Они должны выплатить мне миллион.— По предъявлении билета или, по крайней мере, получив доказательство, что именно вы его купили.— Доказательство есть, ведь Арсен Люпен сознается, что украл секретер.— Достаточно ли будет суду признания Люпена?— Неважно, я не сдамся.Галерка неистовствовала. Заключались пари, одни ставили на то, что Люпен доконает господина Жербуа, другие — что учителю удастся донять вора своими угрозами. Настолько неравными были силы обоих противников, один из которых решительно шел в наступление, а другой — метался, как загнанный зверь, что всеми овладело даже некоторое беспокойство.В пятницу люди буквально вырывали друг у друга «Эко де Франс», впиваясь глазами в пятую страницу, в рубрику объявлений. Ни одно из них не было адресовано Арс. Люп. На приказ Арсена Люпена господин Жербуа отвечал молчанием. Это было объявлением войны.К вечеру из газет все узнали о похищении мадемуазель Жербуа.Самое смешное в том, что можно назвать спектаклями Арсена Люпена, это неизменно комическая роль полиции. Все происходит как бы вне ее. Он говорит, пишет, предупреждает, приказывает, угрожает, выполняет задуманное так, как если бы не существовало в природе ни начальника Сюртэ, ни его агентов, комиссаров, никого, кто мог бы помешать осуществлению планов Люпена. Полиция оказывается чем-то незначительным и недействительным. Препятствий не существует.А ведь она сбивается с ног! Как только речь заходит об Арсене Люпене, все в полиции, сверху донизу, бушуют, мечутся, закипают от ярости. Это враг, и враг такой, который завораживает, устраивает провокации, презирает вас и, даже хуже, не обращает на вас никакого внимания.Как бороться с таким врагом? По словам горничной, без двадцати десять Сюзанна вышла из дома. В десять часов пять минут, выходя из лицея, отец не увидел ее в том месте, где они всегда встречались. Значит, все случилось за те двадцать минут, что она шла от дома до лицея или, по крайней мере, до места неподалеку от лицея.Двое соседей заявили, что встретили ее в трехстах шагах от дома. Одна дама видела, как по проспекту шла девушка, по описанию похожая на Сюзанну. Но потом? Что было потом, неизвестно.Поиски шли повсюду, допрашивали служащих вокзалов и сторожей у городской черты, но в тот день никто не заметил ничего похожего на похищение девушки. Однако в Виль-д'Аврэ бакалейщик сообщил, что люди, ехавшие из Парижа в закрытом автомобиле, у него покупали масло. На переднем сиденье он заметил механика, а в глубине машины сидела блондинка. Очень белокурая дама, уточнил свидетель. Час спустя тот же автомобиль проезжал в обратном направлении из Версаля. Образовавшаяся пробка заставила его притормозить, и бакалейщик смог разглядеть, что рядом с уже виденной белокурой дамой теперь сидела другая дама, вся в шалях и вуалях. Не оставалось никаких сомнений в том, что это была Сюзанна Жербуа.Но тогда приходилось признать, что похищение произошло средь бела дня, на оживленной улице, почти в самом центре города!Каким образом? И где именно? Никто не слышал криков, не было замечено ничего подозрительного.Бакалейщик дал описание автомобиля, это был лимузин темно-синего цвета в 24 лошадиные силы фирмы Пежо. На всякий случай отправились к госпоже Боб-Вальтур, директрисе Большого Гаража и знатоку похищений на автомобиле. Та действительно в пятницу утром давала на день напрокат лимузин Пежо какой-то белокурой даме, которую после этого ни разу не видела.— А механик?— Его звали Эрнест, он нанялся накануне, предъявив отличные рекомендации.— Сейчас он здесь?— Нет, пригнал машину обратно и больше не приходил.— А можно ли его найти?— Конечно, надо спросить у тех, кто его рекомендовал. Вот их имена.Отправились к этим людям. Никто из них не знал человека по имени Эрнест.Таким образом, по какому бы следу ни пошли, чтобы выбраться из таинственного мрака, все равно оказывались перед новой тайной, новой неизвестностью.У господина Жербуа недоставало сил продолжать столь плачевно для него начавшийся первый бой. Безутешный после исчезновения дочери, мучимый угрызениями совести, он решил сдаться.Маленькое объявление, вышедшее в «Эко де Франс» и вызвавшее много пересудов, просто и ясно подтверждало его полную капитуляцию.Это была победа, война закончилась в четырежды двадцать четыре часа.Спустя два дня господин Жербуа вошел в помещение Земельного Кредита. В кабинете управляющего он предъявил билет номер 514, серия 23. Управляющий так и подскочил.— Ах, так он у вас? Вам его вернули?— Я потерял его, а теперь нашел, — ответил господин Жербуа.— Но ведь вы утверждали… речь шла о…— Все это не более чем россказни и клевета.— Тем не менее хотелось бы получить от вас какой-нибудь документ в подтверждение…— Достаточно будет письма майора?— Разумеется.— Вот оно.— Прекрасно. Будьте добры, передайте пока все это нам. Полагается в течение пятнадцати дней проверить имеющиеся документы. Мы известим вас, когда вы сможете подойти в кассу. До истечения этого срока, считаю, месье, вы сами будете заинтересованы в том, чтобы ничего не разглашать и закончить это дело в условиях полной секретности.— Я так и собирался.Господин Жербуа не сказал больше ни слова, и управляющий также молчал. Однако есть некоторые секреты, о которых узнают, даже если никто и не проговорился. Короче, всем тут же стало известно, что Арсен Люпен не побоялся вернуть господину Жербуа билет номер 514, серия 23. Новость была встречена с удивлением и восторгом. Что и говорить, смелый игрок, бросил на стол такой крупный козырь, драгоценный лотерейный билет! Правда, сделал он это умышленно, в то же время имея на руках карту, равную по значимости. Однако, что, если девушке удастся ускользнуть? А вдруг смогут освободить находящуюся у него заложницу?Полиция почуяла слабое место врага и удвоила свои усилия. Арсен Люпен обезоружен, сам себя обворовал, попав в им же самим расставленные силки, не получив ни единого жалкого су из вожделенного миллиона… есть от чего насмешникам переметнуться в противоположный лагерь.Однако надо было найти Сюзанну. А она никак не находилась и тем более не сбегала.— Ладно, — говорили люди, — Арсен Люпен получил очко и выиграл первый раунд. Но самое трудное впереди! Кто спорит, мадемуазель Жербуа у него, и он не отдаст ее, пока не получит свои пятьсот тысяч франков. Однако где и как будет произведен обмен? Для того, чтобы он состоялся, нужно назначить встречу, а тогда кто помешает господину Жербуа предупредить полицию и с ее помощью заполучить обратно дочь, а заодно и все деньги?Решили взять у учителя интервью. Но он, сломленный, не желал говорить, оставался непреклонен.— Мне нечего сказать, теперь я жду.— А мадемуазель Жербуа?— Поиски продолжаются.— Арсен Люпен еще вам писал?— Нет.— Честное слово?— Нет.— Значит, писал. А каковы его требования?— Мне нечего сказать.Журналисты принялись осаждать мэтра Детинана. Также безрезультатно.— Господин Люпен — мой клиент, — нарочито важно отвечал он, — вы должны понять, что я обязан хранить абсолютную тайну.Неизвестность начала всем действовать на нервы. Что-то замышлялось в секрете. Пока Арсен Люпен плел свою сеть, полиция денно и нощно следила за господином Жербуа. Налицо было три возможных исхода этого дела: полная победа; арест; или позорная, смешная неудача.Случилось так, что любопытство толпы тут было удовлетворено лишь наполовину, поэтому сейчас, на этих страницах впервые вы сможете прочитать о том, как все было на самом деле.Во вторник, 12 марта, господин Жербуа получил в обычном с виду конверте уведомление из Земельного Кредита.В час дня в четверг он сел в поезд на Париж. В два получил тысячу банкнот по тысяче франков.И пока дрожащей рукой перебирал их (ведь это был выкуп за Сюзанну), неподалеку от главного входа в банк остановилась машина. В ней сидели двое. Один из них, седеющий мужчина с энергичным лицом, не вязавшимся с костюмом и повадками мелкого служащего, был главным инспектором Ганимаром, тем самым стариком Ганимаром, заклятым врагом Люпена.— Сейчас выйдет, — внушал Ганимар капралу Фоленфану. — Не пройдет и пяти минут, как увидим его, голубчика. Все готово?— Абсолютно все.— Сколько нас?— Восемь человек, из них двое на велосипедах.— Я-то стою троих. Пожалуй, достаточно, хотя и не густо. Ни в коем случае нельзя упустить Жербуа… а не то — привет, встретится с Люпеном, где задумали, сменяет девицу на полмиллиона, и дело в шляпе.— И почему это он не захотел быть с нами заодно? Все стало бы гораздо проще. Стоило подключить нас, и миллион был бы у него в кармане.— Так-то оно так, но он боится. Станет того надувать и не получит дочку.— Кого это — того?— Его.Ганимар сказал это как-то торжественно и с некоторой даже опаской, как будто говорил о сверхъестественном существе, чьи когти уже неоднократно испытал на своей шкуре.— Вот странный тип, — здраво заметил капрал Фоленфан, — придется нам защищать этого господина от него самого.— Когда имеешь дело с Люпеном, все встает с ног на голову, — вздохнул Ганимар.Прошла минута.— Смотри, — насторожился Ганимар.Из дверей выходил господин Жербуа. Он медленно удалялся, шагая вдоль магазинов и разглядывая витрины и в конце улицы Капуцинов свернул налево, на бульвары.— Что-то уж очень спокоен наш клиент, — говорил Ганимар. — Когда имеешь в кармане целый миллион, не будешь так прогуливаться.— А что он может сделать?— Ничего, конечно. Все равно, это подозрительно. Люпен есть Люпен.В этот момент господин Жербуа направился к киоску, выбрал газеты, получил сдачу и, развернув одну из них, принялся читать прямо на ходу. Но вдруг одним прыжком вскочил в стоявший у тротуара автомобиль. Видимо, мотор уже работал, так как машина, сразу сорвавшись с места, проскочила площадь Мадлен и пропала из вида.— Черт возьми! — вскричал Ганимар. — начинаются ЕГО штучки!И бросился вслед, а за ним и все остальные побежали вокруг площади Мадлен.Пробежав немного, Ганимар остановился, расхохотавшись. В самом начале бульвара Малерб стояла, сломавшись, та самая машина. Из нее как раз вылезал господин Жербуа.— Скорее, Фоленфан… механика… может быть, это тот самый Эрнест?Фоленфан занялся механиком. Оказалось, его звали Гастон, он служил в фирме фиакров и автомобилей. По его словам, десять минут назад машину нанял какой-то господин, который велел ждать с включенным мотором у киоска, пока не придет другой пассажир.— Какой адрес назвал второй пассажир? — поинтересовался Фоленфан.— Да никакого… Бульвар Малерб… авеню Мессин… двойная плата. Вот все, что он сказал.Однако пока разбирались с шофером, господин Жербуа, не теряя ни минуты, вскочил в первый же проезжавший мимо экипаж.— Кучер, к метро на Конкорд.Учитель вышел из метро на площади Пале-Ройяль, подбежал к другому экипажу и велел ехать на Биржевую площадь. Оттуда снова на метро до авеню Вийе, а там опять в экипаж.— Кучер, улица Клапейрон, 25.Дом 25 по улице Клапейрон был угловым и выходил также на бульвар Батиньоль. Господин Жербуа поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь открыл какой-то мужчина.— Здесь живет мэтр Детинан?— Это я и есть. А вы господин Жербуа?— Он самый.— Я ждал вас, месье. Прошу входить.Когда господин Жербуа заходил в адвокатский кабинет, часы пробили три.— Он назначил как раз это время, — заметил учитель. — А что, его нет?— Пока нет.Господин Жербуа сел, вытер лоб, снова взглянул на часы, будто не зная, сколько времени, и с тревогой переспросил:— Он придет?— Вы спрашиваете меня, месье, — ответил адвокат, — о вещах, узнать которые я и сам был бы рад. Никогда в жизни не испытывал еще подобного нетерпения. Во всяком случае, если он придет, то сильно рискует, дом вот уже две недели под наблюдением. Мне не доверяют.— А мне еще больше. Даже не уверен, что приставленные ко мне агенты потеряли мой след.— Но в таком случае…— Я тут ни при чем, — живо откликнулся учитель, — меня не в чем упрекнуть. Что я обещал? Слушаться ЕГО приказов. Так вот, я слепо следовал ЕГО приказам, получил деньги в точно назначенный час, отправился к вам тем путем, который указал ОН. Это я виноват в том, что случилось с дочкой, и теперь честно выполнил свои обязательства. Наступил его черед держать слово.И добавил все с тем же беспокойством в голосе:— Ведь он приведет дочь?— Надеюсь.— Но… вы виделись с ним?— Я? Конечно, нет! Просто меня в письме попросили принять вас обоих, услать до трех часов прислугу и никого не принимать между вашим приходом и его уходом. В случае отказа я должен был бы предупредить его двумя строчками в «Эко де Франс». Но я так рад, что могу оказать услугу Арсену Люпену, и согласен на все.Господин Жербуа простонал:— Увы! Чем все это кончится?Он достал из кармана банкноты, разложил их на столе и составил две равные пачки. Оба хранили молчание. Время от времени господин Жербуа прислушивался. Не звонят ли в дверь?Шли минуты, и тревога его все росла. Сам мэтр Детинан начал испытывать какое-то беспокойство.В какой-то момент адвокат утратил самообладание. Он резко встал:— Не придет… А как вы думали? С его стороны это было бы безрассудством! Нам-то он доверяет, ведь мы — честные люди, не способные на предательство. Но опасность не только здесь.Вконец сломленный господин Жербуа, прижав к столу обе пачки банкнот, бормотал:— Хоть бы он пришел, Господи, хоть бы пришел! Все это отдам, лишь бы увидеть Сюзанну!Дверь распахнулась.— Хватит и половины, господин Жербуа.На пороге стоял элегантно одетый молодой человек, в котором господин Жербуа сразу узнал того, кто заговорил с ним возле лавки старьевщика в Версале. Он бросился к нему.— Где Сюзанна? Где моя дочь?Арсен Люпен плотно прикрыл дверь и, преспокойно снимая перчатки, обратился к адвокату:— Мой дорогой мэтр, позвольте от души поблагодарить вас за любезность, с которой вы согласились защищать мои права. Я никогда об этом не забуду.— Но вы не позвонили… — прошептал мэтр Детинан. — Я не слышал звонка…— Звонки и двери — это вещи, которые должны работать так, чтобы их не было слышно. Главное, я здесь.— Но моя дочь! Сюзанна! Что вы с ней сделали? — все повторял учитель.— Боже мой, месье, — ответил Люпен, — как вы торопитесь! Полноте, не волнуйтесь, еще мгновение и ваша дочь окажется у вас в объятиях.Он прошелся по комнате и снисходительно похвалил:— Господин Жербуа, разрешите вас поздравить: вы сегодня действовали с большой ловкостью. Если бы автомобиль так глупо не сломался, мы спокойно бы встретились на площади Звезды и избавили бы мэтра Детинана от беспокойства. Но что поделаешь! Видно, так было суждено.Заметив на столе две пачки банкнот, Люпен воскликнул:— О, прекрасно! Миллион здесь… Не будем терять времени. Вы позволите?— Но, — возразил мэтр Детинан, загородив собою деньги, — мадемуазель Жербуа еще здесь нет.— Ну и что из этого?— Но ведь ее присутствие необходимо…— Понимаю, понимаю! Арсен Люпен вызывает лишь относительное доверие. Заберет полмиллиона и не вернет заложницу. Ах, дорогой мэтр, люди меня так плохо знают! Судьбой предназначено мне совершать, скажем, особые поступки, и поэтому никто не верит в мое слово… Мое! Человека чрезвычайно щепетильного и деликатного! Впрочем, дорогой мэтр, если у вас появились какие-нибудь опасения, откройте окно и позовите на помощь. На улице целая дюжина агентов.— Вы так думаете?Арсен Люпен чуть отодвинул штору.— Похоже, господину Жербуа не удалось провести Ганимара. Что я вам говорил? Вот он, старый дружок!— Возможно ли это? — воскликнул учитель. — Клянусь вам…— Что не предали? Не сомневаюсь, однако те парни тоже не простачки. А вот и Фоленфан! И Греом! И Дьези! Все мои ребята здесь!Мэтр Детинан не мог скрыть удивления. Какое спокойствие! Люпен беззаботно смеялся, как будто играл в обычную детскую игру, как будто ему ничто не угрожало!И беззаботность эта, даже больше, чем присутствие полицейских, придала адвокату уверенности. Он отошел от стола с банкнотами.Арсен Люпен взял в руки обе пачки денег и, вытащив из каждой по двадцать пять банкнот, протянул все пятьдесят мэтру Детинану:— Часть гонорара от господина Жербуа, мой дорогой мэтр, и часть от Арсена Люпена. Вы их честно заработали.— Вы ничего мне не должны, — возразил адвокат.— Как? А доставленные хлопоты?— А удовольствие, которое я получаю от этих хлопот!— Иными словами, дорогой мэтр, вы не хотите брать денег от Арсена Люпена. Вот что значит иметь плохую репутацию, — вздохнул он и протянул деньги учителю.— Возьмите, в память о нашей встрече, это будет моим свадебным подарком мадемуазель Жербуа.Господин Жербуа схватил банкноты, возразив при этом:— Моя дочь не собирается замуж.— Не будет собираться, если вы откажете ей в своем родительском благословении. Она просто горит желанием выйти замуж.— Откуда вам известно?— Молодые девушки всегда о чем-то мечтают без разрешения своих пап. Счастье, что есть на свете добрые гении по имени Арсен Люпен, находящие в ящиках секретеров тайные надежды их милых душ.
1 2 3 4