– Уснул, чего и следовало ожидать. А вы могли бы себе представить Оскара, соблюдающего бальный этикет? Нет, вы только посмотрите на них!
Оскар уговорил Гарри Кодда и оркестр попробовать сыграть чарльстон. Теперь юный Джонс царил на танцевальной площадке. Его ноги скользили, выворачиваясь то внутрь, то наружу, как резиновые, в бешеном упоении. А рядом вспыхивали и гасли, словно спички, точеные ножки Эвелин.
– Пойдемте, надо утереть им нос!
– Не могу, мистер Бэринг. Я не умею.
– Ничего, зато я умею. А вы только слушайтесь меня.
Он взял ее за руку и повел танцевать.
– Я так и не выучилась танцевать как следует. – Она пыталась перекричать рев оркестра. – Никогда не знала, о чем говорить с партнером.
– А со мной и незачем говорить, – выкрикнул он в ответ. – Надо беречь дыхание.
– У меня ноги не правильные, – продолжала она. – По-моему, слишком длинные.
– У вас очень красивые ноги.
– И плохо гнутся.
Он и сам заметил, что по мере того, как темп музыки убыстрялся, Агате становилось все труднее попадать в такт, и веселое выражение ее лица сделалось каким-то исступленным. Ему показалось, что она, осознанно или нет, на мгновение сбросила маску. Он уже видел этот затравленный взгляд на литературном банкете. А вот теперь она у него в руках, в буквальном смысле: теперь он ведет ее в чарльстоне.
Неожиданное удовольствие от общения с новым знакомым вдруг напомнило Агате о прошедшем счастье – и об Арчи. От той прежней, нестерпимой боли она сумела спрятаться в чужую, ненастоящую жизнь – но упоительная радость сегодняшнего вечера вмиг опрокинула всю эту шаткую конструкцию, возведенную над бездной отчаяния. На одно мгновение она неосмотрительно позабыла свою привычную муку, и теперь понимала, что это предательство, и ждала расплаты.
Чем больше она старалась не отставать от партнера, тем больше ее тело сопротивлялось. Джон Бэринг превратился в Арчи Кристи, Арчи в военной форме, расхаживающий вокруг нее, как дрессировщик, командующий, как ей ходить, как смотреть, чтобы не выглядеть посмешищем. Зал завертелся и стал расплываться перед глазами, теперь единственным, что видела Агата, была демоническая улыбка мужа и его рука, отбивающая такт. Потом в глазах потемнело, и она упала без чувств.
Придя в себя, она увидела, что лежит на полу опустевшего бального зала, Эвелин поддерживает ее голову, а Уолли Стентон подносит рюмку бренди к ее губам. Вид у нее был смущенный и испуганный.
– Ты потеряла сознание, – сказала Эвелин. – Выпей.
Агата обвела взглядом зал, Оскара Джонса, вытаращившего на нее глаза, умолкших музыкантов и уставившуюся на нее престарелую публику.
– Мне так неловко, – обратилась она к Уолли, – видите, как со мной опасно танцевать.
– Зато очень приятно, – улыбнулся он.
Уолли и Эвелин усадили ее в кресло, покуда Оскар ходил по залу кругами нога за ногу, словно бульдозер, расчищающий дорогу.
– Надеюсь, Харрогет вылечит вас от чарльстона, – произнес он наконец.
– Харрогет слыхом не слыхивал о чарльстоне до сегодняшнего дня, – отрезал Уолли. Он поднял рюмку с бренди. – Продолжайте в том же духе, миссис Нил. Пейте до дна – или не видать вам следующего танца.
Наконец у Агаты хватило сил подняться на ноги, и Эвелин проводила ее в номер.
Уолли медленно брел по зимнему саду, покуривая сигарету. Значит, предчувствие его не обмануло. Как там выразилась помешанная старуха в пабе? «Тут очки у него хрясь – и разбились, стало быть, я его больше не видела». Вот что сказала старая Вайолет. Ее «второй половиночке» привиделся некто, с кем она танцевала. Как и Вайолет, Агата сочинила себе выдуманную жизнь, чтобы справиться с реальной болью. И как Вайолет, не до конца поверила в собственную выдумку. Нищую беззубую побирушку и прославленную леди-писательницу заморочила общая для обеих лютая неуверенность в себе.
Уолли набрал домашний номер своей секретарши, не постеснявшись поднять девушку среди ночи.
– Полли, я нашел ее. Нужна твоя помощь.
– Где ты?
– В Харрогете. Найди хорошего психиатра и выведай у него побольше про поведение больных с амнезией, то бишь с потерей памяти. Мне необходимо знать, с какой стати миссис Кристи взяла себе фамилию любовницы.
– А твоя колонка, Уолли?
– Сама напишешь.
– Я не смогу!
– Сможешь. У меня на столе найдешь кучу материала.
Сляпай все вместе. Принц Уэльский учится танцевать чарльстон в «Cafe de Paris». Потом возьми ту историю ну помнишь, – как американцы вперлись в чужие охотничьи угодья. Озаглавь «Новые вандалы». И туда же запихни, как они скупают замки и прячут под штукатурку старинную каменную кладку. Публику хлебом не корми – дай позлословить. А начни с моего интервью с Гербертом Уэллсом.
– Ты уже его использовал.
– Не все. Посмотри в моих записях.
– А как насчет фотографии леди Нелли Мельбы <Имеется в виду знаменитая австралийская певица-сопрано (наст. имя – Хелен Портер Митчелл; 1861–1931); была награждена Орденом Британской империи и соответственно получила титул Кавалерственной Дамы – «дейм».>? От нее все точно будут в восторге!
– Полли, я теперь Джон Бэринг. До утра постарайся выяснить насчет амнезии и позвони в Харрогет, телефон четыре ноль пять. А пока помалкивай и думай. И звони.
Я тебя целую.


* * *

Эвелин уложила Агату в постель, заказала чашку бульона в номер и теперь кормила подругу с ложечки.
– Не представляю даже, почему я упала в обморок!
– Тереза, а ты давно овдовела?
Агата молчала.
– Полгода назад, – наконец проговорила она.
– Знаешь, по-моему, ты перестаралась, пытаясь заглушить свое горе. Так случается с чувствительными, тонкими людьми. Не думай, пожалуйста, что я лезу тебе в душу, – но ты, право слово, очень необычный человек.
Агата покачала головой.
– Самый обыкновенный.
– Может быть, в тебе есть и то, и другое. Ты явно очень умна, любопытна и привлекательна. И с кучей разных других достоинств. Такая несправедливость, что тебе счастья не досталось.
–, – Беда в том, – ответила Агата, – что я всегда его ждала.
Эвелин улыбнулась:
– А я так не ждала его никогда.
– Посиди со мной еще минутку.
Эвелин поставила на стол пустую бульонную чашку.
– Надо наконец расставить точки над «и», – решительным тоном произнесла Агата. – Ты мне поможешь, Эвелин?
– Ну конечно.
– Завтра я поеду в Лидс – разбираться насчет моего багажа. Да, я выяснила, что фамилия той женщины, похожей на мою двоюродную сестру, тоже Нил. Той, которую я показала тебе в банях. Мне регистраторша сказала. Ну не удивительно? А зовут ее вроде бы Нэнси.
– А ты не пыталась с ней поговорить?
– Нет. Понимаешь… Вдруг окажется, что… она мне никакая не сестра.
– Но попытка не пытка – уверена, что она не обидится, если ты просто подойдешь и спросишь.
Агата долго молчала.
– Эвелин, у нее на завтра на два часа дня назначены процедуры. Ты ведь все равно там будешь – может, ты могла бы… как-нибудь закинуть удочку, а? Хотя бы выяснить, не из Рикмензуорта ли она.
– Если ты меня об этом просишь.
– Еще как!
– Тогда конечно!
Эвелин увидела, с каким облегчением вздохнула ее подруга и почти сразу же уснула.
А Эвелин взяла с тумбочки книгу о водолечении и задумчиво пролистала. Оттуда выпал клочок бумаги, заложенный между страниц. Она подняла его. Терезиным почерком на нем было торопливо набросано:
Вся жизнь мою
Мне снится и снится сон:
Я теряю тебя
И будто бы это не сон, –
Я закрою глаза и проснусь.
Теперь я одна –
Но мой сон меня не оставил.
Эвелин вложила стихи обратно в книгу и тихонько вышла из номера.

Глава 8

Уолли Стентон сидел в маленьком фойе гостиницы «Валенсия». Было семь часов промозглого утра, и он никак не мог решить, не то ему тут же отправить в печать все, что он узнал, не то, наоборот, молчать как рыба, пока не удастся узнать побольше. Уолли отдавал себе отчет, что самого его подвигли на это расследование весьма противоречивые соображения. В какой-то степени это был честолюбивый азарт, хотелось первым раздобыть информацию и выдать сюжет ради разнообразия «прямо и честно» – как его когда-то учили. Отчасти его привлекала соблазнительная возможность расквитаться и с Динтуортом, и с Арчи Кристи, и со всей этой сплоченной и заносчивой камарильей, словом, с людьми власти, из-за которых когда-то его родителям, обнищавшим рабочим, пришлось уехать за океан.
Вернувшись в Англию, Уолли обнаружил, что Динтуорт и компания уже не только контролируют экономику, но и влияют на политическую жизнь. Система, сломившая его родителей, теперь показала зубы ему самому.
Размышления Уолли были прерваны администратором отеля «Валенсия», пихнувшего его локтем:
– Это она, сэр.
Уолли увидел, как смазливая темноволосая девица в сопровождении какой-то старушки проходит через вестибюль, направляясь к выходу. Щедро наградив администратора, он последовал за Нэнси Нил. Швейцар вызвал такси и велел таксисту доставить обеих леди в Королевский бювет.
Уолли двинулся туда же.
В этот утренний час улицы, прилегавшие к Королевскому бювету, обычно перекрывались для удобства утренних посетителей, приходивших принять пинту-другую серной воды и совершить полагающийся вслед за этим моцион. Поэтому Уолли не смог подъехать к бювету на такси, а к тому времени, как он добрался туда пешком, Нэнси Нил уже не было видно. Он собрался было войти внутрь здания, когда заметил стоящую чуть в стороне Агату. Она опустила на лицо поля шляпки-»колокола» и подняла воротник шубки.
– Доброе утро, миссис Нил. Надеюсь, вам получше.
– Спасибо, мне гораздо лучше.
– Ну вы и закутались сегодня! Я и узнал-то вас только по вашим ножкам. А то бы прошел мимо, честное слово.
Но я помню ножки всех, с кем танцевал хотя бы раз.
Она едва улыбнулась. Он заметил, как ее взгляд то и дело беспокойно устремляется ко входу в бювет.
– Миссис Нил, не угодно ли разделить со мной утреннюю дозу этой отравы?
– Думаю, сегодня я воздержусь от воды.
– Очень полезно для зрения!
Она покачала головой.
– Смелее, я вижу, у вас духу не хватает зайти в сие смрадное заведение! – задирал ее Уолли.
– Я правда не выношу ее вкуса!
– Знаете, – сказал Уолли, – я дал слово своему врачу, что буду принимать эту гадость, и мне нужна ваша поддержка. Иначе мне одна дорога – назад к фляжке мисс Кроули.
Он бережно взял ее под руку, и они вошли в обширный зал, в котором пол покато спускался к подземному источнику. Его спутница не на шутку разволновалась.
Шагах в пятидесяти от них, попивая воду из чашечек, стояла Нэнси Нил со своей престарелой тетушкой. Уолли видел, что Агата не может оторвать от них глаз. Купив у входа путеводитель, он стал читать вслух:
– «Постройка свода относится к ранневикторианскому периоду. Подойдем поближе. В тысяча пятьсот семидесятом году некий человек по имени Уильям Слингзби обнаружил здесь сернистые воды…»
– Вы не возражаете, если мы тут немножко посидим? – перебила его Агата. – У меня какая-то слабость после вчерашнего.
– Конечно, давайте присядем. Знаете, как называют Харрогет? «Смердящие воды». Прошлым летом за одно утро к этому вонючему пойлу приложилось около пятнадцати тысяч простофиль. Что вас еще интересует?
Агата во все глаза глядела на Нэнси Нил.
– Давайте, смелее.
Его спутница окаменела.
– А вот посмотрите на барышню в темно-синем пальто.
Видите – она улыбается, миссис Нил? Значит, вода не очень-то и гадкая!
– Эта девушка… она правда красивая?
– Красивая? Не сказал бы. Довольно стандартная внешность. Невыразительная. С моей стороны это, конечно, нахальство, но я все-таки скажу: вот вы по-настоящему красивы, а она – так, посмотрел и забыл.
– А по-моему, она очень привлекательна!
– О’кей, миссис Нил. Я вам докажу, что вы ошибаетесь. Если мы подойдем и послушаем…
Агата взглянула на свои часики.
– Вы простите меня, но мне пора. – Она вскочила и чуть не бегом ринулась к выходу.
Уолли пошел за ней. Он видел, как она свернула на Кресчент-роуд, и последовал туда же. Ему приходилось почти бежать, чтобы не отстать. На полпути к Кингз-роуд она зашла в скобяную лавку. В ее действиях просматривалась некая цель, и Уолли решил не мешать. Он остался ждать снаружи лавки, глядя внутрь сквозь выступающую фонарем витрину. Агата подала продавцу листок бумаги и что-то ему сказала, покуда тот внимательно рассматривал листок. Потом он взял кусок проволоки, отвертку и реостат и принялся что-то соединять, все время сверяясь с листком. Потом завернул все это в бумагу и подал Агате, она расплатилась и вышла.
Уолли подстерег ее у входа.
– Миссис Нил, а я вас потерял!
– И я вас, мистер Бэринг, – холодно ответила она.
Он отметил эту натянутость – похоже, она совсем не рада снова с ним увидеться.
– Я дико извиняюсь, но я правда следил за вами. Я не следил за такими женщинами с тех пор, как… Глупо, конечно.
– Конечно, – отозвалась она. – Наверное, все оттого, что Харрогет – скучнейшее место, мистер Бэринг.
– Вы полагаете?
– Уверена, что Эвелин Кроули с удовольствием составила бы вам компанию. Она такая общительная! А я – нет.
– Разрешите не согласиться. Дело не только в том, что вы очаровательны. – Уолли шел с Агатой рядом, стараясь не отставать. – Но и в том, что с вами интересно. Есть что-то интригующее – взять и с ходу подружиться с незнакомым человеком.
– Боюсь, мне так не кажется.
Крыть было нечем. Приподняв шляпу, Уолли широко улыбнулся:
– В таком случае всего вам хорошего – придется оставить вас в покое.
Он развернулся и пошел прочь и, дойдя до телефонной кабинке, набрал номер «Глоб инкуайерер» и, дождавшись соединения, позвал к телефону Полли.
– Ну, что узнала?
– Ты еще в Харро…?
– Да, только не надо его называть, могут подслушать.
Что ты узнала, Полли?
– Я поговорила с двумя врачами, сказала, что моя подруга страдает амнезией и называет себя чужим именем. Оба дали один и тот же ответ – что в случае настоящей амнезии человек слишком боится забыть свое собственное имя, чтобы еще брать чужое.
Уолли тихонько присвистнул.
– Может быть, все очень просто: она сама хочет быть этой любовницей.
– Возможно, – согласился Уолли.
Наступила пауза.
– Уолли, ты меня слышишь?
– Слышу.
– Я сочинила за тебя статью для колонки. Сказала им, что ты болен и надиктовал мне из постели…
– Ты ангел, Полли. Знаешь, со мной когда-то случилась точно такая штука. Я был начинающим корреспондентом «Денвер пост». Один из наших маститых куда-то подевался, и я написал материал вместо него. Знаешь, чем дело кончилось? Они взяли меня на его место, а его уволили, как только он обнаружился!
Полли засмеялась.
– Но материалы-то были твои. Я только орфографию поправила. Кстати, тебе названивает какая-то дама. Судя по голосу, нервничает. Имени своего не говорит, просит спросить, нашел ли ты объявление.
– Угу. Когда снова позвонит, скажи ей, чтобы не волновалась. А Бриггсу передай, что ни в какой я не в постели, а здоров как бык и нашел миссис Кристи, но скажи, что не знаешь, где я. Скажи ему, чтобы потолковал с Динтуортом. Я хочу заручиться обещанием, что меня напечатают. Иначе…
– Иначе что?
– Даже не знаю. Я пока не понял, рехнулась она или нет, но похоже, она что-то задумала.


* * *

Со времени исчезновения жены прошла неделя, и Арчибальд Кристи уже выказывал признаки крайнего раздражения. Происшествие крепко било по его самолюбию.
В этой скандальной ситуации он не знал, как себя вести, и двусмысленность собственного положения обескураживала его. При всем том он отчаянно боялся огласки своих отношений с Нэнси и уже засомневался в собственной версии исчезновения Агаты. Нэнси Нил и предстоящее счастье с ней казались далекими, почти недостижимыми. Ранним вечером в субботу он мерил шагами спальню, покуда Шарлотта Фишер рылась в шкафу.
– У Агаты никогда не было зеленого платья, – процедил он.
– Но та женщина в Кенсингтоне, говорят, была очень похожа на нее, – объясняла мисс Фишер. – И я обещала, что мы все тщательно просмотрим и удостоверимся, что ничего не пропало.
– Что за женщина в Кенсингтоне, Шарлотта? По всей стране тысячи женщин кинулись наряжаться, как моя жена, – одна в Торки, несколько десятков в Лондоне и половина всего этого паршивого Санингдейла. – Он шагал из угла в угол и хмурил брови. – Уже никаких сил нет.
Шарлотта Фишер достала платье из шкафа и, предъявив Арчи, невозмутимо произнесла:
– Вот зеленое.
Арчи рухнул в кресло.
– Такой позор! Знаете, если бы не этот публичный скандал… Она должна понимать, что это не для меня.
– Она боялась публики еще больше, чем вы.
– Боялась! Что вы хотите этим сказать? Вы так говорите, словно она умерла! А сами прекрасно знаете, что это не так!
– Как я могу это знать, полковник? – Полные щеки Шарлотты пылали от гнева. – Если вы довели человека, то кто знает, на что он может решиться?


* * *

Агата прошла низким коридором мимо нескольких физиотерапевтических кабинетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21