В первую очередь непосредственно в самом Токио. Отправил туда все свои огромные военизированные соединения, которых у него под непосредственным командованием становилось все больше и больше. Скорей всего, он уже являлся или некоронованным королём острова, или его полновластным диктатором.
Попутно Гарольд занялся расследованием деятельности некоторых подозрительных личностей на самом острове, которые раньше привлекли к себе наше внимание. К таким людям относились в первую очередь капитан Фредо и таинственные аристократы, посещавшие долгое время Хаос для просмотра кровавых поединков. Нина, конечно, во всём этом пыталась чинить моему другу препятствия, но, похоже, он их преодолевал весьма успешно. И обещал связаться с нами в ближайшие дни и поделиться более конкретными сведениями и первыми результатами проведённых операций.
Что и говорить, обрадовало меня такое сообщение! По Гарольду я соскучился просто невероятно. И даже готов был хоть сейчас терпеть присутствие несносной и высокомерной капитанши Нины, лишь бы мой друг находился рядом со мной. Между прочим, почему он ничего не рассказал об Эльзе и Ренате? Как ни странно, при воспоминании о них у меня приятно защемило в животе, а сердце заработало в ускоренном режиме. Кошмар! Неужели я стал таким извращенцем? А если об этом узнает вдруг когда-нибудь и Патрисия! То мне тогда несдобровать… А то и калекой можно на всю жизнь остаться. И ведь самому признаться в таких прегрешениях опасно и безрассудно. Но ещё хуже будет, если она услышит о моих приключениях из уст кого-то постороннего. И как тут быть? Ладно, поживём – посмотрим. Как говорится, новый год старого мудрёнее.
В своём номере я, как всегда, забаррикадировался и дал строжайший приказ не будить меня до десяти часов утра. Надеясь вполне успеть выспаться до того времени, а затем за один час совершить утренний моцион и добраться на место экзамена. Тем более что нам не вменялось в обязанность прибыть строго к одиннадцати. Достаточно было начать регистрацию в полуторачасовой интервал после назначенного времени.
Войдя в пустующий номер графа Шалонера, я выпустил нетерпеливого от голода Николя и щедрым жестом указал на роскошно сервированный столик:
– Это все в твоём распоряжении!
– Не откажусь! – Он открыл крышку и наклонился над блюдом. – О! Слюной можно захлебнуться! Но я всё-таки вначале искупаюсь…
– А я спать – а то руки и ноги завтра на стрельбище будут трястись от усталости.
– Постой, у меня небольшое сообщение. – Николя, нисколько меня не стесняясь, на ходу стаскивал с себя одежду, одновременно приближаясь к ванной комнате.
– Что-то важное? – Я остановился в дверях спальни.
– Может быть. Но пока ни в чём не уверен. Дело в том, что сегодня днём в центре имперской связи было совершенно безлюдно. Тогда я от скуки решил раньше обычного податься на просмотр императорского кабинета. И чуть не наткнулся на ребят из службы зачистки. Они как раз проверяли помещения на наличие “жучков” и камер. Я вовремя сообразил, что проверка уже завершается, и через пять минут они действительно вышли из кабинета. Но только я расслабился, как в помещение вошёл один из секретарей императора. Его, кажется, Даниелем Соляком зовут. Да ты его должен знать – он ещё при прежнем императоре в канцелярии работал. Такой пухленький тип, с приветливым и добрым лицом. Волосы он ещё в пучок завязывает…
– А-а! Да, помню!
– Так вот он положил на стол небольшую стопку документов и совершил такой небольшой променад рядом с креслами. И что-то вроде как поставил на боковой столик между статуэтками. И так он это проделал, будто бы статуэтку поправил. Я бы и внимания особо не обратил, но после ухода императора решил на всякий случай чуток выждать. Януш Второй, пока был за столом, бумаги подписывал да два раза со своим первым секретарём о полных пустяках разговаривал. Так вот, вышел он из кабинета, а минут через пять туда этот самый Соляк и вернулся. Взял стопочку документов под мышку и вновь тот же кружок нарезал! И опять что-то вроде как небрежно поправил на столике со статуэтками. Так что мне показалось: никак “клопа” этот тип там подкладывал!
– Да… Очень даже похоже! – задумался и я.
– Как дальше действовать?
– Такие вещи нельзя игнорировать! Завтра… вернее, уже сегодня опять потрать на кабинет императора больше времени. Если действия секретаря повторятся… то я ему не завидую! И после купания сразу же позвони Алоису, пусть он копнёт под этого Даниеля Соляка как следует. Вместе с роднёй, знакомыми и недвижимостью.
– Сделаю! – пообещал Николя и уже из глубины ванной комнаты пожелал: – Спокойной ночи! Или чего там от неё осталось…

Четыре часа сна восстановили меня полностью. Тем более что накануне я не совершал ничего экстраординарного в плане физических нагрузок. Проверив, хорошо ли Николя закрыл за собой тайный вход в соседнем номере, я посетил ванную и быстро стал одеваться в соответствующий данному дню наряд. Затем несколько минут в тоскливом раздумье постоял перед пустым столиком, который ещё совсем недавно ломился от пищи. Николя слопал все до последнего сухарика. А что не смог – унёс с собой в подземелья, кухня в которых не предусматривалась изначально.
Обижаться на товарища не было смысла. Опять заказывать новый столик – тоже. Поэтому я решил просто зайти в любое кафе и легко позавтракать. А заодно и дать лишнюю работу всем тем ребятам, которые следили за моими передвижениями днём и ночью. Поэтому, нигде не задерживаясь, я вышел на проспект перед гостиницей и только тогда скомандовал своей охране, уже державшей открытой дверцу моего флаера:
– У меня срочная встреча! Ждите меня в начале вон того переулка!
И быстрой походкой человека отправился в указанном направлении. За мной с угрюмым молчанием спешил Нирьял с двоими телохранителями. В указанном переулке находилось достаточное количество кафе и баров, чтобы я мог выбрать себе подходящее место для завтрака. И компанию тоже. Хоть основной поток утренних посетителей уже схлынул, но я почти сразу увидел подходящий объект для моей невинной в самом деле беседы. Одиноко сидящий за длинной стойкой мужчина как раз откладывал в сторону газету и принимал от бармена чашку кофе и тарелку с румяными пирожками. Я тоже пристроился рядом с ним и сделал заказ:
– Мне то же самое, только кофе двойной и к пирожкам добавьте два куска творожного торта! – А затем обратился к мужчине: – Здравствуйте! Вы не возражаете, если я составлю вам компанию и мы немного побеседуем?
– Да нет… – Мужчина с непониманием меня внимательно осмотрел, и в его глазах зажёгся огонёк узнавания. – Постойте… так ведь вы…
– Конечно! Он самый! – Мы одновременно взглянули на лежащую возле нас на стойке газету. На первой странице красовалось очередное моё фото. На заднем плане сверкал огнями ресторан “Фаворит”. – Или вас это смущает?
– Наоборот! – улыбнулся мужчина. – Весьма интересно пообщаться, хоть кратко, с такой знаменитой личностью.
– Увы! Не все так считают…
– А почему?
– Дело в том, – стал я жаловаться незнакомцу, – что за мной следят чуть ли не все службы безопасности нашей Галактики. И в любом моем собеседнике они пытаются отыскать потенциального наёмного убийцу. Вы ведь в курсе моих приключений?
– Ещё бы! – воскликнул мужчина. – В каждом номере про вас столько всего интересного пишут.
– Излишняя популярность тоже имеет свои минусы. Не успеешь просто мило улыбнуться первому встречному, как его биографию тут же проверяют от самого момента рождения. И даже его родителей и всех родственников.
– Вы знаете, – ещё больше заулыбался мой собеседник, – такое внимание будет мне даже приятно. Всё-таки подобный интерес к моей скромной персоне весьма меня позабавит и скрасит серые будни. Да и свою родословную я не против узнать более подробно.
– О! Это у них запросто! – засмеялся и я. – Без особых усилий вскорости будете иметь подробнейший рисунок вашего генеалогического древа.
– Здорово! Бесплатно и без забот!
– Вообще-то забот они вам доставят порядочно! А то и вообще утомят своими глупыми вопросами…
– Ерунда! Я это переживу!
После этого заверения незнакомца мы с ним с аппетитом позавтракали, задавая друг другу кучу ничего не значащих вопросов. И попутно хихикая над видимыми нами через зеркало топтунами, которые уже через десять минут заполнили кафе наполовину. Ошалевший от такого неожиданного количества посетителей, бармен метался по помещению как угорелый и старался быстро обслужить многочисленных клиентов.
Солидно подкрепившись, я попрощался с незнакомым мне собеседником за руку и, полностью довольный своим состоянием, вышел на улицу. Призывно махнул рукой в сторону флаера и уже через минуту на всей скорости двигался в направлении стрельбища, с внутренним смехом представляя себе картину усиленного допроса моего недавнего собеседника целым сонмом следователей и дознавателей. Ведь вряд ли они сразу поверят случайному человеку, что мы оба зашли в кафе просто-напросто позавтракать.

Второй экзамен проводился на учебном полигоне, принадлежащем структурам дивизиона. Место прекрасно мною изученное, хорошо знакомое и даже в некоторых местах существенно улучшенное после моих распоряжений. И наземные и подземные сооружения использовались постоянно для ежедневных тренировок личного состава и обучения новым видам и типам вооружений. На территории полигона находилась также и полоса препятствий, называемая в обиходе бойцами неприятным словом “мясорубка”. Ведь не было, пожалуй, ни одного дня, чтобы кто-нибудь не сломал на ней ногу или руку. А то и похлеще. Особенно кто-нибудь из новичков или командированных на занятия бойцов из других подразделений.
На этой “мясорубке” предстояло проходить следующий, третий экзамен. И уж в нём-то я был уверен как никогда. Ведь именно по моим указаниям последние четыре года ужесточалась и усложнялась полоса препятствий. Чего там только не настроили, не нарыли и не нагородили! Недаром полигон дивизиона по праву считался самым современным и сложным одновременно.
Регистрировали нас в помещении центральной казармы и тут же разводили по отдельным классам или кабинетам. Как ни странно, но я прямо-таки столкнулся с тем самым кандидатом, который походил на меня словно старший брат и которого мы окрестили прозвищем Бакен. И столкнулся только по моей вине, так как решил обойти небольшую группу аристократов и зарегистрироваться как можно быстрей у пустующей кабинки. А из соседней боком как раз и вышел мой чуть ли не двойник. Лысый мужчина хмыкнул от неожиданности и хотел возмутиться, но, взглянув на меня, сразу узнал, и его лицо расплылось в искренней и доброжелательной улыбке.
– О! Да это сам барон Аристронг! Хочу сразу признаться, рад вас видеть и давно мечтал познакомиться. Разрешите представиться: герцог Мишель Лежси. Родом из системы Шакаван. Тридцать лет от роду. В столице впервые. Но мне здесь очень нравится!
– Очень приятно! – удалось и мне вклиниться в поток его слов, и мы пожали друг другу руки. – Я тоже здесь впервые, но не могу пожаловаться на отсутствие впечатлений.
– Я таким вас и представлял: во всём умеете найти хорошее начало и весёлое продолжение. И последние дни только и думал, на кого выйти из знакомых, чтобы попасть в ваше окружение и пообщаться с вами.
– Чем заслужил такой ваш неприкрытый интерес?
– О, не скромничайте барон, не скромничайте! За какую-то неделю вы стали самым известным и прославленным кандидатом на место консорта из того огромного и прямо-таки немыслимого количества собравшейся здесь знати.
– Насколько мне известно, не все из вышеназванной вами знати относятся ко мне с симпатией.
– Ну что ж, преступников надо уничтожать самой безжалостной и твёрдой рукой! – В глазах Л ежей мелькнула такая неколебимость и прямота, что я сразу мысленно похоронил всех его врагов. И не только личных, но и государственных. А он ещё и добавил: – Между прочим, моя личная гвардия вышколена для самых трудных и ответственных заданий. Так что, если будете нуждаться в помощи, обращайтесь без промедления. Постараюсь помочь всеми силами.
– Спасибо! Вполне возможно, что и обращусь. Здесь хоть и столица, но безобразия творятся довольно-таки часто.
Мне пришлось напомнить о недавних покушениях. Особенно то, где нас пытались отравить. В ответ герцог Лежси махнул рукой и с некоторой горечью рассмеялся:
– Всегда найдутся людишки злобные, алчные и завистливые. Мне их даже жалко, они не умеют по-настоящему радоваться жизни и получать от неё удовольствие.
– Но ведь и вы мечтаете получить руку принцессы?
– Мечтать не вредно и даже нужно. Но я реалист и прекрасно сознаю – выше головы не прыгнешь! А уж подлыми методами избавляться от конкурентов… Никогда и ни за что! Потому-то я и приехал сюда просто пережить невероятное приключение, познакомиться с интересными людьми, а если удастся, то и себя немного поднять в табели о рангах. Или, вернее, поднять свой жизненный рейтинг.
– Что вы уже и сделали: ведь первый экзамен просто поражал своей трудностью. Не правда ли?
– Ещё бы! Во время экзамена в моих бакенбардах появилось немало седых волосков от переживаний. Хорошо, хоть шевелюрой я не обременён. А то бы выглядел стариком! А я и так смотрюсь старше своих тридцати!
И первым засмеялся над собой. Причём сделал это так легко и непринуждённо, что и у меня смех вырвался. Тем более я вспомнил, как на приёме мой товарищ оценил возраст герцога вообще тридцатью шестью годами.
– А как сегодняшний экзамен? – поинтересовался я, отсмеявшись. – Не боитесь?
– Нисколько! Я даже рад, что он сугубо технический и по порядку проведения стоит на втором месте. В оружии я разбираюсь досконально. А уж стрелять по мишеням вообще мастак. Постоянно брал все награды на наших местных соревнованиях.
– Ну что ж, тогда удачи вам! И может, встретимся на полосе препятствий?
– Очень на это надеюсь!
Мы крепко пожали руки и разошлись. Но в моём сознании осталась некая удовлетворённость и радость от только что состоявшегося знакомства. Мой лысый, но вполне приятный в общении двойник расположил к себе за несколько минут. И делал он это не с умыслом, а весьма непосредственно и с полным душевным откровением. Надо будет поинтересоваться, что там у Алоиса на Бакена собралось? Может, действительно он человек незаурядный и стоит поддерживать с ним нормальные и взаимовыгодные отношения?
Сам экзамен я провёл в спокойном и размеренном темпе. Два часа под присмотром технического инструктора разбирал и собирал чуть ли не все виды стрелкового оружия. От самых современных и сложнейших зенитных пулемётов до архаических моделей пистолетов чуть ли не двухтысячелетней давности. Задержек и неуклюжести я не проявил, но вот одна деталь экзамена мне совсем не понравилась. А именно четыре камеры наблюдения, скрещивающие свои объективы на каждом моем движении. К чему такое тщательное наблюдение? Боятся, чтобы испытуемый кандидат не стащил важную деталь механизма? Или фиксируют экзамен для последующей разборки в случае жалобы участника? Но зачем так много камер? И лишь под конец мы с Булькой пришли к единственно верному объяснению: если принцесса захочет просмотреть запись, то она вполне сможет узнать мои навыки, приёмы, жесты и своеобразные движения. Ведь сколько тысяч часов мы провели с ней на совместных занятиях в подобных классах! А сколько часов я лично потратил на её персональное обучение?! И не сосчитать!
И теперь у Патрисии появится неплохой шанс рассмотреть выбранного кандидата более тщательно. Но тут уж ничего не поделаешь! Оставалось лишь уповать на общие стандарты в движениях бойцов нашего роста и комплекции.
Третий час я в самом уверенном стиле отстрелялся в тире. Не допустив фактически ни одного промаха даже на пристрелочных выстрелах. Стараясь не выдать своего удовлетворения от результатов, я вышел на центральный плац, надеясь оказаться перед главным корпусом в гордом одиночестве. Но, к моему удивлению, не я один отменно разбирался в вооружениях. Там уже переговаривались около тридцати человек. И вновь меня окликнул, но уже на правах знакомого, герцог Мишель Лежси:
– Вас тоже можно поздравить с успехом?
Действительно, он оказался парень не промах! Даже меня опередил.
– А разве здесь собрались одни неудачники? – засмеялся я.
– Как это для кого-то ни прискорбно, но с десяток наших соперников не прошли первую часть экзамена.
– И как следствие их не допустили к стрельбам?
– Совершенно верно! По их рассказам, достаточно было допустить существенные заминки с разборкой пяти видов оружия, как они снимались с экзамена.
– Конечно, там под самый конец такие сложности пошли!
1 2 3 4 5