Проявлялся большой интерес как к роторным, так и к поршневым двигателям;
– большие реактивные самолеты типа «Конкорд». И это также понятно, ибо названные самолеты поистине являются кладезем новых идей и изобретений. Из-за «Конкорда» уже многие были арестованы и многие высланы. Шпионы развернули активную деятельность вокруг больших сверхзвуковых пассажирских самолетов;
– секрет производства транзисторов из пластических материалов. Преимущество обладания транзисторами, которые можно разрезать ножницами или которые имеют форму листа, к которому можно подключать ток, – очевидно. Поэтому вполне естественно, что активность шпионов развивается и в этом направлении;
– радиолокационное устройство для автомобилей, железных дорог и т. д. Это устройство в настоящее время разрабатывается в Англии и США. В основу его положен эффект Ганна, который состоит в образовании ударных волн в электронном газе кристалла.
Ряд американских работ показал, что такого рода изобретение, позволяющее избежать большинства железнодорожных и автомобильных катастроф, имело бы огромный потенциальный рынок, сумма сделок на котором, согласно некоторым подсчетам, составит минимум 500 млн. долл. в год. Поэтому вполне понятно, что информация, относящаяся к такого рода прибору, пользуется большим спросом на рынке промышленного шпионажа.
Итак, это то, что я видел в Швейцарии.
Мне сообщили из многих других стран – США, Англии и Франции – удивительные истории, которые воспроизведены в этой книге с предельной точностью.
Однако проблему промышленного шпионажа можно по-настоящему понять, если вернуться в довольно далекое прошлое. Поэтому давайте углубимся во тьму веков…
2 ГЛАВА
ДРЕВНЕЕ ВОЕННОГО ШПИОНАЖА
«Жила-была очаровательная принцесса, знающая большой секрет…» – так могла бы начинаться сказка из «Тысячи и одной ночи». В действительности это – доподлинный факт, запечатленный в китайских хрониках. Большой секрет – это секрет производства шелка. Принцесса отправилась за границу, надев на голову чудесную шляпу с живыми цветами. В цветах она спрятала шелковичных червей, которые отдала споему возлюбленному, индийцу. Таким образом шелк был вывезен за пределы Китая. Это поистине классический пример промышленного шпионажа, восходящего примерно к XV веку до нашей эры, но далеко не первый.
Люди с доисторических времен пытались выведывать друг у друга промышленные секреты, и прежде всего секрет добывания огня. И «Борьбу за огонь» Рони Старшего справедливо можно было бы рассматривать как первый роман о промышленном шпионаже, ибо племена, раскрывшие секрет огня, были вожделенным объектом шпионажа для менее удачливых племен. Очевидно, домогались раскрытия и других секретов, в частности секрета обработки кремня. Это – очень сложная техника, которую современные исследователи с большим трудом открыли вновь лишь частично. Существует, например, способ раскалывания одним ударом прямоугольной кремневой пластины на четыре куска для выделения желвака. Эта работа требует очень большой сноровки. Шпионы охотились за этим секретом и, вероятно, похищали его не раз 10 тыс. или 20 тыс. лет назад. Несомненно также, что другие шпионы безуспешно доискивались секретов мастерства критян. Но так, видимо, и не доискались. Пришлось обратиться к критским специалистам, чтобы построить в Англии необыкновенный ансамбль мегалитов – Стонхендж, в котором некоторые хотят видеть теперь гигантскую машину для предсказания движения небесных светил.
Видимо, критянам долгое время принадлежала монополия обработки кремня. Крупнейшему критскому инженеру Дедалу приписывается такое множество необыкновенных изобретений – планеры, роботы, противозачаточные средства, искусственное осеменение, клей и т. д., – что трудно поверить, чтобы это было делом одного человека, даже гениального. Я, скорее, склонен думать, что Дедал – это собирательное имя тех, кто оканчивал определенную школу, подобно тому как слово «политехник» в наше время относится к питомцам Политехнической школы в Париже. Тайна Дедала еще ждет своего раскрытия.
Между великой критской эпохой и средневековьем были найдены, потеряны, затем вновь найдены многие производственные секреты, в особенности секреты алхимиков. Мы еще вернемся к ним, однако документов об этом мало. Зато довольно обильно число документов, относящихся к военному и главным образом промышленному секрету, а именно изобретению, сделанному в Константинополе. Речь идет о «греческом огне». Арабы затратили 400 лет на раскрытие этого секрета, для того чтобы вновь утерять его.
По мнению великого английского историка Гиббона, арабские шпионы, искавшие секрет «греческого огня», фактически пытались вновь раздобыть один из своих секретов. По словам Гиббона, изобретение было сделано неким Галлиникосом, который жил в Гелиополисе, в Сирии, дезертировавшим с калифской службы и поступившим на службу к византийскому императору. Гиббон – очень серьезный ученый, однако это сообщение представляется весьма неправдоподобным: вызывает сомнение упоминание Гелиополиса. В самом деле, опыт показывает, что всякий раз, когда в связи с каким-либо алхимическим изобретением говорят о Гелиополисе, речь идет не об одном из многочисленных городов, носивших это название, но об очень древнем тайном обществе гелиополисских братьев. Как бы то ни было, действие этого абсолютного оружия той эпохи видели такие заслуживающие доверия люди, как Жуанвиль, который говорит, что оружие это было приделано к метательному копью, запускавшемуся гигантской пращой. Он рассказывает, что «греческий огонь» «летел с быстротой молнии и с громовым грохотом и был похож на крылатого дракона с головой свиньи и длинным хвостом». Когда снаряд достигал цели, происходил сильный взрыв и поднималось облако черного дыма. После того как дым рассеивался, виднелось пламя, распространявшееся во всех направлениях.
Если пытались загасить пламя водой, оно вспыхивало с новой силой. Гасить пламя можно было песком или уксусом. В течение четырех столетий промышленный шпионаж всех стран был сосредоточен на «греческом огне». В частности, итальянцы после разрушения Пизы в конце XI века прилагали большие усилия, чтобы разгадать тайну «греческого огня», но это им не удалось. В конце концов мусульманам удалось похитить секрет, и они использовали «греческий огонь» во время крестовых походов, но затем секрет его производства был утерян. Вновь он так и не был найден. Известно, что в состав «греческого огня» входили какой-то нефтепродукт, сера и сосновая смола. «Греческий огонь» сравнивали с напалмом, однако свойства у них неодинаковые. Для производства современного «греческого огня» потребовалось бы прибавить натрий к какому-либо веществу типа напалма.
Однако представляется весьма сомнительным, чтобы техника той эпохи, если даже допустить, что были известны самые необычайные алхимические секреты, могла обеспечить возможность промышленного производства натрия, который получают лишь путем электролиза. Пытались обойти проблему, выдвигая предположение, что алхимикам, изобретшим «греческий огонь», удалось добыть фосфор, воспламеняющийся при соприкосновении с водой. Подобные соединения существуют, однако довольно невероятно, чтобы в средние века можно было их выделить, очистить и изготовить промышленным способом. Предпочтительнее признать, что секрет был потерян. Как пишет Гиббон, «состав «греческого огня» хранили в тайне, и эту тайну оберегали исключительно ревностно. Ужас врагов был тем сильнее и продолжительнее, чем дольше длилось их неведение и изумление». В таком же неведении пребываем и мы – ведь мы не можем заслать шпионов в прошлое.
Секрет «греческого огня» стерегли куда лучше, чем, например, секрет пороха или атомной бомбы.
Нужно было дождаться XVIII века, чтобы промышленный шпионаж завладел секретом такого же значения: секретом производства фарфора. Китайцы в течение тысячелетий производили фарфор высокого качества. Секрет производства был найден китайскими алхимиками и, подобно всем алхимическим секретам, был окружен легендами и облечен в форму мифа. Согласно этому мифу, фарфоровая масса находится под землей в некоторых священных местах и охраняется злыми духами. Она превращается в фарфор под благотворными лучами солнца. Но из этой легенды нельзя было почерпнуть сведения о производстве фарфора. Поэтому в Китай засылали множество шпионов, чтобы они овладели секретом. Первым, кто в этом преуспел, был французский антрекольский иезуит. Ему удалось посетить закрытый город Цзиндэчжэнь, где находилась императорская фарфоровая мануфактура. Он описал этот город в своих письмах, датированных сентябрем 1712 года и январем 1722 года. В Цзиндэчжэни проживал в то время 1 млн. рабочих. Три тысячи фарфоровые печей озаряли ночное небо над городом красно-оранжевым светом. Антрекольский монах детально изучил технику производства твердого фарфора из каолина, и, несмотря на бдительность китайской контрразведки, ему удалось послать Реомюру образцы сырья. Как раз в это время химики Дарсе и Макер обнаружили каолин в окрестностях Лиможа. Венсеннская фарфоровая мануфактура мягкого фритто-вого фарфора, переведенная в 1756 году в Севр, уже с 1764 года начала производить твердый фарфор, который получил широкую известность. В 1876 году она была переведена в парк Сен-Клу.
Англичане, в свою очередь, похитили этот метод благодаря Томасу Бриану, агенту, который работал в Севре. В 1738 году сообщение антрекольского монаха было полностью воспроизведено в одном из пособий по истории Китая, что позволило англичанам расширить свою промышленность и даже получить патент! В Англии этот патент был подтвержден законом, дающим его владельцу исключительное право на производство фарфора и импорт сырья. Таким образом, англичане и французы обогнали немцев, которые самостоятельно раскрыли секрет. Немецкому алхимику Фридриху Бстгеру (который, видимо, производил также золото) удалось раскрыть китайский секрет и наладить производство фарфора. Впрочем, он использовал работы химика фон Гирнгаузена. Тем не менее Бётгер пренебрежительно относился к фарфору. На дверях его лаборатории красовалась такая надпись: «Наш создатель, бог, пути которого неисповедимы, превратил золотоделателя в горшечника».
Он так надежно оберегал секрет, что неизвестно даже, в каком году раскрыл его. Возможно, в 1708 или 1709 году. Он занялся производством фарфора только потому, что курфюрст Саксонии Август пригрозил ему смертью, в случае если бы последнему не удалось наладить производство фарфора. Бётгер до этого был приговорен к смерти за то, что занимался алхимией.
Бетгер отказался изложить письменно какие-либо сведения об изготовлении того, что впоследствии получило известность под названием саксонского фарфора. Тем не менее он заставил выучить наизусть половину секрета ученого Немица, другую половину – Гартельмея… Второй знал, как производить фарфор, первый – как покрывать его глазурью.
В XVIII веке Дрезден превратился в крупный центр промышленного шпионажа. Английский историк Джордж Сэвидж в своей книге «Немецкий фарфор в XVIII веке» рассказывает, что шпионы были настолько бессовестны, что, не колеблясь, соблазняли дочерей фабрикантов, чтобы похитить секрет у их отцов. Когда читаешь эту книгу, кажется, словно читаешь о пресловутом Джеймсе Бонде. Тюрьмы были заполнены мошенниками, которые продавали фальшивые секреты производства фарфора, и рабочими, которые продавали подлинные секреты. Все постоялые дворы в радиусе 50 км вокруг Дрездена, как и вокруг Севра, кишели шпионами и тайными агентами. Шпионы хлынули и в Китай. Были основаны заводы и в других странах, например в Австрии: в Вене был построен завод Клавдием Иннокентием дю Пакье, который вербовал специалистов на постоялых дворах близ Дрездена. Один из них, некий Штёльцель, саботировавший производство фарфора в Вене, – он примешивал к каолину посторонние вещества – устыдился и вернулся в Саксонию, в Мейсен. Таким образом, он вошел в историю как лицо, сочетающее функции двойного агента и саботажника. Собутыльник Бётгера Кристоф Хунгер, который занимался в Мейсене аппликацией золота к фарфору, путешествовал по Европе, продавая настоящие или ложные секреты производства фарфора в Венеции, Скандинавии и Санкт-Петербурге. В течение целого столетия фарфор был главной мишенью шпионажа.
Большинство секретов теперь известно, за исключением секрета изготовления розового фарфора. Старая легенда гласит, что китайцы окрашивали фарфор в розовый цвет, примешивая к нему кровь девственницы.
Маловероятно, чтобы европейцы испробовали подобный метод, который едва ли был бы запатентован: такой патент противоречил бы общественной морали.
Существует целая отрасль совершенно бесчестной деятельности – производство поддельного фарфора, и в частности «древних» китайских ваз. Однако новые методы, использующие палеомагнетизм и термолюминесценцию, позволяют ныне датировать фарфор и уличать производителей подделок.
В этой области еще предстоят открытия, в частности относящиеся к промежуточным продуктам между фарфором и стеклом, именуемым пирокерамикой. Хотелось бы знать, каким образом алхимики получали очень высокие температуры в своих фарфоровьих печах и каким образом китайские алхимики, изготовлявшие фарфор, могли производить алюминиевую бронзу. Дело в том, что в их могилах были найдены предметы из алюминиевой бронзы. Видимо, ими был найден метод, отличный от электролитического, но какой именно – неизвестно.
После рассказа о мерзкой погоне за секретами производства фарфора говорить о шпионе Фоли – английском поэте и музыканте, жившем в XVIII веке, – одно удовольствие.
Фоли был литейщиком в Сторбридже, в графстве Ворчестершир. Считая, что английская сталь тех времен была очень низкого качества, Фоли взял свою скрипку, облачился в одежду менестреля и начал бродяжничать по континенту. Босой, в лохмотьях, зарабатывая на жизнь игрой на постоялых дворах и в замках, Фоли скитался по Бельгии, Германии, Богемии, Северной Италии и Испании и выкрадывал секреты производства стали. Вернувшись в Англию, он, проведя несколько опытов, нашел, что сталь еще не очень хороша, и снова вернулся на континент. На этот раз ему повезло больше. Лица, подосланные гильдиями литейщиков Европы, пытались его убить, совершали диверсии на его заводах. Ничего сделать им не удалось, и Фоли умер богатым. Его дети получили дворянский титул. Промышленный шпионаж вознаграждается!
Арабские секреты также были объектом промышленного шпионажа, однако безуспешного, ибо арабы исключительно хорошо хранили свои секреты. Впрочем, арабы продавали их, нередко через посредство евреев. Долгое время на португальских кораблях – «каравеллах Христа», которые огибали Африку, находился какой-нибудь еврей с проданной ему арабами таблицей тригонометрических функций, с помощью которой можно было определять координаты местонахождения корабля. Секрет этих вычислений ревностно охранялся. Другой арабский секрет – на этот раз военный – уберечь не удалось. Это был секрет производства ракет, раскрытие которого позволило многим странам обзавестись собственными военными ракетами. В частности, англичане с помощью таких ракет во время теперь уже забытой войны в 1812 году подожгли Вашингтон. Сами арабы называли свои ракеты «китайскими стрелами», поэтому можно предположить, что они выкрали этот секрет у китайцев.
Долгое время люди думали, что только порох может быть двигателем ракеты, и понадобился Ньютон с его законом действия и противодействия, чтобы они поняли, что двигателем может быть любая сила.
Промышленный шпионаж вызвал к жизни патент на изобретение, который в принципе предназначен для обеспечения монополии изобретателя и предоставления после его смерти секрета изобретения, поскольку в патенте содержится описание секрета, в распоряжение общества.
В деле о фарфоре, о котором мы уже рассказали, вполне четко проявились два аспекта патента на изобретение: предоставление секрета в распоряжение общества и опасность монополии. Первым англичанином, запатентовавшим производство фарфора, был Уильям Кукуорти. Его дело продолжил другой англичанин – Ричард Чемпион, у которого были широкие связи с парламентом и который добился принятия закона, предоставившего ему абсолютную монополию. Это выввало многочисленные протесты: ссылались на добрые намерения Кукуорти, который якобы хотел, чтобы его открытиями воспользовалась вся Англия. Но на самом деле произошло закрепление монополии.
До сих пор продолжаются споры о преимуществах и неудобствах патента на изобретение. Несомненно одно – в наше время сложной техники трудно воссоздать изобретение на основе одного лишь патента, нужно иметь дополнительные данные, которые обычно называются «know-how».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
– большие реактивные самолеты типа «Конкорд». И это также понятно, ибо названные самолеты поистине являются кладезем новых идей и изобретений. Из-за «Конкорда» уже многие были арестованы и многие высланы. Шпионы развернули активную деятельность вокруг больших сверхзвуковых пассажирских самолетов;
– секрет производства транзисторов из пластических материалов. Преимущество обладания транзисторами, которые можно разрезать ножницами или которые имеют форму листа, к которому можно подключать ток, – очевидно. Поэтому вполне естественно, что активность шпионов развивается и в этом направлении;
– радиолокационное устройство для автомобилей, железных дорог и т. д. Это устройство в настоящее время разрабатывается в Англии и США. В основу его положен эффект Ганна, который состоит в образовании ударных волн в электронном газе кристалла.
Ряд американских работ показал, что такого рода изобретение, позволяющее избежать большинства железнодорожных и автомобильных катастроф, имело бы огромный потенциальный рынок, сумма сделок на котором, согласно некоторым подсчетам, составит минимум 500 млн. долл. в год. Поэтому вполне понятно, что информация, относящаяся к такого рода прибору, пользуется большим спросом на рынке промышленного шпионажа.
Итак, это то, что я видел в Швейцарии.
Мне сообщили из многих других стран – США, Англии и Франции – удивительные истории, которые воспроизведены в этой книге с предельной точностью.
Однако проблему промышленного шпионажа можно по-настоящему понять, если вернуться в довольно далекое прошлое. Поэтому давайте углубимся во тьму веков…
2 ГЛАВА
ДРЕВНЕЕ ВОЕННОГО ШПИОНАЖА
«Жила-была очаровательная принцесса, знающая большой секрет…» – так могла бы начинаться сказка из «Тысячи и одной ночи». В действительности это – доподлинный факт, запечатленный в китайских хрониках. Большой секрет – это секрет производства шелка. Принцесса отправилась за границу, надев на голову чудесную шляпу с живыми цветами. В цветах она спрятала шелковичных червей, которые отдала споему возлюбленному, индийцу. Таким образом шелк был вывезен за пределы Китая. Это поистине классический пример промышленного шпионажа, восходящего примерно к XV веку до нашей эры, но далеко не первый.
Люди с доисторических времен пытались выведывать друг у друга промышленные секреты, и прежде всего секрет добывания огня. И «Борьбу за огонь» Рони Старшего справедливо можно было бы рассматривать как первый роман о промышленном шпионаже, ибо племена, раскрывшие секрет огня, были вожделенным объектом шпионажа для менее удачливых племен. Очевидно, домогались раскрытия и других секретов, в частности секрета обработки кремня. Это – очень сложная техника, которую современные исследователи с большим трудом открыли вновь лишь частично. Существует, например, способ раскалывания одним ударом прямоугольной кремневой пластины на четыре куска для выделения желвака. Эта работа требует очень большой сноровки. Шпионы охотились за этим секретом и, вероятно, похищали его не раз 10 тыс. или 20 тыс. лет назад. Несомненно также, что другие шпионы безуспешно доискивались секретов мастерства критян. Но так, видимо, и не доискались. Пришлось обратиться к критским специалистам, чтобы построить в Англии необыкновенный ансамбль мегалитов – Стонхендж, в котором некоторые хотят видеть теперь гигантскую машину для предсказания движения небесных светил.
Видимо, критянам долгое время принадлежала монополия обработки кремня. Крупнейшему критскому инженеру Дедалу приписывается такое множество необыкновенных изобретений – планеры, роботы, противозачаточные средства, искусственное осеменение, клей и т. д., – что трудно поверить, чтобы это было делом одного человека, даже гениального. Я, скорее, склонен думать, что Дедал – это собирательное имя тех, кто оканчивал определенную школу, подобно тому как слово «политехник» в наше время относится к питомцам Политехнической школы в Париже. Тайна Дедала еще ждет своего раскрытия.
Между великой критской эпохой и средневековьем были найдены, потеряны, затем вновь найдены многие производственные секреты, в особенности секреты алхимиков. Мы еще вернемся к ним, однако документов об этом мало. Зато довольно обильно число документов, относящихся к военному и главным образом промышленному секрету, а именно изобретению, сделанному в Константинополе. Речь идет о «греческом огне». Арабы затратили 400 лет на раскрытие этого секрета, для того чтобы вновь утерять его.
По мнению великого английского историка Гиббона, арабские шпионы, искавшие секрет «греческого огня», фактически пытались вновь раздобыть один из своих секретов. По словам Гиббона, изобретение было сделано неким Галлиникосом, который жил в Гелиополисе, в Сирии, дезертировавшим с калифской службы и поступившим на службу к византийскому императору. Гиббон – очень серьезный ученый, однако это сообщение представляется весьма неправдоподобным: вызывает сомнение упоминание Гелиополиса. В самом деле, опыт показывает, что всякий раз, когда в связи с каким-либо алхимическим изобретением говорят о Гелиополисе, речь идет не об одном из многочисленных городов, носивших это название, но об очень древнем тайном обществе гелиополисских братьев. Как бы то ни было, действие этого абсолютного оружия той эпохи видели такие заслуживающие доверия люди, как Жуанвиль, который говорит, что оружие это было приделано к метательному копью, запускавшемуся гигантской пращой. Он рассказывает, что «греческий огонь» «летел с быстротой молнии и с громовым грохотом и был похож на крылатого дракона с головой свиньи и длинным хвостом». Когда снаряд достигал цели, происходил сильный взрыв и поднималось облако черного дыма. После того как дым рассеивался, виднелось пламя, распространявшееся во всех направлениях.
Если пытались загасить пламя водой, оно вспыхивало с новой силой. Гасить пламя можно было песком или уксусом. В течение четырех столетий промышленный шпионаж всех стран был сосредоточен на «греческом огне». В частности, итальянцы после разрушения Пизы в конце XI века прилагали большие усилия, чтобы разгадать тайну «греческого огня», но это им не удалось. В конце концов мусульманам удалось похитить секрет, и они использовали «греческий огонь» во время крестовых походов, но затем секрет его производства был утерян. Вновь он так и не был найден. Известно, что в состав «греческого огня» входили какой-то нефтепродукт, сера и сосновая смола. «Греческий огонь» сравнивали с напалмом, однако свойства у них неодинаковые. Для производства современного «греческого огня» потребовалось бы прибавить натрий к какому-либо веществу типа напалма.
Однако представляется весьма сомнительным, чтобы техника той эпохи, если даже допустить, что были известны самые необычайные алхимические секреты, могла обеспечить возможность промышленного производства натрия, который получают лишь путем электролиза. Пытались обойти проблему, выдвигая предположение, что алхимикам, изобретшим «греческий огонь», удалось добыть фосфор, воспламеняющийся при соприкосновении с водой. Подобные соединения существуют, однако довольно невероятно, чтобы в средние века можно было их выделить, очистить и изготовить промышленным способом. Предпочтительнее признать, что секрет был потерян. Как пишет Гиббон, «состав «греческого огня» хранили в тайне, и эту тайну оберегали исключительно ревностно. Ужас врагов был тем сильнее и продолжительнее, чем дольше длилось их неведение и изумление». В таком же неведении пребываем и мы – ведь мы не можем заслать шпионов в прошлое.
Секрет «греческого огня» стерегли куда лучше, чем, например, секрет пороха или атомной бомбы.
Нужно было дождаться XVIII века, чтобы промышленный шпионаж завладел секретом такого же значения: секретом производства фарфора. Китайцы в течение тысячелетий производили фарфор высокого качества. Секрет производства был найден китайскими алхимиками и, подобно всем алхимическим секретам, был окружен легендами и облечен в форму мифа. Согласно этому мифу, фарфоровая масса находится под землей в некоторых священных местах и охраняется злыми духами. Она превращается в фарфор под благотворными лучами солнца. Но из этой легенды нельзя было почерпнуть сведения о производстве фарфора. Поэтому в Китай засылали множество шпионов, чтобы они овладели секретом. Первым, кто в этом преуспел, был французский антрекольский иезуит. Ему удалось посетить закрытый город Цзиндэчжэнь, где находилась императорская фарфоровая мануфактура. Он описал этот город в своих письмах, датированных сентябрем 1712 года и январем 1722 года. В Цзиндэчжэни проживал в то время 1 млн. рабочих. Три тысячи фарфоровые печей озаряли ночное небо над городом красно-оранжевым светом. Антрекольский монах детально изучил технику производства твердого фарфора из каолина, и, несмотря на бдительность китайской контрразведки, ему удалось послать Реомюру образцы сырья. Как раз в это время химики Дарсе и Макер обнаружили каолин в окрестностях Лиможа. Венсеннская фарфоровая мануфактура мягкого фритто-вого фарфора, переведенная в 1756 году в Севр, уже с 1764 года начала производить твердый фарфор, который получил широкую известность. В 1876 году она была переведена в парк Сен-Клу.
Англичане, в свою очередь, похитили этот метод благодаря Томасу Бриану, агенту, который работал в Севре. В 1738 году сообщение антрекольского монаха было полностью воспроизведено в одном из пособий по истории Китая, что позволило англичанам расширить свою промышленность и даже получить патент! В Англии этот патент был подтвержден законом, дающим его владельцу исключительное право на производство фарфора и импорт сырья. Таким образом, англичане и французы обогнали немцев, которые самостоятельно раскрыли секрет. Немецкому алхимику Фридриху Бстгеру (который, видимо, производил также золото) удалось раскрыть китайский секрет и наладить производство фарфора. Впрочем, он использовал работы химика фон Гирнгаузена. Тем не менее Бётгер пренебрежительно относился к фарфору. На дверях его лаборатории красовалась такая надпись: «Наш создатель, бог, пути которого неисповедимы, превратил золотоделателя в горшечника».
Он так надежно оберегал секрет, что неизвестно даже, в каком году раскрыл его. Возможно, в 1708 или 1709 году. Он занялся производством фарфора только потому, что курфюрст Саксонии Август пригрозил ему смертью, в случае если бы последнему не удалось наладить производство фарфора. Бётгер до этого был приговорен к смерти за то, что занимался алхимией.
Бетгер отказался изложить письменно какие-либо сведения об изготовлении того, что впоследствии получило известность под названием саксонского фарфора. Тем не менее он заставил выучить наизусть половину секрета ученого Немица, другую половину – Гартельмея… Второй знал, как производить фарфор, первый – как покрывать его глазурью.
В XVIII веке Дрезден превратился в крупный центр промышленного шпионажа. Английский историк Джордж Сэвидж в своей книге «Немецкий фарфор в XVIII веке» рассказывает, что шпионы были настолько бессовестны, что, не колеблясь, соблазняли дочерей фабрикантов, чтобы похитить секрет у их отцов. Когда читаешь эту книгу, кажется, словно читаешь о пресловутом Джеймсе Бонде. Тюрьмы были заполнены мошенниками, которые продавали фальшивые секреты производства фарфора, и рабочими, которые продавали подлинные секреты. Все постоялые дворы в радиусе 50 км вокруг Дрездена, как и вокруг Севра, кишели шпионами и тайными агентами. Шпионы хлынули и в Китай. Были основаны заводы и в других странах, например в Австрии: в Вене был построен завод Клавдием Иннокентием дю Пакье, который вербовал специалистов на постоялых дворах близ Дрездена. Один из них, некий Штёльцель, саботировавший производство фарфора в Вене, – он примешивал к каолину посторонние вещества – устыдился и вернулся в Саксонию, в Мейсен. Таким образом, он вошел в историю как лицо, сочетающее функции двойного агента и саботажника. Собутыльник Бётгера Кристоф Хунгер, который занимался в Мейсене аппликацией золота к фарфору, путешествовал по Европе, продавая настоящие или ложные секреты производства фарфора в Венеции, Скандинавии и Санкт-Петербурге. В течение целого столетия фарфор был главной мишенью шпионажа.
Большинство секретов теперь известно, за исключением секрета изготовления розового фарфора. Старая легенда гласит, что китайцы окрашивали фарфор в розовый цвет, примешивая к нему кровь девственницы.
Маловероятно, чтобы европейцы испробовали подобный метод, который едва ли был бы запатентован: такой патент противоречил бы общественной морали.
Существует целая отрасль совершенно бесчестной деятельности – производство поддельного фарфора, и в частности «древних» китайских ваз. Однако новые методы, использующие палеомагнетизм и термолюминесценцию, позволяют ныне датировать фарфор и уличать производителей подделок.
В этой области еще предстоят открытия, в частности относящиеся к промежуточным продуктам между фарфором и стеклом, именуемым пирокерамикой. Хотелось бы знать, каким образом алхимики получали очень высокие температуры в своих фарфоровьих печах и каким образом китайские алхимики, изготовлявшие фарфор, могли производить алюминиевую бронзу. Дело в том, что в их могилах были найдены предметы из алюминиевой бронзы. Видимо, ими был найден метод, отличный от электролитического, но какой именно – неизвестно.
После рассказа о мерзкой погоне за секретами производства фарфора говорить о шпионе Фоли – английском поэте и музыканте, жившем в XVIII веке, – одно удовольствие.
Фоли был литейщиком в Сторбридже, в графстве Ворчестершир. Считая, что английская сталь тех времен была очень низкого качества, Фоли взял свою скрипку, облачился в одежду менестреля и начал бродяжничать по континенту. Босой, в лохмотьях, зарабатывая на жизнь игрой на постоялых дворах и в замках, Фоли скитался по Бельгии, Германии, Богемии, Северной Италии и Испании и выкрадывал секреты производства стали. Вернувшись в Англию, он, проведя несколько опытов, нашел, что сталь еще не очень хороша, и снова вернулся на континент. На этот раз ему повезло больше. Лица, подосланные гильдиями литейщиков Европы, пытались его убить, совершали диверсии на его заводах. Ничего сделать им не удалось, и Фоли умер богатым. Его дети получили дворянский титул. Промышленный шпионаж вознаграждается!
Арабские секреты также были объектом промышленного шпионажа, однако безуспешного, ибо арабы исключительно хорошо хранили свои секреты. Впрочем, арабы продавали их, нередко через посредство евреев. Долгое время на португальских кораблях – «каравеллах Христа», которые огибали Африку, находился какой-нибудь еврей с проданной ему арабами таблицей тригонометрических функций, с помощью которой можно было определять координаты местонахождения корабля. Секрет этих вычислений ревностно охранялся. Другой арабский секрет – на этот раз военный – уберечь не удалось. Это был секрет производства ракет, раскрытие которого позволило многим странам обзавестись собственными военными ракетами. В частности, англичане с помощью таких ракет во время теперь уже забытой войны в 1812 году подожгли Вашингтон. Сами арабы называли свои ракеты «китайскими стрелами», поэтому можно предположить, что они выкрали этот секрет у китайцев.
Долгое время люди думали, что только порох может быть двигателем ракеты, и понадобился Ньютон с его законом действия и противодействия, чтобы они поняли, что двигателем может быть любая сила.
Промышленный шпионаж вызвал к жизни патент на изобретение, который в принципе предназначен для обеспечения монополии изобретателя и предоставления после его смерти секрета изобретения, поскольку в патенте содержится описание секрета, в распоряжение общества.
В деле о фарфоре, о котором мы уже рассказали, вполне четко проявились два аспекта патента на изобретение: предоставление секрета в распоряжение общества и опасность монополии. Первым англичанином, запатентовавшим производство фарфора, был Уильям Кукуорти. Его дело продолжил другой англичанин – Ричард Чемпион, у которого были широкие связи с парламентом и который добился принятия закона, предоставившего ему абсолютную монополию. Это выввало многочисленные протесты: ссылались на добрые намерения Кукуорти, который якобы хотел, чтобы его открытиями воспользовалась вся Англия. Но на самом деле произошло закрепление монополии.
До сих пор продолжаются споры о преимуществах и неудобствах патента на изобретение. Несомненно одно – в наше время сложной техники трудно воссоздать изобретение на основе одного лишь патента, нужно иметь дополнительные данные, которые обычно называются «know-how».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23