Здесь выложена электронная книга Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка автора по имени Власенко Александр. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Власенко Александр - Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка.
Размер архива с книгой Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка равняется 37.63 KB
Александр Власенко
«Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка
Секреты опытного дрессировщика Ц
Александр Власенко
«Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка
Это было вскоре после павловской реформы, одним махом разорившей среди прочих журнал «Кинология-информ» и, соответственно, оставившей главного редактора, то есть меня, без работы. Вышибленному в результате сего разбойничьего акта из журналистики, мне совершенно расхотелось впредь хоть в чем-либо сверх неизбежного зависеть от слишком много себе позволяющего государства, а потому пошел я на вольные хлеба – вернулся к частной дрессировке. И буквально через пару месяцев возобновленной практики счастливый случай свел меня с клиентом, о каком можно только мечтать.
Встречаемся в офисе по указанному адресу. Представительство одной из самых известных в мире компаний. О моем приходе доложили, жду. Невысокая, хрупкая женщина околопенсионного возраста. Здесь все к ней обращаются «фрау Лола». При ее появлении разговоры сотрудников затихают на полуслове. Так разом смолкают воробьи, завидя ястреба. Властный, цепкий взгляд, под которым сразу хочется проверить, везде ли застегнуты пуговицы. Решительное, крепкое рукопожатие. Говорит по-русски с сильным акцентом, порой путая рода и падежи. Фразы строит то на немецкий, то на английский лад. Посмотрела на часы:
– Через двадцать минут едем, извините. Подождать можно здесь. Чай, кофе?
– Спасибо, нет.
Ровно через двадцать минут, тютелька в тютельку, мы выехали на чемоданообразном «Вольво» в Архангельское, где фрау жила на даче. Всю дорогу она подробно меня расспрашивала, углубляясь в детали, о многом, что касалось процесса дрессировки, подготовки и построения занятий, о нюансах поведения лаек – а обучать мне предстояло восточно-сибирскую лайку. Свою дотошность объяснила позже: когда-то давно держала хорошо вышколенных боксеров. Мол, много времени прошло, все забылось. Ха, как же, эта разве забудет! Разумеется, выявляла уровень моей компетентности. Но все верно, так и надо делать, прежде чем доверять незнакомому, пусть как угодно распрекрасно аттестованному человеку свою собаку. А память у нее – мне бы такую. В пути раз десять звонили ей, да раз пять звонила она. Но всегда, выключив мобильник, фрау Лола возвращалась точнехонько к тому моменту, на котором наша беседа прерывалась. А послушав, как она разговаривает по телефону, я окончательно утвердился в мысли, что мозги у моей клиентки не просто присутствуют в большом количестве, но еще и образцово-показательно организованы.
Приехали. Знакомлюсь с представителем довольно редкой в Москве породы, коего кличут Байкалом. Месяцев восьми, некрупный, верткий, бурого окраса, шибко темпераментный и лизучий. Выясняется, что получен он в подарок с полгода назад. По каким-то особо хитрым причинам фрау Лола отвертеться от презента не смогла. А теперь с псом возникли проблемы. Как положено от природы, у него проснулись охотничьи инстинкты, начал он на прогулках убегать иногда за километры в поиске белок и, найдя, часами их страстно облаивает, домой до вечера не возвращаясь. А возвращается – только чтобы поесть. Причем в дверь не всегда и за кусочек войти изволит. Приходится его на улице на мясо подманивать, брать за ошейник и заводить внутрь. Опять же, в доме наружную дверь открытой оставлять не следует – при первой возможности хищник может слинять. А жить-то Байкалу в более или менее близком будущем предстоит в Вене, где по паркам бродит живность самая разнообразная, но вся – полуручная, на которую с лайками охотиться там не принято. И вообще, в Вене собаки, как правило, хорошо воспитанные, не то что этот, по выражению его хозяйки, при этих словах всегда одинаково с возмущением всплескивавшей руками, «дикая звер», даже на поводке ходить умеющий только неровным зигзагом.
Из разговора довольно быстро вырисовывается картина, чему и на каком уровне должен быть обучен юный обалдуй. Первым делом, конечно, послушанию. По обычному курсу, без особых наворотов, но предельно строго и надежно. Затем защите и охране, поскольку взамен несбыточных лаячьих надежд на пушной промысел Байкалу могла быть предложена только эта полезная функция. Не настолько ему от природы и породы свойственная, но ведь тоже связанная с убийством, пусть почти всегда лишь ритуальным. Ну и в целом желательно, чтобы результаты обучения хоть как-то соотносились с принятыми в Европе нормативами дрессировки. Итого сошлись на ИПО, международном курсе дрессировки, построенном без игрулек, а по-серьезному, с учетом означенных практических потребностей: послушание – на парфорсе, а защита – на злобе.
На первом же занятии я был потрясен разительным контрастом между психологией фрау Лолы и всех прежних моих клиентов. С нашими соотечественниками проводить какие-либо вводные инструктажи, теоретические занятия, тренировки по владению снаряжением в отсутствие собаки (аналоги которых в авиации называют «пешим по-летному») обычно оказывается делом почти, а то и совершенно напрасным. Русский человек в силу, наверное, своей избыточной эмоциональности и все заслоняющей сердечной широты в обучении требует особого подхода. Слово, начертанное на бумаге, он воспринимать-то воспринимает, но – как пришедшее из иного мира, то есть с реальностью сопоставить его он далеко не всегда способен. Устная речь для него, умеющего виртуозно передать суть сколь угодно сложного вопроса (да хоть бы и философского!) посредством ограниченного набора всем знакомых выражений, имеет слишком много смысловых оттенков и подтекстов, из которых он наверняка выберет не тот, что нужен, а только близкий к его собственным, чуть ли не сызмальства определившимся взглядам. (Кстати, неспроста кем-то исключительно верно было подмечено, что у нас в народе каждый и так знает, как надо дрессировать собак, воспитывать детей и управлять государством. Жаль лишь, не у любого это равно хорошо получается.) Наглядный пример в ходе занятия впечатляет люд почти всегда гораздо больше. А вот понятнее всего исконному русаку становится, если дозволить ему изучаемый предмет пощупать своими руками. Похоже, что наше национальное чувство – осязание. Потому лучше всего до русских мозгов смысл доходит через руки. Ну а если при этом, согласно общепризнанной оригинальности менталитета, истинно наш человек с размаху чего-нибудь напортачит – тогда уже доходит через другое, более чувствительное место, откуда и пошло неизвестное остальному миру понятие «задний ум».
Что же до фрау Лолы, то она с превеликой готовностью восприняла мое предложение о занятиях без собаки. Даже выразила сомнение, хватит ли ей всего двух таких уроков. И представьте себе, не только под моим наблюдением, но и самостоятельно, по пятнадцать минут в день – об этом мне тайком докладывала ее горничная – тщательно отрабатывала удары стеком, сбивая разложенные на низкой мебели бумажки, тренировалась дергать разными способами поводок, к которому вместо собаки была привязана диванная подушка, вызубрила полагающиеся жесты и команды на немецком языке. А когда я, оценивая итоги домашнего задания, заметил ей, что команды следует произносить выразительнее, меняя громкость и тон в зависимости от ситуации, и порекомендовал упражнения перед зеркалом, пунктуальная женщина, несмотря на занятость, честно выкраивала каждый вечер еще по четверти часа, отправляла горничную с Байкалом на прогулку (чтобы не травмировать собачью психику), а сама в голос кричала, рычала и шипела на свое отражение, добиваясь необходимой убедительности. Зато через три дня по этой части у меня не осталось ни малейшей к ней претензии.
Разные бывали у меня клиенты, в том числе и такие, кто по многолетней привычке начальствовать подавал команды собаке тем же ровным и бесстрастным голосом, что и приказания своим подчиненным по службе. Давно сложившийся стереотип в дозировании наружного проявления эмоций взрослому человеку преодолеть очень трудно. И «разговор с зеркалом» для этого – лучшая форма аутотренинга. Но изо всех одна только фрау Лола вырабатывала правильные интонации указанным способом вне моего контроля. Другим то ли неудобно было лицедействовать наедине с собой, то ли несолидно, либо они считали, что обойдутся и так, однако же из-за недостаточной предварительной подготовленности у них и дрессировка впоследствии шла не в пример корявее.
Рассказывать о том, как продвигалось обучение Байкала послушанию и следовой работе, в общем-то ни к чему. Все получалось вполне обыкновенно, не лучше и не хуже, чем с любой другой умной, своевольной и довольно-таки распущенной собакой. Обоняние, конечно, у него было отменное, куда острее, нежели у среднестатистической немецкой овчарки. Потому давность следа пришлось увеличивать очень быстро. Но вот что упомянуть стоит особо. Поскольку мне, как выяснилось, предстояло в недалеком времени растравливать Байкала на себя, вскоре пришлось резко ограничить мои с ним непосредственные контакты. Более того, когда пес пытался меня поприветствовать при встрече либо привлечь к себе внимание, я делал вид, что в упор его не вижу. Лайчук воспринял изменение моего поведения несколько растерянно, а потом стал относиться ко мне с каким-то сомнением, как к пришибленному из-за угла пыльным мешком. Даже после начала занятий по защите сомнения эти все никак не выливались в открытую враждебность, а надолго застряли в стадии серьезных подозрений насчет благонадежности, и лютой ненавистью это обернулось еще ох как не сразу.
Впрочем, печальная повесть об испорченных между мною и Байкалом отношениях заслуживает более подробного изложения.
Сам по себе «дикая звер» к людям был настроен крайне дружелюбно и ласково. Кусать меня он решился только после довольно длительной выдержки на голодной диете, когда я стал забирать у него буквально изо рта выданную ради такого случая большую и аппетитную кость. Причем удовлетворительную по силе хватку мне удалось вызвать, лишь назойливо подщипывая Байкала при каждом удобном случае за гачи и пах. Хватка у него была от природы самая что ни на есть лаячья – быстрая, режущая, но мелкая и непродолжительная. Со временем он приучился захватывать дрессировочный рукав или же защитную манжетку глубже, с трепком, но все равно не полной пастью, так что на занятия с ним я брал легкий тонкий рукавчик, предназначенный для растравки щенков.
Вскоре Байкал понял, что в моем присутствии спокойно погрызть косточку все равно не удастся и что лучшим способом обеспечения собственной безопасности, а равно и сохранности ценных продуктов питания является превентивная яростная и продолжительная атака на меня, покуда я, после борьбы, не покину, хромая и стеная, поле брани или не замру, в бессилии раскинувшись на земле. Но и тогда бдительность терять противопоказано, иначе, стоит лишь переключить внимание на лакомое блюдо, зловредный враг тут как тут оживает и вновь портит собачий аппетит. А нужно дождаться, когда хозяйка, прихватив косточку с собой, отведет одержавшего победу героя на территорию, недоступную подлому противнику, и там вручит храбрейшей на белом свете собаке, рассыпаясь в дифирамбах, отвоеванную с боем вкуснятинку.
Вслед за этим, чтобы пес не зацикливался на мысли о жратве, мы косточку подменили миской, за которую он, естественно, все равно рвался на меня в драку, но зато не так торопился вернуться назад, поскольку знал об отсутствии внутри нее полезного содержимого. И пока Байкал окончательно не расхрабрился, добились облаивания фигуранта, спрятавшегося в укрытии. Перед одним из укрытий (а в качестве таковых специально для наших занятий честь по чести соорудили три переносных шалаша) я ронял миску, предварительно внаглую похищенную, а сам, спрятавшись в оное укрытие, к тому же отгораживался от возможного нападения ширмой, закрывавшей меня до пояса. Варьируя дистанцию пуска, работу на длинном поводке и без поводка, скорость приближения хозяйки и расстояние, на котором перед шалашом оставлялась упомянутая емкость, получить нужный результат оказалось делом нехитрым. А еще в руках у меня был длинный прутик, который, если зверь снижал активность облаивания, я протягивал к святому для всякой любящей покушать собаки предмету. Когда же прием затвердился в песьей памяти, мы стали обходиться и без миски, и без ширмы. В общем, Байкал очень скоро суть задачи постиг, быстро обегал укрытия, находил меня и сварливо облаивал, иногда норовя подлезть под шалаш с тыла. Конечно, постиг лишь в первом приближении, не умея пока как следует кусаться и потому только не решаясь напасть спереди, а вовсе не по причине отличной обученности.
Однако же надолго стопориться исключительно на облаивании не стоило, чтобы у собаки не закрепилась привычка обходиться при конфликтах с двуногими врагами одним брехом. Приспела уж пора и настоящим свирепством заняться. Но Байкалу совсем не хотелось преследовать и кусать меня, удаляясь от безусловно любимой косточки либо от условно любимой миски более чем на три метра. Ну что ж, если гора не идет к Магомету… Стал я тогда у голодной, как обычно, собачки то тот, то другой из сих обожаемых ею предметов из-под носа нахально утаскивать, а отбежав на некоторое расстояние, изображать процесс сладострастного пожирания. Разве найдется среди психически здоровых такой кобель, кто на пустой желудок столь гнусное издевательство вытерпит? Байкал был целиком и полностью адекватен, а потому, возмущенный и отпущенный, несся ко мне, изрыгая и рык, и стон, и благородный гнев. А уж когда он настигал похитителя и воздавал ему полной мерой, как это предусмотрено восточно-сибирским таежным законодательством, мне приходилось вертеться и убирать ноги вдвое быстрее, поскольку у доведенного до белого каления псенка регулярно обнаруживалось желание цапнуть меня куда-нибудь мимо рукава. Естественно, что после более или менее продолжительной схватки отчужденное преступным путем имущество либо продовольствие возвращалось к законному владельцу. И надо было видеть, с каким потом горделивым презрением поглядывая своими раскосыми глазенками на меня, поверженного во прах, Байкал торжественно и церемонно приступал к трапезе. Ни дать ни взять – ордынский хан, справляющий тризну по еще живому, но уже обреченному на заклание кровнику.
С каждым разом предмет, предназначенный для пробуждения агрессии посредством его хищения, оставлялся на все большей от Байкала дистанции, а потом фрау Лоле пришлось поупражняться в прицельном метании: предмет нужно было забрасывать непосредственно в расположение противника, предваряя тем самым пуск собаки на задержание. Использовать для этого тяжелую и скользкую, покрытую ошметками мяса кость не очень удобно, а вот с небольшой стальной миской, особенно если ее посылать в полет горизонтально, вверх донышком, легко управляется и женская рука. Глазомер и ловкость фрау Лолы были выше всяких похвал, и после первой же тренировки она блестяще освоила данный раздел «уфологии». «Летающая тарелка», закрученная ею броском от груди, шагов с пятнадцати ложилась точнехонько мне под ноги. А следом, обнаружив мое с миской предосудительное соседство, с места в карьер на крыльях ярости летел Байкал…
Надо сказать, что довольно долго, пока мы работали над облаиванием, после каждого занятия человеколюбивый пес с кротостью и упорством христианского миссионера пытался вернуть меня на путь добродетели. Улучив момент, когда я, в ожидании дежурной машины расположившись в холле, расслаблялся пивком до состояния легкого блаженства, Байкал подходил ко мне и, умоляюще заглядывая в глаза, пытался мягко положить свою лапу или голову мне на колени. Дескать, не надо зла, долой войну, давай немедленно забудем все плохое, что между нами было, начнем дружить, а? Но хотя от такого его толстовского всепрощенчества сердце мое предательски сжималось, однако, исполненный профессионального долга, я отворачивался вполоборота от носителя мирных инициатив, по-собачьи дергал губой и негромко рычал. Несправедливо отвергнутый Байкал разочарованно брел от меня, понуро опустив голову и хвост. Его вера в конечное торжество идеалов разума и гуманизма медленно, но неуклонно таяла. И однажды, когда, собрав в своей душе последние крохи смирения, пес еще раз нерешительно предложил перейти от томагавков к трубкам, а в ответ услышал все то же угрожающее рычание, его долготерпению пришел конец. Он также зарычал, оскалился и стал медленно надвигаться на меня. Фрау Лоле пришлось срочно вмешаться и отвести его на место. С той поры в присутствии Байкала и не имея под рукой средств защиты, я чувствовал себя несколько неуютно.
Было бы хорошо, чтобы книга Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка автора Власенко Александр дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Власенко Александр - Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка.
Если после завершения чтения книги Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка вы захотите почитать и другие книги Власенко Александр, тогда зайдите на страницу писателя Власенко Александр - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Власенко Александр, написавшего книгу Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Секреты опытного дрессировщика -. «Дикая звер», железная фрау и летающая тарелка; Власенко Александр, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн