В галантности Карла чувствовалась обходительность, которой Георг Август был лишен. Но при этом Георг Август выглядел приятным молодым человеком. Он восхищался ею. Он помог ей выбраться из пучины тоски, в которую она погрузилась после смерти Софии Шарлотты. И Каролина сожалела о его отъезде.
Она подошла к окну и окинула взглядом парк, он был теперь очень красив, полон цветущих летних роз. Она могла бы поехать к Софии Шарлотте, в Лейн-Шлосс, в Герренхаузен, в Альте-Палас… София Шарлотта столько рассказывала о них, что Каролине казалось, что она уже бывала в этих дворцах. У нее есть общее с курфюрстиной Софией – безграничная любовь к Софии Шарлотте. И не только это. Они люди одного круга, их интересует обсуждение идей. А так трудно найти компаньона, с которым можно было бы говорить о чем-нибудь ином, кроме сплетен, туалетов и придворных скандалов.
У Каролины возникло чувство, будто через огромное расстояние, отделяющее мертвых от живых, до нее доносится голос Софии Шарлотты.
– Мне нельзя быть с тобой, моя дорогая, но мой дом поможет тебе. Поезжай к моей матери. Она полюбит тебя, и ты полюбишь ее. Тебе когда-нибудь придется выйти замуж. Это лучшее, что может выбрать женщина. Ты согласишься со мной, когда у тебя появятся дети. Ты будешь жить в моем старом доме. Мое любимейшее дитя, это лучшее, что осталось тебе.
Лучшее, что ей осталось! Люди были правы, когда говорили, что она не может вечно жить в скорби, потому что никто не может жить только воспоминаниями об умершей.
К ней пришел брат, и она тотчас заметила, как он восхищен случившимся.
– Барон фон Элц сказал мне. Ну, Каролина, это отличное предложение. Он хочет, чтобы ты быстро дала ответ. Надеюсь, ты не будешь откладывать решение. Это лучшее, что могло бы ожидать тебя. Ты примешь предложение?
– Да, я принимаю его.
* * *
Барон фон Элц во весь опор поскакал в Ганновер и через несколько дней вернулся в Ансбах с распоряжениями курфюрста, касающимися брака его сына с принцессой Каролиной.
Но пока все документы не оказались в его руках, Георг Людвиг держал дело в строжайшем секрете. Он был в своем репертуаре – послал к матери графа фон Платена, чтобы сообщить ей о предстоящем бракосочетании.
София уже поднялась с постели и потихоньку поправлялась. Она приняла фон Платена в комнате для аудиенций.
– Хорошие новости, Ваше Высочество! – граф, загадочно улыбаясь, поклонился старой курфюрстине. – Наследный принц скоро женится.
София ошеломленно вытаращила глаза. Гнев готов был прорваться наружу, но долгая практика научила ее сдерживаться.
– Да, Ваше Высочество, ваш сын подумал, что пришло время Георгу Августу жениться, и он уверен, что вы согласитесь с ним. Так как условия брака уже обговорены, мы надеемся, что свадьба произойдет очень скоро. Ни курфюрст, ни наследный принц не видят причины, почему бы откладывать ее.
Свадьба! Ярость душила старую женщину. «Но ведь я прочила ему в жены Каролину! Почему Георг Людвиг никогда не слушает меня!»
– Все было устроено в секрете. Принц с фон Элцом поехали в Ансбах… Они представились как Буш и Стединг, два джентльмена, путешествующие ради собственного удовольствия.
– В Ансбах! – воскликнула София. – Значит…
– Принцесса Каролина Ансбахская выходит замуж за принца, Ваше Высочество. Она приняла его предложение, и сейчас переговоры уже завершены.
Курфюрстина не понимала, чего в ней больше: возмущения – от нее держали в секрете план, который она же и предложила, или радости, ибо то, чего она так желала, свершилось. Будучи женщиной рассудительной, она быстро подавила возмущение и дала волю радости.
София расплылась в довольной улыбке.
– Прошу вас передать сыну, что если бы у меня спросили совета, я бы сказала: лучшая из возможных невест для моего внука – это принцесса Каролина Ансбахская.
Ганновер взволнованно готовился к свадьбе. Она уже перестала быть секретом. Жених в своих апартаментах крутился перед зеркалом, командуя слугами, помогавшими ему облачиться в костюм, сшитый для свадебной церемонии. Он перемерил все парики, выбирая тот, который сделает его хоть на дюйм выше. Первый раз в жизни он стал при дворе самой важной персоной, все внимание сосредоточилось на нем. И он, глядя в зеркало, восхищался собой. Даже отец теперь относился к нему с непривычным уважением. Георг Август был счастливым женихом.
В кухнях дворца все кипело и бурлило. Чтобы отпраздновать свадьбу, готовился такой пир, который должен был превзойти все банкеты и пиршества. Комедианты и актеры получили приказ подготовить пьесы и развлечения для оживления праздника. Даже курфюрст, обычно склонный к строгой экономии, ради такого счастливого события считал допустимой некоторую экстравагантность. Уникальный случай! Первый раз курфюрст был доволен сыном. Такого придворные еще не видали.
София Доротея волновалась не меньше брата.
– В воздухе пахнет свадьбами, – смеялась она. – Теперь я на очереди. И я тебе открою один секрет… Георг Август. Кронпринц Пруссии просит моей руки.
– Думаешь, его отец разрешит? Он в ярости от моей свадьбы. Некоторые говорят, что он хотел Каролину для себя, – Георг Август встал на цыпочки и изучал себя в зеркале. – Король Испании мечтал заполучить ее. И король Пруссии тоже. А она выбрала меня.
– Ну, ты единственный, кто этим удивлен! – фыркнула София Доротея. – И бесполезно говорить, что я не выйду за Фридриха Вильгельма. Я решила, что выйду, и я выйду… И он тоже так решил.
– Он тебе сказал?
– Он сказал, что пока не получит согласия на нашу свадьбу, сделает жизнь в Берлине невыносимой.
– У тебя дерзкий возлюбленный!
– Только такой мне и нужен, – София Доротея вдруг стала серьезной. – Георг Август, я все время думаю, как сейчас чувствует себя мама.
– Чувствует? А как она должна себя чувствовать?
– Ты не можешь поставить себя на ее место. Ее сын, ее первенец вот-вот женится, а она сидит там взаперти, и ей не разрешается быть с нами и радоваться вместе со всеми.
– Ненавижу отца за то, что он сделал с мамой, – Георг Август замолчал и сердито поджал губы.
– Тебе есть за что его ненавидеть и кроме этого, – напомнила София Доротея. – Дедушка Целле едет в Ганновер, знаешь? Он хочет поздравить тебя и сказать, как он счастлив узнать о твоей свадьбе. Но не думаю, что он так уж счастлив.
Не думаю, что он вообще был счастлив с того дня, как разрешил отцу жениться на маме. Нам с тобой повезло, мы сами выбрали себе суженых… хоть в какой-то степени выбрали. Это же ужас: вообрази, девушку представляют нашему отцу и сообщают ей, что она должна выйти за него замуж! Неудивительно, что наша мама была несчастна. Неудивительно, что бабушка Целле никогда не могла простить мужу брак дочери и никогда уже не любила его по-прежнему.
Георг Август вспомнил детство. Он помнил мать лучше, чем София Доротея. И до сих пор вздрагивал от страха, мысленно возвращаясь в те дни, когда она исчезла, а он пытался ее спасти.
– До конца своих дней буду ненавидеть отца, – сказал Георг Август. – Хотя он и не стал насильно женить меня. Но я все равно буду его ненавидеть.
София Доротея кивнула.
– Свадьба! Все танцуют, веселятся и поздравляют. Но это еще вопрос, с чем поздравлять?
– Меня есть с чем.
– Конечно, Георг Август и Каролина всегда будут жить в согласии.
– А почему бы им не жить в согласии?
– Потому что никто не живет в согласии. Единственное, на что ты можешь надеяться, это на компромисс, как бабушка Ганновер. Она была королевой у себя в доме, потому что никогда не мешала дедушке иметь любовниц.
– Каролина тоже не будет мешать мне иметь любовниц.
– Ох, ты так думаешь? Я не позволю своему мужу заводить любовниц.
– И ты думаешь, найдется муж, который послушается тебя?
– Мой послушается.
– У тебя странные представления о браке.
– Вероятно, Каролина разделяет их.
– Каролина! – Георг Август мечтательно улыбнулся, представив будущее. – Знаешь, сестра, она очень красивая и нежная. И она так спокойно меня слушает. Сейчас она немного печальная и будет благодарна мне за то, что я женился на ней.
– Конечно, твой брак должен быть счастливым, – насмешливо проговорила София Доротея. – Бабушка Целле поехала в Олден. Она не приедет сюда, потому что ненавидит нашего отца. Она никогда не простит ему того, что он сделал с мамой. Я как-то раз видела фрейлейн фон Кнесбек. Она любила маму и очень переживает за нее. Фон Кнесбек мне рассказала, что никогда не встречала такую любящую пару, как бабушка и дедушка Целле. Он жил ради жены, пока наша мама не вышла замуж за отца. Тогда они поссорились. Потому что бабушка была против этого брака, а он за. И когда грянула трагедия, она прокляла мужа и навсегда разлюбила его. Теперь вся ее любовь обращена к нашей маме. Разве это не печально, Георг Август? Их история не заставляет тебя сомневаться, когда ты думаешь о своем браке?
– У меня все будет по-другому. Зачем нам ссориться. Каролина сумеет понять меня.
– Фридрих Вильгельм не понимает меня… Но это будет забавно – узнавать, какой он… А ему узнавать, какая я. И потом я не жду от брака многого, как ты. Тебе нужна жена покорная, как рабыня, чтобы она подчинялась всем твоим капризам и смотрела на тебя как на Бога. Ох, Георг Август, тебе надо повзрослеть!
– Послушай, о ком ты говоришь? По-моему, ты сравни-наешь меня с отцом.
– Я никого бы не стала сравнивать с ним. Знаешь, наша мать хотела написать тебе. Она хотела сказать, как она рада, что ты собираешься жениться, и пожелать тебе счастья. Но отец не разрешил.
– Он чудовище. Всегда буду ненавидеть его. А я всегда буду добр к Каролине.
– О, это так благородно с твоей стороны! – София Доротея весело засмеялась. – Давай надеяться, что она будет так же добра к тебе, как ты к ней.
Георг Август сердито сощурился.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Подожди и увидишь. Подожди пять – десять лет. Подожди и все увидишь сам.
София Доротея решила, что уже достаточно объяснила ему, что такое брак. Она пришла к брату, чтобы посмотреть, как на нем выглядит свадебный костюм. Теперь она пойдет и посмотрит на свой туалет, сшитый к свадьбе брата.
* * *
Восемь недель спустя после того, как барон фон Элц передал предложение наследного принца, Каролина с братом выехали в Ганновер.
Каролина немного нервничала, ведь она полностью поры-нала со старой жизнью и готовилась вступить в новую. Она убедила себя, что ее брак должен быть успешным, а жизнь в Ганновере, по-видимому, терпимой, хотя, конечно, несравнимой с той, какую она вела в Люценбурге, потому что общество Софии Шарлотты невозможно заменить никаким другим.
Когда они оставили позади холмы Ансбаха и карета покатилась по северным равнинам, Каролина мысленно перечитывала письма, полученные от Георга Августа после того, как она согласилась стать его женой.
«Я Вам бесконечно благодарен за то, что Вы подарили мне величайшее счастье, какого я только мог желать в жизни… Надеюсь доказать Вам, что мое уважение к Вам непоколебимо, а любовь вечна…»
«Время Вашего прибытия кажется мне бесконечно далеким, и я считаю дни и часы, когда же вновь увижу Вас…»
«Я ни о чем так страстно не мечтаю, как о том, чтобы броситься к ногам моей принцессы и пообещать ей вечную преданность. Только Вы можете сделать меня счастливым. Но я не буду полностью убежден в своем счастье, пока не удовлетворю стремление с избытком засвидетельствовать Вам мою любовь и нежность…»
Слова влюбленного, но ведь она его видела только во время одного короткого визита. Между тем счастье… или, по крайней мере, удовлетворение происходящим, было главной темой его писем. Каролина не считала себя романтической девушкой. Общение с Софией Шарлоттой и трагическая судьба матери научили ее реализму. Жизнь с этим дерзким, щеголеватым юнцом, без сомнения, будет невозможна без компромиссов. И она была готова к этому.
Слушая, как шуршат по дороге колеса экипажа, она верила, что выбрала мудрый путь.
Новая жизнь была ей необходима.
И сейчас она стояла на ее пороге.
* * *
В деревне на окраине Ганновера Каролина познакомилась со своим свекром.
Встреча отнюдь не успокоила Каролину, потому что ее не предупредили, чего ей следует ожидать, и она почувствовала себя подавленной. Несомненно, она бы очень удивилась, узнав, что в тот день Георг Людвиг был необычно любезен.
Он скороговоркой пробормотал, что рад ее видеть, и доволен, что она согласилась выйти замуж за его сына.
Угрюмый, ненавидевший церемонии, он насколько возможно сократил беседу. Но у Каролины осталось впечатление, что он рассматривал и оценивал ее, как скотовод племенную корову. И тут у нее зародилась первая тревога: какие трудности ждут ее в доме, где этот человек – хозяин?
Брат попытался успокоить ее. Георг Людвиг – обыкновенный мужчина. Он хорошо управляет Ганновером. И очевидно, что, несмотря на грубость его манеры, он доволен этим браком.
Когда будущий свекор уехал в Ганновер и оставил ее в последний вечер наедине с братом, Каролина с облегчением вздохнула.
* * *
Буквально накануне прибытия Каролины в Ганновер умер герцог Целле. Умер, простудившись на охоте. Это событие мрачной тенью легло на будущую свадьбу не столько потому, что умер член семьи, сколько потому, что оно неизбежно вызвало воспоминания о жене курфюрста. Едва ли приятно, когда такие разговоры возникают во время свадьбы.
Но как бы то ни было, Георг Людвиг объявил, что в связи с обстоятельствами время траура будет очень недолгим.
Экипаж с Каролиной и ее братом въехал в главный двор Лейн-Шлосса. Немедленно зазвучали приветственные фанфары, и солдаты выстроились в почетный караул. Вся семья во главе с курфюрстом стоя ожидала прибытия невесты. По одну сторону от Георга Людвига стоял сын, по другую – мать.
Глаза Георга Августа сияли от удовольствия и счастья. Георг Людвиг тоже выглядел довольным, хотя был, по обыкновению, угрюм. А курфюрстина София сказала себе:
«После смерти моей дорогой дочери я не думала, что дождусь такого счастливого момента».
«Добро пожаловать в Ганновер… Добро пожаловать». Эти слова стали темой дня.
Но только курфюрстина София с необычной для нее горячностью обняла Каролину, прижала к себе и прошептала:
– Добро пожаловать домой, моя дорогая.
* * *
Вечером во дворцовой церкви собралось большое общество, чтобы отпраздновать брак Георга Августа, наследного принца Ганновера, и Каролины, принцессы Ансбахской.
ПРИ ГАННОВЕРСКОМ ДВОРЕ
Первые недели после свадьбы Каролина пребывала на вершине блаженства; она даже не думала, что такое возможно. Георг Август был влюблен, внимателен и полон восторга от приключения, героем которого он стал. Он гордился своей красивой, грациозной и очаровательной женой, которой многие восхищались. И не уставал напоминать окружающим, что она отказала эрцгерцогу Карлу и вышла замуж за него.
– Они будто созданы друг для друга, – говорила курфюрстина София. – И она сумеет поладить с Георгом Августом.
А принц, сияя от счастья, вертелся среди придворных. Теперь он хотел только одного – сына. И, конечно, других детей, которые последуют за ним. Другой его мечтой было отличиться в армии. Пока что он сделал только первый шаг к сей цели.
Каролина отогрелась в лучах его любви; они постоянно бывали вместе, он с восторгом показывал ей развлечения Ганновера. Она нашла двор немного вульгарным, но и намеком не выдала своего мнения. Мысленно она решила, что изменит его, когда станет курфюрстиной. Она сделает Ганновер вторым Шарлоттенбургом. Лейбниц уже вернулся сюда, она пригласит и других философов.
С большим удовольствием Каролина ездила по улицам Ганновера и слушала приветственные крики толпы. Люди были особенно дружелюбны к ней и наследному принцу.
«Хотя Георг Людвиг – хороший правитель, – думала она, – он не способен вызвать в подданных теплые чувства».
Она восхищалась Герренхаузеном (главным образом, его парками), Альте-Палас нравился ей меньше, а Лейн-Шлосс производил несколько гнетущее впечатление.
«Наверно, – решила она, – над ним витает тень трагедии».
Георг Август, знакомя ее с дворцом, привел в Рыцарский зал и показал место, где, как считали, был убит Кенигсмарк.
– Есть один член семьи, – сказал он ей, – которого ты не увидишь. Это моя мать.
– Разве такое возможно?
– Он не разрешит, – принц сощурил глаза и побагровел от гнева. – Мне запрещается видеть ее. Она не может даже написать мне. Вот что я скажу тебе, Каролина: я не собираюсь вечно ему подчиняться.
– Наверно, если бы ты объяснил свою точку зрения…
– Объяснить моему отцу! Ты его еще не знаешь, Каролина. Подожди, скоро ты все увидишь сама.
– По-моему, ты ненавидишь отца.
– Конечно, ненавижу! Здесь все ненавидят его, кроме любовниц, и думаю, они тоже только терпят его, потому что получают подарки. И ты скоро его возненавидишь.
– Надеюсь, нет.
Георг Август повернулся к ней, и она увидела, как лицо у него налилось яростью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Она подошла к окну и окинула взглядом парк, он был теперь очень красив, полон цветущих летних роз. Она могла бы поехать к Софии Шарлотте, в Лейн-Шлосс, в Герренхаузен, в Альте-Палас… София Шарлотта столько рассказывала о них, что Каролине казалось, что она уже бывала в этих дворцах. У нее есть общее с курфюрстиной Софией – безграничная любовь к Софии Шарлотте. И не только это. Они люди одного круга, их интересует обсуждение идей. А так трудно найти компаньона, с которым можно было бы говорить о чем-нибудь ином, кроме сплетен, туалетов и придворных скандалов.
У Каролины возникло чувство, будто через огромное расстояние, отделяющее мертвых от живых, до нее доносится голос Софии Шарлотты.
– Мне нельзя быть с тобой, моя дорогая, но мой дом поможет тебе. Поезжай к моей матери. Она полюбит тебя, и ты полюбишь ее. Тебе когда-нибудь придется выйти замуж. Это лучшее, что может выбрать женщина. Ты согласишься со мной, когда у тебя появятся дети. Ты будешь жить в моем старом доме. Мое любимейшее дитя, это лучшее, что осталось тебе.
Лучшее, что ей осталось! Люди были правы, когда говорили, что она не может вечно жить в скорби, потому что никто не может жить только воспоминаниями об умершей.
К ней пришел брат, и она тотчас заметила, как он восхищен случившимся.
– Барон фон Элц сказал мне. Ну, Каролина, это отличное предложение. Он хочет, чтобы ты быстро дала ответ. Надеюсь, ты не будешь откладывать решение. Это лучшее, что могло бы ожидать тебя. Ты примешь предложение?
– Да, я принимаю его.
* * *
Барон фон Элц во весь опор поскакал в Ганновер и через несколько дней вернулся в Ансбах с распоряжениями курфюрста, касающимися брака его сына с принцессой Каролиной.
Но пока все документы не оказались в его руках, Георг Людвиг держал дело в строжайшем секрете. Он был в своем репертуаре – послал к матери графа фон Платена, чтобы сообщить ей о предстоящем бракосочетании.
София уже поднялась с постели и потихоньку поправлялась. Она приняла фон Платена в комнате для аудиенций.
– Хорошие новости, Ваше Высочество! – граф, загадочно улыбаясь, поклонился старой курфюрстине. – Наследный принц скоро женится.
София ошеломленно вытаращила глаза. Гнев готов был прорваться наружу, но долгая практика научила ее сдерживаться.
– Да, Ваше Высочество, ваш сын подумал, что пришло время Георгу Августу жениться, и он уверен, что вы согласитесь с ним. Так как условия брака уже обговорены, мы надеемся, что свадьба произойдет очень скоро. Ни курфюрст, ни наследный принц не видят причины, почему бы откладывать ее.
Свадьба! Ярость душила старую женщину. «Но ведь я прочила ему в жены Каролину! Почему Георг Людвиг никогда не слушает меня!»
– Все было устроено в секрете. Принц с фон Элцом поехали в Ансбах… Они представились как Буш и Стединг, два джентльмена, путешествующие ради собственного удовольствия.
– В Ансбах! – воскликнула София. – Значит…
– Принцесса Каролина Ансбахская выходит замуж за принца, Ваше Высочество. Она приняла его предложение, и сейчас переговоры уже завершены.
Курфюрстина не понимала, чего в ней больше: возмущения – от нее держали в секрете план, который она же и предложила, или радости, ибо то, чего она так желала, свершилось. Будучи женщиной рассудительной, она быстро подавила возмущение и дала волю радости.
София расплылась в довольной улыбке.
– Прошу вас передать сыну, что если бы у меня спросили совета, я бы сказала: лучшая из возможных невест для моего внука – это принцесса Каролина Ансбахская.
Ганновер взволнованно готовился к свадьбе. Она уже перестала быть секретом. Жених в своих апартаментах крутился перед зеркалом, командуя слугами, помогавшими ему облачиться в костюм, сшитый для свадебной церемонии. Он перемерил все парики, выбирая тот, который сделает его хоть на дюйм выше. Первый раз в жизни он стал при дворе самой важной персоной, все внимание сосредоточилось на нем. И он, глядя в зеркало, восхищался собой. Даже отец теперь относился к нему с непривычным уважением. Георг Август был счастливым женихом.
В кухнях дворца все кипело и бурлило. Чтобы отпраздновать свадьбу, готовился такой пир, который должен был превзойти все банкеты и пиршества. Комедианты и актеры получили приказ подготовить пьесы и развлечения для оживления праздника. Даже курфюрст, обычно склонный к строгой экономии, ради такого счастливого события считал допустимой некоторую экстравагантность. Уникальный случай! Первый раз курфюрст был доволен сыном. Такого придворные еще не видали.
София Доротея волновалась не меньше брата.
– В воздухе пахнет свадьбами, – смеялась она. – Теперь я на очереди. И я тебе открою один секрет… Георг Август. Кронпринц Пруссии просит моей руки.
– Думаешь, его отец разрешит? Он в ярости от моей свадьбы. Некоторые говорят, что он хотел Каролину для себя, – Георг Август встал на цыпочки и изучал себя в зеркале. – Король Испании мечтал заполучить ее. И король Пруссии тоже. А она выбрала меня.
– Ну, ты единственный, кто этим удивлен! – фыркнула София Доротея. – И бесполезно говорить, что я не выйду за Фридриха Вильгельма. Я решила, что выйду, и я выйду… И он тоже так решил.
– Он тебе сказал?
– Он сказал, что пока не получит согласия на нашу свадьбу, сделает жизнь в Берлине невыносимой.
– У тебя дерзкий возлюбленный!
– Только такой мне и нужен, – София Доротея вдруг стала серьезной. – Георг Август, я все время думаю, как сейчас чувствует себя мама.
– Чувствует? А как она должна себя чувствовать?
– Ты не можешь поставить себя на ее место. Ее сын, ее первенец вот-вот женится, а она сидит там взаперти, и ей не разрешается быть с нами и радоваться вместе со всеми.
– Ненавижу отца за то, что он сделал с мамой, – Георг Август замолчал и сердито поджал губы.
– Тебе есть за что его ненавидеть и кроме этого, – напомнила София Доротея. – Дедушка Целле едет в Ганновер, знаешь? Он хочет поздравить тебя и сказать, как он счастлив узнать о твоей свадьбе. Но не думаю, что он так уж счастлив.
Не думаю, что он вообще был счастлив с того дня, как разрешил отцу жениться на маме. Нам с тобой повезло, мы сами выбрали себе суженых… хоть в какой-то степени выбрали. Это же ужас: вообрази, девушку представляют нашему отцу и сообщают ей, что она должна выйти за него замуж! Неудивительно, что наша мама была несчастна. Неудивительно, что бабушка Целле никогда не могла простить мужу брак дочери и никогда уже не любила его по-прежнему.
Георг Август вспомнил детство. Он помнил мать лучше, чем София Доротея. И до сих пор вздрагивал от страха, мысленно возвращаясь в те дни, когда она исчезла, а он пытался ее спасти.
– До конца своих дней буду ненавидеть отца, – сказал Георг Август. – Хотя он и не стал насильно женить меня. Но я все равно буду его ненавидеть.
София Доротея кивнула.
– Свадьба! Все танцуют, веселятся и поздравляют. Но это еще вопрос, с чем поздравлять?
– Меня есть с чем.
– Конечно, Георг Август и Каролина всегда будут жить в согласии.
– А почему бы им не жить в согласии?
– Потому что никто не живет в согласии. Единственное, на что ты можешь надеяться, это на компромисс, как бабушка Ганновер. Она была королевой у себя в доме, потому что никогда не мешала дедушке иметь любовниц.
– Каролина тоже не будет мешать мне иметь любовниц.
– Ох, ты так думаешь? Я не позволю своему мужу заводить любовниц.
– И ты думаешь, найдется муж, который послушается тебя?
– Мой послушается.
– У тебя странные представления о браке.
– Вероятно, Каролина разделяет их.
– Каролина! – Георг Август мечтательно улыбнулся, представив будущее. – Знаешь, сестра, она очень красивая и нежная. И она так спокойно меня слушает. Сейчас она немного печальная и будет благодарна мне за то, что я женился на ней.
– Конечно, твой брак должен быть счастливым, – насмешливо проговорила София Доротея. – Бабушка Целле поехала в Олден. Она не приедет сюда, потому что ненавидит нашего отца. Она никогда не простит ему того, что он сделал с мамой. Я как-то раз видела фрейлейн фон Кнесбек. Она любила маму и очень переживает за нее. Фон Кнесбек мне рассказала, что никогда не встречала такую любящую пару, как бабушка и дедушка Целле. Он жил ради жены, пока наша мама не вышла замуж за отца. Тогда они поссорились. Потому что бабушка была против этого брака, а он за. И когда грянула трагедия, она прокляла мужа и навсегда разлюбила его. Теперь вся ее любовь обращена к нашей маме. Разве это не печально, Георг Август? Их история не заставляет тебя сомневаться, когда ты думаешь о своем браке?
– У меня все будет по-другому. Зачем нам ссориться. Каролина сумеет понять меня.
– Фридрих Вильгельм не понимает меня… Но это будет забавно – узнавать, какой он… А ему узнавать, какая я. И потом я не жду от брака многого, как ты. Тебе нужна жена покорная, как рабыня, чтобы она подчинялась всем твоим капризам и смотрела на тебя как на Бога. Ох, Георг Август, тебе надо повзрослеть!
– Послушай, о ком ты говоришь? По-моему, ты сравни-наешь меня с отцом.
– Я никого бы не стала сравнивать с ним. Знаешь, наша мать хотела написать тебе. Она хотела сказать, как она рада, что ты собираешься жениться, и пожелать тебе счастья. Но отец не разрешил.
– Он чудовище. Всегда буду ненавидеть его. А я всегда буду добр к Каролине.
– О, это так благородно с твоей стороны! – София Доротея весело засмеялась. – Давай надеяться, что она будет так же добра к тебе, как ты к ней.
Георг Август сердито сощурился.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Подожди и увидишь. Подожди пять – десять лет. Подожди и все увидишь сам.
София Доротея решила, что уже достаточно объяснила ему, что такое брак. Она пришла к брату, чтобы посмотреть, как на нем выглядит свадебный костюм. Теперь она пойдет и посмотрит на свой туалет, сшитый к свадьбе брата.
* * *
Восемь недель спустя после того, как барон фон Элц передал предложение наследного принца, Каролина с братом выехали в Ганновер.
Каролина немного нервничала, ведь она полностью поры-нала со старой жизнью и готовилась вступить в новую. Она убедила себя, что ее брак должен быть успешным, а жизнь в Ганновере, по-видимому, терпимой, хотя, конечно, несравнимой с той, какую она вела в Люценбурге, потому что общество Софии Шарлотты невозможно заменить никаким другим.
Когда они оставили позади холмы Ансбаха и карета покатилась по северным равнинам, Каролина мысленно перечитывала письма, полученные от Георга Августа после того, как она согласилась стать его женой.
«Я Вам бесконечно благодарен за то, что Вы подарили мне величайшее счастье, какого я только мог желать в жизни… Надеюсь доказать Вам, что мое уважение к Вам непоколебимо, а любовь вечна…»
«Время Вашего прибытия кажется мне бесконечно далеким, и я считаю дни и часы, когда же вновь увижу Вас…»
«Я ни о чем так страстно не мечтаю, как о том, чтобы броситься к ногам моей принцессы и пообещать ей вечную преданность. Только Вы можете сделать меня счастливым. Но я не буду полностью убежден в своем счастье, пока не удовлетворю стремление с избытком засвидетельствовать Вам мою любовь и нежность…»
Слова влюбленного, но ведь она его видела только во время одного короткого визита. Между тем счастье… или, по крайней мере, удовлетворение происходящим, было главной темой его писем. Каролина не считала себя романтической девушкой. Общение с Софией Шарлоттой и трагическая судьба матери научили ее реализму. Жизнь с этим дерзким, щеголеватым юнцом, без сомнения, будет невозможна без компромиссов. И она была готова к этому.
Слушая, как шуршат по дороге колеса экипажа, она верила, что выбрала мудрый путь.
Новая жизнь была ей необходима.
И сейчас она стояла на ее пороге.
* * *
В деревне на окраине Ганновера Каролина познакомилась со своим свекром.
Встреча отнюдь не успокоила Каролину, потому что ее не предупредили, чего ей следует ожидать, и она почувствовала себя подавленной. Несомненно, она бы очень удивилась, узнав, что в тот день Георг Людвиг был необычно любезен.
Он скороговоркой пробормотал, что рад ее видеть, и доволен, что она согласилась выйти замуж за его сына.
Угрюмый, ненавидевший церемонии, он насколько возможно сократил беседу. Но у Каролины осталось впечатление, что он рассматривал и оценивал ее, как скотовод племенную корову. И тут у нее зародилась первая тревога: какие трудности ждут ее в доме, где этот человек – хозяин?
Брат попытался успокоить ее. Георг Людвиг – обыкновенный мужчина. Он хорошо управляет Ганновером. И очевидно, что, несмотря на грубость его манеры, он доволен этим браком.
Когда будущий свекор уехал в Ганновер и оставил ее в последний вечер наедине с братом, Каролина с облегчением вздохнула.
* * *
Буквально накануне прибытия Каролины в Ганновер умер герцог Целле. Умер, простудившись на охоте. Это событие мрачной тенью легло на будущую свадьбу не столько потому, что умер член семьи, сколько потому, что оно неизбежно вызвало воспоминания о жене курфюрста. Едва ли приятно, когда такие разговоры возникают во время свадьбы.
Но как бы то ни было, Георг Людвиг объявил, что в связи с обстоятельствами время траура будет очень недолгим.
Экипаж с Каролиной и ее братом въехал в главный двор Лейн-Шлосса. Немедленно зазвучали приветственные фанфары, и солдаты выстроились в почетный караул. Вся семья во главе с курфюрстом стоя ожидала прибытия невесты. По одну сторону от Георга Людвига стоял сын, по другую – мать.
Глаза Георга Августа сияли от удовольствия и счастья. Георг Людвиг тоже выглядел довольным, хотя был, по обыкновению, угрюм. А курфюрстина София сказала себе:
«После смерти моей дорогой дочери я не думала, что дождусь такого счастливого момента».
«Добро пожаловать в Ганновер… Добро пожаловать». Эти слова стали темой дня.
Но только курфюрстина София с необычной для нее горячностью обняла Каролину, прижала к себе и прошептала:
– Добро пожаловать домой, моя дорогая.
* * *
Вечером во дворцовой церкви собралось большое общество, чтобы отпраздновать брак Георга Августа, наследного принца Ганновера, и Каролины, принцессы Ансбахской.
ПРИ ГАННОВЕРСКОМ ДВОРЕ
Первые недели после свадьбы Каролина пребывала на вершине блаженства; она даже не думала, что такое возможно. Георг Август был влюблен, внимателен и полон восторга от приключения, героем которого он стал. Он гордился своей красивой, грациозной и очаровательной женой, которой многие восхищались. И не уставал напоминать окружающим, что она отказала эрцгерцогу Карлу и вышла замуж за него.
– Они будто созданы друг для друга, – говорила курфюрстина София. – И она сумеет поладить с Георгом Августом.
А принц, сияя от счастья, вертелся среди придворных. Теперь он хотел только одного – сына. И, конечно, других детей, которые последуют за ним. Другой его мечтой было отличиться в армии. Пока что он сделал только первый шаг к сей цели.
Каролина отогрелась в лучах его любви; они постоянно бывали вместе, он с восторгом показывал ей развлечения Ганновера. Она нашла двор немного вульгарным, но и намеком не выдала своего мнения. Мысленно она решила, что изменит его, когда станет курфюрстиной. Она сделает Ганновер вторым Шарлоттенбургом. Лейбниц уже вернулся сюда, она пригласит и других философов.
С большим удовольствием Каролина ездила по улицам Ганновера и слушала приветственные крики толпы. Люди были особенно дружелюбны к ней и наследному принцу.
«Хотя Георг Людвиг – хороший правитель, – думала она, – он не способен вызвать в подданных теплые чувства».
Она восхищалась Герренхаузеном (главным образом, его парками), Альте-Палас нравился ей меньше, а Лейн-Шлосс производил несколько гнетущее впечатление.
«Наверно, – решила она, – над ним витает тень трагедии».
Георг Август, знакомя ее с дворцом, привел в Рыцарский зал и показал место, где, как считали, был убит Кенигсмарк.
– Есть один член семьи, – сказал он ей, – которого ты не увидишь. Это моя мать.
– Разве такое возможно?
– Он не разрешит, – принц сощурил глаза и побагровел от гнева. – Мне запрещается видеть ее. Она не может даже написать мне. Вот что я скажу тебе, Каролина: я не собираюсь вечно ему подчиняться.
– Наверно, если бы ты объяснил свою точку зрения…
– Объяснить моему отцу! Ты его еще не знаешь, Каролина. Подожди, скоро ты все увидишь сама.
– По-моему, ты ненавидишь отца.
– Конечно, ненавижу! Здесь все ненавидят его, кроме любовниц, и думаю, они тоже только терпят его, потому что получают подарки. И ты скоро его возненавидишь.
– Надеюсь, нет.
Георг Август повернулся к ней, и она увидела, как лицо у него налилось яростью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44