- Что случилось, черт побери? Эти мальчишки как с цепи сорвались! закричал управляющий.
- Эти хулиганы утверждают, будто я украл у одного из них те деньги, которые хотел только что разменять у вашего кассира, - объяснил господин Грундайс, дрожа от злости.
- Да, так оно и есть! - крикнул Эмиль и подскочил к окошечку. - Он украл у меня одну стомарковую ассигнацию и две по двадцать марок. Это случилось вчера, после обеда. В поезде, который ехал из Нойштадта в Берлин! Пока я спал.
- А ты можешь это доказать? - строго спросил кассир.
- Я в Берлине уже целую неделю, а вчера весь день, с утра до вечера, провел в городе, - заявил вор и вежливо улыбнулся.
- Как вам не стыдно лгать! - завопил Эмиль, чуть не плача от бешенства.
- А как ты докажешь, что этот господин тот самый, который ехал с тобой в поезде? - спросил управляющий.
- Да никак, конечно, - презрительно буркнул вор.
- Раз ты был с ним вдвоем в купе, значит, у тебя нет свидетелей, объяснил один из служащих. У друзей Эмиля сразу вытянулись лица.
- Есть, - закричал Эмиль, - у меня есть свидетель! Это фрау Якоб из Гросс-Грюнау. Она сидела вместе с нами в купе. А потом сошла. И еще велела мне передать от нее сердечный привет господину Курцхальцу у нас, в Нойштадте.
- Похоже, что вам без алиби не обойтись, - сказал управляющий вору. - А у вас есть алиби?
- Само собой разумеется, - заявил вор. - Я живу здесь неподалеку, в гостинице "Крейд".
- Со вчерашнего вечера, - уточнил Густав. - Я всю ночь проторчал в гостинице, переодетый в посыльного, так что бросьте заливать.
Служащие улыбнулись; их интерес к мальчикам заметно возрос.
- Пожалуй, нам придется до выяснения оставить эти деньги здесь, господин... - сказал управляющий и вырвал из блокнота листок бумаги, чтобы записать имя и адрес вора.
- Его фамилия Грундайс, - сказал Эмиль. Господин в котелке громко расхохотался.
- Вот видите, - сказал он, - здесь явно какое-то недоразумение. Моя фамилия Мюллер.
- Ой, как подло врет! В поезде он сказал, что его фамилия Грундайс! - в бешенстве закричал Эмиль.
- У вас есть документы? - спросил кассир.
- К сожалению, я их не захватил с собой, - ответил вор. - Но если вы подождете, я тут же сбегаю за ними в гостиницу.
- Он врет, врет! Это мои деньги, и он должен мне их вернуть! - кричал Эмиль.
- Допустим, что ты и прав, мой мальчик, но так просто такие вещи не решаются, - объяснил кассир. - Как ты докажешь, что это твои деньги? Может быть, ты помнишь номера?
- Конечно, нет, - сказал Эмиль. - Разве придет в голову, что тебя могут обокрасть? Мне их дала мама для бабушки, которая живет здесь, в Берлине, Шуманштрассе, дом пятнадцать.
- Может, на одной из бумажек был оторван уголок или ты запомнил еще какую-нибудь другую примету?
- Нет, я ничего такого не заметил.
- Господа, даю вам честное слово, это мои деньги. Не стану же я грабить детей! - воскликнул вор.
- Стой! - вдруг завопил Эмиль и даже подпрыгнул, так ему сразу стало легко. - Стой! В поезде я булавкой приколол конверт с деньгами к подкладке кармана. Значит, все три бумажки должны быть проколоты!
Кассир поднял ассигнации на свет. Все затаили дыхание. Вор отступил на шаг. Управляющий нервно барабанил пальцами по столу.
- Мальчик прав! - воскликнул кассир, побледнев от волнения. Ассигнации в самом деле проколоты!
- А вот и булавка, которой это сделано, - сказал Эмиль и гордо положил булавку на стол. - Я даже палец себе уколол.
Тут вор вдруг с быстротой молнии сорвался с места, растолкал детей, да так энергично, что они повалились на пол, промчался через зал, рванул дверь и был таков.
- Догнать его! - крикнул управляющий.
Все кинулись к дверям.
Но когда служащие выскочили на улицу, вора уже окружили не меньше двадцати мальчишек. Они держали его за ноги, повисли на нем, вцепились в его пиджак. Он размахивал руками как сумасшедший, пытаясь вырваться. Но мальчишки не выпускали его.
А по улице к ним уже бежал постовой, за которым Пони сгоняла на своем велосипеде. И управляющий потребовал, чтобы полицейский задержал этого человека, который называет себя то Грундайсом, то Мюллером. Потому что он, по всей вероятности, железнодорожный вор.
Кассир сходил за проколотыми деньгами и булавкой и отправился вместе с ними. Это было удивительное шествие! Впереди шагали постовой и кассир, между ними - вор, а сзади - человек сто детей, не меньше! Так и шли они всю дорогу до полицейского участка.
А Пони-Шапочка ехала рядом на своем маленьком никелированном велосипеде. Вдруг она кивнула счастливому Эмилю и крикнула:
- Эмиль, послушай! Я сейчас мотану домой и расскажу про весь этот цирк!
Эмиль кивнул в ответ и тоже крикнул:
- Передай всем привет. Скажи, что я буду к обеду!
- Знаешь, на что все это похоже? - снова крикнула Пони. - На школьную экскурсию. В зоопарк. Она завернула за угол и, трезвоня, исчезла.
Глава пятнадцатая
ЭМИЛЯ ВЫЗЫВАЮТ В ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ
Шествие остановилось у ближайшего полицейского участка. Постовой тут же доложил дежурному о случившемся. Эмиль дополнил рассказ несколькими подробностями. Потом у него спросили, где и когда он родился, как его имя и фамилия и где он проживает. И все это дежурный записал чернилами в толстую книгу:
- А вас как зовут? - спросил он вора.
- Герберт Кислинг, - ответил тот.
Тут трое мальчишек - Эмиль, Густав и Профессор- громко расхохотались. И кассир, который передал дежурному сто сорок марок и булавку, тоже не смог удержаться от смеха.
- Во дает! - воскликнул Густав. - Сперва его звали Грундайс. Потом Мюллер. А теперь, оказывается, Кислинг! Интересно бы узнать, как его зовут на самом деле!
- Потише, - пробурчал дежурный. - Мы его выведем на чистую воду.
Господин Грундайс - Мюллер - Кйслинг назвал тем временем свой нынешний адрес - гостиницу "Крейд". Потом - год и место рождения. Документов у него не было.
- А где вы проживали до вчерашнего дня? - спросил дежурный.
- В Гросс-Грюнау, - ответил вор.
- Наверно, опять загибает! - крикнул Профессор.
- Потише! -снова пробурчал дежурный. - Это мы тоже выясним.
Кассир спросил, можно ли ему идти. Прежде чем его отпустить, дежурный также записал и все его данные. Кассир дружески похлопал Эмиля по плечу и удалился.
- Кислинг, украли ли вы вчера вечером в поезде, идущем от Нойштадта в Берлин, сто сорок марок у ученика реального училища Эмиля Тышбайна? спросил дежурный.
- Так точно, - мрачно подтвердил вор. - Не знаю, право, как это со мной случилось. На меня что-то нашло. Мальчишка примостился в уголке и заснул. И вдруг из его кармана выпал конверт. Я поднял его и хотел просто посмотреть, что в нем. А так как у меня как раз совсем не было денег...
- Он все врет! - не вытерпел Эмиль. - Я ведь приколол деньги к подкладке. Конверт не мог выпасть.
- Точно, врет, - подтвердил Профессор. - Если бы деньги ему были позарез нужны, он бы давным-давно их разменял. Ведь он на наших глазах платил за такси, и ел в кафе яичницу, и пил пиво.
- Потише! - пробурчал дежурный. - Не волнуйтесь, мы и это выясним.
И он записал все, что ему рассказали.
- А вы не могли бы меня пока отпустить, господин дежурный? - спросил вор и расплылся в такой вежливой улыбке, что даже глаза зажмурил. - Я ведь не отрицаю, что украл эти деньги. Где я остановился, вы тоже знаете. У меня в Берлине кое-какие дела, и мне хотелось бы ими заняться.
- Ну и шутник же вы! - воскликнул дежурный и позвонил в Управление полиции, чтобы прислали машину, так как задержан железнодорожный вор.
- А когда мне вернут мои деньги? - озабоченно спросил Эмиль.
- Ты их получишь в Управлении полиции, - ответил дежурный. - Сейчас вас туда отвезут. И там во всем разберутся.
- Эмиль, - прошептал Густав, - тебя повезут на машине с мигалкой на Александерплатц.
- Чушь! - буркнул дежурный. - Тышбайн, у тебя есть деньги на метро?
- Да, ребята вчера собрали, - сказал Эмиль. - А портье гостиницы "Крейд" дал мне взаймы десять марок.
- Настоящие сыщики, ничего не скажешь! Ну и ребята, черт побери! -пробурчал дежурный, но вполне добродушно. - Значит, так, Тышбайн; ты доедешь на метро до Александерплатц, а там, в Управлении, найдешь следователя Лурье. Что будет дальше, сам увидишь. А деньги тебе вернут.
- Можно мне сперва отдать портье его десять марок? - спросил Эмиль.
- Конечно.
Вскоре приехала полицейская машина, и господину Грундайсу - Мюллеру Кислингу пришлось в нее сесть. Дежурный вручил сопровождающему полицейскому протокол, который он написал, и сто сорок марок. Булавку он ему тоже передал. И машина уехала. Дети, все еще толпившиеся перед участком, проводили ее громкими криками. Но вор даже не оглянулся. Видно, он очень гордился тем, что едет в машине.
Дежурный пожал Эмилю руку, и Эмиль поблагодарил его. Потом Профессор объявил ребятам у подъезда, что деньги Эмиль получит в Управлении полиции и что операция закончена. И ребята группами разошлись по домам. Только те, с кем Эмиль за эти сутки подружился, проводили его сперва до гостиницы, а потом до станции метро Ноллендорф. Он попросил их позвонить Вторнику, чтобы диспетчер тоже был в курсе всего. А потом он сказал, что прежде чем вернется в Нойштадт, надеется с ними со всеми еще встретиться. Но все же он сейчас хочет поблагодарить их за помощь. И деньги он им тоже отдаст.
- Если ты вздумаешь отдавать нам деньги, я тебя просто изобью! закричал Густав. - И вообще нам еще надо подраться. Помнишь, из-за твоего дурацкого костюма?
- Да ладно, - сказал Эмиль и взял Густава и Профессора за руки, - у меня сейчас такое хорошее настроение, что драться неохота. Я не переживу, если положу тебя на обе лопатки.
- Это тебе все равно не удалось бы, даже если бы у тебя было плохое настроение, болван! - крикнул Густав.
Потом они втроем поехали на Александерплатц, в Управление полиции; там они долго блуждали по коридорам, прошли мимо множества дверей, пока, наконец, не попали к следователю Лурье. Он как раз завтракал. Эмиль назвал себя.
- Явился! - воскликнул господин Лурье, не прекращая жевать. - Эмиль Штульбайн, Юный сыщик-любитель. Мне уже докладывали о тебе по телефону. Комиссар ждет тебя. Хочет сам с тобой побеседовать. Пошли.
- Моя фамилия Тышбайн, - поправил его Эмиль.
- Какая разница! - сказал господин Лурье и снова принялся за бутерброд с колбасой.
- Мы тебя здесь подождем, - сказал Профессор. А Густав крикнул Эмилю вдогонку:
- Не задерживайся! Когда при мне едят, я тут же начинаю умирать с голоду.
Господин Лурье повел Эмиля по коридорам; сперва они свернули налево, потом направо, потом снова налево. Наконец он постучал в какую-то дверь. До них донесся голос:
- Войдите!
Лурье приоткрыл дверь и, все еще продолжая жевать, сказал:
- Я привел своего юного коллегу, господин комиссар. Эмиль Фишбайн, вы о нем уже слышали.
- Моя фамилия Тышбайн, - поправил его Эмиль.
- Что ж, тоже красиво, - сказал господин Лурье и так толкнул Эмиля, что тот, как мячик, влетел в комнату.
Комиссар оказался милым человеком. Он усадил Эмиля в удобное кресло и велел ему снова рассказать всю историю с начала до конца. Затем комиссар сказал торжественно:
- Ну, а теперь ты получишь свои деньги.
- Ура!
Эмиль облегченно вздохнул и спрятал деньги в карман. Очень тщательно.
- Смотри, чтобы их снова у тебя не украли.
- Нет уж, этого не будет! Я сейчас же отнесу их бабушке.
- Ах да, чуть не забыл. Дай мне твой берлинский адрес. Ты пробудешь здесь еще несколько дней?
- Надеюсь, - сказал Эмиль. - Я живу на Шуманштрассе, дом пятнадцать. У Хаймбольдов. Это фамилия моего дяди. Ну, и тети, конечно.
- Вы, мальчишки, молодцы, - сказал комиссар и закурил толстую сигару.
- Верно, ребята действовали толково, - восторженно подхватил Эмиль. - И Густав со своим клаксоном, и Профессор, и малыш Вторник, и Крумбигель, и братья Миттенцвай - словом, все. Знаете, как с ними было здорово, особенно с Профессором. Сила!
- Ты тоже кое-что стоишь, - заметил комиссар и задымил сигарой.
- Да, я еще хотел вас спросить, господин комиссар: что теперь будет с Грундайсом или как его там зовут? В общем, с вором?
- Им сейчас занимаются. Надо опознать его личность. Его фотографируют, снимают отпечатки пальцев. А потом все это будут сверять с данными нашей картотеки.
- А это что такое?
- Всех преступников, которых нам удается поймать, мы фотографируем, берем у них отпечатки пальцев. У нас даже есть данные на тех, кого мы еще не задержали, а только ищем. Ведь вполне вероятно, что твой вор, прежде чем тебя обокрасть, совершил и другие кражи, верно?
- Верно. А мне это даже в голову не пришло...
- Минутку, - оборвал комиссар Эмиля, потому что на столе зазвонил телефон. - Да, да... интересный для вас случай...Зайдите-ка все ко мне... сказал он в трубку, потом положил ее и добавил, обращаясь к Эмилю. - Сюда сейчас придут несколько репортеров: они будут брать у тебя интервью.
- А что это такое? - спросил Эмиль.
- Брать интервью - это значит задавать вопросы.
- Ну да! - воскликнул Эмиль. - Обо мне напишут в газете?
- Наверно, - сказал комиссар. - Когда ученику реального училища удается задержать вора, он становится знаменитым.
В дверь постучали, и в кабинет вошли четыре репортера. Комиссар пожал им руки и вкратце рассказал о приключениях Эмиля. А все четверо усердно записывали то, что говорил комиссар.
- Просто великолепно! - сказал один из репортеров. - Мальчик из провинции выступает как сыщик!
- Может, возьмете его себе на службу? - посоветовал другой и засмеялся.
- А почему ты не подошел сразу к полицейскому и не рассказал ему все? спросил третий.
Эмиль вдруг испугался. Он вспомнил сержанта Йешке из Нойштадта и свой сон. Неужели он теперь сам попался?
- Ну, ну, - подбодрил его комиссар.
Эмиль пожал плечами и сказал:
- Эх, пусть будет что будет! Я не подошел к полицейскому потому, что в Нойштадте я раскрасил памятник великому герцогу Карлу - сделал ему красный нос и черные усы. Можете меня арестовать, господин комиссар!
Но, судя по лицам присутствующих, никто из них не был возмущен, напротив, все дружно рассмеялись. А комиссар сказал:
- Ну что ты, Эмиль! Разве мы можем посадить в тюрьму нашего лучшего сыщика!
- Правда? Ой, как я рад! - с облегчением воскликнул Эмиль. А потом он подошел поближе к одному из репортеров и спросил его: - Разве вы меня не узнали?
- Нет, - ответил тот.
- Ведь это вы купили мне вчера в трамвае билет, когда кондуктор хотел меня высадить.
- Было дело! - воскликнул репортер. - Теперь я тебя вспомнил. Ты еще спрашивал мой адрес, чтобы вернуть мне мелочь за билет.
- Можно, я вам сейчас отдам? - спросил Эмиль и вынул из кармана десять пфеннигов.
- Да что ты, и не думай! -сказал репортер. - А ты ведь мне даже тогда представился.
- Конечно, - объяснил мальчик, - человек должен знать, с кем он говорит. Но вы, наверно, забыли: меня зовут Эмиль Тышбайн.
- А меня - Кестнер, - сказал репортер, и они пожали друг другу руки.
- Великолепно! - воскликнул комиссар. - Оказывается, вы старые знакомые.
- Послушай, Эмиль, - сказал господин Кестнер, - не пойдешь ли ты со мной в редакцию? А до этого мы где-нибудь съедим по пирожному со взбитыми сливками.
- Вы разрешите мне вас пригласить? - спросил Эмиль.
- Ну и парень!
Все снова рассмеялись, и вид у всех был очень довольный.
- Нет уж, платить буду я, - твердо сказал господин Кестнер.
- Что ж, спасибо, я с радостью приму ваше приглашение, но меня ждут в коридоре Профессор и Густав.
- Ну, мы их, само собой, тоже прихватим, - сказал господин Кестнер.
У других репортеров были еще вопросы. Эмиль охотно на все отвечал. Репортеры записывали.
- Вор этот - новичок? - спросил один из них.
- Не думаю, - ответил комиссар. - Может, нас еще ждет какой-нибудь сюрприз. Во всяком случае, позвоните мне, пожалуйста, через полчаса.
Потом все встали и распрощались. А Эмиль пошел вместе с господином Кестнером к следователю Лурье. Тот жевал теперь бутерброд с сыром.
- А вот и сам Цвербайн! -воскликнул он, увидев Эмиля.
- Тышбайн, - невозмутимо поправил Эмиль.
Потом господин Кестнер усадил Эмиля, Густава и Профессора в машину и повез их прежде всего в кондитерскую. Дорогой Густав вдруг как гуднет своим клаксоном. Ребята рассмеялись, увидев, что господин Кестнер испугался. В кондитерской они все очень веселились. Уплетали вишневый пирог со взбитыми сливками и болтали о чем попало: о военном совете, который они держали на площади Никельсбург, о том, как они гнались за такси, о ночи в гостинице, о Густаве в роли посыльного, о скандале в банке. И господин Кестнер сказал в конце разговора:
- Вы все трое действительно отличные ребята!
Они очень возгордились от этой похвалы и даже съели еще по кусочку вишневого пирога.
Потом Густав и Профессор побежали к остановке автобуса, а Эмиль, пообещав позвонить после обеда Вторнику, поехал вместе с господином Кестнером в редакцию.
Здание, где делают газету, оказалось огромным. Почти таким же, как Управление полиции на Александерплатц. А в коридорах был такой шум и сутолока, словно там проводили состязания по бегу с препятствиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10