Я все еще отходил от героического излечения с помощью вытрезвляющей
пилюли и никак не мог мобилизовать свой ум. Существовала прямая связь между
моими спутанными мыслями и голосовыми связками, работающими без
вмешательства цензора разума.
- Великолепное начало брака. Если брак похож на такое, то
неудивительно, что я избегал его все эти годы.
Машина свернула с дороги и с содроганием остановилась в густой траве
под деревьями с голубой листвой. Ангелина выскочила, хлопнув дверцей, и
протянула руку за своим чемоданом, прежде чем я успел отреагировать. Я
попытался заговорить с ней:
- Я дурак...
- Я тоже дура, раз вышла за тебя замуж. - Глаза ее были сухими, а
голос - холодным. Все эмоции под жестким контролем. - Я обманом и с помощью
ловушки вынудила тебя вступить в брак, потому что, по-моему, именно этого
ты и хотел. Я была неправа, а потому дело это будет закончено прямо сейчас,
Джим. Ты создал для меня новую жизнь, и я думала, что смогу сделать то же
самое для тебя. Приятно было с тобой познакомиться. Спасибо тебе и до
свидания.
К тому времени, когда она закончила, мои мысли сгустились в нечто,
приблизительно напоминающее их нормальный облик. Теперь я был готов
действовать невзирая на слабость, Я выскочил из машины, прежде чем она
закончила свой монолог, и встал перед ней, загораживая ей дорогу и
предельно мягко держа ее за руки.
- Ангелина, я скажу тебе это только раз и, вероятно, никогда в своей
жизни не повторю. Так что слушай хорошенько и запоминай. Одно время я был
самым лучшим аферистом в Галактике, прежде чем меня закатали в Спецкорпус
помогать ловить других аферистов. Ты была не только аферисткой, но и более
серьезной преступницей-убийцей с этаким веселым садизмом. - Я почувствовал,
как ее тело вздрогнуло в моих руках, и сжал ее крепче. - Это должно быть
сказано, потому что именно такой ты и была. Ты больше не такая. У тебя были
причины быть такой, и эти причины были устранены, а некоторые несчастные
выверты в твоей в остальном не испорченной коре головного мозга выправлены.
И теперь я люблю тебя. Но я хочу, чтобы ты помнила, что я любил тебя и
тогда, во все времена твоих нереконструированных дней, что говорит о
многом. Так что если сейчас я буду фыркать, как олень в упряжке, или со
мной трудно будет иметь дело по утрам, ты помни, о чем я сказал, и делай
допуски. Заметано?
Явно, да. Она уронила чемодан мне на ногу, но я не посмел вздрогнуть,
обняла меня, расцеловала и опрокинула в траву. Я провел время весьма
весело, отвечая на ее поцелуй. Полагаю, вы назвали бы это новобрачным
эффектом. Жутко забавно... Мы замерли, когда пара махоциклов застонала и
затормозила у нашей машины. Махоциклами пользовались только полицейские,
поскольку они двигались намного быстрее, чем торфяные паровики. Махоцикл -
трехколесная машина с большим маховиком под кожухом между двумя задними
колесами. На ночь их подключали к моторному генератору, который разгонял
маховик до высшей скорости. Днем маховик генерировал электричество,
приводившее в действие моторы каждого колеса. Машины очень эффективные и
бездымные. И очень опасные.
- Это та самая машина, Поддер! - заорал один из полицейских, стараясь
перекрыть голосом непрерывные стоны маховиков.
- Я вызову подмогу. Они не могли уйти далеко. Теперь они наверняка в
нашем капкане!
Ничто так не бесит меня, как безапелляционные заверения мелких
чиновников. О, да, мы действительно теперь в капкане. Я глухо заворчал,
когда другой некомпетентный субъект в мундире, порыв носом вокруг машины,
разинул рот при виде нашего уютного гнездышка в траве. Он все еще стоял с
разинутым ртом, когда моя рука метнулась вперед, обхватив его шею, плотно
сжала горло и притянула его к нам. Забавно было смотреть, как у него
вывалился язык, вылезли глаза и покраснело лицо, но Ангелина все испортила.
Она сбила с него шлем и стукнула его резко - и точно - по макушке каблучком
свой туфли. Он отключился, а я не дал ему упасть.
- И ты все это говорил обо мне, - прошептала она, моя новобрачная. - В
твоей собственной натуре можно найти куда больше, чем налет старого
садизма.
- ...Я вызвал. Все уже знают. Теперь мы наверняка их найдем, - с
энтузиазмом заявил второй полицейский, но голос оборвался под зубную дробь,
когда он уставился в ствол укрощающего пистолета своего помощника. Ангелина
выудила из сумки сонную капсулу и раздавила ее у него под носом.
- А теперь что, босс? - спросила она, мило улыбаясь двум фигурам в
черных мундирах с медными пуговицами у обочины дороги.
- Я думаю об этом, - сказал я и потер челюсть, дабы доказать это. - У
нас было свыше четырех месяцев беззаботных каникул, но все хорошее должно
когда-нибудь кончиться. Мы можем продлить наш отпуск. Но он будет, мягко
говоря, лихорадочным, пострадают люди... Да и ты... хотя фигура твоя
прекрасна, но она не совсем подходящая для бегства, погонь и вообще грязной
работы. Не вернуться ли нам на службу, с которой мы сбежали?
- Я надеялась, что ты это скажешь. Тошнота по утрам и потрошение
банков как-то не совмещаются. Забавно будет вернуться.
- Особенно, если учесть, что они будут так рады нас видеть. Учитывая,
что они отвергли нашу просьбу об отпуске, и нам пришлось украсть почтовую
ракету.
- Не говори уже о деньгах на мелкие расходы, которые мы крали, потому
что не могли прикоснуться к своим банковским счетам.
- Правильно. Следуй за мной, и мы сделаем это с шиком. Мы стащили с
полицейских мундиры и бережно уложили похрапывающих блюстителей порядка на
заднее сиденье машины. У одного из них нижнее белье было в розовую
крапинку, в то время как у другого - утилитарно черное, но отороченное
кружевом. Таков мог быть здешний обычай одеваться, но у меня это вызвало
кое-какие потаенные мысли насчет полиции на Камате, и я был рад, что мы
отбываем. Надев мундиры, шлемы и очки-консервы, мы, весело гудя, понеслись
по дороге на своих махоциклах, помахивая танкам и грузовикам, с ревом
двигающимся в противоположную сторону. Прежде чем зазвучали
разоблачительные крики и вопли, я затормозил посреди дороги и просигналил
остановиться бронемашине. Ангелина развернула свой махоцикл позади них,
чтобы они не нашли созерцание беременного полицейского слишком отвлекающим.
- Мы загнали их в угол! - крикнул я. - Но у них есть радио, так что не
объявляйте об этом по радиосвязи. Следуйте за мной
- Ведите! - крикнул водитель, а его напарник закивал, соглашаясь,
тогда как перед его мысленным взором ослепляюще плясали соблазнительные
картины - слава, ордена, награды. Я повел их по заброшенной дороге в лес,
кончавшейся у маленького озера в комплекте с ветхим сараем для лодок и
доком.
Я притормозил, махнул им, чтобы они остановились, коснулся пальцами
губ и на цыпочках вернулся к бронемашине. Водитель опустил боковое стекло и
выжидающе посмотрел на меня.
- Вдохни-ка это, - сказал я и щелчком метнул гранату с усыпляющим
газом в кабину.
За облачком дыма последовали ахи, после чего еще две молчаливые фигуры
в мундирах, похрапывая, растянулись на траве.
- Собираешься взглянуть по-быстрому на их белье? - поинтересовалась
Ангелина.
- Нет, я хочу сохранить некоторые иллюзии, даже если они ложные.
Махоциклы весело покатились по доку, бултыхнулись в воду.
Последовавшее за этим короткое замыкание вызвало массу пузырей, а над водой
поднялась туча пара. Как только бронемашина проветрилась, мы залезли в нее
и укатили. Ангелина нашла нетронутый завтрак водителя и тут же его
проглотила. Я, избегая большинства крупных дорог, лег на обратный курс - в
город, где в центральном полицейском управлении располагался командный
пост. Я хотел отправиться туда, где происходят крупные действия. Мы
припарковались в подземном гараже, теперь пустынном, и поднялись на лифте в
башню. Здание было почте пустым, за исключением командного центра; я нашел
поблизости незанятый кабинет и оставил там Ангелину, невинно забавляющуюся
с запечатанными - но легко открывающимися - конфиденциальными досье. Я
опустил очки-консервы на место и разыграл спектакль с появлением в центре
связи пропыленного, утомленного гонца. Меня проигнорировали. Человек,
которого я хотел видеть, расхаживал, посасывая длинную потухшую трубку. Я
подскочил к нему и отдал честь.
- Сэр, вы - мистер Инскипп?
- Да, - буркнул он. Его внимание все еще было приковано к огромной
карте на стене, теоретически отражавшей состояние охоты.
- Некто хочет видеть вас, сэр.
- Что? Что? - переспросил он рассеянно. Гарольд Питер Инскипп,
директор и голова Спецкорпуса, был в этот день не совсем в форме. Он
достаточно легко последовал за мной, а я закрыл дверь и стащил защитные
очки.
- Теперь мы готовы вернуться домой, - сообщил я ему. - Если вы сможете
найти способ тихо вытащить нас с этой планеты, не дав местным властям
заполучить нас в свои излишне жадные руки.
Он в гневе сжал челюсти так, что они раздробили мундштук трубки на
бесчисленное множество осколков. А я повел его, выплевывающего куски
пластика, в кабинет, где ждала Ангелина.
- Рррр!.. - прорычал Инскипп, потрясая пачкой документов, которые он
держал в руке, так, что они загремели, словно сухие листья или кости
скелета.
- Очень выразительно, - нахально заметил я, вытаскивая сигару из
карманного портсигара, - но с минимальным содержанием информации. Вы не
могли бы высказаться более определенно?
Я отщипнул кончик сигары без какого-либо хруста. Превосходно.
- Бы знаете, во сколько миллионов обошлась ваша волна преступности?
Экономика Каматы...
- Не пострадает ни на йоту. Правительство возместит потери, понесенные
пострадавшими учреждениями, а потом, в свою очередь, вычтет ту же сумму из
своих ежегодных платежей Спецкорпусу, у которого все равно больше денег,
чем он может истратить. А теперь оцените полученные взамен выгоды. Масса
волнений для населения, увеличение тиражей газет, упражнения для
засидевшихся блюстителей порядка - а это уже само по себе интересная
история, так же, как и полевые маневры, доставившие огромное удовольствие
всем участникам. Чем обижаться, им бы, наоборот, следовало выплатить нам
гонорар за то, что мы сделали возможными все эти волнующие вещи.
Я зажег сигару и выпустил большое облако дыма.
- Не умничайте, вы, старый мошенник! Если бы я выдал вас и вашу
новобрачную властям Каматы, вы и через шестьсот лет были бы еще в тюрьме.
- На это мало шансов, Инскипп. У вас и так не хватает хороших полевых
агентов. Мы вам нужны больше, чем вы нам, так что считайте эту накачку
законченной и переходите к делу. Я уже понес наказание. - Я оторвал от
пиджака пуговицу и бросил ее ему через стол. - Вот, срываем ордена и
понижаем в звании. Я виновен. Следующее дело.
С последним явно симулированным рычанием он отправил документы в
мусорную корзину и взял большую красную папку, которая угрожающе загудела,
как только он прикоснулся к ней. Отпечаток его большого пальца обезвредил
взрыватель прибора безопасности, и папка раскрылась.
- Здесь у меня имеется совершенно секретное, особо важное задание.
- Разве мне доставались какие-нибудь другие?
- Оно также исключительно опасное.
- Инскипп, вы втайне завидуете моей красивой внешности и желаете моей
смерти. Бросьте, Инскипп! Кончайте спарринг и дайте мне узнать, в чем дело.
Мы с Ангелиной управимся с ним лучше, чем все остальные наши агенты -
престарелые и слабоумные.
- Это работа для вас одного. Ангелина... Ну, это... - Лицо его
покраснело, и он принялся внимательно изучать досье.
- Вот это да! - воскликнул я. - Инскипп, убийца, головорез, грозный
начальник, тайная власть в сегодняшней Галактике, и он не может произнести
слово беременна! А как насчет младенца! Погодите-ка, секс, вот в чем дело!
Вы краснеете при мысли о нем. Ну-ка, быстро скажите слово секс три раза.
Это пойдет вам на пользу...
- Заткнитесь, ди Гриз! - рявкнул он. - По крайней мере, вы хоть
женились наконец на ней. Это свидетельствует, что в нашей гнилистой
сущности есть еще капля честности. Она останется. Вы сами отправитесь на
это задание, оно для одного человека. Вероятно, оставите ее вдовой.
- Она ужасно выглядит в черном, так что вам не удастся так легко
отделаться от меня. Говорите.
- Поглядите-ка на это, - сказал он, вынимая из папки катушку с пленкой
и вставляя ее в прорезь стола. С потолка упал экран, и в помещении
потемнело. Начался фильм.
Камера была ручная, цвет временами пропадал, и вообще фильм был снят
крайне непрофессионально. Но это был самый лучший любительский фильм, какой
я когда-либо видел. В аутентичности его не могло быть никаких сомнений.
Кто-то вел войну.
Был солнечный день. На небе - белые пуфики облаков на голубом фоне. А
среди них черные кляксы противовоздушного огня. Но огонь не был
массированным, и его было недостаточно, чтобы помешать приземлиться низко
летящим десантным судам. Это был средних размеров космопорт со зданиями на
заднем плане и несколькими грузовыми кораблями поблизости. Над ним ревели
другие воздушные суда, а взрывы бомб достигали небес. А рвались они на том,
что должно было быть оборонительными позициями. До меня только сейчас дошла
невозможность того, что происходило.
- Это же космические корабли! - пробулькал я. - И космические
транспортные суда. Неужели существует тупоголовое правительство, настолько
глупое, чтобы думать, будто оно может преуспеть в межпланетной войне? Что
случилось после того, как они проиграли? И как это затрагивает меня?
Фильм кончился, и свет зажегся снова. Инскипп сплел пальцы рук,
лежащих на столе, и злобно посмотрел сквозь них.
- К вашему сведению, мистер Всезнайка, это вторжение было успешным,
так же, как и другие до него. Этот фильм был снят контрабандистом, одним из
наших последних осведомителей - его корабль оказался достаточно быстрым,
чтобы смыться во время боя.
Это заставило меня заткнуться. Я глубоко затянулся сигарой, обдумывая
то малое, что я знал о межпланетных военных действиях. Малое потому, что
такие вещи просто-напросто не удавались. Разве что когда местные условия
были очень уж подходящими. Ну, скажем, солнечная система с двумя обитаемыми
планетами. Если одна планета отсталая, а другая - промышленно развитая, то
на примитивную можно успешно вторгнуться. Однако этого нельзя сделать, если
те выставят хоть какую-то постоянную оборону. К тому же взаимосвязь
пространства и времени делает такого рода военные действия попросту
непрактичными. Когда каждого солдата, оружие и паек приходится поднимать из
гравитационного колодца планеты и перевозить через космос, расход энергии
становится чудовищным, спрос на транспорт - невозможным, а стоимость -
невероятной. Если к тому же агрессор сталкивается при высадке с решительным
противодействием, вторжение попросту становится невозможным. И это внутри
солнечной системы, где планеты, по галактическим масштабам, практически
соприкасаются. Мысль о военных действиях между планетами различных звездных
систем еще более невероятна. Однако то, что я видел, еще раз доказывало,
что нет ничего невозможного принципиально, если люди захотят взяться за это
достаточно энергично. А такие вещи, как насилие, война и кровопролитие, все
еще имеют страшную привлекательность для таящегося насильственного
потенциала человечества, несмотря на длительный период мира и стабильности.
У меня возникла мысль, внезапная и угнетающая.
- Вы говорите, что было совершено успешное межпланетное вторжение? -
спросил я.
- Больше, чем одно. - Когда он это говорил, на его лице появилась
недобрая улыбка.
- А вы и Лига хотите видеть эту практику прекращенной?
- Прямо в точку, Джим, мой мальчик.
- А я - тот сосунок, которого выбрали для этого поручения?
Он протянул руку, взял сигару из моих пальцев и бросил ее в
пепельницу, а затем торжественно пожал мне руку.
- Это твоя задача. Ступай туда и победи! - В такие минуты шеф
предпочитал обращаться ко мне на "ты".
Я вырвал руку из его предательского пожатия, вытер, пальцы о штанину и
снова ухватил свою сигару.
- Я уверен, что вы позаботитесь о том, чтобы мне были обеспечены самые
лучшие похороны, какие только может позволить себе Корпус.
1 2 3 4