Николас притянул ее к себе и только тогда смог разобрать едва слышные фразы, с трудом слетающие с ее губ.— Но, может быть, это было не пустое желание, минутная фантазия, а... греховное желание, которое... обладая этой штукой, этой силой... я сама заставила осуществиться.Она начала всхлипывать. Николас укачивал ее, крепко прижав к себе, страх и напряжение стали покидать ее по мере того, как ее сердце раскрывалось и она выплескивала на себя весь тот мрак, который удерживала в себе все эти долгие годы.— Челеста, послушайте меня, — прошептал он ей на ухо, — никто, ни вы, ни я или даже Мессулете, повторяю, никто не может создавать будущее. Вам было всего шесть лет. Челеста, вы были маленькой девочкой. Подумайте. Если бы вы побежала к своему отцу и рассказали ему то, что вам представилось, разве он поверил бы вам? Почему он должен был поверить? Вы должны признать тот факт, что в шесть лет вы были бессильны помочь вашей матери.— Но я и не хотела помогать ей.Ее голова покоилась на его плече, и она снова была ребенком.— Что же касается ваших чувств, то они реальность. — Николас продолжал поглаживать ее волосы. — Но это совсем другое дело.— Я не хочу прожить оставшуюся жизнь, ненавидя ее.Дыхание Челесты замедлялось по мере того, как она успокаивалась.— Я хочу любить ее.— Тогда вам надо простить ее... и простить себя.Челеста заснула, свернувшись клубочком. Ее лицо было повернуто к окнам, через прозрачные занавески просачивались последние лучи заходящего солнца, освещавшего зеленое море крыш. Николас надел легкий хлопчатобумажный черный пиджак и выскользнул в дверь. * * * Маргарита ехала очень быстро, обгоняя легковые и грузовые машины. Кроукер был рад, что пристегнул себя ремнями безопасности. Он хотел бы узнать, чем она так сильно расстроена.Она въехала в ворота своей усадьбы, кивнула двум стражникам, которые расположились вблизи, покуривая и стараясь согревать свои руки на случай, как полагал Кроукер, если им понадобится быстро схватиться за оружие. Она, не тормозя, проскочила последний поворот к дому, оставив позади шлейф из гравия, покрывавшего дорогу.В тишине, которая наступила после того, как Маргарита выключила зажигание, до Кроукера донесся громкий лай ротвейлера. Стал виден охранник с собакой. Она стояла на задних лапах с раскрытой пастью и высунутым мокрым языком. Как только Маргарита вышла из машины, собака опустилась на все лапы, фыркнула и стала рваться на привязи.Кроукер смотрел через низкий борт открытого автомобиля, как Маргарита вытащила Франса и поставила ее рядом с собой.— Я хочу забрать Франси из этого окружения немедленно. Я вижу, что Тони и я губим ее. У меня есть друг в Коннектикуте, у которого она может остановиться.— Тони это не понравится, — предупредил Кроукер.— Плевать мне на Тони, — заявила она. Дочь обхватила ее за талию. Поцеловав Франси в голову, Маргарита спокойно обратилась к ней. — Дорогая, войди в дом и попроси Мики помочь тебе уложить вещи. — Однако девушка не решалась покинуть их. — Иди, солнышко, — поторопила ее мать.Франси пристально смотрела на Кроукера. Помолчав, она спросила:— Я увижу вас снова?— Обещаю тебе.Она бросила на него последний взгляд, повернулась и вбежала по лестнице в дом.— Ротвейлер должен отправиться в Коннектикут вместе с ней, — заявил Кроукер.— Зачем это? — спросила Маргарита. — Он уже убил одну собаку и сделает это снова, если ему нужна будет Франси.— Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось.Она одарила его ироничной улыбкой.— Какие экстраординарные вещи вы говорите, мой детектив.В дверях дома показался охранник.— Вы хотите, чтобы Франси собрала свои вещи, миссис Д.?— Совершенно верно, Мики. Сделайте это сейчас, до того как прядет домой мистер де Камилло.Охранник, казалось, колебался, затем он кивнул головой и вернулся в дом.Какое-то время Маргарита молчала, пребывая в нерешительности. В ее глазах отражалась происходившая в ней внутренняя борьба. Наконец она произнесла:— Что мне делать, Лью? Он был здесь. Он убил двух моих стражников и Цезаря.Кроукер почувствовал, как сильно забилось его сердце.— Но это еще не все, что он сделал, не так ли, Маргарита?— Нет, — ответила она хриплым шепотом. — Он пошел за Франси, грозил убить ее. Он бы сделал это. Я видела по его глазам. Боже мой, неудивительно, что она в таком состоянии.Усадьба погрузилась в сверхъестественную тишину, такую, в какой опытное ухо улавливает первые разряды электрической энергии, предшествующие большой буре.— Он потащил Франси, подвесил ее за ноги в ее комнате, чтобы показать мне, что не шутит. — Она глубоко вздохнула и передернулась. — Потом мы сели и ждали, когда зазвонит телефон. Он сказал мне, что мне должен позвонить Дом и что я обязана устроить встречу с ним без его подручных из ФПЗС. Это было не трудно, так как того же хотел и Доминик, когда позвонил. Ему сказали, что Тони избивает Франси.Янтарного цвета глаза Маргариты светились, как зеркала.Было ясно, что она не может продолжать. Тогда Кроукер пришел ей на помощь.— Затем Роберт заставил вас отвезти его к вашему брату — весь путь до Миннесоты?Маргарита опустила голову.— О, Господи, что он сделал со мной! — Ее затрясло от воспоминаний. — Он сделал меня своей сообщницей в убийстве моего собственного брата! * * * Гаунт дожидался в маленьком баре около Чайнатауна. Перед ним стоял стакан виски «Джек Дэниелс», а сам он чувствовал себя так, как если бы бросился в воды Потомака. Существует ли такое понятие, как смерть от загрязнения окружающей среды? Конечно, такое случается каждый день: смерть от радона, плутония, радарного оружия, микроволн, даже высоковольтных электролиний. Кто сказал, что жизнь в провинции более здоровая, чем в городе?Гаунт, устроившись в одном из закутков в глубине бара, глядел не отрываясь на янтарное кукурузное виски и раздумывал над своим нынешним положением. Оно напоминало ему табличку «Выхода нет!».Ему было известно достаточно о проекте «Ти», чтобы не испугаться того, что сообщил ему инспектор из Пентагона Дэвис Манч. Проект «Ти», вероятно, все еще находился на стадии разработки. Но это могло означать что угодно, начиная с того, что они ничего не достигли, и кончая тем, что они готовы наладить серийное производство, начиная с воскресенья, и победить всех конкурентов. Он также подозревал, что технология «Ти» грубо повторяет технологию компьютера «Хайв» компании «Хайротек инкорпорейтед». А Николас, оценив ситуацию, как всегда, правильно, занялся своим собственным проектом, когда стало ясно, что его попытка приобрести компанию «Хайротек» будет блокирована. Из ограниченной информации, имевшейся в компании «Сато-Томкин», Гаунт сделал вывод, что компьютер «Ти» будет выше на несколько ступеней по сравнению с технологией компьютера «Хайв».В это послеобеденное время бар был переполнен. Запахи пива, табачного дыма проникали всюду, приглушали все краски, все чувства времени и пространства. Это была как раз та атмосфера, которая привлекала любителей подобных питейных заведений. В нынешнем состоянии Гаунт чувствовал себя здесь совершенно по-домашнему.Удалось ли Николасу каким-то образом выкрасть соответствующие элементы компьютера «Хайв» или кто-то ловко пытается подвести его под следствие Комиссии по экономическому надзору сенатора Рэнса Бэйна? Возможно, это был сам сенатор или у Бэйна просто существует план действий, затрагивающий, естественно, и Николаса?Мужчины в деловых костюмах, женщины в юбках и в брюках слонялись праздно по бару, напоминающему по форме бумеранг, перебрасывались замечаниями, которые заглушались взрывами лошадиного хохота, покачивались из стороны в сторону, сильно и беспечно, как это могут делать только заядлые пьяницы. Гаунт смотрел на них ревностным взглядом, стараясь изо всех сил не вспомнить о матери.Он знал, что, какой бы из вариантов его размышлений ни оказался правильным, Макнотон был прав, когда уговаривал его порвать с «Сато-Томкин» и с Николасом. Конечно, он фактически уже оказался в неприятном положении, получив вызов на слушание в Комиссии, но он был не новичок в политике и мог расшифровать ход мыслей Макнотона. Если он сейчас порвет упомянутые связи, Макнотон все еще может спасти его. Пока у него есть еще некоторое время, чтобы размять свои политические мускулы до того, как Комиссия соберется на свою первую сессию в начале следующей недели. После этого Гаунт должен будет рассчитывать только на себя. Как только Комиссия возьмется за него, не будет такой спасительной веревочки, за которую Макнотон мог бы потянуть. Гаунт, как сказал Макнотон, потонет вместе с кораблем.Хотя Гаунт внимательно следил за входной дверью, он не заметил этого человека до того, как тот уже появился в его закутке.— Для таких людей, как я, делаются пожарные выходы, — произнес человек.— Тимоти Делакруа?— Да, я.Усевшись с правой стороны от Гаунта, он не подал своей руки, не сделал этого и Гаунт. Это был человек приблизительно лет сорока пяти, с волосами песочного цвета, который получил в свое время большую дозу солнца и ветра, чем было ему положено. В результате кожа на его носу, щеках и лбу, очевидно, постоянно лупилась, была красной и прорезанной глубокими морщинами, как если бы ей много раз наносили раны, которым не давали полностью затянуться. Глаза Делакруа казались бесцветными. Он все время облизывал губы. Его лицо свидетельствовало о сильном характере, как лицо Т.Э. Лоуренса Лоуренс Томас Эдуард (1888 — 1935) — известный английский разведчик.

. Оно не было суровым, но на нем отчетливо просматривались следы опасных и трудных приключений.— Вы — друг Манча, — заявил он.— Мы знакомы.— Как бы то ни было, он велел вам позвонить мне, а это означает, что вы, должно быть, находитесь в дерьмовом состоянии.На полпути в Вашингтон у Гаунта вновь стала кровоточить десна, и он вытащил из кармана носовой платок, который раньше дал ему Манч для того, чтобы остановить кровь. Что-то вывалилось и упало на пол автомашины.У него не было возможности свернуть с автострады в остановиться до того, как он въехал в город. Только тогда он нагнулся и обнаружил клочок бумаги, на котором были написаны номер телефона и имя Делакруа. Надо же, подумал он, инспектор более сентиментален, чем он это показывает.— Ладно, — промычал Делакруа, постукивая указательным пальцем по не особенно чистому столу и облизывая пересохшие губы. — Я получаю призывы о помощи, подобно вашему, семь или восемь раз в году. Это больше, чем вы думали, не так ли? — Он подмигнул. — Не беспокойтесь. Если у вас не пустые карманы, я могу сделать все, что угодно. Я действительно имею в виду все. Вам нужен транспорт, который никто не смог бы задержать? Хотите верьте, хотите нет, но у меня есть новенький «Локхид SR-71». Он набирает тройную звуковую скорость в то время, как другие реактивные самолеты все еще остаются на взлетной полосе. Или что скажете в отношении самолета «F-15»? Вы услышали правильно. Вонючем «F-15»! Вам нужно добраться до восточно-азиатского высокопоставленного человека, летящего в Бангкок, вы хотите взорвать небеса, вам необходимо пробиться в бетонированный а выложенный свинцовыми плитами склад где-либо в Африке, вы хотите поддержать местное восстание в Восточной Европе. — Он широко развел руками. — Пожалуйста, вот вам нужный человек.— Извините, — произнес Гаунт, ничего не понимая.Делакруа замахал руками, как если бы собирался в любую минуту оторваться от земли.— Хорошо. Это не ваше поле деятельности. Я понял. Здесь требуется нечто более тонкое. Я могу сделать и это. Вам нужен ручной миномет «Питон-600», огнемет с лазерным прицелом? Что именно?— Ради Бога, чем все-таки вы занимаетесь?— Вы хотите сказать, что Манч не посвятил вас в это? — Делакруа выглядел обиженным, его желтые зубы кусали кожу на губах. — Я не понимаю. Все другие, которые он направлял ко мне, знали, кто я. Они были очень рады заплатить за мои услуги. — С угрюмым видом он добавил: — Вы знаете, люди моего профиля не растут просто на деревьях.— А ваш профиль — это?.. — спросил Гаунт с надеждой. Его губы вновь застучали, и он крепко их сжал, чувствуя во рту вкус крови.— Боже, приятель! Это — все. Я имею доступ к любому оружию или военной машине, какие можно только представить себе, конечно, в определенных границах. Я не могу достать бомбардировщик-невидимку, но этого не могут и мои конкуренты, несмотря на их утверждения обратного.— Но мне не нужно... — Гаунт остановился, пытаясь понять, что происходит.— О, Бог мой, — промолвил Делакруа, вскинув с возмущением руки. — Полагаю, что в результате всего этого я не получу даже бесплатного обеда.— Не беспокойтесь, — поспешно сказал Гаунт. — Мы отправимся, куда вы захотите, в любое место, которое еще открыто в это позднее время. Я заплачу.— Черт возьми, я не знаю, — заявил Делакруа, внимательно посмотрев на часы. — В таком деле, как мое, время — деньги.— У меня есть деньги, — ответил Гаунт, прополаскивая виски поврежденную десну. — Я должен теперь сообразить, каким образом вы собираетесь заработать их.Он заказал порцию виски для Делакруа, и они одновременно осушили стаканы.— Первые вещи должны идти первыми, — прагматично высказался Делакруа, когда они устроились в китайском ресторане через два квартала от бара. Казалось, что здесь все относились к нему, как к давно потерявшемуся брату. — Так что у вас за проблемы?Не дожидаясь ответа, он повернулся к ожидавшему заказа официанту и обрушил на него длинный поток слов, которые звучали как ругательства, будучи на самом деле кантонским вариантом китайского языка. Если бы Гаунт не видел, что эти два человека относятся друг к другу как близкие приятеле он мог бы посчитать этот разговор спором.— Нам подадут все самое свежее, так для вас будет лучше, — заявил Делакруа, когда официант поспешно удалялся, а он вновь повернулся к Гаунту.— Это неважно, — возразил Гаунт. — Я не голоден.— Пока вы за моим столом, вы будете есть, — замахал руками Делакруа.Гаунт хотел было напомнить, что это он платит за обед, но энтузиазм этого человека заразил и его. Где-то на пути от бара до ресторана усилилась депрессия, в которой он находился.— Проблема состоит в следующем, — сказал он. — В течение четырех дней я должен определить, замышляет ли мой шеф громадную аферу с компьютером, во что, должен отметить, я не могу поверить.Руки Делакруа вновь пришли в движение.— Плевал я на то, верите вы или нет. Перед вами эта проблема, и вы, вероятно, можете найти детектива, который выяснил бы, чем на самом деле занимается ваш босс.Гаунту было неприятно признавать, что Делакруа прав.— Другая вероятность — это что кто-то, вероятно высокопоставленное лицо в правительстве США, пытается запрятать в тюрьму моего босса, распространив ложную информацию.— Это все?— Да, если отбросить лишнее.— Хм... — размышлял Делакруа, упершись головой в кулаки поставленных на стол рук. — Вам я не нужен. Вам требуется своего рода детектив-волшебник, каковым я не являюсь, хотя должен со всей откровенностью сказать, что было время в Сайгоне, когда... — он снова замахал вздернутыми вверх руками. — Но это все не то. Видите ли, это не мой профиль. Я больше занимаюсь такими делами, как «вам-бам! спасибо вам, мадам». Понимаете, о чем я говорю?— Огнестрельным оружием.— Да, верно. Я занимаюсь маленькими войнами. Развал коммунистического блока — это манна небесная для таких людей, как я. Все эти этнические меньшинства, изо всех сил стремящиеся защитить свои национальные и религиозные особенности, готовые нанести удар по головам других всем, что попадется им под руку. Тут-то я и вступаю в игру. Я обеспечиваю их боевым оружием и всякими иными средствами разрушения. Например, чем-нибудь вроде ракет, управляемых компьютером, разных современных поганых штучек, какие применялись в войне в Персидском заливе. Меня не интересует то, что осталось неиспользованным во время войны во Вьетнаме. Этим пусть занимаются мои соперники. Моя задача, парень, это вооружить человека таким оружием, которое может действительно нанести сильный ущерб.— Принимая все это во внимание, прервал его Гаунт, чтобы не дать ему возможности сделать такое предложение, от которого он не смог бы отказаться, — я не могу понять, почему Манч дал мне номер вашего телефона.Принесли еду, которая имела весьма неаппетитный вид, — растекающаяся густая масса, разные моллюски. Однако исходящий от них запах понравился Гаунту.Делакруа начал быстро орудовать ложкой, раскладывая на две тарелки что-то вроде крабов с голубыми спинками в густом белом соусе.— Вы хотите сказать, что он вам не сказал?— Хм, хм...— Тогда, Бога ради, перестаньте делать предположения и прямо спросите у него!— Это невозможно, — заявил Гаунт, наблюдая, как его тарелка наполняется морскими гребешками, кусочками рыбы, клейким рисом. — Если бы он мог сказать мне, я уверен, он сделал бы это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67