Здесь выложена электронная книга Прощай, Россия! автора по имени Кьеза Джульетто. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Кьеза Джульетто - Прощай, Россия!.
Размер архива с книгой Прощай, Россия! равняется 207.29 KB
Прощай, Россия! - Кьеза Джульетто => скачать бесплатную электронную книгу
Джульетто Кьеза
Прощай, Россия!
Джульетто Кьеза
Прощай, Россия!
Вместо предисловия
(Это интервью было напечатано в «Литературной газете» № 6 от 12 февраля 1997 года в связи с публикацией на ее страницах фрагментов настоящей книги.)
1. Ваша книга, несомненно, содержит острую критику сегодняшней российской власти и проводимого президентом Ельциным курса. В таком случае каким вам видится курс, которым Россия могла бы пойти к своему возрождению?
– Наиболее благоприятным я считаю экономический курс, предложенный России многими учеными с мировым именем. В том числе лауреатами Нобелевской премии по экономике Кеннетом Эрроу (Стенфордский университет), Лоуренсом Клейном (Пенсильванский университет), Василием Леонтьевым (Нью-йоркский университет), Дугласом Нортом (Вашингтонский университет), а также известными российскими экономистами Леонидом Абалкиным, Олегом Богомоловым, Николаем Шмелевым и другими. Эта модель совершенно отличается от «гарвардской», разработанной главным образом Джеффи Саксом и Андерсом Ослундом.
Что же до политики, то, по-моему, ясно, что для миллионов российских граждан слово «демократ» сегодня носит ругательный характер.
2. Вас не смущает, что ваша позиция кое в чем совпадает с пафосом ультралевых, национал-патриотических изданий России? Западный журналист – и вдруг единомышленник Зюганова и Проханова?
– Совершенно не смущает; во-первых, потому, что наши мотивации не совпадают; во-вторых, потому, что не моя вина, если российская оппозиция частично высказывает справедливую критику в адрес правительства; в-третьих, я считаю, что аргумент, которым хотят закрыть рот критикам только потому, что их точка зрения иногда совпадает с точкой зрения оппозиции, носит маккартистский характер. Мне хотелось бы, чтобы полемику со мной вели в стиле «аргументы против аргументов». Иначе может получиться, что все четыре западных лауреата Нобелевской премии по экономике могут оказаться коммунистами.
3. Недавно вы назвали одну из влиятельных российских газет либерального направления наиболее интересной, но тенденциозной. Не кажется ли вам, что то же самое можно сказать и о вашей книге?
– Могу ответить ссылкой на высказывание видного итальянского мыслителя Пьеро Гобетти: соломоново решение, безусловно, тенденциозно, если вся правда на одной стороне.
4. Ваше пожелание России, которой вы говорите «прощай»?
– Я писал эту книгу, намереваясь в основном раскритиковать позиции Запада. Значит, у меня еще есть надежда, что что-то можно скорректировать. Ибо я убежден, как это написал недавно Уильям Пфаф, что неудачные советы Запада могут превратить Россию в бомбу. Я вижу, что проводившийся в России до сих пор курс губителен для всех ценностей, существовавших и существующих в этой стране, для культуры, духовности, науки и ее мировой роли как государства. Мне как другу России жалко, что она может потерять все эти присущие ей достоинства; а как представителя Запада меня волнуют последующие нарушения равновесия и огромный вакуум в мире – следствие разрушения и распада России.
5. Чем объясняется ваше неприятие позиций Запада в отношении России? Может, вы вообще антизападник?
– Я считаю, что главные ценности Запада – либеральная демократия, плюрализм, рынок, свобода личности – это достижения мировой цивилизации. Дело в том, что западные советники предлагают России не эти ценности, а определенную неолиберальную их интерпретацию, которую, слава Богу, на Западе поддерживают далеко не все.
Глава 1. Американская победа
Исход дела вовсе не был предрешен. Рейтинг Ельцина предыдущей зимой держался на уровне однозначной цифры. Было много причин, объясняющих перемену фортуны, но одна из них, решающая, осталась тайной». Это выдержанное в несколько высокопарном слоге откровение, не скрывающее энтузиазма автора, было опубликовано в еженедельнике «Тайм» 15 июля 1996 года. Заголовок («Спасение Ельцина») и подзаголовок («История, раскрывающая секрет, как четыре американских советника, использовав данные опросов общественного мнения, работу аналитических групп, ошибки рекламы и некоторые технические приемы американской избирательной системы, помогли победить Борису Ельцину») должны были показать, что победили американцы.
В определенном и поистине знаменательном смысле «Тайм» был прав. Никогда еще победа на выборах в чужой стране не была такой «американской», как эта. Действительно, победу одержал кандидат, которого очень хотела привести к власти Америка задолго до начала избирательной кампании. Победил человек, которого еще в 1991 году Америка выбрала как самого подходящего союзника. О большем и о лучшем Вашингтон и мечтать не мог. Так президент-демократ Билл Клинтон с помощью своего верного советника по вопросам бывшего Советского Союза и его сферы влияния Строба Тэлбота сделал ставку на Ельцина как своего фаворита в борьбе за переход России к демократии и рынку.
После падения Берлинской стены прошло около семи лет. За это время чего только не было: конец советской империи и советского коммунизма, окончание холодной войны, крах централизованной и плановой экономики и расстрел Верховного Совета России из пушек. Ну можно ли было смотреть на это из-за океана, не испытывая законной гордости победителей? Россия, невольная наследница Советского Союза, остававшаяся почти на протяжении трех веков великой мировой державой, была наконец опять втиснута в рамки территории, которую она занимала в середине XVII века. Никогда еще с допетровских времен Россия не была такой ничтожной, такой маргинальной, такой неоспоримой. Основную боль в этом откате, поправший ее трагического величия, был Борис Ельцин. В отличие от Горбачева, который первый начал отступление, но совершил в глазах Запада непростительную ошибку, стараясь сохранить СССР, Борис Ельцин осуществил все с прагматизмом человека, который хочет поскорее от всего отделаться, чтобы «прикрыть лавочку».
Теперь в мировых властных структурах Бориса Ельцина считают поборником свободы и рынка. Правда, довольно неудобным, любителем выпить, нередко лгуном с вульгарными манерами, окружившим себя сомнительными людьми, мало симпатичным широким кругам на Западе, которые всегда предпочитали и будут предпочитать ему Горбачева, – склонным решать внутренние вопросы, стуча кулаком по столу, а когда этого мало – стреляя из пушек, безжалостно уничтожая своих же граждан в Чечне, и достаточно осторожным, чтобы не брать на себя ответственность и всю ее переложить на плечи кого-нибудь из приближения. Но он безупречно блюдет интересы Запада, а этого более чем достаточно, чтобы там закрыли глаза на все его недостатки.
Остается доказать две главные теоремы: действительно ли то, что интересы, которые Борис Ельцин, как ему кажется, защищает, отвечают интересам Запада (чьим конкретно и как долго это будет продолжаться?), и совпадают ли интересы Америки и Запада в целом с интересами России и русских? Да, теоремы еще следует доказать, поскольку никто еще не позаботился сделать это. Если только не считать доказательством простое и очевидное утверждение, что конкретная модель экономической, культурной и военной самоликвидации, осуществленной в России за период с 1992 по 1996 годы, – это окончательное решение ее вековых проблем. В чем многие русские, к сожалению (как считают многие западные лидеры), сомневаются. Даже Александр Солженицын – а уж он-то Россию знает – говорил, что она избрала в эти годы «худший из всех возможных путей выхода из коммунизма». Впрочем, есть основания полагать, как мы увидим далее, что Борис Ельцин скорее всего преследовал собственные амбициозные интересы, побуждаемый жаждой власти, реванша (в отношении Горбачева и своего же прошлого), нежели интересы своей страны. И что он без колебаний принял поддержку Соединенных Штатов (и той части Запада, которая преследовала те же цели), когда убедился, что это единственный способ претворить в жизнь свои личные устремления.
Нельзя также исключить, что в Вашингтоне действительно думали, будто таково единственно «правильное», «нравственное» решение проблемы советского коммунизма. Проблемы, которая слишком долго тревожила и страшила людей, чтобы не возникло желания при первой же возможности покончить с ней одним ударом. Но это значит не управлять, а мстить. Не искать «справедливых» или «нравственных» решений– единственно, впрочем, способных продлиться во времени, – а навязывать другим народам собственные правила и образ жизни. И нельзя исключить, что невысокая политическая культура бывшего партийного функционера Бориса Ельцина и его советников – Геннадия Бурбулиса, Сергея Шахрая, Михаила Полторанина и Владимира Шумейко – породила их уверенность, будто нужно разрушить все – и коммунизм и государство, – чтобы безоговорочно победила идея «Империи добра». Возможно, так оно и было. Только не следует принимать невысокую политическую культуру за проницательность государственных мужей. К несчастью, многие из них совершенно не разбирались в капиталистической экономике и свободном рынке, и уж тем более не были в курсе последних дискуссий на эту тему, проходивших на Западе: на основании своих ограниченных знаний они не были в состоянии в них разобраться.
Да и что они могли знать о кризисе «общества благосостояния и о победе в те (но только в те) годы жрецов тотальной deregulation, тех самых, которые подсказывали Рональду Рейгану и госпоже Тетчер, какую политику нужно вести? Что, спрашивается, они могли знать о проблемах, волновавших самые просвещенные умы Запада? Можно ли было ждать от политического персонала, воспитанного Коммунистической партией Советского Союза, – то есть плохо разбирающегося в новейших течениях мысли, – что он выберет только самое мудрое, самое современное и подходящее к конкретным условиям России? Можно ли было ожидать от политических кадров, воспитанных в духе самого тупого цинизма, не признающих никаких нравственных ценностей и не обладающих необходимыми для политиков качествами, что они подойдут к проблемам освобождения и возрождения страны, больше всего заботясь о благополучии своих сограждан? Можно ли было ждать от людей, привыкших к насилию и не имеющих никакого представления о законах демократии, что стоит пару раз пригласить их в Гарвард, как они осознают всю важность выборов?
Эти люди и стали пропагандистами, а после прихода к власти и реализаторами политики, предполагавшей немедленно стереть в порошок советскую систему посредством тотальной приватизации и немедленного же введения свободного рынка любой ценой. Эта политика, осуществленная некомпетентными людьми, которые находились в плену энергичнейших и настоятельнейших рекомендаций западных экономистов, финансовых экспертов и советников (в первую голову – американских и нерегулируемая экономика английских), а также столь авторитетного, сколь и лихого журнала «Экономист». А мнение этих господ, – как верно подметил Эрик Хобсбаум1, – в свою очередь зиждилось на полном незнании подлинной советской экономической действительности. Удивительно ли, что два слепца, даже взявшись за руки, не могут перейти через дорогу?
В общем, это была в полном смысле слова американская победа, что стало очевидно, когда в декабре 1991 года были произнесены слова, положившие конец существованию СССР. Слова эти произнесли русские, собравшиеся на поистине эпохальную вечеринку в одном из белорусских лесов под Брестом, и прозвучали они как акт безусловной капитуляции: геополитического пространства, ранее именовавшегося Советским Союзом, более не существует. Правда, американцы еще довольно долго сомневались в этом. Страх перед коммунизмом был столь велик, что в его кончину они поверили лишь пять лет спустя. Хоть перед ними был труп, они все еще не могли освоиться с этой мыслью. СССР. покончил жизнь самоубийством, а они, призванные опознать покойника в морге истории, все не решались зафиксировать его клиническую смерть: вдруг он еще воскреснет!
Одних, в том числе и в Италии, даже разочаровало то, что холодная война завершилась, не перейдя в стадию горячей. Других, особенно многочисленных и в Италии тоже, раздосадовало, что такая смерть без кровопролития и, на первый взгляд, без трагедий (если не считать в Румынии Чаушеску: ее пример как бы подтвердил правило, которое до начала 1989 года никто не счел бы возможным) исключала судебный процесс над обвиняемыми. И дело не в сроке давности, положение о котором не касается преступлений против человечества, а в том, что было бы просто нелепо выносить приговор усопшему. То есть коммунизму.
К тому же непонятно кто и кого должен судить. Вернее, кто мог судить, было известно: естественно, победители. Но победители в этой аномальной войне тоже были аномальными. Удары ниже пояса наносились в ней с обеих сторон, но только виртуально. В этой войне советские лидеры сражались с собственными согражданами скорее даже больше, чем с врагом. Хотя, если судить по материалам западных секретных архивов, в холодной войне и американские граждане выполняли роль подопытных кроликов при атомных испытаниях и никто не ставил их об этом в известность. А десятки тысяч американцев отправляли на бессмысленную бойню во Вьетнам, где было уничтожено несколько миллионов вьетнамцев – и все из-за просчетов и совершенно циничных решений, тщательно скрывавшихся от американского общественного мнения и раскрытых лишь позже одним из последних свидетелей и главных руководителей этой бойни – Робертом Макнамарой.
В общем, судьи прекрасно знали, что они не вполне подходят для проведения такого процесса. Так что никто из победителей не задавался вопросом, насколько он уместен. Впрочем, даже для Нюрнбергского процесса пришлось обновить международное право, хотя тогда – пусть Гитлера уже не было – в живых оставались многие самые крупные нацистские главари. К тому же процесс над советским коммунизмом вынудил бы Запад посадить на скамью подсудимых последнего Генерального секретаря КПСС Михаила Горбачева, то есть именно того человека, которого общественное мнение всего мира считало главным героем освобождения советских людей от жестокостей коммунизма и имело все основания благодарить за освобождение от кошмара ядерного противостояния, от равновесия страха.
Уже одного этого вроде бы достаточно, чтобы отказаться от ностальгических молитв по «процессам над коммунизмом», идея которых столь близка сердцу отряда французских «новых философов» и некоторых прочих ветеранов холодной войны. На деле самым щекотливым был вопрос «кого» судить, даже если оставить в покое бедного Горбачева. Ибо после того, как рассеялись надежды на то, что советский коммунизм чужд россиянам и импортирован (откуда? Да конечно же из Европы) вопреки их воле, сразу же стало ясно, что на скамью подсудимых пришлось бы посадить слишком много народа. Для начала как минимум почти всех, кто стал вдруг воспевать ценности западной демократии, и безусловно всех, кто стал у власти с 1992 года, то есть, вне всякого сомнения – всенародно избранного российского президента Бориса Ельцина. Наконец, в свете результатов выборов 1 993 1995 и 1996 годов стало бы задним числом ясно, что спустя пять лет после падения коммунизма, спустя пять лет после начала движения к рынку не менее 40 процентов российских граждан все еще голосовали за коммунистов. А это, учитывая, что коммунизм как политический режим уже не нужен никому, означало только одно: что этот режим, перекрывавший какое бы то ни было движение в сторону демократии, все-таки что-то дал россиянам. И это что-то, каким бы чудовищным и невыносимым оно ни выглядело в глазах западного мира, россияне хотели сохранить.
Итак, 3 июля 1996 года американцы облегченно вздохнули после второго тура первых президентских выборов в России. Я пока воздержусь от эпитетов «свободные» и «демократические», которыми эти выборы еще до их проведения награждала значительная часть западной печати. Надо еще посмотреть, насколько они были свободными и демократическими: пусть читатель сам разберется в этом вопросе, исходя из данных, которые мы представим ниже. А пока в заключение этой главы позвольте мне напомнить об одном небольшом эпизоде, происшедшем в Москве через несколько дней после 3 июля, и не где-нибудь, а в московском отделении Фонда Карнеги. В состоявшемся там разговоре приняли участие известный экономист Андерс Ослунд и не менее известный эксперт по русскому вопросу Майкл Мэкфоул. Вспомним, как первый из них торжественно заявил: «Отныне Россия – страна с рыночной экономикой». Обратите внимание, Ослунд не сказал: отныне Россия – свободная или демократическая страна.
Прощай, Россия! - Кьеза Джульетто => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Прощай, Россия! автора Кьеза Джульетто дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Прощай, Россия! у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Прощай, Россия! своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Кьеза Джульетто - Прощай, Россия!.
Если после завершения чтения книги Прощай, Россия! вы захотите почитать и другие книги Кьеза Джульетто, тогда зайдите на страницу писателя Кьеза Джульетто - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Прощай, Россия!, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Кьеза Джульетто, написавшего книгу Прощай, Россия!, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Прощай, Россия!; Кьеза Джульетто, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн