— Но в городе тебе не нужна была любовь. В Аль-Зинже гораздо важнее богатство, слава, власть и знания…
— Как может быть важнее то, что не спасет тебя от одиночества и страха?! — искренне изумилась принцесса.
— В городе ты даже не обратила внимания на мой дар… — ответил Но-Веар.
— Ты должен был дать его силой! — закричала принцесса. — Ведь ты знал, что предлагаешь!
— Любовь не приемлет насилия, — спокойно сказал Но-Веар. — Любовь просто ждет, чтобы ее выбрали. Она не претендует ни на что. И она никогда не упрекнет нас за наш выбор… И я был бы рад за тебя, кого бы ты ни выбрала тогда, на городской площади… — Но-Веар неловко улыбнулся. — Прости за бессмысленное сейчас любопытство, но… мне очень интересно: кого ты все-таки выбрала тогда?
— Кого?… — словно эхо, переспросила Нао-Ми.
— Да, кого? Ты не успела сказать, потому что… Так кого? Гвоботаста? Лаваса? Вталаса? Ниеназа?
— Я не помню… — ответила Нао-Ми. — Но зато я сейчас поняла одну вещь: кого бы я ни выбрала тогда, мой выбор носил бы только одно имя — Мара!… Рано или поздно она бы пришла за мной, с кем бы из них я не была…
В пещере вдруг стало темнеть.
— Что это? — спросил Но-Веар.
— Не бойся, это просто солнце заходит… — улыбнулась Нао-Ми.
— А ты очень смелая! — улыбнулся в ответ Но-Веар.
— Нет, просто я уже давно здесь… Скоро станет совсем темно и холодно… — Нао-Ми уже не могла разглядеть юношу, а он почти не видел ее. — Наверное, Мара — это как ночь. Просто становится темно и холодно. Навсегда…
Но— Веар почувствовал, как девушка задрожала. Он подсел совсем близко и взял ее за руку. Через минуту солнце село, и пещеру заполнила непроглядная тьма.
— Разве ты не знаешь, что у любой ночи есть звезды? — спросил Но-Веар и погладил дрожащую руку девушки. — Пойдем…
— Куда?! — испуганно откликнулась Нао-Ми.
— Пойдем… — повторил Но-Веар и встал, потянув принцессу за собой. Он на ощупь пробрался к выходу из пещеры. Они вышли на уступ. — Смотри!…
Нао— Ми подняла взгляд. Все небо было усыпано яркими звездами.
— Как красиво… — сказала принцесса. — В пещере я не видела их. Я просто сидела и дрожала, стараясь хоть немножко согреться и не кричать от страха…
— Да, становится холодно, — сказал Но-Веар. — Давай, я согрею тебя!
Они сели на камень у входа в пещеру, и юноша крепко обнял Нао-Ми. Они грели друг друга и смотрели на звездное небо.
— Мара очень похожа на темное ночное небо, — вдруг сказала Нао-Ми. — Только без звезд. Днем она похожа на кусок непроглядного мрака. И днем она очень страшная. Потому что мрак очень пугает, когда вокруг — яркое синее небо и солнце…
— Что она сказала тебе? — спросил Но-Веар.
— Что мне надо будет войти в нее… когда придет мое время…
— Ты боишься?
— Сейчас почти не боюсь. Еще недавно ужас сковывал меня, словно свинец… Да, словно в меня залили расплавленный свинец, и он постепенно застывает, сковывая меня… Я не чувствовала холода, я не чувствовала твердых камней и боли от затекших ног и рук. Я чувствовала только всепоглощающий ужас! Но пришел ты и принес то, что уничтожает страх… Как я собиралась жить без любви там, в Аль-Зинже?! А ведь я могла бы так и не узнать, что это такое! Может быть, ее там почти и нет?
— Есть. И она всегда терпеливо ждет, чтобы мы ее выбрали. Просто в городе она кажется ненужной, и мы выбираем что-то другое…
— Теперь я совсем не боюсь Мары, я благодарна ей! — горячо сказала Нао-Ми и крепче прижалась к Но-Веару. — Если бы не она, я бы никогда не встретилась с тобой. И ты бы не принес мне своего дара…
— Ты приняла его? — спросил Но-Веар.
— Да, — ответила Нао-Ми. — Еще недавно в моем сердце были только одиночество и страх. Сейчас их нет. А ведь они — очень могучие воины… Их никто не может прогнать, кроме… любви. Значит, в моем сердце сейчас только любовь. Я приняла твой дар…
— А сможешь ли ты теперь давать любовь? — Но-Веар смотрел в глаза любимой девушки, в которых светилось что-то глубокое и яркое, совсем не похожее на простое отражение звезд.
— Наверное… — Нао-Ми вдруг задумалась. — Знаешь, я подумала, что там, в городе, вся наша жизнь — это попытка избавиться от этих двух врагов в сердце: от страха и одиночества. И мы предаемся другим могучим воинам… Они кажутся нам могучими. Там, в городе… Мы нанимаем богатство, но оно вскоре становится верным союзником страха, мы бросаемся к славе, но она становится лучшим другом одиночества, мы бежим к власти, но она тут же падет ниц перед страхом и становится его верным слугой… Тогда мы обращаемся к знанию. Это самый могущественный воин. Он может победить даже страх! Но знание говорит, что мы вечно одиноки… Так эти два могучих воина, одиночество и страх, побеждают всех наших наемников, становясь лишь сильнее…
— Да, только любовь побеждает этих двух непобедимых воинов… — откликнулся Но-Веар. — В сердце не остается и следа от страха и одиночества, когда туда входит любовь… Но сможешь ли ты теперь давать ее?… — повторил свой вопрос юноша. — Это очень важно. Ведь тот, кто не дает любовь, теряет ее! Можно брать богатства и не делиться ими, можно захватить власть и накопить знания, но нельзя получить любовь и не давать ее другим…
— Но я люблю тебя! — воскликнула Нао-Ми.
— Ты возвращаешь мне любовь, которую я тебе дал, — возразил Но-Веар. — Это хорошо, ведь большинство людей не способны даже на это… Это хорошо, но этого не достаточно для того, чтобы любовь осталась в сердце…
— Я понимаю… — Нао-Ми грустно посмотрела в даль. — Сейчас во мне все поет. Ты обнимаешь меня и кажется, что я готова полюбить все вокруг! Эти звезды и скалы, эту пещеру и горных орлов, спящих в своих гнездах… Всех! Сейчас я готова дарить любовь каждому! Просто, кроме тебя, здесь никого нет…
— Ты готова дать свою любовь всем? — переспросил Но-Веар.
— Да!… — Нао-Ми подняла голову и громко закричала в ночь. — Все-е-е-м!!!
— Тогда полюби Мару! — вдруг сказал Но-Веар.
— Мару?! — воскликнула девушка.
— Да, Мару, — утвердительно кивнул юноша. — Ведь если ты не полюбишь и ее, то, как только она появится…
— Страх вернется в мое сердце… — закончила Нао-Ми и опустила голову.
— Да, — улыбнулся Но-Веар. — Ты все понимаешь… А когда вернется страх, уйдет любовь, и ты снова будешь одна… Страх и одиночество. Два великих воина, даже побежденные, не сдаются сразу…
— Да, я понимаю… — снова сказала девушка и вдруг звонко рассмеялась. — Но сейчас, когда ты рядом, я готова полюбить даже всех ведьм на свете! И, конечно же, я люблю и Мару. Ведь она принесла меня сюда, где я встретила тебя!… Конечно, я люблю ее! Пусть она приходит, когда захочет! Я только улыбнусь ей и скажу: «Ты можешь забрать меня, а можешь оставить! Теперь мне все равно! Потому что теперь я не в твоей власти! Ты больше не сможешь поглотить меня, потому что меня уже поглотила любовь!… Я сама поглощу тебя!…»
Но— Веар засмеялся, видя, как его любимая воинственно размахивает руками и кричит в темноту. Юноша прижал Нао-Ми к себе. Она прильнула к нему и заговорила спокойнее.
— Да, я больше не боюсь Мары! Я готова полюбить и ее. Только где она? Пусть приходит прямо сейчас, и я поделюсь с ней твоей любовью…
— А не своей?
— Пока в основном твоей, — серьезно ответила Нао-Ми. — Наверное, та любовь, которую ты мне подарил, станет и моей, когда я поделюсь ей с кем-то!… И, раз ты этого хочешь, я поделюсь ей с Марой! Где ты, темная ведьма?! Я люблю тебя!… Где ты?!
— Я здесь, — вдруг раздался голос откуда-то из ночи.
Но— Веар и Нао-Ми посмотрели вперед и увидели, что в одном месте не было звезд. Только сгусток мрака.
— Тебе пора, принцесса!… — снова раздался голос. — Твое время пришло.
Кусок тьмы колыхнулся и придвинулся ближе к уступу, где сидели юноша и девушка.
— Кто это рядом с тобой? — казалось, голос Мары зазвенел от удивления.
— Я Но-Веар! — ответил юноша.
— Но-Веар? — переспросила Мара. — Зачем ты здесь? Твое время еще не пришло…
— Я хочу быть рядом с любимой…
— Любимой? — Мара была уже на уступе. Теперь ее можно было видеть, потому что она была чернее ночи. — Ты все равно ничего не сможешь изменить. Я забираю всех, за кем прихожу… Ты ничего не сможешь сделать…
— Я уже сделал… — Но-Веар улыбнулся и посмотрел на девушку, сидящую рядом. Нао-Ми смотрела на него, и в ее глазах не было и капли страха. Но-Веар встал и Нао-Ми встала вместе с ним. Они держались за руки.
— Я уже сделал! — повторил Но-Веар.
— Я больше не боюсь тебя, Мара! — сказала Нао-Ми. Она не отрываясь смотрела на своего возлюбленного. — Ты не сможешь поглотить меня, даже если поглотишь…
— Твое время пришло, принцесса… — упрямо повторила Мара и стала медленно надвигаться на девушку.
Нао— Ми так и не взглянула в сторону Мары. Девушка не отрываясь смотрела на Но-Веара. Юноша держал Нао-Ми за руку и улыбался. А с другой стороны неумолимо надвигалась темная Мара…
— Пока мы любим, нет страха, нет одиночества, нет Мары, — сказал Но-Веар.
— Я знаю, — ответила Нао-Ми и улыбнулась. Потом она, не поворачивая головы, подняла вторую руку и протянула ее в сторону приближающейся тьмы. Рука прошла сквозь нее, и мрак заколебался, а потом вдруг взорвался ослепительным светом!
Но— Веар на мгновение зажмурил глаза. Потому что теперь за спиной девушки вместо темного пятна сиял ослепительный сгусток света!
— Я знаю, — повторила Нао-Ми. — Нет Мары…
Девушка медленно отпустила руку Но-Веара и, не отрывая от него глаз, полных любви, шагнула в свет… Чтобы увидеть мир, где нет страха, где нет одиночества…

* * *
Но— Веар стоял на высокой горе, рядом с опустевшей пещерой. Светало, и густой свет, еще недавно бывший непроницаемым мраком, уже не резал глаз.
— Кто ты, Мара? — спросил Но-Веар.
— Сейчас я не Мара, сейчас меня зовут Рама, — сказал голос.
— Кто ты? — повторил юноша.
— Я — дверь, — свет колыхнулся в ответ. — Для кого-то я прихожу, как свет, и тогда меня зовут Рамой, а для кого-то, как мрак, и тогда меня называют Марой…
— Зачем же ты приходишь в Аль-Зинж?
— Чтобы люди научились любить… К тем, кто научился любить, я прихожу, как Рама, ко всем остальным — как Мара…
— Рама… — тихо сказал Но-Веар. Он посмотрел на светящуюся дверь. — Значит, в тебя, как в Раму, входят только те, кто полны любви?
— Да…
— А те, что входят в тебя, как в Мару?
— Страх и одиночество… Мара питается страхом… Когда я мрак, я наполняю сердце тех, кто входит в меня, страхом и одиночеством, а потом отправляю их обратно в город, чтобы они еще раз попытались научиться любить…
— Да, только там, где есть любовь, нет страха и одиночества, — словно для себя самого повторил Но-Веар. — Значит, сейчас, пока ты свет, пока ты Рама, там, за тобой, мир любви?
— Да…
— Могу я войти в тебя? — Но-Веар протянул руку в сторону светящейся двери.
— Нет, твое время еще не пришло! — сказал голос. — Возвращайся в город Аль-Зинж и учи людей любви!
— Хорошо… — сказал Но-Веар. Он немного помедлил, а потом подошел к уступу, чтобы начать обратный путь в город. Он сел на край скалы, повернулся и спросил:
— А когда ты придешь за мной, ты придешь, как Рама или как Мара? Как свет или как мрак?
— За тобой я приду как Рама… — прозвучал неземной голос из самой глубины светящейся двери, и Но-Веару послышалась в этом голосе ласковая улыбка. — Конечно, если ты не разучишься любить…

1 2