Она была прекрасна. Она вся горела от гнева и ненависти. Казалось, внутри нее пылал костер, свет которого окрасил румянцем ее белую кожу и заставил глаза метать искры. И все же Бэннинг почувствовал, что кроме ненависти было что-то еще…
Тэрэния спустилась вниз и пошла по залу именно так, как и представлял себе Бэннинг — свободно и грациозно. Он двинулся было вперед — встретить ее, — но охрана не пустила, и он сам тоже почувствовал гнев и ненависть. Впрочем, ненависть его была смешана с совершенно другим чувством.
Но ведь он — Нейл Бэннинг, и что может значить для него Тэрэния со звезд?
— Глупец, — сказал она. — Я подарила тебе жизнь. Почему ты не захотел удовлетвориться этим?
Бэннинг мягко спросил:
— Найдется ли человек, который смог бы в моем положении довольствоваться этим?
Она смотрела на него, и Бэннинг подумал, что если бы у нее в руках был кинжал, она немедля заколола бы его.
— На этот раз, — сказала она, — я не могу спасти тебя. И на этот раз я не хочу спасать тебя, даже если бы и могла.
Подошел Джоммо, встал рядом с Тэрэнией, и вдруг Бэннинг вспомнил рассказ Рольфа — достаточно, чтобы представить, как обстояли дела с ними, всеми тремя — не в деталях, но в общих чертах, общую ситуацию. И он рассмеялся.
— Но в тот раз ты меня спасла, маленькая императрица, хоть и не должна была. И ты ждала меня все эти годы. Не так ли, Джоммо? Несмотря на свои уговоры взять ее в супруги, за все эти долгие десять лет ты так и не смог наложить свои лапы на нее, или на ее трон?
Даже не глядя в полные холодной ярости глаза Джоммо, он понял, что удар попал в цель. Но все же не совсем точно, что-то было в этом человеке, поражающее и неизбежное. И Бэннинг понял, что. Это была честность. Джоммо был искренен. Не троном он хотел овладеть, а Тэрэнией.
Бэннинг бросился вперед и вцепился в горло Джоммо. Он сделал это так быстро и с такой яростью, что охрана не успела помешать ему — и люди Бэннинга тоже набросились на охрану. Бэннинг закричал, и дикий крик, подхваченный его «охраной» отразился от сводов зала: «Валькар! Валькар!» Дворцовая охрана, «пленники» и люди с крейсера смешались в яростной схватке. Бэннинг увидел на лице Джоммо выражение изумления, впрочем, тут же исчезнувшего. Он закричал:
— Беги, Тэрэния! Им нужна ты! Мы задержим их! Зови подмогу!
Бэннинг сдавил горло, и Джоммо больше ничего не успел сказать.
Тэрэния повернулась и, словно лань, помчалась к лестнице. Ее лицо стало белым и дрожало, но она не боялась. Она бежала вверх по ступеням, громко призывая охрану. В нишах стены, расположенных через равные интервалы вдоль ступеней, стояли небольшие тяжелые каменные вазы. Тэрэния на бегу сбросила вниз одну из них, потом другую. Бэннинг расхохотался. Ее волосы цвета пламени выбились из-под удерживающей их тонкой сетки и теперь метались по ее плечам. Бэннинг хотел поймать ее сам, поскорее, до того, как она успеет скрыться в верхних коридорах и собрать охрану. А пока он должен покончить с Джоммо.
Но Джоммо был силен. У него не было оружия, и он понимал, что ему нельзя допустить, чтобы Бэннинг воспользовался своим. Сейчас они боролись за его, который Бэннинг пытался вытащить из-под туники, и боролись на равных, особенно после того, как Бэннинг выронил шокер. Вокруг них кипела битва, дробясь на отдельные группы сражающихся, и Бэннинг увидел, что эти группы отрезают его от лестницы. Снаружи донесся шквал криков и выстрелов, означавший, что главные силы Бэннинга с крейсера захватили площадку и ворвались во Дворец. Все шло хорошо, лучше, чем он даже мог надеяться, но им необходимо заполучить Тэрэнию. Без нее рушился весь план, а она могла скрыться в любую минуту. Слишком много времени потребовалось бы, чтобы обыскать весь Дворец, и кто знает, сколько здесь потайных ходов, ведущих наружу? Обычно монархи заботятся о том, чтобы у них всегда была возможность ускользнуть.
Но сильные руки Джоммо держали его, и Джоммо свирепо рычал прямо в его ухо: «Ты безумец, Валькар! Тебе не догнать ее!»
Бэннинг внезапно резко выгнул спину, и ему удалось освободить одну руку. Он сильно ударил Джоммо. У того из уголка рта показалась кровь, и ноги его подкосились, но Джоммо все же устоял. Тэрэния уже достигла верхней площадки.
— Ты проиграл! — выдохнул Джоммо.
Взбешенный Бэннинг снова ударил его. На этот раз Джоммо зашатался и упал. Но он потянул за собой и Бэннинга, а упав, вцепился в его горло. Они покатились по полу под ногами сражавшихся. Слепая ярость охватила Бэннинга, наружу вырвалось что-то настолько древнее и примитивное, чего он в себе никогда и не подозревал. Его руки сомкнулись на жилистой шее Джоммо, и они боролись насмерть на мраморном полу, пока Рольфу и Хорику не удалось их растащить.
Сейчас зал был полон людьми Бэннинга. Дворцовая охрана сложила оружие. Бэннинг вздохнул, и вздох болезненно отозвался в его груди. Он посмотрел на лестницу — Тэрэния исчезла…
— Нам необходимо найти ее, — сказал Рольф. — И быстро.
— Арраки помогут, — отозвался Бэннинг и хрипло позвал. Снова обернувшись к Рольфу, он продолжал: — Собери несколько человек и возьми Джоммо. Он может нам понадобиться. — И Бэннинг побежал вверх по лестнице. Там его догнали Арраки. — Ищите ее! — приказал он. — Ищите! — И они, как две большие гончие, бросились вперед по следу императрицы.
В верхних коридорах было тихо. Слишком тихо. Здесь должны были бы находиться стражники, слуги и вообще бесчисленные безымянные люди, всегда обитающие во дворцах. Бэннинг бежал, напряженно вслушиваясь в эту тишину, а Киш и Сохмсей, бегущие гораздо быстрее его, многоногими тенями метались во все ответвляющиеся проходы.
— Не здесь, — резко бросал Сохмсей на бегу. — Не здесь. Не здесь. Не… Да! Здесь!
Дверь. Закрытая, как и все остальные. Бэннинг рванулся к ней, и Киш едва успел схватить его.
— Они ждут, — сказал он. — Внутри.
Бэннинг вынул пистолет, от души надеясь, что им не придется воспользоваться. В ближнем конце коридора он заметил окно и выглянул из него наружу. Сейчас внизу все было спокойно, крейсер мирно лежал на посадочной площадке. Футах в двадцати от Бэннинга в Стене было другое окно. Он подумал, что окно может вести в ту комнату, и указал на него Сохмсею:
— Сможешь добраться до туда?
Арраки засмеялся своим удивительным мягким смехом:
— Сосчитай трижды до десяти, господин, прежде чем ломать дверь. Киш!
Оба Арраки, темные паукообразные фигуры, скользнули во мрак по широкому карнизу. Бэннинг слышал доносившееся снаружи сухое дробное клацание когтей по камню. Он начал считать. Как раз подбегали Рольф и Хорик, держащие Джоммо, и с ними еще шесть—семь человек. Бэннинг встал перед дверью.
— Здесь у нас Джоммо! — крикнул он. — Вы, там, не вздумайте стрелять, если не хотите его смерти!
— Нет, — завопил Джоммо. — Стреляйте!
Рольф ударил его в зубы. Бэннинг наклонился ближе к двери.
— Вы слышали? В ваших руках его жизнь, так же, как и наши. — Ему показалось, что он услыхал голос Тэрэнии, отдающий какой-то приказ. Тридцать. Сейчас.
Он пнул дверь, попав пяткой прямо по замку, и невольно сжался, ожидая ураганного огня. Но не последовало ни одного выстрела. Зато он услышал пронзительный визг сначала одной женщины, потом нескольких других. Перед дверью в шеренгу стояло с полдюжины дворцовых стражников, вооруженных, но держащих оружие опущенным, за ними — слуги и женщины. Киш и Сохмсей ворвались с тыла через окно, и охрана была ошеломлена воплями мужчин и визгом женщин, пытавшихся скрыться от Арраки. Тэрэнии среди них не было.
За группой перемещавшихся слуг и стражников была дверь, ведущая во внутренние покои. Бэннинг ударами и пинками расчищал к ней дорогу, но Арраки были ближе и достигли ее первыми. Они широко распахнули высокие белые створки, и стало видно внутреннее убранство комнаты: широкое белое ложе, завешенное пологом из желтого шелка, толстые ковры на полу и удобная мебель. Стены были белыми, с высокими панелями, отделанными желтой парчой под цвет полога. Одна из панелей еще двигалась — она только что была открыта, а теперь закрывалась.
Ни один человек не успел бы достичь этой сужающейся щели до того, как она закроется, но Арраки не были людьми. К тому времени, когда Бэннинг с трудом пробился в комнату, они вновь открыли панель и исчезли в проходе, закрывшимся за ней. Бэннинг слышал, как они бежали, а потом раздался крик ужаса, сдавленный и приглушенный узкими стенами коридора.
Сохмсей вернулся в комнату, держа в руках обмякшее тело Тэрэнии. Он выглядел огорченным.
— Прошу прощения, господин, — сказал он, — мы не причинили ей вреда. Но с вашими женщинами такое случается часто.
Бэннинг улыбнулся.
— Она скоро придет в себя, — сказал он и протянул руки. — Прекрасная работа, Сохмсей. Где Киш?
— Пошел разведать потайной ход, — ответил Сохмсей, осторожно передавая Тэрэнию Бэннингу. — Он почувствует, если там есть что-нибудь опасное.
Бэннинг кивнул.
В его руках лежала Тэрэния. Он ощущал тепло ее тела, слышал биение сердца. Ее шея была белоснежной и сильной, огненные волосы тяжелой массой свисали с рук Бэншшга, темнели густые ресницы опущенных век. Он не хотел никуда идти. Он хотел только одного: бесконечно стоять вот так, держа в руках Тэрэнию.
Суровый голос Рольфа раздался за его спиной:
— Идем, Кайл, нам еще многое надо сделать. Вернулся тяжело дышавший Киш.
— Ничего, — сказал он. — Там все спокойно, господин.
— Нам понадобятся Арраки, Кайл, — сказал Рольф.
Бэннинг вздрогнул, и холодок пробежал по его спине. Пришло время — время, прихода которого он так боялся.
ГЛАВА 8
Лаборатория, в которой они находились, не походила ни на одну из виденных Бэннингом прежде. Машины и оборудование были упрятаны под щиты и кожухи, и можно было только догадываться об, их назначении и сложности. В этой длинной высокой комнате было тихо и чисто.
Бэннинг понял, что только выдающийся ученый мог занять такое высокое положение в этой огромной звездной империи. Сейчас Рольф быстро и резко говорил что-то этому человеку, Джоммо слушал с каменным лицом. Рольф отослал Хорика проверить, как обстоят дела с пленниками, но оба Арраки стояли здесь. Они, держась очень настороженно, внимательно смотрели по сторонам.
Тэрэния уже очнулась. Она сидела в кресле, и на ее совершенно белом лице горели раскаленными сапфирами глаза, смотревшие на Бэннинга. Она смотрела только на него, не обращая внимания на остальных.
Рольф умолк, и Джоммо медленно произнес:
— Так вот оно что. Мне следовало бы догадаться.
— Нет, — сказала Тэрэния и с силой добавила: — О нет! Мы не вернем вашему Валькару его память, он может уничтожить Империю!
— Ваш выбор ограничен, — зловеще проговорил Рольф.
Горящий взор Тэрэнии не отрывался от лица Бэннинга. Она с горечью заговорила, обращаясь к нему:
— Однажды ты едва не добился успеха, верно? Ты явился сюда со всеми ключами, оставленными тебе отцом, обманом добился от меня позволения порыться в древних архивах, нашел там путь к Молоту и ушел, насмехаясь над нами, надо мной.
— Я?
— Ты, и ты использовал самую древнюю и дешевую уловку, какую мужчина может применить к женщине.
— Тэрэния… — начал Джоммо, но она продолжала, не взглянув на него:
— Ты просто чуть-чуть промедлил. И это чуть-чуть спасло Империю! Мы схватили тебя, и Джоммо стер твою память. Нам следовало стереть тебя.
— Но вы этого не сделали, — сказал Бэннинг.
— Да, не сделали. Мы ненавидим убийство — этого не понять сыну Старой Империи. Мы оказались настолько глупы, что дали тебе ложную память, отправили на окраинную планету — Землю — и решили, что ты убран с пути и безопасен. Я оказалась настолько глупа.
Рольф сердито сказал:
— Вы настолько удачно убрали его с пути, что для того, чтобы найти Валькара, мне понадобились долгие годы секретных поисков на Земле.
Тэрэния медленно перевела взгляд на мрачного гиганта:
— А теперь, когда у тебя есть Валькар, ты хочешь заполучить и его память, а потом и Молот?
— Да, — отрезал Рольф, словно волк клацнул клыками. — Слушай, Джоммо, — повернулся он к ученому. — Ты можешь восстановить его память. И ты сделаешь это. Ты сделаешь это потому, что не захочешь увидеть Тэрэнию мертвой.
— Я знал, что ты скажешь это, — ответил Джоммо.
— Так как?
Джоммо посмотрел на Тэрэнию. Через несколько секунд его плечи опустились, и он склонил голову:
— Ты сам сказал, мой выбор ограничен.
Бэннинг похолодел, а сердце его бешено застучало. Он хрипло спросил:
— Сколько времени это займет?
Секунды, часы, столетия — сколько времени понадобится, чтобы изменить «я» человека? Предположим, что весь этот невероятный сон — правда, и Нейл Бэннинг — всего лишь имя, фикция, воплощенная ложь. Что останется от него? Сохранится ли память человека, в действительности не существовавшего?
Джоммо медленно выпрямился. Бесцветным голосом, с неподвижным лицом он ответил:
— Час, возможно, меньше.
Тэрэния недоуменно смотрела на него. Казалось, она не верила своим ушам. Потом она яростно закричала:
— Нет! Я запрещаю тебе, Джоммо, слышишь? Я запрещаю! Пусть они…
Сохмсей легонько положил когтистую руку на ее плечо, и она замолчала, задыхаясь от отвращения. А Арраки сказал:
— Господин, пока ее рот кричит гневные слова, мысли ее говорят о надежде. Здесь притворство, между этими двумя.
Рольф с неприятным звуком втянул воздух между зубами:
— Я так и думал: Джоммо слишком легко согласился. — Он поочередно посмотрел на них. — Прекрасно, все равно все выйдет наружу. С Арраки ложь бесполезна.
Тэрэния отпрянула от Сохмсея, но промолчала. Джоммо пожал плечами, его лицо по-прежнему ничего не выражало. Бэннинг восхищался его выдержкой.
— Арраки, — сказал Джоммо, — вне сомнения, хорошие слуги, но уж слишком они усердствуют. — Он посмотрел на Бэннинга. — Ты хочешь вернуть память. Я согласен. Я не могу сделать большего.
— Час, — сказал Бэннинг, — возможно, и меньше. — Он шагнул к Тэрэнии. — Что может случиться в течение следующего часа, чего вы ждете?
Открытый взгляд горящих глаз был устремлен прямо на него.
— Не понимаю, о чем ты говоришь. И прошу, прикажи существу больше не дотрагиваться до меня.
— Что-то должно появиться, — задумчиво сказал Бэннинг. — Что-то достаточно сильное, чтобы помочь.
Сохмсей тихо произнес:
— Мысли ее скачут. Язык ее не говорит правды.
Совершенно иррациональная, но объяснимая ярость охватила Бэннинга. Он тряхнул Тэрэнию за плечи:
— Что должно появиться?!
— Подожди и увидишь!
— Тэрэния! — предостерег Джоммо, и Сохмсей усмехнулся:
— Они думают о корабле.
Рольф выругался:
— Конечно, они же должны были послать за другими членами Совета Империи, чтобы совместно решить нашу судьбу. И если только обычаи не изменились, это означает тяжелый крейсер класса «А» под командованием адмирала. — Он повернулся к Джоммо. — Скоро?
— Пять минут, час — я не могу ответить точно.
— Но вы по-прежнему остаетесь заложниками, — свирепо сказал Рольф.
Джоммо кивнул:
— Это должно сделать ситуацию забавной.
— Но не благоприятной, — откликнулся Бэннинг. — Рольф, нам надо убираться отсюда.
Рольф удивленно посмотрел на него:
— Только после того, как Джоммо вернет тебе память!
— Джоммо, — решительно произнес Бэннинг, — сможет сделать это и на нашем корабле, не так ли? Мы уходим! — Он повернулся. — Киш, передай приказ Хорику и остальным готовиться к отлету. И приведи сюда несколько человек, поскорее. Они понесут оборудование. Джоммо! Ты покажешь, какие аппараты необходимы. Постарайся ничего не забыть, если тебя волнует судьба твоей императрицы!
Складка вокруг рта Джоммо стала глубже, и в первый раз за все это время он ослабил свой железный самоконтроль. Он посмотрел сначала на Сохмсея, который наблюдал за ним с пристальным интересом, потом на Рольфа и Бэннинга взглядом, горящим такой искренней ненавистью, что Бэннинг чуть не вздрогнул, и, наконец, на Тэрэнию.
— Не берите с собой хоть ее, — сказал он. — Умоляю вас.
— Она будет в такой же безопасности, как и мы, — ответил Бэннинг и добавил, обращаясь к Тэрэнии: — Поверьте, я сожалею. В мой план это не входило.
Тэрэния прошептала:
— Не думаю, чтобы я отказалась, если бы мне предложили сначала посмотреть на твою смерть, а потом умереть самой. — Похоже, она говорила то, что думала.
Внезапное сомнение и чувство вины охватили Бэннинга. Он позволил себе идти к цели напролом, не слишком задумываясь об этике. Для него, землянина, звездные императоры и императрицы, Валькар и Молот, все эти интриги чуть ли не стотысячелетней давности, в конце концов, казались не более чем словами, не более чем невероятным сном, а человек не слишком-то задумывается о своем поведении в сновидении. Но теперь слова перестали быть словами. Слова превратились в людей, живых, реальных людей. Это были и Тэрэния, и Джоммо, и он сам стал реальной силой, Валькаром, если даже он всего лишь его тень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11