– Я обещаю. Как вы собираетесь провести остаток медового месяца?
– Сначала остановимся в Луизиане, надо навестить моего сына и внуков, – сказал Берн.
– Которые, вне сомнения, самые отвратительные маленькие негодяи на земле.
– Да ладно, Глэдис.
– Я только говорю правду, Берн. Они настоящие чертенята, и ты сам это знаешь. – Глэдис вытерла слезы, внезапно появившиеся на глазах. – Я так надеюсь, что эти двое молодых людей благополучно пройдут через это испытание! Я не перестану беспокоиться, пока не узнаю, что у них все в порядке.
– Я тоже. – Тайл сжала хрупкую руку Глэдис.
– Мы уже дали наши показания шерифу и агентам ФБР, – сказал Берн. – Мы заявили, что вам пришлось стукнуть Кайна по голове, потому что он дикий идиот.
Галли фыркнул. Кэллоуэй напрягся, но оставил критическое замечание без комментариев.
– Донна крутится перед телевизионными камерами, – ядовито заметила Глэдис. – Ее послушать, так она просто героиня.
Берн полез в свою сумку, вытащил маленькую видеокамеру и сунул ее в руку Тайл.
– Не забудьте про это, – прошептал он. А Глэдис добавила:
– Мы специально возвращались в магазин, чтобы забрать ее.
– Спасибо. За все… – Тайл снова расчувствовалась.
Старики распрощались и направились к своей машине.
– Медовый месяц? – удивился Кэллоуэй, когда они отошли на приличное расстояние.
– Они были просто великолепны. Я буду по ним скучать.
Он как-то странно взглянул на нее.
– Вы в порядке?
– Да. А что?
– Да как-то непонятно себя ведете.
– Я всю ночь не спала. – Тайл расправила плечи, приняла деловой вид, как перед камерой, и обратилась к Кэллоуэю: – Полагаю, у вас ко мне много вопросов.
Кэллоуэй отвел ее в фургон, напоил кофе и накормил печеньем, принесенным дамами из ближайшей баптистской церкви. Ему потребовался час, чтобы получить от нее всю необходимую информацию.
– Полагаю, на сегодня все, мисс Маккой. Хотя, возможно, вам позже придется ответить еще на какие-то вопросы.
– Я понимаю.
– И я не удивлюсь, если соответствующий офис областного прокурора попросит вас присутствовать на рассмотрении обвинений против Ронни Дэвидсона.
– Если такое рассмотрение состоится, – тихо сказала она.
Агент ФБР отвернулся, и Тайл поняла, что он тоже ощущает себя виноватым в случившемся. Возможно, даже больше, чем она. Он признался, что не заметил, как Денди вернулся в свой личный чартерный вертолет, в котором прилетел на место событий, и взял оттуда охотничье ружье. Кэллоуэй знал, что, если случится самое худшее и Ронни умрет, ему придется за многое ответить.
– У вас есть какие-нибудь данные относительно состояния Ронни?
– Нет, – ответил Кэллоуэй. – Я только знаю, что, когда они погрузили его в вертолет, он был жив. Больше я ничего не слышал. Ребенок в порядке. Сабра в тяжелом состоянии, но лучше, чем можно было надеяться. Ей уже несколько раз делали переливание крови. С ней ее мать.
– Я не видела мистера Дэвидсона…
– Они позволили ему сопровождать Ронни на вертолете. Он был… Ну, вы можете себе представить.
Они немного помолчали, не замечая окружающей суеты.
Наконец Кэллоуэй жестом предложил ей выйти наружу, где стало уже совсем светло.
– До свидания, мистер Кэллоуэй.
Она повернулась, чтобы уйти, но он окликнул ее:
– Мисс Маккой! – Кэллоуэй явно чувствовал себе неловко по поводу того, что собирался сказать. – Не сомневаюсь, для вас это было тяжелым испытанием. Но я рад, что там оказался кто-то разумный и умеющий держать себя в руках. Вы помогли всем справиться, действовали с удивительным спокойствием.
– Я самая обыкновенная женщина, мистер Кэллоуэй. Ну, может, слишком люблю покомандовать, – грустно улыбнулась она. – Если бы не Док… Кстати, он уже дал свои показания?
– Шерифу Монтезу.
Он показал ей на шерифа, прислонившегося к стенке фургона в тени. Монтез приподнял свою шляпу с широкими полями и направился к Тайл. Ее невысказанный вопрос насчет Дока он проигнорировал.
– Наш мэр предложил поместить вас в местном мотеле. Это не «Ритц», конечно, – усмехнулся он, – но можете оставаться там сколько пожелаете.
– Благодарю вас, но я возвращаюсь в Даллас.
– Боюсь, сейчас ничего не получится, – сказал подошедший к ним Галли. – Мы сейчас летим вертолетом, чтобы отдать пленку редактору – пусть поскорее приступает.
– Прекрасно. Я с вами, и пошлите кого-нибудь за моей машиной.
Он отрицательно покачал головой:
– Место только для двух пассажиров, а мне обязательно надо вернуться. Подумать страшно, что этот козел с кольцами в брови может натворить. Ты воспользуйся любезным предложением мэра. Мы пришлем за тобой вертолет попозже вместе с практикантом, который отгонит в Даллас твою машину. Кроме всего прочего, тебе явно не помешал бы душ.
– Ты, Галли, знаешь, как быть очаровательным, если припрет.
Таким образом, вопрос был решен; Тайл слишком устала, чтобы сопротивляться. Они договорились, где и когда ей ждать вертолет, а шериф Монтез пообещал ее туда доставить. Галли и Кип распрощались и быстро направились к вертолету, на бортах которого красовался логотип их телевизионного канала.
Кэллоуэй протянул руку:
– Всего вам хорошего, мисс Маккой.
– И вам также. – Тайл пожала ему руку и ненадолго задержала в своей. – Вы были рады, что именно я там оказалась, – сказала она, кивая в сторону магазина, – а я рада, мистер Кэллоуэй, что здесь оказались вы.
Тайл говорила это вполне искренне. Им действительно очень повезло, что именно ему доверили такое деликатное дело. Другой мог бы не обладать подобной способностью к состраданию.
Ее слова, казалось, смутили Кэллоуэя.
– Спасибо, – коротко бросил он, затем повернулся и вернулся в фургон.
Шериф Монтез достал из машины Тайл чемоданы и положил их на заднее сиденье своей служебной машины. Она начала было возражать, утверждая, что прекрасно доедет самостоятельно.
– Я умею водить машину, шериф.
– Не сомневаюсь, но сейчас вы так измотались, что, боюсь, заснете за рулем. Если вы беспокоитесь о машине, то я пошлю за ней помощника. Мы поставим ее у нашего офиса и не будем сводить с нее глаз.
Странно, но Тайл с облегчением позволила ему руководить ею. Она слишком устала от необходимости принимать сложные решения.
– Спасибо.
До мотеля оказалось совсем близко. Он представлял собой шесть комнат в ряд под небольшим навесом, дающим мизерную тень. Все двери были выкрашены в оранжевый цвет.
– Регистрироваться не надо. Кроме вас, тут никого нет.
Монтез вылез из машины и помог выйти Тайл. У него имелся ключ, и он воспользовался им, чтобы открыть дверь. Кондиционер уже был включен – блок в окне глухо гудел, и какая-то часть внутри его время от времени блямкала, но это были знакомые, привычные звуки. На маленьком столике стояла ваза с подсолнухами, корзинка со свежими фруктами и розовый пакет с выпечкой.
– Католические дамы ни в чем не захотели уступать баптисткам, – объяснил Монтез.
– Вы все так добры…
– Вовсе нет, мисс Маккой. Если бы не вы, все могло кончиться значительно хуже. Никто из нас не хотел, чтобы Роджо-Файр прославился как место кровавой бойни. Если что-нибудь понадобится, позвоните дежурному. А так никто вас не побеспокоит. Отдыхайте. Я вернусь за вами попозже. – Он коснулся края своей шляпы и вышел, притворив за собой дверь.
Как правило, первым делом, войдя в комнату, Тайл включала телевизор. Она обожала новости, и даже если не смотрела на экран, телевизор был включен постоянно и настроен на круглосуточную передачу новостей. Она засыпала под новости и просыпалась с новостями.
Теперь она прошла мимо телевизора, даже не заметив его, и отнесла туалетные принадлежности в крошечную ванную комнату. В душе можно было лишь с трудом повернуться, но вода оказалась достаточно горячей. Она долго стояла под сильными струями, прежде чем намылить голову, и испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие.
Никогда еще Тайл не мылась с таким наслаждением. Все было просто замечательно, если не считать того, что саднили ранки на коленях.
Отчего же тогда так паршиво на душе?
Она только что сдала самую важную передачу в своей карьере. Можно считать, что теперь ее обязательно переведут на прямой эфир. Так сказал Галли. Ей бы прыгать до потолка от радости, а ей казалось, что каждая ее конечность весит не менее тысячи фунтов. Куда подевался восторг, который она всегда испытывала от хорошо проделанной работы? Настроение у нее было – хуже некуда.
«Недосып, в этом все дело, – сказала она себе. – Вот посплю несколько часов и буду как огурчик. Снова стану самой собой. Бодрой и готовой к новым подвигам».
В спальне она достала из чемодана короткую маечку и трусы, поставила будильник и откинула одеяло на кровати. Простыни выглядели мягкими и манящими. Ей пришло в голову, что ссадины на руках и ногах могут начать кровоточить и испортят простыни, но решила на это наплевать.
Услышав стук, Тайл подумала, что это очередное выступление кондиционера. Но когда стук раздался вторично, она подошла к двери и распахнула ее.
16
Он вошел, закрыл за собой дверь, снял солнцезащитные очки и шляпу и положил их на стол рядом с нетронутой корзинкой с дарами дам из католической церкви.
Он него пахло солнцем и мылом, он был чисто выбрит. Чистые, хотя и поношенные джинсы, простая белая рубашка, кожаный пояс ручной работы и ковбойские сапоги.
Даже если бы стадо мустангов тянуло Тайл в противоположную сторону, оно не помешало бы ей броситься ему на шею. Или, может быть, он сам к ней потянулся? Позже она никак не могла вспомнить, кто же сделал первое движение. Да и не имело это никакого значения. Имело значение только то, что он схватил ее в медвежьи объятия и так прижал ее к себе, что они стали почти что единым целым. По ее лицу градом текли слезы, падая на его рубашку. Док положил широкую ладонь ей на затылок и прижал ее голову к своей груди, чтобы унять рыдания.
– Он умер? Ты пришел сказать мне, что Ронни умер?
– Нет, я здесь совсем по другой причине. Я ничего нового не знаю про Ронни.
– Наверное, это хорошо.
– Я тоже так думаю.
– Я до сих пор поверить не могу, Док! Этот звук, этот ужасный, оглушительный звук. И потом он, лежащий неподвижно среди осколков и крови. Снова кровь!
– Шшш…
Он шептал ей слова утешения, затем слова кончились, осталось только дыхание, губы, целующие ее мокрые веки. Тайл подняла голову, взглянула на него сквозь слезы, потом протянула руку, чтобы коснуться его лица, и слегка застонала, не умея скрыть желание.
Через секунду его губы коснулись ее губ. Настойчивые и жадные, они завладели ее ртом, язык нашел ее язык. Тайл обняла его за шею, запустила пальцы в волосы и полностью отдалась этому поцелую – такому страстному и откровенно сексуальному.
Как будто под действием мощного стимулятора, все ее чувства обострились; никогда еще Тайл не ощущала себя такой живой. Но в то же время она и немного побаивалась. Подобно ребенку на первом в жизни карнавале, она была ослеплена этой атакой на свои чувства, очарована ею, немного напугана, но тем не менее была готова подчиниться.
Пряжка его ремня легко царапала ей живот, но ощущение было приятным. Холодный металл нагревался от полоски теплой кожи между короткой маечкой и началом трусиков.
Док уверенно положил ей руки на спину и притянул к себе. Он начал целовать ее шею, Тайл наклонила голову, и он обдал дыханием мочку ее уха, коснувшись ее языком. Потом приподнял рукой ее волосы, поцеловал шею под ними, и от этого поцелуя мурашки побежали вдоль позвоночника. Теперь она стояла к нему спиной, прислонившись к широкой груди, а его ладони обхватили ее груди и ласкали их, слегка сжимая. Потом ладони скользнули ниже и задержались на бедрах.
Тайл вся горела от желания; ее движения стали какими-то кошачьими, бесстыжими, зазывными. Док мгновенно отреагировал, сунув руку спереди в ее трусики. Когда он коснулся ее самого сокровенного естества, она пробормотала его имя и нашла его губы своими.
Они целовались, а его пальцы продолжали изучать, ласкать, проникать. Тайл встала на цыпочки, выгнулась назад, помогая ему, пока ее лопатки не уперлись в его ключицы, а голова не легла на плечо. Но и этого ей было мало. Ей хотелось быть к нему еще ближе. Как можно ближе… А ей пока это не удавалось.
Наконец Тайл повернулась к нему, и они слились в единое целое. Звук, который Док при этом издал, был низким, хриплым, почти звериным. Он подхватил ее ладонью под ягодицы и поднял. Они подошли друг другу, как два кусочка пазла. Идеально. Тесно. От этого захватывало дух. Тайл подняла одну ногу и положила ее ему на бедро. Они жадно целовались, а он гладил внутреннюю сторону ее бедра.
Затем Док отнес ее на кровать. Всего-то пара шагов, но Тайл показалось, что прошла вечность, прежде чем он вытянулся рядом с ней.
Он запустил пальцы ей в волосы и отвел их с лица. Его глаза, переполненные желанием, впитывали в себя ее черты.
– Я не знаю, как тебе нравится. – Он говорил хрипло. Более хрипло, чем обычно.
Его голос стал хриплым, и Тайл вдруг захотелось, чтобы этот голос материализовался и мог касаться ее кожи. Она провела пальцем по его бровям, потом по прямому узкому носу и по контуру губ.
– Мне нравишься ты.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал?
В какой-то момент Тайл испугалась, что снова расплачется. Чувства так захватили ее, что готовы были выплеснуться через край.
– Убеди меня, что я жива, Док!
Он начал с того, что стянул с нее майку и принялся целовать ей грудь, а когда соски затвердели, он пустил в дело язык. Это безумно заводило. Тайл чувствовала, как ее охватывает жар. Ей казалось, она больше не может терпеть.
Затем он взял в рот ее сосок. Шелковистое тепло, легкое потягивание его губ сводили ее с ума. Она не могла лежать спокойно, постоянно двигалась рядом с ним и, наконец, коснулась коленом его паха, ощутив его эрекцию. Он застонал от наслаждения и начал поспешно раздеваться.
Теперь она могла видеть его всего. Грудь слегка поросла волосами, кожа ровная и упругая, мускулы хорошо видны, но не чересчур, живот плоский, а пенис – в полной боевой готовности.
Едва Док поставил одно колено на кровать, Тайл внезапно села. Она провела кончиками пальцев по мягким волосам, спускающимся по животу к паху. Его член был теплым, твердым и живым; головка на ощупь напоминала бархат. Док, не смущаясь позволял ей разглядывать его, но через несколько секунд простонал:
– Тайл…
Он осторожно опустил ее снова на кровать, наклонился и стянул с нее трусики. Затем поцеловал ее живот как раз над линией лобкового кустика. Поцелуй был ленивым, сексуальным и влажным. Он заставил ее потянуться к нему с бесстыдным желанием.
Док вытянулся на ней, и она инстинктивно раздвинула бедра. Он просунул под нее руки и прижал к себе еще теснее – и наконец овладел ею.
Их тела переплелись, они не воспользовались даже простыней, чтобы прикрыться. Кондиционер изо всех сил гнал прохладный воздух в маленькую комнату, но их кожа излучала жар.
Тайл казалось, что у нее лихорадка. Она лежала, распластавшись на нем, положив голову на грудь, обняв одной рукой талию. Док дышал ровно, успокоено, и лениво гладил ее волосы.
– Я боялся, что сделал тебе больно…
– Больно? – пробормотала она.
– Ты вскрикнула.
Верно. Когда он вошел в нее. Теперь она вспомнила.
Тайл уткнулась лицом в его грудь.
– Потому что было очень здорово.
Док еще крепче прижал ее к себе.
– Мне тоже. То, что ты делала…
– Что я делала?
– Ну, это.
– Я ничего не делала.
Он открыл глаза и улыбнулся.
– Нет, делала!
– В самом деле?
– Гмм… Было чертовски приятно.
Покраснев, она снова прижалась щекой к его груди.
– Тогда спасибо.
– Это я должен говорить спасибо.
– Я совершенно без сил.
– И я.
– А спать не хочется.
– Мне тоже.
Через несколько минут Тайл положила подбородок на руки и окликнула его:
– Док, ты спишь? Ничего, если я тебя кое о чем спрошу?
– Валяй.
– Что мы с тобой делаем?
Он открыл один глаз и взглянул на нее.
– Ты желаешь услышать научное определение или подойдет разухабистая терминология двадцать первого века?
Она обиделась и нахмурилась.
– Я имела в виду…
– Да знаю я, что ты имела в виду. – Док открыл второй глаз и повернул голову на подушке так, чтобы лучше видеть. – Именно то, что ты сказала раньше, Тайл. Мы с тобой убеждаем друг друга, что живы. Очень часто людям хочется секса после событий, угрожавших их жизни. Или после любого напоминания о том, что они смертны, например, после чьих-то похорон. Секс – это лучшее доказательство того, что ты жив.
– Правда? Черт возьми, это самое фантастическое определение инстинкта выживания, какое мне только приходилось слышать! – Тайл замолчала и задумалась. Потом осторожно подула на волосы на его груди, касаясь их губами: – И это все?
Он пальцем приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в лицо.
– Любые отношения между нами будут очень сложными, Тайл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19