– Вам туда, – остановил его Солнцевский и показал на неприметную дверку в уголочке.
– Мне того, – пояснил Берендей.
– Так я и говорю, вам туда, – продолжал настаивать Илюха.
– Идите, не сомневайтесь, – поддакнул Изя и пропустил еще глоток «Изи темного». – Очень удобно, знаете ли. А сколько времени сохраняется для непосредственного отдыха!
Берендей все еще сомневался и замер в нерешительности.
– Там справа рычажок есть, – сказал свое слово Захар. – Все работает прекрасно.
Окончательно сбитый с толку, князь все-таки последовал совету присутствующих и нетвердым шагом направился в указанном направлении. Вернулся Берендей не скоро. Присутствующие за столом даже несколько забеспокоились из-за его длительного отсутствия. Однако опасения оказались совершенно напрасными.
Берендей с каким-то ошалелым видом молча прошел через комнату, так же молча сел и залпом выпил заботливо наполненный Изей бокал. Все с интересом смотрели на него и ждали хоть каких-нибудь объяснений.
– А я думал, что меня в жизни уже ничто не сможет удивить, – наконец изрек он.
– Сможет, – успокоил князя Солнцевский. – Еще как сможет.
– Мы еще и не такое отчебучить можем, – не остался в стороне Изя.
– Да уж, ваша команда совершенно непредсказуема, причем абсолютно во всех областях, от одежды до... – тут Берендей кивнул в сторону малозаметной дверцы. – Никогда не знаешь, чего от вас еще ждать. Может, именно поэтому вас так испугались иноземцы, что даже вместе жаловаться пришли?
Но долго находиться в стадии задумчивости Берендей не стал. Он и сам прекрасно понимал, что момент для этого не совсем подходящий. Пиво, закуска, душевная компания... Что еще нужно для чудесного вечера? И только под самый занавес Берендей нахмурил лоб и отозвал в сторонку Захара:
– А у меня во дворце такую штуку сделать сможешь?
Что и говорить, прогресс шел по Киеву семимильными шагами. По крайней мере в бытовой области. А может, это и неплохо, что ни Солнцевский, ни Изя не имели специальных технических навыков и не пытались двигать историю с помощью паровых машин или, скажем, пороха. Для таких изобретений человечество должно созреть. То ли дело простые, но вместе с тем весьма удобные нововведения, способные сделать жизнь в средневековом Киеве если не лучше, то по крайней мере комфортнее.


* * *

Илюха вольготно развалился в новом джакузи и лениво потягивал пивко. До официального восстановления команды оставалась всего пара дней, так что он по совету князя решил в оставшееся время банально побездельничать. Ну не перечить же, в самом деле, непосредственному начальству?
Илюха сделал большой глоток «Забористого» и закрыл глаза. В этот момент он ощущал себя абсолютно счастливым человеком. Счастье оказалось совсем недолгим...
В следующую секунду над ним раздался до глубины души знакомый голос черта:
– Похоже, у нас проблемы.
Солнцевский от неожиданности чуть не подавился.
– Изя, а твои приколисты-родители не учили тебя, что в подобных случаях надо стучаться?
К удивлению Илюхи, черт ничуть не смутился. Наоборот, он невозмутимо снял с вешалки полотенце и протянул Илюхе.
– Не до церемоний, – буркнул он и резко вышел из ванной комнаты, – одевайся быстрей.
Солнцевский озадаченно посмотрел на захлопнувшуюся дверь и торопливо сделал несколько больших глотков пива. Вылезать из джакузи категорически не хотелось. Что это могут быть за проблемы, ради которых он должен выходить из «нирваны»? Еще немного поразмыслив, он все-таки принял волевое решение и с явной неохотой выбрался наружу.
Спустя пять минут он появился в горнице и осознал, что проблемы действительно существуют.
В центре горницы стоял Алеша Попович в сопровождении пятерых богатырей. Изя с Любавой находились тут же, заслонив от них Мотю. Сам же Змейчик вжался в угол и выглядел несчастным и растерянным. Увидев хозяина, он радостно застрекотал, но тем не менее покидать свое убежище не торопился.
– Князь тебя кличет, – хмуро пробасил Попович.
– Здравствуй, во-первых, – заметил Солнцевский и протянул руку.
Сотник заметно стушевался, но тут же собрался и крепко пожал протянутую ладонь.
– А во-вторых, садись и рассказывай, – подчеркнуто небрежно кивнул Илюха и удобно расположился на скамье. – Что произошло и почему приглашение к князю на ковер приносишь мне ты, а не простой вестовой?
Алеша что-то пробурчал себе под нос, но приглашение Солнцевского принял.
– Гореныш твой ночью у посла литовского Курвеля Вражинаса племенных жеребцов порвал, а когда его остановить попытались, двух слуг покусал.
Услышав такое, Илюха удивленно посмотрел на несчастного Мотю. Тот что есть силы замотал головами в знак полного несогласия с выдвинутыми обвинениями.
– Слово? – на всякий случай поинтересовался бывший браток.
Теперь не менее яростно Гореныш закивал в знак согласия.
– Ну вот видишь, это не он.
– Да ладно, есть свидетельские показания, да и посол Тевтонского ордена Фриц Геральд Леопольд Ульрих Витольд Вольф Киндерлихт лично видел, как он вылетал с территории посольства Литовского княжества.
– Мне плевать, что видел этот киндер-сюрприз, но это был не Мотя. Я своему Змею верю.
– Больше Горынычей в Киеве нет, – резонно заметил Попович.
Солнцевский заскрипел зубами, но тут же постарался взять себя в руки.
– Ну а чего тебя-то прислали? – немного успокоившись, поинтересовался бывший борец.
– Так боялись, что буянить начнешь, – тут же признался Попович и густо покраснел.
– Правильно боялись, – хмыкнул Солнцевский. – И что там этот Курвель Вражинас требует? Возместить ему ущерб?
Тут сотник окончательно стушевался. Было видно, что весь этот разговор дается ему с большим трудом. Тем более что в последнее время его отношения с членами «Дружины специального назначения» были практически дружескими.
– Не, он требует немедленного умерщвления Гореныш а.
Услышав такое, Солнцевский выдал длинную витиеватую фразу, в которой оказалось только два приличных слова «я» и «ему». Вообще-то в последнее время в присутствии Любавы богатырь старался вообще не употреблять мат. Но тут, как говорится, случай исключительный, тем более что сама Соловейка была абсолютно согласна с Илюхой.
После того как Солнцевский немного спустил пар, в наступившей тишине вдруг раздался грохот. Это упала в обморок левая голова несчастного Гореныша. Голова средняя и правая оказались посильнее и стойко вынесли такой нелепый приговор.
– Не боись, Мотище, – подбодрил любимца Солнцевский. – Я скорее этого Курвеля умерщвлю, чем с твоей шкуры хоть одна чешуйка упадет.
Малыш с благодарностью посмотрел в глаза хозяина и даже пару раз махнул хвостом, на большее его не хватило.
– Всем оставаться на местах, никуда не уходить, я к князю! – объявил Илюха и в сопровождении Алеши Поповича и богатырей его сотни вышел прочь из дома.


* * *

– Вы в своем уме?! – ревел бывший браток, забыв о всяческой субординации. – Убивать несчастную животину за то, чего он не делал!
– Ты не ори на меня, а то сам на плахе окажешься! – не оставался в долгу Берендей. – Все против него: и следы, и свидетели!
– Да сговорились они все!
– Есть еще и независимый свидетель – посол Тевтонский.
– И с ним сговорились! – продолжал гнуть свое Солнцевский.
– Да не могут они сговориться! В настоящий момент тевтонцы с литовцами в контрах.
– Я не знаю, кто с кем в контрах, но Мотя этого не делал! Он мне сам сказал, и я ему верю!
Берендей открыл было рот, чтобы достойно ответить зарвавшемуся старшему богатырю, но остановился на полуслове и устало опустился на трон. После этого он озабоченно похлопал себя по карманам и извлек на свет божий заветную флягу, которую он заиграл у Солнцевского.
– На, – буркнул князь, протягивая ее старшему богатырю.
– Вернуть, что ли, хочешь? – удивился Илюха.
– Еще чего! Глоток сделай, чтобы немного успокоиться.
Солнцевский сделал пару крупных глотков и вернул свою флягу новому хозяину. Тот в свою очередь также приложился к горлышку и торопливо спрятал ее за пазухой.
– Ты пойми, я же сам на месте происшествия был и со свидетелями беседовал тоже сам. Твоего Моти рук это дело.
– Он не мог, – упрямо отозвался богатырь. – А если бы сделал, то честно мне признался.
– Ты с ним как общаешься-то?
– Не знаю, – пожал плечами Солнцевский. – Но я как-то всегда точно знаю, что он мне хочет сказать. Словно он сам эти мысли мне в голову помещает.
– Понятно, – протянул Берендей. – Но для общения с послом таких доводов будет маловато. Этот Курвель чуть ли не войной грозится, если я меры не приму.
– Слушай, а давай я с ним поговорю! – взвился Солнцевский. – С глазу на глаз, как мужчины!
– Тогда точно войны не избежать.
Пропустив еще по глоточку и намолчавшись вдоволь, собеседники были вынуждены перейти к самой тяжелой составляющей разговора.
– Что делать-то будем? – начал Берендей.
– Я Мотю в обиду не дам, – упрямо отозвался Солнцевский. – И прибью каждого, кто захочет его обидеть.
– Я должен отреагировать на случившееся, – устало констатировал факт Берендей. – Завтра к вам в «Чумные» придет стража за Змеем. У тебя в запасе есть только ночь.
Илюха удивленно вскинул бровь и уставился на князя.
– А ты что думал, у меня сердца нет? – в свою очередь также удивился тот.
– Да нет, не думал, – пожал плечами Солнцевский. – Спасибо, ночи вполне хватит. А уж потом я разберусь, кто это мою зверушку подставить хочет.
– Ты уж поосторожнее будь. Я, конечно, к вашей команде отношусь очень хорошо, но и я не смогу закрывать на все глаза. Сам понимаешь, бояре, иноземцы, большая политика.
– Понимаю, – пожал плечами Солнцевский, – работа такая.
– Да, и еще, – остановил богатыря князь, когда он уже собрался уходить. – На людях не вздумай со мной так разговаривать и тем более орать. А то для поддержания престижа придется тебя казнить.
– Нечто я без понятия? – удивился Илюха. – Поляну видим.
С этими словами старший богатырь с силой пнул дубовую дверь. И не то что он напоследок хотел похулиганить, а просто он точно знал, что за ней окажется Микишка. Так оно и оказалось. Дьячок получил мощнейший удар и с криком отлетел к противоположной стене. Тут ему надо отдать должное, несмотря ни на что, он тут же вскочил и, прикрывая рукой заплывающий глаз, заверещал:
– Да что же это деиться-то, люди добрые?! Прямо средь бела дня человека при исполнении прибить пытаються! А еще честных людей всякой животиной трехголовой травят!
Отвечать вздорному дьячку Солнцевский не стал, банально не было времени. Так что подавив жгучее желание дать ему хорошего пинка, старший богатырь отправился восвояси. В его стриженой голове уже созрел план. Не бог весть какой, конечно, но на данном этапе сойдет и такой. Сейчас главное, чтобы Мотя был в безопасности. А уж потом разберемся, кому жить надоело на белом свете.
Уже на выходе из терема вдруг кто-то неожиданно схватил его за рукав косухи. Солнцевский резко обернулся и буквально нос к носу столкнулся с Алешей Поповичем. Бравый сотник, судя по всему, очень переживал, что именно ему пришлось выполнять задание князя.
– Слышь, Илюх, – начал он. – Ты того, не обижайся, в общем.
– Да ладно, при чем здесь ты?
– И знаешь еще что? Сегодня моя сотня караул несет, так на северных воротах будут молодые богатыри стоять. А они перед рассветом вздремнуть любят и совсем не видят, кто мимо них из города выбирается.
– Спасибо, – искренне поблагодарил сотника Илюха и крепко пожал его руку.


* * *

«Чумные палаты» встретили старшего богатыря настороженной тишиной. С момента поселения здесь такого еще не было. В горнице царила подавленность и гробовое молчание. Изя сидел за столом и буравил взором стену, Соловейка, расположившись рядом со Змеем прямо на полу, задумчиво чесала ему брюхо. Несмотря на это Гореныш выглядел несчастным и скукоженным.
Хлопнула дверь, и все с надеждой уставились на Илюху. Тот не стал тянуть резину и сразу вывалил на друзей все новости.
– Пока отстоять Мотю не удалось. Завтра поутру за ним придет конвой.
Все вздрогнули и испуганно переглянулись.
– Значит, к утру Гореныша здесь быть не должно, – заметив реакцию друзей, тут же добавил Солнцевский. – Слушай, Любава, а не хочешь ли ты прокатиться до твоей разбойничьей заимки?
Соловейка удивленно вскинула брови и осторожно, словно опасаясь подвоха, ответила:
– Да, в общем, можно.
– Вот и чудно. Значит, собери побольше еды нашему проглоту, под утро тронемся. Но бери только сухпаек.
– Чего? – не поняла Соловейка.
– Ну то есть то, что долго не испортится, – пояснил Солнцевский и обратился уже к своему трехголовому любимцу: – Ну что, потерпишь недельку без горячего и в одиночестве?
Вместо ответа Гореныш со вздохом поднялся, доковылял до своего хозяина и уткнулся всеми тремя носами ему в ногу.
– Да ладно, не на век же прощаемся! Отдохнешь пока на чистом воздухе, налетаешься вдоволь, сорок погоняешь, а мы тут разберемся и с потерпевшим и со свидетелями. Глядишь, и обвинения снимутся...
Мотя приподнял среднюю голову, потянулся к Илюхе и благодарно лизнул его в щеку. В это же мгновение в голове бывшего братка материализовалась фраза Змейчика: «Хозяин, честное слово, я никого не трогал и всю ночь проспал в амбаре!»
– Да я верю, верю, – тут же успокоил любимца Илюха, – и никому тебя в обиду не дам.
– А мне что делать? – тут же влез мрачный Изя. – Что страже-то мне сказать?
– Скажи, мол, Мотя сбежал, а я с Соловейкой отправился его искать, чтобы выполнить волю князя. Да что я тебя учу-то? Навешай им лапши на уши, а потом налей по стакану и выпроводи вон.
– Ладно, сделаю, – брякнул черт.
– А как вернемся, все силы бросим на операцию «Возмездие».
– Вот это правильно! – явно повеселел Изя. – А то не пристало нашей дружине уходить от честной битвы! Ну разве только для флангового обхода и удара в тыл.
– Ага, с попутным захватом вражеской казны и обоза, – съязвил Солнцевский.
– Именно. Ты схватываешь прямо на лету!
Дожидаться утра не стали, справедливо рассудив, что ребята из сотни Поповича не откажутся вздремнуть в ночной час. Поэтому Соловейка быстро затарила продуктами «Нью-Паджеро» и начала запрягать лошадь. А Изя с Солнцевским принялись имитировать побег Моти. Для этого к крыльцу был привязан канат, с одного конца опаленный Горенышем. Мол, типа, он пережег привязь и улетел в неизвестном направлении.
– Улетел, но обещал вернуться. – Солнцевский вдруг вспомнил слова Фрекен Бок и погрозил в темноту кулаком.
Мотя, услышав это, обреченно вздохнул, кивнул всеми тремя головами в знак согласия, взлетел и резко набрал высоту. Илюха договорился встретиться с ним уже за городской стеной.
Как и предсказывал Алеша Попович, стража на северных воротах, как только показалась тачанка, тут же захрапела. Спустя минуту вынужденные путешественники покинули Киев-град и выбрались на оперативный простор.
В этот час тракт был абсолютно безлюден. Дорога ровная, хорошо накатанная, лошадки бежали резво и не требовали к себе особенного внимания со стороны возницы. Поняв это, Соловейка покинула облучок и перебралась в салон. Она удобно расположилась на пуховом сиденье, обитом красной кожей, и... заплакала. Это было до того неожиданно, что Солнцевский поначалу просто растерялся. И хотя исходя из специфики как предыдущего, так и нынешнего места работы он в жизни повидал всякого, вид женских слез неизменно приводил его в ступор.
– Любав, да ты что? – пробурчал Солнцевский, пересаживаясь к Соловейке и неловко смахивая слезы с ее щеки. – Насчет Моти расстроилась? Так это дело мы уладим. Сейчас спрячем его, вернемся в город и нанесем ответный удар. Еще не знаю, кому и насколько сильно, но то, что нанесем, это без сомнения.
– Если только мы успеем это сделать, – со вздохом заметила Соловейка, глотая слезы.
– Конечно, успеем! Теперь наша очередь.
Любава что-то пролепетала и неожиданно, чтобы остановить текущие слезы, уткнулась Илюхе в плечо. Солнцевскому ничего не оставалось делать, как обнять ее и, осторожно гладя по голове, попытаться успокоить. Подходящих слов он не находил, но оказалось, что они были совершенно лишними.
Вообще-то до сих пор Соловейка не позволяла себе ничего подобного и отношения между старшим и младшим богатырями «Дружины специального назначения» были подчеркнуто дружескими. Хотя если заглянуть поглубже в глаза бывшей разбойницы, то мы смогли бы увидеть совсем не сестринское отношение к своему непосредственному начальству. Догадывался ли об этом Солнцевский? Да, конечно догадывался. И старательно делал вид, что ничего не происходит. Да и какая любовь может быть между своими? Она же коллега, соратник, друг, в конце концов! К тому же весь предыдущий опыт общения с противоположным полом, помноженный на крайне неудачный брак, практически не оставил в душе бывшего братка места для любовной лирики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30