А вот обычаям этого дикого края буду учить тебя я.
Скоро показался белый верх фургона. Он стоял на том же самом месте, от костра поднимался дым.
— А твой отец знает что-нибудь о древних греках? Об Ахиллесе там и прочих?
— Да, знает. Он умеет читать по-гречески.
— Вот как? Наверное, он будет заниматься этим и здесь, да?
Они подъезжали к фургону.
— А ты знаешь эти истории, мальчик? Про все эти убийства и сражения?
— Кое-что знаю. А папа знает очень хорошо. — Тому вдруг стало любопытно. — А вы знаете эти истории?
— Слыхивал их не раз в прошлые времена, — с некоторой запинкой ответил Воллиен.
Они подъехали к костру.
— Ма! — возбужденно докладывал Том. — Мистер Воллиен застрелил двух антилоп, и мы встретили тех индейцев снова!
Дункан принял мясо, которое ему протянул Воллиен, и осмотрел его.
— Тут не так уж много мяса для двух антилоп, Воллиен.
— Я оставил одну индейцам, — сказал Воллиен, расседлывая лошадь.
— Какое великодушие с вашей стороны! — воскликнула Сюзанна.
Воллиен взглянул на нее.
— Я не думал о великодушии, мэм, я просто отдал ее.
Глава 7
Док Шеббитт осмотрел следы, затем взглянул на Гурона.
— Что скажешь?
Гурон промолчал. Верхом на лошади он ездил по кругу, внимательно вглядываясь в следы.
— Там есть еще один, — наконец ответил он, — человек, который ездит верхом в одиночку.
— Если он с ними, то он уже не один, — заметил Айк.
— Он не всегда с ними. Он приезжает и уезжает. Много миль они ехали без него, он приехал к ним с запада.
— Кто он такой, как ты считаешь? — спросил Бустер.
— О, это какой-то индеец, выпрашивающий еду! Мы уже пересекали их следы, — самоуверенно заявил Айк.
— Мне это не нравится, — сказал Пэрди спокойно. — Тот, кто застрелил Ленни, должен быть где-то здесь, я не думаю, что Ленни убила женщина или мальчишка.
— Индейцы, — настаивал Айк. — Почему он уезжает? Индейцы бродят где-то неподалеку отсюда, вот один и ездит туда-сюда попрошайничать. А может, намеревается завладеть фургоном. Не мы же первые увидели лошадей и женщину. Индейцам на женщину наплевать. Женщин они в грош не ставят, — усмехнулся Айк.
— И ты тоже, Айк, — ухмыльнулся Бостон Пенгман. — Помню пару раз…
Айк поглядел по сторонам.
— Много болтаешь, Пенг. Ей-богу!
Бостон Пенгман посмотрел на него и осекся. И сразу сказал:
— Я пошутил, Айк, не обижайся.
Айк Мэнтл ничего не ответил. Он, не сказав ни слова, припустил вдоль колеи. Док Шеббитт поморщился и поскакал за ним, прибавив ходу и стараясь его обогнать.
Впереди должен быть главарь. Айк не имел права занимать место предводителя. Айку на все наплевать, он думает только о себе.
Док Шеббитт оглянулся на тех, кто следовал за ним. Потрепав холку своего коня, он громко сказал:
— Поменьше языком трепали бы!
Всадники сгрудились вокруг него.
— Они держат путь на Арканзас, — решил Доббс. — Мы увидим их там.
— Человек явно зажиточный! — сказал Бустер. — Никто не пустится в прерию с таким грузом, если в нем нет ничего ценного. У него мулы, они раза в два-три дороже быков. И лошади хорошие. Имея пару таких гнедых, можно разбогатеть.
— А может, там женская утварь, — возразил Пэрди. — Может, ничего стоящего у них и нет. Как бывает с женщинами, известно.
— Знаю я, как с ними бывает, — сказал Док Шеббитт. — Точно знаю.
— Увидите, — настаивал Пэрди. — Какой смысл тащить с собой золото? Народ сюда едет за золотом, а не везет его с собой. Фургон забит женскими штучками.
— Можешь думать, что тебе угодно, — отрезал Док Шеббитт. — А я уверен, что в фургоне золото.
Ред Хил не сказал ничего. Он сгорбился в седле, давая им возможность выговориться. Пэрди взглянул на него. Интересно, сумеет ли он действовать так же быстро, как Ред? Наверняка. Он еще никого не встречал, кто мог бы его обогнать. Предположим, когда дойдет до дела, Ред окажется быстрее?.. Тогда ему каюк.
Мулы исхудали, но все еще тянули. Пока грунт развезло только местами, и фургон катился хорошо. Но дорога неуклонно шла в гору. Медленно, почти неощутимо, но мулы это чувствовали. Скоро почувствовали и люди, когда вылезли из фургона и пошли пешком. В эти дни они шли пешком большую часть пути.
Дорога высохла, и до Хлопкового каньона осталось всего шестнадцать миль. Трава была отличная, они прибыли рано, и мулы вволю попаслись, прежде чем их отвели в лагерь. Следующий перегон был длинным и трудным, но и здесь, у Индюшиного каньона, трава была хорошая. Топлива не было, и они готовили еду на костре, сжигая бизоний навоз и дрова, заготовленные раньше.
Днем ранее Кон Воллиен уехал, лишь помахав им рукой на прощанье. Не приезжал он и к стоянкам у обоих каньонов. Сюзанна поймала себя на том, что ждет его.
— Интересно, куда он девался? — вдруг спросила она. — Где его пристанище?
— Кто знает? Он как индеец, Сюзанна. Однажды он уедет, и мы его больше не увидим.
— Я тоже так думаю.
Сидевший у задней стенки фургона Том повернулся к ним.
— Он считает, что те люди из поселка… Он думает, что они едут за нами.
— Сомневаюсь, — отозвался Дункан, — они не поедут в такую даль.
— Мы убили одного из них, — сказала Сюзанна. — Может, они хотят нам отомстить.
— В это трудно поверить. — Дункан Маккаскел пристально вглядывался в горизонт. — И я до конца не убежден, что человек был убит.
— Он целился в тебя.
— Знаю, но вряд ли это правда. Интересно, в самом ли деле он собирался меня убить? Или у Воллиена были собственные причины с ним рассчитаться?
— Они украли твоих лошадей, папа! Они угрожали тебе!
— Да, — согласился Маккаскел неохотно. — Да, это так, но что касается убийства… тут я сомневаюсь.
— Ты же почувствовал, как пуля пролетела мимо, ты слышал ее свист.
— Да, — сказал Дункан задумчиво, насилие совершенно не входило в его жизненные планы. — Говорят, когда стреляют с близкого расстояния, звук выстрела иногда слышится дважды, если стоишь возле дерева или столба. Я мог ошибиться.
— Зато я не ошиблась, — резко произнесла Сюзанна, — когда отделала вооруженного бандита, прокравшегося в наш лагерь. Я расправилась с ним и очень этому рада.
Дункан рассмеялся:
— Вот уж не думал, что ты у меня такая воинственная.
— Нужно действовать по обстоятельствам, — сказала она просто. — Теперь я понимаю, что мир состоит не только из милых, хорошо воспитанных людей. Есть и другие. На Востоке законы держат их в рамках. Здесь законов нет.
— Все зависит от нас, — спокойно сказал Том. — Так говорит Кон Воллиен.
Они останавливались дважды, чтобы дать передохнуть мулам, и Сюзанна, перед тем как двигаться дальше, внимательно оглядывалась по сторонам. Ее тревожило состояние мулов. Животные отощали и выглядели измученными до предела.
Привал устроили у лесистого холма и много времени потратили, собирая валежник и складывая его в «гамак», подвешенный под фургоном. Дункан отвел мулов к воде, потом оставил их на бизоньих выпасах поблизости.
Воздух был тих и неподвижен, небо безупречно чистым. Сюзанна не спеша взобралась на небольшой холмик. Там лежало несколько больших валунов, и, проверив, нет ли змей, она села на один из них. Легкий ветерок обдувал лицо и шевелил волосы.
С некоторым удивлением Сюзанна призналась себе, что ей нравится этот край, и когда Том присоединился к ней, она сказала ему об этом.
— Мне тоже, ма! Я так люблю смотреть вдаль и видеть, кажется, всю землю. Это чудесно!
— Там, куда мы едем, местность гористая, Том. Совсем не такая, как здесь.
— Ты думаешь, люди из поселка преследуют нас?
Она колебалась, не решаясь сказать правду. Но не было смысла лгать. Когда придет беда, она не минует и сына.
— Да, Том, думаю, это так. Мистер Воллиен был прав — это очень плохие люди. Твоему отцу трудно в это поверить, но и он предполагает то же самое.
— Нам придется сражаться?
— Наверное, придется. Если мы не встретим каких-нибудь других людей… хороших людей…
— Здесь? Я думаю, нам лучше подготовиться к сражению.
Сюзанна поднялась, и они немного постояли, вглядываясь в даль. И вот далеко-далеко…
Том заговорил первый:
— Ма! Кто-то едет. Видишь? — Он показал пальцем. — Вон там, где лощина переходит в равнину.
Это была лишь точка, пятнышко на линии горизонта. Они наблюдали, как пятнышко росло, и скоро его окружило облачко пыли.
— Это Воллиен, — сказала Сюзанна. — Никто не сидит на лошади так, как он.
Том напрягал зрение, но не смог разглядеть, кто это Всадник скакал к ним.
— Пойдем, — позвала она. — Папа запрягает мулов.
Они спустились вниз, и Сюзанна увидела, что Дункан положил и дробовик, и винтовку рядом с сиденьем, но ничего не сказала, только сообщила, что едет Воллиен.
Они пошли рядом с упряжкой. Через несколько минут Кон Воллиен показался близ их последней стоянки и поехал вверх по небольшому склону.
— Подумал, что вам понадобится помощь, — произнес он сухо, — при разгрузке.
— Разгрузке?
— Ага! Скоро начнутся песчаные холмы. Вам придется избавиться от лишнего груза, иначе вы угробите мулов. Отсюда недалеко до реки Арканзас.
— Мы справимся, — проговорил Маккаскел скованно, не обращая внимания на убедительность тона Воллиена. — Мулы еще тянут хорошо.
— Мулы у вас отличные, — согласился Воллиен. — Правда, у них не такой бодрый вид, как раньше. Наверное, это от перемены климата?
Он уехал вперед, Дункан проводил его взглядом.
— Вот человек!.. Черт бы его побрал!
— Не говори так, Дункан. Он помог нам и еще поможет.
Однако когда мулы уперлись в хомуты и с натугой стронули с места фургон, он почувствовал себя виноватым. Груз им стал явно не по силам. Глупо было продолжать мучить животных, и всему виной его собственное упрямство. Он же знал, что через некоторое время все равно придется с чем-нибудь расстаться… но с чем?
Сюзанна любила свою мебель. Кровать можно было сохранить, но шифоньер…
Маккаскел уже видел впереди зыбучие пески.
— Надо будет впрячь гнедых впереди мулов. Они, конечно, не тягловые животные, но хоть какая-то подмога. Их же запрягали в легкий фургон.
За последнюю четверть мили они останавливались дважды. Маккаскел отыскал в фургоне еще один комплект упряжи. Сбруя была не новая, и он не знал, насколько работоспособными окажутся гнедые. Когда он рылся в вещах, доставая упряжь, блеск красного дерева заставил его опустить глаза. Его мучило чувство вины.
Они снова двинулись. Том шел впереди, разведывая лучшую дорогу среди песчаных холмов. Несмотря на помощь лошадей, фургон все равно был слишком тяжел для уставших мулов.
Перед ними была излучина реки Арканзас. Неровный, поросший деревьями и кустами берег мог таить любую опасность. Выехав на открытое место, они наткнулись на три могилы. Судя по кратким надписям, нацарапанным на крестах, двое умерли от холеры, один — от стрелы индейца.
Воллиен, приблизившись к ним, пожал плечами.
— По дороге из Калифорнии я насчитал больше тысячи могил людей, которые умерли или были убиты только в прошлом году.
И, помолчав, иронически добавил:
— Наверное, многие из них пытались добраться до золотых россыпей со слишком тяжело нагруженными фургонами.
— Возможно, — спокойно парировал Дункан, — возможно, и так. А быть может, некоторым из них удалось пробиться, хоть они и были здорово перегружены. Мистер Воллиен, вы были когда-нибудь женаты?
— Я? Никогда.
— В жизни женщины, мистер Воллиен, вещи имеют очень большое значение. Они придают им уверенность, ощущение порядка и стабильности. Может быть, нам, мужчинам, не хватает этой черты характера, и, плохо это или хорошо, не важно, для нас, наверное, имеет значение другое.
В этом фургоне мы везем кровать, которую семья моей жены привезла из Девоншира почти двести лет тому назад. Там же несколько предметов, столь же ценных для нас. Нам ничего не стоило оставить все это дома и набить фургон провизией или чем-то другим, более необходимым в теперешних условиях, но счастье Сюзанны для меня очень дорого, а ведь где бы мы ни были, среди этих вещей она почувствует себя как в родном доме. Понимаете, мистер Воллиен?
Кон сдвинул шляпу на затылок и мотнул головой.
— Да, наверное, это так. Я все великолепно понимаю. Мой собственный папаша переправил через горы вещи, которыми никогда больше не пользовался, но такой фургон невозможно протащить ни через пески, ни по дну Арканзаса, тоже покрытому зыбучими песками.
— Когда мы подойдем к мосту, мистер Воллиен, нам не останется ничего другого, как перейти через него.
— Зыбучие пески — это не мост, а что касается песчаных холмов, то вот они, перед вашим носом. Все, что вам надо делать, это ехать вперед. — Воллиен повернул лошадь. — И не изнуряйте себя. Скоро к вам пожалуют ночные гости.
— Вы имеете в виду эту банду? Думаете, они пошли за нами в такую даль?
— Да, думаю, что пошли. Думаю, что они ждут, когда вы завязнете здесь или в другом месте, где смогут легко расправиться с вами.
Дункан Маккаскел опустил руки. Он знал, что мулы не выдержат такой нагрузки. Знал, что Сюзанне придется расстаться со своим сокровищем, но он не хотел заставлять ее это делать. Знал, что путь предстоит долгий и нелегкий, не обещающий ничего определенного впереди. А тут еще банда.
В тот день в поселке он испугался. Он вспоминал, как шел и ноги не слушались его. А он шагал вперед, в ловушку, не помышляя о том, чтобы повернуть назад.
Там все было на виду. Здесь их враги невидимы…
И он не забыл этих людей. Дурная, очень дурная компания.
— Мы сделаем все, что в наших силах, — сказал он просто. — Но сейчас мы должны двигаться вперед.
Дункан тронул мулов, и животные пошли вперед. Он повел их осторожно, ласково понукая. Фургон сдвинулся с места и преодолел первую полосу песка.
Ночь опустилась еще прежде, чем они прошли песчаные холмы и спустились в низину у реки.
Пришлось разбить лагерь у чистого прохладного ручья в Ореховом каньоне, где была трава. Сняв сбрую с лошадей и мулов, Дункан Маккаскел оглянулся в поисках Кона. Тот исчез.
— Ты видел, как мистер Воллиен уехал, Том?
— Нет, па. Минуту назад он был здесь, а потом смотрю — его уже нет.
— Мы поедим на скорую руку, — сказал Маккаскел, — я тут же погасим костер.
Мальчик притащил валежник к фургону, но Маккаскел покачал головой.
— Нет, давай там, в низине.
Они не теряли времени. Сюзанна быстро сварила кофе и разогрела суп. Поев, они погасили костер и вернулись к фургону.
Дункан поставил фургон среди деревьев и привязал скот поближе к нему. Но когда наступила темнота, он, напоив животных, привязал их еще ближе друг к другу.
— Том, тебе стоять первую вахту. — Дункан вручил мальчику свои золотые часы. — В десять часов разбудишь маму.
Сюзанна устроилась в фургоне, положив рядом с собой дробовик. Несколько минут она лежала без сна, жалея, что не залила тлеющие угли: ее тревожил поднимающийся ветер.
Глава 8
Воллиен подъехал к стоянке так тихо, что Сюзанна ничего не услышала, пока не раздался его голос:
— Они вон там, мэм. Вам лучше разбудить мужа.
Она сидела, привалившись спиной к колесу, с дробовиком на коленях, и кроме шелеста травы не слышала ровно ничего.
— Вы подходите совершенно бесшумно, — сказала Сюзанна.
— Не знаю, что они замышляют, но лучше приготовиться.
Воллиен снова скользнул в кусты. Ветер усиливался. Собирался дождь, может быть, гроза. Воллиен посмотрел на небо, но было так темно, что очертаний туч в сгустившейся темноте было не различить. Вдали послышался раскат грома. Он усомнился, что новички когда-либо видели грозу в прерии. Если он прав, она их здорово напугает.
Держа винтовку наготове, Кон спустился по крутому склону между деревьями, хватаясь за стволы, чтобы не потерять равновесия и не упасть. Внизу, прижавшись к дереву, он прислушался.
Для разбоя ночь была подходящая: ветер приглушал посторонние звуки, а деревья и кусты непрерывно шевелились, скрывая какое-либо движение. Бандиты прошли по дну каньона. Лагерь они разбили на реке или поблизости от нее, не дальше чем в сотне ярдов. Вряд ли в округе были еще люди, но даже если и были, то в такую ночь звуки выстрелов были бы почти не слышны.
Воллиен рассмотрел бандитов, освещаемых тусклым светом костра. Их было восемь. Там были, конечно, Док Шеббитт с Бустером, Бостон Пенгман, братья Айк и Пэрди Мэнтлы. У самого костра съежился Доббс, и, наконец, там был великан Ред Хил. Кон Воллиен изучал его с минуту. О Хиле он знал все.
Это был жестокий, безрассудный и хладнокровный, всех презирающий человек. В жилах Реда Хила текла ирландская и финская кровь. Он был скор на расправу, необычайно силен и ни с кем не считался. Опаснее Реда в шайке никого не было.
Пэрди был добряк. Меткий стрелок, он тоже был скор на расправу, но все же сохранил в душе какую-то добропорядочность, которую вряд ли стал бы проявлять открыто, в глазах его приятелей это было явной слабостью. Он не поднял бы руку на Хила. Но Хил ни на миг не поколеблется, чтобы убить своего дружка Пэрди… или любого другого.
То же относится и к Доку Шеббитту, только Шеббитт осторожнее и хитрее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Скоро показался белый верх фургона. Он стоял на том же самом месте, от костра поднимался дым.
— А твой отец знает что-нибудь о древних греках? Об Ахиллесе там и прочих?
— Да, знает. Он умеет читать по-гречески.
— Вот как? Наверное, он будет заниматься этим и здесь, да?
Они подъезжали к фургону.
— А ты знаешь эти истории, мальчик? Про все эти убийства и сражения?
— Кое-что знаю. А папа знает очень хорошо. — Тому вдруг стало любопытно. — А вы знаете эти истории?
— Слыхивал их не раз в прошлые времена, — с некоторой запинкой ответил Воллиен.
Они подъехали к костру.
— Ма! — возбужденно докладывал Том. — Мистер Воллиен застрелил двух антилоп, и мы встретили тех индейцев снова!
Дункан принял мясо, которое ему протянул Воллиен, и осмотрел его.
— Тут не так уж много мяса для двух антилоп, Воллиен.
— Я оставил одну индейцам, — сказал Воллиен, расседлывая лошадь.
— Какое великодушие с вашей стороны! — воскликнула Сюзанна.
Воллиен взглянул на нее.
— Я не думал о великодушии, мэм, я просто отдал ее.
Глава 7
Док Шеббитт осмотрел следы, затем взглянул на Гурона.
— Что скажешь?
Гурон промолчал. Верхом на лошади он ездил по кругу, внимательно вглядываясь в следы.
— Там есть еще один, — наконец ответил он, — человек, который ездит верхом в одиночку.
— Если он с ними, то он уже не один, — заметил Айк.
— Он не всегда с ними. Он приезжает и уезжает. Много миль они ехали без него, он приехал к ним с запада.
— Кто он такой, как ты считаешь? — спросил Бустер.
— О, это какой-то индеец, выпрашивающий еду! Мы уже пересекали их следы, — самоуверенно заявил Айк.
— Мне это не нравится, — сказал Пэрди спокойно. — Тот, кто застрелил Ленни, должен быть где-то здесь, я не думаю, что Ленни убила женщина или мальчишка.
— Индейцы, — настаивал Айк. — Почему он уезжает? Индейцы бродят где-то неподалеку отсюда, вот один и ездит туда-сюда попрошайничать. А может, намеревается завладеть фургоном. Не мы же первые увидели лошадей и женщину. Индейцам на женщину наплевать. Женщин они в грош не ставят, — усмехнулся Айк.
— И ты тоже, Айк, — ухмыльнулся Бостон Пенгман. — Помню пару раз…
Айк поглядел по сторонам.
— Много болтаешь, Пенг. Ей-богу!
Бостон Пенгман посмотрел на него и осекся. И сразу сказал:
— Я пошутил, Айк, не обижайся.
Айк Мэнтл ничего не ответил. Он, не сказав ни слова, припустил вдоль колеи. Док Шеббитт поморщился и поскакал за ним, прибавив ходу и стараясь его обогнать.
Впереди должен быть главарь. Айк не имел права занимать место предводителя. Айку на все наплевать, он думает только о себе.
Док Шеббитт оглянулся на тех, кто следовал за ним. Потрепав холку своего коня, он громко сказал:
— Поменьше языком трепали бы!
Всадники сгрудились вокруг него.
— Они держат путь на Арканзас, — решил Доббс. — Мы увидим их там.
— Человек явно зажиточный! — сказал Бустер. — Никто не пустится в прерию с таким грузом, если в нем нет ничего ценного. У него мулы, они раза в два-три дороже быков. И лошади хорошие. Имея пару таких гнедых, можно разбогатеть.
— А может, там женская утварь, — возразил Пэрди. — Может, ничего стоящего у них и нет. Как бывает с женщинами, известно.
— Знаю я, как с ними бывает, — сказал Док Шеббитт. — Точно знаю.
— Увидите, — настаивал Пэрди. — Какой смысл тащить с собой золото? Народ сюда едет за золотом, а не везет его с собой. Фургон забит женскими штучками.
— Можешь думать, что тебе угодно, — отрезал Док Шеббитт. — А я уверен, что в фургоне золото.
Ред Хил не сказал ничего. Он сгорбился в седле, давая им возможность выговориться. Пэрди взглянул на него. Интересно, сумеет ли он действовать так же быстро, как Ред? Наверняка. Он еще никого не встречал, кто мог бы его обогнать. Предположим, когда дойдет до дела, Ред окажется быстрее?.. Тогда ему каюк.
Мулы исхудали, но все еще тянули. Пока грунт развезло только местами, и фургон катился хорошо. Но дорога неуклонно шла в гору. Медленно, почти неощутимо, но мулы это чувствовали. Скоро почувствовали и люди, когда вылезли из фургона и пошли пешком. В эти дни они шли пешком большую часть пути.
Дорога высохла, и до Хлопкового каньона осталось всего шестнадцать миль. Трава была отличная, они прибыли рано, и мулы вволю попаслись, прежде чем их отвели в лагерь. Следующий перегон был длинным и трудным, но и здесь, у Индюшиного каньона, трава была хорошая. Топлива не было, и они готовили еду на костре, сжигая бизоний навоз и дрова, заготовленные раньше.
Днем ранее Кон Воллиен уехал, лишь помахав им рукой на прощанье. Не приезжал он и к стоянкам у обоих каньонов. Сюзанна поймала себя на том, что ждет его.
— Интересно, куда он девался? — вдруг спросила она. — Где его пристанище?
— Кто знает? Он как индеец, Сюзанна. Однажды он уедет, и мы его больше не увидим.
— Я тоже так думаю.
Сидевший у задней стенки фургона Том повернулся к ним.
— Он считает, что те люди из поселка… Он думает, что они едут за нами.
— Сомневаюсь, — отозвался Дункан, — они не поедут в такую даль.
— Мы убили одного из них, — сказала Сюзанна. — Может, они хотят нам отомстить.
— В это трудно поверить. — Дункан Маккаскел пристально вглядывался в горизонт. — И я до конца не убежден, что человек был убит.
— Он целился в тебя.
— Знаю, но вряд ли это правда. Интересно, в самом ли деле он собирался меня убить? Или у Воллиена были собственные причины с ним рассчитаться?
— Они украли твоих лошадей, папа! Они угрожали тебе!
— Да, — согласился Маккаскел неохотно. — Да, это так, но что касается убийства… тут я сомневаюсь.
— Ты же почувствовал, как пуля пролетела мимо, ты слышал ее свист.
— Да, — сказал Дункан задумчиво, насилие совершенно не входило в его жизненные планы. — Говорят, когда стреляют с близкого расстояния, звук выстрела иногда слышится дважды, если стоишь возле дерева или столба. Я мог ошибиться.
— Зато я не ошиблась, — резко произнесла Сюзанна, — когда отделала вооруженного бандита, прокравшегося в наш лагерь. Я расправилась с ним и очень этому рада.
Дункан рассмеялся:
— Вот уж не думал, что ты у меня такая воинственная.
— Нужно действовать по обстоятельствам, — сказала она просто. — Теперь я понимаю, что мир состоит не только из милых, хорошо воспитанных людей. Есть и другие. На Востоке законы держат их в рамках. Здесь законов нет.
— Все зависит от нас, — спокойно сказал Том. — Так говорит Кон Воллиен.
Они останавливались дважды, чтобы дать передохнуть мулам, и Сюзанна, перед тем как двигаться дальше, внимательно оглядывалась по сторонам. Ее тревожило состояние мулов. Животные отощали и выглядели измученными до предела.
Привал устроили у лесистого холма и много времени потратили, собирая валежник и складывая его в «гамак», подвешенный под фургоном. Дункан отвел мулов к воде, потом оставил их на бизоньих выпасах поблизости.
Воздух был тих и неподвижен, небо безупречно чистым. Сюзанна не спеша взобралась на небольшой холмик. Там лежало несколько больших валунов, и, проверив, нет ли змей, она села на один из них. Легкий ветерок обдувал лицо и шевелил волосы.
С некоторым удивлением Сюзанна призналась себе, что ей нравится этот край, и когда Том присоединился к ней, она сказала ему об этом.
— Мне тоже, ма! Я так люблю смотреть вдаль и видеть, кажется, всю землю. Это чудесно!
— Там, куда мы едем, местность гористая, Том. Совсем не такая, как здесь.
— Ты думаешь, люди из поселка преследуют нас?
Она колебалась, не решаясь сказать правду. Но не было смысла лгать. Когда придет беда, она не минует и сына.
— Да, Том, думаю, это так. Мистер Воллиен был прав — это очень плохие люди. Твоему отцу трудно в это поверить, но и он предполагает то же самое.
— Нам придется сражаться?
— Наверное, придется. Если мы не встретим каких-нибудь других людей… хороших людей…
— Здесь? Я думаю, нам лучше подготовиться к сражению.
Сюзанна поднялась, и они немного постояли, вглядываясь в даль. И вот далеко-далеко…
Том заговорил первый:
— Ма! Кто-то едет. Видишь? — Он показал пальцем. — Вон там, где лощина переходит в равнину.
Это была лишь точка, пятнышко на линии горизонта. Они наблюдали, как пятнышко росло, и скоро его окружило облачко пыли.
— Это Воллиен, — сказала Сюзанна. — Никто не сидит на лошади так, как он.
Том напрягал зрение, но не смог разглядеть, кто это Всадник скакал к ним.
— Пойдем, — позвала она. — Папа запрягает мулов.
Они спустились вниз, и Сюзанна увидела, что Дункан положил и дробовик, и винтовку рядом с сиденьем, но ничего не сказала, только сообщила, что едет Воллиен.
Они пошли рядом с упряжкой. Через несколько минут Кон Воллиен показался близ их последней стоянки и поехал вверх по небольшому склону.
— Подумал, что вам понадобится помощь, — произнес он сухо, — при разгрузке.
— Разгрузке?
— Ага! Скоро начнутся песчаные холмы. Вам придется избавиться от лишнего груза, иначе вы угробите мулов. Отсюда недалеко до реки Арканзас.
— Мы справимся, — проговорил Маккаскел скованно, не обращая внимания на убедительность тона Воллиена. — Мулы еще тянут хорошо.
— Мулы у вас отличные, — согласился Воллиен. — Правда, у них не такой бодрый вид, как раньше. Наверное, это от перемены климата?
Он уехал вперед, Дункан проводил его взглядом.
— Вот человек!.. Черт бы его побрал!
— Не говори так, Дункан. Он помог нам и еще поможет.
Однако когда мулы уперлись в хомуты и с натугой стронули с места фургон, он почувствовал себя виноватым. Груз им стал явно не по силам. Глупо было продолжать мучить животных, и всему виной его собственное упрямство. Он же знал, что через некоторое время все равно придется с чем-нибудь расстаться… но с чем?
Сюзанна любила свою мебель. Кровать можно было сохранить, но шифоньер…
Маккаскел уже видел впереди зыбучие пески.
— Надо будет впрячь гнедых впереди мулов. Они, конечно, не тягловые животные, но хоть какая-то подмога. Их же запрягали в легкий фургон.
За последнюю четверть мили они останавливались дважды. Маккаскел отыскал в фургоне еще один комплект упряжи. Сбруя была не новая, и он не знал, насколько работоспособными окажутся гнедые. Когда он рылся в вещах, доставая упряжь, блеск красного дерева заставил его опустить глаза. Его мучило чувство вины.
Они снова двинулись. Том шел впереди, разведывая лучшую дорогу среди песчаных холмов. Несмотря на помощь лошадей, фургон все равно был слишком тяжел для уставших мулов.
Перед ними была излучина реки Арканзас. Неровный, поросший деревьями и кустами берег мог таить любую опасность. Выехав на открытое место, они наткнулись на три могилы. Судя по кратким надписям, нацарапанным на крестах, двое умерли от холеры, один — от стрелы индейца.
Воллиен, приблизившись к ним, пожал плечами.
— По дороге из Калифорнии я насчитал больше тысячи могил людей, которые умерли или были убиты только в прошлом году.
И, помолчав, иронически добавил:
— Наверное, многие из них пытались добраться до золотых россыпей со слишком тяжело нагруженными фургонами.
— Возможно, — спокойно парировал Дункан, — возможно, и так. А быть может, некоторым из них удалось пробиться, хоть они и были здорово перегружены. Мистер Воллиен, вы были когда-нибудь женаты?
— Я? Никогда.
— В жизни женщины, мистер Воллиен, вещи имеют очень большое значение. Они придают им уверенность, ощущение порядка и стабильности. Может быть, нам, мужчинам, не хватает этой черты характера, и, плохо это или хорошо, не важно, для нас, наверное, имеет значение другое.
В этом фургоне мы везем кровать, которую семья моей жены привезла из Девоншира почти двести лет тому назад. Там же несколько предметов, столь же ценных для нас. Нам ничего не стоило оставить все это дома и набить фургон провизией или чем-то другим, более необходимым в теперешних условиях, но счастье Сюзанны для меня очень дорого, а ведь где бы мы ни были, среди этих вещей она почувствует себя как в родном доме. Понимаете, мистер Воллиен?
Кон сдвинул шляпу на затылок и мотнул головой.
— Да, наверное, это так. Я все великолепно понимаю. Мой собственный папаша переправил через горы вещи, которыми никогда больше не пользовался, но такой фургон невозможно протащить ни через пески, ни по дну Арканзаса, тоже покрытому зыбучими песками.
— Когда мы подойдем к мосту, мистер Воллиен, нам не останется ничего другого, как перейти через него.
— Зыбучие пески — это не мост, а что касается песчаных холмов, то вот они, перед вашим носом. Все, что вам надо делать, это ехать вперед. — Воллиен повернул лошадь. — И не изнуряйте себя. Скоро к вам пожалуют ночные гости.
— Вы имеете в виду эту банду? Думаете, они пошли за нами в такую даль?
— Да, думаю, что пошли. Думаю, что они ждут, когда вы завязнете здесь или в другом месте, где смогут легко расправиться с вами.
Дункан Маккаскел опустил руки. Он знал, что мулы не выдержат такой нагрузки. Знал, что Сюзанне придется расстаться со своим сокровищем, но он не хотел заставлять ее это делать. Знал, что путь предстоит долгий и нелегкий, не обещающий ничего определенного впереди. А тут еще банда.
В тот день в поселке он испугался. Он вспоминал, как шел и ноги не слушались его. А он шагал вперед, в ловушку, не помышляя о том, чтобы повернуть назад.
Там все было на виду. Здесь их враги невидимы…
И он не забыл этих людей. Дурная, очень дурная компания.
— Мы сделаем все, что в наших силах, — сказал он просто. — Но сейчас мы должны двигаться вперед.
Дункан тронул мулов, и животные пошли вперед. Он повел их осторожно, ласково понукая. Фургон сдвинулся с места и преодолел первую полосу песка.
Ночь опустилась еще прежде, чем они прошли песчаные холмы и спустились в низину у реки.
Пришлось разбить лагерь у чистого прохладного ручья в Ореховом каньоне, где была трава. Сняв сбрую с лошадей и мулов, Дункан Маккаскел оглянулся в поисках Кона. Тот исчез.
— Ты видел, как мистер Воллиен уехал, Том?
— Нет, па. Минуту назад он был здесь, а потом смотрю — его уже нет.
— Мы поедим на скорую руку, — сказал Маккаскел, — я тут же погасим костер.
Мальчик притащил валежник к фургону, но Маккаскел покачал головой.
— Нет, давай там, в низине.
Они не теряли времени. Сюзанна быстро сварила кофе и разогрела суп. Поев, они погасили костер и вернулись к фургону.
Дункан поставил фургон среди деревьев и привязал скот поближе к нему. Но когда наступила темнота, он, напоив животных, привязал их еще ближе друг к другу.
— Том, тебе стоять первую вахту. — Дункан вручил мальчику свои золотые часы. — В десять часов разбудишь маму.
Сюзанна устроилась в фургоне, положив рядом с собой дробовик. Несколько минут она лежала без сна, жалея, что не залила тлеющие угли: ее тревожил поднимающийся ветер.
Глава 8
Воллиен подъехал к стоянке так тихо, что Сюзанна ничего не услышала, пока не раздался его голос:
— Они вон там, мэм. Вам лучше разбудить мужа.
Она сидела, привалившись спиной к колесу, с дробовиком на коленях, и кроме шелеста травы не слышала ровно ничего.
— Вы подходите совершенно бесшумно, — сказала Сюзанна.
— Не знаю, что они замышляют, но лучше приготовиться.
Воллиен снова скользнул в кусты. Ветер усиливался. Собирался дождь, может быть, гроза. Воллиен посмотрел на небо, но было так темно, что очертаний туч в сгустившейся темноте было не различить. Вдали послышался раскат грома. Он усомнился, что новички когда-либо видели грозу в прерии. Если он прав, она их здорово напугает.
Держа винтовку наготове, Кон спустился по крутому склону между деревьями, хватаясь за стволы, чтобы не потерять равновесия и не упасть. Внизу, прижавшись к дереву, он прислушался.
Для разбоя ночь была подходящая: ветер приглушал посторонние звуки, а деревья и кусты непрерывно шевелились, скрывая какое-либо движение. Бандиты прошли по дну каньона. Лагерь они разбили на реке или поблизости от нее, не дальше чем в сотне ярдов. Вряд ли в округе были еще люди, но даже если и были, то в такую ночь звуки выстрелов были бы почти не слышны.
Воллиен рассмотрел бандитов, освещаемых тусклым светом костра. Их было восемь. Там были, конечно, Док Шеббитт с Бустером, Бостон Пенгман, братья Айк и Пэрди Мэнтлы. У самого костра съежился Доббс, и, наконец, там был великан Ред Хил. Кон Воллиен изучал его с минуту. О Хиле он знал все.
Это был жестокий, безрассудный и хладнокровный, всех презирающий человек. В жилах Реда Хила текла ирландская и финская кровь. Он был скор на расправу, необычайно силен и ни с кем не считался. Опаснее Реда в шайке никого не было.
Пэрди был добряк. Меткий стрелок, он тоже был скор на расправу, но все же сохранил в душе какую-то добропорядочность, которую вряд ли стал бы проявлять открыто, в глазах его приятелей это было явной слабостью. Он не поднял бы руку на Хила. Но Хил ни на миг не поколеблется, чтобы убить своего дружка Пэрди… или любого другого.
То же относится и к Доку Шеббитту, только Шеббитт осторожнее и хитрее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14