А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Пожалуй, и я с тобой, – поднялся другой, и оба направились прямо к тайнику Пушнюса.
«…отмечу границы нашей территории», – зафиксировал про себя детектив и вытащил из кармана свое оружие, свой талисман – молоток Яцкуса Пушнюса, которым тот снабдил когда-то отправлявшегося на учебу сына.
Посейдон успел еще глотнуть воздуха, выдохнул его и замер. По его шее прошествовал вниз, к спине, целый караван муравьев. Пушнюс и глазом не моргнул – ведь те двое были совсем близко, под их ногами шуршал папоротник.
«Если они меня обнаружат, начнут приставать, придется прикинуться дарадундецки пьяным…» – мелькнуло у Пушнюса, и тут он почувствовал, что «волки» остановились прямо над ним. Бели они и впрямь почуяли, что Пушнюс подслушал их тайны, то лучшего случая для расправы не придумаешь. А потом скажут: «Решили, там кабан раненый, от преследователей в папоротнике спрятался. Хрюкнул, вот мы и врезали…»
Все эти мысли пронеслись в голове Пушнюса в течение трех секунд, не больше. Он явственно ощущал, что те типы стоят рядом и молчат. Да не просто стоят, а что-то делают – слышно было, как шуршат увядшие листья…
И тут Пушнюс почувствовал, как по ноге его полилось… Неужели кровь? А почему же тогда нет боли? Где выстрел или удар ножом? Ах, вон оно что! Эти подонки вздумали мочиться на него. Ну, нет, голубчики, этот номер вам не пройдет!..
С криком: «Ага-а-а!» он вскочил, держа молоток в руке, и схватил за шиворот первого подвернувшегося под руку срамника.
В таких случаях молоток не раз играл роль пистолета, помогая морально обезоружить неприятеля. Вот и сейчас задержанный сразу же сник, а другой «волк» зайцем бросился в кусты.
Пушнюс коротко и ясно изложил длинноволосому пленнику свои права и, предъявив ему обвинения в хулиганских злоумышленных действиях, велел следовать за собой в отделение милиции. Да поживее, покуда не просохло «вещественное доказательство умышленно нанесенного оскорбления».
ТРОЕ ГУЛЯК И НЕЗНАКОМКА
В отделении уже давал распоряжения заместитель начальника, капитан Баублис. Дарадунда плакал, да и как тут было не плакать: ведь капитан сообщил ему, что продавщица киоска безалкогольных напитков кое-кому из клиентов предлагала водку, а для отвода глаз перелила ее в бутылку из-под лимонада. Выходит, зря Дарадунда возвел напраслину на «доброго человека», зря причинил материальный ущерб и, самое главное, лишился заветной бутылки, которую вручила ему эта жалостливая душа.
Слезы раскаяния смывали с лица печника глубоко въевшуюся грязь, разбавленной тушью капали с заросшего подбородка прямо на сигарету, предложенную ему гуманными милиционерами. Капитан Баублис уже дважды просил его подписать протокол и отправляться домой, но мастер лишь отчаянно мотал головой.
– Боюсь за себя!.. Выйду и надерусь, мазь-перемазь, или, к черту, повешусь. Дубина я стоеросовая, мать твою за ногу… Так подвести хорошего человека… Она ко мне с открытой душой, а я ей такое… Клейма на мне негде ставить…
«Всемогущий блат» комкал черновик за черновиком и все никак не мог сочинить объяснение.
– Товарищ капитан, – доложил Пушнюс, – вот этот молодчик, полюбуйтесь-ка на него, наверняка и есть один из тех, что запустили в небо непонятную бестолковщину… (Задержанному.) Выкладывай, о чем вы там в лесу болтали? Что за газ в полиэтилен напустили?
Длинноволосый пожал плечами – и ни звука.
Тогда к парню обратился капитан:
– Выходит, это ваша работа?
– Нет, это наш досуг!..
– Брось комедию ломать, – рассердился Пушнюс, – отвечай, когда тебя спрашивают. Тут тебе не Дельфиния, здесь наша территория!
А длинноволосый ему в ответ:
– Вы там так усердствовали, что, похоже, вляпались… Проверьте, не помешает…
– И верно, товарищ Пушнюс, вы бы того… – поддакнул дежурный, – вы бы о травку пообтерлись…
– Сначала извольте вот на что взглянуть, – показал Пушнюс штанину. – Этот хулиган подкрался и демонстративно меня обмочил!
– Неправда! – воскликнул длинноволосый. – Мы вас и в глаза не видали!
Пушнюс, решив, что спорить бесполезно, в сердцах захлопнул за собой дверь.
– Залег под елками, листьев на себя набросал и уши развесил. А мы как раз про волков говорили.
Капитан:
– О ком? О ком?!
– Про волков. Они ведь таким макаром свою территорию отмечают. Ну, один из нас и предложил… тоже отметить. Вот и пошли за кустики. В лесу вроде не запрещено…
Капитан:
– Значит, волкам подражаем?
Лейтенант:
– Хоть я и охотник, но впервые слышу, чтобы волки вот так, прямо на человека…
– Да не видели мы его, сколько вам повторять!
– Зато я вас видел! – крикнул Пушнюс, снова врываясь в комнату. – Вот он факт, на штанах! Эти типы явно сговорились!
Тут уж не выдержал и «Всемогущий блат»:
– А ты чего ж торчишь, как пень, раз видишь, что тебя орошают?!
– Он нарочно, – перестав плакать, вмешался печник. – «Пусть себе поливают, думает, едрена-зелена… Авось подрасту еще…»
Когда капитан призвал всех к порядку, длинноволосый снова принялся доказывать свою невиновность:
– Да и не мог я попасть на него… Помню, принял эту кучу за муравейник и отошел подальше. Товарищ мой, правда, мог случайно…
– Как его фамилия? – не сдавался Пушнюс. – Что он за птица, откуда?!
– Не знаю. Может, и из Дельфиний…
– Ну ладно, – произнес Пушнюс. – Мы еще выясним, что там за волки да дельфины…
– Картина примерно ясна, – пожалуй, слишком миролюбиво обобщил обвинения Баублис. – А что касается волчьей территории, то она теперь, молодой человек, находится в зоопарке…
– Наука доказала, что и волки в экологической системе приносят пользу, – огрызнулся красавчик.
– Вот и хорошо, – согласился капитан, – хорошо, что ты такой шибко грамотный, начитанный… В чем тебя обвиняют, верно, усек, так что садись и изложи все в письменном виде.
– Да про воздушный шар не забудь подробно написать! – требовательно напомнил Пушнюс.
При этих словах скептическая усмешка сползла с лица волчьего защитника.
– Да не шар это вовсе! – истерически взвизгнул он. – Там душа ваша вонючая старт берет! Тенью над праздником нависла!
Ну не удивительно ли, что и после этого дерзкого выпада юному нахалу всего-навсего снова предложили сесть и приниматься за работу? И даже кресло Баублис велел не запирать.
Не выказывая своего удивления, Пушнюс что-то шепнул капитану. Прихватив бинокль, они вышли во двор.
Покуда Баублис, задрав голову, настраивал бинокль, Посейдон фамильярно бросил:
– Слыхал, что он сказал? Обратил внимание?
Капитан пропустил его слова мимо ушей.
– Никто верить не хочет, что я уже на пенсии: а этот писун кудлатый мне конец предвещает!.. Слыхали? Не шар это, значит, а душа моя перед стартом. Я воспринимаю это заявление как угрозу…
Баублис как ни в чем не бывало протянул Пушнюсу бинокль.
– На вот, взгляни. На нем и цветы нарисованы.
Затем помолчал, подождал, пока Пушнюс вглядится, и спросил ни с того ни с сего:
– Так что у тебя слышно? Жениться не собираешься?
– Подумываю… – ответил Посейдон, следя глазами за шаром, а мыслями за капитаном («Чего это он заладил про Ивана, когда я ему про болвана?»). – Юбок-то немало крутится, как бы в них не запутаться. Оттого и держусь молодцом, что не позволял на себе вешаться…
Баублис предложил собеседнику сигареты. Они закурили.
– Раз уж речь зашла о бабах, хочешь, глаза тебе раскрою? – развивал свою мысль Пушнюс. – Коль скоро до тебя еще не дошло…
– Что именно?
– А то, что наши пожарники спустили вниз из кабинета твоей жены нового заведующего, Кутра его фамилия.
– И вечно ты все знаешь, все-то тебе известно! – сокрушенно произнес Баублис.
– Такое уж у меня правило: много знаю, но язык в ход не пускаю. Разве только тебе, человек ты все же неплохой. Остальным так и говорю: бросьте, ребята, анекдотами заниматься… Яйца выеденного это не стоит, кривотолки, говорю.
– Небось уже всему городу известно?
– Точно не могу сказать, но разговоры идут.
– О чем конкретно?
– Говорят, супруга того заведующего застукала их после работы в кабинете твоей жены. Глядь – ключ в дверях с наружной стороны… Вздорная бабенка триктрак – и заперла их, а сама побежала якобы тебе звонить или за свидетелями… Тот Кутра заметался на третьем этаже, словно пес в колодце, – ни выскочить, ни воду вылакать. Да еще с капитанской женой… Позвонил 01, в пожарную часть, – дескать, приезжайте, дверь захлопнулась. Мои бывшие коллеги живо примчались и сняли.
– Кого сняли-то?
– Да кавалера, заведующего, сняли. А твоя, говорят, в шкафу переждала, потом вылезла и давай настукивать на своей машинке… Чуть не лопнул я со смеху: жена того заведующего с криками, со свидетелями врывается, застигнуть их надеется – и что же?.. Баублене сидит себе преспокойненько – и тук-тук-тук да стук-стук-стук… Укусите ее после этого, извините за выражение…
– Ну и в курсе же ты! – изумился потрясенный капитан. – Только откуда же шкаф взялся? Стол письменный там есть, сейф в углу, ну, а шкаф тот Кутра, видно, специально из дому приволок. Верно я говорю?
– Не-ет, – уловил Пушнюс иронию в голосе собеседника, – ведь и я их предупреждал: «Не брехня ли все это, говорю, ребята?..» Что касается меня, то я уже примерно представляю себе картину. Тот шар, скорее всего, лишь условный знак. Мол, опрокидывайте автобусы, киоски! Деморализуйте, как можете, милицию… Словом, мутите воду и ловите рыбку…
– Да, но о какой рыбе речь, что за рыба-то?! – казалось, вполне искренне поинтересовался капитан.
– Кто его знает, может, ты, не исключено, что и я… – скромно потупился Пушнюс. – Я тебе все рассказать собираюсь, что они со мной вытворяют…
– Будет тебе лямку тянуть, отдохнул бы, что ли, – уже дружелюбнее посоветовал Баублис. – Пощади себя, ведь жениться задумал.
– На том свете отдохнем, – ответил Пушнюс, вложив в эти бесхитростные слова свой особый смысл. – Сам увидишь, что здесь будет… А вон и товарищ Тетенас, снова кого-то ведет…
Старшина появился в сопровождении немолодой уже женщины, одетой в национальный костюм. Издали привлекали внимание огромные бусы из янтаря и деревянные скудучяй, которые незнакомка зажала в руке, словно кинжал.
– Происшествие, товарищ капитан, прямо для газеты! – весело доложил Тетенас. – Вот эта певица вдруг начисто все позабыла, не знает, куда ей нужно. Ни кто она, ни откуда, даже фамилии своей не знает.
– А вот про то, что не из этих мест, помню, – улыбнулась женщина. – Улицы совсем незнакомые, дома… Как с того воздушного шара свалилась.
Посейдону показалось, что он где-то видел эту женщину. Вот почему Пушнюс вместе со всеми вернулся в отделение и стал продолжать наблюдение за незнакомкой.
– Водил ее к руководителям, дирижерам, – рассказывал старшина, – те только плечами пожимают…
– Да откуда же им знать меня, если я сама не ведаю, кто я, – снова довольно оживленно подхватила музыкантша.
– Ну, а сумочка, кошелек, хоть какие-нибудь документы при ней есть?
– В том-то и дело, товарищ капитан, нет ничего. Не за что ухватиться.
– Так с какого же нам конца начать? – размышлял вслух Баублис, рассматривая инструмент музыкантши. – Может, припоминаете хоть одну знакомую фамилию? Название соседней деревни, города, озера или речки?
– Неман знаю, есть такая река, а еще Палангу помню. Вильнюс тоже. Про Паневежис слыхала. Ах, правда, Каунас помню, что в самом центре! В зоопарке доводилось бывать. Там еще такой противный зверь, броненосец, кажется…
– Я, конечно, премного извиняюсь, но только мне не ясно одно: почему вас до сих пор не хватились? – вежливо перебил женщину Пушнюс. – Почему не разыскивают по радио? Ведь есть же коллектив, друзья… Вам ясен мой вопрос?
– Понятен, – ответила та, как-то странно поглядев на Пушнюса. – Да только кто и вспомнит о старой бабе…
– Ну-ну, продолжайте, – ободрил ее капитан. – Говорите, что на ум взбредет… Не стесняйтесь. Вдруг найдем зацепку.
– Все словно во сне произошло. Проснулась – и нет ничего. Всю жизнь будто украл кто. Помню только мамины слова: «Если на свадьбе не поплачешь, потом наплачешься…» Смешно…
– Спросите у нее, с кем она водила блат, и я сразу скажу, кто она! – сморозил запертый в кресле артист.
– А вы попробуйте психоанализ, – продемонстрировал свою эрудицию парень.
– Глянь-ка на меня! Дарадунду случайно не знаешь? – вставил и печник, не употребив ни единого ругательства.
Женщина покачала головой и снова, будто вслепую, принялась блуждать в пустыне воспоминаний.
– Блат… Где-то вроде слышала… – произнесла она. – Может, это тот врач? Обещал коронки сделать, да так и не сделал… Когда маленькая была, решила научиться корову доить, как мама. А корова страшная, рогатая, вот я и пристала к жеребенку. «Стой, говорю, неслух!» А он как лягнется!.. Кажется, меня тогда и вылечил доктор Блат… Смешно… Вот разговорилась я тут и припоминать стала, как мы, ребятишки, в считалки играли: «Интер мици, тици тул, ира дира дон…»
– По-шведски или норвежски! – прошептал Пушнюс на ухо капитану.
– Вот что, друг-приятель, – постепенно понижая голос, ответил Баублис, – чеши, да поживее, к себе на огород. Она тут кое о чем проговорилась. Словом, у тебя там «интер меци» сейчас…
– Ясно! К тому же я где-то ее видел, – конфиденциально выдохнул Пушнюс и вихрем вынесся за дверь.
Тогда капитан обратился к женщине:
– А не лучше ли вам будет у меня в кабинете? Там диван есть, приляжете, отдохнете… Мы же тем временем побеседуем с участниками праздника: неужели никто так и не заметил исчезновения симпатичной музыкантши? Да еще в таком замечательном ожерелье!..
И он отвел женщину в один из кабинетов.
МОЛОДО-ЗЕЛЕНО, ИЛИ РОТА ЖЕЛТОРОТЫХ
«Всемогущему блату» удалось все-таки состряпать объяснение. Вот как он аргументировал свое недопустимое поведение:
«…Зовут меня Мотеюс Комендант, в силу чего предпочитаю не рекламировать свою фамилию. Ведь стоило мне не вовремя и не к месту сказать, что я Комендант, как мне даже давали взбучку. А остряки обычно принимались ехидничать (…). Сам-то я в мясном магазине работаю, поэтому немного смыслю в том, что такое торговля и что такое блат. Будучи заядлым театралом, решил я сыграть по системе Станиславского, глубоко вживаясь в образ «Всемогущего блата», отдельные проявления которого еще встречаются в нашей жизни.
Поскольку, войдя в роль, я угодил даже в отделение милиции, то это еще раз доказывает, что мне следовало быть не мясником, а артистом.
Я глубоко признателен товарищу милиционеру за такую оценку моей самодеятельности и прошу выдать мне справку о том, что я, единственный из всей труппы, был задержан за достоверно сыгранный маскарадный костюм под названием «Всемогущий блат». Если же я случайно обидел или оскорбил кого-нибудь, то, выражаясь словами Гоголя, премного извиняюсь: «На зеркало нечего пенять, коли рожа кирпича просит».
Я не имею при этом в виду старшину тов.Тетерю, который и привел меня к этому, ей-богу, неожиданному триумфу. Хочу только выразить ему свою благодарность!
С уважением –
М.Комендант».
А наш герой Посейдон Пушнюс вновь почувствовал вмешательство извне, снова им управляли невидимые силы. Только на этот раз они явно действовали ему на руку – за несколько минут домчали до коллективного сада. Очутившись в чьей-то ботве, он окинул внимательным взором панораму. Издали садовые домики напоминали покинутую пчелами пасеку. Стояли непривычно неуютные жара и тишина. С одной стороны клубника поспевает, а с другой – может, именно здесь замышляются черные дела?.. Как знать, не являются ли редиска, салат и ревень звеньями того таинственного опыления? А вдруг тот воздушный шар умышленно кувыркается в воздухе и из этой чертовой перечницы сыплется разная пакость?.. Ведь неспроста же люди пьют столько, что не уступают самому Дарадунде. И не в этом ли «перчике» заключается разгадка, – видно, с его помощью людей хотят демобилизовать из активной жизни. Или взять, к примеру, те поистине сверхъестественные факты, находящиеся на личном балансе Пушнюса?.. Как их объяснить? На чем заострить свое внимание, над чем занести заветный молоток?
Обойдя личный приусадебный участок, Посейдон выдернул несколько подозрительных редисок и листьев салата, которые, похоже, были опрысканы какой-то дрянью, и решил поискать, во что их завернуть. Под забором он увидел обрывок старой газеты и, упаковав в него образцы овощей, сунул их в карман. И вдруг этот пожелтевший клочок возбудил в нем воспоминания… В одном из недавних номеров районной газеты была статья с фотографией, где говорилось о розысках аферистки, обводившей вокруг пальца простаков, выманивавшей у них деньги, забиравшейся в чужие квартиры. А не та ли шведка или как там ее была на снимке? Нужно со скоростью звука мчаться назад в отделение – спасать репутацию этого раззявы капитана!
Возле одного из домиков он увидел детский самокат. Сколько нервов попортил тот в свое время Пушнюсу визгом несмазанных подшипников – Посейдон даже поклялся разнести его когда-нибудь в щепки.
1 2 3 4 5