После выполненного упражнения мы уже не спрашивали, почему. Но есть приемчики, научившись которым вы сможете ездить быстрее. Автогонку, по словам Брюса, выигрывает тот, кто быстрее других выходит из поворотов. Очень важно не спешить, когда входишь в поворот, а начав поворачивать, тут же отпустить тормоза.
– В этом и заключается разница между механиком и мастером своего дела, – подытожил Брюс.
На следующее утро у нас была лекция по обнаружению слежки, которую читал Энди, приветливый и по-мальчишески задорный парень двадцати семи лет от роду – за плечами у него были десять лет службы в морской пехоте, включая операции по линии Специального военного центра им. Джона Ф. Кеннеди, и, как мне кажется, подразделения «Дельта», самого элитного из элитных антитеррористических подразделений. (У меня такое чувство, что Би-эс-эр просто кишит бывшими специалистами «Дельты».) Он словом не обмолвился о своем жизненном опыте, разве что дал нам понять, что он был «практиком».
«Предсказуемость, – подчеркивал Энди, – это смертный грех. Однажды в Бейруте двух человек похитили во время их традиционной игры в гольф». (Неужели на свете не осталось ничего святого?) Он критически отзывался о бригадном генерале Дозье – том самом генерале армии США, которого «Красные бригады» похитили в Вероне в 1981 году.
– Он не был целью первой степени сложности, – говорил Энди. – И даже не второй. Он был целью третьестепенной. Самой простой. Каждое утро он выбегал на пробежку ровно в шесть, секунда в секунду.
Еще один пример – покушение на генерала Трухильо. Выстрел прогремел, когда тот, по обыкновению, шел на «тайное» свидание с любовницей. «Возможно, ваш начальник, – говорил Энди, – попытается скрыть от вас эту сторону своей жизни». Крайне неразумно. Если даже в глазах лакея вы не герой, то уж точно не стоит изображать героя перед телохранителем. Мне вспомнилась туманная ночь в Вашингтоне, когда мы с женой заметили члена кабинета министров, пробиравшегося по боковой улочке в направлении отеля. Этот человек, в чьем распоряжении была охрана почти президентского уровня, шел совершенно один. Он низко наклонил голову, избегая взглядов прохожих, и поднял воротник плаща. Хорошенькую задачку пришлось бы решать его пресс-секретарю, случись ему объяснять, каким образом его босс оказался в номере «Четырех сезонов» – весь в дырках от пуль, голый, плавающий в луже «Дом Периньона».
Часть лекции Энди, посвященная анализу маршрутов передвижения, предназначалась для шоферов и телохранителей. Восемьдесят процентов всех террористических актов происходят в «узком месте», и почти всегда – когда жертва едет на работу. Человеческий фактор снова нас подводит: мы всегда выбегаем из дому впритык, и на изменение утреннего маршрута не хватает времени.
Само собой, настоятельно рекомендуется избежать засады, но история знает только два случая, когда плохие парни отказались от преследования. (Эти террористы такие прилипчивые, просто как репейник.) И поскольку ваши шансы отделаться от них быстрее, чем за две минуты, или в пределах двухмильного образца не особенно высоки, вам понадобится заранее разработанный план. Проще говоря, нужно загодя выбрать, в какую сторону бежать.
В случае, если подобная неприятность произойдет с нами в арабской стране, Энди не советует скрываться в ближайшей мечети.
– Эти места имеют более высокое предназначение, – сказал он, растягивая слова, как любой уроженец Джорджии. – Вам самим захочется держаться от них подальше.
Он посоветовал направить машину в ближайший банк – в буквальном смысле, то есть через центральный вход. Плохо то, что «вас может пристрелить охрана, да и полицейские поизмываются вволю». Еще можно швырнуть булыжник в витрину ювелирного магазина – беспроигрышный способ привлечь внимание. Или бежать в «гущу толпы», например, в «начальную школу». («АМЕРИКАНСКИЙ ЧИНОВНИК СКРЫВАЕТСЯ ОТ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ДЕТСКОМ САДУ. 17 ДЕТЕЙ ПОГИБЛИ!») Что касается криков о помощи, то, по его словам, лучше кричать «Пожар!», чем «Помогите!». Почему? «Потому что пожар касается всех».
Последний день курса мы ездили в фургоне по улицам расположенного поблизости Винчестера, штат Вирджиния, и пытались вычислить, кто нас «ведет». Вел нас, как нам казалось в приступе паранойи, каждый встречный: матери семейств за рулем «вольво»-универсалов; пожилые дамы (не думали же они, что мы совсем тупые и способны поверить, будто штуки, торчащие у них за ушами, это слуховые аппараты?); татуированные байкеры, привалившиеся к заборам и взиравшие на нас; отец с трехлетней дочуркой, паркующийся перед кабинетом педиатра, (ха! они что, за дураков нас держат?) – и каждый человек в каждой телефонной будке по ходу движения. Мы записали их приметы и время, когда их видели, именно так, как учил Энди, не упустив ни одной мелочи.
В обнаружении слежки есть кое-какие тонкости. Вот одна из них: дождитесь, когда загорится красный, рваните вперед и посмотрите, последует ли кто за вами (рассерженный коп не в счет). Если вы идете пешком, зайдите в ресторан, сделайте заказ, заплатите вперед, дав официанту щедрые чаевые, и рвите когти, оставив «наблюдателя» разбираться со счетом. Если дело происходит в Латинской Америке, попробуйте вот что: отправляйтесь в ближайший гей-бар, оставив своего «наблю-дателя»-мачо переминаться у входа, – вряд ли он рискнет следовать за вами, отбившись от десятка пылких подражателей Кармен.
Большинство из тех, кого мы убежденно считали своими преследователями, оказались «призраками» – то есть им не было до нас никакого дела. На третьем, последнем круге по городу Энди дал нам пару намеков на то, где наиболее вероятна засада. Быть наблюдателем – самая скучная работа на свете, терроризм для начинающих. Но это не значит, что ведущие слежку спят на ходу. Наоборот, они спят и видят, как бы продвинуться по террористической карьерной лестнице. Они – очень расторопные ребята. Генерал Хейг был под наблюдением целый месяц, прежде чем эксцентричные евро-террористы взорвали его машину на выезде из Монса, Бельгия, в 1979 году. Баскские сепаратисты три года планировали убийство испанского премьера Карреро Бьянко – оно свершилось-таки в 1973-м. (По чистой случайности сценарий оказался точной копией убийства народовольцами царя Александра II в 1881-м.) Уругвайские тупамарос, похитившие сэра Джеффри Джексона в 1971-м, практиковались на его машине. Слежка за двумя полковниками военной авиации США, убитыми в Тегеране в 1975-м, была организована настолько тщательно, что те, кто планировал преступление, нарисовали для себя следы на тротуаре там, где должно было произойти нападение.
Усилия должны совершаться с обеих сторон. После кровавого, но неудачного покушения на Мэгги Тэтчер в 1984-м, ИРА передала британскому правительству такое сообщение: «Вам удача нужна постоянно. Нам она нужна только один раз». Возможно, самым явным неудачником из выпускников Би-эс-эр стал подполковник ВМС США Уильям Хиггинс – он служил в миссии наблюдателей ООН в Ливане, когда его похитили, подвергли пыткам и, возможно, в конце концов повесили. Похитители, сидевшие в коричневом «вольво», прижали его джип «чероки» к обочине простейшим блокирующим маневром. Что бы отвлечь внимание начавших преследование израильских войск, террористы задействовали в зоне похищения пять коричневых «вольво».
Самым явным счастливчиком из выпускников Би-эс-эр, пожалуй, можно считать некого американского дипломата, который в 1988-м служил в посольстве США в Каире. Однажды днем он и еще один человек ехали по городу, когда их начал догонять «пежо»-седан. Три вещи в этом «пежо» вызвали подозрение. Во-первых, все в нем сидели слева. Во-вторых, все стекла были опущены (в машине с кондиционером, в Каире?). В-третьих, – и это было решающим, – в ушах водителя торчали затычки. (Скажите, какой смысл изображать глухих перед парой американских дипломатов?)
Дипломат и его пассажир пригнулись и рванули вперед. Нападающие открыли огонь из автоматов. Дипломат был ранен в шею, но не потерял голову. Он въехал на тротуар, где поджидал еще один террорист. И сделал именно то, чему учат здесь: вместо того чтобы тянуться за собственным пистолетом, используйте машину в качестве двадцатитонной пули. Это сработает. Террорист отпрыгнул в сторону, чтобы не превратиться в лепешку. И дипломат со своим товарищем удрали от преследователей – членов группировки, специализировавшейся на убийствах израильских дипломатов в Каире.
– Мы считаем этот случай провалом, – сказал Кэл, – потому что стремимся к тому, чтобы вообще избежать нападения.
Энди упомянул еще одно происшествие, когда женщина, выпускница курсов, "наехала на нападавшего и разрезала его надвое, потом развернулась на месте и убралась восвояси. Для меня это означало «успех». Однако инструктор заявил: «Нет, ей следовало держаться немного правее, когда она направляла на него автомобиль». У них высокая планка.
Когда мы приблизились к «узкому месту», то увидели, что сзади пристроилась машина – коричневый «вольво», как это ни странно. А в телефонной будке, выше по улице, стоит тот самый парень в гавайской рубашке, которого мы видели накануне на углу. А спереди едет тот самый белый четырехдверный седан. Он развернулся, блокируя дорогу. «Вольво» подпер нас с тыла.
– О'кэй, что мне делать? – спросил Энди.
– Тарань, – ответил один из сидевших сзади.
– Передом иди задом?
– Передом.
– Нет. Задом. Всегда тараньте задом, если у вас есть выбор.
Вдруг из-за тонированных стекол выглянула миловидная женщина, возможно, жена одного из инструкторов Би-эс-эр, и хорошенькая девчушка лет семи. Они наставили на нас палки и закричали «пиф-паф!». Парни на заднем сиденье сумели с честью выйти из положения. Они улыбнулись маме с дочкой и сделали «пиф-паф» указательными пальцами.
– Вы разгадали загадку, – сказал Энди своим курсантам. – В этом и заключается разница между теми, кому суждено выжить, и теми, кому не суждено.
Мачо познается в деле
Однажды вечером я сделал татуировку на внешнем ребре правой ладони; она гласила: «Пошел на х..!» Само собой, мне следует дать объяснения. Мне было восемнадцать, и я был пьян – не только от шести банок пива, которые в меня влили, чтобы облегчить боль от намного более затейливой (и смачной) татуировки, делавшейся на моем бицепсе, но и от возбуждения: я, молодой матрос торгового флота, впервые сошел на берег в чужеземном порту (это был Гонконг).
Но, логично спросите вы, почему именно эти слова? Чтобы подшутить над корабельным начальством. Это оскорбительное выражение, вытравленное на моем эпидермисе, красовалось на том месте, которое лучше всего видно тем, кто принимает парад. Уловили суть? Я тоже не уловил, когда, проснувшись, обнаружил три источника острой физической боли: голову, бицепс и кисть руки. К тому же карма припасла для меня подходящее испытание – в тот день мне пришлось драить грузовые лебедки: двенадцать часов на стоградусной жаре, и все это время моя свежеукрашенная рука мокла в керосине. Каждая буква горела непередаваемо.
Второй вопрос, возникающий в связи с этим актом юношеского идиотизма: «Зачем мужчины делают такие вещи?» Я не имею в виду: «Зачем мужчины делают татуировки из бранных слов?» Единственный известный мне пример подобной выходки – это персонаж Роберта Митчема из фильма 1955 года «Ночь охотника». (Как здорово иметь один и тот же отличительный признак со знаменитым маньяком-убийцей! Мне следовало бы вытатуировать у себя на лбу свастику и достичь еще большего сходства с Чарлзом Мэнсоом Чарлз Мэнсон – знаменитый серийный маньяк-убийца 1960-х гг
.) Нет, я имею в виду: «Почему некоторые мужчины строят из себя крутых?»
Одно из преимуществ того, что тебе больше не восемнадцать, в том, что можно вспоминать те времена, когда ты учился курить перед зеркалом, производил впечатление на девушек, разгоняясь на красный свет, перемеривал двадцать пар очков, чтобы найти похожие на те, что носит Пол Ньюман, разглагольствовал о топливных инжекторах и «магнумах-357», помахивая пивной бутылкой, и носил такие узкие джинсы, что они натирали тебе яйца. Да, одно из преимуществ того, что тебе сорок один и ты счастлив в браке, состоит в том, что ты понимаешь, до чего все это было смехотворно, – и смехотворно до сих пор.
Где-то между восемнадцатью и сорок одним я кое-что понял: тот, кто по-настоящему крут, никогда не разыгрывает крутого. Если только – это как с правилом никогда не показывать пистолет, если не собираешься из него стрелять, – он не собирается свою крутизну проявить, но и в этом случае шоу обычно заканчивается очень быстро.
После торгового флота я поступил в Йель, где очень мало кто изображал мачо. Вот интеллектуалов изображали, это да, а Тарзаны были не в чести. Это было начало семидесятых – Никсон, антивоенные демонстрации, движение в защиту прав женщин, Алан Олда Алан Олда – американский киноактер и режиссер
, «homo sensitivus» – и любого, сделавшего хоть одну попытку сойти за крутого, подняли бы на смех и посоветовали бы ему записаться на ТМ (трансцендентальную медитацию, вы, поколение Икс, наверняка этого не знаете). И только устроившись работать редактором журнала в Нью-Йорке, я впервые повстречал воистину фальшивого крутого. Это был писатель. (Сюрприз!) Он носил зеркальные очки – они действительно походили на зеркала – и являлся к нам в контору, облачившись в куртку гоночной команды «Порше», сплошь покрытую нашивками и шевронами. Она была изготовлена из особой серебристой ткани – кажется, подделка под огнеупорный материал, – такой блестящей, что вполне могла сойти за ту, из которой делают костюмы для астронавтов. Первое впечатление было неизгладимым. После четырех лет Шекспира, Блейка и Джойса я увидел перед собой писателя из реальной жизни. Он курил «Кэмел», пил «Столи-ап» «Столи-ап» – вид ароматизированной водки
, нарочито действовал на нервы нашему боссу, главному редактору, и рассказывал жуткие истории о том, как якшался с невероятно жестокими уличными бандами Южного Бронкса, чтобы собрать материал для сенсационной книги, которую для нас пишет.
Но потом я начал размышлять. (Самое ценное в хорошем образовании, – то, что оно развивает хороший нюх на дерьмо.) Зубы этого парня были покрыты коричневым налетом от никотина. Он часто кашлял и начинал задыхаться, одолев несколько ступенек вверх по лестнице. Редактор, к которому он относился так же, как Уолтер Барнс к своей Хильди Джонсон Уолтер Берне, Хильди Джонсон – персонажи фильма «Девушка по пятницам» («His Girl Friday»), режиссер Говард Хоукс, 1940
, криво усмехаясь, сообщил мне по секрету, что этот писатель и дюйма не прошел по Южному Бронксу без полицейского эскорта. Что же до куртки, то вскоре мне стало ясно как день, что он никогда и рядом не стоял ни с «порше», ни с каким другим гоночным автомобилем.
Зеркальные очки, как я полагаю, скрывали от посторонних взглядов последствия злоупотребления «Столи-апом» или, что менее вероятно, просто были самыми подходящими солнцезащитными очками для «Человека десятилетия», поскольку позволяли окружающим видеть собственное отражение, что, несомненно, повышало их мнение об обладателе этих очков.
Он умер десять лет спустя, едва дожив до пятидесяти, от сердечного приступа, на теннисном корте. Не особенно крутая смерть.
Воспоминание об этой куртке стало одной из причин, почему я несколько лет спустя открыто сцепился рогами с одним из моих героев – Гарри Трюдо Гарри Трюдо – знаменитый американский карикатурист и сатирик
. В те годы я работал в Белом доме – писал речи для тогда еще вице-президента Буша Джорджа Буша-старшего (президент США в 1988-1992 гг.)
. Трюдо преследовал Буша за рабскую, по его мнению, преданность последнего Рейгану, снова и снова нещадно критикуя за то, что Буш якобы пожертвовал своими «мужскими качествами». Когда вышел очередной каталог моделей одежды от «Банановой Республики», я увидел в нем отражение идей Трюдо, который горячо ратовал за введение в обиход кожаных лётных курток. Буш в восемнадцать лет стал пилотом и отправился на юг Тихого океана бомбить японцев; Трюдо – нет. Я указал на это забавное противоречие в ответном письме в «Вашингтон пост».
С тех пор я всегда выступаю против того, чтобы штатские одевались на военный манер. Куртку пилота нужно заслужить. Представьте, что вы едете в лифте, одетый в куртку с эмблемой 388-й эскадрильи, и тут двери открываются, и входит некто, кто действительно в ней служил.
Я также против того, чтобы штатские употребляли военный жаргон, восклицая, например, «От винта!», когда они всего-навсего идут на собрание, или «К бою!», когда босс выдает суровое распоряжение. Один из моих самых близких друзей служил в войсках особого назначения во Вьетнаме, и я никогда в жизни не слышал, чтобы он говорил «От винта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– В этом и заключается разница между механиком и мастером своего дела, – подытожил Брюс.
На следующее утро у нас была лекция по обнаружению слежки, которую читал Энди, приветливый и по-мальчишески задорный парень двадцати семи лет от роду – за плечами у него были десять лет службы в морской пехоте, включая операции по линии Специального военного центра им. Джона Ф. Кеннеди, и, как мне кажется, подразделения «Дельта», самого элитного из элитных антитеррористических подразделений. (У меня такое чувство, что Би-эс-эр просто кишит бывшими специалистами «Дельты».) Он словом не обмолвился о своем жизненном опыте, разве что дал нам понять, что он был «практиком».
«Предсказуемость, – подчеркивал Энди, – это смертный грех. Однажды в Бейруте двух человек похитили во время их традиционной игры в гольф». (Неужели на свете не осталось ничего святого?) Он критически отзывался о бригадном генерале Дозье – том самом генерале армии США, которого «Красные бригады» похитили в Вероне в 1981 году.
– Он не был целью первой степени сложности, – говорил Энди. – И даже не второй. Он был целью третьестепенной. Самой простой. Каждое утро он выбегал на пробежку ровно в шесть, секунда в секунду.
Еще один пример – покушение на генерала Трухильо. Выстрел прогремел, когда тот, по обыкновению, шел на «тайное» свидание с любовницей. «Возможно, ваш начальник, – говорил Энди, – попытается скрыть от вас эту сторону своей жизни». Крайне неразумно. Если даже в глазах лакея вы не герой, то уж точно не стоит изображать героя перед телохранителем. Мне вспомнилась туманная ночь в Вашингтоне, когда мы с женой заметили члена кабинета министров, пробиравшегося по боковой улочке в направлении отеля. Этот человек, в чьем распоряжении была охрана почти президентского уровня, шел совершенно один. Он низко наклонил голову, избегая взглядов прохожих, и поднял воротник плаща. Хорошенькую задачку пришлось бы решать его пресс-секретарю, случись ему объяснять, каким образом его босс оказался в номере «Четырех сезонов» – весь в дырках от пуль, голый, плавающий в луже «Дом Периньона».
Часть лекции Энди, посвященная анализу маршрутов передвижения, предназначалась для шоферов и телохранителей. Восемьдесят процентов всех террористических актов происходят в «узком месте», и почти всегда – когда жертва едет на работу. Человеческий фактор снова нас подводит: мы всегда выбегаем из дому впритык, и на изменение утреннего маршрута не хватает времени.
Само собой, настоятельно рекомендуется избежать засады, но история знает только два случая, когда плохие парни отказались от преследования. (Эти террористы такие прилипчивые, просто как репейник.) И поскольку ваши шансы отделаться от них быстрее, чем за две минуты, или в пределах двухмильного образца не особенно высоки, вам понадобится заранее разработанный план. Проще говоря, нужно загодя выбрать, в какую сторону бежать.
В случае, если подобная неприятность произойдет с нами в арабской стране, Энди не советует скрываться в ближайшей мечети.
– Эти места имеют более высокое предназначение, – сказал он, растягивая слова, как любой уроженец Джорджии. – Вам самим захочется держаться от них подальше.
Он посоветовал направить машину в ближайший банк – в буквальном смысле, то есть через центральный вход. Плохо то, что «вас может пристрелить охрана, да и полицейские поизмываются вволю». Еще можно швырнуть булыжник в витрину ювелирного магазина – беспроигрышный способ привлечь внимание. Или бежать в «гущу толпы», например, в «начальную школу». («АМЕРИКАНСКИЙ ЧИНОВНИК СКРЫВАЕТСЯ ОТ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ДЕТСКОМ САДУ. 17 ДЕТЕЙ ПОГИБЛИ!») Что касается криков о помощи, то, по его словам, лучше кричать «Пожар!», чем «Помогите!». Почему? «Потому что пожар касается всех».
Последний день курса мы ездили в фургоне по улицам расположенного поблизости Винчестера, штат Вирджиния, и пытались вычислить, кто нас «ведет». Вел нас, как нам казалось в приступе паранойи, каждый встречный: матери семейств за рулем «вольво»-универсалов; пожилые дамы (не думали же они, что мы совсем тупые и способны поверить, будто штуки, торчащие у них за ушами, это слуховые аппараты?); татуированные байкеры, привалившиеся к заборам и взиравшие на нас; отец с трехлетней дочуркой, паркующийся перед кабинетом педиатра, (ха! они что, за дураков нас держат?) – и каждый человек в каждой телефонной будке по ходу движения. Мы записали их приметы и время, когда их видели, именно так, как учил Энди, не упустив ни одной мелочи.
В обнаружении слежки есть кое-какие тонкости. Вот одна из них: дождитесь, когда загорится красный, рваните вперед и посмотрите, последует ли кто за вами (рассерженный коп не в счет). Если вы идете пешком, зайдите в ресторан, сделайте заказ, заплатите вперед, дав официанту щедрые чаевые, и рвите когти, оставив «наблюдателя» разбираться со счетом. Если дело происходит в Латинской Америке, попробуйте вот что: отправляйтесь в ближайший гей-бар, оставив своего «наблю-дателя»-мачо переминаться у входа, – вряд ли он рискнет следовать за вами, отбившись от десятка пылких подражателей Кармен.
Большинство из тех, кого мы убежденно считали своими преследователями, оказались «призраками» – то есть им не было до нас никакого дела. На третьем, последнем круге по городу Энди дал нам пару намеков на то, где наиболее вероятна засада. Быть наблюдателем – самая скучная работа на свете, терроризм для начинающих. Но это не значит, что ведущие слежку спят на ходу. Наоборот, они спят и видят, как бы продвинуться по террористической карьерной лестнице. Они – очень расторопные ребята. Генерал Хейг был под наблюдением целый месяц, прежде чем эксцентричные евро-террористы взорвали его машину на выезде из Монса, Бельгия, в 1979 году. Баскские сепаратисты три года планировали убийство испанского премьера Карреро Бьянко – оно свершилось-таки в 1973-м. (По чистой случайности сценарий оказался точной копией убийства народовольцами царя Александра II в 1881-м.) Уругвайские тупамарос, похитившие сэра Джеффри Джексона в 1971-м, практиковались на его машине. Слежка за двумя полковниками военной авиации США, убитыми в Тегеране в 1975-м, была организована настолько тщательно, что те, кто планировал преступление, нарисовали для себя следы на тротуаре там, где должно было произойти нападение.
Усилия должны совершаться с обеих сторон. После кровавого, но неудачного покушения на Мэгги Тэтчер в 1984-м, ИРА передала британскому правительству такое сообщение: «Вам удача нужна постоянно. Нам она нужна только один раз». Возможно, самым явным неудачником из выпускников Би-эс-эр стал подполковник ВМС США Уильям Хиггинс – он служил в миссии наблюдателей ООН в Ливане, когда его похитили, подвергли пыткам и, возможно, в конце концов повесили. Похитители, сидевшие в коричневом «вольво», прижали его джип «чероки» к обочине простейшим блокирующим маневром. Что бы отвлечь внимание начавших преследование израильских войск, террористы задействовали в зоне похищения пять коричневых «вольво».
Самым явным счастливчиком из выпускников Би-эс-эр, пожалуй, можно считать некого американского дипломата, который в 1988-м служил в посольстве США в Каире. Однажды днем он и еще один человек ехали по городу, когда их начал догонять «пежо»-седан. Три вещи в этом «пежо» вызвали подозрение. Во-первых, все в нем сидели слева. Во-вторых, все стекла были опущены (в машине с кондиционером, в Каире?). В-третьих, – и это было решающим, – в ушах водителя торчали затычки. (Скажите, какой смысл изображать глухих перед парой американских дипломатов?)
Дипломат и его пассажир пригнулись и рванули вперед. Нападающие открыли огонь из автоматов. Дипломат был ранен в шею, но не потерял голову. Он въехал на тротуар, где поджидал еще один террорист. И сделал именно то, чему учат здесь: вместо того чтобы тянуться за собственным пистолетом, используйте машину в качестве двадцатитонной пули. Это сработает. Террорист отпрыгнул в сторону, чтобы не превратиться в лепешку. И дипломат со своим товарищем удрали от преследователей – членов группировки, специализировавшейся на убийствах израильских дипломатов в Каире.
– Мы считаем этот случай провалом, – сказал Кэл, – потому что стремимся к тому, чтобы вообще избежать нападения.
Энди упомянул еще одно происшествие, когда женщина, выпускница курсов, "наехала на нападавшего и разрезала его надвое, потом развернулась на месте и убралась восвояси. Для меня это означало «успех». Однако инструктор заявил: «Нет, ей следовало держаться немного правее, когда она направляла на него автомобиль». У них высокая планка.
Когда мы приблизились к «узкому месту», то увидели, что сзади пристроилась машина – коричневый «вольво», как это ни странно. А в телефонной будке, выше по улице, стоит тот самый парень в гавайской рубашке, которого мы видели накануне на углу. А спереди едет тот самый белый четырехдверный седан. Он развернулся, блокируя дорогу. «Вольво» подпер нас с тыла.
– О'кэй, что мне делать? – спросил Энди.
– Тарань, – ответил один из сидевших сзади.
– Передом иди задом?
– Передом.
– Нет. Задом. Всегда тараньте задом, если у вас есть выбор.
Вдруг из-за тонированных стекол выглянула миловидная женщина, возможно, жена одного из инструкторов Би-эс-эр, и хорошенькая девчушка лет семи. Они наставили на нас палки и закричали «пиф-паф!». Парни на заднем сиденье сумели с честью выйти из положения. Они улыбнулись маме с дочкой и сделали «пиф-паф» указательными пальцами.
– Вы разгадали загадку, – сказал Энди своим курсантам. – В этом и заключается разница между теми, кому суждено выжить, и теми, кому не суждено.
Мачо познается в деле
Однажды вечером я сделал татуировку на внешнем ребре правой ладони; она гласила: «Пошел на х..!» Само собой, мне следует дать объяснения. Мне было восемнадцать, и я был пьян – не только от шести банок пива, которые в меня влили, чтобы облегчить боль от намного более затейливой (и смачной) татуировки, делавшейся на моем бицепсе, но и от возбуждения: я, молодой матрос торгового флота, впервые сошел на берег в чужеземном порту (это был Гонконг).
Но, логично спросите вы, почему именно эти слова? Чтобы подшутить над корабельным начальством. Это оскорбительное выражение, вытравленное на моем эпидермисе, красовалось на том месте, которое лучше всего видно тем, кто принимает парад. Уловили суть? Я тоже не уловил, когда, проснувшись, обнаружил три источника острой физической боли: голову, бицепс и кисть руки. К тому же карма припасла для меня подходящее испытание – в тот день мне пришлось драить грузовые лебедки: двенадцать часов на стоградусной жаре, и все это время моя свежеукрашенная рука мокла в керосине. Каждая буква горела непередаваемо.
Второй вопрос, возникающий в связи с этим актом юношеского идиотизма: «Зачем мужчины делают такие вещи?» Я не имею в виду: «Зачем мужчины делают татуировки из бранных слов?» Единственный известный мне пример подобной выходки – это персонаж Роберта Митчема из фильма 1955 года «Ночь охотника». (Как здорово иметь один и тот же отличительный признак со знаменитым маньяком-убийцей! Мне следовало бы вытатуировать у себя на лбу свастику и достичь еще большего сходства с Чарлзом Мэнсоом Чарлз Мэнсон – знаменитый серийный маньяк-убийца 1960-х гг
.) Нет, я имею в виду: «Почему некоторые мужчины строят из себя крутых?»
Одно из преимуществ того, что тебе больше не восемнадцать, в том, что можно вспоминать те времена, когда ты учился курить перед зеркалом, производил впечатление на девушек, разгоняясь на красный свет, перемеривал двадцать пар очков, чтобы найти похожие на те, что носит Пол Ньюман, разглагольствовал о топливных инжекторах и «магнумах-357», помахивая пивной бутылкой, и носил такие узкие джинсы, что они натирали тебе яйца. Да, одно из преимуществ того, что тебе сорок один и ты счастлив в браке, состоит в том, что ты понимаешь, до чего все это было смехотворно, – и смехотворно до сих пор.
Где-то между восемнадцатью и сорок одним я кое-что понял: тот, кто по-настоящему крут, никогда не разыгрывает крутого. Если только – это как с правилом никогда не показывать пистолет, если не собираешься из него стрелять, – он не собирается свою крутизну проявить, но и в этом случае шоу обычно заканчивается очень быстро.
После торгового флота я поступил в Йель, где очень мало кто изображал мачо. Вот интеллектуалов изображали, это да, а Тарзаны были не в чести. Это было начало семидесятых – Никсон, антивоенные демонстрации, движение в защиту прав женщин, Алан Олда Алан Олда – американский киноактер и режиссер
, «homo sensitivus» – и любого, сделавшего хоть одну попытку сойти за крутого, подняли бы на смех и посоветовали бы ему записаться на ТМ (трансцендентальную медитацию, вы, поколение Икс, наверняка этого не знаете). И только устроившись работать редактором журнала в Нью-Йорке, я впервые повстречал воистину фальшивого крутого. Это был писатель. (Сюрприз!) Он носил зеркальные очки – они действительно походили на зеркала – и являлся к нам в контору, облачившись в куртку гоночной команды «Порше», сплошь покрытую нашивками и шевронами. Она была изготовлена из особой серебристой ткани – кажется, подделка под огнеупорный материал, – такой блестящей, что вполне могла сойти за ту, из которой делают костюмы для астронавтов. Первое впечатление было неизгладимым. После четырех лет Шекспира, Блейка и Джойса я увидел перед собой писателя из реальной жизни. Он курил «Кэмел», пил «Столи-ап» «Столи-ап» – вид ароматизированной водки
, нарочито действовал на нервы нашему боссу, главному редактору, и рассказывал жуткие истории о том, как якшался с невероятно жестокими уличными бандами Южного Бронкса, чтобы собрать материал для сенсационной книги, которую для нас пишет.
Но потом я начал размышлять. (Самое ценное в хорошем образовании, – то, что оно развивает хороший нюх на дерьмо.) Зубы этого парня были покрыты коричневым налетом от никотина. Он часто кашлял и начинал задыхаться, одолев несколько ступенек вверх по лестнице. Редактор, к которому он относился так же, как Уолтер Барнс к своей Хильди Джонсон Уолтер Берне, Хильди Джонсон – персонажи фильма «Девушка по пятницам» («His Girl Friday»), режиссер Говард Хоукс, 1940
, криво усмехаясь, сообщил мне по секрету, что этот писатель и дюйма не прошел по Южному Бронксу без полицейского эскорта. Что же до куртки, то вскоре мне стало ясно как день, что он никогда и рядом не стоял ни с «порше», ни с каким другим гоночным автомобилем.
Зеркальные очки, как я полагаю, скрывали от посторонних взглядов последствия злоупотребления «Столи-апом» или, что менее вероятно, просто были самыми подходящими солнцезащитными очками для «Человека десятилетия», поскольку позволяли окружающим видеть собственное отражение, что, несомненно, повышало их мнение об обладателе этих очков.
Он умер десять лет спустя, едва дожив до пятидесяти, от сердечного приступа, на теннисном корте. Не особенно крутая смерть.
Воспоминание об этой куртке стало одной из причин, почему я несколько лет спустя открыто сцепился рогами с одним из моих героев – Гарри Трюдо Гарри Трюдо – знаменитый американский карикатурист и сатирик
. В те годы я работал в Белом доме – писал речи для тогда еще вице-президента Буша Джорджа Буша-старшего (президент США в 1988-1992 гг.)
. Трюдо преследовал Буша за рабскую, по его мнению, преданность последнего Рейгану, снова и снова нещадно критикуя за то, что Буш якобы пожертвовал своими «мужскими качествами». Когда вышел очередной каталог моделей одежды от «Банановой Республики», я увидел в нем отражение идей Трюдо, который горячо ратовал за введение в обиход кожаных лётных курток. Буш в восемнадцать лет стал пилотом и отправился на юг Тихого океана бомбить японцев; Трюдо – нет. Я указал на это забавное противоречие в ответном письме в «Вашингтон пост».
С тех пор я всегда выступаю против того, чтобы штатские одевались на военный манер. Куртку пилота нужно заслужить. Представьте, что вы едете в лифте, одетый в куртку с эмблемой 388-й эскадрильи, и тут двери открываются, и входит некто, кто действительно в ней служил.
Я также против того, чтобы штатские употребляли военный жаргон, восклицая, например, «От винта!», когда они всего-навсего идут на собрание, или «К бою!», когда босс выдает суровое распоряжение. Один из моих самых близких друзей служил в войсках особого назначения во Вьетнаме, и я никогда в жизни не слышал, чтобы он говорил «От винта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25