История жизни отдельного индивида - это история его страданий. Индивиды есть существа страдательные, т.е. выражающие волю, ее слепую игру. Поскольку в человеке бушует воля, он хочет жить. Жажда жизни исходит не от самого человека, а от слепой воли, проявлением которой являются все человеческие желания, в том числе и желание жить. Воля реализует свое бессознательное начало и проявляется в принципе жизни каждого живого существа - "войне против всех". "Человек человеку волк",- вот естественное состояние человека, тезис теоретически отточенный еще Т.Гоббсом. Жажда жизни поэтому есть проявление несвободы человека, его подчиненности слепой воле, его зависимости. Чтобы обрести свободу, надо действовать и уничтожить волю (а заодно и саму жизнь, как форму объективации воли).
В отличие от воли (воли к жизни), проявляющейся в страдании человека, мораль относится к действию, преодолевающем страдания, но преодолевающем и саму жизнь).
Когда индивид, познавший себя как волю, начинает действовать от имени этой воли, не желая ничего, не будучи заинтересован ни в чем, он осуществляет истинное отрицание воли, т.е. аскетизм. Аскетизм, по Шопенгауэру, "незаметная и тихая жизнь человека, осененного таким познанием, в силу которого он подавляет и отвергает всеохватывающую волю к жизни ... делая его поступки противоположностью обыкновенным", т.е. противоположностью воле - хотению и желанию. Аскетизм - вот истинная противоположность истинной воли [1; 357-358].
Именно аскетизм, встречающийся в жизнеописании святых, как "преднамеренное сокрушение воли через отказ от приятного и поиски неприятного,... самобичевание ради полного умерщвления воли" [1; 362],- есть уничтожение отдельного проявления воли, значит, трансцендентное измерение человека.
Отвергнув себя от себя, взяв свой крест, воля возвращается к самой себе,почти по Гегелю заключает Шопенгауэр. Но "почти" состоит в том, что "человек Гегеля", как вершина саморазвития и самопознания мировым духом самого себя, полон жизни и творческих сил. "Человек Шопенгауэра", отрицающий волю к жизни, (предмет размышлений для практикующего психолога), предпочитает самоубийство как акт свободы от слепой воли, от всех форм подчинения и зависимостей человека.
Чтобы быть верно истолкованным, Шопенгауэр вновь напоминает, что подлинная свобода, т.е. свобода и независимость от необходимости, свойственна только воле как "вещи-в-себе", а не проявлению воли. Животное лишено всякой возможности свободы: в природе царствует необходимость, среди благодати обретает свобода. Единственный случай, когда свобода может обнаружиться в явлении, - это когда воля-сущность вступает в противоречие с волей-явлением (телом) и, отрицая последнее, уничтожает тело - свое проявление. Самоубийство, или добровольная смерть, вызванная крайним пределом аскетизма, представляет собой феномен могучего утверждения воли [1;367,370],- положение, которое позволило закрепить за Шопенгауэром имя "величайшего пессимиста".
На основе изложенного можно утверждать, что философия Шопенгауэра, несмотря на ее возможную интерпретацию как варианта мазохизма, имеет системный характер. Системообразующим фактором философии Шопенгауэра, в которой имеется четкое подразделение на онтологию, гносеологию, эстетику и этику, является учение о воли как первоначале бытия. Последнее появилось как результат критики гегелевской системы, с одной стороны, и увлечения древнеиндийской философской традицией, с другой.
Самого Шопенгауэра не без основания можно отнести к основоположникам философской антропологии.
Литература для самостоятельной работы
1. Шопенгауэр А. Собр.соч. в 5-ти томах. Т.1. Мир как воля и представление. Перевод с нем. Ю.И.Айхенвальда.-М.:Московский клуб, 1992.
2.Чанышев А.А. Человек и мир в философии Артура Шопенгауэра // Шопенгауэр А. Собр.соч. в 5-ти томах. Т.1. С.5-36.
3. Гуревич П.С. Шопенгауэр А. Энциклопедия // Философские науки. 1997, ? 1. С.109-111.
4. Философский энциклопедический словарь.- М.:Советская энциклопедия, 1983.- С.783.
5. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней.Т.4. От романтизма до наших дней.- СПб.:Петрополис, 1997.- С.143-152.
Вопросы для самопроверки знаний
1. В чем состоит иррационализм философии А.Шопенгауэра?
2. В чем состоит сходство философии А.Шопенгауэра с философией Г.В.Ф.Гегеля?
3. В чем состоит сходство философии А.Шопенгауэра с философией И.Канта?
4. Какие основные положения философии А.Шопенгауэра были развиты последующими философами?
5. В чем состоят слабости философской концепции А.Шопенгауэра?
6. В каких положениях А.Шопенгауэра проявляется системность его философии?
ФИЛОСОФИЯ СЕРЕНА КЬЕРКЕГОРА (KIERKEGAARD)
(1813-1855)
Иррационалистический характер философии
Философия С.Кьеркегора занимает особое место среди философских концепций XIX века потому, что Кьеркегор впервые откровенно выступил против рационалистической системы Гегеля. Невероятная популярность гегелевских идей в XIX веке, с одной стороны, очень короткая жизнь Кьеркегора, с другой, и замкнутый характер, повлекший за собой долгое одиночество, даже затворничество, с третьей, не позволили Кьеркегору стать ни известным мыслителем при жизни, ни иметь каких-либо учеников для продолжения размышлений "в духе Кьеркегора" или развития его идей. А "дух Кьеркегора" имел свою неповторимую особенность: "Этот Единичный",- такой текст, сформулированный самим Кьеркегором, предложил он в качестве надгробной эпитафии задолго до смерти. На философию Кьеркегора, как на Эпикура и Ницше, серьезное влияние оказали физиологические отклонения от нормы болезни с момента рождения до конца жизни. Как считал Кьеркегор, его рождение - результат преступления родителей, а потому он так и не получил божественной благодати.
"Единичность" Кьеркегора заключалась не только в резкой критике философского рационализма, который он не принял и которому противопоставил не столько систему, сколько цельность и непротиворечивость идеи веры.
Кьеркегор выдвигает идею веры в противоположность рационалистической традиции, но не отрицает возможностей разума, не умаляет познавательных склонностей и способностей человека. (Кьеркегор окончил теологический факультет Копенгагенского университета). Он только, как и Кант, ограничивает возможности разума в устройстве счастливой, подлинной жизни человека. Разуму есть место в жизни, но не разум является подлинно человеческим достоянием. Разум не в состоянии объяснить божественное чудо (чудо - единично), разум не способен охватить все богатство и уникальность единичной человеческой жизни. Разум скользит лишь по поверхности, он не в состоянии проникнуть вглубь жизни, постичь все грани ее духовности.
Кьеркегор ярко и однозначно уже в I половине XIX века выступил против всеобщих и объективных оснований человеческого бытия. Человек, в отличие от животного, не родовое, а экзистирующее существо. Родовые признаки - разум человека, являются вторичными уже потому, что человек сотворен по образу и подобию бога. (В конце анализа философии Кьеркегора мы отдельно остановимся на причинах религиозности датского мыслителя).
Поскольку жизнь у человека одна, неповторима и незаменима, постольку единичные стили и единичные образы жизни являются самым характерными свойствами "Я".
В критической литературе иногда проводят параллель философии Кьеркегора и Сократа. В отличие от Сократа, Кьеркегор главной задачей философии видит не рациональное обоснование религиозно-нравственной жизни, а, наоборот, во-первых, сверх-рациональное, даже иррациональное обоснование жизни, во-вторых, жизни не религиозно-нравственной, а сверх-нравственной, что не мешает сверх-нравственной жизни иметь основание в этике.
Разум не может служить основанием человеческой жизни уже потому, что разум универсален; он принадлежит роду человеческому и ни один человек на земле не в силах избавиться от разума, не в состоянии ослушаться разум, когда речь идет о потребностях человека, об условиях его жизни. Поэтому разум не в состоянии не то, чтобы объяснить чудо и даже уразуметь его.
Что действительно роднит философию Кьеркегора с философией Сократа - это призыв прислушаться к внутреннему голосу. Поскольку внутренний голос Кьеркегора это не сократовский "голос совести"- даймонион, а голос веры "рыцаря веры". Внутренним голосом человека говорит сам бог [2; 6]. Иррациональная вера Кьеркегора позитивна, поскольку никогда и ни при каких обстоятельствах не может быть подвержена рациональной обработке, т.е. вера не может быть рационально оформлена. Вера не трансцендентальна (как в негативном иррационализме), но трансцендентна разуму. В этом плане Кьеркегор идет вслед за Августином Блаженным, именуя "откровение" Августина "верой", а себя - рыцарем веры.
Учение о линейном бытии Единичного
В центр своих философских размышлений Кьеркегор ставит проблему бытия единичного - единого и единственного человека. Чтобы объяснить особенность своей философии, Кьеркегор последовательно описывает и анализирует три "сферы существования" человека - эстетическую, этическую, религиозную.
Сферы существования Кьеркегора не имеют ничего общего с триадой Гегеля. Для Гегеля достижение высшего, третьего уровня бытия человека - уровня духа, возможного через последовательное прохождение уровня идеи и уровня природы, свидетельствует о спиралеобразном саморазвитии и самопознании мирового духа. Движение бытия по мысли Кьеркегора, напротив, осуществляется линейно, а не спиралеобразно: высшая стадия развития человека - стадия веры, не имеет ничего общего с первой стадией - эстетической. Вера не дополняет эстетическое и этическое начало жизни, но возвышается над ними, противостоя им обоим.
Итак, жизнь человека в целом, как считает Кьеркегор, покоится на тех или иных правилах поведения, на тех или иных нормах и принципах отношения к жизни, т.е. на этике. Но этика различна и Кьеркегор различает три несводимых друг к другу типах жизни, выражающиеся в трех противоположных стадиях (уровнях) жизни. По сути, Кьеркегор говорит о трех различных этиках.
Исторически первая стадия, на которой протекает жизнь человека, это эстетическая. Она описывается Кьеркегором в двухтомной работе "Либо-либо" 1843 года. Кьеркегор в отличие от предшествующей традиции от Платона до Канта и Гегеля понимает эстетику как чувственность вообще, руководствуясь, по-видимому, лишь этимологическим аспектом слова. "На этой стадии человек обуреваем наслаждениями, одержим страстями. Это этика большинства, строящаяся на принципе: "срывай день". Крайним выражением эстетического бытия является эротика. Стремление постоянно искать чувственного наслаждения разлагает изнутри эстетического человека. Он становится пленником собственных устремлений. Неизбежно наступает пресыщение и ощущение бессмысленности существования, сопровождающееся отчаянием" [2; 6-7].
Второй стадией жизни человека является этическая. Этическая стадия противоположна эстетической. Основой этической этики является сознание ответственности и долга каждого человека перед другим человеком, перед человечеством. На этом уровне жизни культивируются постоянство и привычка, а основным требованием становится требование стать самим собой.
В своей работе "Наслаждение и долг" (понятия, соответственно коррелирующие с эстетическим и этическим началами жизни), Кьеркегор писал: "Эстетическим началом может назваться то, благодаря чему человек является непосредственно тем, что он есть; этическим же - то, благодаря чему он становится тем, чем становится" [1; 249; Цит. По: 2; 7].
Дихотомия "эстетическое-этическое", получившая полное освещение в работе 1843 года с названием "Или-или" ("Enten-eller"), и отрицательное отношение к обоим началам бытия самого автора свидетельствует, что имеется еще один вариант выбора жизненного пути, еще одна красная, но теперь и путеводная нить жизни. Это - этика религиозная.
Религиозный уровень жизни человека есть высший, богоподобный. Религиозная этика, цементирующая подлинное бытие человека, не снимает предшествующие две - эстетическую и этическую, напротив, является прямым противопоставлением как первой, так и второй.
Физиологическим основанием первой, эстетической нормы жизни (этики) являются чувства, второй, этической - разум, третьей, религиозной - сердце. Насколько несоизмеримыми и не сводимыми друг к другу являются физиологические основания трех принципов жизни - чувств, разума и сердца, настолько не соотносимы и не соизмеримы сами три образа жизни эстетический, этический, религиозный.
Мысль Кьеркегора, несмотря на популярность в те времена гегелевского метода, течет в направлении, противоположном гегельянству: речи о синтезе первых двух начал бытия религиозной этикой не идет и идти не может. Религиозная этика не имеет ничего общего с первыми двумя, она противостоит им, впервые со времени Августина, выводя человека к истинному источнику бытия - вере. Единичное бытие не может покоиться не на чем другом, кроме веры.
Учение о вере как основании экзистенции
"Вера - высшая страсть в человеке. Пожалуй, в любом поколении найдется много людей, которые даже не дошли до нее, но не найдется ни одного, который бы мог уйти дальше нее ... Я не скрываю, что мне еще далеко до веры, но я не пытаюсь на этом основании осквернять великое или обманывать себя, превращая веру в детскую болезнь, в безделицу, которую желательно поскорее оставить позади. Впрочем, и тому, кто еще не дошел до веры, жизнь ставит достаточно задач, и при честном к ним отношении и его жизнь не останется бесплодной, хотя бы и не уподобилась жизни тех, кто понял и обрел величайшее - ВЕРУ" [2; 44]. Вера является основанием высшей стадии развития человека, т.е. стадии экзистенции. А экзистенция не может не быть единичной, такой же уникальной и недоступной для разума, как вера человека.
Рассмотреть источник веры, ее специфику - задача небольшого сочинения Кьеркегора "Страх и трепет", написанного в том же, 1843 году. Кьеркегор выводит главным героем - рыцарем веры - библейского Авраама и стремиться узреть экзистенцию Авраама и его поступки сердцем. Чтобы от бессилия трепетала мысль. Рассмотрение веры, которую олицетворяет Авраам, позволяет увидеть его неповторимую единственность, несущую чудо.
Авраам, по Кьеркегору, стал обладателем сокровищницы веры, остался в памяти людей отцом веры и "не было на свете человека, подобного по величию Аврааму, и кто же в состоянии постичь его?" [2; 14]. Авраам не просто вызвал удивление, но стал путеводной звездой, спасающей робкие души [2; 20]. Кьеркегор следующим образом поясняет свой тезис. Когда Исаак, единственный сын Авраама, восприняв себя в качестве жертвы просил отца пощадить его молодую жизнь, Авраам попытался утешить и ободрить сына. Но когда Авраам осознал, что сын так и не понял веры отца в бога, представил себя отчимом, чтобы не отнять веры у сына, чтобы вера в отца сменилась на веру в бога. "Если у меня нет отца на земля, то будь бы моим отцом", господи,- затрепетал и возопил Исаак. С этими словами Авраам сказал про себя: "Пусть лучше он думает, что я чудовище, нежели утратит веру..." [2; 10-11].
Итак, вера является тем инструментом, с помощью которого человек становится отличным ото всех людей,- он становится Единичным.
Старик Авраам, стоя у подожженных дров с занесенным ножом на своего единственного сына - единственную свою надежду, Авраам "не усомнился и не озирался боязливо по сторонам, не докучал небу своими мольбами ... он знал, что от него требуется тягчайшая жертва, но знал также, что никакая жертва не должна(*) казаться слишком жестокой, раз Господь требует ее: и он занес нож" [2; 21]. Авраам "верил против всякого разума".
* Кьеркегор не противоречит себе, когда говорит о долге. Долг и ответственность имеют основание в этическом начале; последнее "есть общее, и, как общее, оно обязательно для всех и каждого. Этическое обязательно имеет значение в каждую минуту, всегда... оно само является целью для всего, находящегося вне его, и по включении этого в себя, этическому дальше идти некуда. Любое единичное лицо имеет свою внешнюю цель в общем, и этической задачей индивидуума является постоянно выражать себя в общем; отрешаться от всей единичности, чтобы стать общим" [2; 31].
Чтобы пояснить отличие общее,- этическое, (долг и ответственность) и единичное,- веру, Кьеркегор придумывает различные варианты истории Авраама. Авраам мог бы молить бога пощадить его единственного сына, а заодно и его с Саррой, которая умерла бы с горя,- и мы бы имели эстетического, чувственного Авраама.
Авраам этический, с наличием определенного долга и ответственности перед сыном, перед женой, мог бы вонзить нож себе в грудь, и таким прославился бы в мире, показав миру настоящую отеческую любовь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15