Я бросил письмо на стол.– Сейчас полдень. И я здесь.Она держала письмо на расстоянии шести дюймов от своего куцего носа и делала вид, что никогда раньше его не видела. Затем перевела взгляд на меня и толстым грязным пальцем указала на стул. Я успел заметить сверкнувший на пальце перстень с бриллиантом.– Садитесь. Я посмотрю, сможет ли мистер Зерек принять вас.Я был поражен, так как рассчитывал услышать акцент жителя промышленных районов. А это был безупречный английский выговор дамы высшего света.Я уселся.Она не торопилась сообщать о моем прибытии. Сначала просмотрела колонки цифр в толстом гроссбухе, который находился здесь явно для солидности. Потом еще раз перечитала письмо, которое я ей дал, и еще раз взглянула на меня. Такое ощущение, что она сосчитала мелкие монеты в моем кармане и даже количество волосков на моей груди. Это был тот еще взгляд!Наконец, она стащила грузное тело со стула и направилась к двери. Я знаю женщин, но такое чудо-юдо видел впервые. Плотная, массивная, сзади она походила на бочонок с пивом. Но самое забавное было то, что у нее были изящные, маленькие ноги, ступни которых легко уместились бы на моей ладони, – ноги, которые свели бы с ума от зависти Нетту.Я ждал, прислушиваясь, но ничего не услышал, даже шепота, и начал недоумевать. Запущенное помещение, протертый ковер, секретарь-страшилище, прекрасный английский, кольцо… Я немного разбираюсь в бриллиантах, так что это «колечко» стоило, по крайней мере, три или четыре сотни фунтов. Такие штучки не валяются в канавах, и это не обручальное кольцо. Вероятнее всего, это подарок за оказанную услугу или плата за молчание, или еще что-нибудь в таком роде. Нечто вроде премии, которую может позволить себе гангстер, оплачивающий свои маленькие причуды. Такие, например, как телохранитель.Запах денег с каждой секундой усиливался. В предвкушении я начал немного насвистывать.На моих часах было 12.20, когда мегера открыла дверь смежной комнаты.– Мистер Зерек примет вас. Вы можете войти.Когда я шел на эту встречу, то долго раздумывал, что мне надеть. Нетта предложила синий шерстяной костюм, чтобы я выглядел более респектабельно, но я ей не поддался. Я решил щегольнуть в коричневых габардиновых брюках и легком бледно-голубом свитере с отложным воротником. Я знал, что это выгодно покажет мою мускулатуру: когда я сгибаю в локте руку – зрелище весьма убедительное.Я шел эластичной, упругой походкой, которой вышагивают петухи перед приглянувшейся им курочкой, желая произвести впечатление. Вышагивая так, я представлял собой нечто среднее между Фредди Миллсом и Скафи Муни.Второе помещение выглядело не лучше первого. Оно было даже более убогим: такой же дешевый письменный стол, вытертый ковер, вездесущая пыль; не было даже электрокамина у окна.За столом сидел маленький смуглый человек, вырядившийся в пальто.У меня перехватило дыхание: я никогда не видел подобного пальто. Это было нечто умопомрачительное, напомнившее мне виденный в детстве костюм Макса Миллера, нечто рыжее с квадратами кроваво-красного цвета размером в три дюйма. Общую картину дополняли безобразные ярко-зеленые карманы.Первой моей мыслью было бегство. От этой дамы и этого придурка, которого даже побить за розыгрыш с объявлением в газете не хотелось. Если что и действует мне на нервы, так это люди, у которых не в порядке с мозгами.– Входите, мистер Митчел, – сказал коротышка. Он обладал тем же поющим акцентом, как и его секретарша. – Понимаю, вас несколько обескуражило мое пальто. Не вас одного. Садитесь. Я объясню этот феномен, пока вы будете курить.Его голос был вполне нормален, но с шизофрениками никогда нельзя ни в чем быть уверенным. Я пододвинул стул и уселся так, чтобы между мной и этим экстравагантным человечком находился стол.– Я сижу в этом кабинете вот уже три года, – коротышка сунул тонкий палец в нос. – И знаете, за три года у меня украли восемь пальто. Как вам нравится? Тогда я купил это. Вряд ли хотя бы одному вору придет в голову мысль украсть его. Так что пальто может служить всю жизнь. Мне тоже оно не по душе, но, знаете, я легко подвержен простуде и не хочу рисковать своим здоровьем. – Он достал сомнительной чистоты носовой платок и громко высморкался. – Более того, это делает мне определенную рекламу. Увидев меня, люди хотят узнать, кто я такой. И кто я такой? Я известен всей Вардур-стрит, как человек в пальто.– Видимо, вы правы в своих… хм… рассуждениях.Маленький человек изобразил нечто, похожее на улыбку.– У иностранцев всегда есть некоторое преимущество перед вами. Нам всегда позволена некоторая вольность.– Да.А он вовсе не сумасшедший, каким показался с первого взгляда.Некоторое время мы изучающе смотрели друг на друга. Человечек был темнолицым, но это еще ни о чем не говорило. Нос! С таким носом он походил на попугая. К крючковатому носу лепились маленькие черные глазки, непроницаемые и проницательные. Безгубый рот скрывал тайну. А мощный бугристый лоб внезапно заканчивался плешью.Он был уродлив, этот человек. Некрасив до икоты. Но, посмотрев в его глаза, я мгновенно забыл про заплеванный коридор, обшарпанный офис и рыжее пальто. Это были глаза человека, способного ворочать миллионами, могущего создать свою империю. Теперь я знал, что эта грязная конура – ширма, не более, и что я не зря пришел сюда. Я попал по назначению.Он задавал мне разнообразные вопросы, уточнял детали, о которых я упоминал в письме. И все это с невозмутимым видом. Время от времени я напрягал свои мускулы: ведь именно этот товар, как я надеялся, он собирался покупать. Выкурил две сигареты – не его, свои собственные.Вдруг:– Мистер Митчел, вы не упомянули в письме, что были в тюрьме.На какой-то момент я растерялся. Это был неожиданный удар.– Вы же понимаете: гордиться нечем и незачем. Упоминание этого прискорбного факта показало бы меня не с самой лучшей стороны.– Вы убили мужчину и женщину, управляя автомобилем в нетрезвом состоянии.– Это был несчастный случай. Тормоза отказали. Такое могло случиться с каждым.– Пьяницы действуют мне на нервы.– И на мои тоже. Но этот случай произошел четыре года назад. Я многому научился с тех пор.– Люди, которых я нанимаю, должны вести трезвый образ жизни, мистер Митчел.– Нет проблем! Я давно бросил пить.Маленькие черные глазки внимательно изучали меня. Мое преимущество перед многими людьми – то, что я непобедим во лжи. Мое лицо оставалось совершенно бесстрастным.– В таком случае…Я чувствовал себя уже на три четверти принятым. Сейчас самое время ему спросить о рекомендациях.– Я могу представить вам, мистер Зерек, соответствующие рекомендации, но, боюсь, они ничего не скажут вам. Вы нуждаетесь в телохранителе, но я никогда не был им, и нельзя судить, хорош я или плох в этом ремесле. Вы должны решить это сами.– Меня больше интересует, честный ли вы человек и до какой степени я могу вам доверять.– Люди, знающие меня, могли бы об этом сказать, но будут ли их слова весомыми? Не лучше ли и это решить самому?Он изучал меня еще добрых девять секунд.– Может быть, вы и правы, мистер Митчел.Итак, я почти выиграл. Теперь осталось договориться об обязанностях и об оплате. Это все, что мне требуется узнать.– По определенным причинам, характер которых вы узнаете позже, мне необходимо, чтобы кто-то сопровождал меня во время деловых поездок. Это занимает много времени. Я полагаю, что десять фунтов в неделю на полном пансионе – достаточно хорошая оплата.– А в перспективе?..Он моргнул.– Об этом мы поговорим, когда лучше узнаем друг друга. Если вы, действительно, окажетесь в порядке, перед вами откроются и другие двери. Но об этом – в конце месяца.– Я с нетерпением буду ждать конца месяца.В этот момент в кабинет вошла толстуха с пачкой писем в руке. Она бросила их Зереку прямо через стол.– Эмми, это мистер Фрэнк Митчел. Он намеревается работать у меня. Мистер Митчел, это мисс Перл.Если бы я знал, что она намеревается сделать в ближайшем будущем, я бы никогда не был таким вежливым.Я адресовал мисс Перл улыбку, и она ответила мне тем же. ГЛАВА 3 – Итак, ты побывал там?– Разумеется. Я и не думал отказаться от своей затеи. И ты ошиблась насчет гангстеров: все в порядке. А теперь, бэби, не путайся у меня под ногами, мне надо собираться.– Собираться?– Совершенно верно. Видишь, я укладываю одежду, личные вещи и закрываю чемодан.– Так ты оставляешь меня?!– Опять правильно. Я тебя оставляю.Она прошла за мной в спальню, не более счастливая, чем Герда, когда потеряла Кая.– Мне будет не хватать тебя, Фрэнки.– Мне тоже. Но ты ведь понимаешь, счастье не может длиться каждый день. Время от времени я буду напоминать о своем существовании. Я не говорю «прощай, малышка», а говорю «оревуар». До свидания! А теперь не мешай мне.Она села на краешек неудобного стула и скрестила руки на коленях.– Не хочу тебя беспокоить, но, может быть, я помогу уложить тебе чемодан?– А вот этого не надо! Знаю я, как ты это делаешь.Наступила долгая пауза, затем она спросила:– На кого он похож?– На еврея. Без одежды он похож на взъерошенного маленького грифа. Он кутается в совершенно невозможное пальто: в таком пальто клоуны выступают в цирке. Он утверждает, что, когда у него украли восьмое пальто, приобрел такое, на какое никто не позарится. Разве что вор-дальтоник.– Но зачем ему нужен телохранитель?Я достал из шкафа два костюма и положил на кровать. Затем из-под шкафа вытащил три пары туфель.– Сообрази мне чего-нибудь выпить. И покрепче. Я буду соблюдать «сухой закон», пока работаю у него, так что, возможно, это мой последний стаканчик на сегодня.Она принесла мне двойное виски с тоником. Когда Нетта протянула мне бокал, я увидел, как дрожат ее руки.– Я же еще не умер. Что случилось? Неужели ты думала, что я вечно буду с тобой?– Некоторые люди никогда не расстаются.– Ты за кого меня принимаешь – за Барби?– Фрэнки, если тебе нужны деньги, я… я… у меня есть кое-что. Зачем мне деньги без тебя… И потом, ты можешь жить здесь и… и охранять его днем.– Это работа круглосуточно. Поняла? Он получил письмо с угрозами.– Но почему он не обратился в полицию?– Он относится к такому сорту людей, которые не прибегают к помощи полиции.– И он не знает, кто написал это письмо?– Нет, конечно. Вообще-то писем целых три. Машинка, на которой они отпечатаны, очень старая, буквы «е» и «д» практически стерлись. Эту машинку легко будет отыскать. Бумага тоже очень странная: края окаймлены синей полоской. Такую бумагу любят использовать женщины. Понимаешь? Когда он показал мне эти письма, моей первой мыслью было то, что их написала его секретарша.– У него есть секретарша?– Конечно. Чтобы показать ему свою заинтересованность, я высказал предположение, не замешана ли она в этом деле. Он подпрыгнул чуть ли не до потолка. А когда вернул себе дыхание, то безапелляционно заявил, что доверяет ей больше, чем кому бы то ни было. Они компаньоны. Мисс Перл работает у него уже десять лет, с четырнадцатилетнего возраста. И если я скажу хотя бы слово против нее, то могу сразу убираться. Это меня не убедило, но если он не хочет слышать мои предположения, я их буду держать при себе.– Как она выглядит, Фрэнки? – якобы безразличным тоном спросила Нетта.– Типичная еврейка. А уж фигура! Я таких еще никогда не видел!– Еврейки бывают очень привлекательными.– Но не она. Я же сказал: невероятная фигура. Этакий бочонок с ножками!– Ох!Я сложил костюмы в чемодан и начал заворачивать туфли в бумагу.– А чем занимается этот человек?– Он коммерсант: покупает и продает. Предположим, ты хочешь дюжину пар нейлонового белья. Он находит белье, покупает по оптовой цене, а затем продает тебе, получая при этом прибыль. Прекрасный и очень простой бизнес, не так ли?– Но кто может ему угрожать?– Кто-то из конкурентов. Во всяком случае, он так считает. Но не собирается выходить из игры. Звучит достаточно правдоподобно, правда? Но мне как-то не верится, что все настолько просто. Конверты подписаны как бы детской рукой. Но самое забавное, я никак не могу понять, почему Зерек так испугался этих писем.– Его так зовут?– Да. Генри Зерек. У него сельский домик около Чесхэма. Вилла «Четыре ветра». Мы уезжаем туда сегодня вечером.– Ты хочешь сказать, что вы будете там все время? А как далеко это от Чесхэма?– Не очень далеко, где-то около тридцати двух миль. Я должен сопровождать Зерека во всех поездках, заботиться об охране дома, водить машину и тому подобное. Десять фунтов в неделю на полном пансионе.– Но, Фрэнки, дорогой, это же обязанности слуги!– С чего ты взяла?– Сам подумай. И вот еще что: почему он не вкладывает свои капиталы в бизнес? Что-то здесь не так, я это чувствую.– Все время каркаешь, каркаешь… Я обещаю тебе быть максимально осторожным.– Но ведь ты говорил…– Мало ли что может сорваться с языка… Где мой рюкзак?– Я принесу его, дорогой.Пока Нетта находилась в другой комнате, я прикончил виски, закрыл чемодан и надел легкий плащ. Я знал, что несколько следующих минут будут для меня весьма трудными. Подружка не отпустит без душещипательной сцены. Удивительно, что она до сих пор сдерживалась.Нетта вернулась, неся рюкзак.– Положи его на кровать.– Фрэнки, тебе нравится… это? – она протянула мне фотографию.– Или у меня рентгеновское зрение… или ты, действительно, сфотографировалась здесь в чем мать родила?– Да, специально для тебя.Фото было подписано ее детским почерком: «Всегда жду тебя, дорогой. Любящая Нетта». Очень сентиментально.– Благодарю. Время от времени это будет освежать мою память.– Именно на это я и надеюсь.Мне пришлось вновь открыть чемодан, так как Нетта наблюдала, чтобы я не засунул фото под матрас, как того хотел.– Осторожнее с ним.– Все будет в порядке.Я перенес рюкзак и чемодан в гостиную.– Итак, время прощаться, бэби.– Да…– Увидимся через несколько дней. Каждый раз, когда Зерек будет уезжать в Париж, у меня образуется свободный день.– Мне будет недоставать тебя, Фрэнки…– Мне тоже.Осторожно, сказал я себе, расставание может затянуться на неопределенный срок. Я обнял девушку, погладил по спине.– Я буду звонить.– Фрэнки…Ну вот, слезы, как я и опасался.– Пока, Нетта, я побежал.– Фрэнки… Может быть, я провожу тебя на станцию? Позволь мне сделать это. Я хочу побыть с тобой немножко дольше.Да, просто так от нее не отделаешься.– Хорошо. Но поторопись.– Дай мне две минуты, дорогой.– Я даю тебе одну.Она убежала в спальню. Сей же час я подхватил чемодан и рюкзак и помчался вниз по лестнице.
Около шести я уже был в офисе Зерека.Эмми Перл печатала на машинке. Печатала превосходно. Здесь я не ошибаюсь. Конечно, Эмми толстая и уродливая, но печатать умеет. Ее толстые короткие пальчики порхали по клавишам, и машинка издавала ровный стрекочущий звук, как автомат.Я положил рюкзак и чемодан и двинулся в сторону кабинета Зерека.Автомат мгновенно заглох.– Он занят. Садитесь и ждите.Пришло время показать ей, что я получаю приказы только от Зерека и ни от кого другого. Я даже не замедлил шаг и, постучав в дверь, открыл ее, не дождавшись ответа.Кабинет был прокурен насквозь. Напротив Зерека сидели двое мужчин, а на столе сверкала горка бриллиантов.Мужчины вскочили на ноги. Я успел рассмотреть их: один – маленький человечек с лисьей мордочкой, другой – широкоплечий здоровяк. Здоровяк покраснел, ноздри раздулись от гнева, он сделал быстрый шаг вперед с явным намерением ударить меня. Но я успел сгруппироваться. Его кулак с мощностью парового молота описал полукруг, я с трудом уклонился от удара. Схватив громилу за руку, я развернул его, одновременно толкая вперед. Он пролетел над головой Зерека и со страшным грохотом упал на середину комнаты.Я посмотрел на Зерека, потом – на стол.– Скажите вашим друзьям, чтобы они не пытались бить меня, я этого не люблю.Бриллиантов подобной красоты я еще не видел.
Его автомобиль «Остин-16» выпуска 1938 года выглядел так, словно его эксплуатировали весь день, оставляя на ночь на улице, и делали профилактический ремонт не более одного раза в год.Зерек дал мне ключи от машины и попросил подать ее к крыльцу. Похоже, он старался поскорее выпроводить меня, пока его дружок не обрел дыхание.Я брезгливо оглядел машину. Я надеялся, что у Зерека будет приличный автомобиль, а не эта развалюха. Понадобилось добрых пять минут, прежде чем удалось завести двигатель.И все же, несмотря на нищенский офис и эту колымагу, я был уверен, что Зерек набит деньгами. По какой-то неведомой причине он играет в бедняка, и я дал себе слово обнаружить причину. Он не так уж и беден, если может позволить платить мне десять фунтов в неделю. Да и бриллианты – Эмми и те, что я видел на столе…Я проехал по Вардур-стрит и остановился возле двери. Было сумрачно, почти половина седьмого, и в окнах зажигался свет. Но свет в офисе Зерека погас. Он вышел из здания, облаченный в свое ужасное пальто, и сел рядом со мной.– Вы знаете дорогу?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'В зыбкой тени'


1 2 3