Что заставляет вас считать, что он пропал в этом районе?
– Я получил от него письмо. В нем упоминалась долина неподалеку от Фостервилля, куда он собирался отправиться в поисках куропаток.
– Чего?
– Куропаток. Птиц, которые живут в засушливых местах.
– Он что, охотник? Несчастный случай на охоте, и он…
– Он не охотится на птиц, чтобы убивать их. Ему нравится наблюдать за ними и изучать их, нечто вроде любителя-орнитолога.
– А, один из этих, – произнес Крафт чуть пренебрежительно, как о чем-то вроде сексуальных наклонностей людей. – Как называется эта долина?
– Неприступная долина. Вы знаете, где это?
Последовала такая долгая пауза, что Перуджи первым прервал ее:
– Вы слушаете, мистер Крафт? – поинтересовался он.
– Да.
– Вы знаете эту долину?
– Да. Это земля Хелльстрома.
– Чья земля? – Перуджи понравилось то честное выражение непонимания, которое ему удалось вложить в этот вопрос.
– Это земля доктора Хелльстрома. Он владеет этой долиной. Она принадлежит его семье уже много лет.
– Понятно. Ну что ж, возможно, этот джентльмен-врач не будет возражать против наших розысков на его территории.
– Он не врач, – заметил Крафт. – Он доктор по насекомым. Он изучает их. Снимает о них фильмы.
– Не все ли равно, – произнес Перуджи. – Вы будете при розысках, мистер Крафт?
– Вам нужно будет появиться у меня и сделать официальное заявление, – сказал Крафт. – Заявление об исчезновении людей. У меня где-то тут есть один из таких бланков. У нас никто не исчезал после того, как на горе Стинс затерялся парнишка Энгелусов. Хотя, конечно, это совсем не тот случай. И тогда не нужно было делать заявлений об исчезновении.
Перуджи слушал шерифа, начиная интересоваться вопросом, а кто он, собственно, такой? Из Архива Агентства он знал о довольно большом числе исчезнувших в этом районе за последние пятьдесят лет людей. Все эти случаи имели, на первый взгляд, разумные объяснения, но все-таки… Он решил, что своей бесцветностью в голосе Крафт скрывает нервозность. Перуджи решил еще немного его порасспрашивать.
– Надеюсь, это местечко доктора не таит в себе опасностей. У него ведь нет ядовитых насекомых, а?
– Ну, может, один-два скорпиона, – ответил Крафт, оживившись. – Иногда от них бывают хлопоты. У вас есть фотографии исчезнувших людей?
– Да, фотография Карлоса с женой, которую он хранил на своем столе, – ответил Перуджи.
– Отлично. Захватите ее с собой. Так вы говорите, они отправились в фургоне?
– У них был «додж», знаете, большие такие машины. Карлос очень гордился им.
– Похоже, такая штука не может бесследно исчезнуть, – заметил Крафт.
Перуджи согласился с ним и спросил, как найти его офис.
– У вас есть машина? – спросил Крафт.
– Да, взял напрокат в Кламат Фоллсе.
– Должно быть, этот парень Карлос очень нужен вашей компании.
– Я уже говорил вам об этом, – ответил Перуджи, позволив в своем голосе проявиться раздражительности.
– Итак, вас отправили сюда из Балтимора только для того, чтобы разыскать этого человека?
Перуджи отвел трубку телефона в сторону и посмотрел на нее. Какую игру затеял этот деревенский полицейский? Перуджи вновь поднес трубку к уху и сказал:
– Карлос был связан со всем Западным побережьем. Поэтому нам так важно как можно скорее найти его. Если с ним что-то случилось, нам придется срочно искать ему замену. Сейчас как раз начнется сезон. Я уже разговаривал с Государственным Патрулем в Салеме. Они посоветовали мне связаться с местными властями.
– Кажется, вы упоминали, что взяли автомобиль в Кламат Фоллсе, – заметил Крафт.
– Я отправился чартерным рейсом, – ответил Перуджи и с нарастающим интересом стал ждать реакции Крафта.
– Чартерным рейсом? Ну и ну! Вы же могли лететь прямо сюда и садиться на нашей небольшой грязной посадочной полосе, если бы хотели. Почему вы не сделали этого?
«Итак, мы оба пытаемся выудить друг у друга информацию, – подумал Перуджи. – Отлично. Интересно было бы посмотреть на твою реакцию, если бы я добавил в объяснении, что пропустил совещание в Портленде и был вынужден встречаться со своими людьми в Кламат Фоллсе».
– Мне не нравятся небольшие деревенские посадочные полосы, – ответил Перуджи.
– Не скажу, что осуждаю вас за это, но у нас она достаточно неплохая. Вы сделали запрос в полиции Салема? – Голос Крафта звучал настороженно.
«Неплохая техника ведения допроса, – подумал Перуджи. – Этот деревенский полицейский не так уж прост».
– Да, сделал. Фургон Карлоса был приписан к Портленду и на время отпуска взят оттуда. Государственная полиция уже начала расследование по пути их следования. У них есть копии моей фотографии.
– Понимаю. Пиротехника, должно быть, большой бизнес, – заметил Крафт. – Ваши люди тратят много денег – чартерный самолет и все такое.
Перуджи поразмыслил над его словами и решил, что на эту колкость следует ответить:
– Мы не бросаем своих людей, мистер Крафт, и готовы тратить на это деньги. Я надеюсь, вы начнете розыски как можно скорее. Ну, а теперь расскажите, как мне добраться до вашего офиса?
– Вы в мотеле, верно?
– Да.
Крафт объяснил, что ему надо отъехать от места стоянки мотеля, свернуть направо и выбраться на Окружную дорогу номер 14.
– Держитесь левой стороны, пока не доберетесь до нового торгового центра. Вы увидите его с шоссе. У меня небольшой офис на третьем этаже. Любой вам его покажет.
– Отправляюсь немедленно, – сказал Перуджи.
– Одну минутку, мистер Перуджи, – произнес Крафт. – У вас есть что-нибудь вроде сигнальных ракет или фейерверочных огней?
– Разумеется, нет! – В ответе Перуджи прозвучало фальшивое возмущение, в то же время он отметил про себя, что Крафт правильно произнес его имя, и его действия были вполне официальными. «Он что, рассчитывал, что я не знаю местного федерального закона касательно фейерверков?» Потом Перуджи продолжил: – Мы действуем только по официальным каналам, шериф Крафт. У наших людей есть только фотографии и каталоги. Если бы мы не соблюдали законы, мы недолго продержались бы в своем бизнесе. Однако я нахожу ваш вопрос довольно интересным.
– Просто хотелось удостовериться, что вы знаете наши законы, – пояснил Крафт. – Нам бы не хотелось, чтобы поползли слухи, что кто-то из нас причинил вред гостю. Вам нужно…
– Я не имел в виду ничего подобного, – оборвал его Перуджи. – Мне показалось, однако, весьма интересным, что вы упомянули об этом, шериф Крафт. Через несколько минут ожидайте меня в своем офисе.
Крафт несколько секунд молчал, а затем сказал:
– Хорошо. Не забудьте фотографию.
– Я помню о ней.
Повесив трубку, Перуджи некоторое время смотрел, не мигая, на телефон. Потом он позвонил в Салем и сообщил в Государственный Патруль, что разговаривал по телефону с шерифом Линкольном Крафтом, и спросил, нет ли для него какой-нибудь информации. Ничего нового не было. Затем он позвонил по коммутатору в Балтимор и попросил соединить его с ФБР. Это служило кодовым сигналом, что он не доверяет местным властям, и его офис должен был подтвердить помощь со стороны ФБР.
После этого Перуджи нажал на головку своих наручных часов и почувствовал слабое покалывание кожи, означающее, что группы в горах приступили к работе и принимают его сигналы. Все шло, как было запланировано. Пора начинать вытаскивать Хелльстрома из его берлоги.
27
Из записей Нильса Хелльстрома:
«Живой прототип компьютера был сконструирован природой задолго до появления первого человека на Земле. Это не что иное, как термитный муравейник, один из первых примеров социальной организации. Это живое напоминание о том, что все может быть не так, как того желает человек; среди жизненных форм, разделяющих с ним планету. Разумеется, всем нам известно, что в сравнении с человеком насекомые вовсе не демонстрируют того, что мы подразумеваем под интеллектом. Но почему мы должны этим гордиться?
Отсутствие интеллекта не обязательно указывает на наличие глупости. И термитные муравейники – живое обвинение, указывающее пальцем на нашу гордость. Компьютер – это механизм, запрограммированный тысячами крошечных бит информации. Он обрабатывает ее, преобразуя в логическую форму. Только вдумайтесь в это! Не является ли прекрасно функционирующее общество логической формой? Я имею в виду, что обитатели термитного муравейника, каждый являясь битом целого, двигаются по своим никому не известным дорожкам, тысячи крошечных частиц информации, самоорганизующихся в бесспорную логическую форму. Источник их силы – праматерь-королева. Это огромная пульсирующая энергетическая масса, наполняющая все вокруг себя ненасытным желанием. Таким же образом и наш Улей твердо покоится на камерах воспроизводства. В пульсации тела королевы – будущее всего термитного муравейника. Внутри наших камер – наше будущее и, без сомнения, будущее всего человеческого рода».
Крафт позвонил на ферму сразу, как только Перуджи повесил трубку. Через минуту Хелльстром был на связи с ним.
– Нильс, тут объявился парень по имени Перуджи. Говорит, что он из «Блу Девил Файерворкс Корпорейшн» и что он ищет пропавшего коммивояжера и его жену. Они пропали в твоем районе. Утверждает, что у него есть письмо от этого коммивояжера, где упоминается Неприступная долина. Как нам следует себя вести?
– Я же предупреждал тебя, что этого надо ожидать, – сказал Хелльстром.
– Я помню, но этот парень очень даже не прост. Он уже говорил с Государственным Патрулем, и меня совсем не удивит, если он свяжется и с ФБР.
– Уж не думаешь ли ты, что не сможешь с ним справиться?
– Возможно, я вызвал у него подозрения.
– Каким образом?
– Я попытался добиться от него признания, что это не случай исчезновений людей. Его приезд сюда именно сейчас. Фотография исчезнувшей пары. По его словам, ее копия имеется и у Государственного Патруля. Уверен, еще одну получит ФБР. Кто-то наверняка видел эту пару, так что похоже, жди гостей на ферме.
– Здесь они ничего не найдут, – сказал Хелльстром. В его голосе ощущалась печаль и усталость, и, на взгляд Крафта, первые признаки сильного беспокойства.
– Конечно, хотелось бы верить, что ты прав. Что мне делать?
– Делать? Помогать ему во всем. Возьми фотографию. Приезжай сюда с запросом.
– Нильс, мне это не нравится. Я надеюсь, ты…
– Я попытаюсь по возможности не допустить разрастания нашего конфликта, Линк. Это моя самая настоятельная забота.
– Да, но что, если он пожелает поехать со мной на ферму?
– Я надеюсь на это.
– Но…
– Приезжай вместе с ним.
– Нильс… если я возьму его с собой сюда, надеюсь, он и вернется обратно вместе со мной.
– Это уж наша забота, Линк.
– Нильс… Я в самом деле сильно беспокоюсь. Если он…
– Я сам займусь этим, Линк. Все пройдет без сучка и задоринки, как всегда было.
– Надеюсь на это.
– Как он добирался до Фостервилля, Линк?
– На взятой напрокат машине.
– Он один?
– Не думаю. В горах появилось несколько новых туристов.
– Мы заметили эту деятельность. Взятая напрокат машина, гм-м!
– Послушай, Нильс, лучше, чтобы этот парень не попадал ни в какую аварию по дороге. У меня странное предчувствие насчет этого. Он еще доставит нам крупные неприятности.
– Уж не сомневайся в этом, – согласился Хелльстром. – Это первая их команда.
28
Из бридинг-записей Улья:
«За этой новой группой нужно следить с особым вниманием. Она включает весь бридинг-пакет, обозначенный как Фракционный Актиномициновый Нуклеотидный Состав Y-хромосом (ФЭНСИ-линия). Хотя в ней заложен огромный потенциал по определенным специализациям, которые жизненно необходимы Улья, в них есть элемент нестабильности. Эта нестабильность может проявиться в возросших сексуальных наклонностях, что в данном случае будет на благо Улью.
Однако могут появиться и другие симптомы, о который следует сообщать Бридинг-Центру».
Хелльстром сидел в задумчивости после чрезвычайного совещания Совета. Он чувствовал, что весь Улей становится похожим на преследуемую подводную лодку, когда все тоже подчинено одному – бесшумному ходу.
Все силовые системы, в том числе и вентиляционная, работали в минимальном режиме; система водоснабжения, включающая в себя часть подземной реки, вращающей турбины и являющейся основным источником воды, переводилась в специальный режим работы для предотвращения возникновения у Чужаков каких бы то ни было подозрений, когда отработанная вода попадает в систему Змеиной реки.
Хелльстрома интересовало, как много Перуджи и его команде известно о «Проекте 40». Этот вопрос так и остался без ответа даже после окончания совещания. Чужаки не могли знать всего об этом проекте, да и вообще что-либо об Улье. Хелльстром был уверен в этом. При малейшем подозрении о существовании чего-то подобного здесь бы появилась целая армия. Нужно было пойти на некоторые уступки, прежде чем Чужаки узнали бы слишком много. О смертях можно было сожалеть, но они явились неизбежным следствием убийства Портера. Это явилось ошибкой.
«Мы жили слишком долго в своем безопасном укрытии, – подумал Хелльстром. – Мы стали слишком смелыми. Нас сделал таким кинобизнес, необходимость тесного сотрудничества с Чужаками, вытекающая из этого. Мы недооценили Чужаков».
Хелльстром подавил усталый вздох.
«Как жаль, что нет Старого Харви. Нынешняя группа по обеспечению безопасности вообще-то неплохая, но у Старого Харви была особая, уравновешенная мудрость. Улей нуждался в нем еще больше, чем когда-либо, но все, что осталось от него в наследство, это его любимый протеже Салдо. Был ли он тем, кто вышел новым из чанов? Салдо заметно повзрослел после той ночной охоты. И эта трансформация в некотором отношении – самая настоящая метаморфоза. Словно в ту фатальную ночь Салдо унаследовал весь опыт и мудрость Старого Харви. Хелльстром знал, что в Салдо он ищет ту же опору, которую он находил в Старом Харви. – Оправдает ли Салдо мои ожидания – кто знает. Да, пока он блестяще проявлял свое умение и воображение, но все же… – Хелльстром покачал головой. – Трудно полагаться на молодого и неопытного члена новой линии во время кризиса, подобного этому. Но на кого еще мне полагаться?»
Совет собрался в полдень в экранированной комнате, занимавшей целиком один угол сарая-студии. С обычной для Чужаков обстановкой: массивные кресла за овальным столом, отделанные пластиком, имитирующим тик. Экран во всю стену закрывал один конец комнаты с громкоговорителями у потолка с каждой края, маленькое двойное стеклянное окно, ведущее в проекционную комнату. Стены были задрапированы толстой и тяжелой тканью, заглушающей посторонние звуки.
Салдо по просьбе Хелльстрома остался, когда все ушли. Шрам от пули на его челюсти еще не совсем зажил, белым пятном красуясь на темной коже. Ястребиные черты расслабились, но в глазах горела решимость. И в этот миг Хелльстром вспомнил, что Салдо был из той же серии S2a-1 по женской линии, что и он. Так что он приходился ему кузеном. Молодой человек был выбран из основной линии и подвергся соответствующей химической обработке. И сейчас Салдо представлял собой превосходное сочетание функциональных характеристик, на которые Улей возлагал огромные надежды.
– Мы должны реагировать быстро и решительно, если что-то пойдет не так, – без всякого вступления начал Хелльстром, словно Салдо разделял с ним его предыдущие раздумья. – Я известил всех наших агентов во Внешнем Мире, что они должны быть готовы действовать самостоятельно, если мы погибнем. Все записи, где были упоминания об этих агентах, уже подготовлены к уничтожению.
– Но все ли случайности мы предусмотрели? – спросил Салдо.
– Этот же вопрос я задаю самому себе.
– Понятно.
«Наш руководитель устал, – подумал Салдо. – Ему необходимо отдохнуть, а мы не можем этого ему предоставить». – На мгновение Салдо почувствовал жгучее желание защитить Хелльстрома.
– Возможно, ты прав, что Перуджи имеет с собой специальное электронное оборудование, – произнес Хелльстром. – Наверняка он передаст данные о своем местонахождении и том, что видит, наблюдателям-Чужакам. Не сомневаюсь в этом.
– Тем людям на горе?
– Да, им. Мы должны узнать характер этого оборудования как можно быстрее.
– Я сделал все соответствующие приготовления на этот счет, – сказал Салдо. – Нильс, а не следует ли тебе немного отдохнуть?
– Нет времени. Перуджи уже в пути, а он – просто верхушка айсберга.
– Чего?
Хелльстром пояснил, а потом спросил:
– Сколько его людей, по твоему мнению, находится на горе?
– По меньшей мере десять человек разбили там лагерь. Возможно, это все его люди.
– Так много? – Хелльстром покачал головой.
Салдо кивнул, разделяя беспокойство Хелльстрома. Мысль о том, что по меньшей мере десять человек шныряли вокруг Улья, шпионя за ним, вызывала сильное беспокойство в нем, тревожа врожденную осторожность и выработанные воспитанием инстинкты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Я получил от него письмо. В нем упоминалась долина неподалеку от Фостервилля, куда он собирался отправиться в поисках куропаток.
– Чего?
– Куропаток. Птиц, которые живут в засушливых местах.
– Он что, охотник? Несчастный случай на охоте, и он…
– Он не охотится на птиц, чтобы убивать их. Ему нравится наблюдать за ними и изучать их, нечто вроде любителя-орнитолога.
– А, один из этих, – произнес Крафт чуть пренебрежительно, как о чем-то вроде сексуальных наклонностей людей. – Как называется эта долина?
– Неприступная долина. Вы знаете, где это?
Последовала такая долгая пауза, что Перуджи первым прервал ее:
– Вы слушаете, мистер Крафт? – поинтересовался он.
– Да.
– Вы знаете эту долину?
– Да. Это земля Хелльстрома.
– Чья земля? – Перуджи понравилось то честное выражение непонимания, которое ему удалось вложить в этот вопрос.
– Это земля доктора Хелльстрома. Он владеет этой долиной. Она принадлежит его семье уже много лет.
– Понятно. Ну что ж, возможно, этот джентльмен-врач не будет возражать против наших розысков на его территории.
– Он не врач, – заметил Крафт. – Он доктор по насекомым. Он изучает их. Снимает о них фильмы.
– Не все ли равно, – произнес Перуджи. – Вы будете при розысках, мистер Крафт?
– Вам нужно будет появиться у меня и сделать официальное заявление, – сказал Крафт. – Заявление об исчезновении людей. У меня где-то тут есть один из таких бланков. У нас никто не исчезал после того, как на горе Стинс затерялся парнишка Энгелусов. Хотя, конечно, это совсем не тот случай. И тогда не нужно было делать заявлений об исчезновении.
Перуджи слушал шерифа, начиная интересоваться вопросом, а кто он, собственно, такой? Из Архива Агентства он знал о довольно большом числе исчезнувших в этом районе за последние пятьдесят лет людей. Все эти случаи имели, на первый взгляд, разумные объяснения, но все-таки… Он решил, что своей бесцветностью в голосе Крафт скрывает нервозность. Перуджи решил еще немного его порасспрашивать.
– Надеюсь, это местечко доктора не таит в себе опасностей. У него ведь нет ядовитых насекомых, а?
– Ну, может, один-два скорпиона, – ответил Крафт, оживившись. – Иногда от них бывают хлопоты. У вас есть фотографии исчезнувших людей?
– Да, фотография Карлоса с женой, которую он хранил на своем столе, – ответил Перуджи.
– Отлично. Захватите ее с собой. Так вы говорите, они отправились в фургоне?
– У них был «додж», знаете, большие такие машины. Карлос очень гордился им.
– Похоже, такая штука не может бесследно исчезнуть, – заметил Крафт.
Перуджи согласился с ним и спросил, как найти его офис.
– У вас есть машина? – спросил Крафт.
– Да, взял напрокат в Кламат Фоллсе.
– Должно быть, этот парень Карлос очень нужен вашей компании.
– Я уже говорил вам об этом, – ответил Перуджи, позволив в своем голосе проявиться раздражительности.
– Итак, вас отправили сюда из Балтимора только для того, чтобы разыскать этого человека?
Перуджи отвел трубку телефона в сторону и посмотрел на нее. Какую игру затеял этот деревенский полицейский? Перуджи вновь поднес трубку к уху и сказал:
– Карлос был связан со всем Западным побережьем. Поэтому нам так важно как можно скорее найти его. Если с ним что-то случилось, нам придется срочно искать ему замену. Сейчас как раз начнется сезон. Я уже разговаривал с Государственным Патрулем в Салеме. Они посоветовали мне связаться с местными властями.
– Кажется, вы упоминали, что взяли автомобиль в Кламат Фоллсе, – заметил Крафт.
– Я отправился чартерным рейсом, – ответил Перуджи и с нарастающим интересом стал ждать реакции Крафта.
– Чартерным рейсом? Ну и ну! Вы же могли лететь прямо сюда и садиться на нашей небольшой грязной посадочной полосе, если бы хотели. Почему вы не сделали этого?
«Итак, мы оба пытаемся выудить друг у друга информацию, – подумал Перуджи. – Отлично. Интересно было бы посмотреть на твою реакцию, если бы я добавил в объяснении, что пропустил совещание в Портленде и был вынужден встречаться со своими людьми в Кламат Фоллсе».
– Мне не нравятся небольшие деревенские посадочные полосы, – ответил Перуджи.
– Не скажу, что осуждаю вас за это, но у нас она достаточно неплохая. Вы сделали запрос в полиции Салема? – Голос Крафта звучал настороженно.
«Неплохая техника ведения допроса, – подумал Перуджи. – Этот деревенский полицейский не так уж прост».
– Да, сделал. Фургон Карлоса был приписан к Портленду и на время отпуска взят оттуда. Государственная полиция уже начала расследование по пути их следования. У них есть копии моей фотографии.
– Понимаю. Пиротехника, должно быть, большой бизнес, – заметил Крафт. – Ваши люди тратят много денег – чартерный самолет и все такое.
Перуджи поразмыслил над его словами и решил, что на эту колкость следует ответить:
– Мы не бросаем своих людей, мистер Крафт, и готовы тратить на это деньги. Я надеюсь, вы начнете розыски как можно скорее. Ну, а теперь расскажите, как мне добраться до вашего офиса?
– Вы в мотеле, верно?
– Да.
Крафт объяснил, что ему надо отъехать от места стоянки мотеля, свернуть направо и выбраться на Окружную дорогу номер 14.
– Держитесь левой стороны, пока не доберетесь до нового торгового центра. Вы увидите его с шоссе. У меня небольшой офис на третьем этаже. Любой вам его покажет.
– Отправляюсь немедленно, – сказал Перуджи.
– Одну минутку, мистер Перуджи, – произнес Крафт. – У вас есть что-нибудь вроде сигнальных ракет или фейерверочных огней?
– Разумеется, нет! – В ответе Перуджи прозвучало фальшивое возмущение, в то же время он отметил про себя, что Крафт правильно произнес его имя, и его действия были вполне официальными. «Он что, рассчитывал, что я не знаю местного федерального закона касательно фейерверков?» Потом Перуджи продолжил: – Мы действуем только по официальным каналам, шериф Крафт. У наших людей есть только фотографии и каталоги. Если бы мы не соблюдали законы, мы недолго продержались бы в своем бизнесе. Однако я нахожу ваш вопрос довольно интересным.
– Просто хотелось удостовериться, что вы знаете наши законы, – пояснил Крафт. – Нам бы не хотелось, чтобы поползли слухи, что кто-то из нас причинил вред гостю. Вам нужно…
– Я не имел в виду ничего подобного, – оборвал его Перуджи. – Мне показалось, однако, весьма интересным, что вы упомянули об этом, шериф Крафт. Через несколько минут ожидайте меня в своем офисе.
Крафт несколько секунд молчал, а затем сказал:
– Хорошо. Не забудьте фотографию.
– Я помню о ней.
Повесив трубку, Перуджи некоторое время смотрел, не мигая, на телефон. Потом он позвонил в Салем и сообщил в Государственный Патруль, что разговаривал по телефону с шерифом Линкольном Крафтом, и спросил, нет ли для него какой-нибудь информации. Ничего нового не было. Затем он позвонил по коммутатору в Балтимор и попросил соединить его с ФБР. Это служило кодовым сигналом, что он не доверяет местным властям, и его офис должен был подтвердить помощь со стороны ФБР.
После этого Перуджи нажал на головку своих наручных часов и почувствовал слабое покалывание кожи, означающее, что группы в горах приступили к работе и принимают его сигналы. Все шло, как было запланировано. Пора начинать вытаскивать Хелльстрома из его берлоги.
27
Из записей Нильса Хелльстрома:
«Живой прототип компьютера был сконструирован природой задолго до появления первого человека на Земле. Это не что иное, как термитный муравейник, один из первых примеров социальной организации. Это живое напоминание о том, что все может быть не так, как того желает человек; среди жизненных форм, разделяющих с ним планету. Разумеется, всем нам известно, что в сравнении с человеком насекомые вовсе не демонстрируют того, что мы подразумеваем под интеллектом. Но почему мы должны этим гордиться?
Отсутствие интеллекта не обязательно указывает на наличие глупости. И термитные муравейники – живое обвинение, указывающее пальцем на нашу гордость. Компьютер – это механизм, запрограммированный тысячами крошечных бит информации. Он обрабатывает ее, преобразуя в логическую форму. Только вдумайтесь в это! Не является ли прекрасно функционирующее общество логической формой? Я имею в виду, что обитатели термитного муравейника, каждый являясь битом целого, двигаются по своим никому не известным дорожкам, тысячи крошечных частиц информации, самоорганизующихся в бесспорную логическую форму. Источник их силы – праматерь-королева. Это огромная пульсирующая энергетическая масса, наполняющая все вокруг себя ненасытным желанием. Таким же образом и наш Улей твердо покоится на камерах воспроизводства. В пульсации тела королевы – будущее всего термитного муравейника. Внутри наших камер – наше будущее и, без сомнения, будущее всего человеческого рода».
Крафт позвонил на ферму сразу, как только Перуджи повесил трубку. Через минуту Хелльстром был на связи с ним.
– Нильс, тут объявился парень по имени Перуджи. Говорит, что он из «Блу Девил Файерворкс Корпорейшн» и что он ищет пропавшего коммивояжера и его жену. Они пропали в твоем районе. Утверждает, что у него есть письмо от этого коммивояжера, где упоминается Неприступная долина. Как нам следует себя вести?
– Я же предупреждал тебя, что этого надо ожидать, – сказал Хелльстром.
– Я помню, но этот парень очень даже не прост. Он уже говорил с Государственным Патрулем, и меня совсем не удивит, если он свяжется и с ФБР.
– Уж не думаешь ли ты, что не сможешь с ним справиться?
– Возможно, я вызвал у него подозрения.
– Каким образом?
– Я попытался добиться от него признания, что это не случай исчезновений людей. Его приезд сюда именно сейчас. Фотография исчезнувшей пары. По его словам, ее копия имеется и у Государственного Патруля. Уверен, еще одну получит ФБР. Кто-то наверняка видел эту пару, так что похоже, жди гостей на ферме.
– Здесь они ничего не найдут, – сказал Хелльстром. В его голосе ощущалась печаль и усталость, и, на взгляд Крафта, первые признаки сильного беспокойства.
– Конечно, хотелось бы верить, что ты прав. Что мне делать?
– Делать? Помогать ему во всем. Возьми фотографию. Приезжай сюда с запросом.
– Нильс, мне это не нравится. Я надеюсь, ты…
– Я попытаюсь по возможности не допустить разрастания нашего конфликта, Линк. Это моя самая настоятельная забота.
– Да, но что, если он пожелает поехать со мной на ферму?
– Я надеюсь на это.
– Но…
– Приезжай вместе с ним.
– Нильс… если я возьму его с собой сюда, надеюсь, он и вернется обратно вместе со мной.
– Это уж наша забота, Линк.
– Нильс… Я в самом деле сильно беспокоюсь. Если он…
– Я сам займусь этим, Линк. Все пройдет без сучка и задоринки, как всегда было.
– Надеюсь на это.
– Как он добирался до Фостервилля, Линк?
– На взятой напрокат машине.
– Он один?
– Не думаю. В горах появилось несколько новых туристов.
– Мы заметили эту деятельность. Взятая напрокат машина, гм-м!
– Послушай, Нильс, лучше, чтобы этот парень не попадал ни в какую аварию по дороге. У меня странное предчувствие насчет этого. Он еще доставит нам крупные неприятности.
– Уж не сомневайся в этом, – согласился Хелльстром. – Это первая их команда.
28
Из бридинг-записей Улья:
«За этой новой группой нужно следить с особым вниманием. Она включает весь бридинг-пакет, обозначенный как Фракционный Актиномициновый Нуклеотидный Состав Y-хромосом (ФЭНСИ-линия). Хотя в ней заложен огромный потенциал по определенным специализациям, которые жизненно необходимы Улья, в них есть элемент нестабильности. Эта нестабильность может проявиться в возросших сексуальных наклонностях, что в данном случае будет на благо Улью.
Однако могут появиться и другие симптомы, о который следует сообщать Бридинг-Центру».
Хелльстром сидел в задумчивости после чрезвычайного совещания Совета. Он чувствовал, что весь Улей становится похожим на преследуемую подводную лодку, когда все тоже подчинено одному – бесшумному ходу.
Все силовые системы, в том числе и вентиляционная, работали в минимальном режиме; система водоснабжения, включающая в себя часть подземной реки, вращающей турбины и являющейся основным источником воды, переводилась в специальный режим работы для предотвращения возникновения у Чужаков каких бы то ни было подозрений, когда отработанная вода попадает в систему Змеиной реки.
Хелльстрома интересовало, как много Перуджи и его команде известно о «Проекте 40». Этот вопрос так и остался без ответа даже после окончания совещания. Чужаки не могли знать всего об этом проекте, да и вообще что-либо об Улье. Хелльстром был уверен в этом. При малейшем подозрении о существовании чего-то подобного здесь бы появилась целая армия. Нужно было пойти на некоторые уступки, прежде чем Чужаки узнали бы слишком много. О смертях можно было сожалеть, но они явились неизбежным следствием убийства Портера. Это явилось ошибкой.
«Мы жили слишком долго в своем безопасном укрытии, – подумал Хелльстром. – Мы стали слишком смелыми. Нас сделал таким кинобизнес, необходимость тесного сотрудничества с Чужаками, вытекающая из этого. Мы недооценили Чужаков».
Хелльстром подавил усталый вздох.
«Как жаль, что нет Старого Харви. Нынешняя группа по обеспечению безопасности вообще-то неплохая, но у Старого Харви была особая, уравновешенная мудрость. Улей нуждался в нем еще больше, чем когда-либо, но все, что осталось от него в наследство, это его любимый протеже Салдо. Был ли он тем, кто вышел новым из чанов? Салдо заметно повзрослел после той ночной охоты. И эта трансформация в некотором отношении – самая настоящая метаморфоза. Словно в ту фатальную ночь Салдо унаследовал весь опыт и мудрость Старого Харви. Хелльстром знал, что в Салдо он ищет ту же опору, которую он находил в Старом Харви. – Оправдает ли Салдо мои ожидания – кто знает. Да, пока он блестяще проявлял свое умение и воображение, но все же… – Хелльстром покачал головой. – Трудно полагаться на молодого и неопытного члена новой линии во время кризиса, подобного этому. Но на кого еще мне полагаться?»
Совет собрался в полдень в экранированной комнате, занимавшей целиком один угол сарая-студии. С обычной для Чужаков обстановкой: массивные кресла за овальным столом, отделанные пластиком, имитирующим тик. Экран во всю стену закрывал один конец комнаты с громкоговорителями у потолка с каждой края, маленькое двойное стеклянное окно, ведущее в проекционную комнату. Стены были задрапированы толстой и тяжелой тканью, заглушающей посторонние звуки.
Салдо по просьбе Хелльстрома остался, когда все ушли. Шрам от пули на его челюсти еще не совсем зажил, белым пятном красуясь на темной коже. Ястребиные черты расслабились, но в глазах горела решимость. И в этот миг Хелльстром вспомнил, что Салдо был из той же серии S2a-1 по женской линии, что и он. Так что он приходился ему кузеном. Молодой человек был выбран из основной линии и подвергся соответствующей химической обработке. И сейчас Салдо представлял собой превосходное сочетание функциональных характеристик, на которые Улей возлагал огромные надежды.
– Мы должны реагировать быстро и решительно, если что-то пойдет не так, – без всякого вступления начал Хелльстром, словно Салдо разделял с ним его предыдущие раздумья. – Я известил всех наших агентов во Внешнем Мире, что они должны быть готовы действовать самостоятельно, если мы погибнем. Все записи, где были упоминания об этих агентах, уже подготовлены к уничтожению.
– Но все ли случайности мы предусмотрели? – спросил Салдо.
– Этот же вопрос я задаю самому себе.
– Понятно.
«Наш руководитель устал, – подумал Салдо. – Ему необходимо отдохнуть, а мы не можем этого ему предоставить». – На мгновение Салдо почувствовал жгучее желание защитить Хелльстрома.
– Возможно, ты прав, что Перуджи имеет с собой специальное электронное оборудование, – произнес Хелльстром. – Наверняка он передаст данные о своем местонахождении и том, что видит, наблюдателям-Чужакам. Не сомневаюсь в этом.
– Тем людям на горе?
– Да, им. Мы должны узнать характер этого оборудования как можно быстрее.
– Я сделал все соответствующие приготовления на этот счет, – сказал Салдо. – Нильс, а не следует ли тебе немного отдохнуть?
– Нет времени. Перуджи уже в пути, а он – просто верхушка айсберга.
– Чего?
Хелльстром пояснил, а потом спросил:
– Сколько его людей, по твоему мнению, находится на горе?
– По меньшей мере десять человек разбили там лагерь. Возможно, это все его люди.
– Так много? – Хелльстром покачал головой.
Салдо кивнул, разделяя беспокойство Хелльстрома. Мысль о том, что по меньшей мере десять человек шныряли вокруг Улья, шпионя за ним, вызывала сильное беспокойство в нем, тревожа врожденную осторожность и выработанные воспитанием инстинкты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37