Я о более прозаичном. Не шокируй их публику изысками в одежде. Что сходило с рук здесь, там воспримется как вульгарность.
Поостерегись играть роль учительницы, даже если найдется кого и чему учить. А на первых порах – так особенно воздержись! Тем более, тебе самой столько всего надо постичь! Ведь это ты к ним приехала, а не они к тебе.
Больше спокойствия и хладнокровия.
Если даже спустя год после отъезда кажется, что там хуже, чем дома, не жди пресловутого «стерпится-слюбится» – возвращайся-ка домой.
Если даже спустя год после отъезда кажется, что ты попала в рай, оставив за спиной клоаку… Ну что, по-моему, у тебя больше нет Родины…
… Вот такую азбуку я помалу постигала, поджидая жениха Юлиана.
На работе ко мне охладели коллеги. Я тоже к работе помалу охладела. За моей спиной змеились сплетни. Это была зависть.
Жених приехал к концу лета, как и обещал. Но вначале он мне позвонил. Радости он не скрывал, предвкушая. Я щебетала в трубку, что тоже очень-очень рада его слышать, а уж как буду рада видеть!
И вот он пришел…
Как дальше разворачивалась спираль любовного романа на тему «жених из-за границы», читай в главе следующей.
НАВАЖДЕНИЕ
Очередной всплеск любви пришелся на осень. Здорово тогда все начиналось! Но… все по порядку. Ночью видела сон. Я и мой начальник занимались любовью. Это было красиво. Это было вкусно. Плюс это было бесстыдно. Короче, когда прозвенел будильник – не расслышала. Проснулась, а рабочий день уже набрал обороты.
Настроение стало пакостным. И не потому, что проспала, потому что, не посоветовавшись с собой, отдалась начальнику.
Я шла в редакцию и оправдывала себя, как школьница, – ну я же не хотела… Он сам…
Вот такая чушь.
Опоздания начальник не заметил. Или сделал вид.
Коллега Оля сон истолковала так:
– Жди от него подлянку…
Пророчество не понравилось, но подлянку ждать стала: шеф – он из тех… Любопытно только, откуда копье прилетит? А главное, когда?
Прилетело ближе к вечеру. Перехватив меня в коридоре, начальник галантно взял под локоток:
– Видишь ли, после летучки надо задержаться у редактора. Есть разговор… Я написал на тебя докладную.
Он это говорил и взглядом блудника меня пожирал. Ах, козел! Докладную, значит…
Я с нетерпением ждала начала летучки. Денек обещал интригу.
Летучка прошла. Все ушли. Мы остались.
Главный шеф вынул из вороха бумаг и бумажек убористо исписанный листок. Посмотрел на меня не строго, но отстраненно, и начал читать текст. Читал долго, и я узнала о себе любопытные вещи.
– Что скажете? – вопрос был из тех, что в лоб.
Я была краткой. Я сказала, что все в докладной правда. Почему так сказала? А я никогда не защищаю себя, если не чувствую вины. Странный принцип. Дурацкий принцип. Но он с детства…
Шеф номер один и шеф номер два, кажется, поперхнулись воздухом. В кабинете зависла тишина. Я уставилась в окно. А на меня уставился голый ноябрь. Я вдруг вспомнила сон. Вспомнила Олину разгадку. В горле запершило. Захотелось зареветь. Помешал главный. Он протянул начальнику листок и велел… порвать. Мне тоже что-то сказал. Что – не помню. Потом призвал обоих к порядку и производственному консенсусу. (Словцо, однако!)
Домой шла убитая. Это же надо – какой у меня начальник гад! Мало того, что во сне наехал, так и наяву свинью подложил… Вечер предстоял очень-очень слезливый.
Обиде предавалась при свечах. Язычки пламени извивались в ленивом переплясе, а я топила себя в слезах. А должна в веселье. Сегодня подруга Лада затеяла вечеринку по поводу годовщины свадьбы, и я обещала быть. Но сорвалось. А в шкафу премилый новый блузон «а-ля дамская загадка».
Я ревела и мысленно сочиняла сценарий мести гадкому начальнику.
Звонок в дверь, резкий и неожиданный, вмиг разметал мысли. Гостей не ждала. Кто заявился?
А заявился некто. Хороший в общем-то мужчина. И имя хорошее – Саша. Мой коллега.
Саша извинился за вторжение без предупреждения и спросил, почему я черная от слез (это тушь размазалась). Я начала жаловаться. Саша пообещал набить начальнику морду. Вот прямо в понедельник взять и набить. А пока велел собираться на маленькую вечеринку. Народ, мол, уполномочил уговорить…
Я вдруг разрыдалась и послала Сашу и всех, кто уполномочил, – к черту. Наверное, это был стресс. Или предвестник.
Саша молча утер мои слезы и опять велел собираться:
– Без тебя не пойду…
И я уговорилась. А через два часа (или три – какая, в принципе, разница) счастливее не было женщины.
Я влюбилась.
Он стоил того. Он был красив. Он был умен. Вприда-чу не нахал. Впридачу разведен. В наш город занесла командировка.
Три года длился сумасшедший тот роман. Три года витала в облаках, откровенно замешивая судьбу на имени, ставшем почти родным.
Любовь преобразила. Еще окрылила. Дела наладились. Я простила гнусному начальнику свинью. Ведь, если подумать, не подложи он ее в тот день, не было бы ни облаков, ни мужчины, ни романа… Ну отправилась бы к Ладе поздравить с годовщиной… Ну покрасовалась бы в тот вечер в новеньком блузоне а-ля… Ну потанцевала бы… А тут такой виток в судьбе! Спасибо тебе, однако, шеф мой!
Любила своего героя долго. Любила, как любит вихнувшаяся от чувств дурочка, – безоглядно, искренне, жертвенно. И нет, чтобы горстку чувств на завтра оставить – все бросила к его ногам. Я очень старалась быть хорошей. Что потом? Читай в главе следующей.
ХРАМ ЛЮБВИ Б ДОМАШНЕМ ИНТЕРЬЕРЕ
… А дальше я слагала мини-новеллы, подмоченные слезами и приправленные тоской. Одну за другой укладывала их в записные книжки. Потом перечитывала. И были они, как маленькие словесные зеркала, в которых отражалась надтреснувшая любовь.
Да, наши отношения вдруг стали остывать. Мужчина менялся. Он охладевал на глазах. А я, как в агонии, цеплялась за ошметки былой страсти. И надо бы было остановиться. Отдышаться, оглянуться, подумать… Но, задыхаясь, продолжала мчаться вслед уходящему поезду.
Я откровенно боялась потерять мужчину. И твердила:
– Скажи, ну, скажи, ты у меня есть?!
Когда его голос слышала по телефону, едва не визжала от радости. Когда видела любимую физиономию, едва не ревела от накатившего чувства. Когда он надолго исчезал, сочиняла нежные записки. И ни слова недовольства. Ни слова упрека… Я принимала его таким, как есть А еще внушала:
Ты самый умный. Самый красивый. Самый сексуальный…
Мужчине нравилось. Он хвост павлином распускал и собой любовался, заглядывая в зеркало моей любви. И чем дальше, тем больше. Зато на меня стал смотреть равнодушно. Отстраненно даже. Признак – хуже не бывает. Он как главный симптом уходящей страсти.
Отношения сбросили все яркое и оделись в будничные одежки. Их вкус стал пресным и отталкивающим. Зато в моих записных книжках появились словесные озерца невыплаканных слез…
Много дней прошло. Их перечитываю порой. И грустно и смешно. И жаль себя ту, вчерашнюю…
«Мне велено жить, как жила…» Фраза по закоулкам души прошмыгнула. О что-то хвостиком задела. И что-то трещину дало. Ну, а я? Я с облаков тихо сошла. Облачную пыль с себя стряхнула. В зеркало поглядела – завт-ра на работу. Опять будни…
«Пообещав будущее, он оставил меня в настоящем. Логика где?»
«Я вновь оголенный нерв. Сто шестьдесят восемь сантиметров… Не трогайте меня… Эй, мысли, слова, шорохи, запахи, чувства… Слышите, не трогайте! Больно…» «А всего-то нужен был звонок… Не верю, что не смог…»
… Отрезвление наступало мучительно. Боль зарубцовывалась трудно. Но незаметно вмешалось время. И сгладило, пригладило, приглушило, притупило…
Я перестала реветь и вешаться мужчине на шею. Он вдруг перестал меня интересовать. И волновать. И вообще, я с ним спать расхотела.
… Мы не видимся давно. И не перезваниваемся. Обидно? Уже нет. Сама виновата. Я ему отводила роль любимого. Но не позволяла быть мужчиной-завоевателем. Я настолько хорошая была, что сама к ногам падала. Ну помнишь, о чем давеча-то говорили?!
Но, уходя из его судьбы, правда, все же хлопнула дверью. Громко, неожиданно, по-стервозному! Выходка мужчину ошеломила. Он глаза вдруг распахнул. Задышал неровно. Но было поздно…
А встряску под соусом «прощай, моя любовь» приготовила до чего нехитрую! Эго был маленький такой спектакль. Сценарий незатейлив.
Я купила розы. Красивые очень, цвета запекшейся крови. Накрыла стол. Не щедро, но изысканно-дорогие конфеты. Дорогое вино. Фрукты. Две хрусталины на изящных ножках возвышались. Дым дорогих сигарет тоже в планы входил.
Все расставила, разложила и стала ждать, когда мужчина возвратится. Вина выпила. Сначала из одного, потом из другого бокала. Дымом сигарет воздух пропитала. А пепел в пепельницу горкой…
А еще (о, чуть не забыла!) музыка была. Нежная, чарующая, под нее влюбляться хорошо. Она журчала из магнитофона, и было обалденно как.
Ничего картинка, а? Вся такая немая, хмельная, приправленная интригой и тонкой ложью. Мне нравилось. Интересно, как он отреагирует?
Мужчина застыл у порога. Глаза распахнул и стал принюхиваться и прислушиваться к празднику. Он не ожидал его застать. А на часах давно за полночь.
Я вышла навстречу мужчине. Полуголая (фасон платья такой), полупьяная, красивая и откровенно счастливая.
– У нас гости? – он спросил.
– Были, – я сказала и потупила, как нашкодивший ребенок, взгляд.
Мужчина, которого еще вчера боялась потерять, взглядом пересчитал бокалы и опять спросил, ноздрями втягивая дым:
– Кто?
Он начал нервничать.
– Да так, знакомый один…
Тарелки мужчина бить не стал. Он молча подошел к магнитофону и надавил на клавишку. Песнь любви оборвалась. На самом жарком из слов…
Вечером следующего дня мужчина опять ушел. Он в последнее время часто уходил. Но вернулся, на удивление, скоро. Без цветов и шампанского, но с полуживым осетром в пакете. Магазин «Океан» в доме напротив. Из плавников, хвоста и головы соорудил уху. Из всего остального что-то очень вкусное в духовке.
Он классно готовил! Но сто лет уже не стоял у плиты.
Мне велено было заняться чем хочу. Сладостно слова прозвучали. Но я не оценила!
На другой вечер он вообще никуда не ушел. Он приставал и говорил комплименты. Но я опять не оценила. Причина? Он для меня умер.
Очень скоро мы расстались. Якобы по моей вине. Я сказала, что ухожу к тому, ну который «в гостях был».
… А недавно мужчина позвонил. С праздником якобы поздравить. Поздравил. Потом упрекнул:
– Если бы ты меня не бросила…
Это я-то его бросила? Нет, упрек не принимаю! Моя вина в другом – слишком сильно любила… Но ничего говорить не стала. И переубеждать не стала. Пусть считает, что я бросила. Возможно, по-стервозному поступила, но что есть, то есть…
Итак, мораль сей басни какова?
Собралась было поразглагольствовать. И уже ручку над листом бумаги занесла, да и передумала вдруг: а зачем повторяться-то? Перечитай три предыдущие главы – ответ как на ладони.
БОЙСЯ БЫТЬ ХОРОШЕЙ
«Чем больше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей…» Кажется, Пушкин это сказал.
Если фразу переиначить, получится аналогично: «Чем больше мы мужчину любим…» Ну, а дальше по тексту.
Что предлагаю? Предлагаю любить, но не очень. Если же «не очень» не получается, то хотя бы не показывать чувств до донышка. Балуют. Охладевают быстро. Или вовсе исчезают.
Ну, а теперь давай по порядку. Начну с совета, за который мужики меня шапками забросают и обзовут исключительно нехорошо. Ну и пусть обзывают… Значит, так.
Показывай почаще коготки. Мужчины это любят. Не путай только понятие «показывать коготки» с дешевыми бабьими капризами, когда в ход пускаются слезы, угрозы, выпячивание губ.
Эти приемчики для пустышек. У истинной стервы они гораздо пикантнее. Острее.
Итак, заруби на своем хорошеньком носике: нет ничего опаснее для женщины, чем быть для мужчины… хорошей! Говорю в прямом смысле.
Что подразумеваю под понятием «хорошая»? Объясняю. Покладистой, мягкой, удобной, безропотной, послушной… Дальше продолжать?
Этими качествами обладаешь с детства? Тогда тебе нет цены при устройстве на работу. Или когда нанимаешься гувернанткой. Или домработницей. Или сиделкой к капризному старцу, ровеснику века. Если же хочешь успеха в личной жизни – на него не рассчитывай. (Хотя исключения бывают во всем.)
Видишь ли, мягкие и покладистые дамочки, да если они предсказуемы в словах и поступках, мужикам быстро надоедают. Приедаются, как однообразная еда – калорийная, сытная, но пресная. Извини за аналогию, но что есть, то есть.
Но главное в другом. Хороших женщин не надо завоевывать. Они настолько хорошие, что позволяют брать себя голыми руками. Причина – вот она.
Кому лень сопротивляться. Но большинство боятся остаться не у дел. Без мужчины то есть. Что и показывают своим видом. Вдобавок в рот заглядывая, боясь слово молвить.
Короче, из кожи вон лезут бабоньки, но для единственного и ненаглядного стараются стать ни больше ни меньше, а подарком судьбы.
Ну что здесь сказать? Глупые вы, девчонки, вот что! Не должны вы быть подарком! Ну с какой стати-то? А должны, по меньшей мере, стать призом, который, в отличие от подарка, завоевывается!!!
Ведь мужчина по своей природе кто? Завоеватель. Охотник. Его хлебом не корми, а дай напрячь мозги и тело во имя обладания не ему принадлежащим. И устремляется он на поединок с судьбой и соперником. И ставит на кон подчас все, чем обладает. Но зато отними, попробуй, что отвоевал в поединке!
Смекнула?
Как стать для него призом? А не будь подарком, который ни с того ни с сего падает на голову. Может ведь и недооценить. А может и… передарить. Потому опасайся быть легкой добычей. Позволь за собой поохотиться. И хорошо, если в самом начале «охоты на себя» покажешь острые коготки, выступающие из-под мягких подушечек. Нет, не для устрашения. Для острастки. Приемчик здорово возбуждает. Уж такую-то женщину он не упустит.
И еще учти. Хорошая женщина не только пресна, но и скучна. Она легко просчитывается до мелочей в мыслях и поступках. Такую удобно бросать (она, как правило, еще и безропотна) для завоевания других женщин.
Хорошо, если очередная его пассия окажется, как и ты, хорошей. Хорошо, если будет бесконечно заглядывать в любимые глаза и сладенько шептать, вешаясь на шею:
– Я всю жизнь тебя ждала… О-о-о-о, как же боюсь тебя потерять… Если ты меня бросишь – брошусь и я. Под поезд. Я все тебе прощу, только не уходи.
Ну, и так далее. Хорошо, в смысле для тебя. Он хмельными речами той пассии насытится, да и вернется к тебе. Но иногда карта судьбы ложится совсем по-другому.
Вообрази, что дама, которую облюбовал, не только собой красива, но и с коготками. Да с перчинкой. Да с чертом внутри себя. Да искусно владеет правилами игры постоянно ускользающей дичи, за которой то и дело бегать надо, не то уйдет.
Если он на такую нарвался, прими мои соболезнования: твой друг встретил классную стерву. Увы, смирись! И не пытайся вернуть. От таких стерв мужиков не оторвать. Потому они и зовутся стервами, что не дают охотникам успокоиться. Не дают дремать подле себя, даже когда тех сон валит. Не дают ему забыть о природном предназначении постоянно завоевывать. Вот где соль отношений-то!!! Ну а ты, вся из себя мягкая, удобная, покладистая лапушка, лишила его сладостной возможности покорять себя. Каждый день. Как женщину. Как любовницу. Как…
Не хотела вклинивать в наш дамский стервозный разговор мужскую точку рения. Но потом решила – пусть. Все же предмет разговора не шуточный.
Зовут мужчину Евгений Пантелеев. Он книжку написал «Тайный дневник мужчины». Много там всяких любопытных мыслей. Мне приглянулась такая. Цитирую. Она как раз в тему главы.
«Почему для некоторых женщин брак остается несбывшейся мечтой, несмотря на их привлекательность, достоинства характера и широкий круг знакомств?
Едва ли не самая характерная ошибка – стремление со своим избранником всегда и во всем казаться… хорошей.
Женщина старается тщательно контролировать себя в разговоре, в действиях, в выражениях чувств. В итоге все слова, поступки, реакции оказываются проявлением не ее личности, а той стандартной породы барышень на выданье, с которой постоянно сталкивается каждый кандидат в мужья.
Женщина должна оставаться загадкой. Но ее загадочность не в закрытости, а в неповторимости.
Женщина, которая очень хочет выглядеть хорошей, становится в глазах мужчины хорошей, как тысячи других, не более. А значит – никакой…
Разумеется, за длительное время мужчина сумел бы увидеть и оценить ее такой, какова она на самом деле. Но они расстаются гораздо быстрее…
„Хорошая женщина“ – вот самый распространенный приговор тем, на ком не женятся…»
Ну, а я о чем толковала с самого начала?!
Что же делать? Можешь и впредь оставаться подарком судьбы, коль роль устраивает. А можешь уже с сегодняшнего дня затеять магию превращения в приз. По-другому – женщину-загадку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Поостерегись играть роль учительницы, даже если найдется кого и чему учить. А на первых порах – так особенно воздержись! Тем более, тебе самой столько всего надо постичь! Ведь это ты к ним приехала, а не они к тебе.
Больше спокойствия и хладнокровия.
Если даже спустя год после отъезда кажется, что там хуже, чем дома, не жди пресловутого «стерпится-слюбится» – возвращайся-ка домой.
Если даже спустя год после отъезда кажется, что ты попала в рай, оставив за спиной клоаку… Ну что, по-моему, у тебя больше нет Родины…
… Вот такую азбуку я помалу постигала, поджидая жениха Юлиана.
На работе ко мне охладели коллеги. Я тоже к работе помалу охладела. За моей спиной змеились сплетни. Это была зависть.
Жених приехал к концу лета, как и обещал. Но вначале он мне позвонил. Радости он не скрывал, предвкушая. Я щебетала в трубку, что тоже очень-очень рада его слышать, а уж как буду рада видеть!
И вот он пришел…
Как дальше разворачивалась спираль любовного романа на тему «жених из-за границы», читай в главе следующей.
НАВАЖДЕНИЕ
Очередной всплеск любви пришелся на осень. Здорово тогда все начиналось! Но… все по порядку. Ночью видела сон. Я и мой начальник занимались любовью. Это было красиво. Это было вкусно. Плюс это было бесстыдно. Короче, когда прозвенел будильник – не расслышала. Проснулась, а рабочий день уже набрал обороты.
Настроение стало пакостным. И не потому, что проспала, потому что, не посоветовавшись с собой, отдалась начальнику.
Я шла в редакцию и оправдывала себя, как школьница, – ну я же не хотела… Он сам…
Вот такая чушь.
Опоздания начальник не заметил. Или сделал вид.
Коллега Оля сон истолковала так:
– Жди от него подлянку…
Пророчество не понравилось, но подлянку ждать стала: шеф – он из тех… Любопытно только, откуда копье прилетит? А главное, когда?
Прилетело ближе к вечеру. Перехватив меня в коридоре, начальник галантно взял под локоток:
– Видишь ли, после летучки надо задержаться у редактора. Есть разговор… Я написал на тебя докладную.
Он это говорил и взглядом блудника меня пожирал. Ах, козел! Докладную, значит…
Я с нетерпением ждала начала летучки. Денек обещал интригу.
Летучка прошла. Все ушли. Мы остались.
Главный шеф вынул из вороха бумаг и бумажек убористо исписанный листок. Посмотрел на меня не строго, но отстраненно, и начал читать текст. Читал долго, и я узнала о себе любопытные вещи.
– Что скажете? – вопрос был из тех, что в лоб.
Я была краткой. Я сказала, что все в докладной правда. Почему так сказала? А я никогда не защищаю себя, если не чувствую вины. Странный принцип. Дурацкий принцип. Но он с детства…
Шеф номер один и шеф номер два, кажется, поперхнулись воздухом. В кабинете зависла тишина. Я уставилась в окно. А на меня уставился голый ноябрь. Я вдруг вспомнила сон. Вспомнила Олину разгадку. В горле запершило. Захотелось зареветь. Помешал главный. Он протянул начальнику листок и велел… порвать. Мне тоже что-то сказал. Что – не помню. Потом призвал обоих к порядку и производственному консенсусу. (Словцо, однако!)
Домой шла убитая. Это же надо – какой у меня начальник гад! Мало того, что во сне наехал, так и наяву свинью подложил… Вечер предстоял очень-очень слезливый.
Обиде предавалась при свечах. Язычки пламени извивались в ленивом переплясе, а я топила себя в слезах. А должна в веселье. Сегодня подруга Лада затеяла вечеринку по поводу годовщины свадьбы, и я обещала быть. Но сорвалось. А в шкафу премилый новый блузон «а-ля дамская загадка».
Я ревела и мысленно сочиняла сценарий мести гадкому начальнику.
Звонок в дверь, резкий и неожиданный, вмиг разметал мысли. Гостей не ждала. Кто заявился?
А заявился некто. Хороший в общем-то мужчина. И имя хорошее – Саша. Мой коллега.
Саша извинился за вторжение без предупреждения и спросил, почему я черная от слез (это тушь размазалась). Я начала жаловаться. Саша пообещал набить начальнику морду. Вот прямо в понедельник взять и набить. А пока велел собираться на маленькую вечеринку. Народ, мол, уполномочил уговорить…
Я вдруг разрыдалась и послала Сашу и всех, кто уполномочил, – к черту. Наверное, это был стресс. Или предвестник.
Саша молча утер мои слезы и опять велел собираться:
– Без тебя не пойду…
И я уговорилась. А через два часа (или три – какая, в принципе, разница) счастливее не было женщины.
Я влюбилась.
Он стоил того. Он был красив. Он был умен. Вприда-чу не нахал. Впридачу разведен. В наш город занесла командировка.
Три года длился сумасшедший тот роман. Три года витала в облаках, откровенно замешивая судьбу на имени, ставшем почти родным.
Любовь преобразила. Еще окрылила. Дела наладились. Я простила гнусному начальнику свинью. Ведь, если подумать, не подложи он ее в тот день, не было бы ни облаков, ни мужчины, ни романа… Ну отправилась бы к Ладе поздравить с годовщиной… Ну покрасовалась бы в тот вечер в новеньком блузоне а-ля… Ну потанцевала бы… А тут такой виток в судьбе! Спасибо тебе, однако, шеф мой!
Любила своего героя долго. Любила, как любит вихнувшаяся от чувств дурочка, – безоглядно, искренне, жертвенно. И нет, чтобы горстку чувств на завтра оставить – все бросила к его ногам. Я очень старалась быть хорошей. Что потом? Читай в главе следующей.
ХРАМ ЛЮБВИ Б ДОМАШНЕМ ИНТЕРЬЕРЕ
… А дальше я слагала мини-новеллы, подмоченные слезами и приправленные тоской. Одну за другой укладывала их в записные книжки. Потом перечитывала. И были они, как маленькие словесные зеркала, в которых отражалась надтреснувшая любовь.
Да, наши отношения вдруг стали остывать. Мужчина менялся. Он охладевал на глазах. А я, как в агонии, цеплялась за ошметки былой страсти. И надо бы было остановиться. Отдышаться, оглянуться, подумать… Но, задыхаясь, продолжала мчаться вслед уходящему поезду.
Я откровенно боялась потерять мужчину. И твердила:
– Скажи, ну, скажи, ты у меня есть?!
Когда его голос слышала по телефону, едва не визжала от радости. Когда видела любимую физиономию, едва не ревела от накатившего чувства. Когда он надолго исчезал, сочиняла нежные записки. И ни слова недовольства. Ни слова упрека… Я принимала его таким, как есть А еще внушала:
Ты самый умный. Самый красивый. Самый сексуальный…
Мужчине нравилось. Он хвост павлином распускал и собой любовался, заглядывая в зеркало моей любви. И чем дальше, тем больше. Зато на меня стал смотреть равнодушно. Отстраненно даже. Признак – хуже не бывает. Он как главный симптом уходящей страсти.
Отношения сбросили все яркое и оделись в будничные одежки. Их вкус стал пресным и отталкивающим. Зато в моих записных книжках появились словесные озерца невыплаканных слез…
Много дней прошло. Их перечитываю порой. И грустно и смешно. И жаль себя ту, вчерашнюю…
«Мне велено жить, как жила…» Фраза по закоулкам души прошмыгнула. О что-то хвостиком задела. И что-то трещину дало. Ну, а я? Я с облаков тихо сошла. Облачную пыль с себя стряхнула. В зеркало поглядела – завт-ра на работу. Опять будни…
«Пообещав будущее, он оставил меня в настоящем. Логика где?»
«Я вновь оголенный нерв. Сто шестьдесят восемь сантиметров… Не трогайте меня… Эй, мысли, слова, шорохи, запахи, чувства… Слышите, не трогайте! Больно…» «А всего-то нужен был звонок… Не верю, что не смог…»
… Отрезвление наступало мучительно. Боль зарубцовывалась трудно. Но незаметно вмешалось время. И сгладило, пригладило, приглушило, притупило…
Я перестала реветь и вешаться мужчине на шею. Он вдруг перестал меня интересовать. И волновать. И вообще, я с ним спать расхотела.
… Мы не видимся давно. И не перезваниваемся. Обидно? Уже нет. Сама виновата. Я ему отводила роль любимого. Но не позволяла быть мужчиной-завоевателем. Я настолько хорошая была, что сама к ногам падала. Ну помнишь, о чем давеча-то говорили?!
Но, уходя из его судьбы, правда, все же хлопнула дверью. Громко, неожиданно, по-стервозному! Выходка мужчину ошеломила. Он глаза вдруг распахнул. Задышал неровно. Но было поздно…
А встряску под соусом «прощай, моя любовь» приготовила до чего нехитрую! Эго был маленький такой спектакль. Сценарий незатейлив.
Я купила розы. Красивые очень, цвета запекшейся крови. Накрыла стол. Не щедро, но изысканно-дорогие конфеты. Дорогое вино. Фрукты. Две хрусталины на изящных ножках возвышались. Дым дорогих сигарет тоже в планы входил.
Все расставила, разложила и стала ждать, когда мужчина возвратится. Вина выпила. Сначала из одного, потом из другого бокала. Дымом сигарет воздух пропитала. А пепел в пепельницу горкой…
А еще (о, чуть не забыла!) музыка была. Нежная, чарующая, под нее влюбляться хорошо. Она журчала из магнитофона, и было обалденно как.
Ничего картинка, а? Вся такая немая, хмельная, приправленная интригой и тонкой ложью. Мне нравилось. Интересно, как он отреагирует?
Мужчина застыл у порога. Глаза распахнул и стал принюхиваться и прислушиваться к празднику. Он не ожидал его застать. А на часах давно за полночь.
Я вышла навстречу мужчине. Полуголая (фасон платья такой), полупьяная, красивая и откровенно счастливая.
– У нас гости? – он спросил.
– Были, – я сказала и потупила, как нашкодивший ребенок, взгляд.
Мужчина, которого еще вчера боялась потерять, взглядом пересчитал бокалы и опять спросил, ноздрями втягивая дым:
– Кто?
Он начал нервничать.
– Да так, знакомый один…
Тарелки мужчина бить не стал. Он молча подошел к магнитофону и надавил на клавишку. Песнь любви оборвалась. На самом жарком из слов…
Вечером следующего дня мужчина опять ушел. Он в последнее время часто уходил. Но вернулся, на удивление, скоро. Без цветов и шампанского, но с полуживым осетром в пакете. Магазин «Океан» в доме напротив. Из плавников, хвоста и головы соорудил уху. Из всего остального что-то очень вкусное в духовке.
Он классно готовил! Но сто лет уже не стоял у плиты.
Мне велено было заняться чем хочу. Сладостно слова прозвучали. Но я не оценила!
На другой вечер он вообще никуда не ушел. Он приставал и говорил комплименты. Но я опять не оценила. Причина? Он для меня умер.
Очень скоро мы расстались. Якобы по моей вине. Я сказала, что ухожу к тому, ну который «в гостях был».
… А недавно мужчина позвонил. С праздником якобы поздравить. Поздравил. Потом упрекнул:
– Если бы ты меня не бросила…
Это я-то его бросила? Нет, упрек не принимаю! Моя вина в другом – слишком сильно любила… Но ничего говорить не стала. И переубеждать не стала. Пусть считает, что я бросила. Возможно, по-стервозному поступила, но что есть, то есть…
Итак, мораль сей басни какова?
Собралась было поразглагольствовать. И уже ручку над листом бумаги занесла, да и передумала вдруг: а зачем повторяться-то? Перечитай три предыдущие главы – ответ как на ладони.
БОЙСЯ БЫТЬ ХОРОШЕЙ
«Чем больше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей…» Кажется, Пушкин это сказал.
Если фразу переиначить, получится аналогично: «Чем больше мы мужчину любим…» Ну, а дальше по тексту.
Что предлагаю? Предлагаю любить, но не очень. Если же «не очень» не получается, то хотя бы не показывать чувств до донышка. Балуют. Охладевают быстро. Или вовсе исчезают.
Ну, а теперь давай по порядку. Начну с совета, за который мужики меня шапками забросают и обзовут исключительно нехорошо. Ну и пусть обзывают… Значит, так.
Показывай почаще коготки. Мужчины это любят. Не путай только понятие «показывать коготки» с дешевыми бабьими капризами, когда в ход пускаются слезы, угрозы, выпячивание губ.
Эти приемчики для пустышек. У истинной стервы они гораздо пикантнее. Острее.
Итак, заруби на своем хорошеньком носике: нет ничего опаснее для женщины, чем быть для мужчины… хорошей! Говорю в прямом смысле.
Что подразумеваю под понятием «хорошая»? Объясняю. Покладистой, мягкой, удобной, безропотной, послушной… Дальше продолжать?
Этими качествами обладаешь с детства? Тогда тебе нет цены при устройстве на работу. Или когда нанимаешься гувернанткой. Или домработницей. Или сиделкой к капризному старцу, ровеснику века. Если же хочешь успеха в личной жизни – на него не рассчитывай. (Хотя исключения бывают во всем.)
Видишь ли, мягкие и покладистые дамочки, да если они предсказуемы в словах и поступках, мужикам быстро надоедают. Приедаются, как однообразная еда – калорийная, сытная, но пресная. Извини за аналогию, но что есть, то есть.
Но главное в другом. Хороших женщин не надо завоевывать. Они настолько хорошие, что позволяют брать себя голыми руками. Причина – вот она.
Кому лень сопротивляться. Но большинство боятся остаться не у дел. Без мужчины то есть. Что и показывают своим видом. Вдобавок в рот заглядывая, боясь слово молвить.
Короче, из кожи вон лезут бабоньки, но для единственного и ненаглядного стараются стать ни больше ни меньше, а подарком судьбы.
Ну что здесь сказать? Глупые вы, девчонки, вот что! Не должны вы быть подарком! Ну с какой стати-то? А должны, по меньшей мере, стать призом, который, в отличие от подарка, завоевывается!!!
Ведь мужчина по своей природе кто? Завоеватель. Охотник. Его хлебом не корми, а дай напрячь мозги и тело во имя обладания не ему принадлежащим. И устремляется он на поединок с судьбой и соперником. И ставит на кон подчас все, чем обладает. Но зато отними, попробуй, что отвоевал в поединке!
Смекнула?
Как стать для него призом? А не будь подарком, который ни с того ни с сего падает на голову. Может ведь и недооценить. А может и… передарить. Потому опасайся быть легкой добычей. Позволь за собой поохотиться. И хорошо, если в самом начале «охоты на себя» покажешь острые коготки, выступающие из-под мягких подушечек. Нет, не для устрашения. Для острастки. Приемчик здорово возбуждает. Уж такую-то женщину он не упустит.
И еще учти. Хорошая женщина не только пресна, но и скучна. Она легко просчитывается до мелочей в мыслях и поступках. Такую удобно бросать (она, как правило, еще и безропотна) для завоевания других женщин.
Хорошо, если очередная его пассия окажется, как и ты, хорошей. Хорошо, если будет бесконечно заглядывать в любимые глаза и сладенько шептать, вешаясь на шею:
– Я всю жизнь тебя ждала… О-о-о-о, как же боюсь тебя потерять… Если ты меня бросишь – брошусь и я. Под поезд. Я все тебе прощу, только не уходи.
Ну, и так далее. Хорошо, в смысле для тебя. Он хмельными речами той пассии насытится, да и вернется к тебе. Но иногда карта судьбы ложится совсем по-другому.
Вообрази, что дама, которую облюбовал, не только собой красива, но и с коготками. Да с перчинкой. Да с чертом внутри себя. Да искусно владеет правилами игры постоянно ускользающей дичи, за которой то и дело бегать надо, не то уйдет.
Если он на такую нарвался, прими мои соболезнования: твой друг встретил классную стерву. Увы, смирись! И не пытайся вернуть. От таких стерв мужиков не оторвать. Потому они и зовутся стервами, что не дают охотникам успокоиться. Не дают дремать подле себя, даже когда тех сон валит. Не дают ему забыть о природном предназначении постоянно завоевывать. Вот где соль отношений-то!!! Ну а ты, вся из себя мягкая, удобная, покладистая лапушка, лишила его сладостной возможности покорять себя. Каждый день. Как женщину. Как любовницу. Как…
Не хотела вклинивать в наш дамский стервозный разговор мужскую точку рения. Но потом решила – пусть. Все же предмет разговора не шуточный.
Зовут мужчину Евгений Пантелеев. Он книжку написал «Тайный дневник мужчины». Много там всяких любопытных мыслей. Мне приглянулась такая. Цитирую. Она как раз в тему главы.
«Почему для некоторых женщин брак остается несбывшейся мечтой, несмотря на их привлекательность, достоинства характера и широкий круг знакомств?
Едва ли не самая характерная ошибка – стремление со своим избранником всегда и во всем казаться… хорошей.
Женщина старается тщательно контролировать себя в разговоре, в действиях, в выражениях чувств. В итоге все слова, поступки, реакции оказываются проявлением не ее личности, а той стандартной породы барышень на выданье, с которой постоянно сталкивается каждый кандидат в мужья.
Женщина должна оставаться загадкой. Но ее загадочность не в закрытости, а в неповторимости.
Женщина, которая очень хочет выглядеть хорошей, становится в глазах мужчины хорошей, как тысячи других, не более. А значит – никакой…
Разумеется, за длительное время мужчина сумел бы увидеть и оценить ее такой, какова она на самом деле. Но они расстаются гораздо быстрее…
„Хорошая женщина“ – вот самый распространенный приговор тем, на ком не женятся…»
Ну, а я о чем толковала с самого начала?!
Что же делать? Можешь и впредь оставаться подарком судьбы, коль роль устраивает. А можешь уже с сегодняшнего дня затеять магию превращения в приз. По-другому – женщину-загадку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29