Ничего, для президента придется сделать исключение. Он поморщился, но вслух ничего не сказал.
Докурив, она принялась за кофе со слойкой.
– Чего сидишь, присоединяйся, – предложила, как ни в чем не бывало, и Младич осторожно поднял с блюдца свою чашку. – Смотрю, ты все-таки решил одуматься?
– В смысле? – морщась от обжигающего напитка, переспросил он.
– А в том самом смысле, что приехал ко мне, а не стал искать счастья где-нибудь в другом месте. Молодец, голова работает.
Младич вдруг засмеялся, откинувшись на спинку кресла, а потом, отсмеявшись, серьезно посмотрел на Марину:
– Ты думаешь, мне жить надоело? Неужели ты считаешь, что Корлеоне настолько глуп, что не просчитал, чем может обернуться отказ?
– Да? И чем, если не секрет? – поинтересовалась она невинным тоном, делая вид, что рассматривает свой идеальный маникюр.
– Слушай, ну, хватит уже! – попросил Младич. – Я ведь не слеп и не глух.
– Это хорошо. И, поскольку ты не глух... – Коваль неожиданно наклонилась и взяла его за галстук, притягивая к себе, а потом зашипела в самое лицо: – Так вот, раз ты не глух, услышь меня – никогда не пробуй больше испытывать мое терпение, ты понял? У меня очень слабые нервы, я легко выхожу из себя и потому запросто могу что-нибудь этакое выкинуть! Больше никаких разговоров про отъезд, ты понял?! – Она разжала пальцы и приняла ту же непринужденную позу, в которой сидела до этого.
Младич был в шоке, хотя пора бы уже и привыкнуть к непредсказуемым выходкам своего президента. Марина наблюдала за тем, как он приходит в себя, и на какую-то секунду ей даже стало стыдно, но потом она успокоила восставшую совесть: Младич сам виноват – не надо было заводить разговоров об уходе из команды.
– Мирко, – заговорила она уже абсолютно другим тоном. – Так когда мы планируем подписание контрактов с игроками? Период заявки заканчивается...
– Да-да... а Николай Дмитриевич когда вернется? А то без директора клуба как-то...
«Ну понятно – с молодым Колькой тебе проще решать вопросы, чем с его взбалмошной тетушкой!» – усмехнулась про себя Марина, но вопрос о возвращении Николая был до сих пор открыт, и она не знала, приедет ли племянник вообще. Да еще после того, что произошло между ней и ее братом...
– Я не думаю, что это такой принципиальный момент – присутствие директора клуба. Контракт заключается между президентом и игроком, а я здесь, слава богу. Начальник команды тоже имеется. Так что, думаю, завтра и подпишем, – подытожила она, чтобы снять все вопросы. – У тебя еще что-то ко мне? С жильем все в порядке?
– Да, нормально. Послезавтра жена прилетает.
– Насовсем?
– Нет, на месяц пока, а там видно будет, – неопределенно ответил Младич. – Я поеду, пожалуй. – И он встал, отряхивая несуществующие пылинки с идеально отглаженных брюк. – Значит, увидимся завтра в офисе?
– Да, увидимся. Даша, проводи Мирослава Йожефовича!
Марина поднялась в детскую, обнаружив там Наталью Марковну и Егора, занятых чтением книжки. Егорка то и дело закрывал ладошками личико, делая вид, что ему смешно, а няня посмеивалась, наблюдая за потешными гримасками.
– Добрый день, Марина Викторовна, – приветливо улыбнулась она, заметив в дверях привалившуюся к косяку Марину. – Мы решили про репку почитать, заодно успокоиться немного, а то расшалились что-то, да, Егор?
Но Егор уже не слушал ее, затаскивая мать в комнату и дергая за руку, чтобы села на пол. Она подчинилась, и сын тотчас забрался к ней на колени, целуя в щеки.
– Соскучился уже?
– Надо же, как он к вам прилипает! Видимо, потому, что редко с вами бывает, – сказала Наталья Марковна, закрывая книжку и поднимаясь со стульчика.
– Это есть, – виновато проговорила Марина, обнимая Егорку. – Бизнес такой – все время в разъездах...
Няня сочувственно кивнула, но, кажется, не особо удовлетворилась этим объяснением. Видимо, считала, что мать должна больше времени уделять собственному чаду. А с другой стороны – не будь вечно занятых мамочек, что делали бы такие, как Наталья Марковна, вышедшие на пенсию или просто недовольные своими бюджетными заработками учительницы, воспитатели и прочие? Так что нечего морализировать. Марина платила деньги и не желала выслушивать нотации.
Она поставила Егорку на ножки, поправила его штанишки и рубашку и подтолкнула его к игрушкам. Он подхватил любимого медвежонка и потащил к машинке, а Коваль обратилась к няне:
– Наталья Марковна, вы занимаетесь с ним чем-нибудь, кроме чтения и прогулок?
– Марина Викторовна, Егор еще слишком мал, чтобы заниматься с ним чем-то, кроме игр, – терпеливо объяснила она, вертя в руках какого-то робота. – Ну, мы, разумеется, учим цвета, слова какие– то, я пробую его разговорить, но это, я вас уверяю, само придет. И заговорит он тогда, когда сам сочтет необходимым, тем более что звуки издает, и слова даже произносит.
– Ну, вы меня успокоили, – пробормотала Марина. – А то мы с Евгением Петровичем уже волноваться стали: пять слов, и все.
– А Евгений Петрович не живет здесь? – вдруг поинтересовалась няня, и Коваль нахмурилась.
– Наталья Марковна, вы меня извините, конечно, но в мою личную жизнь обычно совать нос не принято! – высказавшись, она встала и вышла, оставив няню с открытым ртом.
«Блин, удалось же ей испортить мне настроение! Способная тетка...»
С няней отношения как-то не заладились. Вроде бы и выполняла она все, что требовалось, и с Егоркой была ласковой и улыбчивой, мальчик к ней быстро привязался, но... Марина чувствовала, что няня относится к обитателям дома настороженно и даже неприязненно. На это можно было бы закрыть глаза, заботясь о спокойствии ребенка, но Наталья Марковна вдруг начала позволять себе высказывания вроде того, что вырвалось сегодня. Коваль терпеть не могла, когда кто-то извне совал нос в ее личную жизнь, этого не делала даже Даша, работавшая в доме много лет. Но уволить няню сейчас означало опять нажить себе проблем – с кем и как оставлять ребенка. Разумеется, можно возложить эту ответственность на кого-то из охранников, но ведь это не выход. С мальчиком нужно заниматься, а не тупо играть в машинки, ему нужно читать, с ним нужно рисовать, разговаривать... Нет, определенно, здесь не годился даже Сева, в обязанности которого с недавних пор входила охрана Егорки, если они с няней отправлялись куда-то за пределы поселка. Значит, выхода нет – придется терпеть, а если еще раз няня полезет не в свое дело, просто оборвать ее – грубо и резко. Если не глупая, то поймет.
* * *
...Хохол позвонил, когда Марина нежилась в джакузи. Егорка спал, уложенный в ее спальне, а она расслаблялась в горячей воде, кайфуя со стаканом текилы и сигаретой.
– Алло! – томно выдохнула Коваль, откинув крышку мобильника.
– Привет, моя радость, – проговорил Женька, и Марина вдруг так остро захотела увидеть его... – Чем занимаешься?
– Лежу в джакузи и пью текилу, – честно призналась она, затягиваясь сигаретой, и Женька захохотал:
– Ах ты, хулиганка! В одного?
– Как ты можешь? – «оскорблено» ответила Марина, погружаясь в воду по самый подбородок. – Я девушка приличная, разумеется, в одного!
Он промолчал, и Коваль вдруг ясно представила себе его лицо: брови, сошедшиеся к переносице, серые прищуренные глаза, твердые губы, сложенные в хищной ухмылке. Она не западала на записных красавчиков, ей нравились такие, как Хохол, – скорее похожие на зверей, чем на людей. Да и жесткость привлекала, неуступчивость – потому что Коваль прекрасно осознавала свою силу и власть, ей интереснее было сломать именно такого человека, заставить его подчиняться.
– Котенок, я так хотел бы быть с тобой... – признался Женька таким голосом, что она едва не завопила что-нибудь типа «приезжай немедленно». – Маринка, ты скоро наиграешься в принципы, а?
– Боишься засохнуть?
– Боюсь не выдержать, приехать и так тебя загасить, чтоб не встала потом! – не остался в долгу Хохол, и она даже застонала от воображаемой картины.
Атмосфера накалялась, Марина поняла, что еще пара фраз – и она разрешит ему приехать, а делать этого нельзя, надо заставить помучиться, чтоб не забывал, с кем имеет дело.
– Ты новость слышал? – Она быстренько перевела разговор на безопасную тему. – Бес с Веткой женятся.
– Тоже мне – новость! – фыркнул Женька. – Мне тоже приглашение привезли. Посмеяться хочешь? На два рыла!
– Вот сучка! – ахнула Коваль, выныривая из воды. – А я?!
Женька захохотал, довольный тем, что удалось ее зацепить:
– Расслабься, я пошутил. Вот, читаю: «Марина Викторовна и Евгений Петрович, имеем удовольствие пригласить вас... и бла– бла-бла. Подпись – «Григорий и Виола». Успокойся. Так может, я приеду? – как бы между делом вставил он, и Марина все– таки попалась, расслабленная теплой водой и текилой.
– Да... – А когда спохватилась, было уже поздно: трубка издавала только сиротливое попискивание, Женькин номер не отвечал – предусмотрительный Хохол мгновенно отключился.
Она, конечно, могла просто не впустить его, дать приказ охране на воротах и заставить настырного любовника уехать, но...
– Черт, как же все сложно-то у меня, зачем я так обостряю? – произнеся эту фразу вслух, Марина выбралась из джакузи и взялась за фен, начиная сушить волосы.
* * *
К приезду Женьки она подготовилась на все сто, перенеся Егорку в детскую и облачившись в любимый наряд любовника – ярко– красное платье и босоножки на тонкой прозрачной шпильке. Макияж делать не стала, только губы накрасила красной помадой, от чего стала похожа на напившуюся крови вампиршу. Распустив по плечам еще влажные волосы и нанеся на шею и запястья несколько капель египетского масла, Коваль уселась в каминной, не забыв прихватить тонкий хлыст.
Женька задерживался, Марина уже нервничала, выкурила штук пять сигарет и попыталась успокоить нервы стаканчиком испытанного средства. Хохла все не было, и в голове у Коваль уже пронеслась пакостная мыслишка о том, что он ее просто-напросто развел, заставил согласиться, заставил ждать и нервничать, а сам сейчас преспокойно сидит дома и кайфует от того, что смог-таки уесть стервозную любовницу. «Ну, это тебе просто так не пройдет!» – распаляясь все сильнее, подумала Марина, раздувая ноздри и начиная вынашивать план мести коварному Хохлу.
Но вот наконец услышала знакомый рев мотора «навигатора», лай собак и громкий Женькин крик:
– А ну, заразы, на место все! Поразвели здесь свору, ни пройти ни проехать – с ног сбивают!
Вот уже и дверь входная открылась, и такие знакомые шаги... Сердце заколотилось сильнее в предвкушении, и по телу пробежала волна непонятной дрожи. «Господи, ну где он там застрял?»
Женька вошел в каминную с таким огромным букетом хризантем, что Коваль поняла: объехал все ларьки города, собрал все цветы, имевшиеся в наличии.
– Ой, мамочка... – только и смогла выдохнуть она, взирая на это великолепие.
– И это все, что ты скажешь? – улыбнулся Женька.
К сожалению, цветов было слишком много, и они посыпались на пол, устилая весь ковер вокруг кресла. Хохол сходил на кухню, нашел там ведро и поставил в него букет, водрузив импровизированную вазу в угол каминной. Марина наблюдала за ним, покусывая кончик хлыста, и Женька словно только что заметил и ее наряд, и весь антураж:
– Ого! Подготовилась?
– Нравится? – игриво спросила она, не выпуская хлыст из зубов.
– Очень... – он опустился на колени и провел губами по ее ноге, неотрывно глядя в глаза.
Коваль чуть приподняла его голову за подбородок кончиком хлыста и облизнулась:
– Раздевайся...
– Здесь? – удивился он и тут же получил по спине:
– Молчать! Раздеваться!
Хохол подчинился, скидывая куртку и свитер.
– Дальше!
– Котенок... давай в спальне, а?
– Молчать! Я выбираю, где и что делать!
Этого Хохол уже не вынес, просто сгреб ее из кресла, закинул себе на плечо и понес наверх, в спальню, не обращая внимания на вопли и удары. Все, что угодно, он мог стерпеть, но только не главенство в постели – это была его привилегия, и пользовался он ею от души...
* * *
– Отпусти меня... – простонала Марина, пытаясь увидеть, что еще придумал обалдевший от безраздельной власти над не сопротивляющимся телом Женька, но поза была неудобной.
– Устала?
– Пить хочу – все пересохло...
Он сходил вниз и принес минералку, отвинтил крышечку и поднес бутылку к ее губам. Холодная влага заполнила рот, потекла по шее, освежая. Марина не могла оторваться от бутылки, но Женька отнял и стал целовать влажные от минералки губы. Коваль закрыла глаза, снова оказываясь в его власти, но он уже наигрался, а потому просто ласкал, заставляя постанывать и вздрагивать от наслаждения под его руками.
– Жень... я люблю тебя... – пробормотала она в экстазе, и Хохол, усмехнувшись чуть приметно, прошептал:
– И я, моя родная, и я люблю тебя... больше жизни люблю...
– Ну, это ты загнул, – вдруг совершенно трезвым голосом сказала Коваль, и Женька дернулся от неожиданности. – Про «больше жизни».
Хохол зло уставился на нее и уже собрался заорать, но она закрыла ему рот рукой:
– Помолчи. Нет ничего и никого, что бы человек мог любить больше жизни. Я это знаю, Женька... когда я сидела в подвале у Беса, то постоянно думала о том, как глупо поступила, не согласившись на условия Кадета. Всякий раз, когда этот придурок Кочан спускался, чтобы в очередной раз постараться кулаками убедить меня подписать необходимые Кадету бумаги, я думала только о том, что очень хочу жить, так хочу, что сердце заходится. И еще о тебе и о Егорке все время думала – как вы без меня останетесь, если что?
Женька отвел ее руку ото рта и попросил:
– Прекрати. Не смей даже думать об этом! Я не могу представить, что тебя вдруг не будет. Зачем тогда жить?
– Все... давай прекратим панихиду, а? – попросила Марина, сворачиваясь калачиком у него под рукой. – Я устала...
И еще об одном она подумала. О том, как завтра обрадовался бы Егорка, увидев в спальне не только маму...
Но все же справилась с собой и рано утром выставила полусонного Женьку из дома до того, как проснулся сын. Хохол пытался сопротивляться, однако Марина не слушала его возражений и протестов, толкала вниз по лестнице, не зло, но решительно.
– Мариш... ну чего ты, а? – бормотал Женька, слегка растерявшийся от ее молчаливого натиска. – Ну куда в такую рань-то? Еще и глаз не продрал, куда ты меня пихаешь-то?
Но Коваль осталась непреклонна и только уже у открытых ворот вдруг распахнула дверку джипа и поцеловала Хохла в губы, став буквально на секунды беззащитной и хрупкой женщиной, а не привычной для всех железной Наковальней. Женька понял, что еще совсем немного, чуть-чуть – и она сдастся. Ему осталось только подождать и дать ей возможность самой решить, когда и как он должен вернуться.
Он спокойно вывел машину за ворота коттеджа и потихоньку поехал в сторону города. Все тело сладко ныло от воспоминаний о прошедшей ночи, и Хохол непроизвольно улыбнулся. Поднеся к лицу руку, уловил знакомый тонкий запах духов – сколько Женька знал Коваль, столько она пользовалась именно этими. Большой голубой флакон без надписей, похожий на хрустальную ракушку, стоял на туалетном столике. Эта странная привычка его удивляла. Марина, такая непредсказуемая, взбалмошная и порывистая, проявляла в чем-то удивительное постоянство. Да и вообще в последнее время в ней что-то стало меняться. Возможно, появление ребенка так подействовало, и в характере несгибаемой Наковальни появилось нечто похожее на женщину. Хохла эти перемены радовали. Если бы еще при этом она пустила его обратно...
* * *
– ...Что, так за ум и не взялась? – спросил Марину примерно через неделю после этого Бес, когда они прогуливались в лесочке за поселком. Впереди и сзади на почтительном расстоянии шли охранники – такой вот интим.
– Ты о чем? – Коваль вынула неизменные сигареты, закурила, прищурившись и глядя в совсем уже по-весеннему голубое небо.
– Я? Да все о том же. О Хохле твоем. Обратно так и не пустила?
Она промолчала, не желая обсуждать с Гришкой свою жизнь, тем более что позвал он ее на прогулку совсем не за этим.
Накануне Гришка получил странное письмо, в котором некто сообщал, что за определенную сумму может указать Бесу того, кто «заказал» его. Обсудить это радостное событие Григорий решил с Мариной, ну а с кем еще – как-никак, родня, да и правая рука в делах. Она понимала и разделяла его опасения и чувства – в пятницу должна состояться свадьба, а тут такая информация. По собственному опыту Коваль хорошо знала, чем может закончиться такое невинное мероприятие, как бракосочетание, для людей их с Бесом круга. Ее собственная первая брачная ночь состоялась только через три с лишним месяца после регистрации брака.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Роскошная хищница, или Сожженные мосты'
1 2 3 4
Докурив, она принялась за кофе со слойкой.
– Чего сидишь, присоединяйся, – предложила, как ни в чем не бывало, и Младич осторожно поднял с блюдца свою чашку. – Смотрю, ты все-таки решил одуматься?
– В смысле? – морщась от обжигающего напитка, переспросил он.
– А в том самом смысле, что приехал ко мне, а не стал искать счастья где-нибудь в другом месте. Молодец, голова работает.
Младич вдруг засмеялся, откинувшись на спинку кресла, а потом, отсмеявшись, серьезно посмотрел на Марину:
– Ты думаешь, мне жить надоело? Неужели ты считаешь, что Корлеоне настолько глуп, что не просчитал, чем может обернуться отказ?
– Да? И чем, если не секрет? – поинтересовалась она невинным тоном, делая вид, что рассматривает свой идеальный маникюр.
– Слушай, ну, хватит уже! – попросил Младич. – Я ведь не слеп и не глух.
– Это хорошо. И, поскольку ты не глух... – Коваль неожиданно наклонилась и взяла его за галстук, притягивая к себе, а потом зашипела в самое лицо: – Так вот, раз ты не глух, услышь меня – никогда не пробуй больше испытывать мое терпение, ты понял? У меня очень слабые нервы, я легко выхожу из себя и потому запросто могу что-нибудь этакое выкинуть! Больше никаких разговоров про отъезд, ты понял?! – Она разжала пальцы и приняла ту же непринужденную позу, в которой сидела до этого.
Младич был в шоке, хотя пора бы уже и привыкнуть к непредсказуемым выходкам своего президента. Марина наблюдала за тем, как он приходит в себя, и на какую-то секунду ей даже стало стыдно, но потом она успокоила восставшую совесть: Младич сам виноват – не надо было заводить разговоров об уходе из команды.
– Мирко, – заговорила она уже абсолютно другим тоном. – Так когда мы планируем подписание контрактов с игроками? Период заявки заканчивается...
– Да-да... а Николай Дмитриевич когда вернется? А то без директора клуба как-то...
«Ну понятно – с молодым Колькой тебе проще решать вопросы, чем с его взбалмошной тетушкой!» – усмехнулась про себя Марина, но вопрос о возвращении Николая был до сих пор открыт, и она не знала, приедет ли племянник вообще. Да еще после того, что произошло между ней и ее братом...
– Я не думаю, что это такой принципиальный момент – присутствие директора клуба. Контракт заключается между президентом и игроком, а я здесь, слава богу. Начальник команды тоже имеется. Так что, думаю, завтра и подпишем, – подытожила она, чтобы снять все вопросы. – У тебя еще что-то ко мне? С жильем все в порядке?
– Да, нормально. Послезавтра жена прилетает.
– Насовсем?
– Нет, на месяц пока, а там видно будет, – неопределенно ответил Младич. – Я поеду, пожалуй. – И он встал, отряхивая несуществующие пылинки с идеально отглаженных брюк. – Значит, увидимся завтра в офисе?
– Да, увидимся. Даша, проводи Мирослава Йожефовича!
Марина поднялась в детскую, обнаружив там Наталью Марковну и Егора, занятых чтением книжки. Егорка то и дело закрывал ладошками личико, делая вид, что ему смешно, а няня посмеивалась, наблюдая за потешными гримасками.
– Добрый день, Марина Викторовна, – приветливо улыбнулась она, заметив в дверях привалившуюся к косяку Марину. – Мы решили про репку почитать, заодно успокоиться немного, а то расшалились что-то, да, Егор?
Но Егор уже не слушал ее, затаскивая мать в комнату и дергая за руку, чтобы села на пол. Она подчинилась, и сын тотчас забрался к ней на колени, целуя в щеки.
– Соскучился уже?
– Надо же, как он к вам прилипает! Видимо, потому, что редко с вами бывает, – сказала Наталья Марковна, закрывая книжку и поднимаясь со стульчика.
– Это есть, – виновато проговорила Марина, обнимая Егорку. – Бизнес такой – все время в разъездах...
Няня сочувственно кивнула, но, кажется, не особо удовлетворилась этим объяснением. Видимо, считала, что мать должна больше времени уделять собственному чаду. А с другой стороны – не будь вечно занятых мамочек, что делали бы такие, как Наталья Марковна, вышедшие на пенсию или просто недовольные своими бюджетными заработками учительницы, воспитатели и прочие? Так что нечего морализировать. Марина платила деньги и не желала выслушивать нотации.
Она поставила Егорку на ножки, поправила его штанишки и рубашку и подтолкнула его к игрушкам. Он подхватил любимого медвежонка и потащил к машинке, а Коваль обратилась к няне:
– Наталья Марковна, вы занимаетесь с ним чем-нибудь, кроме чтения и прогулок?
– Марина Викторовна, Егор еще слишком мал, чтобы заниматься с ним чем-то, кроме игр, – терпеливо объяснила она, вертя в руках какого-то робота. – Ну, мы, разумеется, учим цвета, слова какие– то, я пробую его разговорить, но это, я вас уверяю, само придет. И заговорит он тогда, когда сам сочтет необходимым, тем более что звуки издает, и слова даже произносит.
– Ну, вы меня успокоили, – пробормотала Марина. – А то мы с Евгением Петровичем уже волноваться стали: пять слов, и все.
– А Евгений Петрович не живет здесь? – вдруг поинтересовалась няня, и Коваль нахмурилась.
– Наталья Марковна, вы меня извините, конечно, но в мою личную жизнь обычно совать нос не принято! – высказавшись, она встала и вышла, оставив няню с открытым ртом.
«Блин, удалось же ей испортить мне настроение! Способная тетка...»
С няней отношения как-то не заладились. Вроде бы и выполняла она все, что требовалось, и с Егоркой была ласковой и улыбчивой, мальчик к ней быстро привязался, но... Марина чувствовала, что няня относится к обитателям дома настороженно и даже неприязненно. На это можно было бы закрыть глаза, заботясь о спокойствии ребенка, но Наталья Марковна вдруг начала позволять себе высказывания вроде того, что вырвалось сегодня. Коваль терпеть не могла, когда кто-то извне совал нос в ее личную жизнь, этого не делала даже Даша, работавшая в доме много лет. Но уволить няню сейчас означало опять нажить себе проблем – с кем и как оставлять ребенка. Разумеется, можно возложить эту ответственность на кого-то из охранников, но ведь это не выход. С мальчиком нужно заниматься, а не тупо играть в машинки, ему нужно читать, с ним нужно рисовать, разговаривать... Нет, определенно, здесь не годился даже Сева, в обязанности которого с недавних пор входила охрана Егорки, если они с няней отправлялись куда-то за пределы поселка. Значит, выхода нет – придется терпеть, а если еще раз няня полезет не в свое дело, просто оборвать ее – грубо и резко. Если не глупая, то поймет.
* * *
...Хохол позвонил, когда Марина нежилась в джакузи. Егорка спал, уложенный в ее спальне, а она расслаблялась в горячей воде, кайфуя со стаканом текилы и сигаретой.
– Алло! – томно выдохнула Коваль, откинув крышку мобильника.
– Привет, моя радость, – проговорил Женька, и Марина вдруг так остро захотела увидеть его... – Чем занимаешься?
– Лежу в джакузи и пью текилу, – честно призналась она, затягиваясь сигаретой, и Женька захохотал:
– Ах ты, хулиганка! В одного?
– Как ты можешь? – «оскорблено» ответила Марина, погружаясь в воду по самый подбородок. – Я девушка приличная, разумеется, в одного!
Он промолчал, и Коваль вдруг ясно представила себе его лицо: брови, сошедшиеся к переносице, серые прищуренные глаза, твердые губы, сложенные в хищной ухмылке. Она не западала на записных красавчиков, ей нравились такие, как Хохол, – скорее похожие на зверей, чем на людей. Да и жесткость привлекала, неуступчивость – потому что Коваль прекрасно осознавала свою силу и власть, ей интереснее было сломать именно такого человека, заставить его подчиняться.
– Котенок, я так хотел бы быть с тобой... – признался Женька таким голосом, что она едва не завопила что-нибудь типа «приезжай немедленно». – Маринка, ты скоро наиграешься в принципы, а?
– Боишься засохнуть?
– Боюсь не выдержать, приехать и так тебя загасить, чтоб не встала потом! – не остался в долгу Хохол, и она даже застонала от воображаемой картины.
Атмосфера накалялась, Марина поняла, что еще пара фраз – и она разрешит ему приехать, а делать этого нельзя, надо заставить помучиться, чтоб не забывал, с кем имеет дело.
– Ты новость слышал? – Она быстренько перевела разговор на безопасную тему. – Бес с Веткой женятся.
– Тоже мне – новость! – фыркнул Женька. – Мне тоже приглашение привезли. Посмеяться хочешь? На два рыла!
– Вот сучка! – ахнула Коваль, выныривая из воды. – А я?!
Женька захохотал, довольный тем, что удалось ее зацепить:
– Расслабься, я пошутил. Вот, читаю: «Марина Викторовна и Евгений Петрович, имеем удовольствие пригласить вас... и бла– бла-бла. Подпись – «Григорий и Виола». Успокойся. Так может, я приеду? – как бы между делом вставил он, и Марина все– таки попалась, расслабленная теплой водой и текилой.
– Да... – А когда спохватилась, было уже поздно: трубка издавала только сиротливое попискивание, Женькин номер не отвечал – предусмотрительный Хохол мгновенно отключился.
Она, конечно, могла просто не впустить его, дать приказ охране на воротах и заставить настырного любовника уехать, но...
– Черт, как же все сложно-то у меня, зачем я так обостряю? – произнеся эту фразу вслух, Марина выбралась из джакузи и взялась за фен, начиная сушить волосы.
* * *
К приезду Женьки она подготовилась на все сто, перенеся Егорку в детскую и облачившись в любимый наряд любовника – ярко– красное платье и босоножки на тонкой прозрачной шпильке. Макияж делать не стала, только губы накрасила красной помадой, от чего стала похожа на напившуюся крови вампиршу. Распустив по плечам еще влажные волосы и нанеся на шею и запястья несколько капель египетского масла, Коваль уселась в каминной, не забыв прихватить тонкий хлыст.
Женька задерживался, Марина уже нервничала, выкурила штук пять сигарет и попыталась успокоить нервы стаканчиком испытанного средства. Хохла все не было, и в голове у Коваль уже пронеслась пакостная мыслишка о том, что он ее просто-напросто развел, заставил согласиться, заставил ждать и нервничать, а сам сейчас преспокойно сидит дома и кайфует от того, что смог-таки уесть стервозную любовницу. «Ну, это тебе просто так не пройдет!» – распаляясь все сильнее, подумала Марина, раздувая ноздри и начиная вынашивать план мести коварному Хохлу.
Но вот наконец услышала знакомый рев мотора «навигатора», лай собак и громкий Женькин крик:
– А ну, заразы, на место все! Поразвели здесь свору, ни пройти ни проехать – с ног сбивают!
Вот уже и дверь входная открылась, и такие знакомые шаги... Сердце заколотилось сильнее в предвкушении, и по телу пробежала волна непонятной дрожи. «Господи, ну где он там застрял?»
Женька вошел в каминную с таким огромным букетом хризантем, что Коваль поняла: объехал все ларьки города, собрал все цветы, имевшиеся в наличии.
– Ой, мамочка... – только и смогла выдохнуть она, взирая на это великолепие.
– И это все, что ты скажешь? – улыбнулся Женька.
К сожалению, цветов было слишком много, и они посыпались на пол, устилая весь ковер вокруг кресла. Хохол сходил на кухню, нашел там ведро и поставил в него букет, водрузив импровизированную вазу в угол каминной. Марина наблюдала за ним, покусывая кончик хлыста, и Женька словно только что заметил и ее наряд, и весь антураж:
– Ого! Подготовилась?
– Нравится? – игриво спросила она, не выпуская хлыст из зубов.
– Очень... – он опустился на колени и провел губами по ее ноге, неотрывно глядя в глаза.
Коваль чуть приподняла его голову за подбородок кончиком хлыста и облизнулась:
– Раздевайся...
– Здесь? – удивился он и тут же получил по спине:
– Молчать! Раздеваться!
Хохол подчинился, скидывая куртку и свитер.
– Дальше!
– Котенок... давай в спальне, а?
– Молчать! Я выбираю, где и что делать!
Этого Хохол уже не вынес, просто сгреб ее из кресла, закинул себе на плечо и понес наверх, в спальню, не обращая внимания на вопли и удары. Все, что угодно, он мог стерпеть, но только не главенство в постели – это была его привилегия, и пользовался он ею от души...
* * *
– Отпусти меня... – простонала Марина, пытаясь увидеть, что еще придумал обалдевший от безраздельной власти над не сопротивляющимся телом Женька, но поза была неудобной.
– Устала?
– Пить хочу – все пересохло...
Он сходил вниз и принес минералку, отвинтил крышечку и поднес бутылку к ее губам. Холодная влага заполнила рот, потекла по шее, освежая. Марина не могла оторваться от бутылки, но Женька отнял и стал целовать влажные от минералки губы. Коваль закрыла глаза, снова оказываясь в его власти, но он уже наигрался, а потому просто ласкал, заставляя постанывать и вздрагивать от наслаждения под его руками.
– Жень... я люблю тебя... – пробормотала она в экстазе, и Хохол, усмехнувшись чуть приметно, прошептал:
– И я, моя родная, и я люблю тебя... больше жизни люблю...
– Ну, это ты загнул, – вдруг совершенно трезвым голосом сказала Коваль, и Женька дернулся от неожиданности. – Про «больше жизни».
Хохол зло уставился на нее и уже собрался заорать, но она закрыла ему рот рукой:
– Помолчи. Нет ничего и никого, что бы человек мог любить больше жизни. Я это знаю, Женька... когда я сидела в подвале у Беса, то постоянно думала о том, как глупо поступила, не согласившись на условия Кадета. Всякий раз, когда этот придурок Кочан спускался, чтобы в очередной раз постараться кулаками убедить меня подписать необходимые Кадету бумаги, я думала только о том, что очень хочу жить, так хочу, что сердце заходится. И еще о тебе и о Егорке все время думала – как вы без меня останетесь, если что?
Женька отвел ее руку ото рта и попросил:
– Прекрати. Не смей даже думать об этом! Я не могу представить, что тебя вдруг не будет. Зачем тогда жить?
– Все... давай прекратим панихиду, а? – попросила Марина, сворачиваясь калачиком у него под рукой. – Я устала...
И еще об одном она подумала. О том, как завтра обрадовался бы Егорка, увидев в спальне не только маму...
Но все же справилась с собой и рано утром выставила полусонного Женьку из дома до того, как проснулся сын. Хохол пытался сопротивляться, однако Марина не слушала его возражений и протестов, толкала вниз по лестнице, не зло, но решительно.
– Мариш... ну чего ты, а? – бормотал Женька, слегка растерявшийся от ее молчаливого натиска. – Ну куда в такую рань-то? Еще и глаз не продрал, куда ты меня пихаешь-то?
Но Коваль осталась непреклонна и только уже у открытых ворот вдруг распахнула дверку джипа и поцеловала Хохла в губы, став буквально на секунды беззащитной и хрупкой женщиной, а не привычной для всех железной Наковальней. Женька понял, что еще совсем немного, чуть-чуть – и она сдастся. Ему осталось только подождать и дать ей возможность самой решить, когда и как он должен вернуться.
Он спокойно вывел машину за ворота коттеджа и потихоньку поехал в сторону города. Все тело сладко ныло от воспоминаний о прошедшей ночи, и Хохол непроизвольно улыбнулся. Поднеся к лицу руку, уловил знакомый тонкий запах духов – сколько Женька знал Коваль, столько она пользовалась именно этими. Большой голубой флакон без надписей, похожий на хрустальную ракушку, стоял на туалетном столике. Эта странная привычка его удивляла. Марина, такая непредсказуемая, взбалмошная и порывистая, проявляла в чем-то удивительное постоянство. Да и вообще в последнее время в ней что-то стало меняться. Возможно, появление ребенка так подействовало, и в характере несгибаемой Наковальни появилось нечто похожее на женщину. Хохла эти перемены радовали. Если бы еще при этом она пустила его обратно...
* * *
– ...Что, так за ум и не взялась? – спросил Марину примерно через неделю после этого Бес, когда они прогуливались в лесочке за поселком. Впереди и сзади на почтительном расстоянии шли охранники – такой вот интим.
– Ты о чем? – Коваль вынула неизменные сигареты, закурила, прищурившись и глядя в совсем уже по-весеннему голубое небо.
– Я? Да все о том же. О Хохле твоем. Обратно так и не пустила?
Она промолчала, не желая обсуждать с Гришкой свою жизнь, тем более что позвал он ее на прогулку совсем не за этим.
Накануне Гришка получил странное письмо, в котором некто сообщал, что за определенную сумму может указать Бесу того, кто «заказал» его. Обсудить это радостное событие Григорий решил с Мариной, ну а с кем еще – как-никак, родня, да и правая рука в делах. Она понимала и разделяла его опасения и чувства – в пятницу должна состояться свадьба, а тут такая информация. По собственному опыту Коваль хорошо знала, чем может закончиться такое невинное мероприятие, как бракосочетание, для людей их с Бесом круга. Ее собственная первая брачная ночь состоялась только через три с лишним месяца после регистрации брака.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Роскошная хищница, или Сожженные мосты'
1 2 3 4