Надо бы раздобыть о нем какую-нибудь информацию.
По дороге к лифту я заглянул к Гленде.
– К делу приступаю сразу же после ленча. Как насчет дополнительных расходов?
– В пределах разумного, пожалуйста. Я заключила с ним чудесную сделку.
– Не сомневаюсь, то-то он охал и ахал у меня в кабинете. На какую же сумму?
– Спроси у полковника. Если он захочет, то скажет тебе.
И она застучала на своей пишущей машинке.
Все детективы «Парнэлл детектив эйдженси» были членами клубов «Кантри-клаб», «Яхт-клаб», «Казино» и всех ночных пристанищ. У всех детективов были кредитные карточки, которые давали право бесплатно пользоваться баром во всех заведениях, указанных выше. Парнэллу это стоило огромных денег, но он считал, что это окупается. Недремлющее око Чарлза Эдвардса контролировало всякие дополнительные расходы. Эти карточки выдавались нам только на период работы.
Итак, я сидел и просматривал «Тайм» в большом кресле холла «Кантри-клаб», все время наблюдая за выходом из ресторана, когда наконец появилась Нэнси. Я сразу же узнал ее и понял, что фотография была жалкой копией оригинала. На ней была блузка белого цвета и такого же цвета шорты, а при взгляде на ее фигуру у меня закололо в глазах.
В Парадиз-Сити было немало красоток, при виде которых можно было облизать пальчики, но ни одна не шла ни в какое сравнение с Нэнси. Ее как будто лепили на конкурс богов. С ней была женщина лет на десять старше ее, светловолосая, коротконогая, с лицом, расплывшимся в широкой улыбке. Я догадался, что это Пэнни Хайби.
Обе женщины, никого и ничего не замечая, вели дружескую беседу. Они проплыли мимо меня, и до меня долетела фраза, брошенная Пэнни: «Этого не может быть! В ее-то возрасте!»
Во что она не могла поверить, так и осталось для меня тайной. У самой двери они помахали друг другу рукой и направились – Пэнни к «кадиллаку», а Нэнси к стального цвета «феррари».
Я едва успел вскочить в служебную машину, когда «феррари» тронулся с места. Работая на слежке, я не пользовался своим «мэйзером».
Я бы потерял ее из виду, если бы не плотность транспортного потока. Она вынуждена была ползти как улитка, и я, пристроившись за ехавшим вслед за ней «линкольном», направился в сторону пристани. Там она вылезла из машины, я последовал ее примеру. Она двинулась вдоль причала, у которого мирно покачивались баркасы и яхты. У большой красивой яхты она остановилась, потом взбежала по ступенькам и исчезла. Мне ничего не оставалось делать, как ждать.
Появился высокий мускулистый негр и отвязал яхту. Затем загудел мотор, яхта качнулась, выбралась из лабиринта пирса и уплыла в золотисто-синий океан. Я наблюдал за ней до тех пор, пока она не скрылась из виду…
На кнехте, на своем обычном месте, с банкой пива в руке сидел Эл Барни. Он был глазами и ушами района порта. За банку пива он мог в течение часа не закрывать рот. Нет пива – нет разговора.
– Привет, Барни, – сказал я, подходя к нему. – Хочешь выпить пива?
– Здравствуйте, мистер Андерсен. Немного пива не помешает.
С трудом поднявшись, он заковылял к «Таверне Нептуна». Я прошел за ним в прохладный, мрачный бар. В это время там почти никого не было, но бармен Сэм был на месте. Он усмехнулся, сверкнув белыми зубами, при виде меня и Барни:
– Здравствуйте, мистер Андерсен. Что будете пить?
– Пиво для Эла, а мне стакан кока-колы, – сказал я, направляясь за Барни в угол к его любимому столику.
Появилось пиво и кока-кола.
– Работа есть работа, Эл, ты ведь понимаешь? Я видел, как сейчас ушла яхта. Интересно, кому она принадлежит?
Барни поглощал пиво не торопясь и без передышки, пока кружка или банка не опорожнялась полностью. Лишь после этого он приступал к разговору. Но тут вновь появлялся Сэм с новой порцией.
– Это посудина Росса Хэмэла, – ответил Барни, протягивая руку за новой пинтой. – Этот писатель, говорят, зашибает ого-го! Чтение книг – пустая трата времени. – Он презрительно усмехнулся.
– Согласен. А девчонка на борту не его ли жена?
Маленькие глазки Барни вспыхнули подозрением.
– Точно, она. Красивая девчонка. Намного лучше, чем его прежняя жена. Та была настоящей сучкой, а эта миссис Хэмэл – прекрасная женщина. Она всегда здоровается со мной и машет на прощание ручкой. Простая в обращении, без всякой чопорности. – Он отхлебнул пива, на этот раз немного, и продолжал: – А почему она вас интересует?
– Меня больше интересует тот здоровенный лоб, который отплыл с ней, – солгал я. – Он что, из команды?
– Вы о Джоне Джонсе? – Барни скривился. – Плохой негр, прирожденный картежник, всегда без денег. За копейку продал бы родную мать, если бы она у него была и если бы она кому-нибудь понадобилась. Он работает для Хэмэла уже два с половиной года. Хороший рулевой, но на этом все хорошее и кончается.
– И часто миссис Хэмэл пользуется яхтой?
– Раза три-четыре в неделю. Нужно чем-то заниматься. Я слышал, что она очень одинока.
– Ну а сам Хэмэл? Что он за человек?
Барни к этому времени уничтожил свое пиво, и тут же как из-под земли появился Сэм с очередной банкой.
– Богатый сноб, как и все остальные владельцы яхт. Он здесь редко появляется.
Я решил, что узнал достаточно от Барни: дальнейшие вопросы могли только разжечь его подозрительность, поэтому я отодвинул стул, готовясь встать.
– А Джонс из местных? – спросил я, вставая.
– Конечно. Он живет недалеко от пирса. А что он опять натворил? У него уже были неприятности с полицией. Его подозревали в связях с контрабандистами, но доказать это не удалось.
– Когда должна вернуться яхта? – проигнорировал я его вопрос.
– В шесть. У них на носу бьют склянки. По ним можно проверять время.
– Пока, Эл.
Я рассчитался с Сэмом и вышел на солнцепек. До прихода яхты оставалось целых четыре часа, и я вернулся в офис.
– Полковник занят? – спросил я, заглянув к Гленде.
– Войди, он освободится минут через десять.
Парнэлл просматривал пухлое досье, когда я вошел.
– Возникли проблемы, сэр, – сказал я и поведал ему о том, как Нэнси отправилась путешествовать на яхте. – Исчезает возможность следовать за ней. Она будет где-то мотаться часа четыре. За это время можно сделать все что угодно. Рулевым на яхте негр, очень нуждающийся в деньгах, но я решил посоветоваться с вами, прежде чем им заняться. Возможно, он наплетет мне за кучу денег множество небылиц, а сам расскажет Нэнси о моих расспросах.
– Оставь его в покое, – сказал Парнэлл. – У нас есть инструкция: она не должна догадываться, что за ней следят. В следующий раз, когда она отчалит на яхте, следуй за ней на вертолете. Это, конечно, немалый расход, но Хэмэл все оплатит.
Я сказал, что так и сделаю, и вернулся к себе. Чика не было на месте. Я позвонил в агентство обслуживания на такси-вертолетах и договорился с Ником Харди, моим хорошим приятелем, о прогулке на одной из его машин. Он сказал, что нет никаких проблем и для меня всегда найдется один вертолет, если я, конечно, смогу предупредить его заранее.
Времени у меня в запасе было еще много, и я позвонил Берте. Мы встречались с ней уже около шести месяцев. Ей нравились мои деньги, а мне ее тело. Ничего серьезного между нами не было, ни малейшего намека на возможность брака. Это вполне устраивало нас обоих. Она работала в доме моды и снимала небольшую квартирку с видом на море.
Мне ответили по телефону, что Берта занята с клиентом, и я попросил не отрывать ее от дела, пообещал позвонить позже. Затем я вышел из офиса, купил сигареты «Ньюсуик» и поехал к причалу. Я припарковался к такому месту, откуда хорошо должна была быть видна яхта Хэмэла, и приготовился ждать. Когда стрелки моих часов показали 18.00, я увидел, как к причалу подходит яхта. Джон Джонс ловко пришвартовался, и Нэнси, спустившись по ступенькам, сошла на набережную. Сложив руки рупором, она крикнула:
– Завтра в то же время, Джон!
Махнув ему на прощание рукой, она поспешила к своей автомашине. Когда ее «феррари» тронулся с места, я нажал на стартер и двинулся за ней.
Гленда сообщила мне, что Хэмэл живет на Парадиз-Ларго, где жили только богачи. Эта улица находилась на обводном канале и соединяла два шоссе. Проезд, ведущий к Парадиз-Ларго, охранялся службой безопасности и, кроме того, был перегорожен специальным барьером с электронно-сигнальным контролем. Ни один человек, повторяю, ни один не мог проникнуть на Ларго, прежде чем не будет идентифицирована его личность и не будет выяснено дело, по которому он туда направляется. На ней размещалось около сорока великолепных особняков и вилл. Отгородившись от всего мира высокими заборами, они словно утопали в зелени дубовых и липовых рощ.
Я следовал за Нэнси до самого проезда на Ларго, а затем вынужден был развернуться и отправиться восвояси.
В офисе в нашей комнате я застал Чика, наливавшего себе скотч.
– Мне тоже, – сказал я.
– Возьми из своей бутылки. – Чик убрал свою бутылку в ящик письменного стола. – Как съездил?
– Рутина. – Я сел за свой стол. – Поиграла немного в теннис, закусила и отправилась кататься на яхте. Полковник сказал, чтобы завтра я следовал за ней на вертолете. Вот забава! Ну, а ты?
Чик надул губы:
– Я пришел к мысли, что никакого Валдо Кармайкла не существует. Во всяком случае, никто такого не знает.
Я поднял свою бутылку с виски на свет и обнаружил в ней самую малость жидкости, едва покрывавшей донышко. Остатки виски я слил в стакан, а пустую бутылку бросил в корзину для мусора.
– В отелях пытался что-нибудь узнать?
– Те, что побогаче, обшарил все. Те, что помельче и победнее, оставил на завтра. Говорил с Эрни и Уолли. Они такого не знают, но обещали поспрашивать.
Эрни и Уолли были журналистами и имели колонки в «Парадиз-Сити геральд». Если хоть кто-нибудь что-нибудь слышал о Кармайкле, они наверняка узнают.
– Палмэр, может быть, был прав. Письма мог написать какой-то псих, чтобы заварить всю эту кашу.
– Возможно. Я послал письма на экспертизу в лабораторию. Может, они что-нибудь прояснят.
Я пододвинул к себе телефон, набрал номер Ника Харди и на завтра заказал в полдень вертолет.
Было 18.45. Берта должна была уже быть дома. Набрав ее номер, я стал ждать. Когда она взяла трубку, я сказал:
– Хэлло, беби. Как насчет сосисок со мной в придачу?
– Это ты, Барт?
– Если не я, то кто-то в моем костюме.
– Ты же знаешь, что я не ем сосисок. Лучше пойдем в «Сигнал» – я голодна.
– В «Сигнал» не получится, дорогая. Я на мели. Обещаю, что в следующем месяце мы обязательно туда сходим.
– Займи у Чика, – настаивала Берта. – Я умираю от голода.
– Я уже у него просил, он отстегнул только пятьдесят долларов.
– Тогда пойдем в «Омар и краб». Там за полсотни можно хорошо поесть.
– Хорошо, выхожу, моя радость. По дороге подумаем. – Я повесил трубку.
– Значит, ты решил просадить мои деньги на эту вымогательницу? – разбушевался Чик. – Подавайте им «Сигнал», видите ли. А ты случаем не чокнутый? Ты давно проверялся у психиатра?
– Живем только раз, – заметил я. – А ты что сегодня делаешь?
– Ужинаю с Уолли. Пока.
Я отстрочил свой рапорт и оставил его на столе. Затем я все прибрал и зашагал к лифту. Из своего помещения вышел наш финансовый бог Чарлз Эдвардс, и мы вместе направились к лифту. Он неодобрительно взглянул на меня из-за своих очков.
– Будьте человеком, – обратился я к нему, нажимая на кнопку вызова лифта. – Одолжите полсотни. Удержите из зарплаты. Случай крайней необходимости.
– Вы всегда просите задаток, – сказал Эдвардс, входя в лифт. – Полковник вряд ли одобрит ваши действия.
– А зачем ему об этом сообщать?
Когда лифт остановился, Эдвардс вынул бумажник и дал мне пятьдесят долларов.
– Удержу из следующей зарплаты, Андерсен, не забудьте.
– Спасибо. Когда-нибудь я вас тоже выручу.
Двери распахнулись, и Эдвардс, вежливо кивнув на прощание, удалился. Я подошел к гаражу, вывел «мэйзер» и направился в густой поток автотранспорта.
Все-таки Берта уговорила меня пойти в «Сигнал». У нее был какой-то особый талант на убеждения и уговоры. Как только мы сели за столик, я заказал пару сухих мартини и оглядел ее. Она, безусловно, того заслуживала. Огненно-рыжие волосы, большие зеленые глаза, загорелая, цвета охры кожа и, уж конечно, фигура, которая могла бы вполне вызвать аварийную ситуацию на проезжей части улицы или по меньшей мере остановить движение городского транспорта. Верите или нет, но такое случалось. Если на нее смотреть и не поддаваться колдовству ее чар, то можно было быстро определить, что это всего лишь роскошная сексуальная куколка с птичьими мозгами. Она могла напустить на себя вид внимательной заинтересованности, что вводило в заблуждение многих парней, которые оказывались достаточно глупыми сосунками и думали, что серьезно ее заинтересовали, так как она терпеливо и доброжелательно могла выслушивать вздор и хвастовство об их успехах в жизни, на площадках для гольфа, в рыбной ловле и прочем, но меня провести она не могла. Я знал ее достаточно хорошо и давно. Берта Кингсли серьезно относилась только к деньгам и к себе. И тем не менее я не жалел для нее денег и проводил с ней время.
– Не смотри на меня так, будто ты хочешь затащить меня под стол и изнасиловать тут же, не сходя с места, – проворковала она.
– А что, неплохая идея! Давай-ка покажем этим соплякам, как это можно делать почти на крошечном пятачке.
– Тихо ты, сумасшедший. Я проголодалась, как церковная мышь. – И она забегала глазами по меню, как будто сбежала из концентрационного лагеря. – Ух… королевские креветки. Блеск! Затем что-нибудь капитальное.
Она выдала одну из своих сексуальных улыбок приближающемуся к нашему столику метрдотелю по имени Люги.
– Что-нибудь для дьявольски голодной женщины, Люги.
– Не слушай ее, Люги, – твердо сказал я. – Принеси, пожалуйста, креветок и по бифштексу.
Лицо Люги обдало меня холодом, но, повернувшись к Берте, одарило ее улыбкой.
– Могу предложить для мисс Кингсли наших фирменных цыплят на вертеле, начиненных крабами, с кремовым соусом и трюфелями.
– Грандиозно! – Берта почти закричала.
Совершенно игнорируя меня, как будто бы перед ним был пустой стул, Люги сделал запись в блокноте и, вновь улыбнувшись Берте, исчез. Некоторое время моя челюсть, отвисшая аккуратным балкончиком, никак не могла соединиться с верхним рядом зубов. Наконец оцепенение прошло.
– Но ведь у меня только пятьдесят долларов, – солгал я. – Я же тебе говорил. Если счет окажется больше, мне придется занять у тебя, цыпленок.
Конец света: занимать деньги у любовницы!!!
– Никогда не занимай у женщин, дорогой. Это не галантно. Тебе стоит только взмахнуть своей кредитной карточкой, которая, кстати, высовывается из бокового кармана твоего пиджака. Для этого и существуют эти карточки.
– Но кредитную карточку нам дают только для деловых встреч.
– Ну и что же. Чем наша встреча не деловая, а?
Появились креветки, а с ними и хитро улыбающийся Люги. Пока мы уминали креветки, я спросил:
– Тебе говорит о чем-нибудь имя Валдо Кармайкл? Поройся-ка в лабиринтах своей памяти.
– Не груби, что за намек?
– Да нет, просто дело.
– А, вот видишь, все-таки дело.
– Может быть. Так ты слыхала это имя?
Она покачала головой:
– Впервые слышу. Валдо Кармайкл?
– Продолжим игру в имена. А Росс Хэмэл? Это тебе о чем-нибудь говорит?
– Разыгрываешь? Росс Хэмэл, кто же о нем не слышал? Мне нравятся его книги. Ты что, работаешь для него?
– Не задавай вопросов. Лучше отвечай и жуй за мой счет. Что ты знаешь о нем еще, кроме того, что читала его романы, которые тебе нравятся?
– Ну… совсем немного. Например, он недавно женился. Живет на Парадиз-Ларго. К чему все эти вопросы?
– Я просил ведь без вопросов. Ешь и отвечай. А что ты знаешь о его жене?
Берта внимательно посмотрела на меня, и я знал, что это плохой признак.
– О его жене? Я с ней встречалась. Слишком молода для него. – Она хитро улыбнулась. – Вот если бы ты спросил о его первой жене…
– О'кей. Расскажи о его первой жене.
– Это некая Глория Корт. Когда Хэмэл дал ей отставку за то, что она изменяла ему направо и налево, она вновь взяла свое девичье имя. Я, кажется, сказала девичье? Напомни мне это слово, когда захочешь меня рассмешить. Эта потаскушка уже в шесть лет не была девочкой.
– Исторические экскурсы меня не интересуют.
– Так вот, сейчас она живет с одним мексиканцем, который называет себя Альфонсо Диас. Он владелец «Аламеда-бар» в районе порта – притоне всяких подонков.
Я слыхал об этом баре, где собирались все человеческие отбросы.
– Глория выступает там с каким-то необычайным номером.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3
По дороге к лифту я заглянул к Гленде.
– К делу приступаю сразу же после ленча. Как насчет дополнительных расходов?
– В пределах разумного, пожалуйста. Я заключила с ним чудесную сделку.
– Не сомневаюсь, то-то он охал и ахал у меня в кабинете. На какую же сумму?
– Спроси у полковника. Если он захочет, то скажет тебе.
И она застучала на своей пишущей машинке.
Все детективы «Парнэлл детектив эйдженси» были членами клубов «Кантри-клаб», «Яхт-клаб», «Казино» и всех ночных пристанищ. У всех детективов были кредитные карточки, которые давали право бесплатно пользоваться баром во всех заведениях, указанных выше. Парнэллу это стоило огромных денег, но он считал, что это окупается. Недремлющее око Чарлза Эдвардса контролировало всякие дополнительные расходы. Эти карточки выдавались нам только на период работы.
Итак, я сидел и просматривал «Тайм» в большом кресле холла «Кантри-клаб», все время наблюдая за выходом из ресторана, когда наконец появилась Нэнси. Я сразу же узнал ее и понял, что фотография была жалкой копией оригинала. На ней была блузка белого цвета и такого же цвета шорты, а при взгляде на ее фигуру у меня закололо в глазах.
В Парадиз-Сити было немало красоток, при виде которых можно было облизать пальчики, но ни одна не шла ни в какое сравнение с Нэнси. Ее как будто лепили на конкурс богов. С ней была женщина лет на десять старше ее, светловолосая, коротконогая, с лицом, расплывшимся в широкой улыбке. Я догадался, что это Пэнни Хайби.
Обе женщины, никого и ничего не замечая, вели дружескую беседу. Они проплыли мимо меня, и до меня долетела фраза, брошенная Пэнни: «Этого не может быть! В ее-то возрасте!»
Во что она не могла поверить, так и осталось для меня тайной. У самой двери они помахали друг другу рукой и направились – Пэнни к «кадиллаку», а Нэнси к стального цвета «феррари».
Я едва успел вскочить в служебную машину, когда «феррари» тронулся с места. Работая на слежке, я не пользовался своим «мэйзером».
Я бы потерял ее из виду, если бы не плотность транспортного потока. Она вынуждена была ползти как улитка, и я, пристроившись за ехавшим вслед за ней «линкольном», направился в сторону пристани. Там она вылезла из машины, я последовал ее примеру. Она двинулась вдоль причала, у которого мирно покачивались баркасы и яхты. У большой красивой яхты она остановилась, потом взбежала по ступенькам и исчезла. Мне ничего не оставалось делать, как ждать.
Появился высокий мускулистый негр и отвязал яхту. Затем загудел мотор, яхта качнулась, выбралась из лабиринта пирса и уплыла в золотисто-синий океан. Я наблюдал за ней до тех пор, пока она не скрылась из виду…
На кнехте, на своем обычном месте, с банкой пива в руке сидел Эл Барни. Он был глазами и ушами района порта. За банку пива он мог в течение часа не закрывать рот. Нет пива – нет разговора.
– Привет, Барни, – сказал я, подходя к нему. – Хочешь выпить пива?
– Здравствуйте, мистер Андерсен. Немного пива не помешает.
С трудом поднявшись, он заковылял к «Таверне Нептуна». Я прошел за ним в прохладный, мрачный бар. В это время там почти никого не было, но бармен Сэм был на месте. Он усмехнулся, сверкнув белыми зубами, при виде меня и Барни:
– Здравствуйте, мистер Андерсен. Что будете пить?
– Пиво для Эла, а мне стакан кока-колы, – сказал я, направляясь за Барни в угол к его любимому столику.
Появилось пиво и кока-кола.
– Работа есть работа, Эл, ты ведь понимаешь? Я видел, как сейчас ушла яхта. Интересно, кому она принадлежит?
Барни поглощал пиво не торопясь и без передышки, пока кружка или банка не опорожнялась полностью. Лишь после этого он приступал к разговору. Но тут вновь появлялся Сэм с новой порцией.
– Это посудина Росса Хэмэла, – ответил Барни, протягивая руку за новой пинтой. – Этот писатель, говорят, зашибает ого-го! Чтение книг – пустая трата времени. – Он презрительно усмехнулся.
– Согласен. А девчонка на борту не его ли жена?
Маленькие глазки Барни вспыхнули подозрением.
– Точно, она. Красивая девчонка. Намного лучше, чем его прежняя жена. Та была настоящей сучкой, а эта миссис Хэмэл – прекрасная женщина. Она всегда здоровается со мной и машет на прощание ручкой. Простая в обращении, без всякой чопорности. – Он отхлебнул пива, на этот раз немного, и продолжал: – А почему она вас интересует?
– Меня больше интересует тот здоровенный лоб, который отплыл с ней, – солгал я. – Он что, из команды?
– Вы о Джоне Джонсе? – Барни скривился. – Плохой негр, прирожденный картежник, всегда без денег. За копейку продал бы родную мать, если бы она у него была и если бы она кому-нибудь понадобилась. Он работает для Хэмэла уже два с половиной года. Хороший рулевой, но на этом все хорошее и кончается.
– И часто миссис Хэмэл пользуется яхтой?
– Раза три-четыре в неделю. Нужно чем-то заниматься. Я слышал, что она очень одинока.
– Ну а сам Хэмэл? Что он за человек?
Барни к этому времени уничтожил свое пиво, и тут же как из-под земли появился Сэм с очередной банкой.
– Богатый сноб, как и все остальные владельцы яхт. Он здесь редко появляется.
Я решил, что узнал достаточно от Барни: дальнейшие вопросы могли только разжечь его подозрительность, поэтому я отодвинул стул, готовясь встать.
– А Джонс из местных? – спросил я, вставая.
– Конечно. Он живет недалеко от пирса. А что он опять натворил? У него уже были неприятности с полицией. Его подозревали в связях с контрабандистами, но доказать это не удалось.
– Когда должна вернуться яхта? – проигнорировал я его вопрос.
– В шесть. У них на носу бьют склянки. По ним можно проверять время.
– Пока, Эл.
Я рассчитался с Сэмом и вышел на солнцепек. До прихода яхты оставалось целых четыре часа, и я вернулся в офис.
– Полковник занят? – спросил я, заглянув к Гленде.
– Войди, он освободится минут через десять.
Парнэлл просматривал пухлое досье, когда я вошел.
– Возникли проблемы, сэр, – сказал я и поведал ему о том, как Нэнси отправилась путешествовать на яхте. – Исчезает возможность следовать за ней. Она будет где-то мотаться часа четыре. За это время можно сделать все что угодно. Рулевым на яхте негр, очень нуждающийся в деньгах, но я решил посоветоваться с вами, прежде чем им заняться. Возможно, он наплетет мне за кучу денег множество небылиц, а сам расскажет Нэнси о моих расспросах.
– Оставь его в покое, – сказал Парнэлл. – У нас есть инструкция: она не должна догадываться, что за ней следят. В следующий раз, когда она отчалит на яхте, следуй за ней на вертолете. Это, конечно, немалый расход, но Хэмэл все оплатит.
Я сказал, что так и сделаю, и вернулся к себе. Чика не было на месте. Я позвонил в агентство обслуживания на такси-вертолетах и договорился с Ником Харди, моим хорошим приятелем, о прогулке на одной из его машин. Он сказал, что нет никаких проблем и для меня всегда найдется один вертолет, если я, конечно, смогу предупредить его заранее.
Времени у меня в запасе было еще много, и я позвонил Берте. Мы встречались с ней уже около шести месяцев. Ей нравились мои деньги, а мне ее тело. Ничего серьезного между нами не было, ни малейшего намека на возможность брака. Это вполне устраивало нас обоих. Она работала в доме моды и снимала небольшую квартирку с видом на море.
Мне ответили по телефону, что Берта занята с клиентом, и я попросил не отрывать ее от дела, пообещал позвонить позже. Затем я вышел из офиса, купил сигареты «Ньюсуик» и поехал к причалу. Я припарковался к такому месту, откуда хорошо должна была быть видна яхта Хэмэла, и приготовился ждать. Когда стрелки моих часов показали 18.00, я увидел, как к причалу подходит яхта. Джон Джонс ловко пришвартовался, и Нэнси, спустившись по ступенькам, сошла на набережную. Сложив руки рупором, она крикнула:
– Завтра в то же время, Джон!
Махнув ему на прощание рукой, она поспешила к своей автомашине. Когда ее «феррари» тронулся с места, я нажал на стартер и двинулся за ней.
Гленда сообщила мне, что Хэмэл живет на Парадиз-Ларго, где жили только богачи. Эта улица находилась на обводном канале и соединяла два шоссе. Проезд, ведущий к Парадиз-Ларго, охранялся службой безопасности и, кроме того, был перегорожен специальным барьером с электронно-сигнальным контролем. Ни один человек, повторяю, ни один не мог проникнуть на Ларго, прежде чем не будет идентифицирована его личность и не будет выяснено дело, по которому он туда направляется. На ней размещалось около сорока великолепных особняков и вилл. Отгородившись от всего мира высокими заборами, они словно утопали в зелени дубовых и липовых рощ.
Я следовал за Нэнси до самого проезда на Ларго, а затем вынужден был развернуться и отправиться восвояси.
В офисе в нашей комнате я застал Чика, наливавшего себе скотч.
– Мне тоже, – сказал я.
– Возьми из своей бутылки. – Чик убрал свою бутылку в ящик письменного стола. – Как съездил?
– Рутина. – Я сел за свой стол. – Поиграла немного в теннис, закусила и отправилась кататься на яхте. Полковник сказал, чтобы завтра я следовал за ней на вертолете. Вот забава! Ну, а ты?
Чик надул губы:
– Я пришел к мысли, что никакого Валдо Кармайкла не существует. Во всяком случае, никто такого не знает.
Я поднял свою бутылку с виски на свет и обнаружил в ней самую малость жидкости, едва покрывавшей донышко. Остатки виски я слил в стакан, а пустую бутылку бросил в корзину для мусора.
– В отелях пытался что-нибудь узнать?
– Те, что побогаче, обшарил все. Те, что помельче и победнее, оставил на завтра. Говорил с Эрни и Уолли. Они такого не знают, но обещали поспрашивать.
Эрни и Уолли были журналистами и имели колонки в «Парадиз-Сити геральд». Если хоть кто-нибудь что-нибудь слышал о Кармайкле, они наверняка узнают.
– Палмэр, может быть, был прав. Письма мог написать какой-то псих, чтобы заварить всю эту кашу.
– Возможно. Я послал письма на экспертизу в лабораторию. Может, они что-нибудь прояснят.
Я пододвинул к себе телефон, набрал номер Ника Харди и на завтра заказал в полдень вертолет.
Было 18.45. Берта должна была уже быть дома. Набрав ее номер, я стал ждать. Когда она взяла трубку, я сказал:
– Хэлло, беби. Как насчет сосисок со мной в придачу?
– Это ты, Барт?
– Если не я, то кто-то в моем костюме.
– Ты же знаешь, что я не ем сосисок. Лучше пойдем в «Сигнал» – я голодна.
– В «Сигнал» не получится, дорогая. Я на мели. Обещаю, что в следующем месяце мы обязательно туда сходим.
– Займи у Чика, – настаивала Берта. – Я умираю от голода.
– Я уже у него просил, он отстегнул только пятьдесят долларов.
– Тогда пойдем в «Омар и краб». Там за полсотни можно хорошо поесть.
– Хорошо, выхожу, моя радость. По дороге подумаем. – Я повесил трубку.
– Значит, ты решил просадить мои деньги на эту вымогательницу? – разбушевался Чик. – Подавайте им «Сигнал», видите ли. А ты случаем не чокнутый? Ты давно проверялся у психиатра?
– Живем только раз, – заметил я. – А ты что сегодня делаешь?
– Ужинаю с Уолли. Пока.
Я отстрочил свой рапорт и оставил его на столе. Затем я все прибрал и зашагал к лифту. Из своего помещения вышел наш финансовый бог Чарлз Эдвардс, и мы вместе направились к лифту. Он неодобрительно взглянул на меня из-за своих очков.
– Будьте человеком, – обратился я к нему, нажимая на кнопку вызова лифта. – Одолжите полсотни. Удержите из зарплаты. Случай крайней необходимости.
– Вы всегда просите задаток, – сказал Эдвардс, входя в лифт. – Полковник вряд ли одобрит ваши действия.
– А зачем ему об этом сообщать?
Когда лифт остановился, Эдвардс вынул бумажник и дал мне пятьдесят долларов.
– Удержу из следующей зарплаты, Андерсен, не забудьте.
– Спасибо. Когда-нибудь я вас тоже выручу.
Двери распахнулись, и Эдвардс, вежливо кивнув на прощание, удалился. Я подошел к гаражу, вывел «мэйзер» и направился в густой поток автотранспорта.
Все-таки Берта уговорила меня пойти в «Сигнал». У нее был какой-то особый талант на убеждения и уговоры. Как только мы сели за столик, я заказал пару сухих мартини и оглядел ее. Она, безусловно, того заслуживала. Огненно-рыжие волосы, большие зеленые глаза, загорелая, цвета охры кожа и, уж конечно, фигура, которая могла бы вполне вызвать аварийную ситуацию на проезжей части улицы или по меньшей мере остановить движение городского транспорта. Верите или нет, но такое случалось. Если на нее смотреть и не поддаваться колдовству ее чар, то можно было быстро определить, что это всего лишь роскошная сексуальная куколка с птичьими мозгами. Она могла напустить на себя вид внимательной заинтересованности, что вводило в заблуждение многих парней, которые оказывались достаточно глупыми сосунками и думали, что серьезно ее заинтересовали, так как она терпеливо и доброжелательно могла выслушивать вздор и хвастовство об их успехах в жизни, на площадках для гольфа, в рыбной ловле и прочем, но меня провести она не могла. Я знал ее достаточно хорошо и давно. Берта Кингсли серьезно относилась только к деньгам и к себе. И тем не менее я не жалел для нее денег и проводил с ней время.
– Не смотри на меня так, будто ты хочешь затащить меня под стол и изнасиловать тут же, не сходя с места, – проворковала она.
– А что, неплохая идея! Давай-ка покажем этим соплякам, как это можно делать почти на крошечном пятачке.
– Тихо ты, сумасшедший. Я проголодалась, как церковная мышь. – И она забегала глазами по меню, как будто сбежала из концентрационного лагеря. – Ух… королевские креветки. Блеск! Затем что-нибудь капитальное.
Она выдала одну из своих сексуальных улыбок приближающемуся к нашему столику метрдотелю по имени Люги.
– Что-нибудь для дьявольски голодной женщины, Люги.
– Не слушай ее, Люги, – твердо сказал я. – Принеси, пожалуйста, креветок и по бифштексу.
Лицо Люги обдало меня холодом, но, повернувшись к Берте, одарило ее улыбкой.
– Могу предложить для мисс Кингсли наших фирменных цыплят на вертеле, начиненных крабами, с кремовым соусом и трюфелями.
– Грандиозно! – Берта почти закричала.
Совершенно игнорируя меня, как будто бы перед ним был пустой стул, Люги сделал запись в блокноте и, вновь улыбнувшись Берте, исчез. Некоторое время моя челюсть, отвисшая аккуратным балкончиком, никак не могла соединиться с верхним рядом зубов. Наконец оцепенение прошло.
– Но ведь у меня только пятьдесят долларов, – солгал я. – Я же тебе говорил. Если счет окажется больше, мне придется занять у тебя, цыпленок.
Конец света: занимать деньги у любовницы!!!
– Никогда не занимай у женщин, дорогой. Это не галантно. Тебе стоит только взмахнуть своей кредитной карточкой, которая, кстати, высовывается из бокового кармана твоего пиджака. Для этого и существуют эти карточки.
– Но кредитную карточку нам дают только для деловых встреч.
– Ну и что же. Чем наша встреча не деловая, а?
Появились креветки, а с ними и хитро улыбающийся Люги. Пока мы уминали креветки, я спросил:
– Тебе говорит о чем-нибудь имя Валдо Кармайкл? Поройся-ка в лабиринтах своей памяти.
– Не груби, что за намек?
– Да нет, просто дело.
– А, вот видишь, все-таки дело.
– Может быть. Так ты слыхала это имя?
Она покачала головой:
– Впервые слышу. Валдо Кармайкл?
– Продолжим игру в имена. А Росс Хэмэл? Это тебе о чем-нибудь говорит?
– Разыгрываешь? Росс Хэмэл, кто же о нем не слышал? Мне нравятся его книги. Ты что, работаешь для него?
– Не задавай вопросов. Лучше отвечай и жуй за мой счет. Что ты знаешь о нем еще, кроме того, что читала его романы, которые тебе нравятся?
– Ну… совсем немного. Например, он недавно женился. Живет на Парадиз-Ларго. К чему все эти вопросы?
– Я просил ведь без вопросов. Ешь и отвечай. А что ты знаешь о его жене?
Берта внимательно посмотрела на меня, и я знал, что это плохой признак.
– О его жене? Я с ней встречалась. Слишком молода для него. – Она хитро улыбнулась. – Вот если бы ты спросил о его первой жене…
– О'кей. Расскажи о его первой жене.
– Это некая Глория Корт. Когда Хэмэл дал ей отставку за то, что она изменяла ему направо и налево, она вновь взяла свое девичье имя. Я, кажется, сказала девичье? Напомни мне это слово, когда захочешь меня рассмешить. Эта потаскушка уже в шесть лет не была девочкой.
– Исторические экскурсы меня не интересуют.
– Так вот, сейчас она живет с одним мексиканцем, который называет себя Альфонсо Диас. Он владелец «Аламеда-бар» в районе порта – притоне всяких подонков.
Я слыхал об этом баре, где собирались все человеческие отбросы.
– Глория выступает там с каким-то необычайным номером.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3