А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

«Виндзорские кумушки» Шекспира начинаются со сцены, в которой мировой судья и священник жалуются друг другу на Фальстафа, причем судья говорит на канцелярско-юридическом языке, пересыпая речь латинскими юридическими терминами, которые он притом не понимает и употребляет невпопад, а священник все события переводит на богословские понятия и говорит на соответствующем жаргоне.
Мольер иногда изображает врачей, заставляя их нести всякую медицинскую тарабарщину с применением латинских слов, Это делает и мнимый врач, крестьянин, переодетый врачом, который в медицине не понимает ровно ничего («Лекарь поневоле»). За его «медицинской» латынью скрывается пустота — незнание медицины,
Одна из самых блестящих в русской литературе пародий на язык канцелярий — это донос («позов»), который у Гоголя Иван Иванович подает в миргородский поветовый суд на Ивана Никифоровича: канцелярский синтаксис и стиль перемежаются здесь с бранными словами от себя, обнаруживающими весь низменный и кляузный склад характера Ивана Ивановича.
Иной характер имеет фельетон Чехова «Много бумаги (Архивное изыскание)». Здесь нет отдельного лица, которое осмеивалось бы. В этом фельетоне приводится переписка между сельским старостой, председателем уездной земской управы, приставом, земским врачом, учителем и инспектором народных училищ по поводу закрытия школы из-за скарлатины. Этот очерк — сатира на волокиту. Так как Чехов сам был врачом и занимался сельскими училищами, можно не сомневаться, что здесь все верно и правдиво.
Пародироваться может и язык ученого. В «Плодах просвещения» Толстой пародирует речь профессора, который вычурным ученым языком оправдывает спиритизм. В рассказе Чехова «Иван Матвеич» некий известный русский ученый диктует своему секретарю статью: «Суть в том… запятая… что некоторые, так сказать, основные формы… написали? — формы единственно обусловливаются самой сущностью тех начал… запятая… которые находят в них свое выражение и могут воплотиться только в них». Секретарь этого ученого — простой и бедный парень, который, однако, так интересно рассказывает о том, как ловят тарантулов и о всяких событиях своей жизни, что ученый забывает диктовать: жизнь интереснее и важнее той науки, которую представляет этот ученый.
В чеховском рассказе «Свадьба с генералом» (переделанном потом в сценическую шутку под названием «Свадьба») генерал, приглашенный на свадьбу, оказывается вовсе не генералом, а отставным моряком по фамилии Ревунов-Караулов, Он глушит гостей воспоминаниями о тех временах, когда он еще командовал. Рассказ пересыпан непонятными для гостей специальными терминами, вроде «бомбрам шкоты», «фалы» и «брасы», «бейфуты» и «тюлетанты» и т, д. Заглавие «Свадьба с генералом» было дано издателем,
Чехов же назвал свой рассказ «Маленький шантаж».
Комизму профессиональной терминологии соответствует в иных случаях непроизвольный комизм терминологии научной. Ученые, обращая внимание только на смысл слов, не замечают их звучания. Все остальные, не понимая смысла, слышат одно только звучание, и тем слова сразу становятся смешными.
Комическими могут быть также языковые ошибки, если они изобличают недостаток мысли. В таком случае они близки к алогизмам. «Кто я, ежели взглянуть на меня с точки зрения? Бобыль… Синоним какой-то, и больше ничего», — говорит о себе отставной капитан в сценке Чехова «Дура, или Капитан в отставке».
Другие ошибки смешны тем, что изобличают необразованность и некультурность говорящего. В юмореске Рыклина «Знакомые все лица» читаем: «Если бы вы видели, какой у меня на стене ноктюрнморт: выжатый лимон, диетические яйца и сухофрукты».
Область комизма, достигаемая языковыми средствами, очень богата и разнообразна. Затронув вопрос о комизмеотдельных слов, необходимо коснуться имен, которыми авторы комедий и юморесок наделяют своих героев.
О комических именах можно было бы написать целое исследование, Мы здесь ограничимся самыми краткими наблюдениями. Можно наметить несколько разных видов комических имен. При помощи одних из них автор намекает на свойства изображаемых им героев.
Мастером таких имен был Шекспир, но пользуется он этим приемом редко и осторожно. Так, в комедии «Укрощение строптивой» есть пьяный лудильщик, который зовется Кристофор Слай. «Sly» означает «хитрый», «хитрец». В других комедиях имеются такие имена, как «Shallow» (плоский), «Simple» (простак, глупый), «Starveling» (голодающий, тощий) и пр.
В русской комедии XVIII в. этот принцип последовательно применялся Фонвизиным в его комедии «Недоросль». Таковы Тарас Скотинин, госпожа Простакова, Кутейкин, Цыфиркин, Вральман. Смешны имена только отрицательных типов, так как их имена подчеркивают недостатки. Имена положительных героев (Правдин, Стародум, Милон в «Недоросле», в «Бригадире» — Добролюбов) не смешны.
Гоголь пользуется подобными именами очень умеренно и осторожно, В «Шпоньке» учитель грамматики зовется Никифор Тимофеевич Деепричастие. У Гоголя характер иногда зашифрован в именах и не высказывается так буквально, как у Фонвизина. Такие имена, как Хлестаков, Сквозник-Дмухановский, Держиморда, Собакевич, Манилов и другие, несомненно чем-то выражают характер тех, кто этими именами обозначен. Такова и фамилия Растаковский, если слог «Рас» воспринят как префикс, усиливающий значение (Таковский — Растаковский). Таким же еле уловимым комизмом обладает имя штаб-офицерши Пелагеи Григорьевны Подточиной («Ноо»).
Комизм контраста мы имеем в тех случаях, когда отрицательный персонаж носит имя, говорящее о каких-то положительных качествах. В «Игроках» один из шулеров носит фамилию Утешительный.
Другой вид комических имен состоит в уподоблении именуемых животным и особенно вещам — здесь действует причина, указанная нами в соответствующих главах. Можно встретить самые неожиданные наименования. У Шекспира есть персонажи, названные Флейта, Локоть, Зад, Пена на вине и т. д. Гоголь пользуется этим приемом широко. Напомним хотя бы такие имена, как Коробочка или Петр Петрович Петух, Иван Колесо и др. У Гоголя персонажи даже могут быть названы по блюдам, как Иван Павлович Яичница или Артемий Филиппович Земляника. Иногда имена только напоминают о вещах, и комизм от этого усиливается. Таковы имена поручика Кувшинникова или такие имена крепостных, как Коровий Кирпич, Неуважай-Корыто и др.
Наконец, комизм некоторых имен основан на скоплении одинаковых звуков, особенно согласных. Набор звуков комичен сам по себе, независимо от значения, он делает смешными имена. Таков, например, Тартарен из Тараскона у Доде или мистер Пиквик у Диккенса. У Гоголя подобные имена встречаются часто. Акакий Акакиевич Башмачкин, Павел Иванович Чичиков, Федор Андреевич Люлюков и т. д.
Дублируемые персонажи нарекаются почти одинаковыми именами: Бобчинский и Добчинский, Иван Иванович и Иван Никифорович, Кифа Мокиевич и Мокий Кифович. У Гоголя имена часто повторяют отчества. Городничего зовут Антон Антонович, его дочь Марья Антоновна. Звуки именотчеств могут повторяться еще и в фамилиях Петр Петрович Петух.
Звуковая сторона имен подчеркивается применением имен иностранных или очень редких в русском обиходе.
Таков Балтазар Балтазарович Жевакин в «Женитьбе», В «Мертвых душах» «показался еще какой-то Сысой Пафнутьевич и Макдональд Карлович» («Мертвые души», гл. VIII).
Комическое впечатление иностранные фамилии производят особенно тогда, когда они труднопроизносимы для русских, как, например, фамилии польские, грузинские, английские.
Среди танцующих на балу у губернатора названы «грузинский князь Чипхайхилидзев, француз Куку, Перхуновский, Беребендовский» (гл. VIII). У Салтыкова-Щедрина в «Современной идиллии» есть фамилия Кшепшицюльский, у Чехова в рассказе «Дочь Альбиона» описывается невозмутимая англичанка, которая спокойно удит рыбу и не обращает внимания на хозяина, который голый лезет в воду, чтобы отцепить крючок. «А знаешь как ее зовут? Филька Чарльзовна Тфайс! Тфу!.. И не выговоришь!»
Комические имена — вспомогательный стилистический прием, который применяется для усиления комизма ситуации, характера или интриги.
У Гоголя нередко фигурируют целые реестры имен, в которых одновременно использованы все возможные случаи создания комических имен и которые только ради этого включены в повествование. В повести о ссоре Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем по именам перечисляются все гости городничего и среди них Тарас Тарасович, Евпл Акинфович, Евтихий Евтихиевич, Елевферий Елевфериевич и другие. В «Шинели» имя новорожденному выбирается по святцам. На один день открываются Мокий, Сосий и Хоздазат, на другой — Трифилий, Дула и Варахасий. Родильница предпочитает назвать новорожденного по его отцу, и он получает имя Акакий. В «Мертвых душах» названы имена приятелей Ноздрева, и в их числе штаб-ротмистр Поцелуев и поручик Кувшинников. Особое значение Гоголь придает реестрам купленных Чичиковым душ. В городе перед совершением купчей Чичиков еще раз просматривает эти списки и дивится именам. В перечислении этих диковинных имен можно даже услышать некоторый ритм.
У Чехова имена связаны со свойствами и социальным положением тех, кого они обозначают, например: жених Эпаминонд Максимович Апломбов, капитан 2-ro ранга Ревунов-Караулов, акушерка Змеюкина, купец Плевков, трактирщик Самоплюев, помещики Гадюкин и Шилохвостов, антрепренер Индюков, незваные гости с прекрасным аппетитом Дробискулов и Прекрасновкусов и другие.
У каждого писателя и в этом отношении — свой стиль.
Комизм имен неоднороден, но в основном сводим к тем категориям комического, которые определены выше. Обычно имена — только сопровождающий, но не основной прием создания комизма. Основной прием состоит в обрисовке характеров, интриги, коллизии и т. д, Совокупность изложенных здесь приемов относится к области языкового стиля писателя. Изучение стиля писателя, и в том числе писателя-юмориста, не может входить в наши задачи. Язык такого писателя есть существеннейшая часть его комизма. Степень его таланта определяется не только «приемами», но и языком. Так, гениальность Гоголя состоит не только в том, что он мастер комизма, но и в том, что он владеет таким языком, вернее — таким языковым стилем, что читатель испытывает беспрерывное восхищение, Гоголевскую фразу всегда безошибочно можно узнать. Его речь, кроме всего прочего, отличается полной естественностью, непринужденностью и простотой. Он никогда не спешит рассмешить читателя. Такова его авторская речь. Но в комедиях авторской речи нет.
Говорят действующие лица. Если они будут говорить бледным, бесцветным языком, комедия потеряет силу воздействия. Персонажи должны говорить характерным для них, притом ярким языком. Если попытаться вкратце определить, к чему сводится яркость языка, то важнейшие из требований будут состоять в колоритности и экспрессивности.
Известно, что интеллигенция выражается в обыденной жизни, как правило, довольно бесцветно, Бесцветность эта определяется тем, что интеллигент мыслит отвлеченными категориями и соответственно и выражается, Наоборот, среднее сословие недавнего прошлого, а также простые люди физического труда часто говорят образно и выразительно, их речь определяется зрительными образами. Такую речь можно условно назвать народной речью, и юморист только тогда достигнет цели, если он овладеет всеми особенностями и тонкостями этой речи, В комедиях XIX–XX вв. преимущественно выводятся именно простые люди, речь которых авторы сумели подслушать.
Кроме Гоголя мастером сочной, колоритной речи выводимых им простолюдинов был Островский. Вот два примера.
Там, где бесцветно говорящий человек скажет: «Он тебе не пара», — старуха у Островского выражается иначе: «Он тебе совсем не под кадрель», Когда муж хочет удалить из комнаты жену, он говорит не «уходи за дверь», а «марш за шлагбаум», Всматриваясь в эти два случая, легко можно увидеть, что бесцветная речь оперирует понятиями, а колоритная — зрительными образами.
Мы ограничимся этими краткими замечаниями, Нам важно было указать на выразительность языка как на один из важных факторов комизма.
Глава 19. Комические характеры
Мы переходим к другой большой области комизма, а именно к комическим характерам. Здесь сразу следует заметить, что, строго говоря, комических характеров как таковых, собственно, не бывает. Любая отрицательная черта характера может быть представлена в смешном виде такими же способами, какими вообще создается комический эффект.
Какие же способы являются основными для обрисовки комических характеров?
Еще Аристотель сказал, что комедия изображает людей «худших, нежели ныне существующие», Иначе говоря, для создания комического характера требуется некоторое преувеличение. Изучая комические характеры в русской литературе XIX в., легко можно заметить, что они создаются по принципу карикатуры. Карикатура, как мы уже знаем, состоит в том, что берется одна какая-нибудь частность, эта частность увеличивается и тем становится видимой для всех.
В обрисовке комических характеров берется одно какоенибудь отрицательное свойство характера, преувеличивается, и тем на него обращается основное внимание читателя или зрителя. Гегель определяет карикатуру на характер так: «В карикатуре определенный характер необычайно преувеличен и представляет собой как бы характерное, доведенное до излишества».
Именно таким путем созданы гоголевские комические персонажи. Манилов представляет собой воплощение слащавости, Собакевич — грубости, Ноздрев — распущенности, Плюшкин — скупости и т. д.
Но преувеличение — не единственное условие комизма характера. Аристотель указал не только на то, что в комедии отрицательные свойства преувеличиваются, но и на то, что это преувеличение требует известных границ, известной меры. Отрицательные качества не должны доходить до порочности; они не должны вызывать в зрителе страданий, говорит он, и мы бы еще прибавили — не должны вызвать отвращения или омерзения. Комичны мелкие недостатки.
Комичными могут оказаться трусы в быту (но не на войне), хвастуны, подхалимы, карьеристы, мелкие плуты, педанты и формалисты всех видов, скопидомы и стяжатели, люди тщеславные и самонадеянные, молодящиеся старики и старухи, деспотические жены и мужья под башмаком и т. д.
Если идти этим путем, то придется составить полный каталог человеческих недостатков и иллюстрировать их примерами из литературы. Такие попытки, как уже указывалось, действительно были. Пороки, недостатки, доведенные до размеров гибельных страстей, составляют предмет не комедий, а трагедий. Впрочем, граница здесь не всегда соблюдается точно. Дон-Жуан, изображенный Мольером как комический характер, гибнет трагически. Где граница между порочностью, составляющей узел трагедии, и недостатками, которые возможны в комедии, — это логически установить невозможно, это устанавливается талантом и тактом писателя. Одно и то же свойство, если оно преувеличено умеренно, может оказаться комическим, если же оно доведено до степени порока — трагическим. Это хорошо видно на сравнении, например, двух скупцов — Плюшкина в «Мертвых душах» Гоголя и барона в «Скупом рыцаре» Пушкина. Скупость барона достигает грандиозных размеров.
Что не подвластно мне?
Как некий демон
Отселе править миром я могу.
У барона, кроме скупости, есть мрачная философия власти золота, есть сознание своей собственной потенциальной власти над миром. У него есть своеобразное честолюбие. Кроме того, он — злодей. Его скупость — порок, связанный с ужаснейшими преступлениями. Он ростовщик, доводящий людей до отчаяния и гибели, Перебирая особо ценные золотые монеты, барон вспоминает, какими средствами они ему достались.
Да! если бы все слезы, кровь и пот,
Пролитые за все, что здесь хранится,
Из недр земных все выступили вдруг,
То был бы вновь потоп — я захлебнулся б
В моих подвалах верных.
В противоположность барону Плюшкин мелочен. Гоголь не наделяет его никакими другими свойствами, кроме скупости. Это дань комическому преувеличению в изображении характера. У него нет никакой философии, нет ни властолюбия, ни честолюбия, он накапливает не золото, а продукты земледелия, и собирает он не драгоценности, а ненужные вещи; под мостками он подбирает старые подметки, собирает ржавые гвозди и глиняные черепки, Соответственно этому описана и его наружность. Чичиков сперва принимает его за ключницу, а потом обнаруживает, что ключница эта бреется, и притом довольно редко, «потому что весь подбородок с нижней частью щеки походил у него на скребницу из железной проволоки, какою чистят на конюшне лошадей». Все это вызывает смех, но фигура Плюшкина все же не полностью комична.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30