В завершение разговора управляющий попросил меня в течение получаса находиться в своем номере, поскольку ко мне должен прийти юрисконсульт отеля, который поможет оформить надлежащим образом все необходимые документы. Что уж тут скажешь – сервис на высшем уровне.
Я вспомнил, как однажды, находясь в одной африканской стране, попытался получить визу в сопредельное государство. Тогда чернокожим мошенникам удалось нагреть меня на весьма крупную сумму, но визы я так и не получил, поскольку в планы жадных чиновников не входило просто так отпустить «дойную корову». Откровенно говоря, в тот раз впервые в жизни мое личное обаяние и способность убеждать потерпели полное фиаско. Пришлось собирать манатки и отправляться прямиком в Париж, где я, не выходя из аэропорта, наконец-то получил желаемое разрешение. О потерянных времени и деньгах я ничуть не жалею, поскольку считаю опыт общения с улыбчивыми белозубыми и весьма экспансивными чернокожими бюрократами весьма полезным в познавательном плане. Как потом выяснилось, в Париж мне тогда лететь было вовсе ни к чему. Достаточно было подойти на улице к любому более или менее смышленому пацану и, заплатив ему пару долларов, попросить свести с региональным главарем местной «Коза Ностры». После встречи с крестным отцом меня в течение нескольких часов (за разумную плату, конечно же) доставили бы в любую точку Черного континента, предоставив при этом вооруженную охрану и богатый выбор прохладительных напитков. Короче говоря, век живи – век учись.
В ожидании юрисконсульта я вновь уселся в кресло, устроился в нем поудобнее и, включив телевизор, сразу же увидел на экране знакомую улицу и знакомое здание. По всей видимости, это была запись, поскольку помещение ресторана, в стенах которого я провел целых два часа в ожидании нужного мне человека, еще продолжало гореть, хотя, по моим расчетам, его уже давно должны были потушить. Рядом невыносимо завывали сиренами и переливались огнями, будто новогодние елки, не менее двух десятков пожарных и полицейских машин, а также карет «Скорой помощи». На переднем плане весьма экзальтированная молодая особа женского пола оживленно вещала о загадочных событиях, произошедших на Олд-стрит. По всей видимости, это был ее первый самостоятельный репортаж, и журналистка всеми способами старалась, чтобы ее появление в кадре не осталось незамеченным телезрителями и продюсером.
– К счастью, – частя словами, захлебывалась теледива, – во время взрыва никто из посетителей ресторанчика не пострадал. По заверениям компетентных лиц, строению также не нанесено особо ощутимого вреда. Вероятные причины возгорания в данный момент устанавливаются.
Затем ушлая журналистка предоставила слово самим «компетентным лицам». Импозантные дядьки в пожарных костюмах и полицейских мундирах поспешили поочередно заверить налогоплательщиков в том, что ситуация находится полностью под их контролем: пожар практически потушен, группа высококлассных специалистов приступила к выполнению оперативно-следственных мероприятий и в данный момент опрашивает всех очевидцев происшествия. Ничего конкретного, что касалось бы самого пожара, а также причин его возникновения, спецы не сообщили, сославшись на то, что причины возгорания пока не установлены, а озвучивать рабочие версии они не уполномочены.
Досмотреть я не успел, поскольку в дверь постучали. На пороге стоял мужчина лет тридцати пяти – местный юрисконсульт. На заполнение различных форм, анкет и прочих бумаг понадобилось довольно много времени. Тем не менее, минут через сорок визитер удалился, пообещав прислать весь пакет необходимых документов не позднее десяти часов утра следующего дня. Засим мы и расстались.
Теперь, когда от меня уже ничего не зависело, можно немного расслабиться и предаться порокам. На сегодняшний вечер у меня запланирован поход по лондонским пабам. Я посмотрел на часы – без четверти пять. До открытия пивнушек больше часа. Ничего, подышим свежим воздухом. Хоть по прогнозам синоптиков дождя сегодня и не ожидается, что-то мне подсказывало, что прихватить зонт вовсе не помешает. Именно так я и поступил.
Покинув отель через парадный вход, я побрел неторопливой походкой по Пикадилли-стрит в сторону Гайд-парка. Вокруг взад-вперед сновали разновозрастные толпы суетливых туристов, съехавшихся сюда из всех уголков земного шара. В данный момент они меня не особенно интересовали, поскольку за время, проведенное на Земле, я успел в достаточной степени ознакомиться с бытом и нравами многих ее народов и не переставал удивляться, каким образом столь непохожие существа умудряются уживаться на сравнительно небольшой территории…
Вечер удался на славу. Я посетил не менее полудюжины пивнушек от самых незатейливых до наиболее престижных. За это время я вдоволь насмотрелся на охотничьи трофеи в виде расставленных по углам чучел и развешанных по стенам голов и рогов бедных животных, ставших добычей какого-то далекого предка владельца паба, проживавшего, вполне вероятно, еще в благословенные времена короля Ричарда Львиное Сердце и отважного Робин Гуда. Еще владельцы подобных заведений очень любят выставлять напоказ всякую древнюю рухлядь, как то: побитые молью и мышами старинные гобелены, утюги, сломанные часы, наборы каминных кочерег, бейсбольные биты и футболки своих кумиров, какие-то спортивные кубки и множество всякой прочей ерунды. Справедливости ради стоит отметить, склонность владельцев пивных к разного рода проявлениям собственной индивидуальности никоим образом не сказывалась на качестве подаваемых напитков. Даже в самой распоследней забегаловке пиво было в ассортименте и превосходное на вкус.
Я уже давно сделал для себя вывод, что лучшего места для знакомства и общения, чем паб, в Англии просто не существует. Оказавшись случайно за барной стойкой или за столиком рядом с каким-нибудь совершенно незнакомым человеком, вы вольно или невольно заведете неторопливую беседу. Обычно разговор начинается с обсуждения местных погодных странностей и причуд. Затем он плавно перетекает в сферу политики, потом наступает черед экономики и так далее. Часа через два вам уже практически все известно о своем новом знакомом, а ему – о вас. На прощание вы уже хлопаете друг друга по плечам и договариваетесь о будущей встрече в самое ближайшее время и непременно в этом заведении.
Однако сегодня я особенно не стремился завязать с кем-нибудь близкое знакомство. Целью моего похода было просто как следует накачаться пенным напитком, чтобы оставить за бортом напряжение последних двух месяцев, вызванное многочасовыми посиделками в музейных архивах и публичных библиотеках. Ведь для того чтобы науськать господина Гузмана на поиски того или иного художественного произведения, мне самому необходимо было понять, что именно следует искать. Вполне естественно, кроме меня эту работу выполнить было некому.
К половине одиннадцатого я был уже изрядно накачан английским битером, ирландским гинессом и шотландским элем. Однако это ничуть не помешало мне заработать халявную пинту, положив на спор с хозяином заведения все три дротика дартс в «бычий глаз» мишени. Тут же от завсегдатаев пивной мне поступили заманчивые предложения сыграть партийку-другую, но я вежливо их отклонил.
Решив для себя, что выигранная столь оригинальным способом кружка на сегодня станет последней, я не стал возвращаться на свое место за столом, а решил употребить ее прямо у стойки. Неожиданно мое внимание привлекла картинка на телевизионном экране, за спиной бармена. Показывали знакомое мне заведение, несколько часов назад пострадавшее от взрыва. Правда, запись была выполнена, когда ресторан еще не успел выгореть до основания, а посетители находились за своими столиками, не предполагая, что очень скоро им придется покинуть помещение в экстренном порядке. Кое-кого я даже узнал. Мой столик находился вне зоны видимости камеры слежения, и свою персону на экране я не узрел. Зато я увидел то, чего вовсе не ожидал увидеть. Незадолго до взрыва в ресторане появилась волоокая темноглазая девушка весьма приятной наружности, одетая в зеленое платье, на голове хиджаб – традиционный мусульманский головной платок, также зеленого цвета. В руках ее можно было явственно различить знакомый мне атташе-кейс. Не вступая ни с кем в разговоры, едва появившись, она тут же как ни в чем не бывало направилась на кухню.
Между тем мужской голос за кадром пояснил:
– Как было установлено следствием на основании данных, зафиксированных камерами внутреннего наблюдения, незадолго до взрыва ресторан на Олд-стрит посетила молодая особа на вид восемнадцати-двадцати лет. Вполне вероятно, что чемоданчик со взрывным устройством доставила и привела в действие именно она. Личность предполагаемой террористки устанавливается. За любую информацию относительно паспортных данных и места нахождения девушки назначено крупное денежное вознаграждение, телефон горячей линии…
Дальше я не слушал, но то, что я увидел на экране, попросту ошарашило меня, поскольку, будучи непосредственным участником событий, я не только не заметил никаких красавиц, явно мусульманской наружности, тем более, с подозрительным «дипломатом» в руке, но готов поклясться чем угодно в том, что чемоданчики со взрывчаткой находились там, где я их обнаружил, никак не меньше суток, и что очень важно, на протяжении этих суток к ним никто не прикасался.
«Странно, – подумал я. – Для чего это кому-то понадобилось привязывать к взрыву эту весьма обворожительную мамзель в зеленом платочке?»
Тема причастности или непричастности красавицы к теракту настолько меня заинтриговала, что я тут же, не отходя от стойки, крепко зажмурил глаза и заставил память воскресить перед внутренним взором недавние события.
Ага, вот я вошел в помещение, прошествовал к понравившемуся столику, по привычке уселся лицом ко входной двери и просидел, практически не вставая со своего места, целых два часа. Если бы, как сообщают в теленовостях, эта девушка проникла в ресторан перед самым взрывом, мимо меня проскочить ей не удалось бы при всем ее желании. К тому же зачем юной девице, нарочито экипированной по мусульманской традиции, с «дипломатом», доверху наполненным мощной взрывчаткой, переться напролом через общий зал? Не было ли проще войти через служебный вход, не привлекая внимания и не афишируя свою религиозную принадлежность? Нет, что-то здесь не стыкуется между собой.
Я открыл глаза и повнимательнее присмотрелся к телевизионному экрану, на котором в очередной раз прокручивалась запись, якобы отснятая ресторанными камерами внутреннего наблюдения. И в тот момент, когда в зал вошла предполагаемая террористка, я вдруг понял, что меня так насторожило с самого начала. Оказывается, телевизионщики или те, кто стоял за их спинами, пытались самым наглым образом «скормить» доверчивому телезрителю довольно качественный монтаж. Если бы я не был непосредственным очевидцем и в какой-то степени участником драматических событий, произошедших на Олд-стрит, я бы и сам ни на минуту не усомнился в правдоподобности видеозаписи. Но… существует одно «но», которого создатели этого «детективного триллера» как-то не учли или посчитали его малозначимым. Дело в том, что девушка каким-то чудесным образом умудрилась походя закрыть от видеокамеры один стул, который, насколько я помню, стоял таким образом, что сделать это она не могла при всем своем желании. Вот он – очевидный ляп тех, кто по какой-то причине пытается представить теракт делом рук воинствующих исламистов. Девушка наверняка когда-то гуляла с портфельчиком в руке. Вполне возможно, что это какая-нибудь студентка приехала из мусульманского государства изучать медицину или правоведение. Шла она себе на занятия, а тем временем плохие дядьки снимали ее с различных ракурсов, а потом с помощью современных компьютерных технологий вырезали из кадра и вмонтировали в совершенно другой сюжет.
Вот незадача-то! Я откровенно посочувствовал этой ни в чем не повинной девчонке, вряд ли подозревающей в данный момент о том, какие беды должны вот-вот обрушиться на ее прелестную головку. Впрочем, бурное шевеление местных криминально-политических структур никакого отношения ко мне не имеет, поскольку я преследую в этом измерении сугубо шкурный интерес, касающийся увеличения моего персонального благосостояния. По этой причине немедленно отправляться на поиски невинно оклеветанной жертвы чьего-то произвола, как следовало бы поступить настоящему супергерою, я вовсе не собирался.
Расправившись с призовой пинтой, я не без некоторого сожаления покинул гостеприимные стены питейного заведения. На улице, на удивление, быстро поймал такси, и через десять минут добродушный усатый кебмен – судя по специфическому прононсу, из местных кокни – лихо подкатил к «Ле Меридиен Пикадилли». А еще через полчаса я преспокойно дрыхнул сном праведника в шикарной спальне своего дорогущего номера, на постели, которую при необходимости можно было бы запросто использовать в качестве взлетно-посадочной площадки грузопассажирского вертолета доблестных королевских ВВС.

Глава 2

Вечерело. Старый облезлый волк по кличке Острый Коготь осторожно крался вдоль опушки обширной лесной поляны, расположенной в самом центре Ведьминого леса. Острый Коготь был стар и мудр, в прежние годы он ни при каких обстоятельствах не рискнул бы посетить эти страшные места. Но, как говорится: голод не тетка – вот и приходится вопреки инстинкту самосохранения пускаться в авантюры, на которые до него не отваживался ни один хищник. В былые времена Острый Коготь был отменным охотником, предводителем волчьей стаи и с честью нес на своих могучих плечах нелегкое бремя власти. Когда ты молод и силен, тебе кажется, что так оно и будет продолжаться все время. Однако проходят годы, силы начинают тебя постепенно покидать, и вот уже некогда сопливые щенки подросли и начинают косо поглядывать в твою сторону. В конце концов, самый нетерпеливый попробует отобрать то, что раньше принадлежало тебе по праву сильнейшего. Ты, конечно же, хорошенько взгреешь наглеца, но рано или поздно появится тот, кто докажет свою состоятельность и станет новым лидером стаи. В этом случае тебе остается небогатый выбор: быть убитым в поединке с молодым и сильным самцом или, проявив благоразумие, покинуть стаю без боя и до конца дней своих превратиться в отверженного обществом одиночку.
Острый Коготь был по своей натуре прагматиком, поэтому без особых колебаний выбрал жизнь. И пусть эта жизнь более всего походила на безрадостное прозябание, но все-таки даже такое существование он никогда не променял бы на беспросветный мрак небытия. Как оказалось, даже старость может приносить некоторые удовольствия. Пусть теперь его не влечет и не кружит голову острый манящий запах самки, коим во время брачного периода, кажется, пропитано все вокруг. Остаются мелкие радости, такие как жирный заяц или, на худой конец, мышь, и яркие захватывающие сны, в которых он вновь силен и готов вступить в схватку с самым опасным противником.
Однако в последнее время в Светлом лесу для Острого Когтя оставалось все меньше и меньше пищи. Более ловкие и сильные выхватывали еду прямо из-под носа, норовя его самого пристроить в своих желудках. По этой причине старый волк вынужден был пойти на опасную авантюру – покинуть родные чащобы и отправиться в те места, от которых все его естество повелевало держаться как можно дальше.
Ведьмин лес – вот куда в конце концов занесло одинокого волка. Конечно, Острый Коготь не мог знать, что безбрежные реликтовые дубравы, расположенные на северной окраине плоскогорья Хазрат, именуются Ведьминым лесом. Так их называли люди, которые, подобно его косматым сородичам, особенно не жаловали эти места.
Народная молва утверждала, что в незапамятные времена здесь обитали могучие маги. Жили себе в своих башнях, занимались какими-то ведомыми только им самим исследованиями, никого не трогали, никому не мешали. Но в один печальный день все вокруг заволокло непроницаемым туманом. После того, как завеса рассеялась, оказалось, что башни чародеев бесследно исчезли с лица земли, а вековые дубы будто перекорежила и перекрутила какая-то немыслимая сила. С тех пор те, кто отваживался прогуляться по зачарованному лесу, очень сильно рисковали остаться там навсегда, а те, кому все-таки удавалось оттуда вернуться, баяли такое, что от страха у слушателей, да и у самого рассказчика, волосы на голове поднимались дыбом. Сказывали, будто чародеи выпустили из каких-то потаенных глубин мироздания древнее колдовство, с которым сами не смогли справиться.
1 2 3 4 5 6