Кстати сказать, я всегда предпочитал отцовскому Царству Света родину моей матери - Страну Вечных Сумерек (название Олимпия мне не нравится, и я не буду его употреблять); всю свою сознательную жизнь я чувствовал себя в большей мере Сумеречным, нежели Светозарным, что расценивалось многими моими родственниками со стороны отца, как проявление потенциально опасной нелояльности к Дому Света. Впрочем, сейчас отношения между двумя одинаково родными мне Домами были союзническими и даже дружественными, о чем свидетельствовало и появление здесь Минервы без предварительного извещения о своем визите.
Материализовавшись, тетушка сделала шаг в нашем направлении, сердечно улыбнулась моей матери, а меня наградила одной из самых гадких своих ухмылочек.
- Юнона, Артур! Вы уходите?
- Увы, сестра, - ответила мать. - Не очень удачное время ты выбрала, чтобы навестить нас.
- Знаю. - Опять гадкая ухмылочка, адресованная мне. - Отец рассказал. Вот уж не думала, что Враг так скоро затребует к себе Артура.
Я понял намек и бросил на Минерву встревоженный взгляд. Челюсти мои невольно сжались, а в груди неприятно защекотало.
Ясный взор моей матери мигом потемнел. Когда речь шла о ее детях, Юнона совершенно не воспринимала юмора, тем более такого черного, как у тетушки Минервы.
- Прекрати, сестра! - гневно произнесла она. - Твои шутки отвратительны и вовсе не остроумны, а ты все такая же вздорная и злоязычная, как и прежде. Боюсь, время не властно над твоим скверным характером.
- Прости, - сказала Минерва. - Я ненарочно. Ума не приложу, что мне делать с моим вреднющим языком.
- Могу подсказать, - отозвался я, формируя перед собой сияющий образ раскаленных добела клещей.
Тетушка рефлекторно отпрянула, когда клещи потянулись к ней, и захихикала - не менее гадко, чем перед этим ухмылялась. Впрочем, не исключено, что я сгущаю краски, расписывая ее в таких выражениях. Внешне она выглядит настоящим ангелочком, миловидным, кротким и ласковым, но тут уж вы должны понять меня - я терпеть ее не могу. По мне, так лучше холера.
- Довольно, - сказала Юнона, беря меня за локоть. - Сожалею, сестра, но у нас мало времени. Заходи как-нибудь в другой раз.
- Вообще-то я к Игрейне...
- Так ступай к ней. Она, верно, ждет тебя с нетерпением.
- Ничего, подождет. Как насчет того, чтобы сопровождать вас? Мне хотелось бы еще разок взглянуть на Чертоги.
- Только не это! - с испугом, отчасти притворным, а отчасти настоящим заявил я. - Мне хватит там и одного черта.
Минерва капризно выпятила свои чувственные губки.
- Фу! Какой ты грубый и вульгарный, племянничек! Слышала бы тебя Диана.
С этими словами тетушка развернулась на каблуках и направилась к лифту. Пошла к другой моей тете, Игрейне, сводной сестре моего отца, незаконнорожденной дочери короля Эмриса Пендрагона, который при жизни слыл большим любителем женщин и оставался верен себе до последнего издыхания он умер в постели с тремя красотками. (Это так, к слову пришлось, я вовсе не собирался наговаривать на моего покойного деда, просто хочу подчеркнуть, что любвеобильность некоторых членов нашей семьи не следствие дурного воспитания, а скорее фамильный порок). Минерва с Игрейной подружились задолго до моего рождения и с тех пор оставались добрыми подругами... Впрочем, "добрыми" - не очень подходящее слово применительно к Минерве и Игрейне. Они страсть как любили сплетничать и перемывать косточки общим знакомым; их хлебом не корми, дай только позлословить в чей-нибудь адрес. Предупреждаю: если вам в голову взбредет положить одной из них палец в рот, предварительно наденьте стальные перчатки. Хотя я бы на вашем месте не рисковал.
Юнона проводила сестру долгим взглядом, затем повернулась ко мне.
- Не обижайся на нее, ладно? - сказала она, будто оправдываясь. Несладко ей, бедняжке, быть старой девой.
- Ну да! - фыркнул я. - Поди найди ей мужа, который терпел бы ее гадючий характер.
Насколько мне было известно, за последние двести лет Минерва то ли семнадцать, то ли восемнадцать раз объявляла о своей помолвке, но до свадьбы дело так и не доходило. Все ее суженные вовремя прозревали и благоразумно отказывались от этой затеи. И, по-моему, правильно делали. Я не пожелал бы такой участи даже злейшему врагу и убил бы его из чистого милосердия. Я совсем не жестокий человек.
Мы вошли под Арку, и я полностью расслабился, предоставляя действовать матери. Нас обволокло густым фиолетовым туманом, пол под нами исчез. Когда пропала сила тяжести, я на мгновение почувствовал приступ тошноты (проклятье, забыл пообедать!), но я не был новичком в таких делах и быстро справился со взбунтовавшимся желудком. Затем последовал резкий толчок в спину (не в упрек маме будет сказано, я проделал бы это значительно мягче), и нас понесло вдоль Меридиана к нижнему полюсу существования - к Хаосу.
Перед нами и вокруг нас с калейдоскопической быстротой менялись картины разных миров. Ослепительно-белое солнце Царства Света приобрело золотистый оттенок, цветущие сады, величественные башни и купола Солнечного Града, мелькнув на мгновение, исчезли, уступив место диким тропическим джунглям... Солнце порозовело, а над зарослями будто пронесся ураган, сметая все на своем пути, и осталась только выжженная потрескавшаяся земля... Розовый оттенок светила сменился красным, землю покрыла километровая толща воды... Солнце еще больше покраснело, океан отступил, обнажая песчаную равнину... Солнце превратилось в большой красный диск, похожий на дневное светило Истинных Сумерек... Диск все разрастался и разрастался...
Мы уже оставили позади Экваториальный Пояс, единственное место во вселенной, где существуют все условия для возникновения и развития нормальной полноценной жизни; близость к полюсам мироздания, Порядку и Хаосу, порождает дисбаланс бытия, убивающий все живое - за исключением нас, Властелинов Экватора, людей не совсем обычных, обладающих наследственным даром повелевать силами, да еще полуживых существ, зомби, рожденных Порядком или Хаосом.
Между тем солнце продолжало увеличиваться в размерах, приобретая зловещий кровавый оттенок, и вскоре заняло добрую четверть бледно-серого неба. Вокруг нас простиралась бескрайняя оранжевая пустыня, хилый ветерок изо всех своих крохотных сил изредка подымал в разреженный воздух небольшие тучки песка, кое-где виднелись гладкие, отшлифованные миллиардами прошедших лет скалистые выступы. Это был необитаемый и ничейный мир из группы Полярных миров Хаоса; мир, близкий к той незримой черте, за которой начинается тепловая смерть вселенной...
- Держись! - крикнула мне Юнона, и нас снова окутала фиолетовая мгла.
Меня дернуло, тряхнуло, потом закружило с умопомрачительной скоростью, к горлу вновь подступила тошнота, а к довершению ко всему что-то сильно ударило меня под дых, и лишь отчаянным усилием воли я заставил себя не скрутиться в бараний рог - но на несколько долгих, как вечность, секунд дыхание у меня все же перехватило. Да, путешествовать с моей матушкой по Тоннелю не мед! Для того, чтобы безропотно снести все это, требуется включенная на полную мощность сыновья почтительность. Я никогда прежде не пересекал Грань Хаоса, но был уверен, что смог бы обойтись без такой соматической встряски.
Мы пронеслись сквозь океан бушующей энергии и нырнули в пространство, которое опровергало все эвклидовы представления о перспективе. Мир нелинейных и непостоянных во времени законов, мир парадоксов, абсурда и безумия, мир сумасшедшей геометрии и шизофренической логики...
Желудок мой снова взбунтовался, когда мы на огромной скорости пересекли область, где геодезические расходились веером, искажая не только перспективу, но и наши тела. Не знаю, что чувствовала при этом Юнона, но у меня было такое ощущение, словно я вывернут наизнанку.
Откуда не возьмись, перед нами возникла каменная глыба. Я не на шутку испугался, что мы сейчас врежемся в нее, однако в последний момент она внезапно раскрылась, подобно бутону розы в ускоренном фильме, и поглотила нас целиком.
Посадка была довольно мягкой, и после всех маминых фортелей я был приятно удивлен, ибо ожидал худшего. Мы оказались в помещении, где геометрия была более или менее нормальной, во всяком случае стабильной. Ни окон, ни дверей видно не было; свет излучал пол, выложенный разноцветной мозаикой. Все стены и сводчатый потолок сплошь были покрыты фресками, изумительные по своей красоте и жуткими по содержанию. Они производили столь сильное впечатление, что даже такому неискушенному в живописи дилетанту, как я, было совершенно ясно, что вышли они из-под кисти великого мастера. Изображенные на фресках сцены были яркими, убедительными и динамичными; они поражали воображение, приводили в восторг, вселяли ужас. Тщательная проработка всех деталей, вплоть до самых мельчайших и незначительных, едва заметных взгляду, создавали впечатление внезапно застывшей в движении реальности, готовой в любой момент снова ожить и сойти со стен, заполнив собой все пространство...
Я стряхнул с себя наваждение и передернул плечами. Зрелище было настолько жутким и отвратительным, что казалось в высшей степени прекрасным. Да, будь я издателем, то обеими руками ухватился бы за возможность использовать фрагменты этой росписи в качестве иллюстраций к Данте Алигьери.
- Чертоги Смерти, - сказала Юнона. - Преддверие Ада.
Я лишь молча кивнул в ответ, так как и сам догадался об этом. Прежде я никогда не бывал в Чертогах Смерти, но хоть единожды услышав о них, уже ни с чем их не спутаешь. Другого такого места, пожалуй, нет во всей вселенной. Согласно поверью, здесь души умерших грешников представали перед Нечистым, следуя в Хаос, однако я в это не верил. Я разделял мнение тех, кто считал, что Чертоги Смерти были воздвигнуты Врагом уже после его поражения в Рагнареке, чтобы произвести должное впечатление на победителей, как бы в попытке взять моральный реванш. Именно здесь, под пристальными взглядами чертей, мучающих на фресках грешников, был подписан Договор о падении Домов Тьмы, по которому Хаос признавал победу сил Порядка и Равновесия и отказывался от каких-либо претензий на влияние в Экваторе.
Пол в центре помещения вдруг вздыбился, разверзся, из образовавшегося отверстия вырвались языки красного пламени, и в клубах черного дыма возник вытесанный из гранита трон, на котором восседал могучий великан с длинными золотистыми волосами, сильно смахивавший на грозного и воинственного бога из скандинавских мифов.
Языки пламени исчезли, дыра в полу затянулась, дым рассеялся, но трон продолжал парить в воздухе.
- Приветствую тебя, Юнона, дочь Януса, королева Света! - загрохотал под сводами Чертогами голос "скандинавского божества". - Я рад, что ты приняла мое приглашение.
Это был Враг (или Нечистый, Князь Тьмы, Сатана, Аримана - как его еще называли) собственной персоной. Честно говоря, я ожидал увидеть хвостатого и рогатого сатаноида с пятаком вместо носа и раздвоенными копытами именно в таком облике он явился много лет назад на подписание Договора, венчавшего завершение Рагнарека. Мой сводный брат Амадис рассказывал, что тогда молодые Властелины славно повеселились, переловив чертят из его свиты и шутки ради привязав их друг к другу хвостами. Жаль, что в то время меня еще не было на свете.
В ответ на громогласное приветствие Юнона смерила Врага ледяным взором.
- Оставь свои дешевые фокусы, Князь Тьмы, - резко произнесла она. - И не смей сидеть в моем присутствии.
Златовласый гигант проворно соскочил на пол. Опустевший трон штопором ввинтился в потолок и исчез без следа.
- Ты груба и надменна, королева, - заметил Враг. - А впрочем, что еще можно ожидать от отпрысков Дома ренегатов. Твоя спесь порождена чувством вины - ведь в прежние времена Сумеречные были лояльны к Хаосу.
- Равно как и лояльны к Порядку, - сказала Юнона. - Мы не поддерживали и никогда не поддержим ни одну из стихий в ее экспансионистских устремлениях. Сумеречные привержены принципу Мирового Равновесия; для нас все едино - что Порядок, что Хаос, - мы в равной степени не приемлем претензий ни того, ни другого на господство в Экваторе.
Враг покачал головой.
- В своей неслыханной дерзости вы, жалкие людишки, восстаете против непреложных законов бытия. Можно понять тех, кто цепляется за прошлое, почитая Порядок; достойны уважения гонимые ныне провидцы грядущего, восхваляющие Хаос - своего будущего властелина и повелителя; но безумны и смешны сторонники некоего мифического Равновесия, возомнившие себя земными богами.
- Эти жалкие и смешные людишки, - язвительно вставил я, - не так давно крепко накрутили тебе хвост, Князь Тьмы. Видимо, по этой причине ты не прицепил его к своему заду сегодня.
Враг поглядел на меня с таким видом, будто только сейчас заметил мое присутствие.
- Это событие, которое кажется тебе столь важным, принц Света, предпочитающий Сумерки, на самом деле лишь незначительный эпизод в противостоянии сил Порядка и Хаоса. Тебе, вероятно, известно такое выражение, как пиррова победа...
- Довольно! - сказала Юнона, раздраженно топнув ногой. - Хватит воду в ступе толочь! Мы пришли не затем, чтобы выслушивать твои сентенции, лукавый. Ты просил меня о встрече - так изволь же немедленно сообщить о предмете нашей беседы.
- Не горячись, королева, - произнес Враг примирительным тоном. Может быть, вам лучше присесть? - Рядом с нами появилось два мягких кресла. - Не желаете ли перекусить? - Между креслами возник невысокий круглый стол, обильно уставленный блюдами со всяческой снедью. - Прошу вас, дорогие гости!
- Нет! - отрезала моя мать. - У нас мало времени. Каждая минута в твоих владениях равна без малого суткам Основного Потока, и мы не намерены задерживаться здесь дольше, чем это необходимо.
- Ну что ж, на нет и суда нет, - пожал плечами Враг; стол и кресла бесшумно провалились сквозь пол. - Позволь осведомиться, королева, тотчас перешел он к делу, - имеются ли у Домов свои интересы в Срединных мирах, или вы оставляете их на откуп Порядку и Хаосу?
Юнона вопросительно посмотрела на Врага.
- О чем ты толкуешь, Князь Тьмы? Что ты называешь Срединными мирами?
- Миры, что лежат по ту сторону бесконечности вдоль Экватора. Миры у Истоков Формирующих.
Одним из недостатков моей матери, наряду с неуемной словоохотливостью, было неумение скрывать свои чувства. Вот и сейчас на ее лице было написано откровенное удивление.
- Ты говоришь странные вещи, Князь Тьмы. Ведь общеизвестно, что Потоки Сил Формирующих Мироздание не имеют ни начала, ни конца. Они индуцированы полем градиента энтропии между Порядком и Хаосом и опоясывают вселенную параллельно Экватору, пересекая бесконечное множество миров, а значит...
- Это еще ничего не значит, - со снисходительной усмешкой возразил Враг. - Сумма бесконечного числа слагаемых не всегда равна бесконечности; так и бесконечная череда миров не обязательно беспредельна. При соответствующей комбинации факторов она стремится к конечному пределу.
У меня так и чесались руки заставить Врага подавиться своей усмешкой, но я сдержал первый порыв и, стараясь выглядеть не слишком озадаченным, произнес:
- То есть, ты утверждаешь, что существуют последовательности миров, которые имеют свое продолжение по ту сторону бесконечности?
- Да. Такие последовательности идут вдоль Формирующих по направлению к их Истокам, к Источнику.
- А нельзя ли поконкретнее? - отозвалась Юнона. - Что такое Источник?
- Сосредоточие сил, образующих структуру вселенной, - последовал немедленный ответ. - Третий полюс существования, балансирующий между Порядком и Хаосом. Если на минуту обратиться к грубой и неудачной, но очень распространенной аналогии, сравнивающей вселенную со сферой бесконечно большого диаметра, то известная вам ее часть расположена на поверхности: Экваториальный Пояс, Полярные Зоны и Полюса, которые суть Порядок и Хаос; а внутри сферы-вселенной, в самом ее центре находится Источник, откуда берут начало все Формирующие.
- А Срединные миры?
- Там же. Они сосредоточены в области доминирующего влияния Источника, куда доступ существам из Порядка и Хаоса закрыт.
- А нам? Я имею в виду Властелинов Экватора.
- Путь к Источнику труден и полон опасностей, - много значительно произнес Враг, и лицо его приняло непроницаемое выражение. - Я вижу, что у вас отсутствует даже малейшее представление о предмете разговора. Увы, но в таком случае наша дальнейшая беседа теряет всякий смысл. Королева, принц, сожалею, что напрасно потревожил вас.
С этими словами он воздел руки к потолку и, охваченный пламенем, вырвавшимся из пола, завертелся, как юла, превращаясь в огненный вихрь.
Чисто рефлекторным движением я выхватил из ножен Эскалибур и весь собрался, готовый к отражению возможной атаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19