– Он всех так называет, – резко ответил регент.
А сам Тизамен пояснил еле слышно:
– Вежливость и умение вести себя еще никому никогда не вредили, господин мой. Особенно если ты разговариваешь с рабом. Мы, рабы, особенно ценим вежливое обращение. – Он помолчал и спросил:
– Так, значит, ты не сможешь ответить на наши вопросы? Ужасно жаль, но, может быть, ты не станешь возражать, если мы почтеннейше попросим тебя попробовать?
– Глотни вина, – предложил ему регент. – А ты хочешь вина, Латро?
– На этот вопрос я как раз ответить могу, – сказал я. – Да, выпью с удовольствием. Но ведь есть Ио, и она может рассказать вам обо мне куда больше, чем я сам.
– Я уже спрашивал ее, – сказал регент. – И кратко пересказал Тизамену все, что я от нее узнал. Она встретилась с тобой в Фивах. Ты был серьезно ранен. Потом ты попытался обнять статую Великого бога вод, и тебя отвели к тамошнему оракулу. Оракул от имени Светлого бога велел передать девочку тебе и направить одного из фиванцев вместе с тобой в Элевсин. В Коринфе вы все трое угодили в тюрьму, откуда вас освободил некий афинский судовладелец. В Элевсине Великая богиня явилась тебе во сне и пообещала вернуть тебя к друзьям. Затем тебя обнаружил мой лохаг, которого я послал на поиски, и доставил ко мне.
Тизамен налил мне вина. Оно оказалось очень старым и удивительно ароматным.
– Благодарю тебя, – с чувством сказал я, принимая чашу.
– Однако вид у тебя недовольный. В чем дело? – спросил регент.
– Ты многое рассказал мне сейчас, великий регент, но все это не имеет ни малейшего отношения к тому, о чем я мечтаю узнать.
– И что же ты хочешь узнать?
– Кто мои друзья? Где мой дом? Что со мной случилось и как я могу исцелиться?
– Твои друзья здесь – по крайней мере, двое из них. К тому же твой самый большой друг – я, а все те, кто на моей стороне, также станут твоими друзьями. А ты знаешь, какое обещание было дано мне в том сне?
– Да. Мы говорили об этом сегодня днем, в ущелье.
– Раз так, – снова прошелестел Тизамен, – ты, возможно, знаешь и то, что делает тебя залогом нашей победы?
– Нет, этого я не знаю.
– Сперва я решил, – регент как будто размышлял вслух, – что мы с Латро просто родились в один день и час: всем известно, такие дети странным образом связаны между собою. Как ты думаешь, Тизамен?
На лице прорицателя отразилось сомнение.
– Я бы осмелился предположить, что он моложе тебя, господин мой. – И он спросил меня:
– Не помнишь ли ты, когда родился, господин мой.
Я только головой покачал, и регент пожал плечами.
– Вот видишь, – сказал он, – вполне возможно, что я и прав. Мне сейчас идет двадцать восьмой год. А вдруг, Латро, и тебе тоже? Что ж ты молчишь?
Говори! Никто тебя не обидит.
– По-моему, мне еще не так много лет, господин мой. Скорее всего, я моложе тебя, – ответил я.
Тизамен встал и приблизился ко мне:
– Мне тоже так кажется, господин мой. Могу ли я еще раз привлечь твое внимание к этой прелестной резной фигурке? Не сумеешь ли ты назвать мне имя этого чудовища?
– У него страшные когти – так, может, это грифон? – предположил я.
– Понятно, – прошептал Тизамен. – Значит, божество, отнявшее у тебя память, кое-что все же тебе оставило… Но разве могут смертные постичь смысл божественных деяний?
Регент отпил вина и промолвил:
– Тысячу раз я слышал эти слова: «Разве могут смертные постичь смысл божественных деяний?» Все только спрашивают, но никто не отвечает! Ну так вот, я прожил уже немало и почти стал царем – тебе ведь известно, что многие спартанцы называют меня царственным Павсанием, Тизамен? – и теперь я попытаюсь все же ответить на этот вопрос. И ты попытайся, Латро.
Как можно осторожнее я заметил:
– По-моему, я не совсем понимаю тебя, великий регент.
– Когда-то я назвал тебя идиотом, – сказал Павсаний. – С тех пор я достаточно часто встречался с тобой и убедился, что ты кто угодно, только не идиот.
– И все же, видимо, я идиот, великий регент. Особенно если ты уверен, что мне действительно открывают свои секреты великие боги.
– Господин мой, осторожнее! – всполошился Тизамен. – Ты ступил на опасную почву!
– Ведь раз ты так уверен в этом, великий регент, – продолжал между тем я, – то я самый настоящий идиот и есть, ибо ты, видимо, прав, а я ничего не могу сообщить тебе об их тайных намерениях, ибо не помню.
Регент глянул на Тизамена и криво усмехнулся:
– Теперь понял, что я имел в виду? Если бы этот Латро участвовал в пятиборье, то непременно стал бы победителем.
– Это хорошо, что ты не сердишься, господин мой, – сказал я. – Ибо если мы с тобой действительно связаны нераздельно, то, наказав меня, ты тоже был бы наказан.
– Нет, ты только послушай, Тизамен! Он и в соревнованиях на колесницах выиграл бы! Но, Латро, друг мой – заметь, я называю тебя своим другом, а не рабом! – тебе, оказывается, ведомы такие вещи, о знании которых ты даже не подозреваешь! Ты ведь не мог вспомнить, как называются крылатые чудовища, пока тебя не спросили, верно?
Я кивнул.
– Так, возможно, и с тайнами богов то же самое получится! – возбужденно прошептал Тизамен. – Если мы зададим тебе удачный вопрос, разве ты не скажешь великому регенту, если что-то вспомнишь?
– Конечно, скажу! – воскликнул я. – Однако, осмелюсь заметить, что хоть, по словам Ио, я некогда и был слугой и мел полы в доме одной жительницы Афин, но все же вряд ли мне доводилось делать это во дворце на Олимпе.
– Тогда начнем с более скромных предположений. Ты признаешь, что существует множество богов? – спросил Тизамен.
Я отпил вина и ответил:
– По-моему, все люди с этим согласны.
– Однажды ты сказал великому регенту – и это, без сомнения, правда, – что служил в войске Великого царя?
– Да, мне так кажется.
– А значит, ты должен кое-что знать о варварах, господин мой. Ведь ты прошел с войсками Ксеркса через всю Персию, ибо тогда они направлялись сюда. Тебе известно, что в Персии поклоняются лишь одному божеству по имени Ахурамазда?
– Я ничего не знаю о нем, – сказал я. – Во всяком случае, припомнить ничего не могу!
– И все же слушай: персы приносят дары солнцу, луне, земле, огню и воде. Однако, видимо, – сейчас я выступаю с позиций софистов, господин мой, – у них всего один бог. Впрочем, возможно, я и ошибаюсь. Но вот что совершенно невозможно, так это чтобы у них был и один-единственный бог, и много богов одновременно. Ты не согласен?
Я пожал плечами:
– Порой одно и то же слово употребляют для обозначения сразу двух вещей. Вот, например, когда я, отправляясь с великим регентом в ущелье, грузил необходимые вещи на мула, то привязал их веревкой, а все вместе это называлось поклажей.
Принц Павсаний засмеялся негромко.
– Блестяще! Но теперь, когда ты взял верх над беднягой Тизаменом, позволь и мне выступить в роли защитника Ахурамазды. Я вот что скажу: раз у них в Персеполисе всего один царь на всю империю, то должен быть и только один бог. С какой стати ему терпеть соперников? Он бы их все равно уничтожил и остался у власти в полном одиночестве. Попробуй-ка доказать мне, что я не прав, если сможешь, Латро!
– Великий регент, если бы ты действительно был из числа этих восточных магов – то есть жрецов Ахурамазды, – то вряд ли стал бы так говорить.
Скорее всего, ты сказал бы, что там не может быть единственного бога, а подобно тому, как и в Спарте существуют два царя, должны быть два божества.
Регент молча протянул свою чашу, и Тизамен налил ему вина.
– Почему ты так считаешь, господин мой? – спросил меня Тизамен.
– Я так не считаю, но предполагаю, что именно так говорил бы восточный маг. И вот чем он подкрепил бы свои слова: в мире существует Добро, а значит, есть и добрый бог, мудрый правитель. Но там существует и Зло, так что должен обязательно быть и злой правитель, злое божество. Один как бы является условием для существования другого. Не может Добро существовать без Зла, как и Зло – без Добра.
– А вот нам здесь хорошо известно, – заметил регент, – что одни и те же боги частенько творят и добро и зло, как и люди порой бывают хороши, а порой – дурны.
– На это, великий регент, тот маг возразил бы так: тогда я назову Добром хорошего Ахурамазду, а Злом – плохого Ангра Манью. И если Добро – это действительно хорошо, то разве не будет плохим, а стало быть, отличным от него. Зло?
Регент кивнул, соглашаясь, однако сказал:
– И все же твои слова не объясняют существования других богов. А как же боги земли, огня, ветра и так далее?
Тизамен кивнул и наклонился ко мне поближе, чтобы лучше слышать.
– Ну, об этом я могу говорить и от своего имени, – начал я, – и от имени того восточного мага. Мне кажется невозможным, чтобы Добро существовало без Зла, а Зло без Добра. Ведь только слепому кажется, что всегда ночь и дня не бывает, верно? И по-моему, если Ахурамазда…
Тут в шатер вошел гоплит из охраны регента, и я умолк.
– Капитан прибыл, господин мой, – сообщил гоплит.
– Придется ему подождать, – сказал регент, а мне повелел:
– Продолжай, Латро.
– Если Ахурамазда существует, господин мой, то все на свете в итоге служит ему. И могучий дуб, и мышь, что грызет корни этого дуба. Без дубов не существовало бы мышей, без мышей не было бы кошек, а без кошек не стало бы дубов. Но почему бы этому богу не иметь и более могущественных, чем дубы и люди, слуг? Разумеется, он должен их иметь, ибо пропасть между Ахурамаздой, людьми и дубами слишком велика! Мы знаем: у каждого царя есть главный министр, чья власть лишь чуть-чуть меньше царской, и у таких министров есть свои подчиненные, тоже министры и тоже облеченные властью.
Кроме того, осмелюсь заметить, само существование солнца, луны, земли, огня и воды – это не подлежащие сомнению факты.
– Однако же существование Ахурамазды – факт отнюдь не неоспоримый.
Допей свое вино.
Я допил и сказал:
– Великий регент, представь себе такой большой город, как, например, Сузы. В центре города стоит огромный царский дворец. А за дворцовой стеной сидит на корточках жалкий мальчишка-нищий, и этот мальчишка – я.
– А Ахурамазда – самый главный и сидит на троне в этом дворце?
Я покачал головой:
– Нет, господин мой. По крайней мере, для меня, Латро, или для того мальчишки-нищего. Для нас самые главные во дворце – слуги. Они и правят там. Вот, например, как-то раз повар кинул мне кусок мяса, а поваренок дал хлеба. А однажды я даже собственными глазами видел постельничего, господин мой! Вот уж у кого действительно власть в руках!
Регент встал. Тотчас вскочил и Тизамен, и я следом за ним.
– Все верно – по крайней мере, для мальчишки-нищего, – сказал регент. – Хотя, видимо, сам постельничий себя в царском дворце повелителем не чувствует. Мы еще поговорим с тобой об этом, Латро, когда ты вернешься из Сеста. Хочешь посмотреть на свой корабль?
– Да, очень, даже если это тот самый, на котором мы сюда приплыли! Я-то все позабыл, но Ио говорит, что мы приплыли сюда на корабле.
– Нет, это один из кораблей, на которых сюда приплыли мы, – пояснил Павсаний, и мы вышли на свежий воздух из душного шатра, где все пропиталось ароматами благовоний. В ночном воздухе чувствовались куда более тонкие ароматы – цветущих растений и моря. – А тот, на котором приплыли вы с Ио, я отправляю назад, в Олимпию. В Сест вы с Пасикратом поплывете на другом корабле.
Снаружи регента ждали гоплит и еще какой-то мужчина.
– Ты капитан Непос? – спросил Павсаний.
Мужчина шагнул вперед и низко поклонился. Седые волосы его блеснули в лунном свете, точно морская пена.
– Ты хорошо понял свое задание и согласен с ним?
– Да. Я должен отвезти сто спартанцев и двести семьдесят рабов в Сест.
И еще одну женщину, которая желает отдельную каюту.
– И еще девочку-рабыню, – подсказал ему регент. – Она поплывет вместе с этим рабом.
– Мы можем занять одну каюту, – сказал я. – Или же спать на палубе, если места в каюте не найдется.
Капитан покачал головой.
– Почти всем придется спать на палубе, на судне и так повернуться будет негде, – сказал он.
– Но ты сумеешь разместить всех воинов? – спросил регент. – С едой и со снаряжением?
– Да, господин мой, только без особых удобств.
– Им особые удобства и не требуются. Тебе известно, что у тебя не будет возможности войти в гавань Сеста? Город осажден, а остальные порты Херсонеса все еще в руках Великого царя.
– Хорошо, я причалю на этой стороне, – закивал капитан, – а их переправлю на лодках. Так безопаснее.
– Хорошо. Что ж, пойдем с нами. Я обещал показать твой корабль Латро, так что уж ты сам укажи, который из них твой. – Регент оглянулся, однако Тизамен куда-то исчез. Гоплит предложил поискать его, однако Павсаний покачал головой. – Приходится предоставлять таким людям, как мой Тизамен, некоторую свободу, если хочешь, чтобы они оставались при тебе. – И уже на ходу добавил, обращаясь ко мне:
– Он, должно быть, просто хочет пощадить свои старые ноги. Знаешь, нам пришлось сделать его полноправным спартиатом, чтобы он помог нам в битве при Платеях, хотя он никакой не спартанец.
Месяц висел совсем низко и очень напоминал мой меч Фалькату. Ночь была звездной. Мы взобрались на утес, откуда была отлично видна небольшая гавань.
– Вон моя «Навзикая» Навзикая – прекрасная юная дочь царя Алкиноя и Ареты, обнаружившая на берегу реки (куда пришла по указанию Афины) потерпевшего кораблекрушение Одиссея и спасшая его.

, – гордо объявил капитан. – Она ближе всего ко входу в бухту. – Его корабль казался лишь черным силуэтом на темной воде, однако мне сразу же захотелось очутиться на палубе, ибо здесь мне искать было нечего.
– Тебе, наверное, захочется поскорее вернуться? – спросил регент капитана.
– Сперва мне нужно как следует выполнить твое поручение, великий регент, однако…
– Ступай. – Регент, не дослушав, махнул рукой.
Я подумал, что теперь мы вернемся в лагерь, но регент продолжал стоять на утесе, и через некоторое время я понял: смотрит он вовсе не на корабль, а в морскую даль, туда, где лежит Сест.
Наконец он повернулся ко мне и тихо сказал:
– А что, если тот мальчишка-нищий… Пусть его имя будет не Латро, а Павсаний, хорошо? Так вот, что было бы, если б тот маленький Павсаний смог бы стать известным царю? Ты должен помочь мне, Латро, и я тоже помогу тебе. Я дам тебе не только свободу, но и многое другое.
Я сказал, что вряд ли в моих силах помочь ему, но я конечно же буду счастлив, если это будет возможно.
– Ты можешь сделать очень многое, Латро! Ты ведь знаешь всех слуг во дворце, и, возможно, тебе удастся убедить их, чтобы они позволили войти во дворец и мне тоже.
Он повернулся и пошел прочь. Гоплит, сопровождавший нас, как всегда в полном молчании, тащился сзади.
Поднимаясь по крутой тропе обратно в лагерь, я все думал о последних словах регента и о тех разговорах, которые уже привел здесь. Я был в отчаянии: я очень сомневался, что из этого предприятия что-либо выйдет, хоть и не решился сказать об этом регенту, когда прощался с ним. Как может человек, будь он хоть принцем, хоть самим царем, войти во дворец, которого ни он и никто другой даже не видел? Как он может стать другом монарху, у которого министрами – боги?
И еще одно нужно непременно записать, хоть я и не решаюсь сделать это.
Я как раз собирался нырнуть в палатку, в которой живем мы с Ио, Дракайной и Пасикратом, когда услышал совсем рядом странный, лукавый голос Тизамена:
«Убей этого человека с деревянной ступней!» Я тут же оглянулся, но никакого Тизамена не было и в помине.
Понятия не имею, что это может означать и кто этот человек с деревянной ступней? Наверное, просто ветер сыграл со мной шутку. А может, я схожу с ума? Не только ничего не помню, но и слышу голоса призраков в окутывающем меня тумане?

Глава 35
КОРАБЛИ МОГУТ ПЕРЕДВИГАТЬСЯ И ПОСУХУ

Сегодня наш корабль волоком перетаскивают через перешеек. Я уже перечитал большую часть своих записей и обнаружил множество непонятного; так что сперва, пожалуй, опишу сегодняшние события, пока и они не превратились в очередную головоломку.
Проснувшись утром, я увидел Ио, которая спала, тесно прижавшись ко мне, а с другой стороны – Дракайну, которая уже бодрствовала. Дракайна заявила, что мы с ней провели ночь любви, но я ей не поверил. Она очень хороша собой, но глаза у нее жесткие – как камешки. Кроме того, я бы никогда не стал заниматься любовью с женщиной, если рядом спит ребенок. Я и сейчас еще помню начало нашего с Дракайной утреннего разговора и то, что сразу же не поверил ее словам о ночи любви и о том, что накануне я якобы слишком много выпил.
Так или иначе, я сразу встал и оделся. Дракайна тоже встала. Ио проснулась, недовольная тем, что никак не может выстирать свой старенький пеплос – ни в море, ни на берегу, хотя судно и стоит на якоре.
Наш корабль один из самых крупных в гавани. И о говорит, что вчера мы весь день ждали своей очереди, но все равно человеку, который управляет волоком, пришлось дать взятку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40