личном деле, капитан-лейтенант, есть неудачная стоянка в лагере «Стикс», — сказал Скарагоглу.
Сара какое-то время сидела с открытым ртом.
— Но это… это же…
Генерал грустно покачал головой.
— Да, это несправедливо. Вы оба так много сделали, внесли столь феноменальный вклад в нашу победу в этой войне. — Он беспомощно развел руками. — Однако командование было непреклонно.
Редер сидел как громом пораженный. Он буквально онемел, не мог ни на что реагировать. «Как же меня приземлили! — в отчаянии думал он. — Все кончено — я больше никогда не полечу». Теперь ему оставалась лишь какая-то скучная работа где-нибудь на планете. Питер попытался представить себя торговцем и подавил жуткое содрогание.
— А что, командование было в особенности по поводу нас так непреклонно? — сузив глаза, поинтересовалась Сара.
Редер вскинул голову.
— Это интересно, сэр. Что именно командование имело для нас в виду, раз оно было так непреклонно? — Как ни старался Питер это скрыть, он буквально излучал надежду.
Генерал усмехнулся.
— Знаете, сынок, это как раз одна из тех вещей, которая при нашем первом знакомстве мне больше всего в вас понравилась. Вы всегда продолжаете искать причины для оптимизма. — Откинувшись на спинку кресла, Скарагоглу сложил руки на животе. На его смуглом лице застыло предельно самодовольное выражение. — И так получается, что такую причину я вам дать могу.
Питер и Сара быстро переглянулись.
— Космический Отряд будет сокращаться. Этого никак не избежать. Прежде всего, Содружество уже не нуждается в таком большом флоте, поскольку воевать остается только с пиратами и контрабандистами. — Тут он скорчил недовольную гримасу. — Лично я сделал бы его еще больше, чем он был, но никто, облеченный соответствующей властью, моего мнения не спрашивает.
Питер сильно в этом сомневался. «Лучше бы ты скорее до сути добрался, — подумал он. — А то эта тягомотина меня убивает».
— Но когда одна дверь закрывается, другая открывается.
«Теперь Паук меня афоризмами кормит, — подумал Питер. — Он явно вознамерился меня до приступа довести». И коммандер постарался выразить на лице то бесконечное терпение, которым он абсолютно не располагал.
— Я не могу принести вам достаточных извинений, — сказал Скарагоглу, подаваясь вперед и выражая на лице искреннее смущение, — за тот безобразный метод, посредством которого с вами здесь обошлись, коммандер. Лучшее, что я смог сделать, это организовать для вас по большому блату перевод. Для вас и вашей команды, если она вам понадобится… — Генерал облизнул губы. Вид у него был такой, словно он собирался предложить нечто совершенно оскорбительное и никак не мог заставить себя заговорить.
«Ну давай же! — ободряюще подумал Питер. — Давай!»
— Сэр? — вслух произнес он.
Скарагоглу заглянул Питеру в глаза.
— Я предлагаю вам возглавить расширенный исследовательский отряд в рамках Топографической Службы. Впрочем, с полной самостоятельностью… — Генерал покачал головой. — Безусловно, вы заслуживаете лучшего, — добавил он.
«Не бросай меня в терновый куст, Братец Лис! Пожалуйста!» — мысленно возопил Редер. Невесть как ему удалось удержаться от того, чтобы вскочить из кресла и заорать: «Ур-ра!» Вместо этого коммандер сдержанно кивнул. А затем с серьезным видом повернулся к Саре.
— Что вы по этому поводу думаете, капитан-лейтенант? — спросил он.
Глаза Сары сияли, и со своей радостью она справлялась куда менее успешно, чем Питер.
— Каковы будут условия нашего контракта, сэр? — все же сумела спросить капитан-лейтенант.
— Обычное пятилетнее задание, — ответил Скарагоглу. — Со стандартной изыскательской оплатой.
— Мне понадобится новый корабль, — сказал Редер. — Или, по крайней мере, одобрение того судна, которое мне предложат.
— Поскольку вы станете первым, это проблемы не составит, — отозвался генерал.
— Как насчет ресурсов и горючего? — спросил Редер. — Их будет обеспечивать Содружество?
Традиционно корабли обеспечивались Содружеством, а ресурсы и горючее — капитаном и командой в кооперативном товариществе. Так было потому, что исследовательские суда со временем, как правило, становились семейными предприятиями, и Содружество не испытывало особого желания вмешиваться в подобные личные ситуации. Таким образом обеспечивалась стабильность команд и успешный возврат инвестиций. Существовал даже вариант, позволявший капитану выкупить корабль у Топографической Службы и работать самому по себе.
— Хорошо, — согласился Скарагоглу. — Не обещаю, что это будет пожизненным условием. Однако могу гарантировать, что по меньшей мере на два первых задания корабль, ресурсы и горючее обеспечит Содружество. А вы постарайтесь не подкачать.
Питер и Сара переглянулись.
— В отношении моей команды, сэр, — сказал Редер. — У меня есть просьба.
— Слушаю, — отозвался Скарагоглу.
— Старшина Патрик Кейси, сэр. Он механик, новоирландец. Не сможете ли вы организовать для него офицерское звание, генерал? Он в высшей степени его заслуживает. И, честно говоря, он мне позарез нужен. А без офицерского званию, боюсь, мне его к себе не заполучить.
— Коммандер, вы что, меня не слушали? Космический Отряд будет сокращаться, и там очень долго не собираются раздавать никаких офицерских званий. — Неудовольствие Скарагоглу было очевидно.
— Но он будет немедленно переведен в Топографическую Службу, сэр. Он предельно квалифицированный работник и в равной мере достойный. На самом деле Космическому Отряду это не будет ровным счетом ничего стоить, кроме небольшой бумажной работы. Отказывать такому человеку в продвижении по службе после его ценнейшего вклада в столь важную миссию, особенно когда он при этом переходит в другой вид вооруженных сил… — Питер покачал головой. — Это будет не очень хорошо выглядеть, сэр.
Генерал помрачнел и ненадолго отвернулся.
— Насколько это важно для вас, Редер? — спросил он затем, бросая на коммандера пронзительный взор.
— Так важно, что ради этого я об стенку расшибусь, сэр. — «На самом деле вряд ли об стенку, — подумал Питер. — Тут я, пожалуй, блефую». Он взглянул на Сару. Та сидела, спокойно глядя на генерала. Внутренне коммандер улыбнулся. «С Сариной поддержкой я, может статься, до чего угодно дойду», — подумал он.
— Начальству это не понравится, — предупредил генерал. Затем он вздохнул. — Впрочем, пару-другую услуг я вам все-таки задолжал. Я смогу это дело обтяпать. Но это моя последняя услуга.
— Когда пройдет его продвижение, сэр? — спросила Сара.
Скарагоглу сжал губы.
— Думаю, через час, — ответил он, и в глазах его мелькнула лукавая искорка.
— Тогда благодарю вас, сэр, — сказал Питер, вставая. — Я с удовольствием приму это предложение.
— И я тоже, — присоединилась к нему Сара.
— Тогда я подготовлю ваши приказы о переводе, — сказал генерал. — Дайте мне знать, кого вы еще возьмете с собой. Постарайтесь слишком много наших лучших людей не захапать.
И Скарагоглу протянул им руку.
Широко улыбаясь, Редер крепко ее пожал. Затем генеральскую руку пожала Сара.
— Мы собираемся пожениться, сэр, — сказал Редер. — Не желаете ли побывать на нашей свадьбе?
Впервые за многие годы искренне удивленный и обрадованный, Скарагоглу сердечно их поздравил и сказал, что очень рад . будет прийти.
— Детали мы согласуем, сэр, — сказал ему Питер.
Они с Сарой закрыли дверь в генеральский кабинет, после чего, смеясь как дети и не обращая ни малейшего внимания на порядком позабавленного этим секретаря, бросились друг другу в объятия. Затем, взявшись за руки, они побежали сообщить Падди и Синтии хорошие новости.
Падди спешил по коридору, проявляя от волнения необычную для него неловкость. Казалась, он теперь состоит из одних локтей и коленей — совсем как пятнадцатилетний пацан. Если, понятное дело, можно представить себе пятнадцатилетнего пацана с добрым центнером мышц и костей, мозолями в дюйм толщиной на костяшках пальцев, а также носом, который вся микрохирургия Содружества так и не смогла бы до конца выпрямить. Широченная чемпионская ухмылка на физиономии новоирландца еще больше усиливала эффект.
После того, как Падди заприметил, что второй лейтенант Синтия Роббинс как раз выбирается из «спида», эта ухмылка расширилась до такой степени, что стала напоминать болезненный спазм.
— Лейтенант! — заговорщически прошипел он, причем с такой громкостью, что все головы на полетной палубе мгновенно повернулись к ним.
Падди помахал всем огромной лапищей, и люди вернулись к своей работе, косясь, однако, одним глазом на громадного рыжеволосого механика.
Синтия поставила ногу на палубу и повернулась посмотреть на новоирландца, вопросительно поднимая бровь.
— Лейтенант, — произнес Падди, беря ее под локоть и оттаскивая в сторонку. — Прошу прощения, — прошептал он затем, с радостью видя, как Синтия, сохраняя на лице деловитость, отчаянно краснеет. — Сегодня самый счастливый день! Во всей вселенной! Это точно!
— Вы о чем? — прошептала Синтия, аккуратно пытаясь высвободить свою руку из его хватки.
Падди с нежным пожатием ее отпустил.
— Возьмите вот это, — сказал он, вручая Синтии ридер. — И вот это, — добавил он, вручая ей дискету.
Новоирландец стоял, уперев руки в бока, дико ухмыляясь и наблюдая, как лейтенант нервно вставляет дискету в ридер. Хмуря брови, Синтия принялась читать, и Падди сложил руки на груди. Затем он потер лицо, снова сложил руки на груди, затем упер их в бока и так далее. Наконец Синтия подняла на него взгляд, и на лице у нее, точно восходящее солнце, медленно засияла улыбка.
— Ох, Падди, поздравляю, — прошептала она.
Синтия протянула к нему руки и коснулась груди новоирландца как раз над сердцем, а тот, с гордостью и надеждой улыбаясь, накрыл обе ее ладони одной своей. Затем его улыбка медленно испарилась.
— Ты ведь понимаешь, что это значит, правда? — тихо спросил Падди.
Редкая озорная искорка мелькнула в темных глазах Синтии.
— А что? — с невинным видом спросила она.
Здоровенный новоирландец опустился на одно колено, после чего рот и глаза Синтии одновременно распахнулись. Она потянула его за руку, силясь поднять, но с таким же успехом она могла пытаться поднять «спид».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Коммандер принялся постукивать ногой по полу, зарабатывая себе не слишком дружелюбный взгляд секретаря, который вернулся к своей машинописи, получив в ответ гневный взор Редера.
Тут дверь приемной раскрылась, и туда вошла Сара.
— Сара! — воскликнул Питер, вскакивая на ноги.
Секунду он стоял, широко ей улыбаясь, а затем, когда она ничего не сказала, а лишь улыбнулась в ответ, жестом указал на неудобный диван. Сара села, Питер тоже сел, и они стали смотреть друг на друга. Затем коммандер взглянул на секретаря, который словно бы вообще ничего не заметил.
— Это капитан-лейтенант Сара Джеймс, — сказал Редер.
Секретарь поднял взгляд.
— Благодарю вас, сэр, — отозвался он. И снова взялся за свою машинопись.
Повернувшись к Саре, Питер пожал плечами.
— Как ты? — спросил он. — По-моему, века прошли с тех пор, как я последний раз тебя видел.
— И впрямь века, — согласилась Сара. — Я была в дальней командировке. Меня послали кое-какие «психи» домой от Шкетта пригнать.
— Почему тебя? — хмурясь, спросил Питер.
— А почему не меня? — отозвалась она. — Думаю, в дальнейшем нам следует ожидать множество подобных странных заданий. Пройдет долгое время, прежде чем все устаканится, и люди поймут, что именно происходит.
Редер кивнул и отвернулся. Смотреть на Сару прямо сейчас ему было слишком напряженно.
— Надо полагать, вооруженные силы резко сократят, — вскоре сказал он, по-прежнему глядя в никуда.
— Я бы ничуть не удивилась, — кивнула Сара.
Мгновение спустя коммандер почувствовал, как она берет его за руку. Он быстро взглянул на Сару, и она улыбнулась. «Да», — сказали ее губы. Питер всем телом к ней развернулся.
«Да?» — безмолвно переспросил он. Сара кивнула. Питер кивнул. Они смотрели друг другу в глаза, пока в голове у Питера взрывались фейерверки.
«Она сказала да! Она сказала да!» Счастливая мысль с шумом стукалась о его черепную коробку. А затем Питер подумал: «А что, если она про что-то другое? Может, я это „да“ неверно истолковал?»
Тогда он ткнул себя в грудь указательным пальцем и вопросительно на нее посмотрел. Сара закатила глаза и уверенно кивнула, после чего в уголках ее глаз от беззвучного смеха появились легкие морщинки. Питер ухмыльнулся как последний дурак и обеими руками схватил Сарину ладонь.
Затем коммандер кое-что припомнил и принялся хлопать себя по карманам. Найдя наконец то, что искал, Питер достал небольшую коробочку и вручил ее Саре. Та с довольным видом ее приняла. Открыв коробочку, Сара обнаружила там тонкое золотое колечко с миниатюрным камушком. Глаза ее вспыхнули от удивления.
— В такие краткие сроки я ничего лучше не раздобыл, — объяснил он. — Их уже почти распродали.
Сара хихикнула.
— Интересно, к чему бы это? — Затем она протянула ему коробочку. — Полагается, чтобы ты мне его надел.
— Ах, да. — Питер взял коробочку и вытащил кольцо из бархатной подушечки. Затем, глядя Саре в глаза, стал надевать его на безымянный палец ее левой руки. Кольцо дошло только до сустава. — Вот черт! — разочарованно выдохнул Питер.
Сара вытянула руку, разглядывая кольцо.
— Оно слишком узкое, — прокомментировала она.
— Ты такая стройная, — сконфуженно пробормотал Питер. — Я думал, твои ладони…
— Это ты к тому, что у меня жирные пальцы? — осведомилась Сара.
— Нет! Они не жирные. Но они такие длинные и красивые, что они показались мне совсем тоненькими.
Сара улыбнулась и вздохнула.
— Никогда не слышала, чтобы кто-то так чудесно зубы заговаривал, — с любовью сказала она.
Питер рассмеялся.
— Лучше слишком узкое, чем слишком широкое, — заметил он.
— Верно подмечено, — согласилась Сара, опять понимая руку, чтобы с восторженным видом взглянуть на кольцо.
Кольцо было на редкость уродливое.
— Мы можем получше раздобыть, — сказал Питер.
— Гм… нет. Я сохраню это, — с сияющими глазами отозвалась Сара. — У него уже есть своя история.
— Сэр, мэм, вы можете заходить, — объявил секретарь.
Питер с Сарой переглянулись, почти удивляясь тому, что находятся в генеральской приемной.
— По-моему, я именно тебя ждал, — прошептал Редер.
Он сжал Саре ладонь, а затем они встали и прошли в кабинет Паука.
Скарагоглу, естественно, наблюдал за радостной сценой в приемной. Однако предложить счастливой паре свои поздравления значило бы разоблачить один из своих секретов. А любое свое преимущество Скарагоглу никогда так просто не отдавал.
Генерал ответил на их четкие салюты и жестом указал на стулья перед столом. Затем он подался вперед и сложил руки перед собой.
— Мои поздравления вам обоим со славно проделанной работой, коммандер, капитан-лейтенант. Содружество задолжало вам и всей команде «Непобедимого» великую благодарность.
Редер и Сара переглянулись, затем посмотрели на генерала.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Редер.
Сара кивнула. Они оба не спускали глаз с генерала.
Скарагоглу немного выждал, затем откинулся на спинку кресла, принимая усталый и разочарованный вид.
— К несчастью… благодарность порой может оказаться… — Он щелкнул пальцами, словно бы подыскивая нужное слово. — Весьма затруднительной. — Скарагоглу обратил на Редера мягкие темные глаза, якобы полные сочувствия. — Официальная позиция командования такова, что ни один солдат не может возвыситься над другим в итоге этой войны. Таким образом, должно считаться, что все служили одинаково достойно и все в равной мере ответственны за ту славную победу, которую мы теперь и вкушаем.
Редер и Сара опять переглянулись.
— Ладно, — медленно произнес коммандер. — Звучит неплохо. — «Если меня ни в чем таком не обвинят и не отправят под трибунал, — подумал он, — можно будет считать, что я выиграл. Разочарован? Я? Ни Боже мой!»
Сара выглядела не слишком обрадованной, но спросила лишь:
— Что будет дальше, сэр?
— Рад, что вы об этом спросили, капитан-лейтенант, — с довольным видом отозвался Скарагоглу и подался вперед, подтягивая кресло к столу. — Думаю, вы уже размышляли по поводу дальнейшей судьбы вооруженных сил, — сказал он.
Они кивнули.
— Полагаю, в ближайшие пару лет нас будут резко сокращать, — сообщил им генерал. — Боюсь, что с такими неприятными пометками, какие есть в вашем личном деле, — сказал он, кивая Редеру, — в вашей просьбе о поступлении на сверхсрочную службу вам будет наотрез отказано.
— Вряд ли это справедливо, — отважно заметила Сара.
— А в вашем личном деле, капитан-лейтенант, есть неудачная стоянка в лагере «Стикс», — сказал Скарагоглу.
Сара какое-то время сидела с открытым ртом.
— Но это… это же…
Генерал грустно покачал головой.
— Да, это несправедливо. Вы оба так много сделали, внесли столь феноменальный вклад в нашу победу в этой войне. — Он беспомощно развел руками. — Однако командование было непреклонно.
Редер сидел как громом пораженный. Он буквально онемел, не мог ни на что реагировать. «Как же меня приземлили! — в отчаянии думал он. — Все кончено — я больше никогда не полечу». Теперь ему оставалась лишь какая-то скучная работа где-нибудь на планете. Питер попытался представить себя торговцем и подавил жуткое содрогание.
— А что, командование было в особенности по поводу нас так непреклонно? — сузив глаза, поинтересовалась Сара.
Редер вскинул голову.
— Это интересно, сэр. Что именно командование имело для нас в виду, раз оно было так непреклонно? — Как ни старался Питер это скрыть, он буквально излучал надежду.
Генерал усмехнулся.
— Знаете, сынок, это как раз одна из тех вещей, которая при нашем первом знакомстве мне больше всего в вас понравилась. Вы всегда продолжаете искать причины для оптимизма. — Откинувшись на спинку кресла, Скарагоглу сложил руки на животе. На его смуглом лице застыло предельно самодовольное выражение. — И так получается, что такую причину я вам дать могу.
Питер и Сара быстро переглянулись.
— Космический Отряд будет сокращаться. Этого никак не избежать. Прежде всего, Содружество уже не нуждается в таком большом флоте, поскольку воевать остается только с пиратами и контрабандистами. — Тут он скорчил недовольную гримасу. — Лично я сделал бы его еще больше, чем он был, но никто, облеченный соответствующей властью, моего мнения не спрашивает.
Питер сильно в этом сомневался. «Лучше бы ты скорее до сути добрался, — подумал он. — А то эта тягомотина меня убивает».
— Но когда одна дверь закрывается, другая открывается.
«Теперь Паук меня афоризмами кормит, — подумал Питер. — Он явно вознамерился меня до приступа довести». И коммандер постарался выразить на лице то бесконечное терпение, которым он абсолютно не располагал.
— Я не могу принести вам достаточных извинений, — сказал Скарагоглу, подаваясь вперед и выражая на лице искреннее смущение, — за тот безобразный метод, посредством которого с вами здесь обошлись, коммандер. Лучшее, что я смог сделать, это организовать для вас по большому блату перевод. Для вас и вашей команды, если она вам понадобится… — Генерал облизнул губы. Вид у него был такой, словно он собирался предложить нечто совершенно оскорбительное и никак не мог заставить себя заговорить.
«Ну давай же! — ободряюще подумал Питер. — Давай!»
— Сэр? — вслух произнес он.
Скарагоглу заглянул Питеру в глаза.
— Я предлагаю вам возглавить расширенный исследовательский отряд в рамках Топографической Службы. Впрочем, с полной самостоятельностью… — Генерал покачал головой. — Безусловно, вы заслуживаете лучшего, — добавил он.
«Не бросай меня в терновый куст, Братец Лис! Пожалуйста!» — мысленно возопил Редер. Невесть как ему удалось удержаться от того, чтобы вскочить из кресла и заорать: «Ур-ра!» Вместо этого коммандер сдержанно кивнул. А затем с серьезным видом повернулся к Саре.
— Что вы по этому поводу думаете, капитан-лейтенант? — спросил он.
Глаза Сары сияли, и со своей радостью она справлялась куда менее успешно, чем Питер.
— Каковы будут условия нашего контракта, сэр? — все же сумела спросить капитан-лейтенант.
— Обычное пятилетнее задание, — ответил Скарагоглу. — Со стандартной изыскательской оплатой.
— Мне понадобится новый корабль, — сказал Редер. — Или, по крайней мере, одобрение того судна, которое мне предложат.
— Поскольку вы станете первым, это проблемы не составит, — отозвался генерал.
— Как насчет ресурсов и горючего? — спросил Редер. — Их будет обеспечивать Содружество?
Традиционно корабли обеспечивались Содружеством, а ресурсы и горючее — капитаном и командой в кооперативном товариществе. Так было потому, что исследовательские суда со временем, как правило, становились семейными предприятиями, и Содружество не испытывало особого желания вмешиваться в подобные личные ситуации. Таким образом обеспечивалась стабильность команд и успешный возврат инвестиций. Существовал даже вариант, позволявший капитану выкупить корабль у Топографической Службы и работать самому по себе.
— Хорошо, — согласился Скарагоглу. — Не обещаю, что это будет пожизненным условием. Однако могу гарантировать, что по меньшей мере на два первых задания корабль, ресурсы и горючее обеспечит Содружество. А вы постарайтесь не подкачать.
Питер и Сара переглянулись.
— В отношении моей команды, сэр, — сказал Редер. — У меня есть просьба.
— Слушаю, — отозвался Скарагоглу.
— Старшина Патрик Кейси, сэр. Он механик, новоирландец. Не сможете ли вы организовать для него офицерское звание, генерал? Он в высшей степени его заслуживает. И, честно говоря, он мне позарез нужен. А без офицерского званию, боюсь, мне его к себе не заполучить.
— Коммандер, вы что, меня не слушали? Космический Отряд будет сокращаться, и там очень долго не собираются раздавать никаких офицерских званий. — Неудовольствие Скарагоглу было очевидно.
— Но он будет немедленно переведен в Топографическую Службу, сэр. Он предельно квалифицированный работник и в равной мере достойный. На самом деле Космическому Отряду это не будет ровным счетом ничего стоить, кроме небольшой бумажной работы. Отказывать такому человеку в продвижении по службе после его ценнейшего вклада в столь важную миссию, особенно когда он при этом переходит в другой вид вооруженных сил… — Питер покачал головой. — Это будет не очень хорошо выглядеть, сэр.
Генерал помрачнел и ненадолго отвернулся.
— Насколько это важно для вас, Редер? — спросил он затем, бросая на коммандера пронзительный взор.
— Так важно, что ради этого я об стенку расшибусь, сэр. — «На самом деле вряд ли об стенку, — подумал Питер. — Тут я, пожалуй, блефую». Он взглянул на Сару. Та сидела, спокойно глядя на генерала. Внутренне коммандер улыбнулся. «С Сариной поддержкой я, может статься, до чего угодно дойду», — подумал он.
— Начальству это не понравится, — предупредил генерал. Затем он вздохнул. — Впрочем, пару-другую услуг я вам все-таки задолжал. Я смогу это дело обтяпать. Но это моя последняя услуга.
— Когда пройдет его продвижение, сэр? — спросила Сара.
Скарагоглу сжал губы.
— Думаю, через час, — ответил он, и в глазах его мелькнула лукавая искорка.
— Тогда благодарю вас, сэр, — сказал Питер, вставая. — Я с удовольствием приму это предложение.
— И я тоже, — присоединилась к нему Сара.
— Тогда я подготовлю ваши приказы о переводе, — сказал генерал. — Дайте мне знать, кого вы еще возьмете с собой. Постарайтесь слишком много наших лучших людей не захапать.
И Скарагоглу протянул им руку.
Широко улыбаясь, Редер крепко ее пожал. Затем генеральскую руку пожала Сара.
— Мы собираемся пожениться, сэр, — сказал Редер. — Не желаете ли побывать на нашей свадьбе?
Впервые за многие годы искренне удивленный и обрадованный, Скарагоглу сердечно их поздравил и сказал, что очень рад . будет прийти.
— Детали мы согласуем, сэр, — сказал ему Питер.
Они с Сарой закрыли дверь в генеральский кабинет, после чего, смеясь как дети и не обращая ни малейшего внимания на порядком позабавленного этим секретаря, бросились друг другу в объятия. Затем, взявшись за руки, они побежали сообщить Падди и Синтии хорошие новости.
Падди спешил по коридору, проявляя от волнения необычную для него неловкость. Казалась, он теперь состоит из одних локтей и коленей — совсем как пятнадцатилетний пацан. Если, понятное дело, можно представить себе пятнадцатилетнего пацана с добрым центнером мышц и костей, мозолями в дюйм толщиной на костяшках пальцев, а также носом, который вся микрохирургия Содружества так и не смогла бы до конца выпрямить. Широченная чемпионская ухмылка на физиономии новоирландца еще больше усиливала эффект.
После того, как Падди заприметил, что второй лейтенант Синтия Роббинс как раз выбирается из «спида», эта ухмылка расширилась до такой степени, что стала напоминать болезненный спазм.
— Лейтенант! — заговорщически прошипел он, причем с такой громкостью, что все головы на полетной палубе мгновенно повернулись к ним.
Падди помахал всем огромной лапищей, и люди вернулись к своей работе, косясь, однако, одним глазом на громадного рыжеволосого механика.
Синтия поставила ногу на палубу и повернулась посмотреть на новоирландца, вопросительно поднимая бровь.
— Лейтенант, — произнес Падди, беря ее под локоть и оттаскивая в сторонку. — Прошу прощения, — прошептал он затем, с радостью видя, как Синтия, сохраняя на лице деловитость, отчаянно краснеет. — Сегодня самый счастливый день! Во всей вселенной! Это точно!
— Вы о чем? — прошептала Синтия, аккуратно пытаясь высвободить свою руку из его хватки.
Падди с нежным пожатием ее отпустил.
— Возьмите вот это, — сказал он, вручая Синтии ридер. — И вот это, — добавил он, вручая ей дискету.
Новоирландец стоял, уперев руки в бока, дико ухмыляясь и наблюдая, как лейтенант нервно вставляет дискету в ридер. Хмуря брови, Синтия принялась читать, и Падди сложил руки на груди. Затем он потер лицо, снова сложил руки на груди, затем упер их в бока и так далее. Наконец Синтия подняла на него взгляд, и на лице у нее, точно восходящее солнце, медленно засияла улыбка.
— Ох, Падди, поздравляю, — прошептала она.
Синтия протянула к нему руки и коснулась груди новоирландца как раз над сердцем, а тот, с гордостью и надеждой улыбаясь, накрыл обе ее ладони одной своей. Затем его улыбка медленно испарилась.
— Ты ведь понимаешь, что это значит, правда? — тихо спросил Падди.
Редкая озорная искорка мелькнула в темных глазах Синтии.
— А что? — с невинным видом спросила она.
Здоровенный новоирландец опустился на одно колено, после чего рот и глаза Синтии одновременно распахнулись. Она потянула его за руку, силясь поднять, но с таким же успехом она могла пытаться поднять «спид».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42