Я хочу, чтобы ты стал моим любовником.
– Милая, здесь нас в любой момент могут увидеть. К тому же это у тебя впервые, и я не хочу, чтобы ты запомнила поспешное соитие под открытым небом. Ты заслуживаешь гораздо большего – удобную постель и атласные простыни, а не жесткую скамью с подушками…
– Мне все равно! – выпалила Мора, стараясь передать всю глубину своего желания. – Я так устала от одиночества! Я хочу быть с тобой. Хочу почувствовать тебя в себе.
Очевидно, эти слова вполне убедили Гейбриела. Содрогнувшись, он запустил пальцы в ее волосы и приник к ее губам в очередном пылком головокружительном поцелуе. С этого момента время остановилось. Они растворились в мире ощущений, где не существовало ничего, кроме взаимного удовольствия.
Не прерывая серии глубоких поцелуев, Мора кое-как расстегнула сюртук и стянула его с широких плеч Хоксли, а он в это время распустил шнуровку на ее платье. Развязав лиф, он опустил его вниз, подставив пышную грудь прохладному ветерку и своему жадному взгляду. Розовые соски мгновенно затвердели. Гейбриел коснулся одного из них пальцами, потом накрыл ладонью грудь и слегка приподнял ее, чтобы приникнуть благоговейным поцелуем к этой мягкой плоти. Затем с хриплым гортанным стоном он захватил губами болезненно вздувшийся бутончик и нежно втянул его в себя.
Мора выгнула спину. Его влажный язык начал ласкать ее возбужденный сосок, и эти ощущения казались почти невыносимыми. Судорожно вскрикнув, она запустила пальцы в волосы на затылке Гейбриела и крепче прижала его к себе, откинув голову и закрыв глаза…
Странно, но в сознании вдруг возник образ Хоксли, занимающегося тем же самым с белокурой красавицей леди Лэнскомб. Это видение пронзило ее сердце. Она моментально вспомнила, как вчера вечером виконтесса игриво прижималась к графу, по-хозяйски положив свои длинные изящные пальчики на его руку. По телу Моры прокатилась волна мучительной ревности.
– Жаль, что я так неопытна, – прошептала она ему на ухо. – Я хотела бы любить тебя, как другие женщины, с которыми ты был близок. Как леди Лэнскомб.
Гейбриел отпустил ее сосок, провел по нему большим пальцем и, басовито усмехнувшись, с искренней нежностью посмотрел на девушку.
– Милая, не сочти это за притворство, но я в полном восторге от твоей неопытности. А леди Лэнскомб недостойна, даже держать свечку у твоей постели. – Он помолчал, и лицо его вдруг стало серьезным. – К тому же, что б ты знала, я никогда не был с ней близок. Не буду лгать и говорить, что никогда не спал с другими женщинами, но она не была моей любовницей.
Мора вздохнула с облегчением:
– Хорошо, а то мне хотелось оттаскать ее за волосы.
– Мстительная бестия! – Он улыбнулся, потом скользнул рукой ей под юбки, погладил ножку и повел ладонь выше, к белоснежной коже над чулком. – Ты совершенно уверена, милая? После того, что ты испытала сегодня со Страттоном…
Она прервала его очередным поцелуем.
– Ты не Страттон. И я уверена.
Взяв графа за запястье, она направила его руку к своим трусикам. Он погрузился в завитки волос, окружавшие вход в ее женский туннель. Его пальцы осторожно исследовали горячую бархатистую плоть, затем скользнули чуть глубже, чтобы проверить степень ее готовности. Он провел большим пальцем по дрожащему чувствительному бугорку клитора.
Она шумно втянула ртом воздух и дернула бедрами в ответ на дразнящее прикосновение.
– Ты такая упругая, такая влажная, милая, – пробормотал он сипло.
Затем развязал брюки и прижал к ее лону свой напряженный пульсирующий член, который она ласкала ранее. Мужская плоть проникла в ее скользкие складки, но эти новые ощущения не пугали Мору. Она была во власти беспокойного, настойчивого желания.
Гейбриел приподнялся. Его глаза искрились теплыми огоньками.
– Будет немножко больно, милая, – ласково предупредил он, – а потом – лишь одно удовольствие. Обещаю.
С этими словами он вошел в нее, постепенно наполняя ее собой и растягивая узкий проход вздувшимся твердым и сильным жезлом. Затем, издав какой-то нечленораздельный звук, он сделал плавное движение бедрами и полностью погрузился в девушку. Она ахнула и закусила губу, потрясенная этим вторжением. Гейбриел по-прежнему нависал сверху, сдерживаясь и давая ей время перетерпеть боль.
Он сделал над собой усилие, но когда она, наконец, слегка расслабилась под ним, он опять задвигался, установив постоянный ритм. С каждым толчком жар в ее теле уменьшался, сменяясь чудесным ощущением наполненности. Мора удивленно округлила глаза. Ее ладони, распластанные на широкой спине графа, сквозь рубашку осязали игру его сильных мускулов. Она обхватила ногами его неутомимые бедра, пытаясь прижать его крепче, поймать то ускользающее чувство, которое нарастало внутри.
Они вместе достигли края блаженства – Мора еще никогда в жизни не испытывала такого острого, ошеломительного, взрывного восторга.
– Гейбриел!
Секундой позже он достиг вершины разрядки. По ее бедрам потекло горячее семя, а его стройное крепкое тело содрогалось и дрожало.
Потом они лежали, уютно устроившись в объятиях, друг друга, и медленно восстанавливая дыхание. Хоксли гладил ее по волосам и спине, успокаивая.
Как только буря утихла, он кашлянул и хрипло проговорил:
– Мора, это было восхитительно, но я не забыл, что мы не закончили наш разговор. Ты должна мне все рассказать. Тем более, сейчас. Я должен знать, что происходит.
– Я… – Она осеклась, закусив губу. После только что пережитого общего экстаза ей хотелось ему довериться. Но каковы бы ни были их отношения, она еще не готова к откровенному разговору. Прежде чем раскрыть свою тайну, надо серьезно подумать и все как следует взвесить.
– Дай мне время, Гейбриел. Подожди еще немного.
Глава 18
Я возобновила знакомство с некоторыми джентльменами из числа моих бывших любовников: это лорд Лэнскомб, лорд Бедфорд и лорд Каннингтон. Так приятно опять почувствовать себя желанной! Все они восхищаются мною и ясно дают понять, что с удовольствием возобновили бы прежние отношения. Но я не могу перейти черту. Несмотря на ту пропасть, которая легла между нами, я все еще люблю мужа.
Из дневника Элис Маршан 11 июня 1810 года
Бледный диск луны сиял на черном бархате небосвода, купая в мягком серебристом свете ухоженные сады Роузмонт-Холла. Гейбриел сидел на низкой каменной балюстраде, любовался почти божественной панорамой и наслаждался тишиной. Позади него, из открытых застекленных дверей, доносились веселая оркестровая музыка и оживленные голоса гостей, собравшихся в бальном зале, но пока никто не вышел на террасу и не нарушил его уединения.
Где-то там, в людской толпе, наводнившей бальный зал, была женщина, которая занимала все его мысли. Женщина, с которой он сегодня занимался любовью.
Покрутив плечами, чтобы снять накопившееся напряжение, Гейбриел закрыл глаза и с наслаждением подставил лицо вечернему ветерку. Он прекрасно понимал, как сильно это усложнит его жизнь. Давным-давно он дал себе зарок избегать серьезных отношений и не поддаваться женским чарам. Но проклятые чувства к Море росли с каждым днем, несмотря на все его сопротивление, и он понятия не имел, что делать и как с ними совладать.
Он знал лишь одно: в его душе не было ни капли сожаления. Все, что он сказал в беседке, было правдой – от первого до последнего слова. Ему надоело… притворяться, играть чужие роли. Надоело гнать от себя те эмоции, которые будила в нем эта девушка. Быть может, она единственный человек, который способен понять его страдания, увидеть его истинное лицо под маской «прожигателя жизни»? Взаимоотношения их родителей остались в далеком прошлом, пора забыть их и смело смотреть в будущее.
Долгие годы он чувствовал себя совершенно одиноким, но появилась Мора и увела его с темной дороги на светлую. И теперь уже он не мог повернуть назад. Не мог и не хотел.
Конечно, Мора никогда не говорила, что он ей небезразличен, но и он не озвучивал собственных чувств. Однако она подарила ему свою невинность и с таким самозабвением занималась с ним любовью… Ему очень хотелось верить, что это не просто так, что она тоже испытывает к нему глубокие чувства.
Оркестр заиграл вальс, и Гейбриел сразу же захотел найти ее и пригласить на танец! О Боже, он будет держать Мору в своих объятиях, прижимать к себе… и плевать на людские сплетни!
Но нет. Он уже решил, что будет лучше, если сегодня вечером она получит немного свободы. Возможно, в его отсутствии светские ханжи, неотступно преследующие бедную девушку, перестанут молоть языками.
В эту секунду его внимание привлек тихий шорох, доносившийся от живой изгороди, которой была обсажена садовая дорожка. Гейбриел резко обернулся и напрягся, пытаясь понять, что это за звуки. Почти тут же он услышал кокетливый гортанный смех и затем – басовитое бормотание. Мгновение спустя из кустов появилась женщина. Она на ходу поправляла лиф платья и выдергивала листья из элегантно уложенных белокурых волос. За ней шел мужчина, застегивая сюртук.
Лунный свет упал на лица парочки, и Хоксли почти сразу их узнал. Леди Лэнскомб и Страттон! Гейбриел застыл и сжал кулаки. Он вспомнил, как этот мерзавец днем напал на Мору, и ему захотелось сбежать по ступенькам, схватить Страттона за горло и как следует поколотить. Но, как сказала Мора, это лишь усугубит дело. Гейбриел ни от кого не слышал даже намека на то, что девушка заходила сегодня к нему в спальню, – значит, его угроза подействовала. Однако трудно сказать, как отомстит Страттон, если его разозлить.
Между тем леди Лэнскомб повернулась к своему пасынку, обвила руками его шею и, привстав на цыпочки, что-то прошептала ему на ухо. Затем после долгого прощального поцелуя они расстались. Виконтесса поднялась на террасу, не замечая притаившегося в темноте Гейбриела, и процокав каблуками по каменным плитам, через застекленные двери вошла в бальный зал. Выждав несколько минут, Страттон последовал за дамой…
Когда все стихло, Гейбриел оттолкнулся от перил и покачал головой. Итак, эти двое – любовники. Впрочем, чему здесь удивляться? Он отлично знал, что собой представляет Страттон. А Лидия не раз демонстрировала почти полное отсутствие моральных устоев, когда речь шла о плотских утехах. Едва ли она долго колебалась, прежде чем прыгнуть в постель к сыну собственного мужа. Между тем светское общество с распростертыми объятиями принимает эту пару в свою среду, а такие милые невинные девушки, как Мора, подвергаются всяческим гонениям и осуждаются за чужие прегрешения.
«Черт возьми, какое лицемерие!» – в гневе подумал Гейбриел.
Подойдя к застекленным дверям, он заглянул в ярко освещенный бальный зал и поискал в толпе танцующих головку с черными локонами. Ага, вот и она! Его взгляд, словно под воздействием какой-то магнетической силы, сразу притянуло к девушке.
Мора стояла со своей тетей и вдовствующей герцогиней в дальнем конце зала и была восхитительна в бальном платье из лазурно-голубого шелка с кружевной отделкой. Квадратный вырез лишь намекал на ложбинку на полной груди, а черные волосы, зачесанные наверх и уложенные в затейливый пучок на макушке, открывали изящную кремовую шею, которую сегодня днем он осыпал поцелуями, и которая сейчас была украшена жемчужным колье. Юная барышня являла собой воплощение скромности, но Гейбриел прекрасно знал, что под внешним благонравием скрывается пылкая, страстная женщина.
Ласковая улыбка, которой она только что одарили вдовствующую герцогиню, согрела душу Гейбриела. Сегодня она так много ему дала – куда больше, чем просто плотские удовольствия. Он пережил бурю потрясающих эмоций. Она подарила ему высшее наслаждение от обладания женщиной.
Однако он подозревал, что она сказала ему не всю правду. Хорошо хоть, что у нее нет воздыхателя, выжидающего удобного случая для того, чтобы соблазнить девушку и увести ее у Гейбриела. Одной заботой меньше! И все же… что это за письмо, и какие цели она преследует? Сегодня у нее был трудный день, и граф не хотел пытать ее насчет долговой расписки Каннингтона. Судя по ее случайным обмолвкам, все это имеет какое-то отношение к их родителям.
Но он не будет ее торопить. Она просила дать ей время. Только бы она поскорей поняла, что ему можно доверять! И что не надо противиться этому притяжению между ними… Пусть все идет, как идет!
– Знаешь, девочка, я хотела сказать, что очень горжусь тобой.
Услышав теплые слова Теодосии, Мора оторвала задумчивый взгляд от пестрой толпы танцующих, круживших по бальному залу, и с удивлением посмотрела на вдовствующую герцогиню:
– Вы мной гордитесь ваша светлость?
– Ты высоко держишь голову, несмотря на все испытания, которые тебе пришлось пережить в эти дни, – с явным сочувствием заметила пожилая дама, взяв Мору под руку и с тревогой посмотрев на нее. – Я понимаю, как тебе нелегко, и понимаю, что в какой-то мере сама виновата в твоих страданиях. Я надеюсь, ты простила вздорную старуху за то, что она влезла не в свое дело. Приглашая Хоксли, я думала, что поступаю правильно, и это поможет вам привыкнуть друг к другу.
Мора не хотела, чтобы тетя слышала их разговор, поэтому оглянулась и, убедившись, что Оливия по-прежнему увлеченно болтает с лордом Бедфордом, ободряюще похлопала вдову по руке.
– Вам не о чем жалеть, ваша светлость. Я знаю, что вы хотели мне только добра. И надо сказать, во многих отношениях все вышло очень даже неплохо.
Теодосия вопросительно посмотрела на нее:
– Да? Как это?
– Ну, прежде всего теперь я лучше понимаю, что пришлось пережить моей маме в ее последние годы. И потом, со вчерашнего вечера стало уже гораздо меньше злого шипения и косых взглядов. Большинство присутствующих очень доброжелательно принимают тетю Оливию и меня.
Это было правдой. Как только они с тетей появились на балу, компания пожилых матрон втянула Оливию в вежливую беседу, а Мору начали активно приглашать танцевать.
– Так что, похоже, ваша теория не так уж плоха, – сказала она вдове, уводя пожилую женщину в тихий уголок, подальше от толпы. – Сплетники своими глазами увидели, что мы с лордом Хоксли можем находиться в одной комнате и обходиться без кровопролития. Возможно; теперь они обратят свое внимание на более интересные вещи.
– Понятно. – Теодосия выпятила губы. – Я рада, что вы с графом сумели преодолеть ваши разногласия, однако, признаюсь, меня это несколько удивляет. Когда мы с тобой разговаривали в последний раз, ты была очень решительно настроена против него.
Мора слегка пожала плечами, изо всех сил стараясь не покраснеть под внимательным взглядом вдовы.
– И знаете, кажется, вы правы еще в одном. Граф – вовсе не такой дьявол, каким его все считают.
– Значит, ты подумала над нашим вчерашним разговором?
Мора сделала вид, что заинтересовалась веселой компанией, которая собралась вокруг буфетной стойки и раскладывала по тарелкам закуски, а на самом деле пыталась решить, как лучше ответить на вопрос. Конечно, она много размышляла над этой темой, особенно в свете того, что произошло между ней и Хоксли сегодня днем в беседке…
Вспомнив о его сильных руках, ласкавших ее тело, и горячих поцелуях, девушка закрыла глаза. Боже правый, она никогда бы не подумала, что он может быть таким пылким, нежным, таким щедрым! Он подарил ей целый мир новых ощущений, о которых она даже и не мечтала.
Но их близость была не только физической. Он рассказал ей о себе то, что вряд ли рассказывал кому-то еще. Под непроницаемой маской она увидела доброго сопереживающего человека – такого же одинокого и непонятого, как она сама. Раньше она была очень несправедлива к Гейбриелу.
И потом, что удивительно, она ничуть не жалеет о потере невинности. Ей было так хорошо в его объятиях, что акт любви показался вполне логичным и естественным действом. Она инстинктивно доверила ему свое тело и была почти готова отдать свое сердце.
Наверное, пришло время начать ему доверять. Однако она не успела ничего сказать своей собеседнице. Музыка кончилась, танец прекратился. Люди толпой повалили с танцевальной площадки, пошла смена партнеров, и перед ними вдруг появился маркиз Уолдрон.
Он поприветствовал их низким поклоном и вежливой улыбкой.
– Ваша светлость, позвольте мне пригласить леди Мору на следующий танец?
Вдова повернулась к девушке и переадресовала вопрос:
– Что скажешь, милая?
Мора не хотела танцевать с Уолдроном, но не могла ему отказать – особенно после вчерашнего вечера, когда он был так добр к ней. Поэтому она улыбнулась в ответ и кивком приняла его приглашение.
– С удовольствием, лорд Уолдрон.
Он предложил ей свою руку и повел в центр танцевального зала. Сама того, не желая, Мора тайком поглядывала на собравшуюся вокруг толпу, надеясь увидеть высокую широкоплечую фигуру с золотистыми вихрами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Милая, здесь нас в любой момент могут увидеть. К тому же это у тебя впервые, и я не хочу, чтобы ты запомнила поспешное соитие под открытым небом. Ты заслуживаешь гораздо большего – удобную постель и атласные простыни, а не жесткую скамью с подушками…
– Мне все равно! – выпалила Мора, стараясь передать всю глубину своего желания. – Я так устала от одиночества! Я хочу быть с тобой. Хочу почувствовать тебя в себе.
Очевидно, эти слова вполне убедили Гейбриела. Содрогнувшись, он запустил пальцы в ее волосы и приник к ее губам в очередном пылком головокружительном поцелуе. С этого момента время остановилось. Они растворились в мире ощущений, где не существовало ничего, кроме взаимного удовольствия.
Не прерывая серии глубоких поцелуев, Мора кое-как расстегнула сюртук и стянула его с широких плеч Хоксли, а он в это время распустил шнуровку на ее платье. Развязав лиф, он опустил его вниз, подставив пышную грудь прохладному ветерку и своему жадному взгляду. Розовые соски мгновенно затвердели. Гейбриел коснулся одного из них пальцами, потом накрыл ладонью грудь и слегка приподнял ее, чтобы приникнуть благоговейным поцелуем к этой мягкой плоти. Затем с хриплым гортанным стоном он захватил губами болезненно вздувшийся бутончик и нежно втянул его в себя.
Мора выгнула спину. Его влажный язык начал ласкать ее возбужденный сосок, и эти ощущения казались почти невыносимыми. Судорожно вскрикнув, она запустила пальцы в волосы на затылке Гейбриела и крепче прижала его к себе, откинув голову и закрыв глаза…
Странно, но в сознании вдруг возник образ Хоксли, занимающегося тем же самым с белокурой красавицей леди Лэнскомб. Это видение пронзило ее сердце. Она моментально вспомнила, как вчера вечером виконтесса игриво прижималась к графу, по-хозяйски положив свои длинные изящные пальчики на его руку. По телу Моры прокатилась волна мучительной ревности.
– Жаль, что я так неопытна, – прошептала она ему на ухо. – Я хотела бы любить тебя, как другие женщины, с которыми ты был близок. Как леди Лэнскомб.
Гейбриел отпустил ее сосок, провел по нему большим пальцем и, басовито усмехнувшись, с искренней нежностью посмотрел на девушку.
– Милая, не сочти это за притворство, но я в полном восторге от твоей неопытности. А леди Лэнскомб недостойна, даже держать свечку у твоей постели. – Он помолчал, и лицо его вдруг стало серьезным. – К тому же, что б ты знала, я никогда не был с ней близок. Не буду лгать и говорить, что никогда не спал с другими женщинами, но она не была моей любовницей.
Мора вздохнула с облегчением:
– Хорошо, а то мне хотелось оттаскать ее за волосы.
– Мстительная бестия! – Он улыбнулся, потом скользнул рукой ей под юбки, погладил ножку и повел ладонь выше, к белоснежной коже над чулком. – Ты совершенно уверена, милая? После того, что ты испытала сегодня со Страттоном…
Она прервала его очередным поцелуем.
– Ты не Страттон. И я уверена.
Взяв графа за запястье, она направила его руку к своим трусикам. Он погрузился в завитки волос, окружавшие вход в ее женский туннель. Его пальцы осторожно исследовали горячую бархатистую плоть, затем скользнули чуть глубже, чтобы проверить степень ее готовности. Он провел большим пальцем по дрожащему чувствительному бугорку клитора.
Она шумно втянула ртом воздух и дернула бедрами в ответ на дразнящее прикосновение.
– Ты такая упругая, такая влажная, милая, – пробормотал он сипло.
Затем развязал брюки и прижал к ее лону свой напряженный пульсирующий член, который она ласкала ранее. Мужская плоть проникла в ее скользкие складки, но эти новые ощущения не пугали Мору. Она была во власти беспокойного, настойчивого желания.
Гейбриел приподнялся. Его глаза искрились теплыми огоньками.
– Будет немножко больно, милая, – ласково предупредил он, – а потом – лишь одно удовольствие. Обещаю.
С этими словами он вошел в нее, постепенно наполняя ее собой и растягивая узкий проход вздувшимся твердым и сильным жезлом. Затем, издав какой-то нечленораздельный звук, он сделал плавное движение бедрами и полностью погрузился в девушку. Она ахнула и закусила губу, потрясенная этим вторжением. Гейбриел по-прежнему нависал сверху, сдерживаясь и давая ей время перетерпеть боль.
Он сделал над собой усилие, но когда она, наконец, слегка расслабилась под ним, он опять задвигался, установив постоянный ритм. С каждым толчком жар в ее теле уменьшался, сменяясь чудесным ощущением наполненности. Мора удивленно округлила глаза. Ее ладони, распластанные на широкой спине графа, сквозь рубашку осязали игру его сильных мускулов. Она обхватила ногами его неутомимые бедра, пытаясь прижать его крепче, поймать то ускользающее чувство, которое нарастало внутри.
Они вместе достигли края блаженства – Мора еще никогда в жизни не испытывала такого острого, ошеломительного, взрывного восторга.
– Гейбриел!
Секундой позже он достиг вершины разрядки. По ее бедрам потекло горячее семя, а его стройное крепкое тело содрогалось и дрожало.
Потом они лежали, уютно устроившись в объятиях, друг друга, и медленно восстанавливая дыхание. Хоксли гладил ее по волосам и спине, успокаивая.
Как только буря утихла, он кашлянул и хрипло проговорил:
– Мора, это было восхитительно, но я не забыл, что мы не закончили наш разговор. Ты должна мне все рассказать. Тем более, сейчас. Я должен знать, что происходит.
– Я… – Она осеклась, закусив губу. После только что пережитого общего экстаза ей хотелось ему довериться. Но каковы бы ни были их отношения, она еще не готова к откровенному разговору. Прежде чем раскрыть свою тайну, надо серьезно подумать и все как следует взвесить.
– Дай мне время, Гейбриел. Подожди еще немного.
Глава 18
Я возобновила знакомство с некоторыми джентльменами из числа моих бывших любовников: это лорд Лэнскомб, лорд Бедфорд и лорд Каннингтон. Так приятно опять почувствовать себя желанной! Все они восхищаются мною и ясно дают понять, что с удовольствием возобновили бы прежние отношения. Но я не могу перейти черту. Несмотря на ту пропасть, которая легла между нами, я все еще люблю мужа.
Из дневника Элис Маршан 11 июня 1810 года
Бледный диск луны сиял на черном бархате небосвода, купая в мягком серебристом свете ухоженные сады Роузмонт-Холла. Гейбриел сидел на низкой каменной балюстраде, любовался почти божественной панорамой и наслаждался тишиной. Позади него, из открытых застекленных дверей, доносились веселая оркестровая музыка и оживленные голоса гостей, собравшихся в бальном зале, но пока никто не вышел на террасу и не нарушил его уединения.
Где-то там, в людской толпе, наводнившей бальный зал, была женщина, которая занимала все его мысли. Женщина, с которой он сегодня занимался любовью.
Покрутив плечами, чтобы снять накопившееся напряжение, Гейбриел закрыл глаза и с наслаждением подставил лицо вечернему ветерку. Он прекрасно понимал, как сильно это усложнит его жизнь. Давным-давно он дал себе зарок избегать серьезных отношений и не поддаваться женским чарам. Но проклятые чувства к Море росли с каждым днем, несмотря на все его сопротивление, и он понятия не имел, что делать и как с ними совладать.
Он знал лишь одно: в его душе не было ни капли сожаления. Все, что он сказал в беседке, было правдой – от первого до последнего слова. Ему надоело… притворяться, играть чужие роли. Надоело гнать от себя те эмоции, которые будила в нем эта девушка. Быть может, она единственный человек, который способен понять его страдания, увидеть его истинное лицо под маской «прожигателя жизни»? Взаимоотношения их родителей остались в далеком прошлом, пора забыть их и смело смотреть в будущее.
Долгие годы он чувствовал себя совершенно одиноким, но появилась Мора и увела его с темной дороги на светлую. И теперь уже он не мог повернуть назад. Не мог и не хотел.
Конечно, Мора никогда не говорила, что он ей небезразличен, но и он не озвучивал собственных чувств. Однако она подарила ему свою невинность и с таким самозабвением занималась с ним любовью… Ему очень хотелось верить, что это не просто так, что она тоже испытывает к нему глубокие чувства.
Оркестр заиграл вальс, и Гейбриел сразу же захотел найти ее и пригласить на танец! О Боже, он будет держать Мору в своих объятиях, прижимать к себе… и плевать на людские сплетни!
Но нет. Он уже решил, что будет лучше, если сегодня вечером она получит немного свободы. Возможно, в его отсутствии светские ханжи, неотступно преследующие бедную девушку, перестанут молоть языками.
В эту секунду его внимание привлек тихий шорох, доносившийся от живой изгороди, которой была обсажена садовая дорожка. Гейбриел резко обернулся и напрягся, пытаясь понять, что это за звуки. Почти тут же он услышал кокетливый гортанный смех и затем – басовитое бормотание. Мгновение спустя из кустов появилась женщина. Она на ходу поправляла лиф платья и выдергивала листья из элегантно уложенных белокурых волос. За ней шел мужчина, застегивая сюртук.
Лунный свет упал на лица парочки, и Хоксли почти сразу их узнал. Леди Лэнскомб и Страттон! Гейбриел застыл и сжал кулаки. Он вспомнил, как этот мерзавец днем напал на Мору, и ему захотелось сбежать по ступенькам, схватить Страттона за горло и как следует поколотить. Но, как сказала Мора, это лишь усугубит дело. Гейбриел ни от кого не слышал даже намека на то, что девушка заходила сегодня к нему в спальню, – значит, его угроза подействовала. Однако трудно сказать, как отомстит Страттон, если его разозлить.
Между тем леди Лэнскомб повернулась к своему пасынку, обвила руками его шею и, привстав на цыпочки, что-то прошептала ему на ухо. Затем после долгого прощального поцелуя они расстались. Виконтесса поднялась на террасу, не замечая притаившегося в темноте Гейбриела, и процокав каблуками по каменным плитам, через застекленные двери вошла в бальный зал. Выждав несколько минут, Страттон последовал за дамой…
Когда все стихло, Гейбриел оттолкнулся от перил и покачал головой. Итак, эти двое – любовники. Впрочем, чему здесь удивляться? Он отлично знал, что собой представляет Страттон. А Лидия не раз демонстрировала почти полное отсутствие моральных устоев, когда речь шла о плотских утехах. Едва ли она долго колебалась, прежде чем прыгнуть в постель к сыну собственного мужа. Между тем светское общество с распростертыми объятиями принимает эту пару в свою среду, а такие милые невинные девушки, как Мора, подвергаются всяческим гонениям и осуждаются за чужие прегрешения.
«Черт возьми, какое лицемерие!» – в гневе подумал Гейбриел.
Подойдя к застекленным дверям, он заглянул в ярко освещенный бальный зал и поискал в толпе танцующих головку с черными локонами. Ага, вот и она! Его взгляд, словно под воздействием какой-то магнетической силы, сразу притянуло к девушке.
Мора стояла со своей тетей и вдовствующей герцогиней в дальнем конце зала и была восхитительна в бальном платье из лазурно-голубого шелка с кружевной отделкой. Квадратный вырез лишь намекал на ложбинку на полной груди, а черные волосы, зачесанные наверх и уложенные в затейливый пучок на макушке, открывали изящную кремовую шею, которую сегодня днем он осыпал поцелуями, и которая сейчас была украшена жемчужным колье. Юная барышня являла собой воплощение скромности, но Гейбриел прекрасно знал, что под внешним благонравием скрывается пылкая, страстная женщина.
Ласковая улыбка, которой она только что одарили вдовствующую герцогиню, согрела душу Гейбриела. Сегодня она так много ему дала – куда больше, чем просто плотские удовольствия. Он пережил бурю потрясающих эмоций. Она подарила ему высшее наслаждение от обладания женщиной.
Однако он подозревал, что она сказала ему не всю правду. Хорошо хоть, что у нее нет воздыхателя, выжидающего удобного случая для того, чтобы соблазнить девушку и увести ее у Гейбриела. Одной заботой меньше! И все же… что это за письмо, и какие цели она преследует? Сегодня у нее был трудный день, и граф не хотел пытать ее насчет долговой расписки Каннингтона. Судя по ее случайным обмолвкам, все это имеет какое-то отношение к их родителям.
Но он не будет ее торопить. Она просила дать ей время. Только бы она поскорей поняла, что ему можно доверять! И что не надо противиться этому притяжению между ними… Пусть все идет, как идет!
– Знаешь, девочка, я хотела сказать, что очень горжусь тобой.
Услышав теплые слова Теодосии, Мора оторвала задумчивый взгляд от пестрой толпы танцующих, круживших по бальному залу, и с удивлением посмотрела на вдовствующую герцогиню:
– Вы мной гордитесь ваша светлость?
– Ты высоко держишь голову, несмотря на все испытания, которые тебе пришлось пережить в эти дни, – с явным сочувствием заметила пожилая дама, взяв Мору под руку и с тревогой посмотрев на нее. – Я понимаю, как тебе нелегко, и понимаю, что в какой-то мере сама виновата в твоих страданиях. Я надеюсь, ты простила вздорную старуху за то, что она влезла не в свое дело. Приглашая Хоксли, я думала, что поступаю правильно, и это поможет вам привыкнуть друг к другу.
Мора не хотела, чтобы тетя слышала их разговор, поэтому оглянулась и, убедившись, что Оливия по-прежнему увлеченно болтает с лордом Бедфордом, ободряюще похлопала вдову по руке.
– Вам не о чем жалеть, ваша светлость. Я знаю, что вы хотели мне только добра. И надо сказать, во многих отношениях все вышло очень даже неплохо.
Теодосия вопросительно посмотрела на нее:
– Да? Как это?
– Ну, прежде всего теперь я лучше понимаю, что пришлось пережить моей маме в ее последние годы. И потом, со вчерашнего вечера стало уже гораздо меньше злого шипения и косых взглядов. Большинство присутствующих очень доброжелательно принимают тетю Оливию и меня.
Это было правдой. Как только они с тетей появились на балу, компания пожилых матрон втянула Оливию в вежливую беседу, а Мору начали активно приглашать танцевать.
– Так что, похоже, ваша теория не так уж плоха, – сказала она вдове, уводя пожилую женщину в тихий уголок, подальше от толпы. – Сплетники своими глазами увидели, что мы с лордом Хоксли можем находиться в одной комнате и обходиться без кровопролития. Возможно; теперь они обратят свое внимание на более интересные вещи.
– Понятно. – Теодосия выпятила губы. – Я рада, что вы с графом сумели преодолеть ваши разногласия, однако, признаюсь, меня это несколько удивляет. Когда мы с тобой разговаривали в последний раз, ты была очень решительно настроена против него.
Мора слегка пожала плечами, изо всех сил стараясь не покраснеть под внимательным взглядом вдовы.
– И знаете, кажется, вы правы еще в одном. Граф – вовсе не такой дьявол, каким его все считают.
– Значит, ты подумала над нашим вчерашним разговором?
Мора сделала вид, что заинтересовалась веселой компанией, которая собралась вокруг буфетной стойки и раскладывала по тарелкам закуски, а на самом деле пыталась решить, как лучше ответить на вопрос. Конечно, она много размышляла над этой темой, особенно в свете того, что произошло между ней и Хоксли сегодня днем в беседке…
Вспомнив о его сильных руках, ласкавших ее тело, и горячих поцелуях, девушка закрыла глаза. Боже правый, она никогда бы не подумала, что он может быть таким пылким, нежным, таким щедрым! Он подарил ей целый мир новых ощущений, о которых она даже и не мечтала.
Но их близость была не только физической. Он рассказал ей о себе то, что вряд ли рассказывал кому-то еще. Под непроницаемой маской она увидела доброго сопереживающего человека – такого же одинокого и непонятого, как она сама. Раньше она была очень несправедлива к Гейбриелу.
И потом, что удивительно, она ничуть не жалеет о потере невинности. Ей было так хорошо в его объятиях, что акт любви показался вполне логичным и естественным действом. Она инстинктивно доверила ему свое тело и была почти готова отдать свое сердце.
Наверное, пришло время начать ему доверять. Однако она не успела ничего сказать своей собеседнице. Музыка кончилась, танец прекратился. Люди толпой повалили с танцевальной площадки, пошла смена партнеров, и перед ними вдруг появился маркиз Уолдрон.
Он поприветствовал их низким поклоном и вежливой улыбкой.
– Ваша светлость, позвольте мне пригласить леди Мору на следующий танец?
Вдова повернулась к девушке и переадресовала вопрос:
– Что скажешь, милая?
Мора не хотела танцевать с Уолдроном, но не могла ему отказать – особенно после вчерашнего вечера, когда он был так добр к ней. Поэтому она улыбнулась в ответ и кивком приняла его приглашение.
– С удовольствием, лорд Уолдрон.
Он предложил ей свою руку и повел в центр танцевального зала. Сама того, не желая, Мора тайком поглядывала на собравшуюся вокруг толпу, надеясь увидеть высокую широкоплечую фигуру с золотистыми вихрами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25