У нее есть чувство независимости и сильная воля. Она способна сама принимать решения.
– Ты не понимаешь…
Чарлз приложил палец к ее губам.
– Я прекрасно понимаю, что ты человеке высшей степени ответственный. Предоставь Мэг жить самостоятельно. Тебе надо заботиться о Чарли, Генри, Изабелле, Клер и обо мне. Разве этого мало?
– Да, но…
– Пора дать Мэг свободу. Судя по тому, что мне сказал Робби, Паркc – хороший человек. Она могла сделать менее удачный выбор. Например, лорда Беннингтона.
Чарлз говорит весьма разумные вещи.
– Пожалуй, ты прав.
– Конечно, я прав. Я всегда прав. – Она шутливо толкнула его в грудь:
– Не всегда!
Он накрыл ее руку своей и снова широко улыбнулся:
– Правда? Ну а сейчас нам пора перестать говорить о Мэг. И тут уж я точно прав.
– Ну…
Эмма резко втянула в себя воздух, почувствовав, как его мальцы снова скользят по ее груди.
– Эта ночная сорочка нам явно мешает. Я хочу, чтобы твое прекрасное тело под моим было совершенно нагим. Разве я не прав?
Он начал поднимать подол ее сорочки. Эмма села и сняла сорочку через голову. В следующее мгновение сорочка улетела к темноту.
– Ты абсолютно прав, лорд Найтсдейл, сорочка, безусловно, мешает.
Глава 5
Виконт Беннингтон принял сидячее положение и замер. Голова у него раскалывалась, челюсть болела, он ощущал все царапины, которые остались у него после этой проклятущей встречи с кустом остролиста в саду у Палмерсона.
Он в доме лорда Нидема. И чувствует себя чертовски гадко.
Он опустил свою больную голову на руки. Сколько бутылок портвейна они выпили этой ночью или уже этим утром? Во рту у него было, как в давно не чищенной конюшне.
После той сцены в саду ему следовало уйти домой. Он так бы и сделал, если бы не вышел на аллею прямо перед Клакстоном. Конечно, тот сразу же поинтересовался, что с ним случилось. Вид у него был такой, словно на него напали разбойники.
Так оной было. Будь проклят этот Паркер-Рот! Негодяй подкрался к нему сзади! У него не было возможности защититься.
Но чего еще можно ожидать от этого конского навоза – Паркера-Рота?
Лорд Питер, лежавший на соседнем диване, издал громкий храп. Беннингтону захотелось засунуть ему в рот свой шейный платок. Этот предмет туалета все равно уже не спасти: он весь в пятнах крови.
На самом деле во всей сцене в саду виновата мисс Петерсон. Это она заманила его в кусты. Не то чтобы он не догадывался о ее намерениях. Она перебирала мужчин, вхожих в светское общество. Но он хотя бы предложил на ней жениться.
Беннингтон возмущенно фыркнул. Она настоящая потаскушка. Хорошо, что он на ней не женился.
Лорд Питер храпит громче всех в мире. Беннингтон взял с ближайшего столика табакерку и бросил ее в спящего. Коробочка попала ему в плечо и отскочила. Лорд Питер не проснулся, но повернулся на бок.
Проклятие! А если мисс Петерсон расскажет Найтсдейлу о том, что он сделал? Ему не хочется объяснять маркизу, что его невестка – настоящая шлюшка, но если понадобится, он это скажет. Ведь это чистая правда.
Черт побери, где этот проклятущий ночной горшок? Нидему следовало выставить на видное место несколько горшков, если учесть, сколько мужчин спит в комнате.
Он с трудом поднялся на ноги. Возможно, у Нидема есть ватерклозет, Беннинггону некогда его разыскивать, и он определенно не дотянет до сортира во дворе.
Портить пальму в кадке не годится, остается эта уродливая ваза в углу. Судя по ощущениям, он сможет наполнить чертову штуку целиком.
Леди Фелисити прижалась лбом к прохладному оконному стеклу, глядя, как солнце с трудом пробивается сквозь полный сажи лондонский воздух. Одному лучику удалось дотянуться до сада, и он осветил переплетение ветвей.
Когда-то она считала этот сад захватывающе интересным местом для бесконечных свиданий. Теперь он казался ей просто неухоженным. Впрочем, он таким и был. Садовники уволились, все до единого, поскольку жалованья им не платили.
Леди Фелисити закрыла глаза и крепче прижала лоб к стеклу, стараясь справиться с паникой, которая ее не покидала. Как скоро в свете поймут, что ее отец стоит на грани полной нищеты?
Она сделала глубокий вдох. Спокойнее. Ей необходимо оставаться спокойной.
Возможно, в свете этого не поймут еще несколько месяцев. Всего две недели назад она сама ничего не знала. Некоторые симптомы были и раньше. Леди Фелисити их просто не замечала.
Она еще раз вздохнула. Ей необходимо оставить этот дом раньше, чем ее отец будет полностью опозорен. Ей нужно найти мужа, пока это еще возможно. Ей нужно…
Проклятие! Она смахнула с ресниц непрошеные слезы. Слезами горю не поможешь.
Она отвернулась от окна, и ее взгляд скользнул по пустому месту на ее секретере, где раньше стояла фарфоровая кошечка. Она досадливо поморщилась. Как она могла оказаться такой дурой? Только это и заставило ее увидеть то, что давно творилось у нее под носом.
Слуги один за другим приходили и уходили, но отец не трудился вовремя платить им жалованье. И с торговцами он, конечно, не спешил расплачиваться. У него были его бордели и игорные дома. Он уходил туда каждый вечер. Откуда ей было знать?
Однажды она вернулась домой со званого вечера Эмберсоков и увидела, что фарфоровая кошечка исчезла. Она уставилась на пустое место – чистый кружок среди слоя пыли – и вдруг поняла, как много других пустых кружков видела в последнее время. Она отправилась прямо к графу.
Сначала он сказал, что фигурку разбила горничная, но Фелисити по его тону поняла, что это ложь. Горничная ушла еще неделю назад. Наконец он признался в том, что он продал фарфоровую фигурку.
Она изо всех сил вцепилась в столбик полога. Зачем он продал ее глиняную безделушку! Фелисити хранила кошечку только потому, что когда-то она принадлежала ее матери. Он не мог получить за нее больше пары фартингов!
Когда она спросила его об этом, он пожал плечами и ответил, что ему очень жаль, но он в отчаянном положении. Он сделал слишком много неудачных вложений денег, только и всего. Однако рассчитывает вскоре поправить свои дела.
Как только Фелисити услышала, что он обратился к ростовщикам, никаких надежду нее больше не осталось.
Что ей теперь делать?
Замужество решило бы все ее проблемы. Четыре года она потратила на то, чтобы добиться внимания графа Уэстбрука.
Хватит. Она была похожа на собаку, гоняющуюся за собственным хвостом. Ее бессмысленное преследование Уэстбрука осталось в прошлом. Ей следует подумать о будущем. И как можно скорее. Не может такого быть, чтобы она не нашла себе мужа прежде, чем финансовое положение ее отца станет известно всем. Представители высшего общества никогда не оплачивают счета вовремя, а граф по-прежнему тратит деньги так, словно наличности у него хоть отбавляй.
Фелисити вздохнула. Прошлой ночью он устроил очередную вечеринку. Почему он не может развлекать отребья света у себя в борделях или игорных домах, а зовет их к себе домой?
К счастью, на вечеринке присутствовали только мужчины, играли в карты и пили до полного одурения. Время от времени начиналась драка, но шума было гораздо меньше, чем в тех случаях, когда приглашали еще и нескольких проституток. Она взяла за правило вооружаться достаточно длинной и прочной шляпной булавкой, если ей приходилось выходить в коридор во время одного из подобных увеселений.
Ну что ж, скоро щеголи и франты начнут просыпаться и через несколько часов покинут дом. Она свернется в кресле с книгой и будет читать, пока они не очистят помещение. Если повезет, уборки после них будет не очень много.
Она посмотрела на столик рядом со своим любимым креслом в поисках романа, который начала читать. Его там не оказалось. Она осмотрела свою гостиную и спальню. Книги не оказалось ни у кровати, ни на туалетном столике, ни на секретере. Когда она видела ее в последний раз?
Фелисити вспомнила. Она читала в голубой гостиной, когда отец ввалился в дом в компании четырех или пяти подвыпивших мужчин. Отец попросил ее распорядиться, чтобы повариха приготовила ужин. Наверное, она оставила книгу, когда поспешила на кухню.
Фелисити потерла лоб. Повариха была недовольна. Было ясно, что в ближайшие дни эта женщина уйдет. Ей, как и остальным слугам, не платят жалованья.
Фелисити посмотрела на часы, стоявшие на каминной полке. Еще нет десяти. Мужчины наверняка спят. Так что она сможет забрать свою книгу, не столкнувшись ни с одним из них.
Фелисити спустилась вниз, на всякий случай замедлив шаги возле голубой гостиной. Она знала по опыту, что надо быть осторожной.
Она подошла к двери и застыла на месте.
О Боже!
Всего в нескольких шагах от нее виконт Беннингтон мочился в любимую напольную вазу покойной двоюродной бабки Гермионы.
Проклятие! Теперь она лишится еще одной горничной. Фелисити хотела хорошенько его отчитать, но вместо этого внимательно присмотрелась к стоявшему перед ней мужчине.
А потом она присмотрелась к происходящему немного внимательнее.
Внушительно. Весьма внушительно. Она никогда бы не подумала, что такой низенький и незаметный человек может оказаться таким… таким впечатляющим. Оказывается, размер носа мужчины говорит о размере и других его атрибутов.
Гм!.. Лорд Беннингтон может оказаться превосходным кандидатом с матримониальной точки зрения. Он наверняка был хорошо оснащен для исполнения своих супружеских обязанностей.
– Милорд…
– Что?!
Виконт резко повернулся к ней. К несчастью, он еще не успел закончить то, чем занимался.
– Леди Фелисити… ой!
Мощная струя попала прямо в корсаж миссис Тэдмон, на этой неделе ставшей их домоправительницей.
Миссис Тэдмон завизжала. Фелисити поняла, что придется искать ей замену.
– Леди Изабелла, леди Клер и мисс Петерсон, миледи. – Мэг вошла, проходя мимо Бентли, дворецкого графа Уэстбрука. Ей совершенно не хотелось здесь находиться, но когда она утром получила от Лиззи записку, то поняла, что выбора у нее нет. Лиззи вполне способна разыскать ее на каком-нибудь светском мероприятии, чтобы выпытать все сведения, которые желает получить. Уж лучше повидаться с ней сейчас, без посторонних – в особняке Уэстбруков.
Будь Мэг помолвлена, ей до смерти хотелось бы обсудить со своей лучшей подругой все подробности.
– Спасибо, Бентли. – Лиззи отложила письмо, которое в этот момент читала. – Я вижу, ты привезла девочек, Мэг. Как чудесно!
Лиззи подняла брови, выразительно глядя на Мэг. Та почувствовала, что краснеет. Видимо, Лиззи обо всем догадалась. Впрочем, Мэг и сама понимала, что ее план не сработал.
– Вы не подадите нашим гостям чаю с печеньем, Бентли? Полагаю, вы не откажетесь слегка перекусить, леди?
– Да, спасибо!
– Спасибо, нет.
Клер вприпрыжку пробежала через гостиную и уселась рядом с Лиззи.
– Не обращайте на Изабеллу внимания, леди Уэстбрук. Она практикуется, чтобы идеально подготовиться к дебюту в свете.
– Ничего подобного! До моего дебюта еще четыре года, Клер.
– Но ты уже о нем думаешь. Я же вижу! – Клер закатила глаза. – Ты стараешься вести себя примерно и подражаешь взрослым. Боишься даже пошевелиться. Как мышь, которую выслеживает кошка.
– Неправда! – Изабелла покраснела.
– А вот и правда. – Клер улыбнулась Лиззи: – Печенье – это замечательно, леди Уэстбрук. Я очень люблю коржики с маком. Не найдутся ли они у вас на кухне?
– Клер! – возмутилась Изабелла. – Ты совершенно не умеешь себя вести. Что сказала бы Эмма?
– Что я веду себя как надо.
– А вот и нет.
– А вот и да!
– Девочки! Пожалуйста, не ссорьтесь, – обратилась к ним Мэг.
– Прошу прощения, тетя Мэг, леди Уэстбрук. Просто Клер…
Изабелла едва сдерживалась, чтобы не отчитать их.
– Извините. – Клер пожала плечами и широко улыбнулась Лиззи. – Мне было бы очень приятно выпить чаю с печеньем, леди Уэстбрук, если это не слишком затруднительно. Я бываю такой голодной, знаете ли.
Лиззи рассмеялась:
– Да, я это вижу. – Она посмотрела на дворецкого: – Бентли, узнайте, нет ли у поварихи коржиков с маком.
– Конечно, миледи.
Бентли отправился искать провизию. Клер постучала Лиззи по коленке:
– А где ваш малыш, леди Уэстбрук? Я надеялась его увидеть.
– Он в детской, Клер. Спит. Но скоро нянюшка принесет его вниз, настало время его кормления. – Лиззи повернулась к Изабелле: – Ты так изменилась со времени нашей последней встречи! Теперь ты выглядишь как молодая леди.
– Это потому, что у нее выросли груди, леди Уэстбрук, – объяснила Клер.
Изабелла еще сильнее покраснела.
– Клер! Я не взяла бы тебя с собой, если бы знала, что ты совершенно не понимаешь, что такое приличия.
Мэг нахмурилась и ощутила вдруг прилив сочувствия к Эмме. Она знала, что ее сестра любит племянниц не меньше, чем собственных сыновей, но растить тринадцатилетнюю девочку и девочку восьми лет наверняка непросто. По крайней мере ей самой сейчас было непросто.
Клер скрестила руки на груди и недовольно выпятила нижнюю губу.
– Не понимаю, почему ты кипятишься, тетя Мэг. Здесь только дамы. Я бы не сказала такое, если бы здесь находился лорд Уэстбрук. Изабелла очень гордится своими грудями, все время рассматривает их в зеркало.
Изабелла сдавленно пискнула.
– Клер, – укоризненно произнесла Мэг, – прекрати! – Лиззи прикусила губу, но глаза у нее смеялись.
– Это я виновата, что заговорила на эту тему. Прошу прощения, Изабелла. Я прекрасно помню, каково быть тринадцатилетней, хотя, к сожалению, у меня не было младшей сестры.
– Вам очень повезло, леди Уэстбрук.
– Может, ты и права, Изабелла, но мне так хотелось иметь сестру. – Лиззи улыбнулась Мэг. – Зато у меня есть задушевная подруга.
– Подруги гораздо лучше сестер.
Изабелла сердито посмотрела на Клер, ата показала сестре язык.
– Не понимаю, почему ты так расстроилась, Изабелла. Большинству женщин нравятся их груди. Я буду рада, когда они у меня вырастут.
– Правда?
Мэг всегда считала Клер развитой не по годам, но думать о таких вещах девочке еще рано.
– Конечно. Я хочу иметь детей и кормить их так, как Эмма кормит Генри. Мне ведь для этого понадобятся груди, верно?
– Э-э… нуда.
К счастью, в этот момент вернулся Бентли. Клер схватила коржик еще до того, как дворецкий поставил поднос на стол.
– Клер, леди Уэстбрук решила, что тебя морят голодом.
– Но я действительно умираю с голода, тетя Мэг! – ответила Клер с набитым ртом. – После завтрака прошло уже много времени. А повариха леди Уэстбрук обидится, если мы не съедим ее угощения.
Клер засунула в рот остаток коржика и потянулась за печеньем.
– Может, возьмешь что-нибудь, пока твоя сестра все не съела? – обратилась Лиззи к Изабелле. – У нашей поварихи действительно очень хорошая выпечка.
– Нет, леди Уэстбрук, спасибо.
– Тогда, может, чашку чая? И тебе, Мэг? – Клер облизала пальцы.
– Мне все-таки хочется увидеть вашего младенчика, леди Уэстбрук. Если нянюшка скоро его не принесет вниз, то, может, нам можно было бы подняться в детскую? Конечно, когда мы съедим печенье.
Мэг поперхнулась чаем и отчаянно закашлялась.
– Клер!
Лиззи рассмеялась.
– Как только ты утолишь свой голод, Клер, мы можем…
– Уа!
Повернувшись, они увидели графа Уэстбрука: он стоял в дверях, держа маленький вопящий сверток.
Мэг вдруг ощутила острую боль в районе сердца. А как бы Паркc держал ребенка? Их ребенка?
Что за нелепая мысль! У нее с мистером Паркером-Ротом не может быть никаких детей!
– Извините, что прерываю вас, – сказал Робби, – но лорд Мандерс проголодался.
– Я уж слышу. – Лиззи потянулась к ребенку. – А почему его принес ты? Где няня?
У графа чуть порозовели уши. Он передал вопящего виконта его матушке.
– Она в детской. Я просто случайно оказался рядом, когда малыш проснулся.
– Понятно. А это не ты разбудил малыша? – Робби смущенно улыбнулся:
– Может быть. Он лежал так тихо, и я решил убедиться, что он еще жив. А нянюшка сказала, что ему скоро пора есть.
– Ха! – Лиззи распустила шнуровку и дала сыну грудь. – Малыш моментально перестал плакать.
– О! – сказал Робби. – Наконец-то тишина!
Лиззи чуть улыбнулась. Она смотрела на виконта и гладила его крошечную ручонку. На ее лице было выражение глубочайшей любви.
Мэг ощутила еще один болезненный укол. Глаза у нее защипало от слез, так что она поспешно их сморгнула. Что с ней творится? Когда она смотрела, как Эмма кормит Чарли или Генри, ничего подобного с ней не происходило. Откуда такая сентиментальность?
Мэг поспешно перевела взгляд на Робби, но он казался еще более завороженным, чем Лиззи. На его лице она увидела любовь, радость, изумление и гордость, и от этого ей ease сильнее захотелось плакать.
Робби был вынужден жениться на Лиззи. Может быть, если бы Паркc…
Но нет. Ситуация была совершенно другой. Робби и Л иззи были знакомы целую вечность. Никто не мог понять, почему они не поженились уже много лет назад, когда Лиззи только вывезли в свет.
А Паркc с ней едва знаком. Он не питает к ней никаких чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Ты не понимаешь…
Чарлз приложил палец к ее губам.
– Я прекрасно понимаю, что ты человеке высшей степени ответственный. Предоставь Мэг жить самостоятельно. Тебе надо заботиться о Чарли, Генри, Изабелле, Клер и обо мне. Разве этого мало?
– Да, но…
– Пора дать Мэг свободу. Судя по тому, что мне сказал Робби, Паркc – хороший человек. Она могла сделать менее удачный выбор. Например, лорда Беннингтона.
Чарлз говорит весьма разумные вещи.
– Пожалуй, ты прав.
– Конечно, я прав. Я всегда прав. – Она шутливо толкнула его в грудь:
– Не всегда!
Он накрыл ее руку своей и снова широко улыбнулся:
– Правда? Ну а сейчас нам пора перестать говорить о Мэг. И тут уж я точно прав.
– Ну…
Эмма резко втянула в себя воздух, почувствовав, как его мальцы снова скользят по ее груди.
– Эта ночная сорочка нам явно мешает. Я хочу, чтобы твое прекрасное тело под моим было совершенно нагим. Разве я не прав?
Он начал поднимать подол ее сорочки. Эмма села и сняла сорочку через голову. В следующее мгновение сорочка улетела к темноту.
– Ты абсолютно прав, лорд Найтсдейл, сорочка, безусловно, мешает.
Глава 5
Виконт Беннингтон принял сидячее положение и замер. Голова у него раскалывалась, челюсть болела, он ощущал все царапины, которые остались у него после этой проклятущей встречи с кустом остролиста в саду у Палмерсона.
Он в доме лорда Нидема. И чувствует себя чертовски гадко.
Он опустил свою больную голову на руки. Сколько бутылок портвейна они выпили этой ночью или уже этим утром? Во рту у него было, как в давно не чищенной конюшне.
После той сцены в саду ему следовало уйти домой. Он так бы и сделал, если бы не вышел на аллею прямо перед Клакстоном. Конечно, тот сразу же поинтересовался, что с ним случилось. Вид у него был такой, словно на него напали разбойники.
Так оной было. Будь проклят этот Паркер-Рот! Негодяй подкрался к нему сзади! У него не было возможности защититься.
Но чего еще можно ожидать от этого конского навоза – Паркера-Рота?
Лорд Питер, лежавший на соседнем диване, издал громкий храп. Беннингтону захотелось засунуть ему в рот свой шейный платок. Этот предмет туалета все равно уже не спасти: он весь в пятнах крови.
На самом деле во всей сцене в саду виновата мисс Петерсон. Это она заманила его в кусты. Не то чтобы он не догадывался о ее намерениях. Она перебирала мужчин, вхожих в светское общество. Но он хотя бы предложил на ней жениться.
Беннингтон возмущенно фыркнул. Она настоящая потаскушка. Хорошо, что он на ней не женился.
Лорд Питер храпит громче всех в мире. Беннингтон взял с ближайшего столика табакерку и бросил ее в спящего. Коробочка попала ему в плечо и отскочила. Лорд Питер не проснулся, но повернулся на бок.
Проклятие! А если мисс Петерсон расскажет Найтсдейлу о том, что он сделал? Ему не хочется объяснять маркизу, что его невестка – настоящая шлюшка, но если понадобится, он это скажет. Ведь это чистая правда.
Черт побери, где этот проклятущий ночной горшок? Нидему следовало выставить на видное место несколько горшков, если учесть, сколько мужчин спит в комнате.
Он с трудом поднялся на ноги. Возможно, у Нидема есть ватерклозет, Беннинггону некогда его разыскивать, и он определенно не дотянет до сортира во дворе.
Портить пальму в кадке не годится, остается эта уродливая ваза в углу. Судя по ощущениям, он сможет наполнить чертову штуку целиком.
Леди Фелисити прижалась лбом к прохладному оконному стеклу, глядя, как солнце с трудом пробивается сквозь полный сажи лондонский воздух. Одному лучику удалось дотянуться до сада, и он осветил переплетение ветвей.
Когда-то она считала этот сад захватывающе интересным местом для бесконечных свиданий. Теперь он казался ей просто неухоженным. Впрочем, он таким и был. Садовники уволились, все до единого, поскольку жалованья им не платили.
Леди Фелисити закрыла глаза и крепче прижала лоб к стеклу, стараясь справиться с паникой, которая ее не покидала. Как скоро в свете поймут, что ее отец стоит на грани полной нищеты?
Она сделала глубокий вдох. Спокойнее. Ей необходимо оставаться спокойной.
Возможно, в свете этого не поймут еще несколько месяцев. Всего две недели назад она сама ничего не знала. Некоторые симптомы были и раньше. Леди Фелисити их просто не замечала.
Она еще раз вздохнула. Ей необходимо оставить этот дом раньше, чем ее отец будет полностью опозорен. Ей нужно найти мужа, пока это еще возможно. Ей нужно…
Проклятие! Она смахнула с ресниц непрошеные слезы. Слезами горю не поможешь.
Она отвернулась от окна, и ее взгляд скользнул по пустому месту на ее секретере, где раньше стояла фарфоровая кошечка. Она досадливо поморщилась. Как она могла оказаться такой дурой? Только это и заставило ее увидеть то, что давно творилось у нее под носом.
Слуги один за другим приходили и уходили, но отец не трудился вовремя платить им жалованье. И с торговцами он, конечно, не спешил расплачиваться. У него были его бордели и игорные дома. Он уходил туда каждый вечер. Откуда ей было знать?
Однажды она вернулась домой со званого вечера Эмберсоков и увидела, что фарфоровая кошечка исчезла. Она уставилась на пустое место – чистый кружок среди слоя пыли – и вдруг поняла, как много других пустых кружков видела в последнее время. Она отправилась прямо к графу.
Сначала он сказал, что фигурку разбила горничная, но Фелисити по его тону поняла, что это ложь. Горничная ушла еще неделю назад. Наконец он признался в том, что он продал фарфоровую фигурку.
Она изо всех сил вцепилась в столбик полога. Зачем он продал ее глиняную безделушку! Фелисити хранила кошечку только потому, что когда-то она принадлежала ее матери. Он не мог получить за нее больше пары фартингов!
Когда она спросила его об этом, он пожал плечами и ответил, что ему очень жаль, но он в отчаянном положении. Он сделал слишком много неудачных вложений денег, только и всего. Однако рассчитывает вскоре поправить свои дела.
Как только Фелисити услышала, что он обратился к ростовщикам, никаких надежду нее больше не осталось.
Что ей теперь делать?
Замужество решило бы все ее проблемы. Четыре года она потратила на то, чтобы добиться внимания графа Уэстбрука.
Хватит. Она была похожа на собаку, гоняющуюся за собственным хвостом. Ее бессмысленное преследование Уэстбрука осталось в прошлом. Ей следует подумать о будущем. И как можно скорее. Не может такого быть, чтобы она не нашла себе мужа прежде, чем финансовое положение ее отца станет известно всем. Представители высшего общества никогда не оплачивают счета вовремя, а граф по-прежнему тратит деньги так, словно наличности у него хоть отбавляй.
Фелисити вздохнула. Прошлой ночью он устроил очередную вечеринку. Почему он не может развлекать отребья света у себя в борделях или игорных домах, а зовет их к себе домой?
К счастью, на вечеринке присутствовали только мужчины, играли в карты и пили до полного одурения. Время от времени начиналась драка, но шума было гораздо меньше, чем в тех случаях, когда приглашали еще и нескольких проституток. Она взяла за правило вооружаться достаточно длинной и прочной шляпной булавкой, если ей приходилось выходить в коридор во время одного из подобных увеселений.
Ну что ж, скоро щеголи и франты начнут просыпаться и через несколько часов покинут дом. Она свернется в кресле с книгой и будет читать, пока они не очистят помещение. Если повезет, уборки после них будет не очень много.
Она посмотрела на столик рядом со своим любимым креслом в поисках романа, который начала читать. Его там не оказалось. Она осмотрела свою гостиную и спальню. Книги не оказалось ни у кровати, ни на туалетном столике, ни на секретере. Когда она видела ее в последний раз?
Фелисити вспомнила. Она читала в голубой гостиной, когда отец ввалился в дом в компании четырех или пяти подвыпивших мужчин. Отец попросил ее распорядиться, чтобы повариха приготовила ужин. Наверное, она оставила книгу, когда поспешила на кухню.
Фелисити потерла лоб. Повариха была недовольна. Было ясно, что в ближайшие дни эта женщина уйдет. Ей, как и остальным слугам, не платят жалованья.
Фелисити посмотрела на часы, стоявшие на каминной полке. Еще нет десяти. Мужчины наверняка спят. Так что она сможет забрать свою книгу, не столкнувшись ни с одним из них.
Фелисити спустилась вниз, на всякий случай замедлив шаги возле голубой гостиной. Она знала по опыту, что надо быть осторожной.
Она подошла к двери и застыла на месте.
О Боже!
Всего в нескольких шагах от нее виконт Беннингтон мочился в любимую напольную вазу покойной двоюродной бабки Гермионы.
Проклятие! Теперь она лишится еще одной горничной. Фелисити хотела хорошенько его отчитать, но вместо этого внимательно присмотрелась к стоявшему перед ней мужчине.
А потом она присмотрелась к происходящему немного внимательнее.
Внушительно. Весьма внушительно. Она никогда бы не подумала, что такой низенький и незаметный человек может оказаться таким… таким впечатляющим. Оказывается, размер носа мужчины говорит о размере и других его атрибутов.
Гм!.. Лорд Беннингтон может оказаться превосходным кандидатом с матримониальной точки зрения. Он наверняка был хорошо оснащен для исполнения своих супружеских обязанностей.
– Милорд…
– Что?!
Виконт резко повернулся к ней. К несчастью, он еще не успел закончить то, чем занимался.
– Леди Фелисити… ой!
Мощная струя попала прямо в корсаж миссис Тэдмон, на этой неделе ставшей их домоправительницей.
Миссис Тэдмон завизжала. Фелисити поняла, что придется искать ей замену.
– Леди Изабелла, леди Клер и мисс Петерсон, миледи. – Мэг вошла, проходя мимо Бентли, дворецкого графа Уэстбрука. Ей совершенно не хотелось здесь находиться, но когда она утром получила от Лиззи записку, то поняла, что выбора у нее нет. Лиззи вполне способна разыскать ее на каком-нибудь светском мероприятии, чтобы выпытать все сведения, которые желает получить. Уж лучше повидаться с ней сейчас, без посторонних – в особняке Уэстбруков.
Будь Мэг помолвлена, ей до смерти хотелось бы обсудить со своей лучшей подругой все подробности.
– Спасибо, Бентли. – Лиззи отложила письмо, которое в этот момент читала. – Я вижу, ты привезла девочек, Мэг. Как чудесно!
Лиззи подняла брови, выразительно глядя на Мэг. Та почувствовала, что краснеет. Видимо, Лиззи обо всем догадалась. Впрочем, Мэг и сама понимала, что ее план не сработал.
– Вы не подадите нашим гостям чаю с печеньем, Бентли? Полагаю, вы не откажетесь слегка перекусить, леди?
– Да, спасибо!
– Спасибо, нет.
Клер вприпрыжку пробежала через гостиную и уселась рядом с Лиззи.
– Не обращайте на Изабеллу внимания, леди Уэстбрук. Она практикуется, чтобы идеально подготовиться к дебюту в свете.
– Ничего подобного! До моего дебюта еще четыре года, Клер.
– Но ты уже о нем думаешь. Я же вижу! – Клер закатила глаза. – Ты стараешься вести себя примерно и подражаешь взрослым. Боишься даже пошевелиться. Как мышь, которую выслеживает кошка.
– Неправда! – Изабелла покраснела.
– А вот и правда. – Клер улыбнулась Лиззи: – Печенье – это замечательно, леди Уэстбрук. Я очень люблю коржики с маком. Не найдутся ли они у вас на кухне?
– Клер! – возмутилась Изабелла. – Ты совершенно не умеешь себя вести. Что сказала бы Эмма?
– Что я веду себя как надо.
– А вот и нет.
– А вот и да!
– Девочки! Пожалуйста, не ссорьтесь, – обратилась к ним Мэг.
– Прошу прощения, тетя Мэг, леди Уэстбрук. Просто Клер…
Изабелла едва сдерживалась, чтобы не отчитать их.
– Извините. – Клер пожала плечами и широко улыбнулась Лиззи. – Мне было бы очень приятно выпить чаю с печеньем, леди Уэстбрук, если это не слишком затруднительно. Я бываю такой голодной, знаете ли.
Лиззи рассмеялась:
– Да, я это вижу. – Она посмотрела на дворецкого: – Бентли, узнайте, нет ли у поварихи коржиков с маком.
– Конечно, миледи.
Бентли отправился искать провизию. Клер постучала Лиззи по коленке:
– А где ваш малыш, леди Уэстбрук? Я надеялась его увидеть.
– Он в детской, Клер. Спит. Но скоро нянюшка принесет его вниз, настало время его кормления. – Лиззи повернулась к Изабелле: – Ты так изменилась со времени нашей последней встречи! Теперь ты выглядишь как молодая леди.
– Это потому, что у нее выросли груди, леди Уэстбрук, – объяснила Клер.
Изабелла еще сильнее покраснела.
– Клер! Я не взяла бы тебя с собой, если бы знала, что ты совершенно не понимаешь, что такое приличия.
Мэг нахмурилась и ощутила вдруг прилив сочувствия к Эмме. Она знала, что ее сестра любит племянниц не меньше, чем собственных сыновей, но растить тринадцатилетнюю девочку и девочку восьми лет наверняка непросто. По крайней мере ей самой сейчас было непросто.
Клер скрестила руки на груди и недовольно выпятила нижнюю губу.
– Не понимаю, почему ты кипятишься, тетя Мэг. Здесь только дамы. Я бы не сказала такое, если бы здесь находился лорд Уэстбрук. Изабелла очень гордится своими грудями, все время рассматривает их в зеркало.
Изабелла сдавленно пискнула.
– Клер, – укоризненно произнесла Мэг, – прекрати! – Лиззи прикусила губу, но глаза у нее смеялись.
– Это я виновата, что заговорила на эту тему. Прошу прощения, Изабелла. Я прекрасно помню, каково быть тринадцатилетней, хотя, к сожалению, у меня не было младшей сестры.
– Вам очень повезло, леди Уэстбрук.
– Может, ты и права, Изабелла, но мне так хотелось иметь сестру. – Лиззи улыбнулась Мэг. – Зато у меня есть задушевная подруга.
– Подруги гораздо лучше сестер.
Изабелла сердито посмотрела на Клер, ата показала сестре язык.
– Не понимаю, почему ты так расстроилась, Изабелла. Большинству женщин нравятся их груди. Я буду рада, когда они у меня вырастут.
– Правда?
Мэг всегда считала Клер развитой не по годам, но думать о таких вещах девочке еще рано.
– Конечно. Я хочу иметь детей и кормить их так, как Эмма кормит Генри. Мне ведь для этого понадобятся груди, верно?
– Э-э… нуда.
К счастью, в этот момент вернулся Бентли. Клер схватила коржик еще до того, как дворецкий поставил поднос на стол.
– Клер, леди Уэстбрук решила, что тебя морят голодом.
– Но я действительно умираю с голода, тетя Мэг! – ответила Клер с набитым ртом. – После завтрака прошло уже много времени. А повариха леди Уэстбрук обидится, если мы не съедим ее угощения.
Клер засунула в рот остаток коржика и потянулась за печеньем.
– Может, возьмешь что-нибудь, пока твоя сестра все не съела? – обратилась Лиззи к Изабелле. – У нашей поварихи действительно очень хорошая выпечка.
– Нет, леди Уэстбрук, спасибо.
– Тогда, может, чашку чая? И тебе, Мэг? – Клер облизала пальцы.
– Мне все-таки хочется увидеть вашего младенчика, леди Уэстбрук. Если нянюшка скоро его не принесет вниз, то, может, нам можно было бы подняться в детскую? Конечно, когда мы съедим печенье.
Мэг поперхнулась чаем и отчаянно закашлялась.
– Клер!
Лиззи рассмеялась.
– Как только ты утолишь свой голод, Клер, мы можем…
– Уа!
Повернувшись, они увидели графа Уэстбрука: он стоял в дверях, держа маленький вопящий сверток.
Мэг вдруг ощутила острую боль в районе сердца. А как бы Паркc держал ребенка? Их ребенка?
Что за нелепая мысль! У нее с мистером Паркером-Ротом не может быть никаких детей!
– Извините, что прерываю вас, – сказал Робби, – но лорд Мандерс проголодался.
– Я уж слышу. – Лиззи потянулась к ребенку. – А почему его принес ты? Где няня?
У графа чуть порозовели уши. Он передал вопящего виконта его матушке.
– Она в детской. Я просто случайно оказался рядом, когда малыш проснулся.
– Понятно. А это не ты разбудил малыша? – Робби смущенно улыбнулся:
– Может быть. Он лежал так тихо, и я решил убедиться, что он еще жив. А нянюшка сказала, что ему скоро пора есть.
– Ха! – Лиззи распустила шнуровку и дала сыну грудь. – Малыш моментально перестал плакать.
– О! – сказал Робби. – Наконец-то тишина!
Лиззи чуть улыбнулась. Она смотрела на виконта и гладила его крошечную ручонку. На ее лице было выражение глубочайшей любви.
Мэг ощутила еще один болезненный укол. Глаза у нее защипало от слез, так что она поспешно их сморгнула. Что с ней творится? Когда она смотрела, как Эмма кормит Чарли или Генри, ничего подобного с ней не происходило. Откуда такая сентиментальность?
Мэг поспешно перевела взгляд на Робби, но он казался еще более завороженным, чем Лиззи. На его лице она увидела любовь, радость, изумление и гордость, и от этого ей ease сильнее захотелось плакать.
Робби был вынужден жениться на Лиззи. Может быть, если бы Паркc…
Но нет. Ситуация была совершенно другой. Робби и Л иззи были знакомы целую вечность. Никто не мог понять, почему они не поженились уже много лет назад, когда Лиззи только вывезли в свет.
А Паркc с ней едва знаком. Он не питает к ней никаких чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30