— спросил Карбенко.— Привет тебе, о всемогущий премьер всея Руси! — произнес Чиун.— Кто это? — спросил премьер.— Я сам толком не знаю, — сказал Карбенко.— Я не помощник по административной части, — сказал Чиун. — Еще раз привет тебе.— Спасибо, — поблагодарил премьер. — Быть среди моих американских друзей для меня большое удовольствие.— Я не американец, — объявил Чиун.— Зато я американец, — сказал Римо.— Не обращайте на него внимание, — сказал Чиун премьеру.— Что вы здесь делаете? — повторил Карбенко.— Мы только хотели убедиться, что все в порядке, — сказал Римо. Глава тринадцатая Едва они отъехали от английского авиалайнера, вслед за ними устремились две машины, в каждой из которых сидело по четыре человека. Заметив их, Василий Карбенко хмыкнул и вжал в пол педаль газа своего «шевроле-каприз».Автомобиль промчался к запасному выезду на шоссе, которое окружало аэродром. Два других автомобиля тоже увеличили скорость. Они разделились и двигались теперь по обе стороны от машины премьера.Премьер, казалось, не видел, что их преследуют. Вытянув шею, он разглядывал самолеты, во множестве заполнявшие поле среди густой сети аэродромных дорог и фонарей. В отличие от премьера, Нина заметила погоню. Она посмотрела на Карбенко.— Это твои люди, Василий? — спросила она.— Нет.Преследователи поравнялись с «шевроле» Карбенко. Римо подумал, что пассажиры в них очень похожи на американцев. Автомобили начали вырываться вперед.— Они хотят зажать нас, — сказал Римо.— Я знаю, — бросил Карбенко.У водителя автомобиля, шедшего справа, боковое стекло было опущено.Римо опустил окно со своей стороны.— Василий, — сказал он, — жми-ка на газ и притирайся к этой машине.— Зачем?— Не спрашивай, — сказал Римо. — Сделай так, когда я скажу. — Он выпрямился и положил левую руку на дверцу. До машины впереди было не более двух футов. — Давай! — крикнул Римо.Карбенко резко нажал на акселератор. Мощный автомобиль рванулся вперед и нагнал машину справа. Карбенко повернул руль и сократил расстояние между машинами до нескольких дюймов. В то же мгновение Римо высунулся в открытое окно, и его руки нырнули в мчащийся рядом автомобиль. Карбенко услышал треск, посмотрел направо и увидел, как Римо опускается назад на сиденье, сжимая в руках руль. Водитель соседней машины был в состоянии шока. Лицо его было искажено, руки бесцельно дергались: он не мог сообразить, как теперь управлять машиной, движущейся со скоростью около восьмидесяти миль в час.— Поехали отсюда, — сказал Римо.«Шевроле» рванулся вперед, и в тот же миг водитель машины справа ударил по тормозам. Передние колеса вывернулись, резкое торможение развернуло машину, автомобиль опрокинулся. Карбенко увидел в зеркало заднего вида, как он три раза перевернулся и затем вверх колесами отлетел в сторону, ударив вторую преследующую машину. Та потеряла управление и выскочила на газон рядом со стартовой полосой, где водитель наконец сумел остановить ее.Четыре человека выскочили из машины и побежали к, перевернутому автомобилю. Карбенко свернул на узкую дорогу, покрытую гравием, снизил скорость и выехал на шоссе, присоединившись к автомобильному потоку.— Василий, — сказал премьер, — не надо ехать так быстро. Это действует мне на нервы.— Ладно, не буду, — сказал Карбенко и широко улыбнулся Римо. Римо пожал плечами.— Не знаешь, кто это был? — спросил Римо.— Знаю, — ответил Карбенко.Они подъехали к дешевому мотелю, расположенному неподалеку от Вашингтона. Карбенко снял за восемь долларов номер из трех комнат на имя супругов Ирп. Оставив премьера с женой сидеть в машине, он пошел проверять комнаты.— У вас здесь останавливаются иностранные делегации? — спросил премьер.— Только главы государств, — объяснил Римо. — Для прочих мы ставим палатки в городском парке.— О! — сказал премьер. — Не думаю, что мне бы доставило удовольствие спать в палатке.Нина спросила у Римо:— Вы давно дружите с Василием?— Недавно, но зато крепко.— Почему все говорят с ним? — спросил Чиун с заднего сиденья, где он сидел рядом с Ниной. — Я гораздо интереснее. Если хотите, я расскажу вам замечательную историю.— Какую историю?— Сценарий моего фильма. В вашей стране в них обычно действуют тракторы и крестьяне.— Расскажите нам вашу историю, — согласилась Нина.— Вы пожалеете об этом, — сказал Римо.— Сиди тихо, — сказал Чиун, — а не то я вычеркну тебя из фильма.— Да, — сказал премьер, — расскажите нам эту удивительную историю.Когда Карбенко вернулся, Чиун описывал героев фильма, спокойных, мягких, миролюбивых, красивых, благородных, добродетельных и могучих. Карбенко прервал его и отвел премьера с женой в мотель, в среднюю из трех комнат.Пока они распаковывали вещи, Чиун в очередной раз пришел к мысли, что его чистую душу не понимает никто, и в особенности те, перед кем он только что расточал свое интеллектуальное богатство. Его идеи оказались недоступны для их понимания.Карбенко отвел Римо в сторону.— Тех людей в аэропорте послал Стэнтингтон. Я хочу поговорить с ним.— Я поеду с тобой, — сказал Римо.— Да, но премьер... — начал было Карбенко.— Он будет в безопасности. Я уже слышал сценарий Чиуна. Его хватит еще на четыре часа. Чиун никогда не позволит, чтобы с его слушателями что-то случилось, пока рассказ не закончился. А к тому времени мы вернемся.— Но он же старик. Разве он сможет защитить их? — спросил Карбенко.— Если не сможет он, — ответил Римо, — то не сможет никто на свете. Это не типичное американское преувеличение, это факт. Если не он, то никто другой.Чиун решил, что премьер и его жена, вероятно, выше оценят рассказ, если услышат его на родном языке. Он перешел на русский и возобновил свое повествование с самого начала.Поднимаясь в лифте к офису Стэнтингтона, Римо спросил:— Есть догадки насчет убийцы?— Никаких, — ответил Карбенко. — Но, слава Богу, он остался в России. Пусть КГБ выясняет там, кто он такой.— Если КГБ — это что-то вроде нашего ЦРУ, ждать придется долго, — заметил Римо.— Похоже на то, приятель.В офис Стэнтингтона они попали благодаря специальному директорскому пропуску, сохранившемуся у Римо. А благодаря воспоминаниям секретарши о встрече с Римо они попали в личный кабинет директора ЦРУ.— Что вы здесь делаете? — воскликнул Стэнтингтон, выходя из ванной и изумленно глядя на Римо.— Он привез меня сюда, чтобы вы не подумали, будто я попал в автокатастрофу, — сказал Карбенко.Стэнтингтон сердито посмотрел на него.— Вы знаете, что прилетел премьер? — спросил Карбенко.Стэнтингтон кивнул.— Он остановился в «Колонии Астор», — Карбенко назвал один из самых старых и самых шикарных отелей Вашингтона. — Могу я рассчитывать на помощь ваших людей?— Мне приказали не вмешиваться, — сказал Стэнтингтон.— Но помощи прошу я, — заметил Карбенко. — Полагаю, это меняет дело.Стэнтингтон сел за стол.— Наверное, — согласился он. — А вы тоже живете в «Колонии Астор»?Карбенко кивнул головой.— Премьер и его жена находятся в номере 1902, а мои люди и я — по обе стороны от них, в номерах 1900 и 1904. Я бы хотел, чтобы ваши агенты взяли под наблюдение вестибюль, коридоры и вообще весь отель. Всех подозрительных надо будет тщательно проверять.— Хорошо, — сказал Стэнтингтон. — Люди будут там через двадцать минут.— Благодарю вас, — проговорил Карбенко. — Кстати, в аэропорту с нами произошла странная история.— Да? Что случилось?— За нами гнались две машины, в которых было полно народу. К счастью, они попали в аварию и не догнали нас.— Вам повезло, — сказал Стэнтингтон.— Да, не правда ли? Хотелось бы знать, что они там делали?Стэнтингтон пожал плечами.— Может быть, они думали, что премьеру грозит опасность?— Может быть, — сказал Карбенко. — Спасибо за сотрудничество, адмирал.Спускаясь вниз в лифте, Римо спросил у Карбенко:— Почему ты позволил ему уйти от ответа? Ты ведь знаешь, что это его парни были в аэропорту?— Ни к чему было это подчеркивать. Я знаю это и он знает, что я знаю. Я просто хотел понять, что у него на уме.— И что у него на уме?— Он думает, что убийца — это я, — сказал Карбенко.— А это так?— Будь это так, дружище, премьер был бы уже трупом, — сказал русский агент.— А что за ерунду ты ему рассказывал о «Колонии Астор»?— Если он отправит агентов на поиски, они могут нас найти, в случае удачи, — сказал Карбенко. — Нам ни к чему лишние беспокойства.Римо кивнул. Русский полковник производил большое впечатление.— Этот человек невыносим! — воскликнула Нина, оборачиваясь и указывая на Чиуна. Чиун, скрестив руки под шафрановым кимоно, сидел на полу и бесстрастно глядел в стену.— Что случилось? — спросил Карбенко.— Я хотела посмотреть телевизор, — объяснила жена премьера, — но он сказал, что этого делать не следует, потому что все передачи отвратительны. Если мне нужна действительно хорошая история, он может ее рассказать. В конце концов мне удалось включить телевизор и я стала смотреть новости. Он сказал, что я не должна этого делать и что там показывают какого-то неприятного толстяка.— Да? — сказал Карбенко.— Этот толстяк — премьер. Это его показывали в новостях. Ну, что вы на это скажете?Карбенко посмотрел на Римо. Тот пожал плечами.— Наверное, вашему супругу стоит похудеть, — сказал он.— Потом он сломал ручку у телевизора, и его теперь невозможно включить.— У русских никогда не было вкуса, — прокомментировал Чиун.— Где премьер? — спросил Карбенко.— В соседней комнате смотрит телевизор, — сказала Нина.— Надеюсь, он испортит себе зрение, — проговорил Чиун.— Я вижу, сценарий Чиуна вам не понравился, — заметил Римо.— Мы устали после первого часа, — сказала Нина, — и попросили его остановиться.— Русский может лежать на лугу среди цветов и жаловаться на вонь, — заявил Чиун. — Русских с тонким вкусом не было со времен Ивана Доброго.— Ивана Доброго? — переспросил Карбенко и вопросительно поглядел на Римо.— Все верно, — сказал Римо. — Семья Чиуна когда-то работала на него, и он расплатился вовремя. Поэтому из Ивана Грозного он стал Иваном Добрым.Они оставили Чиуна смотреть в стену и прошли в соседнюю комнату.Премьер сидел на узкой односпальной кровати и улыбался.— Очень много передач обо мне, американец, — сказал он Римо.— Что о вас говорят? — спросил Карбенко.— Что я приехал в Америку обсудить с президентом гибель наших трех послов и что наше посольство отказалось сообщить какие-либо сведения относительно моего местонахождения и графика работы.— Отлично, — сказал Карбенко.Но премьер не слышал его. Его взор был прикован к телеэкрану.— Смотри, смотри, Нина! — воскликнул он, показывая на экран. — Вот куда мы поедем.По телевизору показывали рекламу Диснейленда во Флориде.Нина согласно кивнула головой.Премьер сказал:— Я хочу туда поехать.— Когда? — спросил Карбенко.— А почему бы не прямо сейчас?Карбенко на мгновение задумался.— А почему бы и нет? Глава четырнадцатая В девять часов вечера того же дня премьер вместе с женой вылетели на частном самолете в Орландо, штат Флорида. Их сопровождали Римо, Чиун и Карбенко с четырьмя помощниками.Десятью минутами ранее адмирал Уингэйт Стэнтингтон, вернувшись в свою квартиру в Уотергейтском комплексе в Вашингтоне, узнал, что в отеле «Колония Астор» не обнаружено никаких следов пребывания русского премьера.— Вот сукин сын! — швырнув трубку, выругался Стэнтингтон. — Карбенко все-таки добился своего — уехал куда-то с премьером и теперь поджидает удобный случай, чтобы убить его.Но Стэнтингтон не сдастся так просто.Не более часа потребовалось его людям, чтобы найти дешевый мотель, где останавливалась семья Ирп. И уже через полчаса они узнали о зафрахтованном самолете, вылетевшем из Вашингтона в Орландо.Они обследовали все гостиницы в Орландо и его окрестностях и в конце концов нашли отель, где в четырехкомнатном номере поселился Доктор Холидей с семьей.Док Холидей: увлечение ковбоями выдало Карбенко с головой.Администратор в гостинице подтвердил, что на утро он заказал четыре такси для большой компании, отправляющейся в Диснейленд.Целый час адмирал Стэнтингтон провел, погрузившись в раздумья, и наконец принял решение.Он не позволит Василию Карбенко убить русского премьера на американской земле.И если есть только один способ помешать ему, Стэнтингтон использует этот способ.Василию Карбенко остается жить считанные часы. Глава пятнадцатая Премьер хотел выглядеть как простой американец.— Я хочу гулять по улицам и аллеям Диснейленда, как это делают все американцы. Я хочу быть одним из них. Никто не поймет, что мы не американцы.Четыре кагебешника, состоящие под началом Карбенко, обменялись взглядами и согласно кивнули.Римо посмотрел на премьера. На нем была гавайская клетчатая рубаха и огромная соломенная шляпа. Глаза он спрятал под большими солнечными очками. Однако его землистое лицо слишком часто мелькало на телеэкранах и вряд ли его можно было спутать с кем-то другим.Все четыре такси были на месте в назначенное время. В головную машину сели два агента КГБ. Римо, Карбенко, премьер и Нина втиснулись во вторую машину, еще два агента залезли в третью, а в последней в гордом одиночестве ехал Чиун. Он потребовал себе отдельное такси, потому что не желал находиться рядом с филистерами.— Не забудь, Чиун, — сказал Римо. — Мы должны уберечь премьера от смерти, все остальное не имеет значения.— Бессмыслица! — сказал Чиун. — Вся моя жизнь потонула в бессмыслице.Когда они подъехали к воротам Диснейленда, оказалось, что русские не в состоянии заплатить за вход. Диснейленд не принимал кредитные карточки и ничего не хотел знать о Международном валютном фонде или запасах природного газа в России, потому что эти запасы могли кончиться раньше, чем Диснейленд прекратит свое существование. Ибо его ресурсы были вечны и неисчерпаемы: он нуждался только в свежей краске и в бегающих повсюду тинейджерах, одетых мышатами и утятами.К счастью, Римо, у которого с собой были деньги, смог заплатить 2365 долларов наличными за двухдневную экскурсию для всей компании. На оставшиеся деньги премьер купил каждому часы — «мечту русского дипломата»; четырем кагебешникам — по механической мечте, а себе и Нине — по электронной, где в полдень и в полночь на циферблате появлялась мордочка Микки Мауса. Чиун тоже получил свою «мечту дипломата», после чего объявил, что всегда любил Россию.Монорельсовая дорога протянулась над цветущими зелеными лугами с подстриженными деревьями. Было позднее утро, и солнце отражалось в большом и необыкновенно голубом озере, настолько голубом, что один из агентов поинтересовался, не подкрашивают ли его.Выйдя из вагончика, они окунулись в густой запах свежеподжаренной воздушной кукурузы. Обнаружив неподалеку банк, премьер обменял в нем эквивалент урожая всего узбекского хлопка на наличные доллары и получил возможность посмотреть на Белоснежку с семью гномами, а также побывать в мире Дикого Запада.Чиуну захотелось получить шляпу Черного Плаща. Решив каждому купить по такой шляпе, премьер послал одного из кагебистов в банк. Тот обменял полезные ископаемые Украины и вернулся к ждущему его в Мире Полинезии премьеру с полной сумкой наличности.Полезных ископаемых хватило еще и на травяную юбочку для Нины и на маски Микки Мауса, сделанные из кокосовых орехов и морских раковин.— Это все прекрасно, — сказал Чиун. — Римо, нахлобучивая на лоб шляпу Черного Плаща. — Но ты все-таки обманщик.— С чего бы это?— Однажды ты возил меня куда-то и сказал, что это Диснейленд. Ты меня обманул, Диснейленд на самом деле здесь.— Ты главное, Чиун, смотри в оба. С премьером ничего не должно случиться.Наконец русские проголодались и премьер обнаружил, что плата за вход не исключает необходимости платить за обед. Пришлось посылать в главный банк Диснейленда еще одного агента. Это обеспечило каждого едой и напитками.Когда с обедом было покончено, никто не поднялся с места. Римо поинтересовался, почему они продолжают сидеть. Премьер сказал, что закуски было маловато и он очень надеется на главное блюдо.Когда Римо объяснил, что все уже съедено, премьер объяснил, что Балканы он не отдаст ни за что, даже за кусок хлеба.В конце концов они остановились на гигантских хот-догах, а Диснейленд получил право построить курорты ни Черном море и на Урале.На десерт и на зал игровых автоматов денег, вырученных за Урал, не хватило.В полдень премьеру пришлось пропустить парад Плуто, Дональда Дака, Микки и Минни, потому что вся группа застряла в Мире Будущего и не успела вовремя попасть на главную площадь. Парад был бесплатным, за зрелища денег здесь не брали.Около часа дня Нина призналась, что ей кажется, будто она все время смотрит одно и то же. Меняется только название и краска на павильонах.— Я знаю, как отличить один аттракцион от другого, — сказал Василий Карбенко. — Если билет надорван, значит, вы здесь уже побывали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13