Ц Вот, Федя, твой клад. Ц Она вернулась к столу и поставила кофр на столеш
ницу меж чашек и стаканов. Ц Одну Маску я, извини, взяла себе, а остальное н
е трогала.
Ц Там еще ящик оружейный был и коробка, Ц сказал Федор Кузьмич, открыва
я кофр.
Ц Я их там и оставила. Не везти же с собой через всю Европу целый арсенал. У
меня, на борту, в тайниках, есть кое-что…
Ц Ну ладно тогда. Ц Федор Кузьмич достал маленький металлический цили
ндрик, свинтил крышку и вытряхнул себе на ладонь темно-красную таблетку
овальной формы. Ц Вот, Макс, держи. Это тебе.
Макс протянул руку, взял таблетку, покатал на ладони и вдруг бросил в рот.
Федор Кузьмич с интересом следил за тем, как Макс всухую глотает таблетк
у, а потом, уже проглотив, запивает несколькими глотками виски.
Ц Спасибо, Ц сказал Макс. Ц Очень своевременно.
Ц Да на здоровье! Только я бы на твоем месте не стал запивать это алкогол
ем. Ц Федор Кузьмич вытряхнул на ладонь еще одну таблетку, положил ее в р
от и, поморщившись, проглотил, запив чаем. Потом он аккуратно завинтил цил
индрик, вложил его в кофр, а оттуда достал другой цилиндр, который был гора
здо крупнее первого. Он поставил цилиндр на стол перед Ликой и сказал:
Ц Это тебе.
Лика вопросительно посмотрела на Макса, а тот, в свою очередь, посмотрел н
а Федора Кузьмича:
Ц А где остальное?
Ц А, черт! Ц Федор Кузьмич хлопнул себя ладонью по лбу. Ц Ну чисто склер
отик. Ц Он снова залез в недра кофра, достал оттуда плоский металлически
й пенал и протянул его Максу. Ц Вот, получите и распишитесь.
Макс взял пенал и цилиндр и кивнул Лике:
Ц Пойдем, Лика, я тебе все объясню.
Пожав плечами, Лика встала и пошла за Максом. Они поднялись на второй этаж
, вошли в одну из спален, и здесь Макс поставил цилиндр на прикроватный сто
лик, а сам сел на кровать, предоставив Лике сесть в небольшое креслице, сто
явшее напротив кровати. Пенал он положил рядом с собой.
Ц Это Маска, Ц сказал он, кивнув на цилиндр. Ц Сейчас я тебе объясню. Ты з
наешь, что такое стимуляторы?
Ц Знаю, естественно.
Ц Это тоже стимулятор, только другой по форме и содержанию. Он даст тебе
не только силу Ц большую силу, можно сказать, мощь, Ц но и боевые рефлекс
ы высочайшего уровня, и соответствующие умения.
Лика удивленно посмотрела сначала на Макса, потом на цилиндр. Макс перех
ватил ее взгляд и улыбнулся:
Ц Не удивляйся. Такой технологии на Земле нет, и долго еще не будет. А може
т быть, не будет никогда. Очень сложная и дорогая вещь. За нее в империи нем
ереные деньги платят. Редкость страшная. Но у нас, как видишь, есть целых д
ве штуки. Одну взяла Вика, вторая твоя. Тут ведь еще вот в чем дело. Маска Ц
это не просто стимулятор, она и подскажет, и предупредит, и убережет, когда
надо. Это как компьютер, который в тебе, и часть тебя, и как вторая ты внутри
себя. Точнее не объясню. Почувствуешь, поймешь. С Маской ты, Лика, будешь да
же сильнее, чем мы с Федором сейчас. Ну а ваши спецназы и зеленые береты бу
дут для тебя, как дети. Супервумен, в общем.
Ц А почему ты или Федор К?.. Ц Она недоговорила, но вопрос был ясен и так.
Ц Организм не принимает, Ц просто объяснил Макс. Ц Отторжение.
Ц А Вика?
Ц Вика может. Ц Лике показалось, что интонация Макса таила в себе что-то
еще, недосказанное, но связанное с Викой.
Ц Я должна это принять? Ц спросила она, кивнув на цилиндр.
Ц Маску не принимают, а надевают. Ц Макс явственно колебался, но в конеч
ном счете ответил в свойственной ему манере: Ц Не должна. Не обязана, но я
бы рекомендовал надеть Маску.
Ц Вам нужен еще один боец?
Ц Дело не в этом. Так вышло, что ты впуталась в это дело. Я тебя впутал. Прос
ти.
Ц Макс!
Ц Подожди, девочка. Впутал. Тут нечего обсуждать. Случайно, конечно, но вп
утал. А теперь ты тоже мишень. Никто ничего выяснять ведь не будет. Понимае
шь? Ц Макс дождался ее кивка и продолжил: Ц С Маской ты выживешь. Во всяко
м случае, у тебя будет шанс. Сильный шанс. А потом можно будет что-нибудь пр
идумать. Документы другие или…
Ц Макс! Ц перебила его Лика. Ц Я спросила, вам нужен боец?
Ц Нужен. Ц Макс сказал это как будто против воли. Ц Нам нужен еще один б
оец, но я не прошу и тем более не настаиваю. Ты в этой истории оказалась слу
чайно, и…
Ц Макс, мы должны объясниться. Ц Лика не ожидала от себя такой твердост
и, тем более сейчас, и, еще более, в таком вопросе. Макс, однако, ее понял и от в
опроса, главного вопроса, не ушел. Он посмотрел ей в глаза, и Лика увидела т
ам, в его глазах, такую тоску, такое одиночество, такую боль, что впору было
выть, но он только спросил ее тихо:
Ц Ты знаешь, сколько мне лет?
Ц Я читала твою историю болезни.
Ц Глупости! Все это глупости, Лика. Я родился в Праге, в тысяча восемьсот п
ятьдесят четвертом году.
Лика недоверчиво посмотрела на Макса. Перед ней сидел самый старый челов
ек на Земле, но поверить в это было невозможно. За прошедшие дни он сильно
изменился. Дело было уже не только в вернувшейся к нему еще в Нью-Йорке си
ле. Он действительно помолодел. Ну все относительно, конечно, но сейчас пе
ред ней сидел старый, но крепкий мужчина, лет семидесяти максимум.
Ц Тогда тебя надо записать в Книгу Гиннесса, Ц сказала она, усмехнувшис
ь.
Ц Можно, но не нужно, Ц ответил Макс.
Ц Ты не ответил на мой вопрос.
Макс смотрел на нее долгую секунду, но на этот раз с ответом не замедлил.
Ц Да, Ц сказал он. Ц Я буду счастлив, если ты пойдешь со мной. Подожди! Ты
должна знать. Будет непросто. То, что уже случилось, это, как вы говорите, цв
еточки.
Лика кивнула, принимая его слова, показывая: поняла и приняла.
Ц Я пойду с тобой.
Макс взял ее руку и быстро поднес к губам. При этом он наклонился, и Лика не
успела рассмотреть выражения его глаз. Потом он отпустил ее руку, и они се
кунду сидели друг против друга, просто глядя один на другого, и ничего не г
оворя. Лика поняла, что бросаться к нему в объятия сейчас не время; что все,
что должно было произойти между ними сейчас, все, что могло произойти сей
час, уже произошло; и, подавив вздох, спросила снова:
Ц Вам нужен боец?
Ц Нам нужен боец.
Ц Значит, у вас будет боец. Ц Она улыбнулась ему и потянулась к стоявшем
у рядом с кроватью цилиндру.
Ц Подожди. Я тебе не все сказал. Ц Макс вздохнул, достал сигареты, закури
л и, выпустив дым первой затяжки, продолжил: Ц Я тебе все еще многого не мо
гу рассказать. Просто не могу. Тут, Ц он постучал указательным пальцем по
виску, Ц тут стоит блок. Ни добровольно, ни под пыткой. Никак. Не могу гово
рить об определенных вещах с тем, у кого нет кода доступа, а код есть тольк
о у тех, у кого у самого стоит блок. У тебя блока нет. Пока. Поэтому…
Лика уже ничему не удивлялась. Устала удивляться.
Ц Я потерплю, Ц сказала она.
Ц Хорошо, Ц кивнул Макс.
Ц Теперь о Маске, Ц сказал он. Ц Запомни, Маска позволяет сделать больш
е, чем может выдержать организм. Она, конечно, сделает все, что можно, чтобы
спасти организм, она предупредит, когда ты подойдешь к границе возможног
о, но она всего лишь машина и подчиняется воле человека. Поэтому запомни: н
и в коем случае не повторять идиотизма Икара. Поняла?
Ц Да.
Ц Запомнила?
Ц Запомнила.
Ц Обещаешь быть хорошей девочкой и не делать глупостей?
Ц Обещаю.
Ц Хорошо. Тогда вот еще что. Маска Ц это, в первом приближении, прибор. Пос
ле боевого применения ее необходимо снять и подзарядить. Сейчас Маска за
ряжена, но снова зарядить ее мы сможем только, когда доберемся до своего к
орабля, а это непонятно когда еще будет. Смысл в чем? Это как фонарик: будеш
ь много светить, быстро посадишь батарейку. Старайся по возможности не п
ережимать. Понимаешь?
Ц Да.
Ц Хорошо. Теперь как ее надевать…

Лика приняла горячий душ и стояла теперь распаренная перед зеркалом. На
столике рядом с ней стоял цилиндр и лежал раскрытый пенал. Оставалось то
лько выполнить инструкции Макса, и она станет кем-то другим. Или чем-то др
угим. Вот этот последний шаг сделать оказалось не так уж и просто. Это не т
о же самое, что плыть по течению. Сейчас у нее была возможность выбора. Сво
бода воли, так сказать. Но… «Ты ведь все уже решила», Ц сказала она себе и в
зяла лежащую в углублении пенала узкую ампулу, наполненную чем-то прозр
ачно-голубым. В углублении рядом лежала еще одна ампула с непрозрачной б
урой массой внутри. Ампула была пластиковая (или из чего-то похожего на пл
астик), и головка ее сломалась легко и без осколков. Лика помедлила секунд
у (всего одну коротенькую секунду) и выпила содержимое ампулы залпом. Вку
с оказался ожидаемо (Макс предупредил ее заранее) отвратительным, но тер
петь было можно. От выпитого по телу разлилось слабое, но вполне ощутимое
тепло. Теперь наступила очередь второй ампулы. Она сломала головку и, наж
ав на ампулу пальцами (ампула оказалась мягкой) выжала себе на ладонь бур
ую пасту и начала натирать ею тело («Мазать надо везде, Ц сказал ей Макс
Ц но равномерность соблюдать необязательно, и если пропустишь где-то, т
оже не страшно»). Закончив с растиранием, от которого по коже пополз холод
ок, она подождала пару минут, пока не почувствовала, что вся поверхность к
ожи охвачена этой странной, чуть покалывающей прохладой.
Вот теперь настала очередь Маски. Лика взяла цилиндр и отвинтила крышку
в торце. Та поддалась легко, и через секунду цилиндр был открыт. Помедлив м
гновение, Лика опустила правую руку в цилиндр и вытащила из него небольш
ой, сантиметров пять-шесть в диаметре, плотно скрученный клубок тонких с
еребристых ниток. Подняв клубок на раскрытой ладони, она попыталась поня
ть, что это такое. Присмотревшись, Лика увидела, что нити очень тонкие, гла
дкие и имеют цвет старого темного серебра. Неожиданно ей показалось, что
нити, скрученные в клубок, чуть шевелятся. Или они начали шевелиться толь
ко теперь, когда клубок оказался в ее руке? Прошла секунда, и она увидела, ч
то тонкие ниточки-усики вытянулись из клубка и поползли вдоль ее ладони.
Только теперь она поняла, что почти ничего не чувствует. Даже сам клубок о
на ощущала так, как если бы ее рука была одета в плотную перчатку. Движение
же ниточек-усиков она не ощущала вовсе. Между тем нити стремительно опле
тали ее ладонь и пальцы и уже тянулись к запястью. Как зачарованная, следи
ла Лика за тем, как разматывается клубок и как серебряная нить, уверенно и
быстро двигаясь вдоль руки, то и дело раздваиваясь, делясь, порождая новы
е и новые все более тонкие нити, продвигается вверх по руке. Прошла минута
. Вся ее правая рука была уже оплетена тонкой паутиной из нитей матового с
еребра, таких тонких, что каждая в отдельности казалась почти невидимой.
Пока Лика с удивлением и страхом рассматривала руку, нити добрались уже
до горла и груди, стремительно и неуклонно продвигаясь все дальше и даль
ше.
Все закончилось максимум минут через пять. Клубка больше не было, но зато
все ее тело было покрыто тончайшей серебристой сетью. Прошла еще минута,
и, как и обещал Макс, исчезла и сеть. Она как бы растворилась, растаяла, ушла
в кожу или под нее. Лика прислушалась к своим ощущениям. Ничего. То же ровн
ое приятное тепло внутри и уже почти неощутимая покалывающая прохлада с
наружи. Пожав плечами, она начала одеваться, и в тот момент, когда она заст
егивала лифчик, это пришло. Мир изменился. Свет стал ярче, детали предмето
в отчетливее, звуки контрастнее, тело наполнило искрящееся, кипящее тепл
о, мгновенно сменившееся жаром, но жаром не испепеляющим, а напротив, живо
творным, дарящим силу и уверенность. В ее сознание как будто проник кто-то
посторонний, но не чужой, а близкий, такой, на которого вполне можно полож
иться в любой ситуации. Волна судорог неожиданно прошла по ее телу, так, чт
о Лику на мгновение скрючило едва ли не в три погибели, но когда волна схлы
нула, она ощутила, что мышцы ее тела стали упругими, и поняла, что ее тело те
перь сильно, как никогда. Все это было странно и ново, необычно настолько,
что не предупреди ее Макс заранее, она бы наверняка ударилась в панику.
Переведя дыхание, Лика завершила туалет и вышла в спальню. Макс ждал ее та
м. Он встал навстречу, внимательно вглядываясь в ее лицо. Лика улыбнулась,
и он ответил ей улыбкой. Потом он протянул ей красный российский паспорт:

Ц Держите, госпожа Суворова, Анжелина Николаевна, тысяча девятьсот сем
ьдесят пятого года рождения. Вы забыли тут свой паспорт, а между тем наш вы
лет в половине шестого утра.

Эту последнюю она все-таки достала, но сип почти уже не осталось, и, е
сли бы не Вика, обрушившая стеклянную стену, разделявшую лобби и пассаж, и
взметнувшаяся птицей вверх, на второй этаж, эта тварь убила бы Лику. А так
умерла она. Но вслед за тем кровь в жилах Лики стала расплавленным свинцо
м…


История первая
ПУТЕШЕСТВИЕ В СТРАНУ УТОПИИ

Эти люди скромны, не речисты.

Мы не все их знаем имена.
Но недаром лучшие чекисты
Боевые носят ордена!
Песня о чекистах

Глава 4
ЗА ПОРОГОМ

Ц Ну что, Федя, тряхнем или трахнем? Ц Макс, выглядевший сейчас, как немол
одой байкер из американских фильмов, изволил иронизировать.
Ц И трахнем и тряхнем, Ц ответил уверенно Федор Кузьмич, выбираясь из м
ашины.
Странное дело, все называют его Федором, даже те, кто, как Макс, знают, что ни
какой он не Федор и уж тем более не Кузьмич. И был-то он Федором, если разобр
аться, не так чтобы и долго, с двадцать шестого по тридцать седьмой. Всего
ничего, при его-то жизни, но приклеилось имя, прижилось. Настолько естеств
енным оказалось, что он и сам привык, и, когда уже в семьдесят первом, тихо п
охоронив генерала Суздальцева (то есть себя самого, любимого) на Коммуни
стической площадке на «Девятого января», озаботился сменой документов,
снова назвался Федором Кузьмичом. Только фамилию сменил, потому что того
, казалось, уже давно и хорошо забытого Федора Кузьмича, вдруг вспомнили, з
апоздало реабилитировали; и портретик его никудышный, с черно-белой нек
ачественной фотки Ц из учетной карточки Ц увеличенный, висел теперь в
одном закрытом музее. Так и жил Федор Кузьмич, вернее, доживал свою, по все
й очевидности, последнюю жизнь, пока гром не грянул.
Химия работала в нем, не переставая, уже третью неделю. И не самодельная др
янь, а самая настоящая химия, из координаторского НЗ. Три недели большой с
рок, и обратная трансформация зашла уже далеко. Процесс пошел, как говари
вал в пору ускорения и гласности последний генсек. Процесс и в самом деле
пошел. Тот еще процесс. Регенерация тканей, перестройка («Опять перестро
йка, прости господи!») физиологии, активация встроенных систем шли полны
м ходом. Вместе с боевыми рефлексами и силой возвращалась и память о том, ч
его не следовало помнить все эти длинные годы. Отставка, она отставка и ес
ть. Ушел на покой, сдай оружие и забудь о том, что тебе больше не нужно. Забуд
ь и живи свою жизнь после жизни, как все. Пенсионер, он и в России пенсионер.
В России, может быть, даже больше, чем где-нибудь за бугром. Но вместе с тем,
что было забыто по обязанности, возвращалось к нему теперь и другое. Вспл
ывали из мглы забвения вещи, забытые, казалось, за ненадобностью, за давно
стью лет; изжитые годами Ц «Год за три, а то и за пять, уж такая у нас, грешны
х, война» Ц и опытом двух насыщенных событиями жизней.
Вернувшись теперь в Питер, который уже не Ленинград двадцать восьмого ил
и шестьдесят первого, и уж тем более не Петербург 1876-го, он вспомнил как раз
тот, далекий уже, можно сказать, мифический год, когда он покидал город, Ро
ссию и самое Землю навсегда. Тогда он думал, что навсегда. Воспоминания ок
азались неожиданно отчетливыми и острыми; иногда мучительными, потому ч
то относились к необратимо и неоднократно уничтоженному прошлому, а ино
гда сентиментальными. Воспоминаний было много. Факты, ощущения, сцены. И с
реди прочего всплыло вдруг нечто, что, казалось, потеряло для него актуал
ьность уже много лет назад. Не потеряло, как оказалось. Имя. Оно вернулось
так естественно и просто, что даже непонятно было, почему этого не случил
ось раньше, и встало на собственное, родное место. Но вернулось оно вместе
с воспоминаниями о детстве и их усадьбе («Ах, Антон Павлович, знали бы вы, к
акой у нас был вишневый сад!»), кадетском корпусе и… маме. Вот же дичь какая!
Человеку полторы сотни лет, а он мать родную вспомнил. «В детство впадает
е, уважаемый Виктор Викентьевич!»
Они уже входили в отель, и Виктор отогнал посторонние мысли. Общее впечат
ление было скверным. Еще не успев проанализировать, что здесь было и как, о
н понял, что мизансцена ему не нравится. И шагнувший им навстречу Дима Скв
орцов это ощущение только усилил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10