Ученые, поймавшие обезьян, поражены своим открытием. Считалось, что упомянутые области Америки и Австралии в зоологическом отношении исследованы наиболее полно. Устные рассказы местных жителей, по мнению ученых, наполнены смесью реальных и мифических образов обитателей лесов. Аборигены утверждали, что после появления новых вожаков охотники стали попадать в ловушки и западни, которых сами не ставили. Остается вопрос, откуда взялись эти приматы. Оба экземпляра «бананобея лесного» переданы в Научно-исследовательский центр природы в Новом Орлеане, США, «Земля-783».
Лист второй дела – рекламка, раздаваемая на улице. В ней сообщалось, что проездом в заштатном городе находится передвижной цирк шапито. Гвоздь программы – обезьяна, отвечающая на любые вопросы. Там же – рисунок примата, очень похожего на лямура. Судя по типографским данным агитки, цирк гастролировал по городам Румынии.
Лист последний дела – цветная фотография «десять на двенадцать». Миловидная темноволосая девушка обнимает лямура в тени кипарисов. Снимок сделан на фоне моря и белых пароходов. В нижнем правом углу белая надпись «Сухуми. 2006 год». На обратной стороне прыгающим корявым почерком написано: «Наташе Шахназаровой на память», ниже чернильный оттиск лапы, похожей на кошачью.
Командир отряда ( с невольной симпатией). Это руководитель повстанцев. По словам Ашта, он собирался установить контакт с обитателями сухумского обезьянника и попал в лапы к местным. Теперь фотографируется на набережной с туристами. На пару с крокодильчиком и тигренком. Питается мандаринами.
Щирый Хохел (с азартом, очнувшись). Га… и почем там мандарины?
Командир отряда (игнорируя Хохела). Итак, с местонахождением объектов примерно определились. Теперь о составе спасательных команд. Задов с Батыром отправляются в Сухуми, Кузнецов с Филипповым – в Новый Орлеан. Кстати, возьмите с собой резиновые сапоги, там сейчас наводнение. Так, самое важное… Уважаемые господа-товарищи Скуратов и Дуров разбираются с ходячим цирком. С вами отправляется господин Ашт, поэтому к вам внимание особое. Илья Тимофеевич, а вы с коллегами останетесь в резерве. Задачи вам я поставлю позже. Сбор у карусели в 16: 00. Попрошу не опаздывать. Вопросы есть?
Филиппов Петр (болезненно морщась). Простите, Дмитрий Евгеньевич, а как мне из этого сапожка ногу вытащить?
Протокол вел барон К. Маннергейм.
Дата. Реальность «Земля-000/3» *
по шкале Московии.
Подпись
* Закрытые пустынные реальности вроде той, где расположен Аркаим-Лукоморский, собственной нумерации не имеют и приписаны к реальности Имперской.


* * *

За несколько минут до условленного срока все убывающие были в сборе. Опоздать на запуск карусели – себе дороже, тем более если предполагаемое дело находится на личном контроле Главка. Впрочем, иных дел не бывало.
Кузнецов и Петька были в белых халатах, из-под которых торчали черные хромовые сапоги. Видимо, именно так, в их представлении, должны были выглядеть ученые.
На Малюте была длинная походная серая ряса с остроконечным капюшоном. На ногах кроссовки «Кимры», в руках газета «Советский спорт».
Все остальные выглядели как обычно. Только Дуров сжимал в руках пакет с орешками и ошейник с длинным поводком. «Исключительно для маскировки, коллега», – виновато улыбаясь, пояснил он Ашту. Тот только махнул лапой и демонстративно брезгливо отвернулся.
– По местам! – скомандовал Владимиров.
– Чур, моя коняшка! – резво рванул Батыр к желтому в цветочках пони. Бек мигом залез на лошадку и ласково погладил ее по деревянной гриве. Злые языки шептались, что видели бека, подкармливающего своего любимца сеном, но это, безусловно, была завистливая клевета, поскольку прокатиться на пони в отсутствие его постоянного клиента – бека – почиталось за честь. Считалось, что пони обладает изумительно ровным ходом.
Лева тем временем неторопливо оседлал загривок Кинг-Конга и теперь весело улюлюкал, делая вид, что пришпоривает примата-переростка. Остальные разбрелись по карусели, выбирая места сообразно вкусу. Один Петруха ошалело метался по карусели, интересуясь у коллег, с какой стороны по пути будет тень.
Оскорбленный поведением Задова, Ашт сухо обратился к командиру:
– Как я заметил, этот лямурообразный в полосатой майке также включен в состав поисковых групп?
– Совершенно верно, – предупредительно ответил Владимиров. – Вас что-то не устраивает, господин Ашт?
– Я обратил внимание на его крайнюю невнимательность во время моей лекции. Полагаю, что уровень его интеллекта чрезвычайно низок даже по вашим скромным меркам…
Командир оценивающе оглядел Леву, который, поймав взгляд Ашта, со словами: «Ссоскучился, ретивый мой…» – покровительственно похлопывал Кинг-Конга по пухлой деревянной щеке.
– Вы тоже так думаете? – с интересом глянул Владимиров на Ашта, но тотчас посерьезнел. – Господин Ашт, абсолютное невмешательство в дела соседей – наша первая и главная заповедь. Где именно, как именно и с кем именно я буду извлекать ваших изгоев из наших реальностей – дело исключительно мое. Напоминаю, что мы не приглашали к себе ни вас, ни ваших соотечественников.
Ашт впервые за эти сутки несколько смутился, но тут же легко взял себя в руки. Слегка поклонившись командиру, он повернулся к карусели и делано-удивленным тоном осведомился:
– А фигурки гомо сапиенса у вас тут нет? Я бы на нем с удовольствием проехался.
Владимиров в ответ только развел руками.
– Кстати, – поинтересовался он у гостя, кивая на набедренную повязку, – вы в таком виде и собираетесь ехать?
– Вам не нравится мой парадный мундир? – оскорбился Ашт.
– Чудесный костюм, – дипломатично улыбнулся Владимиров. – Но у нас, пардон, обезьяны в костюмах не ходят.
– Это как сказать, – проворчал Лева, но всегда элегантный Владимиров предусмотрительно сделал вид, что ничего не расслышал.
Насильственно обнаженному и обозленному члену Верховного Совета Лямурии пришлось в итоге довольствоваться маленьким красным автомобильчиком, втиснуться в который он смог только наполовину.
– Карусель вас будет забирать из места выброски, – махнул рукой Владимиров. – Пароль – «частный вызов». Скатертью дорога.
Карусель, громко поскрипывая и стремительно набирая скорость, начала вращаться. Тренькнули колокольчики, и зазвучала ария летучих обезьян из оперы Чайковского «Волшебник страны Оз».
Шерсть на загривке у Ашта встала дыбом, а хвост выгнулся дугой. Скоро карусель стала напоминать смазанный скоростью гигантский волчок в цветастых разводах. Затем, постепенно сбавляя обороты, карусель стала останавливаться. Когда она окончательно встала, никого на ней уже не было. Командир отряда, оглянувшись, торопливо поднялся на помост, с минуту посидел на Кинг-Конге, чему-то мечтательно улыбнулся, слез и пошел скучать в штаб. Теперь ему оставалось только ждать, раскачиваясь на двух задних ножках стула – так, как учили еще новобранцем на инструктаже по прыжкам с парашютом.


* * *

Команду, в которую командир включил Ашта, карусель забросила на окраину Тырговиште, небольшого, небогатого, но ухоженного и вполне благопристойного румынского городка, в котором, правда, почему-то не любят цыган.
Живут в Тырговиште простые и доверчивые люди, искренне верящие в чудеса невиданные, зато совершенно равнодушные к чудесам повседневным, вроде вампиров и драконов. Были у горожан на то вполне веские основания в лице местного уроженца графа Влада Дракулы. По молодости юноша слегка накуролесил в тогдашней Бессарабии. Но с возрастом то ли свой аппетит умерил, то ли окончательно одумался и стал вегетарианцем… Во всяком случае, последние десятилетия слышно о нем ничего не было. Местные жители великим земляком в душе гордились, но вслух незлобно осуждали.
В предместье именно этого городка и остановился гастролировавший по Европе небольшой цирк шапито, в труппе которого было всего несколько человек: пара акробатов, клоун, жонглер, тучная, но шустрая наездница и дрессировщик с кучей мартышек. Был еще фокусник – законченный алкоголик и по совместительству водитель грузовика и рабочий манежа.
Сам хозяин цирка, некто Евгенио Врабий, кроме всего прочего работал за билетера и выходил на арену как конферансье.
В качестве VIP-персоны в труппу входила еще одна обезьяна. Поймал ее именно фокусник, когда она (обезьяна) пыталась открыть клетку с мартышками. Откуда обезьяна взялась, так и осталось загадкой.
Возить цирк по Европе в любой реальности дело не особенно прибыльное. Но Врабию всегда удавалось сколачивать труппу так, чтобы каждый из артистов мог удержать внимание хотя бы части местной публики. К примеру, добропорядочным провинциалам ужасно нравилась наездница в обтягивающем трико, а номера с проворными обезьянками, пародирующими заседание парламента, почему-то неизменно приходились по вкусу местным пожарным и врачам. Жонглера любили адвокаты; сильные и ловкие акробаты пользовались особой популярностью у жен нотариусов; а вот на клоуна традиционно «западали» дети и военные.
Но ничто так не захватывает дух, как возможность увидеть чудо. Поэтому гвоздем программы Врабий всегда и везде старался сделать фокусы.
С иллюзионистом, однако, на этот раз вышла незадача. Фокусник, как упоминалось, оказался банальным пьяницей, у которого все валилось из рук в самом прямом смысле слова – даже бутылка жгучей местной перцовки, к которой он традиционно прикладывался перед сном. Но другого мага под рукой не было, и Евгенио довольствовался этим.
Пьянчужку приходилось терпеть. До конца сезона оставалось от силы месяца полтора, и на представления иногда не набиралось уже и половины зала. Впереди маячила перспектива полуголодной зимы…
И тут Евгенио Врабию наконец-то улыбнулась удача. Обезьянка, пойманная при попытке проникнуть в клетки с мартышками – очевидно, за дармовым кормом, – отличалась не только необычным видом, но и странным поведением.
Однажды после вечернего представления пьяница-фокусник уснул рядом с ее клеткой. Из его кармана торчала колода карт. Обезьяна с тремя полосками на морде вытащила их и, развлекаясь, раскладывала в ряд. Проходивший мимо Врабий заметил, что буквы на картах сложены в слова. Первым словом оказались «свобода», другие – непечатными.
Остолбеневший директор цирка задумчиво почесал голову, аккуратно растолкал фокусника и решительно заявил подчиненному:
– Вот это номер так номер! Зрители задают обезьяне вопросы, а она отвечает, выкладывая карточки с буквами. Публика в шоке, а тут выхожу я, весь в белом, и говорю: «Приходите завтра!»
Фокусник ошалело кивнул и пробурчал что-то нечленораздельное, а рыжая обезьяна внимательно посмотрела директору в глаза и внятно ответила: «Согласен».
Директор покинул трейлер, пятясь задом от клетки. Гвоздь программы был у него в кармане, а давно забытый аншлаг обеспечен. Этой ночью он впервые за полгода уснул спокойно.
На следующий день тщательно отрепетированная программа проходила как обычно. Сначала – чтобы завести публику – появился жонглер; булавы и разноцветные шарики так и мелькали у него в руках, падая в опилки не чаще обычного. Затем по арене гарцевала на старой кляче полуобнаженная пышная наездница. Затем с трапеции на страховочную сетку и – для разнообразия – на противоположную трапецию летали акробаты. Потом гонял своих несчастных мартышек дрессировщик, – а паузы между номерами заполнял постоянно падающий клоун-мизантроп. Особого веселья он не вызывал, хотя его шутки о скором воссоединении Румынии с Молдавией неизменно встречались бурными патриотическими аплодисментами и одобрительным свистом.
Объявив последнее выступление, конферансье внушительно произнес, что заключительный номер можно увидеть только в одном кочевом месте планеты, а именно в их цирке:
– Волшебная обезьяна ответит на любые вопросы, поэтому от зрителей требуется только естественная любознательность и тишина… Прошу!
Врабий с достоинством удалился с манежа, на который тотчас, почти не шатаясь, вышел фокусник с рыжей обезьяной. Обезьяна держала в руках стопку больших карточек из плотного картона, на которых были крупно выведены тушью буквы алфавита.
– Задавайте вопросы! – громко обратился к залу маг. Публика ответила свистом и громким смехом. Наконец самый решительный выкрикнул:
– Слышь ты, хвостатый, кто я?
Обезьяна недолго думая выложила на манеже из карточек короткое слово «скотина».
От неожиданности зал затих, но тут же вскочил и взорвался аплодисментами: в любопытном узнали местного сплетника-парикмахера.
И тут зрителей прорвало. Перебивая друг друга и вскакивая с места, они выкрикивали вполне актуальные и вполне человеческие вопросы о росте цен на бензин, конце света и супружеских изменах.
Обезьяна по-прежнему отвечала карточками, хотя пару раз ее явно так и подмывало перейти на ненормативную румынскую лексику. В конце концов, утомившись, она повернулась и, опустив голову, длинными прыжками умчалась с манежа. Поклонившись зрителям, со сцены ушел и фокусник.
Покидая шатер, зрители не свистели, в ладоши не хлопали и вообще эмоций своих никак почти не выражали. Хозяин шапито подобной реакции публики никогда раньше не наблюдал и теперь задумчиво размышлял: успех это или провал?
Все опасения его были беспочвенны. На следующий день в цирк людей стремилось попасть больше, чем он мог вместить. Чтобы обуздать возникший ажиотаж, директор через местную газету официально объявил, что выступления будут проводиться до тех пор, пока номер с разумной обезьяной не увидят все желающие.
Слух о необыкновенных гастролях разнесся за пределами городка. Желающие увидеть чудо приезжали из соседних деревень и поселков. Аншлаг, как и восторг труппы, был полным, а директор только потирал руки, подсчитывая барыши. Грядущая зима виделась сытой, уютной и милой рождественской сказкой…


* * *

Осмотревшись по сторонам, разведчики двинулись в сторону города. На окраине, рядом с миниатюрными домиками под коричневой черепицей, поднимался ярко-красный купол цирка.
Когда большая часть пути осталась позади, Дуров произнес: «Простите, коллега» – и надел на Ашта клепаный ошейник с тонким кожаным поводком. Член Верховного Совета перенес унижение стоически.
В цирк они зашли со служебного входа и среди пустых клеток и ящиков с реквизитом проход на манеж нашли не сразу. На арене был только один жонглер, самозабвенно репетировавший номер с булавами, из экономии замененными пустыми бутылками из-под местного портвейна. Увидев Ашта, жонглер слегка удивился, однако, как и все цирковые любой реальности, в грязь лицом не ударил и промолчал, делая вид, что пришедших не замечает в упор. «Может быть, это поклонники», – с безумной надеждой подумал жонглер.
– Такого видел? – Выступив вперед, Малюта хмуро ткнул большим пальцем правой руки за спину.
– На Дурова похож, – весело скалясь, ответил жонглер, не переставая подбрасывать бутылки. – Был такой великий русский дрессировщик.
– Смешно, – ровным голосом произнес Малюта. – Но я тебя про макаку на поводке спрашиваю.
Ашт злобно прошипел:
– Я уже привык к унижению, но не до такой же степени.
Он начал дергать ошейник, тщетно пытаясь его сорвать. Дуров несколько раз для видимости и порядка хлестнул его свободным концом поводка по спине, но случайно попал по носу. Ашт завопил, и булавы-бутылки, звеня, попадали на опилки манежа.
– Такая же есть в синем вагончике директора. Он с ней не расстается, – сложил на груди руки жонглер.
Он не терял лица, но шутить с бородатым незнакомцем, одетым в длинную серую рясу с остроконечным капюшоном, ему почему-то уже не хотелось. Странная троица повернулась и медленно двинулась на выход – искать синий вагончик.
– Товарищ! – окликнул жонглер уходящих.
Дуров обернулся.
– Передайте Евгенио, товарищ, что он редкая сволочь!
Жонглер продолжил свои упражнения с бутылками, пытаясь припомнить, где он мог видеть последнего из несостоявшихся поклонников.
Директор цирка степенно сидел за столом в своем кабинете на колесах. Он был занят любимым делом: раскладывал деньги по стопкам, соответствующим местным номиналам. Рядом с его койкой стояла клетка с обезьяной.
Мохнатое чудо, приносившее в равной степени и прибыль, и успех, доверить он не мог никому. Клетка была закрыта на большой никелированный замок, специально заказанный у местного слесаря, преданного и неизменного поклонника номера со смышленым приматом, после того как тот раскрыл слесарю глаза на многообразие форм совокупления у амеб.
Дверь без стука резко распахнулась. В вагончик ввалилась пара незнакомцев. Их спутником была обезьяна, как две капли воды похожая на цирковую приму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32