А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Здесь выложена электронная книга Трусаки автора по имени Орлов Владимир Викторович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Орлов Владимир Викторович - Трусаки.

Размер архива с книгой Трусаки равняется 11.96 KB

Трусаки - Орлов Владимир Викторович => скачать бесплатную электронную книгу



Орлов Владимир
Трусаки
Владимир Викторович Орлов
Трусаки
Рассказ
Владимир Викторович Орлов - один из самых самобытных писателей нашего времени. Используя приемы фантастики и романтического реализма, он пишет о творчестве, о положении художника в обществе, о любви, о любимой Москве. Романы Владимира Орлова изданы во многих странах мира.
Во второй том Собрания сочинений вошел роман "Происшествие в Никольском" о судьбе юной Веры Навашиной, о драме, произошедшей в ее жизни, и о том, что никогда не поздно по-новому взглянуть на свое предназначение, а также рассказы, написанные в разные годы "Что-то зазвенело", "Трусаки" и "Субботники".
Долго меня стыдили. Все уже бегали - и Евсеев, и Короленков, и Москалев с Долотовым, и Ося, а я нет. Сначала меня уговаривали, предъявляли мне свои животы, сопоставляли их с моим, и выходило, что их животы в чем-то стали меньше. Я им завидовал. Милые мои трусаки начали даже приобретать подтяжки, выстаивая очереди в Столешниковом переулке. А я все не бегал. "Эдак ты докатишься, - говорила мне жена. - Посмотри, на кого стал похож". Я смотрел. Какой был, такой я и остался, остановился в развитии. Но уж одно это было плохо.
И я решил бежать. Хотя к тому времени бег трусцой и стал выходить из моды. Некоторые из моих знакомых, отбегав, отпускали уж усы. Кто под Бальзака. Кто под запорожского лихого сечевика. Иные, волевые, совмещали усы с бегом. Иные все еще бегали натощак, просто так. Вот и меня умными словами жена убедила присоединиться к ним. На усы, в особенности запорожского романтического покроя, она не надеялась.
Но я человек застенчивый и ранимый. Представлю себе, как я в бежевом пыльном костюме и в дурацкой вязаной шапочке с заячьим хвостом-помпоном - по совету женского календаря - побегу по останкинским асфальтам и грязям, так мне дурно становилось. Виделись сразу прохожие. Один с деловым чемоданом, какой-нибудь хлыщ, физик или биолог, которому и по ночам снятся дрозофилы, останавливался, глядел на меня и смеялся: "Ну и экземпляр!" - при этом он наверняка думал, что и днем, вспоминая обо мне, будет смеяться. Мальчишка с портфелем тыкал в мою сторону пальцем и орал приятелям: "Смотрите останкинский Борзов!.. Марк Спитц!.. Брат Знаменский!" Служащая барышня фыркала, не стесняясь, в лохматый краешек пончо. Бабка, спешившая на рынок за картошкой, шарахалась от меня и крестилась, как сорок лет назад, когда в своей мелекесской деревне увидела аэроплан. А я готов был ей ответить на ходу: "Сама не лучше выглядишь, старая дура..." Вот такие видения возникали в моей голове при мыслях о первом забеге.
Я все оттягивал его. А для того, чтобы вконец не отказаться от благородной и выстраданной идеи, бегал по утрам по квартире. Задевал хрупкую зеркальную вешалку, сбивал парфюмерию. Жена не выдержала и сказала:
- Я понимаю, ты стесняешься бегать один. Но, может быть, ты с кем-нибудь объединишься? Может, в компании тебе будет легче начать?
- С кем же это?
- Ну с кем... Вон ведь в нашем дворе сколько бегает... И Евсеев, и Короленков, и Москалев с Долотовым, и Ося, наконец...
- Ну ладно, - вздохнул я. - Действительно, может, попробовать с Евсеевым?..
Я пошел к Евсееву. Благо тот жил этажом ниже.
- Ну что ж, давай, давай, - сказал Евсеев. Тут же он рассмеялся и подмигнул мне, как члену одной с ним масонской ложи. - Ты тоже, значит, любишь с утра?
- С утра... - неуверенно сказал я. - Если выдержу, то и перед сном можно будет... Специалисты так и советуют...
- Кто любит с утра, - захохотал Евсеев и опять подмигнул мне, - тот уж и вечером непременно!..
Назавтра утром, в восемь, сделав для храбрости под музыку репродуктора неуверенные движения руками, шеей и туловищем, я пришел к Евсееву. Был я в спортивном виде, в кедах на шерстяной носок. Жена, как боевая подруга, выйдя на лестничную клетку, провожала меня на подвиг. И я волновался. Евсеев уже ждал. В нашем доме он выделялся цветущим видом вечного везуна, громким голосом на собраниях жильцов, а зимой еще и пыжиковой шапкой. Да еще он любил петь в подъезде. Слов он не знал, но пел от души. Как выносит мусор или пищевые отходы, так и поет: "Блоха! Ха-ха-ха-ха!" И стекла звенят. А как спустит мусор в трубу, так обязательно добавит: "А мы их, брат, дав-и-и-ить!" Все у него ладилось, и ладони от жизненных удовольствий он часто потирал с такой оптимистической энергией, что вот-вот, казалось, мог оделить всех огнем. Этакий Прометей. Заведовал он прудами в пригороде, ездил туда на машине и иногда говорил с нескрываемой радостью: "Утка - не птица, рыба - не кашалот!" Наверное, так оно и было.
- Вот... Я готов... - робко сказал я.
Евсеев оглядел меня с кед до заячьего хвоста и счастливо засмеялся:
- Давно бы пора включиться!
Жена Евсеева, Верочка, высунувшись из открытой двери, улыбнулась мне:
- Вы уж со Славы берите пример. Он два года бегает, и всегда бодр, и хороший семьянин.
- Ну пошли, пошли! - подтолкнул меня Евсеев, ноги его ходили ходуном, видно было, что ему уже невтерпеж.
- На лифте поедем? - спросил я.
- На каком лифте! Бегом по лестнице! Мы и так уже выбились из графика!
И он полетел впереди меня, не оглядываясь. Звук его шагов был громким и мощным, весь дом слышал, что бежит именно Евсеев.
Двор наш большой, весь в зелени, под тополями и каштанами, мятыми северным ветром, уложена бетонная тропинка. Вот по этой тропинке и пустились мы в радующий душу и мускулы первый мой забег. "Колени, колени выше! Ступай на носок! И толкайся, толкайся сильнее!" - кричал мне Евсеев на ходу и, оглядываясь, улыбался, словно был счастлив оттого, что я наконец приобщился к славному делу. Ах, как он красиво бежал! Шаг его был упруг и высок, сильное, здоровое тело чувствовалось под синим шерстяным олимпийским костюмом с белыми полосками на воротнике, дыхание было ровным и легким. И мне было хорошо. "Как здорово, что я начал!" - думал я и был готов бежать сейчас от Останкина до Мытищ, ничего бы, наверное, кроме удовольствия от бега, не испытывая.
- Стой! Куда ты так несешься! - услышал вдруг я. - Мы ведь уже за угол забежали...
Действительно, мы были уже за углом белой соседней башни. Евсеев бежал сзади, и не бежал вовсе, а так, семенил.
- Да не спеши ты! Какой удалец! Смени темп. Нам еще надо сберечь силы на обратную дорогу. Они нас теперь не видят... Впрочем, твоя жена и вообще тебя не видела... Ваши окна на южную сторону...
Я тут же остыл, семенящим шагом потащился за Евсеевым и почувствовал, что ноги у меня - бетонные, сердце - колотится, а дышать нечем. И не тридцать мне лет, а все семьдесят.
- Ничего, ничего, - подбодрил меня Евсеев, - сейчас добежим... Это с непривычки дорога длинная...
Внутриквартальными проездами мы одолели еще полверсты, и Евсеев как бежал, так и забежал в подъезд незнакомого мне дома. И меня рукой поманил.
- Теперь на пятый этаж, - сказал он и, заметив мой испуг, добавил: - На лифте... На лифте...
Я и в лифте по наивности хотел было бежать на месте, но Евсеев, покачав головой, наступил мне на ногу: "Хватит. Экий неугомонный!" На пятом этаже он нажал кнопку звонка. Толстый, одетый уже на службу человек открыл нам дверь.
- Что-то ты долго, - сказал он Евсееву.
- А вот, - засмеялся Евсеев и показал на меня. - Нашего полку прибыло! Спарринг-партнер!.. Проходи, проходи, ноги вытирай и прямо на кухню! Знакомься...
И он затолкал меня в квартиру к приятелю.
На кухне у того на столе стояла бутылка "Старки", граненые стаканы, только что мытые, с капельками воды на донышках, а рядом лежали соленые огурцы, ломти орловского хлеба и серебряная кожа вяленого леща, для запаха.
- Разливай, - сказал Евсеев. - Ба! Да у нас "Старка" сегодня! Одну купил?
- Одну! Как же! Очередь выстоял, - сказал приятель. - Сколько в портфель вошло. На девять забегов хватит.
- Ну давай, давай, лей. А то нам еще бежать. Не то что тебе, лодырю!
Приятель, готовый на службу, разлил водку забытого цвета в стаканы, и один из стаканов Евсеев протянул мне. Стакан я невольно взял, но тут же спросил:
- А мне-то зачем?
- То есть как? Ты не пьешь, что ли?
- Пью... - смутился я. - Но ведь не с утра...
- А зачем же ты тогда бежал? - спросил Евсеев.
Он расстроился и смотрел на меня укоризненно, даже сурово, как бог знает на кого - как на провокатора или на лазутчика. Или хуже того. Как на человека, который только прикидывается пьющим.
- Я для здоровья бежал, - сказал я неуверенно. - Я за тем бежал, за чем ты бегаешь два года...
- Ну! - загремел Евсеев. - Стал бы я бегать, если бы жена разрешала мне пить дома! А приятель мой - холостяк... Стал бы я бегать! К лешему мне этот твой бег! И на костюм вот пришлось тратиться... Семьдесят рублей... Бегать! Фу ты, дрянь какая! Главное, для здоровья! Вот что для здоровья! И для бодрости! Пей. И не ломайся. Мужик ты или не мужик? Или ты не мужик?
- Мужик... - вздохнул я.
Выпили. Закусили. Серебряную шкурку леща понюхали по очереди.
- Утка - не птица, рыба - не кашалот! - торжественно и смачно провозгласил Евсеев и с упоением потер руки. Удивительно, отчего из его ладоней не вырвалось пламя. Этакий здоровяк, подумал я, он и на руках сможет теперь домой дойти!
- Ну вот, а ты ломался, - сказал мне Евсеев с явным одобрением. - Я уж было расстроился... А то, понимаешь, доза для нас двоих была чрезмерная... Мы ведь не для куражу, а для бодрости. Третий нам кстати... Спарринг-партнер... Или ты недоволен?
- Да как-то непривычно...
- Совесть тебя, что ли, мучает, что с утра? Это, брат, предрассудки... Я тебе скажу: с утра - самое полезное... Не мы одни, а и государственные люди тоже... Вот Петр Первый, он, говорят, если с утра стакан не брал, то и Россию не мог на ноги ставить...
- А окно-то к ним он подавно не мог рубить, - вставил приятель.
- Ну, насчет окна - это вообще! - подтвердил Евсеев. - Или вот полководцы. Один маршал или генерал, не помню какой...
Тут он рассказал случай про этого маршала или генерала, неизвестно какой страны, то ли нашей, то ли ихней. В общем, про Ворошилова. Однажды он собрал поутру перед сражением весь свой офицерский состав, они стали "смирно", а он грозно их спросил: "А ну, кто пьет с утра, признавайтесь, шаг вперед..." Один только офицерик и шагнул вперед. Тогда этот маршал или генерал, этот Ворошилов, приказал принести два стакана водки, или шнапса, или виски - одна радость! - и с офицериком выпил. И сказал: "Вот с ним и пить и воевать можно! А вы, все остальные, трусы, кого обмануть хотите?.." И выиграл сражение.
- Сколько с меня? - спросил я.
- Когда обычная - рубль двадцать, - сказал Евсеев. - А сегодня - рубль.
- Рубль четыре, - поправил приятель.
- У меня с собой нет. У меня и карманов нет.
- Ладно. Завтра занесешь, - махнул рукой Евсеев. - Нам и бежать пора.
- Бегите, бегите, - улыбнулся приятель.
- А ты не ехидничай, лодырь! - сказал Евсеев. - Сейчас пробежаться одно удовольствие. Вон какие у меня мускулы на ногах стали. Потрогай.
Но приятель только брезгливо махнул рукой.
Теперь уже Евсеев в лифте чуть ли не бежал на месте. Опять ему было невтерпеж. Сил у меня явно прибавилось. Несомненно, подумал я, в тренировочном методе Евсеева что-то есть. В смысле использования ресурсов человеческого организма. Давно я так легко не бегал. А Евсеев опять был красив. В особенности, когда мы выскочили на открытое пространство нашего двора и понеслись по бетонной тропинке под тополями и каштанами. Тут он так элегантно и мощно вскидывал ноги, так порхал, что для меня стал походить на дивного спортсмена, который несется сейчас по праздничному стадиону с олимпийским факелом в руке, чтобы на глазах у миллионов зрителей зажечь пламя в заветной чаше. Может, и Евсееву такая мысль заслонила мозги, потому что и в нашем подъезде он бросился яростно бежать по лестнице, словно лестница эта вела его именно к олимпийской чаше, а не к жене. И я бежал за ним.
Жена Евсеева вышла нас встречать.
- Ну как? - спросила она меня.
- Да вроде ничего, - сказал я, трудно дыша. - Тяжело с непривычки...
- Замечательно, а не ничего! - шумно похлопал меня по плечу Евсеев. Бодрость-то в нас какая! Словно десять лет скинули! А привыкнешь ты быстро, я уже сейчас вижу. Скоро станешь настоящим спарринг-партнером... Точно! Сейчас вижу...
- Да, да, - улыбнулась его жена. - Слава вот быстро привык. А я ведь и не надеялась, что он станет бегать.
- Значит, завтра на том же месте в тот же час, - сказал Евсеев.
Тут он мне подмигнул и приложил палец к губам: мол, о наших с тобой легкоатлетических секретах никому ни гу-гу. Я кивнул в ответ: что я, идиот какой, право?..
К себе на этаж я поднимался уже как старик астматик, как каменный командор, расстроенный Дон Жуаном, тяжеленные ноги подтягивал со ступеньки на ступеньку и думал о выражении "спарринг-партнер". Все мне теперь стало ясно. Был я однажды в Перми в командировке. Остановился у стенда "Не проходите мимо". Там висели фотографии пьяниц. И вот что меня удивило. В подписях корили не любителей выпить на троих, как было бы в нашем городе, а "любителей спариться". Вот откуда, понял я сейчас, пошло "спарринг-партнер". Эта мысль меня взволновала и обрадовала. Не заржавели, значит, мы разумом. Не в одних иностранных словарях искать облегчение мыслям! Есть и у нас еще дотошные умы, способные раздвинуть границы языка и создать новые специфические выражения.
Однако воспоминание о рубле с четырьмя копейками меня сразу же расстроило. Это еще хорошо, что они достали "Старку". А потом-то ведь придется брать "Экстру". Или хуже того - коньяк. Эдак у меня и на пиво ничего не останется!
Э-э, нет! Пошел бы этот Евсеев к черту!
Жена меня встречала так, словно я был актер на эпизодах, и вот наконец получил с ее помощью большую роль и теперь возвращался с премьеры.
- Ну? Что? Да на тебе лица нет! Что с тобой? Какой-то ты странный...
- Тяжело с непривычки, - сказал я. - У Евсеева очень интенсивные нагрузки. Пожалуй, я с ним не выдержу... Подкосит он, пожалуй, меня...
- Да, он здоровый. Прямо как Алексеев. Тебе бы начинать с кем послабее... Ты подумай, с кем... Но ты не бросай, я тебя прошу... Иначе я перестану тебя уважать... - сказала жена с угрозой.
- Хорошо, не брошу... - сдался я.
Я на работе все думал, с кем мне бегать. Все прикидывал кто из милых моих трусаков пьющий с утра, а кто нет. Ни в ком я не был теперь уверен. И тут я вспомнил о Короленкове. Этот уж точно непьющий, некурящий и даме уступит место в троллейбусе. Подозрительный в общем-то человек. И уж больно педант. Он и в жару ходит в костюме и при галстуке, а из кармана пиджака у него непременно высовывается уголок платка из галстучного же материала. Он, уж точно, и вилку никогда не возьмет в правую руку и даже самую мелкую кость ни при каких обстоятельствах не проглотит. Такой он весь аккуратный, что лучше бы ему лежать в палате мер и весов. А он что-то конструировал, какие-то вагонные тормоза. Но тормоз Матросова был не его. Знакомые Короленкова, и я в том числе, его не любили, считали, что он себе на уме и похож на Клима Самгина. Но теперь-то именно Короленков и был мне хорош. Недели две назад он и сам звал меня бегать с ним. Привлекало меня и то, что Короленков был совсем не атлет, а такой же, как и я, тщедушный служащий и, стало быть, вряд ли бегал быстро и далеко.
После работы я зашел к Короленкову в соседний дом. Он выслушал меня и, как мне показалось, растерялся.
- Ты же сам звал меня, - сказал я.
- Ну да, ну да, - кивнул Короленков. - Но лучше было бы, если бы ты предупредил меня заранее... Может, ничего и не выйдет... Это ведь тонкое дело...
- Тонкое, - согласился я.
- Ну ладно, - сказал Короленков. - Попробуем предпринять экстренные меры, авось что-нибудь и получится... Завтра приходи ровно в семь. Форма одежды - спортивная.
- В семь? - удивился я.
Неужели, подумал я, Короленков так подолгу бегает? Мы с Евсеевым начали сегодня в восемь, а и то многое успели. Я уж хотел было заявить, что дудки, что в семь мне ни к чему, что с семи пусть бегают мои враги, но почувствовал, что отказываться мне теперь будет неловко. Тем более, что я сам вынудил Короленкова предпринимать какие-то экстренные меры. "Какие меры? Зачем? Не надо!" - хотел было я сказать Короленкову, но не сказал, побоявшись сказать глупость. Умный и серьезный вид его меня смущал.
Назавтра в семь я пришел к нему. Захватил с собой рубль с четырьмя копейками и широкий бинт на случай встречи с Евсеевым. Рубль четыре копейки понятно зачем. А бинт, чтобы срочно забинтовать что-нибудь - коленку, палец, руку, голову наконец - и тем объяснить Евсееву причину своего отсутствия. Но я не попался Евсееву на глаза.
Побежали мы с Короленковым. Тренировочный костюм был на нем хороший, эластичный, иноземной выделки. И бежал Короленков хорошо. Тихо. Молчал. Только однажды обернулся ко мне:
- У тебя тоже, что ли, с женой нелады?
- Нет, - сказал я. - Лады.
Он как будто бы мне не поверил. Спросил:
- А чего же ты тогда бежишь?
- А при чем тут жена?
- Хотя да, - сказал Короленков. - Жена в наше время тут действительно ни при чем...
"Неужели, - расстроился я, - и этот стал пить?

Трусаки - Орлов Владимир Викторович => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Трусаки автора Орлов Владимир Викторович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Трусаки у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Трусаки своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Орлов Владимир Викторович - Трусаки.
Если после завершения чтения книги Трусаки вы захотите почитать и другие книги Орлов Владимир Викторович, тогда зайдите на страницу писателя Орлов Владимир Викторович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Трусаки, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Орлов Владимир Викторович, написавшего книгу Трусаки, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Трусаки; Орлов Владимир Викторович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн