Значит, этот праздник ненастоящий? И радость ненастоящая. И костер, и деревья, и музыка, и улыбки детей. И песня про Офелию. Все ненастоящее, а только декорации к подлому спектаклю.
В это время на корабле раздался залп. И над морем взлетел огромный фейерверк, рассыпаясь по всему небу сотнями разноцветных звездочек. И такие же веселые огни заиграли на поверхности моря, словно фейерверк отразился в огромном зеркале.
Ребята, окружавшие Саманту, хлопали в ладоши, кричали. Лица их светились радостью, и цветастый фейерверк, как в море, отражался в глазах ребят.
Но общая радость, охватившая всех участников праздника, прошла мимо Саманты. В ее сознании отчетливо звучали слова Пола: "Праздник не настоящий... камуфляж, который прикрывает боевую мощь..."
Ей захотелось найти Наташу, но подруга затерялась среди множества детей. А может быть, она никакая не подруга, раз не предупредила, что праздник ненастоящий?
Тогда она подбежала к Попрыгунчику Полу.
- Мистер Пол! Я не ослышалась, мистер Пол? Ракеты первого удара? Разве это так?
- Я прожил жизнь. И кое в чем разбираюсь лучше тебя. Меня не обманешь, даже если все небо в огнях фейерверка.
- Но на этом корабле приплыл Нептун.
- На авианосце "Нимиц", когда он пересекает экватор, тоже появляется Нептун. Ты приехала в Россию, чтобы найти истину, но стоило тебе столкнуться с горькой правдой...
- Вы ошиблись, мистер Пол! - горячо сказала Саманта. - Скажите, что вы ошиблись. - И совсем тихо спросила: - Как после этого жить?
- Смотри на вещи мужественно и просто, - сказал мистер Пол, снимая с плеча камеру. - Будь настоящей американкой.
Вдалеке запела труба - звала детей отдыхать.
- Беги, - сказал репортер. - Я еще погуляю. Люблю слушать бульканье воды в камнях и стрекот цикад. Спокойной ночи!
- Никакой спокойной ночи не будет! - Слезы обиды стояли в глазах у девочки. - Значит, русский президент пригласил меня, чтобы обмануть?
И, не дождавшись ответа, Саманта сорвалась с места и побежала. Она бежала не разбирая дороги, продираясь сквозь колючие кусты. Бежала прочь от испорченного праздника. Бежала от обмана.
Но разве от обмана можно убежать?!
С корабля взлетали все новые и новые гроздья фейерверка. "А может быть, с этими веселыми огнями взлетают настоящие боевые ракеты, - думала девочка, - они летят над морями и океанами, чтобы с разрушительной силой упасть где-то между Великими озерами и заливом Мэн". И на память пришли слова старого солдата Ральфа Пастера: "Не подведи, Саманта!" А что делать, чтобы не подвести?
Когда Саманта пришла в свою палату, девочки спали. Платье Офелии было порвано, а венок потерялся. Обессиленная, Саманта прямо в платье упала на кровать и некоторое время лежала молча. Потом приподнялась на локте и шепотом позвала подругу:
- Наташа! Ты спишь?
Наташа тут же проснулась.
- Сэми, где ты была? Почему ты не спишь? - отозвалась Наташа.
- Я теперь, наверно, никогда не усну.
- У тебя что-нибудь болит?
- Наташа, я должна открыть тебе глаза...
- Но у меня глаза открыты.
- Ну да, конечно. Я не об этом. Тебе не страшно?
- Чудачка ты! - Наташа отбросила одеяло и села на постель подруги. Был такой прекрасный праздник. "Он вынесет ее в цветах и в тине". Почему у тебя порвано платье?
- Я бежала через кусты. Посмотри мне в глаза. Ты могла бы меня предать?
- Никогда! Ты же моя подруга.
Теперь они сидели рядом. Было темно, и только фонарь, горящий за окном, слабо освещал двух подруг.
- Я верю тебе, - тихо сказала Саманта. - Но нас с тобой предали. Этот праздник был ненастоящим. И все вокруг ненастоящее. И песни, и костер, и хоровод.
- Я не понимаю, подруга, о чем ты? Кто сказал тебе эту ложь?
- Мистер Пол, старый, опытный человек. Он все знает. Это нас с тобой легко обмануть. Но мистера Пола не обманешь!
- И что же тебе сказал Пол? Говори, Сэми... Это очень важно.
Теперь подруги сидели на одной постели, прижимаясь друг к другу плечами.
- На этом военном корабле боевые ракеты, они направлены на Америку... А праздник - это прикрытие. Он так и сказал - прикрытие. Наташа, ты знала, что этот корабль военный? Или тебя тоже обманули, всех обманули?
В палате было тихо. Остальные девочки спали. И только две подруги вели трудный разговор, а когда умолкали, было слышно, как колотятся их сердца.
- Ты знала, что корабль военный? - Саманта повторила трудный вопрос.
- Знала! - ответила Наташа. - Сорок лет назад он был на войне. Попрыгунчик говорит про ракеты? Ты сама видела, сколько на нем ракет, как красиво они взлетали в ночное небо. Только это ракеты фейерверка. Взлетают и гаснут. А сегодня с корабля высадился в Артеке десант: Нептун и его свита - русалки. И одна из русалок сидит перед тобой. Может быть, по мнению мистера Пола, я - солдат морской пехоты? Ты спроси своего Попрыгунчика. Понимаешь, Сэми, правда - очень чуткая, стоит ее чуть-чуть замутить, и она перестанет быть правдой.
Саманта ничего не ответила. Она легла в постель и с головой закрылась одеялом. Кто же прав? Ее соотечественник мистер Пол или русская девочка Наташа?
Она вспомнила, как в аэропорту Пол предложил ей: "Будем вместе работать!" Так вот, оказывается, какая это работа - улыбаться, давать автографы и... ложь выдавать за правду. Но тут в ее мысли прокралась ядовитая струйка сомнения: а вдруг Пол прав?
Девочке мучительно захотелось домой.
Саманта проснулась, когда брезжил рассвет. Она села на постели и осмотрелась: подруги спали. Спали спокойно, как спят после праздника. "Интересно, - подумала Саманта, - а где сейчас военный корабль со своими боевыми ракетами?" Она, оказывается, спала в платье Офелии, даже не разделась. Девочка быстро поднялась и на цыпочках, чтобы не разбудить подруг, направилась к двери.
Утро было пасмурным. От моря тянуло свежестью. И то ли от этой свежести, то ли от волнения Саманту познабливало. Она скрестила на груди руки и ладошками стала греть плечи. Она прошла мимо кипарисов - в неясном свете рождающегося утра они были синими и пахли смолой. Саманта вошла на костровую площадку. Здесь было тихо и пустынно, как в зрительном зале после спектакля. От лежащей в центре груды головешек тянуло горечью пожара. И Саманте подумалось, что это не погасший костер, а пепелище. Что-то красивое, важное, вечное возвышалось на этом месте. И вот сгорело.
Саманта быстро зашагала прочь. Горечь погасшего костра провожала ее до самого моря.
Над морем стоял туман. Он поднимался от воды и спускался с неба. Сквозь серую завесу тумана светлыми пятнами заявляли о себе лучи приближающегося солнца.
Саманта зашагала по бетонному пирсу, но не сразу увидела военный корабль. Она даже решила, что он отошел от берега. Только приглядевшись, девочка обнаружила строгие очертания судна. Корабль стоял неподвижно на прежнем месте.
Саманта пристально смотрела на корабль, и ей казалось, что судно притаилось, слилось с туманом, но не спит. А может быть, на самом деле корабль бесшумно плывет или летит над волнами. И чайки с широкими надломленными крыльями с криком сопровождают его.
И вдруг Саманта услышала за спиной тихий голос:
- Девочка, почему ты не спишь?
Саманта оглянулась. Перед ней стояла невысокая женщина в спортивном костюме. Но при этом голова ее была белой, а на глазах поблескивали толстые стеклышки очков.
Саманта покачала головой и произнесла короткое слово:
- Ноу... Нет...
- Спик инглиш?
- Ес! Ай ду! Кто вы?
- Нина Сергеевна.
Эта странная маленькая женщина вызывала расположение, и Саманта улыбнулась ей.
- Миссис Нина Сергеевна, я пришла посмотреть корабль, - объяснила девочка.
- И я... пришла посмотреть корабль! - Женщина грустно улыбнулась. Этот корабль очень дорог мне.
- Дорог? - удивилась девочка. - У вас там служит сын? Он военный моряк?
- Там нет военных моряков. - Нина Сергеевна покачала головой.
- Но корабль военный?
- Во время войны все было военным.
- Но война была сто лет назад! - воскликнула девочка.
- Для меня война была вчера. Все раны свежи. Не заживают.
- Ваш сын был на войне моряком? И его ранили?
- В те дни моему сыну исполнился годик.
- Годик? - Саманта с недоумением посмотрела на Нину Сергеевну: в спортивном костюме та выглядела совсем молодой, только голова белая.
А та в ответ горько усмехнулась:
- На этом старом кораблике нас вывозили из окруженного врагами Севастополя. Почти все женщины были с детьми. Стонали раненые.
Она рассказывала, и ее слова оживали в воображении Саманты, становились реальностью.
Саманта перевела взгляд на море. Туман стал уже не таким плотным и от приближающейся зари порозовел. Саманте показалось, что судно медленно плывет. Никаких особых перемен с ним не произошло, только палубу заполнили люди. Одни лежали, другие стояли. Белели бинты раненых. Женщины прижимали к груди детей. Эти пассажиры странно изменили облик судна.
- Я стояла на палубе, прижавшись спиной к надстройке, и держала на руках Славика. Он прильнул ко мне и затих. А в это время из-за туч вынырнул фашистский штурмовик и стал расстреливать транспорт...
Желтый самолет с черными крестами и свастиками завис над морем, и от него к кораблю потянулся красный пунктир трассирующих пуль - он стрелял бесшумно. Казалось, в мире вообще не было звуков, кроме голоса женщины в спортивном костюме, с белой головой.
- Так мы стояли под пулями, и спрятаться было некуда - все палубы и трюмы были забиты беженцами. Славик чувствовал меня и был спокоен. Он прижался ко мне и дышал мне в щеку. Потом фашист улетел. Стало тихо, только слышались голоса людей, крики, плач... И вдруг я почувствовала, что Славик похолодел. "Замерз на ветру", - подумала я и закутала его в свой шерстяной платок. Крепче прижала к себе, хотела согреть. Но он не согрелся, а я так и не сумела его отогреть. Никогда его не отогрела...
Саманте показалось, что корабль с беженцами приблизился к берегу, то есть к ней. Он дымился, борта его помяты, а местами пробиты снарядами. И девочка увидела незнакомку. Но не рядом с собой, а на корабле-транспорте. Она стояла в том спортивном костюме, и стеклышки очков поблескивали. А на руках у нее был окоченевший Славик... "А может быть, это была другая женщина, моя мама, - вдруг мелькнуло в сознании Саманты, - и это она, маленькая Саманта, прижалась к ней в вечной надежде, что мама спасет от всех бед. Спасет! А вот и не спасла..." А корабль-транспорт все плыл. Он плыл и не мог уплыть. Вдоль всего берега стояли ребята, пионеры, артековцы. Они молча смотрели на плывущий из далекого времени военный корабль и отдавали ему салют. Корабль страданий плыл вдоль строя пионеров, словно принимал парад.
Саманта оглянулась - женщина стояла неподвижно. Только очки ее стали мутными... от слез.
И тут в памяти Саманты снова всплыли слова из репортажа Пола: "Праздник не настоящий, а камуфляж, который прикрывает боевую мощь... Боевую мощь". Теперь эти слова, как удар, причинили боль. Девочке стало стыдно, что она поверила лжи. Ей захотелось спрятаться от Нины Сергеевны, потерявшей своего Славика, от Наташи, от всех ребят.
Взошло солнце. Туман развеялся. Море начало легонько накатываться на берег. Послышалось тихое бульканье волны. Транспорт военных лет снова стоял на месте, палуба опустела.
В это время вдалеке раздался ритмичный, приглушенный стук мотора, и из-за мыса выплыл небольшой буксир. Он пересек бухту и замедлил ход около старого корабля. Послышались обрывки команд, похожие на крик морских птиц, что-то загрохотало, заскрежетало. И вот буксир уже плывет в обратном направлении, а за ним на длинном тросе следует старый корабль. У корабля-ветерана, инвалида войны, даже не оказалось своего хода - отказал. На палубе никого не было. Флаги расцвечивания были спущены. Сперва за мысом скрылся буксир, потом военный корабль. И вместе с ним исчезли, стали нереальными падающий с неба фашистский самолет, раненые, лежащие на палубе, женщина в спортивном костюме, прижавшая к себе мертвое дитя...
Какая-то горечь осталась на сердце.
Саманта огляделась. Вокруг никого не было. Только Наташа, верная, неизменная Наташа стояла рядом.
- Прости меня, Наташа, - вырвалось у Саманты.
- За что, Сэми?! - Наташа удивленно смотрела на подругу. - За то, что ты без меня ушла на море? Ты, наверное, думала, что я сплю, да? Не захотела меня будить, да? А я проснулась - и за тобой!
- Кто эта миссис Нина Сергеевна... в спортивном костюме?
- Она преподает английский в Артековской школе.
В это время за ее спиной послышалось знакомое "Хелло, Сэми!". Девочка оглянулась - по пирсу шел Попрыгунчик Пол и приветственно махал рукой.
Лицо его не было озабоченным - он ни в чем не чувствовал себя виноватым, как будто все было хорошо, ничего не случилось.
Саманта отвернулась.
- О! Сэми, что с тобой? Тебе приснился дурной сон?
И тут девочка взорвалась:
- Вы говорите неправду! Вы снимаете неправду. А я поверила вам и теперь сгораю от стыда.
- Ну-ну-ну! Ты многого не понимаешь. Да тебе и не нужно понимать, девочка моя.
- Вы считаете меня маленькой? Я, конечно, не взрослая. Но могу отличить правду от лжи. Может быть, не сразу, но могу.
- Успокойся, Сэми, - сказал мистер Пол. Сам он сохранял спокойствие. - Все будет хорошо. Все забудется. Зачем нам ссориться? Ведь мы с тобой друзья?
- Я тоже так думала. А теперь... теперь я так не думаю!
И, увлекая за собой подругу, девочка быстро зашагала по пирсу. И всю дорогу она про себя повторяла: "А теперь я так не думаю... Теперь не думаю... не думаю..."
Колодец желаний
Если бы вы знали, сколько открытий сделала Саманта вдали от родины. Например, она узнала, что когда человек покидает родной дом, то, удаляясь от дома, он незаметно для себя приближается к нему. И его очертания с каждым днем видны все отчетливей. А когда заходит солнце, издалека виден свет в собственном окне.
И еще Саманта почувствовала, что чем счастливее время, тем быстрее оно пробегает. Спешит. Как мчащийся поезд. Гудит локомотив, встречный ветер слепит глаза, гремят под колесами рельсы. Поезд из пункта "А" мчится в пункт "Б". А сколько счастливых пунктов он пролетает без остановок! Сколько счастливых дней!
И вот Саманта стоит на берегу Черного моря и сжимает в кулачке маленький черный уголек. Вчера этот уголек был частицей веселого, и вместе с тем грустного, прощального костра. Он вспыхивал, как звездочка, и трещал, как скорлупка. Сегодня он холодный и черный. И тихий, как печаль.
А может быть, этот уголек не от костра, а от обгоревшего военного кораблика, который вывозил из Севастополя детей и раненых?
Этот уголек - символ памяти и символ переживаний. И Саманта будет хранить его в сердце.
Был бы под боком "колодец желаний", Саманта бы написала длинный список и опустила бы его в таинственные глубины. Но во-первых, как отличишь "колодец желаний" от обыкновенного колодца? А во-вторых, вокруг вообще нет колодцев.
Но зато есть море. Может быть, это не простое море, а море желаний?
На палубе небольшого кораблика много ребят. Так много, что издалека белые рубашки сливаются в белый парус. А пионерские галстуки - заря, отразившаяся на парусе.
Саманта держит бутылку - в ней листок, свернутый в трубочку, чтобы письмо с желанием протиснулось в горлышко.
Что написала Саманта на маленьком листке бумаги? Это станет известно только морю. Когда морю будет угодно, оно выкинет на берег бутылку с Самантиным письмом, и тот, кто найдет эту бутылку, узнает Самантину тайну.
Но никакой тайны нет. На листке написано:
"Пусть придет человек, который знает дорогу к миру".
Саманта сама была таким человеком. Она начала этот путь в Москве. И он приведет ее в город страданий войны - в Ленинград.
Когда подруги прощались, Саманта сказала:
- Давай поменяемся туфлями!
- Давай, - согласилась Маленькая Наташа, - только мои туфли будут тебе тесноваты.
- Ничего, я разношу их. Зато буду чаще вспоминать тебя.
- Я буду вспоминать тебя и без туфель. Мы встретимся в Ленинграде.
- Мы встретимся в Ленинграде, - подтвердила Саманта. - Я выучила наизусть номер твоего телефона.
ГЛАВА ПЯТАЯ
"Красная стрела"
Экспресс "Красная стрела" отошел от московского перрона и помчался на север. Саманта ехала в одном купе с Большой Наташей. Папа с мамой - в соседнем купе. Иногда Саманта стучала в стенку, и оттуда раздавался ответный сигнал.
Вагон покачивало. За окном проплывали огни города. Может быть, они будут сопровождать поезд до самого Ленинграда.
Неожиданно Саманта спросила свою спутницу:
- Можно, я померю ваши туфли?
- Конечно, можно, - отозвалась Большая Наташа.
Саманта быстро скинула свои кроссовки, надела Наташины туфли на высоких каблуках и сразу как бы выросла. Она соскочила с дивана и посмотрела в зеркало.
- Я похожа на взрослую?
- Почему тебе так хочется стать взрослой?
- Взрослые все знают, все понимают, - ответила девочка. - Мне просто необходимо поскорее стать взрослой.
- Не спеши, - улыбнулась Наташа. - Взрослые часто не замечают того, что видят дети.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14