Здесь выложена электронная книга Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина автора по имени Шпанов Николай Николаевич. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Шпанов Николай Николаевич - Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина.
Размер архива с книгой Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина равняется 117.8 KB
Николай Николаевич Шпанов: «Личное счастье Нила Кручинина»
Николай Николаевич Шпанов
Личное счастье Нила Кручинина
Из похождений Нила Кручинина – 0
Хас
«Шпанов Николай «Искатели истины»»: Трудрезервиздат; Москва; 1955
Николай Николаевич ШпановЛичное счастье Нила Кручинина
Где он был ночью? Лето выдалось неуютное. Пребывание в городе могло вогнать в полное уныние. Неделя непрерывных дождей сменялась двух—трехдневными знойными ветрами, подобно самумам несущим над городом жёлтые тучи песка, вороха листьев, сбитых с деревьев хлещущими порывами. То зной, как в Африке, то такой холод, что в середине июля нельзя было показаться на улицу без пальто.Трудно сказать, кто был прав: Кручинин, упрямо мёрзший на даче, или Грачик, столь же упрямо глотавший городскую пыль. У каждого из них были кое-какие преимущества, но оба испытывали и все недочёты избранной участи. Впрочем, самым ощутительным для них недостатком такого положения было то, что они виделись не каждый день.В результате долгой совместной работы Грачик настолько уверовал в силу своего собственного анализа, отточенного Кручининым, что в тех редких случаях, когда попавшее к ним в руки дело решалось не так, как они предполагали, Грачик в своём дневнике оставлял его незаконченным. Им всегда владела уверенность, что рано или поздно такое дело будет доведено до конца, что оно обязательно решится так, как они предсказали.Именно над таким случаем он и сидел в одно июльское утро. Он старался решить вопрос: следует ли занести это дело в их летопись как нерешённое или стоит остаться верным себе и отложить его в уверенности, что рано или поздно оно снова всплывёт и будет доведено до конца? В решении отложить описание этого случая сыграла некоторую роль погода. Это был первый за две недели настоящий июльский день. Грачик с завистью думал о том, что в это время Кручинин, вероятно, лежит с книгой на берегу реки, выкинув из головы все относящееся к обычной его деятельности.Грачик захлопнул тетрадь и с особенным удовольствием отметил щелчок замка в футляре пишущей машинки. Решено: он едет на дачу!Через десять минут он был побрит, через пятнадцать одет и через двадцать поворачивал ручку двери, намереваясь на двадцать первой минуте забыть обо всём, что оставалось у не го за спиной. Но именно тут-то над его головой и задребезжал звонок. Он отворил дверь, полагая, что это не кто иной, как запоздавший, по обыкновению, почтальон, но вместо розовощёкой девицы в куртке с синими кантами увидел (утеряна часть текста) . Но только тут он рассмотрел её хорошенько. Её красота показалась ему какой-то особенно спокойной: спокойны были тонкие черты лица, спокоен взгляд больших серо-голубых глаз и только тонкие чёрные брови над ними были как-то особенно удивлённо приподняты, словно Нина ждала ответа на только что заданный трудный вопрос.Грачик знал, что был уже назначен день свадьбы Гордеева с Ниной, но почему-то она не состоялась. О том, что расстроило свадьбу, Грачик не имел представления, зная только, что это послужило причиной ссоры Нила с Вадимом.Посещение женщин удивило Грачика. Сам он очень редко бывал у Гордеевых. Вадим был у пего раза два—три и то, кажется, только вместе с Кручининым.Анна Саввишна была маленькой живой старушкой, чистенькой, седенькой, ласковой, хлопотливой. Увидев Грачика, она поджала губы, стараясь сдержать слезы. Нина ласково взяла её под руку и поспешно ввела в квартиру. Едва переступив порог передней, Анна Саввишна опустилась на стул и дала волю слезам.Девушка стояла возле неё молча, положив ей на плечо руку. По-видимому, его растерянный вид заставил Нину, не ожидая, когда успокоится (утеряна часть текста — абзац) .— Но что же случились?Утерев слезы концом старинной кружевной косыночки, старушка прошептала:— Вадя… арестован.Жизнь приучила Грачика ничему не удивляться, но тут и он не мог удержаться от возгласа изумления. Он знал Гордеева как очень скромного, трудолюбивого инженера, с голо вой погруженного в работу в своём научно-исследовательском учреждении. Он всегда производил на Грачика впечатление человека немного суховатого, осторожного в суждениях, решениях и поступках. Эта сдержанность и самая его скромность казались несколько рассудочными, строго продуманными Грачик даже как то высказал Кручинину мнение о том, что считает эту скромность Гордеева показной и что инженер представляется ему сухим карьеристом, таящим в глубине души большие планы на будущее.— Побольше бы таких «карьеристов», — ответил тогда Кручинин.Он любил Гордеева и до самой своей ссоры с ним относился к молодому инженеру как старший заботливый брат.Известие Анны Саввишны потому так и поразило Грачика, что он никак не мог себе представить, чтобы такой человек, как Гордеев, дал повод для ареста. Но раз таковой произошедший (утеряна часть текста — 2 абзаца) сообщник в стенах институт, а может быть, даже сам налётчик был только техническим исполнителем плана, начертанного этим сообщником-вдохновителем.Приходилось пока оставить в стороне явное расхождение между таким допущением и тем обстоятельством, что был вскрыт не тот сейф Оставалось предположить, что наводчик из числа сотрудников института плохо знал содержимое сейфов. Но и такая мысль тут же была оставлена, как несостоятельная.Дело в том, что, когда следователь поручил криминалистической лаборатории произвести дактилоскопирование сотрудников института, он был поражён неожиданным открытием: совершенно ясные отпечатки пальцев преступника, оставшиеся на стеариновых пятнах, в точности соответствовали оттискам инженера Гордеева. Это было так неожиданно и так несуразно, что следователь сейчас же заподозрил, что Гордеев дотрагивался до стеариновых пятен, придя на работу, когда вместе с другими сотрудниками осматривал место преступления. Но Гордеев категорически отрицал это: по его словам, он не подходил к шкафу ближе других и, уж безусловно, к нему не прикасался.Не настаивай на этом Гордеев так упорно, у следователя, конечно, и не возникла бы мысль о его причастности к ночному покушению и он не решился бы арестовать всеми уважаемого инженера. Но это категорическое отрицание в сопоставлении с тем, что Гордеев не котёл объяснить, где провёл ночь, в которую было совершено преступление, и, наконец, его следы, обнаруженные на подоконнике окна, через которое бежал преступник, — все это привело следователя к уверенности, что Гордеев причастен к преступлению.Но если допустить соучастие Гордеева в покушении на ограбление института, то становилось уже совершенно загадочным то обстоятельство, что именно он, Гордеев, давно работающий в институте и хорошо знающий его порядки, мог так жестоко ошибиться шкафом и указать «медвежатнику» не тот, в котором хранились деньги. А к предположению, это Гордеев мог охотиться именно за деньгами, следователя привели дополнительные сведения, добытые о жизни Гордеева. За последний месяц образ жизни инженера резко изменился, и он редко бывал дома. Он почти не давал матери денег на хозяйство, ссылаясь на денежные затруднения, и постоянно нуждался в деньгах.Следователь не видел ничего удивительного в том, что круг замкнулся именно так. Такого рода натуры, как Гордеев, насильственно сдерживающие свой темперамент потому, что разум полностью владеет их поступками, однажды, когда рассудок им изменяет под давлением каких-либо внешних импульсов, вроде неожиданной страсти, вина и т.п., отпускают вожжи и уже не в состоянии бывают собрать их.В общем, мнение следователя, по первым шагам, сводилось к тому, что — как это ни прискорбно — в виновности Гордеева сомнений не было. Оставалось узнать его сообщников.Это происшествие в институте, естественно, заинтересовало не только прокурорский надзор. Органы безопасности не могли пройти мимо того, что в сейф, где хранились секретные документы, заглядывал неизвестный. И хотя все говорило о том, что ночного посетителя интересовали только деньги, — следствие пошло двумя путями.С добытыми сведениями, с версией следователя и с его согласием на участие в деле Кручинина Грачик поехал на дачу.Он застал своего друга в ворчливом настроении. Кручинин сетовал на то, что Мякинино — тем и милое ещё год назад, что оно не было засижено дачниками, — не по дням, а по часам теряет прелесть уединённости.— Придётся покончить с пригородными дачами, — сказал Кручинин, увидев своего молодого друга. — Завтра же складываю чемоданы и еду, куда глаза глядят. Ты со мною?Хотя Грачик и старался показать, будто ничего, кроме мелких городских новостишек, он не привёз, Кручинин сразу понял, что это не так. Он уселся на пенёк и принялся скручивать папиросу. По всей его повадке Грачик уже знал: он ждёт подробного рассказа. Грачику ничего не оставалось, как рассказать всё, что он знал о поразившем его преступлении.Когда он окончил свой рассказ Кручинин оставался таким же спокойным как и вначале, только папироса дотлевала в его пальцах тоненькой струйкой синего дыма. Можно было подумать, что его больше интересуют прихотливые извивы этой струйки дыма, колеблемого едва уловимым ветерком, нежели рассказ!— И что же ты обо всём этом думаешь? — спросил он, наконец.Грачик мог только недоуменно пожать плечами.— Дружба Вадима была мне очень дорога, — сказал Кручинин, — но значит ли это, что я должен вмешиваться? Может быть, именно поэтому мне и следует отойти. Могу ли я с полной уверенностью сказать, что личные мотивы не сыграют никакой роли в моих выводах?— Друг мой, джан, — сердечно проговорил Грачик, — ни минуты не сомневаюсь: если вы придёте к выводу, что он виновен, никакие соображения дружбы, любви и чего угодно ещё не смогут повлиять на ваше решение. Не такой вы человек, джан!— Что же отсюда следует?— Одно: вы должны принять участие в этом деле. Кто сделает больше вас для выяснения истины?— Ради возврата дружбы?— Нет, ради самой истины.— Благодарю, но… не переоцениваешь ли ты мои методы?.. Знаешь что?.. (утеряна часть текста — 4 стр.) Вопросы были излишни. Грачик уже понял: они тотчас отправляются в город. И действительно, через несколько минут маленький автомобиль Грачика мчался по шоссе.Они уже подъезжали к цели, когда Кручинин спросил:— Следователь говорит, что Вадим отказывается объяснить, где провёл ту ночь?— Отказывается, совершенно отказывается!— Ну, я заставлю его говорить! — энергично воскликнул Кручинин.— И думаете, все разъяснится? — При этих словах Грачик в сомнении покачал головой.— Думать я буду после того, как что-нибудь узнаю.В том, чтобы узнать, где был той ночью Гордеев, и получить доказательства его алиби, был существенный шанс для опровержения доводов дактилоскопии. Хотя тут и следует заметить, что наличие следов Гордеева на месте преступления свидетельствовало против него сильнее самых авторитетных свидетелей. Нужны были очень веские, абсолютно неопровержимые доказательства для того, чтобы спорить: дактилоскопией. Впрочем, Грачик понял, что если Кручинину удастся выжать из Гордеева выгодное для него признание о том, где он был ночью, то, вероятно, Нил надеется доказать, что оттиски на стеарине образовались после совершения преступления. Хотя Грачик не представлял себе, каким путём можно это сделать, коль скоро сам Гордеев это так решительно отрицал. А ведь инженер не мог не понимать, как вредит такое отрицание доказательству его алиби.Кручинин сошёл у прокуратуры, а Грачик поехал к нему домой, где и провёл почти три часа в состоянии нетерпения, подогреваемого раздающимися каждый час телефонными звонками Анны Саввишны.Едва Кручинин отворил дверь, Грачик не мог удержать сам собой сорвавшийся вопрос:— Что сказал Гордеев?Кручинин мгновение смотрел на него с недоумением, словно он и без того должен был знать все.— Он сказал, что не виновен, но о том, где пропадал той ночью, — ни слова… Он воображает, будто я не узнаю это и без него. Одевайся.— Послушайте, я голоден. Прошу, пожалуйста, джан: давайте пообедаем.— Обедай. Я поеду один.Грачик нехотя взял шляпу, и они спустились к автомобилю.— Куда же ехать? — спросил Грачик, садясь за руль.— Пока прямо, — рассеянно ответил Кручинин. Перчатки на рояле Грачик с трудом сдерживал раздражение, повинуясь лаконическим указаниям Кручинина: «налево», «направо», «прямо». Точно он боялся сказать адрес.В конце концов они остановились у большого нового дома, в одном из переулков, неподалёку от Бородинского моста. Также в молчании, минуя лифт, поднялись на несколько этажей и позвонили.Им отворила женщина лет тридцати. Первое, а может быть и единственное, что поражало в ней, — невыносимая яркость окрашенных перекисью водорода волос. Гладко при бранные на прямой пробор, они так блестели, что казались какой-то безжизненной лаковой коркой. Резко бросалось в глаза несоответствие этой химической поправки, введённой к краскам, отпущенным даме матерью-природой. Быть может, смуглый цвет её кожи был бы даже приятен, несмотря на обезображивавшие лицо рябины, если бы его окружала естественная рамка чёрных волос. А в том, что именно чёрные волосы и были отпущены ей природой, можно было судить и по цвету её темно-карих глаз, и по пушку над верхней губой, и по всему её южному облику. Эти несносные кудри цвета выгоревшей соломы во весь голос химии противоречили здравому смыслу и требованиям элементарного вкуса. Грачик даже подумал: «Неужели Вадим Гордеев, с его хорошим вкусом и здоровым восприятием жизни, мог увлечься подобным очевидным нарушением естественности, являющейся непременным условием красоты?» В фигуре этой женщины бросалась в глаза какая-то особенная угловатость ширококостного скелета, сообщавшая всему её облику тяжеловесность и даже грубость.В те короткие мгновения, что Грачик стоял на площадке лестницы, пока Кручинин представлялся химической блондинке, он успел с полной неопровержимостью установить, что никакие положительные качества, какие в будущем могут обнаружиться в этой особе, не сделают их друзьями. Как объект симпатии она была для него потеряна раз и навсегда.Узнав, кто перед нею, Фаня Львовна — эти была она — сначала немного смутилась, потом неподдельно обрадовалась. Оказалось, что она слышала от Вадима о его прежней дружбе с Кручининым и не раз горевала о её утрате. После ареста Вадима она не решилась обратиться к Кручинину с просьбой о помощи, ре будучи с ним знакома и понимая двусмысленность своего положения.— Но можете ли вы себе представить что-нибудь более двусмысленное, я бы даже сказал — бессмысленное, чем нынешнее положение Вадима? — возразил Кручинин.Грачик не мог не заметить усилия, сделанного Фаншеттой, чтобы удержать навернувшуюся в уголке глаза слезу.— Вы правы… — сказала она дрогнувшим голосом. По-видимому, она колебалась, не решаясь задать какой-то вопрос, вертевшийся на языке. Она отвернулась. Потом решительно и глядя прямо в глаза Кручинину спросила: — Что может спасти Вадима?— Доказательство того, что в ту ночь он не мог быть в институте.— Только это?— Да.Она снова отвернулась, и по её движению, к ни старалась Фаншетта его скрыть, Грачик понял, что она прижала к губам платок. Когда она опять повернулась к гостям, её губы слегка вздрагивали.— Могу ли я быть с вами совершенно откровенна? — негромко спросила она.— Должны… — сказал Кручинин с той подкупающей мягкостью, которой умел развязывать языки самых неподатливых людей. — Только при этом условии нам и стоит говорить.— Я не знаю, что делать. Вадим мне очень дорог… да, очень дорог. Сначала это было простое увлечение. Я думала, что это… так, роман. Но теперь я, кажется, должна для самой себя решить вопрос: то или другое?. Ведь я замужем.— Да, такие вопросы нужно решать, как подсказывает сердце.— Если бы я была уверена в том, что тут нет… чего-то нечестного: уйти от мужа…— Мне кажется, что Вадим попал в эго положение… немножко и по вашей вине.— Да, я сама не закрываю на это глаз.Её слова, произнесённые глубоким грудным голосом мягкого, задушевного тембра, произвели даже на Грачика, заранее вооружившегося против неё чувством антипатии, впечатление.— Если я до сих пор ещё колебалась, но теперь готова… да, я скажу мужу все… И как только Вадим будет на свободе…Кручинин прервал её:— Чтобы он был на свободе, по-видимому, вам достаточно сказать, что в ночь ограбления института Вадим был здесь, у вас.Она удивлённо вскинула на него взгляд:— Что вы сказали?— Это будет алиби, которое поможет бороться с неопровержимостью следов у шкафа, — сказал Кручинин.— По-видимому, я вас не так поняла, — с оттенком обиды проговорила Фаншетта. — Не хотите же вы, чтобы я сказала, будто он… провёл ту ночь у…— А разве не так и было?— Как вы смеете!..— Вы же сами сказали: для вас все решено — во рвёте с мужем.
Было бы хорошо, чтобы книга Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина автора Шпанов Николай Николаевич дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Шпанов Николай Николаевич - Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина.
Если после завершения чтения книги Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина вы захотите почитать и другие книги Шпанов Николай Николаевич, тогда зайдите на страницу писателя Шпанов Николай Николаевич - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Шпанов Николай Николаевич, написавшего книгу Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Из похождений Нила Кручинина -. Личное счастье Нила Кручинина; Шпанов Николай Николаевич, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн