»
– Нет!
«Что ж, это хорошо. Бывает, чтя и гораздо более серьезные, проступки остаются безнаказанными. А бывает, что простая неосторожность влечет за собой серъе-ные последствия. Твоя ошибка, привела тебя сюда, и ты должна понимать, что на то есть причины. Без ошибок, не бывает, развития и роста, и из-за одного маленького промаха в будущем может выйти великое благо, и может быть исправлена вековая несправедливость».
– Но как насчет водоворота, перед которым мы застряли? Мы не знаем, как пройти через него. Мы даже не поняли, что он такое?
Мы ощутили что-то вроде вздоха. Потом Оракул заговорил снова: "Слушайте внимательно, я расскажу вам одну историю. Давным-давно жила-была девушка, молоденькая, ненамного старше, чем вы сейчас. Она обладала крупицей волшебной силы. Магии в ней было всего на одну каплю больше, чем в остальных людях, но все же это была магия. И она потихоньку использовала ее, склоняя окружающих поступать так, как было нужно ей. Так продолжалось, пока однажды она не встретила молодого человека и не захотела, чтобы он полюбил ее. Однако молодой человек отдал свое сердце другой и был тверд в своих чувствах. И тогда наша юная волшебница решила устроить так, чтобы соперница исчезла. Ей это почти удалось – не собственными силами, а благодаря тому, что по ее зову явилось множество злобных и голодных духов из иных миров. Сначала она притянула к себе этих духов, а потом эти духи стали тянуть ее за собой, так она зависла между своим миром и их. Те, кто были в те времена Стражницами, победили призванное ею зло, но в неразберихе о самой юной волшебнице никто не вспомнил. Она была поймана в ловушку между мирами, а ее магия оказалась захвачена чужеродной силой. Она исчезла, ее закрутило, засосало в воронку противной природе магии, и вот она оказалась на самом ее дне. Девушке предназначено оставаться там до тех пор, пока вновь не явятся Стражницы».
Мои глаза помимо воли полезли на лоб.
– Мы что, стоим возле той самой воронки?
«Да. Прежние Стражницы не рискнули подойти близко к этой бурлящей бездне. Все, что они смогли сделать, – это создать остров, который скрыл бы воронку, чтобы в нее никто больше не попался».
– Но что потом произошло с волшебницей?
«Мне это неведомо».
Это заявление ошеломило нас. Ведь мы-то были искренне убеждены, что Оракулу известно абсолютно все.
Значит, мы должны проникнуть в воронку?
Но как?
Оракул вытянул руки вперед. Между ними появилась вращающаяся лента, по форме напоминавшая восьмерку.
«Вы знаете, что это?»
Ну я на математике все-таки времени даром не теряла.
– Это лента Мебиуса. Что-то вроде… символа бесконечности.
«А теперь?»
Фигура неуловимо изменилась. Теперь она стала обычной восьмеркой. Просто два соединенных друг с другом круга: один намного меньше другого.
– Это всего лишь обыкновенная восьмерка.
«А что произошло с бесконечностью?»
– Я… Я не понимаю…
«Волшебница нашла способ исказить природу. Она действовала с такой грубой силой, что часть времени и пространства скрутились в отдельную небольшую петлю. Скажем, как вот этот меньший круг. Я вижу все, что творится в большом круге Бесконечности, но в ее маленький круг я войти не могу. Вы можете, потому что она сама этого хочет. Разве вы не слышали ее зова?»
Я вспомнила голос, который слышала во время первого гадания. Тот голодный, ледяной голос: «Иди…»
Меня передернуло.
– Вы считаете, что мы должны позволить этой штуке засосать нас? – спросила Ирма, и в ее голосе сквозило отвращение.
«Я думаю, вы поступите так, как должны. Доверьтесь своему сердцу».
Сводчатый зал с колоннами исчез. Мы перестали ощущать присутствие Оракула.
Мы в полном смятении переглянулись.
– Он такой обжигающе холодный… – прошептала я.
– Он мерзкий, – заявила Корнелия. – и неестественный.
Как Питер мог пройти сквозь него? Ведь он точно прошел. Ему некуда было больше деться отсюда. Кроме того, водоворот был единственным правдоподобным ответом на вопрос, как мог кто-то находиться по ту сторону воды, земли и воздуха и при этом оставаться в живых. Во всяком случае, я надеялась, что он остался жив.
– Возможно, нас защитит Сердце Кондракара, – тихим неуверенным голосом произнесла Вилл.
– Вообще-то… я моту пойти одна, – сказала я. – Питер – мой брат.
– Ни за что! – отрезала Ирма. – Этой штуке нужна чародейка. Так давайте дадим ей немного больше, чем она хочет. Не одну чародейку, а пятерых, и пусть подавится.
Она потянулась с деланной ленью и как будто стала немного выше. А потом Ирма и вправду начала преображаться. Вилл последовала за ней, то же проделали и остальные. Как говорит Ирма, принимая обличья чародеек, мы становимся больше, чем просто мы. И дело тут не только в крылышках или красивых нарядах, хотя и то и другое здорово. Чтобы понять, о чем я, вы должны нас увидеть…
Корнелия, конечно, выглядит элегантно и безупречно, как и всегда. Но самое интересное, что и все с остальные тоже выглядят безупречно. Все красивы, но каждая в своем ключе.
Опущения тоже меняются. Тебя охватывает спокойствие и уверенность, что всё в твоих силах. Мы обязательно должны найти Питера, – сказала я. – И давайте сделаем это поскорее.
Взявшись за руки, мы подошли к бортику каменного бассейна. Стоит сделать еще один шаг, и мы упадем туда. Ирма окинула взглядом противную зеленую не-воду:
– Обычно я принимаю ванны погорячее. Но если надо, я готова…
– Сердце Кондракара, защити нас, – произнесла Вилл, закрывая глаза. А потом мы прыгнули.
Я не хотела бы повторить это еще раз. Никогда, Холод был до того сильным, что обжигал, как огонь. Со всех сторон давило и расплющивало, я совершенно не могла дышать. Рука Хай Лин резко вырвалась из моей ладони; несколько отчаянных мгновений я цеплялась за Вилл, но и ее унесло прочь. Я кружилась в водовороте и пад-ла в пустоту, ослепшая, оглушенная, совсем одна, и это продолжалось вечно. На самом-то деле все происходило в течение двух ударов сердца, но казалось, что вечно. Бесконечно. Но конец все-таки наступил. Мне на какой-то безумный миг показалось, что я падаю… на потолок?! Что-то сильно ударило меня со всех сторон, и на некоторое время стало темно и все замерло. Потом наконец я смогла оглядеться.
Все это произошло во сне. Мы вовсе не прыгали. Мы были там, откуда начали путь. По крайней мере, так мне показалось, когда я села, выплюнула песок и огляделась.
Похожий на естественную пещеру подземный зал. Каменный бассейн. Засыпанный песком пол. Все освещено зловещим зеленым свечением водоворота.
Ирма начала было вставать, осмотрелась и застыла с тем же ошарашенным выражением, которое, наверное, было и на моем лице.
У Вилл был такой вид, будто она сильно замерзла. Я обеспокоено потрогала ее щеку. Кожа была прохладной.
– С ней все в порядке? – спросила Хай Лин.
– Не знаю. Где мы? Мы что… так никуда и не попали и вернулись назад?
– Конечно, попали, – ответила Корнелия таким тоном, будто растолковывала что-то безнадежным дурочкам. – Здесь лестница с другой стороны зала.
Она была права. Я посмотрела на лестницу и рассердилась на себя, что сама этого не заметила. Кроме того, водоворот в бассейне закручивался против часовой стрелки, а не по, как раньше. Этот зал не был точной копией того, который мы покинули, – это было его зеркальное отражение.
Вдруг Вилл стала со свистом втягивать воздух, будто задыхается.
– Вилл? Что случилось?
Она не отвечала. Тогда Хай Лин указала на Сердце Кондракара, выпавшее из трясущейся руки Вилл:
– Смотрите!
Талисман больше не был идеальной формы сферой с ясным пульсирующим светом. В его середине появилось грубое темно-зеленое углубление, напоминающее трещину на фарфоровой тарелке.
– Смотрите! – снова прошептала Хай Лин. – Сердце разбилось.
Мы все стояли и ошеломленно пялились на кристалл, а Вилл все также сидела на песке и дрожала. Как Сердце могло разбиться? Это ведь был могущественный талисман, а не дешевая стеклянная побрякушка, купленная на распродаже.
– Может, это просто трещинка? – с надеждой им молвила Ирма. – Оно не совсем разбилось…
– Не совсем разбилось? – передразнила Корнелия. – Спасибо вам, мисс Лэр, за эту блестящую догадку.
– Заткнись, Корнелия! – пробормотала Ирма. – Мне надоело, что ты всегда…
– Замолчите, вы обе! – прикрикнула на них я. – с Вилл что-то случилось!
В этом мерзком зеленом свете было трудно что-нибудь разглядеть, но лицо подруги показалось мне очень бледным, пепельно-серым. И ее по-прежнему трясло.
– Вилл? – я потрогала ее лоб, он был мокрым от пота.
– Голова кружится. Тарани, – пробормотала она. – И болит…
– Где болит? – спросила я.
– Везде, – ответила Вилл. – Все внутри.
Она тяжело дышала, воздух входил в легкие судорожными всхлипами. Мы с Корнелией помогли ей сесть. Хай Лин подобрала поврежденное Сердце и вложила его в дрожащие руки Вилл. Та посмотрела на талисман, и глаза ее наполнились слезами.
– Я должна была беречь его, – горестно простонала Вилл.
– Ты не виновата, – сказала я, поглаживая ее руку. – К тому же, оно… – я оборвала себя, едва не сказав Ирмино «оно не совсем разбилось», – …оно не распалось на осколки. Возможно, мы найдем способ починить его.
– Ну, конечно, – процедила сквозь зубы Корнелия. – Нужно только сбегать в ближайшую ювелирную мастерскую.
Я бросила на нее испепеляющий взгляд.
– Что ты знаешь об этом, Корнелия?! Это магический предмет. Не исключено, что его можно исправить с помощью волшебства.
– Мы спросим об этом Оракула, – сказала Хай Лин. – Когда мы… Когда вернемся из параллельного мира в наш. А сейчас нужно найти брата Тарани.
– По-моему, Вилл должна остаться здесь, – заявила Ирма. – Она не в состоянии куда-то идти. И, может быть, кто-то из нас должен присматривать за ней.
Но Вилл замотала головой.
– Нет, – отрезала она. – Пойдем все вместе. Мы не должны разлучаться. – Вилл оперлась о бортик бассейна и медленно поднялась на ноги, дрожа и пошатываясь.
– Ты уверена, что сможешь идти? – спросила я.
– Абсолютно, – кивнула она. Лицо ее было бледным, но решительным.
– Ну, ладно, тогда пойдем, – я развернулась и зашагала к ступенькам, ведущим наверх.
– Вот вам типичное для стихии Огня поведение, – сказала Корнелия.
– Что? – замерла я.
– Что слышала. Посмотри, что ты делаешь. Просто прешь вперед, не удосужившись обсудить свои действия с остальными и составить план.
– Как мы можем составить план, если ничего не знаем об этом месте?
– Ну что ж, прекрасно. Давай, лезь на рожон.
Ну, все, дольше терпеть выходки Корнелии я не могла!
– Он мой брат, поэтому я сама пойду его искать, а вы – как хотите, – сказала я и стала подниматься по ступенькам, не дожидаясь ответа.
– Подожди! – Ирма побежала следом. – Я иду с тобой.
Остальные тоже не заставили себя ждать.
Ступеньки оказались гораздо шире, а сама лестница – длиннее, чем на Острове Разбитых Сердец. Было заметно, что кто-то довольно часто ими пользовался – ступени были гладкими и истертыми. И туннель здесь был просторный, а не какой-то там пыльный лаз, где и один-то еле протиснется.
Вскоре я увидела вдалеке бледный свет. Я замедлила шаг, стала красться тихо и осторожно, а потом и вовсе опустилась на четвереньки. Мне снова и снова приходил па память тот ледяной и голодный голос и слова Оракула: мы здесь, потому что кто-то захотел, чтобы мы здесь оказались.
Без сомнения, это был тот же, кто написал на песке: «Входи, если осмелишься».
Снаружи никого не было. Во всяком случае, никого не было на самом острове. Одни унылые голые камни. И при этом мы, как ни странно, оказались в центре богатого города.
Море вокруг нас было наполнено плотами, парусниками, настеленными над водой мостками, плавучими домами, гондолами, сампанами и всеми другими плавсредствами, которые только известны человеку, А также (я в этом уверена) теми, о которых человечество никогда и не слыхивало. Некоторые плоты были настолько велики, что на них росли сады. На других были фонтаны и невысокие башенки. Многие из плотов были соединены искусными мостиками. Надо всем этим простиралось небо, темное и пустое, как школьная доска перед началом урока. Ни луны, ни звезд. От одного этого вида я вздрогнула – небо было таким чужим и неуютным! – и поспешно опустила взгляд.
Свет, который я видела из туннеля, исходил от моря. Бледный жемчужный свет поднимался из глубин, это зыбкое сияние заставляло все окружающее казаться нереальным. Зато там было вполне реальное население, которое у меня язык не поворачивался назвать людьми. Местные жители больше всего напоминали… лягушек. Выбравшись из воды, они неуклюже передвигались на раскоряченных пружинистых лапах; их влажная, лишенная волос кожа была покрыта пятнами и бородавками и переливалась разными оттенками зеленого.
Большая часть местных жителей были размером с человека. Они не казались особенно страшными или опасными. Но не прошло и минуты, как появились новые существа, от которых лягушки разбегались в разные стороны. Эти пришельцы выглядели более мощными и хищными; зубастые чешуйчатые рептилии с рядами игл вдоль спин. Если большинство местных жителей напоминали лягушек, то эти больше походили на ящеров.
Кажется, опасаться надо чешуйчатых, – прошептала я Ирме. – Они такие уродливые. Когда они нас заметят, то сразу поймут, что мы не из этого мира. Ирма фыркнула.
– Если я не смогу убедить кучку ящериц и пучеглазых лягушек, что мы такие же, как они, значит, я просто не владею магией.
– Хмм… – подала голос Вилл. – Но ты можешь сделать так, чтобы мы, как и они, были способны дышать под водой?
Ирма на секунду задумалась.
– Думаю, да, – ответила она.
– Она думает! – передразнила Корнелия. – Давайте вот так возьмем да и доверим ей наши жизни.
Почему ты так поступаешь? – спросила я у нее.
– Как «так»? – с невинным видом переспросила она, будто не поняла.
– Дразнишься, насмехаешься. Можно подумать, что ты всех нас презираешь.
– Ну, простите меня, – сказала Корнелия. – Я просто пытаюсь быть голосом разума. Кто-то же из нас должен мыслить здраво…
– А разве тебя кто-то просил всех поучать?
– Не могли бы вы спорить потише, – вмешалась Хай Лин. – Вы же не хотите, чтобы эти зуба-стики нас услышали?
Все мы разозлились. Даже Хай Лин, всегда такая милая и дружелюбная, была напряжена и раздражена.
– Я пойду туда, – заявила я. – Если, конечно. Ирма поможет мне замаскироваться. Вдруг кто-то из этих существ знает, где Питер.
– Конечно, я помогу, – с готовностью откликнулась Ирма. – Так приятно знать, что хоть кто-то мне доверяет.
– По крайней мере одна из нас должна остаться здесь и сторожить зал. Тогда, если мы все уцелеем, у нас останется шанс вернуться в Хитерфилд, – высказалась Корнелия.
– Ты предлагаешь свою кандидатуру? – спросила я.
– По-моему, вы сами этого хотите, – немного уязвленно ответила она.
Я почувствовала укол совести. Обычно мы так не ругаемся и не разделяемся. Но сейчас, при таких настроениях, я бы не взяла Корнелию с собой. К тому же, кто-то действительно должен был охранять зал. Разве не так?
– Я тоже останусь, – сказала Хай Лин. – На всякий случай.
Корнелия неохотно кивнула:
– Это необязательно, но если ты хочешь… Наверное, благоразумнее не ходить здесь поодиночке.
Вилл смотрела на нас с несчастным видом.
– Мы должны остаться вместе! – пыталась убедить нас она. – Так будет лучше.
«Не в этот раз, – подумала я. – Мы только будем действовать друг другу на нервы, спорить и ругаться».
– Ты все еще бледная, – заметила я. – Лучше тебе остаться с Корнелией и Хай Лин, хотя бы до тех пор, пока мы с Ирмой не разведаем обстановку.
– Нет, – ответила Вилл, покачав головой. – У меня предчувствие… Я должна пойти. К тому же мне стало намного лучше.
Выглядела она по-прежнему неважно. Но из всей пашей команды Вилл была моей лучшей подругой, и я была рада, что она идет с нами.
Глава 6
Реб
В этом городе можно запросто заболеть морской болезнью, даже если ты никогда ею не страдал, решила я. Здесь не было ничего твердого и устойчивого, такого, как бывает на суше. Все подпрыгивало и качалось, приходя в движение от любого нашего шевеления и просто от морских воли. Хотя на большинстве плотов и мостиков имелись лампы и фонари, основной свет излучало море. Это не было отражением, свет исходил из глубины. Сверкание и поблескивание воды делало море похожим на бассейн с подсветкой.
Ирма с восхищением всмотрелась в воду. – Ну, и глубокое же тут море! Дно находится в нескольких милях под нами.
Я не была уверена насчет миль, но было совершенно ясно, что этот город устроен как айсберг. Девять десятых его построек находились под водой. Здесь не было высоких зданий только глубокие.
Волшебство Ирмы, кажется, сработало – никто не обращал на нас особого внимания. Лягушачье население сновало вокруг: одни двигались быстро и деловито, как будто спешили, другие прыгали или плавали неторопливо, словно отдыхая.
1 2 3 4 5 6 7 8
– Нет!
«Что ж, это хорошо. Бывает, чтя и гораздо более серьезные, проступки остаются безнаказанными. А бывает, что простая неосторожность влечет за собой серъе-ные последствия. Твоя ошибка, привела тебя сюда, и ты должна понимать, что на то есть причины. Без ошибок, не бывает, развития и роста, и из-за одного маленького промаха в будущем может выйти великое благо, и может быть исправлена вековая несправедливость».
– Но как насчет водоворота, перед которым мы застряли? Мы не знаем, как пройти через него. Мы даже не поняли, что он такое?
Мы ощутили что-то вроде вздоха. Потом Оракул заговорил снова: "Слушайте внимательно, я расскажу вам одну историю. Давным-давно жила-была девушка, молоденькая, ненамного старше, чем вы сейчас. Она обладала крупицей волшебной силы. Магии в ней было всего на одну каплю больше, чем в остальных людях, но все же это была магия. И она потихоньку использовала ее, склоняя окружающих поступать так, как было нужно ей. Так продолжалось, пока однажды она не встретила молодого человека и не захотела, чтобы он полюбил ее. Однако молодой человек отдал свое сердце другой и был тверд в своих чувствах. И тогда наша юная волшебница решила устроить так, чтобы соперница исчезла. Ей это почти удалось – не собственными силами, а благодаря тому, что по ее зову явилось множество злобных и голодных духов из иных миров. Сначала она притянула к себе этих духов, а потом эти духи стали тянуть ее за собой, так она зависла между своим миром и их. Те, кто были в те времена Стражницами, победили призванное ею зло, но в неразберихе о самой юной волшебнице никто не вспомнил. Она была поймана в ловушку между мирами, а ее магия оказалась захвачена чужеродной силой. Она исчезла, ее закрутило, засосало в воронку противной природе магии, и вот она оказалась на самом ее дне. Девушке предназначено оставаться там до тех пор, пока вновь не явятся Стражницы».
Мои глаза помимо воли полезли на лоб.
– Мы что, стоим возле той самой воронки?
«Да. Прежние Стражницы не рискнули подойти близко к этой бурлящей бездне. Все, что они смогли сделать, – это создать остров, который скрыл бы воронку, чтобы в нее никто больше не попался».
– Но что потом произошло с волшебницей?
«Мне это неведомо».
Это заявление ошеломило нас. Ведь мы-то были искренне убеждены, что Оракулу известно абсолютно все.
Значит, мы должны проникнуть в воронку?
Но как?
Оракул вытянул руки вперед. Между ними появилась вращающаяся лента, по форме напоминавшая восьмерку.
«Вы знаете, что это?»
Ну я на математике все-таки времени даром не теряла.
– Это лента Мебиуса. Что-то вроде… символа бесконечности.
«А теперь?»
Фигура неуловимо изменилась. Теперь она стала обычной восьмеркой. Просто два соединенных друг с другом круга: один намного меньше другого.
– Это всего лишь обыкновенная восьмерка.
«А что произошло с бесконечностью?»
– Я… Я не понимаю…
«Волшебница нашла способ исказить природу. Она действовала с такой грубой силой, что часть времени и пространства скрутились в отдельную небольшую петлю. Скажем, как вот этот меньший круг. Я вижу все, что творится в большом круге Бесконечности, но в ее маленький круг я войти не могу. Вы можете, потому что она сама этого хочет. Разве вы не слышали ее зова?»
Я вспомнила голос, который слышала во время первого гадания. Тот голодный, ледяной голос: «Иди…»
Меня передернуло.
– Вы считаете, что мы должны позволить этой штуке засосать нас? – спросила Ирма, и в ее голосе сквозило отвращение.
«Я думаю, вы поступите так, как должны. Доверьтесь своему сердцу».
Сводчатый зал с колоннами исчез. Мы перестали ощущать присутствие Оракула.
Мы в полном смятении переглянулись.
– Он такой обжигающе холодный… – прошептала я.
– Он мерзкий, – заявила Корнелия. – и неестественный.
Как Питер мог пройти сквозь него? Ведь он точно прошел. Ему некуда было больше деться отсюда. Кроме того, водоворот был единственным правдоподобным ответом на вопрос, как мог кто-то находиться по ту сторону воды, земли и воздуха и при этом оставаться в живых. Во всяком случае, я надеялась, что он остался жив.
– Возможно, нас защитит Сердце Кондракара, – тихим неуверенным голосом произнесла Вилл.
– Вообще-то… я моту пойти одна, – сказала я. – Питер – мой брат.
– Ни за что! – отрезала Ирма. – Этой штуке нужна чародейка. Так давайте дадим ей немного больше, чем она хочет. Не одну чародейку, а пятерых, и пусть подавится.
Она потянулась с деланной ленью и как будто стала немного выше. А потом Ирма и вправду начала преображаться. Вилл последовала за ней, то же проделали и остальные. Как говорит Ирма, принимая обличья чародеек, мы становимся больше, чем просто мы. И дело тут не только в крылышках или красивых нарядах, хотя и то и другое здорово. Чтобы понять, о чем я, вы должны нас увидеть…
Корнелия, конечно, выглядит элегантно и безупречно, как и всегда. Но самое интересное, что и все с остальные тоже выглядят безупречно. Все красивы, но каждая в своем ключе.
Опущения тоже меняются. Тебя охватывает спокойствие и уверенность, что всё в твоих силах. Мы обязательно должны найти Питера, – сказала я. – И давайте сделаем это поскорее.
Взявшись за руки, мы подошли к бортику каменного бассейна. Стоит сделать еще один шаг, и мы упадем туда. Ирма окинула взглядом противную зеленую не-воду:
– Обычно я принимаю ванны погорячее. Но если надо, я готова…
– Сердце Кондракара, защити нас, – произнесла Вилл, закрывая глаза. А потом мы прыгнули.
Я не хотела бы повторить это еще раз. Никогда, Холод был до того сильным, что обжигал, как огонь. Со всех сторон давило и расплющивало, я совершенно не могла дышать. Рука Хай Лин резко вырвалась из моей ладони; несколько отчаянных мгновений я цеплялась за Вилл, но и ее унесло прочь. Я кружилась в водовороте и пад-ла в пустоту, ослепшая, оглушенная, совсем одна, и это продолжалось вечно. На самом-то деле все происходило в течение двух ударов сердца, но казалось, что вечно. Бесконечно. Но конец все-таки наступил. Мне на какой-то безумный миг показалось, что я падаю… на потолок?! Что-то сильно ударило меня со всех сторон, и на некоторое время стало темно и все замерло. Потом наконец я смогла оглядеться.
Все это произошло во сне. Мы вовсе не прыгали. Мы были там, откуда начали путь. По крайней мере, так мне показалось, когда я села, выплюнула песок и огляделась.
Похожий на естественную пещеру подземный зал. Каменный бассейн. Засыпанный песком пол. Все освещено зловещим зеленым свечением водоворота.
Ирма начала было вставать, осмотрелась и застыла с тем же ошарашенным выражением, которое, наверное, было и на моем лице.
У Вилл был такой вид, будто она сильно замерзла. Я обеспокоено потрогала ее щеку. Кожа была прохладной.
– С ней все в порядке? – спросила Хай Лин.
– Не знаю. Где мы? Мы что… так никуда и не попали и вернулись назад?
– Конечно, попали, – ответила Корнелия таким тоном, будто растолковывала что-то безнадежным дурочкам. – Здесь лестница с другой стороны зала.
Она была права. Я посмотрела на лестницу и рассердилась на себя, что сама этого не заметила. Кроме того, водоворот в бассейне закручивался против часовой стрелки, а не по, как раньше. Этот зал не был точной копией того, который мы покинули, – это было его зеркальное отражение.
Вдруг Вилл стала со свистом втягивать воздух, будто задыхается.
– Вилл? Что случилось?
Она не отвечала. Тогда Хай Лин указала на Сердце Кондракара, выпавшее из трясущейся руки Вилл:
– Смотрите!
Талисман больше не был идеальной формы сферой с ясным пульсирующим светом. В его середине появилось грубое темно-зеленое углубление, напоминающее трещину на фарфоровой тарелке.
– Смотрите! – снова прошептала Хай Лин. – Сердце разбилось.
Мы все стояли и ошеломленно пялились на кристалл, а Вилл все также сидела на песке и дрожала. Как Сердце могло разбиться? Это ведь был могущественный талисман, а не дешевая стеклянная побрякушка, купленная на распродаже.
– Может, это просто трещинка? – с надеждой им молвила Ирма. – Оно не совсем разбилось…
– Не совсем разбилось? – передразнила Корнелия. – Спасибо вам, мисс Лэр, за эту блестящую догадку.
– Заткнись, Корнелия! – пробормотала Ирма. – Мне надоело, что ты всегда…
– Замолчите, вы обе! – прикрикнула на них я. – с Вилл что-то случилось!
В этом мерзком зеленом свете было трудно что-нибудь разглядеть, но лицо подруги показалось мне очень бледным, пепельно-серым. И ее по-прежнему трясло.
– Вилл? – я потрогала ее лоб, он был мокрым от пота.
– Голова кружится. Тарани, – пробормотала она. – И болит…
– Где болит? – спросила я.
– Везде, – ответила Вилл. – Все внутри.
Она тяжело дышала, воздух входил в легкие судорожными всхлипами. Мы с Корнелией помогли ей сесть. Хай Лин подобрала поврежденное Сердце и вложила его в дрожащие руки Вилл. Та посмотрела на талисман, и глаза ее наполнились слезами.
– Я должна была беречь его, – горестно простонала Вилл.
– Ты не виновата, – сказала я, поглаживая ее руку. – К тому же, оно… – я оборвала себя, едва не сказав Ирмино «оно не совсем разбилось», – …оно не распалось на осколки. Возможно, мы найдем способ починить его.
– Ну, конечно, – процедила сквозь зубы Корнелия. – Нужно только сбегать в ближайшую ювелирную мастерскую.
Я бросила на нее испепеляющий взгляд.
– Что ты знаешь об этом, Корнелия?! Это магический предмет. Не исключено, что его можно исправить с помощью волшебства.
– Мы спросим об этом Оракула, – сказала Хай Лин. – Когда мы… Когда вернемся из параллельного мира в наш. А сейчас нужно найти брата Тарани.
– По-моему, Вилл должна остаться здесь, – заявила Ирма. – Она не в состоянии куда-то идти. И, может быть, кто-то из нас должен присматривать за ней.
Но Вилл замотала головой.
– Нет, – отрезала она. – Пойдем все вместе. Мы не должны разлучаться. – Вилл оперлась о бортик бассейна и медленно поднялась на ноги, дрожа и пошатываясь.
– Ты уверена, что сможешь идти? – спросила я.
– Абсолютно, – кивнула она. Лицо ее было бледным, но решительным.
– Ну, ладно, тогда пойдем, – я развернулась и зашагала к ступенькам, ведущим наверх.
– Вот вам типичное для стихии Огня поведение, – сказала Корнелия.
– Что? – замерла я.
– Что слышала. Посмотри, что ты делаешь. Просто прешь вперед, не удосужившись обсудить свои действия с остальными и составить план.
– Как мы можем составить план, если ничего не знаем об этом месте?
– Ну что ж, прекрасно. Давай, лезь на рожон.
Ну, все, дольше терпеть выходки Корнелии я не могла!
– Он мой брат, поэтому я сама пойду его искать, а вы – как хотите, – сказала я и стала подниматься по ступенькам, не дожидаясь ответа.
– Подожди! – Ирма побежала следом. – Я иду с тобой.
Остальные тоже не заставили себя ждать.
Ступеньки оказались гораздо шире, а сама лестница – длиннее, чем на Острове Разбитых Сердец. Было заметно, что кто-то довольно часто ими пользовался – ступени были гладкими и истертыми. И туннель здесь был просторный, а не какой-то там пыльный лаз, где и один-то еле протиснется.
Вскоре я увидела вдалеке бледный свет. Я замедлила шаг, стала красться тихо и осторожно, а потом и вовсе опустилась на четвереньки. Мне снова и снова приходил па память тот ледяной и голодный голос и слова Оракула: мы здесь, потому что кто-то захотел, чтобы мы здесь оказались.
Без сомнения, это был тот же, кто написал на песке: «Входи, если осмелишься».
Снаружи никого не было. Во всяком случае, никого не было на самом острове. Одни унылые голые камни. И при этом мы, как ни странно, оказались в центре богатого города.
Море вокруг нас было наполнено плотами, парусниками, настеленными над водой мостками, плавучими домами, гондолами, сампанами и всеми другими плавсредствами, которые только известны человеку, А также (я в этом уверена) теми, о которых человечество никогда и не слыхивало. Некоторые плоты были настолько велики, что на них росли сады. На других были фонтаны и невысокие башенки. Многие из плотов были соединены искусными мостиками. Надо всем этим простиралось небо, темное и пустое, как школьная доска перед началом урока. Ни луны, ни звезд. От одного этого вида я вздрогнула – небо было таким чужим и неуютным! – и поспешно опустила взгляд.
Свет, который я видела из туннеля, исходил от моря. Бледный жемчужный свет поднимался из глубин, это зыбкое сияние заставляло все окружающее казаться нереальным. Зато там было вполне реальное население, которое у меня язык не поворачивался назвать людьми. Местные жители больше всего напоминали… лягушек. Выбравшись из воды, они неуклюже передвигались на раскоряченных пружинистых лапах; их влажная, лишенная волос кожа была покрыта пятнами и бородавками и переливалась разными оттенками зеленого.
Большая часть местных жителей были размером с человека. Они не казались особенно страшными или опасными. Но не прошло и минуты, как появились новые существа, от которых лягушки разбегались в разные стороны. Эти пришельцы выглядели более мощными и хищными; зубастые чешуйчатые рептилии с рядами игл вдоль спин. Если большинство местных жителей напоминали лягушек, то эти больше походили на ящеров.
Кажется, опасаться надо чешуйчатых, – прошептала я Ирме. – Они такие уродливые. Когда они нас заметят, то сразу поймут, что мы не из этого мира. Ирма фыркнула.
– Если я не смогу убедить кучку ящериц и пучеглазых лягушек, что мы такие же, как они, значит, я просто не владею магией.
– Хмм… – подала голос Вилл. – Но ты можешь сделать так, чтобы мы, как и они, были способны дышать под водой?
Ирма на секунду задумалась.
– Думаю, да, – ответила она.
– Она думает! – передразнила Корнелия. – Давайте вот так возьмем да и доверим ей наши жизни.
Почему ты так поступаешь? – спросила я у нее.
– Как «так»? – с невинным видом переспросила она, будто не поняла.
– Дразнишься, насмехаешься. Можно подумать, что ты всех нас презираешь.
– Ну, простите меня, – сказала Корнелия. – Я просто пытаюсь быть голосом разума. Кто-то же из нас должен мыслить здраво…
– А разве тебя кто-то просил всех поучать?
– Не могли бы вы спорить потише, – вмешалась Хай Лин. – Вы же не хотите, чтобы эти зуба-стики нас услышали?
Все мы разозлились. Даже Хай Лин, всегда такая милая и дружелюбная, была напряжена и раздражена.
– Я пойду туда, – заявила я. – Если, конечно. Ирма поможет мне замаскироваться. Вдруг кто-то из этих существ знает, где Питер.
– Конечно, я помогу, – с готовностью откликнулась Ирма. – Так приятно знать, что хоть кто-то мне доверяет.
– По крайней мере одна из нас должна остаться здесь и сторожить зал. Тогда, если мы все уцелеем, у нас останется шанс вернуться в Хитерфилд, – высказалась Корнелия.
– Ты предлагаешь свою кандидатуру? – спросила я.
– По-моему, вы сами этого хотите, – немного уязвленно ответила она.
Я почувствовала укол совести. Обычно мы так не ругаемся и не разделяемся. Но сейчас, при таких настроениях, я бы не взяла Корнелию с собой. К тому же, кто-то действительно должен был охранять зал. Разве не так?
– Я тоже останусь, – сказала Хай Лин. – На всякий случай.
Корнелия неохотно кивнула:
– Это необязательно, но если ты хочешь… Наверное, благоразумнее не ходить здесь поодиночке.
Вилл смотрела на нас с несчастным видом.
– Мы должны остаться вместе! – пыталась убедить нас она. – Так будет лучше.
«Не в этот раз, – подумала я. – Мы только будем действовать друг другу на нервы, спорить и ругаться».
– Ты все еще бледная, – заметила я. – Лучше тебе остаться с Корнелией и Хай Лин, хотя бы до тех пор, пока мы с Ирмой не разведаем обстановку.
– Нет, – ответила Вилл, покачав головой. – У меня предчувствие… Я должна пойти. К тому же мне стало намного лучше.
Выглядела она по-прежнему неважно. Но из всей пашей команды Вилл была моей лучшей подругой, и я была рада, что она идет с нами.
Глава 6
Реб
В этом городе можно запросто заболеть морской болезнью, даже если ты никогда ею не страдал, решила я. Здесь не было ничего твердого и устойчивого, такого, как бывает на суше. Все подпрыгивало и качалось, приходя в движение от любого нашего шевеления и просто от морских воли. Хотя на большинстве плотов и мостиков имелись лампы и фонари, основной свет излучало море. Это не было отражением, свет исходил из глубины. Сверкание и поблескивание воды делало море похожим на бассейн с подсветкой.
Ирма с восхищением всмотрелась в воду. – Ну, и глубокое же тут море! Дно находится в нескольких милях под нами.
Я не была уверена насчет миль, но было совершенно ясно, что этот город устроен как айсберг. Девять десятых его построек находились под водой. Здесь не было высоких зданий только глубокие.
Волшебство Ирмы, кажется, сработало – никто не обращал на нас особого внимания. Лягушачье население сновало вокруг: одни двигались быстро и деловито, как будто спешили, другие прыгали или плавали неторопливо, словно отдыхая.
1 2 3 4 5 6 7 8