Если ты не станешь ломаться, нам предстоит прекрасный вечер. А станешь — так на здоровье, тем более что это все равно ничего не изменит. Ну же, Арлина, перед неизбежным нужно отступать с достоинством.
— Это вовсе не неизбежное. Я не собираюсь отступать, и нечего говорить мне о достоинстве. А теперь вы отвезете меня домой, или я подам на вас в суд, несмотря на ваше положение. Он засмеялся.
— Только попробуй. Посмотрим, что у тебя получится. Как ты думаешь, кто поверит в то, что ты добровольно поехала со мной за город, пила со мной, а потом вдруг до смерти оскорбилась? — Он помахал ключами от машины. — Вот они, — поддразнил он. — Пойди и возьми их. Попробуй.
Чувствуя, что вся кипит от злости, не помня себя, она кинулась на него и тут же жестоким ударом была отброшена через всю столовую в гостиную. Пока она приходила в себя, он поднял ее с пола, положил на диван и обнял.
Арлина согнула колени, подтянула их к груди, уперлась спиной в диван и ногами резко оттолкнула его.
Толчок разорвал его объятия, он попятился. Она вскочила на ноги и схватила стул.
— Вы… вы… скотина.
— Мне нравятся злючки. Ну же, детка. Стул тебе не поможет.
Она поняла, что он уже не раз бывал в такой ситуации и точно знал, как нужно действовать.
— Я все сделаю, чтобы вас арестовали, если вы еще хоть раз дотронетесь до меня! — крикнула она.
— Разреши мне рассказать тебе кое-что о законах этого штата, — холодно сказал он. — Случайно я о них знаю. Если женщина предъявляет мужчине обвинение в нападении с целью изнасилования, то ее собственное моральное поведение становится предметом расследования. Адвокаты отца познакомили меня с одним делом, которое подтверждает это положение. А это значит, что с теми деньгами, которыми я располагаю, я могу нанять детективов, чтобы они выяснили твое прошлое. А когда тебя вызовут на свидетельское место, я тебя как следует выпотрошу, спрашивая о всех именах, свиданиях, пикантных обстоятельствах…
В порыве слепой ярости она швырнула стул.
Такого маневра он не ожидал. Стул ударил его в низ живота. На мгновение лицо его выразило крайнее удивление, а потом он согнулся от боли.
Арлина кинулась к двери. Пробегая через прихожую, она схватила плащ, выскочила на крыльцо и побежала по аллее мимо плавательного бассейна на проселочную дорогу.
Она знала, что у него остались ключи от машины, что, пока она не доберется до главного шоссе, у нее нет надежды встретить какой-либо транспорт, да и на шоссе уже, видимо, никого нет.
Она не стала надевать плащ, а держала его свернутым под мышкой и бежала по дороге изо всех сил до тех пор, пока не перехватило дыхание. Тогда она перешла на шаг и оглянулась.
Она увидела сначала пятно света перед домом, потом оно сдвинулось с места, и лучи фар заскользили по аллее. Вскоре свет, пронзая влажную темноту, упал на дорогу.
Она резко свернула, подошла к изгороди из колючей проволоки и проползла под ней. Потом, немного поколебавшись, повернула назад, по направлению к дому, держась в тени, которую отбрасывали деревья.
Двойной луч двигался по дороге. Машина приближалась, но очень медленно. Арлина наблюдала за ней, стоя за стволом дуба.
Потом она увидела, как Лоринг Ламонт вылез из машины и прошел вперед. Узкий луч фонарика осветил землю, затем резко метнулся в сторону и направился к изгороди.
Тут Арлина впервые поняла, почему машина двигалась так медленно: Ламонт знал, что она не могла пробежать больше мили по проселочной дороге, огороженной с обеих сторон. Он двигался по ее следам на мокрой почве, а когда подъехал к месту, где она свернула, то зажег ручной фонарик, чтобы лучше видеть.
От страха она похолодела. Он точно знал, что делал, был безжалостен и целеустремлен.
Нащупывая следы, луч фонарика приблизился к изгороди.
Арлине Феррис хотелось закричать и побежать, но внезапно мысль заработала холодно и четко. Она спокойно двинулась вдоль изгороди, снова проползла под проволокой и спустилась на дорогу.
Ламонт теперь подошел к тому месту, где она недавно стояла. На нетронутой земле было довольно трудно разобрать ее следы. Но все-таки он шел правильно. На мягком грунте оставались оттиски каблуков.
Лоринг Ламонт сделал только одну, но роковую ошибку: свет в машине горел, мотор работал и ключ торчал в замке зажигания.
Когда Арлина оказалась на расстоянии семи-восьми футов от машины, Ламонт как раз подошел к тому месту, где она вторично проползла под колючей проволокой. Тогда он, очевидно, понял, что она замыслила.
Луч фонарика рванулся к дороге и внезапно осветил ее.
В его голосе прозвучала паника: — Только тронь машину — сядешь в тюрьму!
Он начал карабкаться через изгородь, пытаясь выбраться на дорогу и успеть перехватить ее.
Она вскочила в машину, подтянула вверх юбку, чтобы та не путалась в ногах, переключила скорость и почувствовала, что машина двинулась вперед.
Теперь он был на дороге, как раз позади нее. В зеркале заднего вида отражался свет фонарика. Она нажала на педаль газа, и машина рванулась так, как будто включился ракетный двигатель.
Не привыкшая к быстрой реакции машины, Арлина при первом же повороте едва не въехала в кювет. Управление было ей незнакомым, и ярдов двести она чувствовала себя неуверенно, но к тому времени, когда нужно было свернуть на основное шоссе, уже крутила руль, как опытный водитель.
Приехав домой, Арлина оставила машину на улице, переоделась в сухое, затем, движимая злорадством, отыскала в телефонном справочнике адрес Лоринга Ламонта, отогнала машину к его дому и поставила ее впритык к пожарному крану. Потом прошла четыре квартала до главного проспекта, нашла телефон-автомат, вызвала по телефону такси и отправилась домой.
Глава 2
Как и предсказывал Лоринг Ламонт, следующий день был ярким и солнечным. Арлина Феррис вызвала из ближайшей мастерской механика посмотреть, что случилось с машиной, и тот сказал, что в распределителе зажигания не хватает детали. Из мастерской привезли новую, поставили на место, и машина легко завелась.
Арлина работала чисто механически, все время ожидая вызова к начальству. Она была убеждена, что Лоринг Ламонт, испорченный сын богатого и могущественного отца, не оставит дело без последствий.
Все утро она размышляла, стоит ли ей подавать жалобу в суд.
Конечно, они наймут детективов, чтобы раскопать ее прошлое до мельчайших подробностей. Они найдут имя каждого мальчишки, с которым она гуляла. Каждая вечеринка с поцелуями будет представлена как нечто абсолютно неприличное. Они попытаются очернить ее, без сомнения, будут обвинять ее в шантаже.
Она знала, что ради собственного блага ей лучше сидеть тихо и никому ничего не говорить. Но она также знала и то, что слишком много молодых женщин в жизни Лоринга Ламонта следовали по линии наименьшего сопротивления, создавая этим двойные трудности следующей, на которую он бросал свой хищный взгляд.
Наконец незадолго до полудня решение было принято. Она прошла в женскую комнату, нашла номер телефона Перри Мейсона, адвоката, и позвонила ему в контору.
Очень быстро ее соединили с Деллой Стрит, секретарем Перри Мейсона.
— Меня зовут Арлина Феррис, — представилась девушка. — Я работаю в Вычислительной компании по прокату металла Ламонта. И освобождаюсь в пять часов. Могу ли я видеть мистера Мейсона сегодня вечером по личному и очень важному делу? Если нужно, я могу уйти с работы пораньше.
— Одну минутку, — сказала Делла Стрит. Через некоторое время она снова взяла трубку. — Как вы думаете, не смогли бы вы освободиться так, чтобы быть здесь в два тридцать? — спросила она.
— Я приду, — обещала Арлина Феррис и почувствовала, как с ее души упала тяжесть. Итак, она пройдет через все, но покажет Лорингу Ламонту, что она не из тех, с кем можно обращаться подобным образом.
В час тридцать по конторе прокатилась волна возбуждения. Джервис П. Ламонт с таким видом, как будто на него обрушился целый мир, поспешно вышел из кабинета. За ним бежал второй вице-президент.
А Лоринга Ламонта так и не было видно. Около двух часов дня Арлина Феррис прошла к управляющему отделом.
— Прошлым вечером я задержалась на работе. А сейчас я должна уйти примерно на час. Если хотите, можете вычесть это время из моей зарплаты.
Казалось, просьба привела Джорджа Альберта в сильное замешательство.
— Вы знаете, это крайне необычное требование.
— Я знаю. Но это крайне необычная ситуация, — сказала Арлина.
— Хорошо, — немного поколебавшись, ответил он. — Конечно, я помню, что вчера вы задержались на работе… я думаю, что все будет в порядке. Вы понимаете, мисс Феррис, дело в том, чтобы не создавать прецедента: иногда случается так, что у наших девушек действительно бывают уважительные причины для ухода с работы, например прием у врача, и тогда мы, естественно, их отпускаем. Но если им дать волю, то они в это время будут ходить по парикмахерским и так далее, и тогда это уже трудно остановить.
— Я понимаю, — коротко сказала Арлина и замолчала.
Ну ладно, мы будем ждать вас через час.
— Через полтора.
Поведение Арлины сбило управляющего с толку.
— Хорошо, мисс Феррис, — ответил он.
Чтобы не тратить времени на поиски свободного места для стоянки, Арлина поехала не на своей машине, а взяла такси. Она намеревалась вернуться точно через оговоренные полтора часа только потому, что обещала, хотя в принципе это не имело никакого значения. Она была твердо уверена, что к завтрашнему дню уже не будет больше работником компании.
Глава 3
Когда Арлина Феррис закончила свой рассказ, Делла Стрит, доверенный секретарь Перри Мейсона, подняла глаза от блокнота и взглянула на нее с явной симпатией.
Мейсон пристально и оценивающе смотрел на молодую женщину, лицо его не выражало ничего.
— И что же именно вы хотите сделать, мисс Феррис?
— Я… я хочу показать ему, что женщины не бессловесные существа, что работающая девушка имеет право на уважение… Одно лишь то, что я работаю в компании стенографисткой, еще не значит, что я автоматически должна стать предметом развлечений испорченного сына владельца компании.
— Вы хотите проучить его, не так ли? — спросил Мейсон.
— Не совсем так. Я не хочу все время жить с чувством, что женщины, которые работают в какой-нибудь организации… в общем-то правильно, я хочу проучить его.
— Как?
— Именно об этом я и хотела поговорить с вами.
— Вы можете возбудить судебное дело о нанесении вам ущерба, — сказал Мейсон, — или вы можете пойти в полицию и подать уголовную жалобу. Но вы не можете сделать и то и другое вместе.
— Почему?
— По практическим причинам. Как только вы подадите требование о возмещении ущерба, вы тем самым превращаете уголовный аспект в пустой звук. Любой знающий адвокат повернет дело так, что окажется, будто вы наживаете капитал на собственном опыте.
— Понимаю… а если я подам жалобу о нанесении ущерба и не буду подавать заявление в полицию?
— В данном случае, — сказал Мейсон, — решение вопроса будет зависеть от суда и от того, что именно вы хотите. Если вам нужны деньги, чтобы компенсировать ваши оскорбленные чувства…
— Мне не нужны деньги. Я только хочу показать… это трудно объяснить. Я хочу защитить свои права. Я хочу защитить мой пол.
Мейсон кивнул.
— Ну что ж, насколько я понимаю, это в вашем характере. Если вы хотите ставить вопрос так, будем настаивать именно на этом, хотя учтите, что вам придется нелегко. Вас обвинят в шантаже. Ламонт покажет, что вы сознательно спровоцировали его на такие поступки, что это вы соблазняли его, а когда все это ему надоело до такой степени, что он с неохотой согласился, вы стали точно соответствовать старинной пословице, что оскорбленная женщина похлеще исчадия ада.
Арлина слегка побледнела.
— Он сделает это?
— Конечно, сделает, — сказал Мейсон, — вы же не можете рассчитывать, что он будет говорить правду. И вы все еще хотите возбуждать дело?
— Мистер Мейсон, — сказала она, — я буду бороться столько, сколько нужно, и если вы мне поможете, то буду стоять на своем. Уж если я начинаю действовать, то довожу дело до конца.
— Умница, — сказал ей Мейсон. Он повернулся к Делле Стрит.
— Позвони Полу Дрейку в Детективное агентство. Попроси его, если он может, спуститься сюда. Нужно сразу же собирать доказательства до того, как молодой Ламонт начнет понимать, что его ожидает. Вы сказали, — обратился он к Арлине Феррис, — что оставили его машину перед пожарным краном?
— Я поставила ее впритык к крану. Надеюсь, что ему навесили дюжину штрафных квитанций за стоянку в запрещенном месте.
— Может быть, это даст нам некоторый шанс, — с улыбкой проговорил Мейсон. — Он будет обязан объяснить дорожной полиции, почему был вынужден не по правилам поставить машину, и интересно узнать, что он расскажет.
— Вы не думаете, что он скажет правду?
— Не думаю, — ответил Мейсон. — Наверно, это будет забавная история о том, как какая-то девушка пыталась свести с ним счеты. И это может здорово отличаться от того, что ему придется говорить в суде. Но прежде чем он предстанет перед судом, вы окажетесь агрессором. Образно выражаясь, вы просто висли на нем. Завоевав его расположение, вы надеялись получить хорошее место в компании. Кстати, вы сказали, что, по его словам, какая-то женщина добилась результатов с его помощью?
— Да. Личный секретарь Джервиса П. Ламонта.
— Вы знаете ее имя?
— Эдит Бристоль.
— Вы встречались с ней?
— Видела несколько раз.
— Можете описать ее?
— Очень хорошенькая девушка, примерно лет двадцати шести — двадцати семи, с потрясающей фигурой и… она бы действительно была исключительной красавицей, если бы не…
— Если бы не что? — спросил Мейсон.
— Глаза, — ответила она. — Что-то в выражении глаз, какой-то потерянный взгляд… это трудно объяснить. Я не задумывалась над этим до тех пор, пока вы не заговорили о ней в связи с…
Раздался условный стук в дверь.
— Это Пол Дрейк, — сказал Мейсон Делле Стрит. — Впусти его.
— Детективное агентство Пола Дрейка, — объяснил он Арлине, — выполняет для меня все расследования. Его контора расположена на этом же этаже. Пол Дрейк вам понравится. Когда встречаешься с ним впервые, он кажется несколько легкомысленным, но, уверяю вас, он в достаточной степени компетентен.
Делла Стрит открыла дверь, и Мейсон сказал:
— Мисс Феррис, это Пол Дрейк, глава Детективного агентства Дрейка. Садись, Пол.
Кивнув в знак приветствия, Пол уселся против стола Мейсона.
— Тебе известна семья Ламонтов, Пол? Вычислительная и инженерная компания по прокату металла.
Глаза Пола сузились.
— Почему ты о них заговорил, Перри?
— У них есть загородное поместье по направлению к холмам. Настоящее место отдыха с плавательным бассейном, навахскими коврами, барбекю, запасами выпивки и тому подобное.
— Я знаю, где это, — кивнул Пол.
— Машина Лоринга Ламонта прошлой ночью была оставлена прямо у пожарного крана, — продолжал Мейсон. — Я хотел бы знать, в какое время и кто взял оттуда машину. Я бы хотел знать, как объяснил Лоринг Ламонт, почему машина была поставлена там, берет ли он вину за это на себя, и, если возможно, мне бы хотелось знать о тех его друзьях, кого он мог посвятить в свои дела. Мне хотелось бы узнать, рассказывал ли он что-нибудь о том, где был прошлой ночью. Я хочу выяснить все это до того, как он узнает, что расследование уже началось.
Дрейк внимательно посмотрел на Мейсона.
— Мисс Феррис — твоя клиентка? — спросил он.
Мейсон кивнул.
— Мне ужасно неприятно это говорить тебе, Перри, и, вероятно, я ставлю тебя в неловкое положение, но, если уж говорить о сроках, то боюсь, что времени у нас не так уж много. Лоринг Ламонт убит прошлой ночью.
Глаза Мейсона на мгновение широко открылись. Арлина Феррис испуганно охнула.
— Продолжай, — сказал Мейсон. Его лицо окаменело и не выражало ничего, кроме внимания.
— Я очень мало знаю, — проговорил Пол. — Я заинтересован в некоторых подробностях другого дела и на случай, если полиция сообщит кое-какие детали прессе, включил радио минут за пятнадцать до того, как ты позвонил. В новостях сообщили только голый факт, что Лоринг Ламонт, сын Джервиса П. Ламонта, потомственный инженер, убит прошлой ночью. Его тело было найдено в уединенном загородном доме, построенном компанией для отдыха или совещаний. Он убит ударом кухонного ножа в спину.
— Какие-нибудь улики?
— По радио было сказано только это.
— Кого-нибудь подозревают?
— Полиция разыскивает молодую женщину, которая, очевидно, была с ним прошлой ночью, — сказал Дрейк.
— Ладно, Пол, — сказал Мейсон. — Оставим это.
— Возможно, я… — начал Дрейк. Мейсон прервал его на полуслове:
— Время дорого, Пол. Я должен еще дать несколько советов моей клиентке. Это очень срочно. И должно быть сделано конфиденциально. Остаться ты не можешь, потому что ты не пользуешься привилегиями, разрешающими допуск к преступлениям.
1 2 3 4