А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 




Сандра Браун
Демон страсти



Сандра Браун
Демон страсти

Глава 1

Он не знал, что эта женщина носит очки, пока она не вскинула голову на звук его голоса. Она резко сняла их и вместе с ручкой уронила на кипу рукописных страниц, лежащую на широком столе, инкрустированном в стиле времен королевы Анны.
– Вы напугали меня, мистер Норт.
– Извините. На самом деле я совершенно безобиден.
В обстановке непорочной чистоты этой комнаты он чувствовал себя чудовищем, которого татуированной грудью вскормил ангел ада. Надменное выражение ее лица говорило Норту: «Ты здесь чужой». Скрыв улыбку, он невозмутимо бросил на пол холщовый рюкзак и снял солнцезащитные очки.
– Я стучал, но никто не ответил.
– Может быть, стоило попробовать позвонить?
«А она здорово разозлилась, ставлю сто фунтов… это добродушное замечание… очень раздраженной девчонки. И колючей девчонки. Неужели первые неприятные мгновения зададут тон нашим отношениям на три-четыре недели? Ну уж нет, я что-нибудь придумаю», – подумал Рэйлан и с довольно развязным видом прислонился к косяку.
– Может, попробовать войти еще раз? – Его обычно плотно сомкнутые губы растянулись в многозначительную улыбку, такую же известную, как и его наглые манеры. – Видимо, чувство такта мне изменило.
– Видимо. Но вы уже вошли. – Хозяйка дома не улыбнулась.
– Верно.
Женщина поднялась, и, только когда вышла на террасу, Рэйлан увидел ее босые ноги. Она поймала взгляд Рэйлана, но даже не подумала объясниться, и не пожала смущенно плечами, и не извинилась, как это сделала бы любая женщина, которую застали врасплох, не совсем одетой.
Выражение ее маленького лица словно говорило: «Если вам не нравятся мои босые ноги, тем хуже для вас».
Этой странной женщине было совершенно неинтересно даже то, что в действительности Рэйлану нравились ее босые ноги. Очень. Да, пока ему нравилось все: от блестящих темных волос до этих десяти соблазнительных пальчиков на ногах. Белые джинсы плотно облегали ее бедра. А в белой сорочке, которая была размера на три больше, женщина выглядела куда сексуальнее, чем в обтягивающей майке. Просторные рукава были закатаны почти до локтей.
Да, мистер Норт, как и в первую встречу, нашел, что миссис Рамм восхитительна.
– Я вас застал за работой?
– Да, я работала.
– Над книгой?
– Да.
– Простите, что помешал. Знаю, как трудно бывает вернуться к прерванной мысли.
– Экономка ушла на рынок, так что я сама покажу вам комнату. – И нетерпеливо отбросила челку со лба. – Где ваши вещи?
Он кивнул на потрепанный рюкзак. Один разошедшийся шов небрежно зашит металлической проволокой. Потертый, весь в царапинах и пятнах, рюкзак был похож на единственного оставшегося в живых ветерана общества бродяг и путешественников.
– Роскошный «Луи Виттон» оставил дома, – не без сарказма протянул он. – А это все, что можно увезти с собой на мотоцикле.
Она посмотрела на приехавшего и его рюкзак с явной антипатией.: Рэйлан хотел засмеяться, но не посмели стал внимательно изучать вид за стеклянной стеной песчаное побережье, омываемое волнами Тихого океана.
– Приехали на мотоцикле из Лос-Анджелеса? – спросила она. – Я думала, вы прилетели.
– Смотря что вы имеете в виду, говоря «прилетели». Калифорнийский дорожный патруль вполне мог бы назвать это полетом. – Гость улыбнулся и сунул руки в задние карманы истертых, дырявых джинсов.
– Потрясающий вид!
– Спасибо. Это одна из причин, по которой мы с Чарли купили дом.
Развернувшись на каблуках ботинок, в которых ни один уважающий себя ковбой, будь он хоть трижды на мели, не выйдет во двор даже по нужде, Рэйлан неожиданно резко оглянулся.
– Чарли? Разве вы не называли его Демон?
– Нет, почти никогда.
– Почему?
– Он был моим мужем, а не кумиром. Выразительные карие глаза под черными, круто, – изогнутыми бровями словно пригвоздили миссис Рамм. Большинство людей были уверены, что пронзительность его взгляда есть иллюзия, которую создают лишь правильно выбранный угол съемки и искусное освещение. На самом деле такой жгучий взгляд был дан Рэйлану от природы, а мимика только подчеркивала необычайную его притягательность.
Рэйлан вовсе не хотел беспокоить ее своим проницательным взглядом. Он лишь пытался понять, не было ли в словах миссис Рамм скрытого смысла. Наверное, не было. Но возможно и обратное. Ему предстояло разгадать это. Она нервно облизала пересохшие губы, и Рэйлан решил, что интуиция не подвела его и на этот раз.
– Если соблаговолите взять сумку, я покажу вашу комнату.
– Мне нравится эта. – Рэйлану было неприятно, что его хотят поскорее отправить в дальнюю комнату, как непослушного ребенка; он хотел еще и еще смотреть на миссис Рамм.
– Я работаю, мистер Норт, вы мне мешаете.
– Неужели?
И тут понял: она очень не любит, когда ее дразнят, даже губы презрительно скривила. Как далеко он сможет продвинуться, прежде чем этой женщине изменит завидное самообладание? Но не проверять же это сейчас, в первые минуты знакомства.
– Хорошо. Вы работайте, а я, если не возражаете, пойду подышу здешним воздухом.
– Превосходно.
– Вот и отлично. Продолжайте работу, увидимся позже.
Он поднял правую ногу, стащил ботинок и носок, небрежно бросил их на пол. Затем так же лениво снял левый ботинок и носок. Потом, не обращая внимания на вздох крайнего изумления, который вырвался у хозяйки, стянул через голову черную майку. Она полетела на пол вслед за ботинками и носками.
Рэйлан вышел через стеклянную дверь к бассейну и по ступеням, вырубленным в скале, спустился на пляж, размышляя о том, наблюдает ли за ним сейчас хозяйка дома, И готов был поставить на своего следующего «Оскара»: наблюдает. Он с трудом поборол искушение обернуться и удостовериться в этом.
С представительницами прекрасного пола Рэйлан всегда вел себя согласно известному всем имиджу «равнодушного сукина сына». А равнодушные сукины дети никогда серьезно не относятся к женщинам, как бы привлекательны те ни были. Он едва не нарушил этот неписаный закон на прошлой неделе, когда впервые увидел Кирстен Рамм в кабинете адвоката.

* * *

Встреча была назначена по его, Рэйлана, просьбе. В тот момент, когда она вошла, натянутая как струна, с воинственным видом, ему сразу стало ясно: миссис Рамм очень недовольна тем, что ей навязали эту встречу. И только прекрасные глаза выдавали ее ранимость.
Она была в строгом деловом костюме, и это заставило Рэйлана устыдиться. Вчера он лег очень поздно, потому что читал сценарий, делая на полях важные пометки, а проспав утром дольше обычного, не успел побриться и напялил на себя первое, что попалось под руку, слаксы и простую шелковую спортивную куртку. Рубашка под курткой была неглаженая и не застегнута до горла. Слава Богу, неряшливый вид сейчас был в моде!
Голова раскалывалась от недосыпа, и пришлось все время быть в темных очках, чтобы скрыть круги под глазами. Без очков он был похож на человека, которому с утра после вечеринки необходимо кое-что принять, дабы облегчить свои страдания.
Рэйлан и его агент были уже на месте. Кирстен Рамм внесла в строгий прохладный кабинет нежный аромат цветов. Не тот аромат, который можно приобрести в шикарных парфюмерных магазинах на Родео-драйв. Нет, аромат, окружавший ее, напомнил Рэйлану запах цветов, только что собранных в бабушкином саду сразу после небольшого дождика.
Даже будь у него и ясная голова в то утро, это бы ему не помогло, потому что, как только Рэйлан увидел эту хрупкую гордую женщину, мысли его мгновенно перепутались.
Он не услышал хруст в колене, агента, вставшего, чтобы представить их друг другу, не обратил внимания на велеречивое приветствие адвоката миссис Рамм. Единственным звуком для Рэйлана в тот момент было еле уловимое восхитительное шуршание шелка на ее бедрах, когда она пересекала комнату.
По всеобщему единодушному мнению, у Рэйлана Норта были манеры павиана. И последнее, чему отдал бы дань сей грубиян, так это правилам хорошего тона. Но в тот день, когда их представляли друг другу, он изменил себе: вскочил с кресла и пожал руку Кирстен Рамм, только ради того чтобы дотронуться до нее. Рэйлану захотелось сжать ее маленькие руки в своих и уверить, что все будет в порядке. Почему-то ему в тот момент показалось, что она нуждается в таком заверении.
А голос! Голос был под стать ей самой: хрупкий, нежный, сексуальный. Казалось, он коснулся его губ как нечто настолько осязаемое, что Рэйлан почувствовал вкус этого голоса, который разбудил в нем мужское начало. Он с трудом опустился в кресло, чувствуя себя морально парализованным.
Она села на стул, предложенный Мэлом. Когда миссис Рамм скрестила ноги, на мгновение под юбкой показался кремовый шелк, обрамленный кружевами светло-шоколадного цвета. Рэйлан был рад, что надел темные очки, которые позволяли ему глядеть тайком на то восхитительное место, где одна нога легла поверх другой. У нее были точеные икры и тонкие щиколотки.
Верхняя часть ее костюма была… Он не знал, как это правильно называется, ну и не важно. Блузка от плеч запахивалась наискосок. Когда она слегка наклонялась, можно было увидеть бюстгальтер, плотно обхвативший грудь, лучистую кожу с загаром, ничуть не напоминавшим цвет пережаренного бифштекса, который нередко приобретали поклонницы южно-калифорнийского солнца. Нитка жемчуга скользнула в небольшую соблазнительную впадинку, уходящую под вырез блузки. Вид серебристых жемчужин, перекатывающихся через линию загара, заворожил его.
Она казалась беспомощной и безвольной, как медуза под жарким солнцем, но это впечатление было обманчивым.
– Почему я здесь? – этим решительным вопросом миссис Рамм вернула ничего не значащий формальный разговор к сути дела.
Создавалось впечатление, будто она почти не замечает его, и это было странно. Норт привык, что женщины всегда пялятся на него и всегда в благоговейном безмолвии.
– Я просил вас о встрече, – ответил Рэйлан, – потому что я хочу жить с вами.
Несколько мгновений Кирстен смотрела на него в немом оцепенении. Затем, обратившись к своему адвокату, холодно поинтересовалась:
– Что это все значит, Мэл?
– Мистер Норт хотел сказать, что… он просит вашего позволения приехать и поселиться у вас на некоторое время.
Агент Рэйлана поспешил дополнить объяснение своего клиента:
– Рэйлан считает, что ему очень важно пожить в комнатах Демона Рамма, дабы понять образ жизни мистера Рамма в домашней обстановке, прочувствовать, как день за днем протекала его скрытая от посторонних жизнь.
Взгляд Кирстен блуждал по кабинету и никак не хотел останавливаться на Рэйлане.
Раз уж все равно эта женщина считает, что смотреть на него так неловко, может, ему снять очки?
– Для чего это важно? – спросила она после небольшой паузы.
– Для вживания в образ вашего покойного мужа, – ответил Рэйлан.
– Просьба может показаться вам несколько неучтивой, – начал его агент. – Но если бы вы знали, как работает актер…
– Точно, – вмешался Рэйлан. – И никто не объяснит это миссис Рамм лучше, чем я. Выйдите оба на минутку.
Его агент, хорошо знавший о нежелании своего клиента вежливо излагать просьбы, не замедлил с выполнением этого приказания. Ее адвокат, совершенно потрясенный, позволил себя увести. После их ухода Кирстен переменила ногу и приняла позу, выражающую, по ее мнению, неприступность и бескомпромиссность.
Но Рэйлан упрямо повторил:
– Я хочу пожить в вашем доме. Мистер Норт был очень влиятельным человеком в Голливуде. Стоило ему только мысленно пожелать чего-то, и сразу десятки людей начинали суетиться вокруг него. Но на Кирстен Рамм его надменный тон не произвел решительно никакого впечатления.
– Простите, мистер Норт, это невозможно.
– Почему?
– Я пытаюсь закончить рукопись. Моя книга и сценарий к фильму должны выйти одновременно.
– Я знаю.
– Издатель уже два раза переносил мне срок окончательной сдачи рукописи. Я не могу просить еще об одном одолжении.
– Какое это имеет отношение к моему пребыванию в вашем доме?
Он развалился в кресле, эту позу он мог бы запатентовать как собственное изобретение: руки лежали на обшитых кожей подлокотниках, нога по-ковбойски закинута на ногу. Рэйлан вполне допускал, что его план может провалиться. Но, встретив отказ, лишь утвердился в своем решении добиться задуманного. Почему вдова так сопротивлялась его безобидному желанию? Может, ей есть что скрывать?
– Я не готова сейчас отдать дом в ваше распоряжение, – сказала она. – Мне будет сложно собрать все мои записи, уложить рукопись и…
– Я не прошу вас уезжать из дома.
– Но вы ведь не предполагаете, что мы будем жить там вместе.
Тень улыбки тронула уголки его губ.
– Именно это я и предполагаю. Жить вместе. Как жили вы и мистер Рамм.
Он вытянул вперед ноги, положил их одна на другую, скрестил пальцы на животе, демонстрируя полную беспечность. Никто бы и не подумал, что от волнения сердце его сейчас бешено колотилось. Вот уже сколько лет Рэйлан не ощущал такого возбуждения, какое вызывала у него эта необычная женщина. Как он устал от всех заискивающих рож!
– Не пугайтесь так, миссис Рамм. Нам не обязательно спать в одной постели. – Он посчитал про себя до трех и добавил: – Если, конечно, ваша интимная жизнь не окажется неотъемлемой частью моего вживания в образ вашего мужа.
При этих словах Кирстен вскочила и повернулась к нему спиной. Она рассеянно переставила мраморные фигурки на лакированном столе Мэла, щелкнула зажигалкой и обнаружила, что та не заправлена. Передвинула пепельницу, постучала по ладони ножом для вскрытия конвертов и, опершись о край стола попкой, которую Рэйлану так хотелось погладить, наконец обернулась к нему.
– По-моему, мистер Норт, все это просто дешевый трюк для публики. Мне ваша затея не нравится, и я не собираюсь вам подыгрывать.
– Разве я когда-нибудь делал что-либо на публику?
– Нет, – честно ответила она, уставившись в пол.
Рэйлан никогда не уставал наблюдать и изучать человеческую натуру. Еще ребенком он любил копировать реакции разных людей на те или иные события и отгадывать мотивы их поведения. Слова Кирстен не поддавались никакому объяснению, а выражение ее голубых глаз не соответствовало тому, что произносили ее уста: она говорила одно, но думала другое. Просьба актера была встречена не только с неприязнью, но и со страхом. Почему? Чего она так испугалась? Его?..
– Вы против того, чтобы я играл вашего мужа в фильме, ведь так?
– Да.
Вряд ли кто решился бы ответить ему так правдиво. Рэйлан оценил подобную честность и счел ее достойной уважения.
– Из-за чего именно?
– Мой муж был общительным, открытым, дружелюбным человеком. Он любил своих почитателей, которые вились вокруг него постоянно, мог провести несколько часов кряду, раздавая автографы, чтобы доставить им удовольствие. – Кирстен, бесцельно ходившая по комнате, вдруг остановилась и повернулась к нему. – Вы же, напротив, сторонитесь публики, которая любит вас. Я никогда не слышала, чтобы кто-то назвал вас открытым или щедрым. Нет, о вас говорят совсем противоположное. Вы неуравновешенны и недружелюбны. Вы не… не умеете… даже улыбаться так, как мой муж.
– Может быть, у него было больше причин веселиться и радоваться жизни, чем у меня?
Рэйлан тщательно оглядел ее с ног до головы, отчасти чтобы смутить, отчасти потому, что ему нравилось смотреть на эту женщину. Очень нравилось, черт побери!
– Может быть, вы, миссис Рамм, были причиной, по которой Демону Рамму всегда хотелось улыбаться?
В глазах Кирстен вспыхнули искры негодования от его пошлой лести. Рэйлан не винил ее, по собственному опыту зная, как это унизительно, когда с тобой обращаются, словно с заводной куклой, которая должна развлекать своего хозяина.
– Не поздновато ли вам заботиться о вживании в образ? – Голос ее дрожал как осенний лист. – Я думала, что фильм почти закончен.
– Да, почти. Вы уже видели отснятый материал?
– Нет.
– Но режиссер посылал вам приглашение на просмотр.
– Я не хотела и не хочу смотреть фильм. Столь решительное заявление очень удивило Рэйлана.
– Почему?
– Я была замужем за летчиком-асом, каждое утро уходившим не на безопасную кабинетную службу. Всю жизнь он выполнял фигуры высшего пилотажа. Описывать некоторые подробности, которые я с большим удовольствием предала бы забвению, было довольно мучительно. Я не хочу вновь обращаться к определенным главам моей книги – некоторым событиям его жизни, воссозданным в картине.
Рэйлану хотелось еще о многом ее расспросить, но он решил отложить вопросы до более подходящего случая.
– К вашему сведению, и продюсер, и режиссер до сих пор более чем довольны моей работой. Они считают, что мне удалось «схватить» улыбку Демона и создать образ, хорошо знакомый публике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16