Янси широко зевнул, закрыл глаза и крепче обнял Сару. Смешно, подумал он, засыпая, как он мог вообще додуматься до того, что Сэм женился на Саре, чтобы сберечь ее для него?
Сара проснулась первой. Несколько минут она неподвижно лежала, наслаждаясь близостью теплого расслабленного тела мужа.
Даже во сне Янси крепко обнимал ее, защищая от опасностей и тревог. Сара сонно улыбнулась. О, как же она любила этого невыносимого Янси Кантрелла! И ее не останавливало даже то, что хуже Янси мужчины на земле не отыскать.
Отдохнувшая после сна Сара, голова которой не была сейчас затуманена страстью задумалась над словами, произнесенными Янси во дворе. Она хотела разбудить его и попросить объяснить, что он имел в виду, но постеснялась сделать это. Он ведь так и не произнес слов любви, не сказал, почему настоял на женитьбе. И хотя Сара не могла отрицать того, что его поведение и поступки доказывают его сильные и глубокие чувства к ней, она так хотела услышать от него три простых коротких слова: «Я тебя люблю».
Наконец-то Сара могла убедить себя в том, что желание Янси получить «Дом голубки» было по крайней мере не единственной причиной, заставившей его жениться на ней. Однако она все еще отказывалась верить в то, что Янси любит ее.
Конечно, она ни капельки, ни секунды не сомневалась, что он хочет ее… То, что какой-то час назад произошло в этой самой постели, являлось несомненным доказательством силы его желания! Но Сара не была еще уверена, что будила в нем какие-то высокие и вечные чувства, которые были глубже физического желания. Он необыкновенно добр и внимателен к ней, изъявляет горячее желание выполнять ее капризы, защищает и заботится о ее безопасности и благосостоянии, но ведь точно так же вел бы себя и хозяин дорогой породистой кобылы, необходимой ему для разведения чистокровного потомства!
Сара слегка повернула голову и посмотрела на высокомерное даже во сне лицо мужа. Она печально вздохнула и подумала, что и теперь его лицо оставалось непроницаемым. Оно всегда будет скрывать его мысли и чувства — до тех пор, пока сам Янси не решит снять с него маску. Янси прятался за воздвигнутой им же самим стеной и лишь время от времени позволял себе делать маленькие интригующие намеки о своих истинных настроениях и побуждениях. Сара спросила себя, а доведется ли ей вообще когда-нибудь узнать, что же скрывается за его таинственным и равнодушным взглядом. Она снова взглянула на мужа, и ей отчаянно захотелось разбудить его и потребовать ответа на вопрос: какие же чувства он испытывает к ней? Но нет! Ее испугала и остановила мысль, что этот ответ может не устроить ее. Губы Сары скорбно поджались.
Чего она боится? Очень сомнительно, что ей удастся вообще добиться от него однозначного ответа на этот не дающий ей покоя вопрос! Янси, черт бы его подрал, обладал противнейшей привычкой, которая часто выводила ее из себя, — отвечать на вопрос вопросом!
Часы, стоящие на камине, неожиданно пробили три часа.
Янси проснулся и резко сел в кровати.
— Cristo! Я и понятия не имел, что уже так поздно! — Он спрыгнул с кровати, торопливо собрал с пола одежду и, крепко поцеловав супругу, хрипло бросил на прощание:
— Мне очень не хочется оставлять тебя, дорогая, но я договорился в два часа встретиться с Эстебаном и уже опаздываю на целый час!
Янси выскочил из комнаты, не дав Саре времени спросить, когда он вернется. Поскольку она уже выспалась и оставаться в постели дольше было бессмысленно, Сара тоже собрала вещи, журя чересчур страстных мужей, которые разбрасывают одежду жен по всей комнате! Сара быстро оделась, счастливо улыбаясь.
Когда Янси принес ее в эту комнату, у нее не было времени толком разглядеть ее. Да тогда ей, честно говоря, было не до этого! Сейчас же, когда рядом не было Янси и он не владел всем ее вниманием и мыслями, Сара с любопытством оглядела спальню. Просторная комната была обставлена простой, но элегантной мебелью. Другого выхода, кроме того, через который они вошли, не было. Сара внимательно посмотрела на дверь и, увидев, что в ней нет замка, нахмурилась. Она не сомневалась, что находится в хозяйской спальне, а в «Доме голубки», конечно, нет другой спальни, где бы владелица ранчо могла отдохнуть от мужа. И запереться от него!
Направляясь на встречу с Эстебаном, Янси думал о том же, что и Сара, и по лицу его блуждала довольная улыбка. Когда он вошел в маленькую sala, расположенную в задней части дома, где он договорился встретиться со своим старшим ковбоем, он все еще улыбался. Когда же он увидел, что, несмотря на опоздание, Эстебан по-прежнему терпеливо ждет его, он заулыбался еще приветливее. Поздоровавшись с Чавесом, он извинился за опоздание. Усевшись в темно-зеленые кожаные кресла, стоявшие перед массивным столом из красного дерева, украшенным резьбой, они заговорили о деле.
Эстебан без обиняков заявил:
— Я выяснил, откуда взялась змея, сеньор. По крайней мере я точно знаю, что это одна и та же змея.
— Откуда? — резко спросил Янси Кантрелл, всю беспечность которого сразу же как рукой сняло.
— Знаете Гильермо, сына Лупе, кузена Марии? — спокойно спросил Эстебан и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил; — Примерно две недели назад Гильермо играл с деревенскими мальчишками в лесу. Они нашли большую змею.
Вы ведь помните, какая громадная она была? Никто из ребят не видел такой большой гремучей гадины. Они поймали ее, сунули в мешок и принесли домой.
— Так это была змея Гильермо? — изумленно пробормотал Янси. Он недоверчиво смотрел на своего главного помощника, отказываясь верить своим ушам. Никто из его людей не мог желать вреда Саре. — Ты хочешь сказать, что это Гильермо подложил гремучую змею в кровать сеньоре?
Эстебан энергично замотал головой.
— Сеньор, как вы могли такое подумать? Нет, нет и еще раз нет! Гильермо никогда не причинит вреда ни вам, ни сеньоре! Никогда!
Янси смущенно отвел взгляд в сторону.
— Конечно, я знаю это… Прости, сам не понимаю, как такая идиотская мысль могла прийти мне в голову. Расскажи, что же произошло.
— Честно говоря, я и сам не знаю, что же произошло. Все дело в том, что отчасти я виноват в случившемся. Мария рассказала мне о находке мальчишки, но у меня это совсем вылетело из головы. И я не пошел к нему, чтобы спросить, где сейчас его змея. Я вообще забыл, что Гильермо нашел ее. Навел справки, как вы велели, но ничего не узнал. Переговорил со всеми слугами на ранчо и с жителями деревни, но никто не видел, чтобы кто-то из трех гринго выходил из деревни. Сам не понимаю, как я мог забыть о Гильермо. Я совсем запамятовал о гадине, и мне поэтому нечего было вам докладывать, — сокрушенно вздохнул Эстебан. — Я был уверен, что подвел вас. И только вчера, после возвращения на ранчо за новыми припасами для «Дома голубки», я заглянул к Лупе. На глаза попался Гильермо, и я обратил внимание на то, что у него какой-то мрачный вид. Я поинтересовался, в чем дело. Парень ответил, что змея исчезла. Кто-то открыл крышку бочки и выпустил ее. Возможно, даже украли. — Уголки губ Эстебана печально опустились. — Простите меня, сеньор. Сам не пойму, как это могло вылететь у меня из головы. Я обязан был вспомнить о ней и собственноручно проверить, по-прежнему ли тварь находится в бочке, но я этого не сделал. — Он виновато посмотрел на хозяина. — Я хотел рассказать вам все это еще вчера, но вы уехали на весь день, а я должен был вернуться в «Голубку» с припасами. Мне очень жаль, что мы потеряли столько времени даром.
Янси отмахнулся от извинений Эстебана:
— Не извиняйся, все в порядке. Ты хорошо потрудился. Узнал еще что-нибудь?
— Совсем немного, сеньор, — пожал плечами Эстебан Чавес. — Гильермо обнаружил пропажу змеи в утро вашей свадьбы. Парень хорошо запомнил день. Еще бы, ведь это был грандиозный праздник для всех жителей ранчо!
На лице Янси появилось задумчивое выражение, золотисто-карие глаза угрожающе блеснули.
— Не выяснил, гринго знали о змее? — спросил он.
— Знали, сеньор, — кивнул Эстебан. — Все трое знали. — Он заколебался, потом честно признался:
— Все гости знали, в том числе и Бартоломью с Танси. На следующий день после приезда их провели по деревне. Я спросил Гильермо, показывал ли он им змею? Он сказал, что показывал. Все видели эту страшную тварь. Гильермо рассказал, что белокурая гринго закричала и подпрыгнула от страха, когда он поднял крышку и показал змею.
— Лупе с семьей живет в том же самом доме, что и раньше? В первом справа от ворот?
— Si! — Словно желая закончить мысль Янси, Эстебан добавил:
— Любой из них мог легко тайком выйти за ворота и, оглушив змею, сунуть ее в мешок или коробку и принести в дом. На все это ушло бы совсем мало времени, каких-нибудь несколько минут…
— И еще минуту, чтобы отнести ее в комнату Сары.
— Si, сеньор, — кивнул Эстебан. — Все дело заняло бы считанные минуты.
Янси вскочил с кресла и сделал несколько быстрых шагов. Повернувшись спиной к Эстебану, он надолго замолчал.
— Не могу представить, чтобы кто-то хотел убить Сару или хотя бы причинить ей вред, — наконец прервал он молчание и оглянулся через плечо на своего старшего ковбоя. — Ты поручил кому-нибудь присматривать за ней здесь?
— Мальчику в доме, — кивнул Эстебан, — и двум ковбоям за его стенами.
— Bueno! По крайней мере здесь у нас под ногами не будут путаться Шеллдрейки, а уж с Хайрамом Барнеллом я как-нибудь справлюсь! — проговорил Янси Кантрелл, вновь усаживаясь в кресло.
Эстебан смутился. От Янси не укрылось его замешательство. Он прищурил глаза и поинтересовался:
— В чем дело, Эстебан? Говори же!
Мексиканец заерзал в кресле, почесал затылок и пожал плечами.
— Я не хотел говорить вам об этом, но Шеллдрейки здесь! — выпалил он.
Следующие несколько минут Эстебан Чавес с открытым от восхищения ртом слушал смачные ругательства, которыми Кантрелл осыпал Тома и его супругу. Запас крепких словечек оказался большим и закончился не скоро. Но в конце концов даже изобретательный ум Янси был уже не в состоянии придумывать все более изощренную брань в адрес Шеллдрейков и их родителей. Даже богатое воображение Янси иссякло, суля страшные кары, которые ждут супругов в недалеком будущем.
Заметив, что начал повторяться, Янси наконец замолчал.
— Когда они приехали? — устало спросил он.
— Полчаса назад, со всеми остальными. Белокурая гринго пожаловалась на скуку в «Солнечном ранчо», когда все уехали оттуда. Она посетовала, что ей даже не с кем там поговорить.
Еще она захотела снова повидать «Голубку», взглянуть на перемены, которые произошли на ранчо. — Эстебан презрительно хмыкнул. — Она быстро поумерила свой восторг, когда увидела, что работа здесь только началась и что ей придется жить в маленькой, скудно обставленной комнатушке с мужем. — Улыбка его стала шире. — Танси предложила ей вернуться в «Солнечное ранчо», если госпоже не нравится комната, и намекнула, что сюда ее никто не приглашал. По-моему, эта женщина не очень нравится Танси.
— Танси не одинока в своей неприязни к Энн, — сухо согласился Янси. — Сомневаюсь, что Энн Шеллдрейк вообще кому-то может нравиться. Многие, в том числе и я, не стали бы возражать, если бы миссис Шеллдрейк присоединилась к своей сестрице в аду!
Когда несколькими минутами позже Янси вернулся к себе, он еще не решил, как поступить с Шеллдрейками. Он был в такой ярости, что его первым желанием было посадить Тома и Энн на лошадей и насильно вывезти их подальше отсюда… И отправить с ними еще и Хайрама Барнелла! Однако он сомневался, что это решит все проблемы.
Когда Янси Кантрелл вошел в комнату, Танси и Сара распаковывали вещи. Услышав звук открываемой двери, Сара оторвалась от работы. По выражению ее лица он сразу догадался, что жена уже услышала неприятную новость.
На этот раз и на лице Янси можно было прочитать все, что он думает о приезде Шеллдрейков.
— Ты слышал, что у нас гости? — спросила Сара, мило сморщив носик.
— Слышал, — хмуро кивнул Янси, — но пока еще не решил, кого из них задушить первым!
— Не стоит… — рассмеялась Танси. — Хотя эта женщина такая противная, хитрая и жадная. Она только и делает, что устраивает всем пакости! — Служанка задумалась на секунду, затем сказала:
— В ловкости плести интриги с ней могла бы поспорить разве что ее сестра!.. Но вот мистера Тома мне жаль.
Она веревки из него вьет, а он, бедняга, похоже, не в силах бороться с женушкой. — Она посмотрела на Янси. — Мистер Том не хотел ехать в «Голубку». Он очень смутился, когда она стала настаивать на поездке, и попытался отговорить ее. По-моему, он тут ни при чем.
— Что ты с ними будешь делать? Отправишь назад? — с надеждой спросила Сара, не сводя огромных зеленых глаз с лица мужа.
Янси, привычно сунув большие пальцы за пояс и широко расставив ноги, пристально смотрел на Сару.
«Интересно, а как бы она поступила на моем месте?» — мысленно спрашивал он себя.
— А что, по-твоему, я должен сделать? — поинтересовался он.
Сара поджала губы.
— Я бы хотела, чтобы ты немедленно отослал их обратно в «Солнечное ранчо», — прямо ответила она, — но, боюсь, сделать это будет нелегко. Уверена, что поездка, какой бы короткой и легкой она ни была, сильно утомила Тома. Танси сказала, что он не хотел ехать в «Голубку» и, наверное, очень стесняется их поступка. Мне бы не хотелось еще больше унижать его.
— Ты хочешь, чтобы они остались? — удивленно приподнял брови Янси.
— Да, — с несчастным видом кивнула Сара. — Но только ненадолго. Может, подождем день-другой, а потом вежливо намекнем, что им будет намного удобнее в «Солнечном ранчо».
Танси фыркнула и, взяв несколько предметов туалета Сары, положила их в ящик комода. С шумом задвинув его, она многозначительно взглянула на Сару.
— Послушай меня, мисси! Провалиться мне на этом месте, если эта мегера не затевает очередную пакость! Сюда ее заставили приехать какие-то неизвестные причины, а не желание вновь увидеть «Голубку». Только не рассказывай мне, что она приехала сюда потому, что не может без тебя жить.
Сара решилась было возразить, но Янси вмешался в разговор и холодно сказал:
— Я согласен с Танси. По-моему, Энн замышляет что-то плохое. Но чтобы узнать, что именно у нее на уме, нам придется разрешить им остаться чуть дольше, чем на один-два дня.
— Сколько они здесь пробудут? — тревожно воскликнула Сара. Она не скрывала, что не в восторге от идеи жить с Шеллдрейками в одном доме.
— Только до тех пор, пока я не выясню, какие козни собралась на этот раз подстроить Энн и кто ее жертва. — Немного поколебавшись, он добавил:
— Сара, запомни: «Голубка» — твой дом. Если ты настаиваешь на их отъезде, я вышвырну их отсюда сию же минуту!
Предложение мужа застало Сару врасплох. Она переспросила с хитрой усмешкой:
— Значит, «Голубка» — мой дом и мы можем вышвырнуть их сию же минуту, да? — Встретившись с прямым взглядом мужа, она недоверчиво покачала головой. — Но ведь мы не вышвырнем их, не так ли?
— Твой дом, тебе и решать, — повторил Янси.
Сара помолчала и пожала плечами.
— Ладно, пусть поживут какое-то время… — Лицо ее осветила улыбка. — Остается утешаться мыслью, что я могу прогнать их в любую минуту.
* * *
Несмотря на неожиданный приезд Шеллдрейков и так до конца и не прояснившуюся ситуацию между ней и Янси, следующие несколько дней Сара пребывала в прекрасном расположении духа. Она любила своего мужа! Она была в восторге от «Голубки»! И ее радовали изменения, которые происходили у нее на глазах.
За день Сара успевала побывать везде. Она наблюдала, как настилают крышу на амбаре, восстанавливают полуразвалившиеся загоны для скота, ездила смотреть, как отлавливают мустангов и лонгхорнов, слушала истории о былых поездках в «Голубку», которые рассказывали Мария и Танси, готовя еду в большой старомодной кухне. Везде, куда бы она ни приходила, Сара, к своему восторгу и удовольствию, видела, что новая жизнь все прочнее утверждается на старом ранчо. Но самое главное — у нее был ее любимый супруг!..
Сара каждый день выезжала на несколько часов в прерии со своим замечательным мужем, который предпочитал лично руководить работой своих ковбоев. Иногда они проводили в прерии почти целый день, уезжая на рассвете и возвращаясь домой в багровых сумерках. Бывали вечера, когда после ухода Шеллдрейков они подолгу засиживались за столом, за которым много лет назад любили посидеть родители Янси, и мирно беседовали. Говорили об обычных вещах — о ранчо и о работе, которую надеялись довести до конца. Но самыми лучшими часами, краснея от стыда, признавалась себе Сара, были ночные. Они были восхитительны — ночи, которые она проводила в объятиях мужа. Янси учил ее давать полную свободу своей чувственности и постигать бездонные глубины возбуждающей плотской любви, которой занимался с ней.
Сердце Сары переполняло чувство к мужу, и ее так и подмывало заговорить о любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47