Во всяком случае, этот способ смутил наших непривычных к тому солдат: когда неприятели выбегали поодиночке, им казалось, что их обходят на незащищенном фланге; а сами они считали своим долгом держать строй, не покидать знамен и без уважительной причины не уходить с занятой позиции. Поэтому, когда антесигнаны были расстроены, то легион, стоявший на том фланге, не удержал позиции и отступил на ближайший холм.
45. Так как это неожиданное и необычное отступление привело в полное замешательство почти весь фронт, то Цезарь, ободрив солдат, повел на помощь 9-й легион, остановил неприятеля, надменно и энергично преследовавшего наших, и вынудил его, с своей стороны, повернуть тыл, отступить к городу Илерде и стать под его стенами. Но в пылу сражения солдаты 9-го легиона, увлеченные желанием загладить понесенный урон, опрометчиво погнались за далеко убегающим неприятелем, зашли на неудобное место и подошли к самой горе, на которой лежал город. Когда они хотели отсюда отступить, то враги с более высокого места начали их теснить. Место это было с двух сторон отвесным и настолько узким, что на нем могли помещаться лишь три выстроившихся когорты; таким образом, ни с боков не могли подойти к ним подкрепления, ни конница не в состоянии была помочь им, когда им становилось трудно. А со стороны города шла покатость с легким уклоном, длиной около четырехсот шагов. Здесь и приходилось отступать нашим, неосторожно попадавшим сюда в пылу увлечения; сражение шло на месте, которое было неудобно и своей узостью, и тем, что наши стояли у самой подошвы горы, так что все метательные снаряды попадали в них без промаху. Однако благодаря своей храбрости и выносливости они стойко держались, не смущаясь никакими ранениями. Но у врагов силы все увеличивались, и Афраний часто посылал из лагеря через город свежие когорты на смену уставшим. Цезарь также был вынужден отправлять на то же место в подкрепление свежие когорты и уставших выводить из боя назад в лагерь.
46. Такое сражение длилось пять часов подряд, и неприятель очень теснил наших благодаря своему численному превосходству. Наконец, они, издержав все снаряды, обнажили мечи, бросились в гору в атаку на когорты, убили нескольких человек, а остальных принудили повернуть тыл. Только тогда, когда неприятельские когорты были прижаты к стенам и отчасти, в страхе, загнаны в город, для наших было облегчено отступление. Со своей стороны, наша конница, хотя она и стояла внизу в долине, с большою храбростью пробилась с обоих боков на гору и, разъезжая между двумя фронтами, сделала для них отступление более удобным и безопасным. Так, с переменным успехом, шло это сражение. Наших в первой схватке пало около семидесяти человек, в том числе центурион 1-го гастата (60) 14-го легиона, Кв. Фульгиний, который достиг этого ранга из низших чинов за свою выдающуюся храбрость; раненых было больше четырехсот. Из афранианцев убиты были центурион первого ранга, Т. Цецилий, четыре других центуриона и более двухсот солдат.
47. Что касается суждений об этом дне, то каждая сторона приписывала себе верх. Афранианцы – хотя по общему признанию они были слабее – ссылаясь на то, что они довольно долго держались в рукопашном бою, выдержали нашу атаку, с самого начала заняли выгодную позицию, именно холм, из-за которого завязалось сражение, а в первой же стычке заставили наших повернуть тыл; наши же вступили в бой на невыгодной позиции с более многочисленными врагами, выдержали пятичасовое сражение, с обнаженными мечами взошли на гору, заставили врагов повернуть тыл на более высокой позиции и загнали их в город. Тот холм, из-за которого завязалось сражение, неприятели укрепили сильными сооружениями и поставили там прикрытие.
48. Через два дня после этого приключилась и еще одна внезапная неприятность: поднялась такая буря, что, по общему мнению, никогда в той местности не было такого большого наводнения. Со всех гор обрушился растаявший снег, реки даже в самых высоких местах вышли из берегов, и оба моста, построенные Фабием, были снесены в один день. Это обстоятельство создало для Цезаревого войска большие затруднения. А именно: его лагерь, как было выше указано, находился между двумя реками – Сикорисом и Цингой, расстояние между которыми достигало тридцати миль. Ни одной из них теперь нельзя было перейти, и по необходимости пришлось ограничиваться этим узким местом. Те общины, которые примкнули к Цезарю, не могли подвозить хлеба; зашедшие слишком далеко фуражиры были оторваны реками и не могли вернуться; наконец, и главный транспорт со съестными припасами, который шел из Италии и Галлии, не мог достигнуть лагеря. А время года было самое неблагоприятное: запасного хлеба уже не было, а новый еще не совсем поспел; соседние общины были истощены, так как Афраний свез почти весь хлеб в Илерду еще до прихода Цезаря, а что оставалось, то Цезарь издержал в предыдущие дни; скот, мясом которого можно было бы на первое время облегчить голод, соседние общины угнали из-за войны в отдаленные места. Того же, кто далеко заходил за фуражом или за хлебом, преследовали легковооруженные луситаны и знакомые с местностью солдаты из Ближней Испании с малыми щитами; им нетрудно было переправляться через реку вплавь, так как, по распространенному там обычаю, они выступают в поход не иначе, как с мехами.
49. Наоборот, войско Афрания было богато всевозможным провиантом. Много хлеба Афраний успел запасти и свезти еще раньше, много свозилось со всей провинции, под рукой был также большой запас фуража. Все это вполне безопасно доставлялось по мосту у Илерды из заречных местностей, не пострадавших от войны, к которым Цезарь вообще не имел доступа.
50. Упомянутый разлив продержался несколько дней. Цезарь сделал попытку восстановить мосты: но ни высота воды в реке не допускала этого, ни расположенные по берегу неприятельские когорты не давали кончить работу. Они без труда могли мешать ей как по самому характеру берегов реки и вследствие ее разлива, так и потому, что они обстреливали со всей береговой полосы одно, и притом узкое, место. Наоборот, нашим трудно было работать на очень быстрой реке, не попадая при этом под метательные снаряды.
51. Афраний получил известие, что большой обоз с провиантом, державший путь к Цезарю, остановился у реки. Это были стрелки из области рутенов и всадники из Галлии с большим количеством повозок и, по галльскому обыкновению, с большим багажом. Там было, кроме того, около шести тысяч всякого рода людей, включая рабов и детей, но не было никакого определенного порядка, никакого определенного руководства: каждый поступал по-своему, и все совершали путь без страха, с той же вольностью, с какой они путешествовали в прежние времена. Среди них было также много молодых людей из знатных семейств, детей сенаторов и всадников, были посольства от отдельных общин, были даже послы Цезаря. Всех их задерживал разлив реки. Для внезапного нападения на них Афраний выступил ночью со всей конницей и тремя легионами и, послав перед собой конницу, напал на них врасплох. Однако галльские всадники быстро изготовились и приняли бой. Пока можно было сражаться одинаковым оружием, они, несмотря на свою малочисленность, выдерживали натиски большого числа врагов; но как только начали приближаться знамена легионов, они, потеряв несколько человек, двинулись на ближайшие горы. Задержка, вызванная этим сражением, оказалась для наших спасительной: они выиграли время для отступления на высоты. В этот день мы потеряли около двухсот стрелков, несколько всадников, небольшое число погонщиков и некоторую часть обоза.
52. В довершение всего, поднялись цены на хлеб. Это повышение цен, как почти всегда бывает, было тягостно не только вследствие нужды в данный момент, но и вследствие страха за будущее. Цена дошла уже до пятидесяти денариев за модий: (61) недостаток питания успел ослабить силы солдат, а между тем лишения со дня на день увеличивались. Таким образом, в несколько дней произошла огромная перемена в общем положении: наши должны были бороться с нуждой в предметах первой необходимости, тогда как у врагов всего было вдоволь, и они теперь были, по-видимому, сильнее наших. Поэтому Цезарь потребовал от примкнувших к нему общин поставки мелкого скота, так как хлеба у них самих было мало; кроме того, он рассылал своих погонщиков по более отдаленным общинам и сам всеми возможными средствами старался смягчить эту нужду.
53. Петрей и Афраний со своими друзьями подробно и с большими преувеличениями сообщали об этом в Рим. Многое присочиняли и городские слухи, так что война казалась почти оконченной. Когда эти письма и вести приходили в Рим, то все спешили в дом Афрания с торжественными поздравлениями. Многие отправлялись из Италии к Гн. Помпею – отчасти чтобы первыми принести это известие, отчасти чтобы не возбуждать подозрений, что они сначала выжидали исхода войны и явились к нему позднее всех других.
54. При таком бедственном положении, когда все дороги были отрезаны пехотой и конницей Афрания и нельзя было докончить постройку мостов, Цезарь приказал своим солдатам строить корабли такого типа, какому его научил опыт, приобретенный в прежние годы в Британии (62). Киль и ребра делались из легкого дерева, а остальной корпус корабля плели из прутьев и покрывали кожей. Когда они были готовы, он привез их ночью на повозках, связанных парами, на двадцать миль от лагеря, переправил на них через реку солдат, внезапно захватил холм, лежавший у самой реки, и быстро укрепил его, прежде чем противники могли это заметить. Потом он переправил на другой берег легион и начал с двух сторон наводить мост, который через два дня был готов. Таким образом, и транспорт с провиантом, и люди, отправившиеся за хлебом, безопасно достигли его лагеря, и подвоз хлеба был теперь налажен.
55. Еще в тот же день он перевел через реку значительную часть всадников. Напав на фуражиров, которые этого не ожидали и беззаботно рассеялись по окрестностям, они захватили много вьючных животных и людей, а когда на помощь посланы были когорты с малыми щитами, они умело разделились на два отряда: один должен был стеречь добычу, а другой – сопротивляться неприятельским атакам и отбивать их. Таким образом, одну из когорт, которая неосторожно выбежала вперед за линию фронта, они отрезали от других, окружили и уничтожили, после чего сами благополучно и с большой добычей вернулись по тому же мосту в лагерь.
56. Во время этих происшествий под Илердой массилийцы изготовили, по совету Л. Домиция, семнадцать военных кораблей, в том числе одиннадцать палубных. К ним они прибавили суда меньшего размера, чтобы самой своей численностью устрашить наш флот. На них было посажено большое число стрелков и вышеупомянутых (63) альбиков, которых поощряли наградами и обещаниями. Домиций выговорил себе особые корабли и посадил на них арендаторов, которых привел с собой. Эта отлично снаряженная эскадра с большой уверенностью выступила против наших судов, находившихся под командой Д. Брута и стоявших у острова против Массилии.
57. Числом кораблей Брут значительно уступал противнику; но Цезарь назначил на этот флот отборных храбрецов из всех легионов, антесигнанов и центурионов, которые сами выговорили себе это назначение. Они изготовили абордажные крюки и багры и запаслись большим количеством копий, дротиков с ремнями и прочего метательного оружия. Заметив приближение врагов, они вывели свои корабли и вступили в бой с массилийцами. Сражались с обеих сторон очень храбро и ожесточенно: суровые горцы-альбики, опытные в употреблении оружия, немногим уступали в храбрости нашим; притом они только что расстались с массилийцами и помнили их недавние обещания. Равным образом и пастухи Домиция в надежде на обещанную им свободу старались отличиться на глазах у своего господина.
58. Сами массилийцы, уверенные в быстроходности своих судов и опытности кормчих, издевались над нашими, уклоняясь от их атак; насколько можно было развернуться на просторе, они растягивали свою линию и старались либо окружать наших, либо нападать с несколькими кораблями на один, либо, наконец, проходя мимо него, по возможности ломать у него весла. Но когда неизбежно было сближение, а опытность и хитрые маневры кормчих были бесполезными, то они прибегали к храбрости горцев. У наших не было таких опытных гребцов и искусных кормчих, так как они поспешно были взяты с грузовых судов и еще не успели усвоить себе даже названия снастей; кроме того, большой помехой была медленность и тяжесть кораблей: они были сделаны из сырого леса и не обладали полезными качествами быстроходных судов. Поэтому, при первой возможности сражаться на близком расстоянии, наши хладнокровно выставляли один корабль против двух: они накидывали тогда крюки, зацепляли оба корабля и сражались на обе стороны, а затем переходили на суда неприятелей. Таким образом они перебили большое количество альбиков и пастухов, часть неприятельских кораблей пустили ко дну, некоторые захватили в плен вместе с экипажем, остальные загнали в гавань. В этот день кораблей массилийцев и Домиция было взято шесть, погибло – девять.
59. Об этом сражении Цезарю дали знать в Илерду. Вместе с тем с постройкой моста быстро изменилось и его собственное положение. Устрашенные храбростью его конницы, неприятели разъезжали не так свободно и дерзко; иногда они не решались отходить далеко от своего лагеря и, чтобы иметь возможность быстро вернуться, собирали фураж на более ограниченном пространстве; иногда делали большой крюк, чтобы не столкнуться с нашими караулами и пикетами; или же, если несли какие-либо потери и даже просто замечали нашу конницу, бросали по дороге груз и бежали. Наконец, они стали пропускать по нескольку дней и даже, вопреки всяким обычаям, выходить за фуражом ночью.
60. Между тем оскийцы и зависевшие от них калагурританцы отправили к Цезарю послов с обещанием исполнить все его требования. За ними последовали тарраконцы, якетаны и аусетаны, а несколько дней спустя также иллурагвонцы, жившие у реки Ибера. Всех их он просил снабжать его хлебом. Они обещали это и доставили хлеб на вьючных животных, которых согнали отовсюду из окрестностей. Перешла к нему, при известии о решении своего племени, даже иллурагвонская когорта; она оставила свой пост и явилась к Цезарю со знаменами. Все сразу сильно изменилось. Постройка моста, переход на сторону Цезаря пяти больших общин, урегулирование снабжения продовольствием, прекращение слухов о тех пяти легионах, которые будто бы должны были прийти на помощь [Афранию] через Мавретанию (64), – все это привело к тому, что еще несколько, притом более отдаленных, племен отпало от Афрания и примкнуло к Цезарю.
61. Все это очень беспокоило противников. В свою очередь Цезарь, чтобы не приходилось отправлять по мосту конницу каждый раз с большим обходом, нашел удобное место и начал проводить несколько рвов шириною в тридцать футов с целью несколько отвести в сторону Сикорис и образовать на этой реке брод. Когда эта работа была почти окончена, Афрания и Петрея охватило сильное беспокойство, как бы их вообще не отрезали от хлеба и фуража, так как Цезарь располагал очень мощной конницей. Поэтому они решили оставить эту местность и перенести военные действия в Кельтиберию. В пользу этого решения говорило, между прочим, то, что из тамошних общин те, которые в прошлую войну стояли на стороне Сертория (65), даже заочно боялись имени и власти Помпея как побежденные им; с другой стороны, те, которые, в противоположность им, оставались в дружбе с Помпеем, любили его за его большие милости; имя же Цезаря было у варваров недостаточно известно. Здесь они ожидали подхода больших конных и пехотных подкреплений и рассчитывали, ввиду удобства местности, затянуть войну до зимы. И вот прежде всего они приказали разыскать по всей реке Иберу корабли и привести их в Октогесу. Это был город, лежавший у Ибера и отстоявший от их лагеря на тридцать миль. Они распорядились навести в этом месте реки понтонный мост, переправили два легиона через Сикорис и разбили укрепленный лагерь с валом вышиною в двенадцать футов.
62. Об этом плане Цезарю сообщили разведчики. Напряженную и не прерывавшуюся ни днем, ни ночью работу по отводу реки Цезарь настолько подвинул вперед, что всадники, – правда, с большим трудом и усилиями, – могли уже решиться на переправу, но пехотинцы стояли по плечи и по шею в воде, и их переправе, помимо глубины реки, мешала быстрота ее течения. Как бы то ни было, почти одновременно приходили известия о том, что мост через Ибер достраивается и переправа через Сикорис вброд становится возможной.
63. Теперь у неприятелей стало больше оснований ускорить свое отступление.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Записки Юлия Цезаря и его продолжателей'
1 2 3 4 5
45. Так как это неожиданное и необычное отступление привело в полное замешательство почти весь фронт, то Цезарь, ободрив солдат, повел на помощь 9-й легион, остановил неприятеля, надменно и энергично преследовавшего наших, и вынудил его, с своей стороны, повернуть тыл, отступить к городу Илерде и стать под его стенами. Но в пылу сражения солдаты 9-го легиона, увлеченные желанием загладить понесенный урон, опрометчиво погнались за далеко убегающим неприятелем, зашли на неудобное место и подошли к самой горе, на которой лежал город. Когда они хотели отсюда отступить, то враги с более высокого места начали их теснить. Место это было с двух сторон отвесным и настолько узким, что на нем могли помещаться лишь три выстроившихся когорты; таким образом, ни с боков не могли подойти к ним подкрепления, ни конница не в состоянии была помочь им, когда им становилось трудно. А со стороны города шла покатость с легким уклоном, длиной около четырехсот шагов. Здесь и приходилось отступать нашим, неосторожно попадавшим сюда в пылу увлечения; сражение шло на месте, которое было неудобно и своей узостью, и тем, что наши стояли у самой подошвы горы, так что все метательные снаряды попадали в них без промаху. Однако благодаря своей храбрости и выносливости они стойко держались, не смущаясь никакими ранениями. Но у врагов силы все увеличивались, и Афраний часто посылал из лагеря через город свежие когорты на смену уставшим. Цезарь также был вынужден отправлять на то же место в подкрепление свежие когорты и уставших выводить из боя назад в лагерь.
46. Такое сражение длилось пять часов подряд, и неприятель очень теснил наших благодаря своему численному превосходству. Наконец, они, издержав все снаряды, обнажили мечи, бросились в гору в атаку на когорты, убили нескольких человек, а остальных принудили повернуть тыл. Только тогда, когда неприятельские когорты были прижаты к стенам и отчасти, в страхе, загнаны в город, для наших было облегчено отступление. Со своей стороны, наша конница, хотя она и стояла внизу в долине, с большою храбростью пробилась с обоих боков на гору и, разъезжая между двумя фронтами, сделала для них отступление более удобным и безопасным. Так, с переменным успехом, шло это сражение. Наших в первой схватке пало около семидесяти человек, в том числе центурион 1-го гастата (60) 14-го легиона, Кв. Фульгиний, который достиг этого ранга из низших чинов за свою выдающуюся храбрость; раненых было больше четырехсот. Из афранианцев убиты были центурион первого ранга, Т. Цецилий, четыре других центуриона и более двухсот солдат.
47. Что касается суждений об этом дне, то каждая сторона приписывала себе верх. Афранианцы – хотя по общему признанию они были слабее – ссылаясь на то, что они довольно долго держались в рукопашном бою, выдержали нашу атаку, с самого начала заняли выгодную позицию, именно холм, из-за которого завязалось сражение, а в первой же стычке заставили наших повернуть тыл; наши же вступили в бой на невыгодной позиции с более многочисленными врагами, выдержали пятичасовое сражение, с обнаженными мечами взошли на гору, заставили врагов повернуть тыл на более высокой позиции и загнали их в город. Тот холм, из-за которого завязалось сражение, неприятели укрепили сильными сооружениями и поставили там прикрытие.
48. Через два дня после этого приключилась и еще одна внезапная неприятность: поднялась такая буря, что, по общему мнению, никогда в той местности не было такого большого наводнения. Со всех гор обрушился растаявший снег, реки даже в самых высоких местах вышли из берегов, и оба моста, построенные Фабием, были снесены в один день. Это обстоятельство создало для Цезаревого войска большие затруднения. А именно: его лагерь, как было выше указано, находился между двумя реками – Сикорисом и Цингой, расстояние между которыми достигало тридцати миль. Ни одной из них теперь нельзя было перейти, и по необходимости пришлось ограничиваться этим узким местом. Те общины, которые примкнули к Цезарю, не могли подвозить хлеба; зашедшие слишком далеко фуражиры были оторваны реками и не могли вернуться; наконец, и главный транспорт со съестными припасами, который шел из Италии и Галлии, не мог достигнуть лагеря. А время года было самое неблагоприятное: запасного хлеба уже не было, а новый еще не совсем поспел; соседние общины были истощены, так как Афраний свез почти весь хлеб в Илерду еще до прихода Цезаря, а что оставалось, то Цезарь издержал в предыдущие дни; скот, мясом которого можно было бы на первое время облегчить голод, соседние общины угнали из-за войны в отдаленные места. Того же, кто далеко заходил за фуражом или за хлебом, преследовали легковооруженные луситаны и знакомые с местностью солдаты из Ближней Испании с малыми щитами; им нетрудно было переправляться через реку вплавь, так как, по распространенному там обычаю, они выступают в поход не иначе, как с мехами.
49. Наоборот, войско Афрания было богато всевозможным провиантом. Много хлеба Афраний успел запасти и свезти еще раньше, много свозилось со всей провинции, под рукой был также большой запас фуража. Все это вполне безопасно доставлялось по мосту у Илерды из заречных местностей, не пострадавших от войны, к которым Цезарь вообще не имел доступа.
50. Упомянутый разлив продержался несколько дней. Цезарь сделал попытку восстановить мосты: но ни высота воды в реке не допускала этого, ни расположенные по берегу неприятельские когорты не давали кончить работу. Они без труда могли мешать ей как по самому характеру берегов реки и вследствие ее разлива, так и потому, что они обстреливали со всей береговой полосы одно, и притом узкое, место. Наоборот, нашим трудно было работать на очень быстрой реке, не попадая при этом под метательные снаряды.
51. Афраний получил известие, что большой обоз с провиантом, державший путь к Цезарю, остановился у реки. Это были стрелки из области рутенов и всадники из Галлии с большим количеством повозок и, по галльскому обыкновению, с большим багажом. Там было, кроме того, около шести тысяч всякого рода людей, включая рабов и детей, но не было никакого определенного порядка, никакого определенного руководства: каждый поступал по-своему, и все совершали путь без страха, с той же вольностью, с какой они путешествовали в прежние времена. Среди них было также много молодых людей из знатных семейств, детей сенаторов и всадников, были посольства от отдельных общин, были даже послы Цезаря. Всех их задерживал разлив реки. Для внезапного нападения на них Афраний выступил ночью со всей конницей и тремя легионами и, послав перед собой конницу, напал на них врасплох. Однако галльские всадники быстро изготовились и приняли бой. Пока можно было сражаться одинаковым оружием, они, несмотря на свою малочисленность, выдерживали натиски большого числа врагов; но как только начали приближаться знамена легионов, они, потеряв несколько человек, двинулись на ближайшие горы. Задержка, вызванная этим сражением, оказалась для наших спасительной: они выиграли время для отступления на высоты. В этот день мы потеряли около двухсот стрелков, несколько всадников, небольшое число погонщиков и некоторую часть обоза.
52. В довершение всего, поднялись цены на хлеб. Это повышение цен, как почти всегда бывает, было тягостно не только вследствие нужды в данный момент, но и вследствие страха за будущее. Цена дошла уже до пятидесяти денариев за модий: (61) недостаток питания успел ослабить силы солдат, а между тем лишения со дня на день увеличивались. Таким образом, в несколько дней произошла огромная перемена в общем положении: наши должны были бороться с нуждой в предметах первой необходимости, тогда как у врагов всего было вдоволь, и они теперь были, по-видимому, сильнее наших. Поэтому Цезарь потребовал от примкнувших к нему общин поставки мелкого скота, так как хлеба у них самих было мало; кроме того, он рассылал своих погонщиков по более отдаленным общинам и сам всеми возможными средствами старался смягчить эту нужду.
53. Петрей и Афраний со своими друзьями подробно и с большими преувеличениями сообщали об этом в Рим. Многое присочиняли и городские слухи, так что война казалась почти оконченной. Когда эти письма и вести приходили в Рим, то все спешили в дом Афрания с торжественными поздравлениями. Многие отправлялись из Италии к Гн. Помпею – отчасти чтобы первыми принести это известие, отчасти чтобы не возбуждать подозрений, что они сначала выжидали исхода войны и явились к нему позднее всех других.
54. При таком бедственном положении, когда все дороги были отрезаны пехотой и конницей Афрания и нельзя было докончить постройку мостов, Цезарь приказал своим солдатам строить корабли такого типа, какому его научил опыт, приобретенный в прежние годы в Британии (62). Киль и ребра делались из легкого дерева, а остальной корпус корабля плели из прутьев и покрывали кожей. Когда они были готовы, он привез их ночью на повозках, связанных парами, на двадцать миль от лагеря, переправил на них через реку солдат, внезапно захватил холм, лежавший у самой реки, и быстро укрепил его, прежде чем противники могли это заметить. Потом он переправил на другой берег легион и начал с двух сторон наводить мост, который через два дня был готов. Таким образом, и транспорт с провиантом, и люди, отправившиеся за хлебом, безопасно достигли его лагеря, и подвоз хлеба был теперь налажен.
55. Еще в тот же день он перевел через реку значительную часть всадников. Напав на фуражиров, которые этого не ожидали и беззаботно рассеялись по окрестностям, они захватили много вьючных животных и людей, а когда на помощь посланы были когорты с малыми щитами, они умело разделились на два отряда: один должен был стеречь добычу, а другой – сопротивляться неприятельским атакам и отбивать их. Таким образом, одну из когорт, которая неосторожно выбежала вперед за линию фронта, они отрезали от других, окружили и уничтожили, после чего сами благополучно и с большой добычей вернулись по тому же мосту в лагерь.
56. Во время этих происшествий под Илердой массилийцы изготовили, по совету Л. Домиция, семнадцать военных кораблей, в том числе одиннадцать палубных. К ним они прибавили суда меньшего размера, чтобы самой своей численностью устрашить наш флот. На них было посажено большое число стрелков и вышеупомянутых (63) альбиков, которых поощряли наградами и обещаниями. Домиций выговорил себе особые корабли и посадил на них арендаторов, которых привел с собой. Эта отлично снаряженная эскадра с большой уверенностью выступила против наших судов, находившихся под командой Д. Брута и стоявших у острова против Массилии.
57. Числом кораблей Брут значительно уступал противнику; но Цезарь назначил на этот флот отборных храбрецов из всех легионов, антесигнанов и центурионов, которые сами выговорили себе это назначение. Они изготовили абордажные крюки и багры и запаслись большим количеством копий, дротиков с ремнями и прочего метательного оружия. Заметив приближение врагов, они вывели свои корабли и вступили в бой с массилийцами. Сражались с обеих сторон очень храбро и ожесточенно: суровые горцы-альбики, опытные в употреблении оружия, немногим уступали в храбрости нашим; притом они только что расстались с массилийцами и помнили их недавние обещания. Равным образом и пастухи Домиция в надежде на обещанную им свободу старались отличиться на глазах у своего господина.
58. Сами массилийцы, уверенные в быстроходности своих судов и опытности кормчих, издевались над нашими, уклоняясь от их атак; насколько можно было развернуться на просторе, они растягивали свою линию и старались либо окружать наших, либо нападать с несколькими кораблями на один, либо, наконец, проходя мимо него, по возможности ломать у него весла. Но когда неизбежно было сближение, а опытность и хитрые маневры кормчих были бесполезными, то они прибегали к храбрости горцев. У наших не было таких опытных гребцов и искусных кормчих, так как они поспешно были взяты с грузовых судов и еще не успели усвоить себе даже названия снастей; кроме того, большой помехой была медленность и тяжесть кораблей: они были сделаны из сырого леса и не обладали полезными качествами быстроходных судов. Поэтому, при первой возможности сражаться на близком расстоянии, наши хладнокровно выставляли один корабль против двух: они накидывали тогда крюки, зацепляли оба корабля и сражались на обе стороны, а затем переходили на суда неприятелей. Таким образом они перебили большое количество альбиков и пастухов, часть неприятельских кораблей пустили ко дну, некоторые захватили в плен вместе с экипажем, остальные загнали в гавань. В этот день кораблей массилийцев и Домиция было взято шесть, погибло – девять.
59. Об этом сражении Цезарю дали знать в Илерду. Вместе с тем с постройкой моста быстро изменилось и его собственное положение. Устрашенные храбростью его конницы, неприятели разъезжали не так свободно и дерзко; иногда они не решались отходить далеко от своего лагеря и, чтобы иметь возможность быстро вернуться, собирали фураж на более ограниченном пространстве; иногда делали большой крюк, чтобы не столкнуться с нашими караулами и пикетами; или же, если несли какие-либо потери и даже просто замечали нашу конницу, бросали по дороге груз и бежали. Наконец, они стали пропускать по нескольку дней и даже, вопреки всяким обычаям, выходить за фуражом ночью.
60. Между тем оскийцы и зависевшие от них калагурританцы отправили к Цезарю послов с обещанием исполнить все его требования. За ними последовали тарраконцы, якетаны и аусетаны, а несколько дней спустя также иллурагвонцы, жившие у реки Ибера. Всех их он просил снабжать его хлебом. Они обещали это и доставили хлеб на вьючных животных, которых согнали отовсюду из окрестностей. Перешла к нему, при известии о решении своего племени, даже иллурагвонская когорта; она оставила свой пост и явилась к Цезарю со знаменами. Все сразу сильно изменилось. Постройка моста, переход на сторону Цезаря пяти больших общин, урегулирование снабжения продовольствием, прекращение слухов о тех пяти легионах, которые будто бы должны были прийти на помощь [Афранию] через Мавретанию (64), – все это привело к тому, что еще несколько, притом более отдаленных, племен отпало от Афрания и примкнуло к Цезарю.
61. Все это очень беспокоило противников. В свою очередь Цезарь, чтобы не приходилось отправлять по мосту конницу каждый раз с большим обходом, нашел удобное место и начал проводить несколько рвов шириною в тридцать футов с целью несколько отвести в сторону Сикорис и образовать на этой реке брод. Когда эта работа была почти окончена, Афрания и Петрея охватило сильное беспокойство, как бы их вообще не отрезали от хлеба и фуража, так как Цезарь располагал очень мощной конницей. Поэтому они решили оставить эту местность и перенести военные действия в Кельтиберию. В пользу этого решения говорило, между прочим, то, что из тамошних общин те, которые в прошлую войну стояли на стороне Сертория (65), даже заочно боялись имени и власти Помпея как побежденные им; с другой стороны, те, которые, в противоположность им, оставались в дружбе с Помпеем, любили его за его большие милости; имя же Цезаря было у варваров недостаточно известно. Здесь они ожидали подхода больших конных и пехотных подкреплений и рассчитывали, ввиду удобства местности, затянуть войну до зимы. И вот прежде всего они приказали разыскать по всей реке Иберу корабли и привести их в Октогесу. Это был город, лежавший у Ибера и отстоявший от их лагеря на тридцать миль. Они распорядились навести в этом месте реки понтонный мост, переправили два легиона через Сикорис и разбили укрепленный лагерь с валом вышиною в двенадцать футов.
62. Об этом плане Цезарю сообщили разведчики. Напряженную и не прерывавшуюся ни днем, ни ночью работу по отводу реки Цезарь настолько подвинул вперед, что всадники, – правда, с большим трудом и усилиями, – могли уже решиться на переправу, но пехотинцы стояли по плечи и по шею в воде, и их переправе, помимо глубины реки, мешала быстрота ее течения. Как бы то ни было, почти одновременно приходили известия о том, что мост через Ибер достраивается и переправа через Сикорис вброд становится возможной.
63. Теперь у неприятелей стало больше оснований ускорить свое отступление.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Записки Юлия Цезаря и его продолжателей'
1 2 3 4 5