Он смотрел ей прямо в глаза, приближая свой приоткрытый рот к ее левой груди. Она потупила взор, и тут он высунул язык и осторожно слизнул бриллиантовую капельку. Прикоснувшись ртом к ее груди, Вест сжал губами ее левый сосок. Элизабет вздрогнула и вздохнула, ощутив необыкновенное, ни с чем не сравнимое наслаждение. Она провела рукой по волосам Веста и, томно улыбнувшись, прошептала:
– Да, да, – в то время как Вест, слегка прикусив сосок, щекотал его языком.
Затем Вест приблизил свой рот к другому соску и впился в него так сильно, что она почувствовала, как электрический разряд пронзил ее тело от живота до промежности.
Вест выпустил изо рта пунцовый сосок Элизабет, и его губы двинулись вниз по ее животу.
Целуя ее нежное тело, он дюйм за дюймом спускался все ниже и ниже. Элизабет почувствовала, что не может ждать больше ни секунды и беспомощно пробормотала:
– Прошу тебя, Вест, возьми меня.
Продолжая осыпать поцелуями низ ее живота, он проговорил:
– Да, да, дорогая моя, сейчас, сейчас…
– Это чудесно, но я хочу… Прошу тебя…
Отстранив лицо от ее тела, Вест взглянул ей в глаза и лениво улыбнулся.
– Я знаю, малыш, я знаю, чего ты хочешь, я все знаю.
Задыхаясь от желания, которое испытывала каждая клеточка ее тела и удовлетворить которое мог только Вест, Элизабет прошептала:
– Дай мне его. Сними ты эти брюки…
– Дитя мое, их незачем снимать. Я могу и так дать тебе все, что ты хочешь.
– Как же ты можешь… – не поняла Элизабет, опускаясь на колени и пытаясь вновь освободить прикрытый одеждой член. – Я хочу его. Возьми же меня.
Вест поднял ее на ноги и сказал:
– Не сейчас, дорогая. Сначала я возьму тебя ртом.
– Ртом? Как это? Ты не можешь… – проговорила пораженная Элизабет. Она понятия не имела о том, какие способы любовной услады существуют на свете.
Вест дотронулся до треугольника ярко-рыжих волос между ее нежными ногами и проговорил:
– Раздвинь ноги, милая.
Убрав руки за спину и прижавшись ладонями к каменной стене, Элизабет расставила ноги на несколько дюймов. Вест осторожно просунул руку сквозь тугие завитки и запустил средний палец в ее влажное лоно. Затем он дотронулся до самой чувствительной точки и прошептал:
– Я буду целовать тебя сюда до тех пор, пока ты не испытаешь блаженства.
Охваченная одновременно и ужасом и любопытством, Элизабет отрицательно покачала головой:
– Нет. Не надо, не делай этого.
– Надо, дорогая, и я это сделаю. – Он обнял ее за бедра и приблизил лицо к ее животу.
Покрывая поцелуями живот Элизабет, он медленно опускался все ниже и ниже. Достигнув гладких, как шелк, ног и крепко обхватив руками ее ягодицы, он медленно приблизился к заветному треугольнику.
В ожидании чего-то необыкновенного Элизабет без стеснения наблюдала за тем, как его смуглое, обросшее черными волосами лицо утонуло в ее лоне. Его густая борода щекотала ей ноги, его горячее дыхание обжигало ей кожу, а упругие губы, ласкавшие ее плоть, едва не лишали ее рассудка.
Из груди Элизабет с шумом вырвался вздох, когда Вест, впившись губами в нежную складку, высунул язык и начал совершать им медленные круговые движения, продвигаясь все глубже и глубже внутрь.
Все ее тело пронзило острое чувство ликования, а крошечная заветная точка блаженства, которую так искусно ласкал языком Вест, пылала огнем.
Вест тотчас почувствовал ответный трепет ее тела. Импульсы, исходившие от Элизабет, выдавали ее самые заветные тайны и фантазии и убеждали лишь в одном: до тех пор, пока его губы будут удерживать этот крохотный островок женской плоти, Элизабет будет принадлежать лишь ему одному.
Извиваясь всем телом в любовной лихорадке, Элизабет судорожно хватала ртом воздух и цеплялась за каменную стену за спиной. В буйном потоке чувств она то закрывала, то вновь открывала безумные от страсти глаза, то стискивала зубы, то прикусывала губу, то хмурилась, то блаженно улыбалась…
А необузданная стихия собиралась с новыми силами. Осветив вход в расселину, ослепительно мелькнула яркая молния. Оглушительные раскаты грома прокатились по всей долине. Тяжелые потоки воды с шумом обрушивались на каменную площадку возле их уютного укрытия.
Неистовство стихии было подобно той буре чувств, которую переживала Элизабет.
Она опустила полный блаженства взгляд на мужчину, вызвавшего у нее неукротимый шквал чувств.
Она увидела картину, которая показалась ей самой эротичной из тех, что ей когда-либо доводилось видеть.
Красивое смуглое лицо Веста утопало в ее лоне, его иссиня-черные волосы переплетались с ее нежными ярко-рыжими завитками. Глаза Веста были закрыты. Его сильные руки так крепко прижимали ее к себе, будто их соитие должно было длиться вечность.
Оторвав взгляд от Веста, Элизабет снова закрыла глаза. Последняя волна экстаза захлестнула все ее существо. Ее голова склонилась набок, ноги подкосились, и она безвольно предалась неподвластной ей стихии блаженства.
– Прошу тебя, еще, еще… – умоляла Элизабет, приседая все ниже и ниже. – Дорогой, прошу… еще…
И Вест продолжал целовать ее трепещущее лоно, все сильнее впиваясь в него губами, до тех пор пока Элизабет не застонала, содрогаясь всем телом. Она обхватила его голову, все сильнее прижимаясь своим лоном к его рту, пока экстаз не достиг той точки, когда она не могла его сдерживать ни единой секунды.
Элизабет с силой сжала волосы на затылке Веста, отстранила его голову и опустилась в его объятия. Ее стройное тело сотрясалось. Благодатные слезы восторга текли по ее щекам.
Глава 40
Вест держал Элизабет в своих объятиях, а она, всхлипывая от пережитого потрясения, время от времени вздрагивала и доверчиво прижималась к нему. Он нежно гладил ее по спине, целовал в голову и тихонько приговаривал:
– Милое дитя. Все хорошо, дорогая.
Ее обнаженное тело все еще продолжало вздрагивать после глубокого оргазма, но истерически-блаженные стоны сменились безмятежными вздохами. Вест убрал с ее лица влажные рыжие локоны и улыбнулся.
– Как ты, дитя мое?
У Элизабет еще не было сил ответить, но ее сияющие глаза обо всем поведали Весту.
Он наклонился, чтобы поцеловать Элизабет, и этот поцелуй показался ей невероятно доверительным и приятным.
Вест достал свою замшевую рубашку и расстелил ее на каменном полу пещеры. Затем он осторожно положил Элизабет на пол и лег рядом. Элизабет напоминала разомлевшую кошку. Вест нежно теребил ее волосы и целовал ее глаза, щеки и подбородок.
Не прошло и пяти минут, как Элизабет вновь была готова принять его, ее приоткрытый рот нетерпеливо ждал нового поцелуя. Вест понял, что его ласки возымели должное действие, разбудив в ней прежний пыл.
Неожиданно Вест поднялся на ноги и зашагал к противоположной стене пещеры, туда, где потолок был выше, и начал раздеваться.
Повернувшись на бок, Элизабет с нескрываемым интересом наблюдала за тем, как он снимал ботинки, затем кожаные брюки и, наконец, белье. Глядя на Веста, Элизабет думала, что более совершенного мужчину Богу вряд ли удастся создать. Почувствовав, что в ее теле вновь забродила кровь, Элизабет встала.
Проведя руками по еще влажному лицу, Вест открыл глаза и хотел было вернуться к Элизабет, но в изумлении остановился.
Элизабет ползла к нему. Ее голубые глаза горели страстью, алый рот был полуоткрыт, грудь покачивалась в такт движению. Вест не мог вымолвить ни слова. Глядя на Элизабет, он думал, что она – самая притягательная из женщин, которых когда-либо создавал Бог. Она – само совершенство, начиная от огненно-рыжих волос и кончая кончиками изящных пальцев ног.
Забавно пыхтя, Элизабет подползла к Весту и уселась прямо перед ним. Он едва стоял на ногах. Горя желанием, он быстро поднял ее и прижал к себе. Сотрясаясь от ударов собственного сердца, он покрывал Элизабет поцелуями и нетерпеливо ласкал ее шелковистую кожу.
Оторвав свои губы от ее нежного рта, он попытался уложить ее на расстеленную рубашку. Однако Элизабет отрицательно покачала головой. Она прижала Веста к каменной стене пещеры и крепко обняла за шею.
Желание захлестнуло его с такой силой, что он едва не потерял сознание. Целуя Элизабет в ухо, он сжал ее бедра. Затем его рука поползла вдоль долины ее ягодиц, и пальцы очутились между ног Элизабет. Он обнаружил, что ее лоно влажно и вновь готово к любви.
Сгорая от страсти, он хрипло прошептал:
– Дитя мое, я так хочу тебя. Позволь мне любить тебя. Люби меня…
– Да, да… – шептала в ответ Элизабет, целуя и покусывая его плечи.
– Это чудесно, но я хочу… Прошу тебя… Я хочу… – Его палец сильнее прижался к ее горячей и влажной плоти.
Посмотрев Весту прямо в глаза, Элизабет проговорила:
– Я знаю, я знаю, чего ты хочешь. Я все знаю.
Задыхаясь от возбуждения, о котором кричал каждый мускул и нерв его тела, и бесконечно желая женщину, нежная плоть которой могла подарить ему столько блаженства, Вест хрипло прошептал:
– Тогда дай мне себя… Ляг…
– Я могу и так… дать тебе все, что ты хочешь.
– Как же ты можешь… – прервал ее Вест и, пошевелив пальцем внутри ее влажного лона, еле выговорил: – Я хочу… Дай мне себя…
Элизабет осторожно освободилась от его дерзкого пальца.
– Не сейчас, дорогой. Сначала я возьму тебя ртом.
– О нет, дитя мое, – покачал головой Вест. – Ты не можешь…
Элизабет медленно опустилась на колени.
Отказываясь подчиниться приказу Элизабет, Вест попытался поднять ее на ноги. Однако Элизабет решительно не соглашалась и, прижавшись щекой к его возбужденной плоти, проговорила:
– Я возьму тебя ртом. Я буду целовать тебя до тех пор, пока ты не испытаешь блаженства.
– О Боже, Элизабет… – проговорил Вест, кладя руку ей на голову. – Не надо, дорогая моя… Не делай этого…
Вест замолчал, он прислонился спиной к каменной стене и замер, когда Элизабет прошептала:
– Нет, дорогой. Я сделаю это…
Она обхватила мощные ноги Веста и прижалась лицом к его животу. Голова Элизабет опускалась все ниже и ниже, остановить ее он был не в силах. Нащупав языком пупок, она двинулась дальше, осыпая поцелуями его разгоряченное тело. Наконец губы коснулись его члена, Вест вздрогнул и уперся ладонями в каменную стену. Элизабет уверенно обхватила рукой его напряженную плоть.
Глядя сверху вниз, Вест напряженно наблюдал за тем, как лицо Элизабет приближалось к его пенису. Когда же ее мягкие губы коснулись его окаменевшей от напряжения плоти, из груди Веста вырвался громкий стон. Элизабет осторожно дотронулась до его члена языком. Пальцы Веста вцепились в ее рыжую гриву.
Элизабет чувствовала ответный трепет его сильного тела. Мощные импульсы, исходившие от напряженной плоти Веста, выдавали его самые сокровенные тайны и убеждали в одном: до тех пор, пока ее губы будут ласкать его, он будет принадлежать ей, одной лишь ей.
Казалось, Вест погрузился в волшебный сон и смутно представлял себе, где сейчас находится. Словно не было ни шквалов ветра, ни ослепительных вспышек молний, ни грозных раскатов грома.
Глядя на склоненную перед ним красавицу, Вест думал о том, что никогда не видел более восхитительного зрелища. Глаза Элизабет были закрыты. Длинные пушистые ресницы блестели на нежных матовых щеках. Гладкие алые губы упругим кольцом сжимали его плоть. Разметавшиеся рыжие локоны причудливо переплетались с жесткими завитками черных волос, густо покрывавших его живот.
Вест закусил губу, чтобы причиненной себе болью задержать оргазм, к которому подошел слишком близко. Он опустился на колени, горячо поцеловал Элизабет и уложил ее на расстеленную рубашку.
Густой свежий запах дождя наполнил пещеру. Горя от нетерпения, Вест быстро раздвинул ноги Элизабет. Яркая вспышка молнии осветила его лицо.
– Подожди, – сказала Элизабет, упершись руками в его грудь. – Я должна кое-что сказать тебе… – В это время ударил гром, и ей пришлось кричать, чтобы быть услышанной: – Я не убивала того офицера в Шривпорте, Вест.
– Дорогая моя, какое мне дело до него, – глухо прошептал Вест и с силой вошел в нее.
Она почувствовала, как громадная плоть заполняет все ее существо. Забыв обо всем на свете, Элизабет крепко обняла его за шею, страстно желая, чтобы это чудесное соитие продолжалось вечно. Но они были слишком возбуждены. Не прошло и нескольких секунд, как тяжелые волны оргазма поглотили обоих. Шальной ветер грозовой бури, подхватывая стоны любовных восторгов, уносил их далеко-далеко в горы.
Оба знали, что этим дело не кончится.
Они знали, что есть лишь один путь, чтобы победить огонь страсти, сжигавший каждого из них. И теперь, дойдя до крайней точки блаженства и горя желанием кричать от переполнявшего их любовного восторга, они знали, что это еще далеко не все. Страсть захватила их с такой неуемной силой, что останавливаться, пока они не пресытятся друг другом, было нельзя.
Они предавались любовным утехам весь долгий день, пока шла гроза, возбуждаясь вновь и вновь лишь от нежных прикосновений и поцелуев. Они любили друг друга, принимая самые невероятные позы, приводя друг друга то в шок, то в изумление самыми неожиданными приемами. Отдавшись любви, они и не заметили, как кончилась буря.
Ни Вест, ни Элизабет и представления не имели о том, который теперь час и сколько времени они провели в пещере. Они были настолько поглощены любовными утехами и блаженством, которое их жаждущие любви тела спешили дарить и получать, что даже не заметили, как над каньоном засияло яркое солнце.
Вест лежал на спине, двигаясь навстречу Элизабет, – оба были почти на грани очередного экстаза, как вдруг раздался громкий голос Грейди:
– Сынок! Мисси! Вы в порядке? Уже полчаса, как гроза кончилась! Чего вы ждете? Хотите, чтобы Таос помог вам спуститься вниз?
Элизабет с ужасом посмотрела на Веста. Умом она понимала, что надо срочно встать и одеться, но тело ее не двинулось с места. Она знала, что не в состоянии оторваться от Веста, пока…
– Да нет, Грейди! – крикнул Вест, продолжая обнимать Элизабет за талию и удерживая ее на месте. – Мы сейчас! Через десять минут будем внизу. – И Вест вновь принялся двигаться в такт лежавшей на нем Элизабет. – Все о’кэй. Расслабься. У нас уйма времени, малыш, – успокаивал Вест, продолжая управлять ее бедрами.
Снизу из каньона до них доносились громкие голоса. Мужчины подсчитывали потерянных лошадей и поклажу, унесенную потоком воды.
Не обращая внимания на суету внизу, Вест прошептал:
– Так… так, дитя мое. Прекрасно. Вот… Хорошо. Давай кончать, милая…
– Вест, Вест, – едва дыша, проговорила Элизабет. Он обхватил ее затылок, притянул к себе и впился в ее губы. Они целовались до тех пор, пока не отхлынула последняя волна оргазма.
Еще минуту они лежали не шелохнувшись, а потом, едва держась на ногах, начали одеваться, поспешно натягивая на себя одежду. Через три минуты они уже спускались вниз.
Обеспокоенный, Эдмунд подошел к Элизабет, обнял ее за плечи и, взглянув на Веста, спросил:
– С тобой все в порядке, дорогая? Вест позаботился о тебе? Ты не ушиблась?
– Не беспокойся, – ответила Элизабет, стараясь не смотреть на Эдмунда. – Все прекрасно.
Глава 41
Над Гваделупой сгущались сумерки. Караван медленно спускался к восточному подножию горы, минуя последние на их пути крутые обрывы. Солнце исчезло за вершинами гор, темнота быстро поглотила представшую их взорам пустыню.
Спустившись вниз, экспедиция расположилась на окаймленном лесом пятачке у подножия горы. С предгорных вершин сбегал небольшой чистый ручей. Разбиваясь о множество валунов внизу, он превращался в поросшую травой заводь.
После пережитого в каньоне мексиканцы чувствовали себя подавленно. Грейди пытался их утешить, подчеркивая, что, несмотря на потерю времени, лошадей и груза, все обстоит более или менее благополучно. Главное, что в этом бешеном потопе никто не погиб. Даже крестьянин, которого смыло потоком воды и несло по течению целых две мили, сумел-таки спастись, уцепившись за куст. Когда его обнаружили, он был изрядно поцарапан и напуган.
Лошади остались целы, но ослы почти все погибли, так как этим навьюченным тяжелым грузом животным было не под силу справиться со стихией. Они лишились медикаментов и продовольствия, но главной потерей было оружие. Остались лишь «кольт», который Грейди носил у себя на поясе, и «винчестер», который Большой Индеец в последний момент успел отцепить от седла.
За ужином говорили только о пережитой буре и понесенных потерях. Элизабет смутилась, когда Грейди сказал, что гроза началась около часа дня и продолжалась ровно до половины шестого. Это значило, что они с Вестом провели в пещере четыре с половиной часа, занимаясь любовью.
Однако Элизабет знала, что это еще не конец.
Взглянув сквозь пламя костра на Веста, Элизабет заметила, что он пристально смотрит на нее. Она спокойно перевела взгляд в сторону и посмотрела на Эдмунда. Встретив его озабоченный вопрошающий взгляд, она смутилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Да, да, – в то время как Вест, слегка прикусив сосок, щекотал его языком.
Затем Вест приблизил свой рот к другому соску и впился в него так сильно, что она почувствовала, как электрический разряд пронзил ее тело от живота до промежности.
Вест выпустил изо рта пунцовый сосок Элизабет, и его губы двинулись вниз по ее животу.
Целуя ее нежное тело, он дюйм за дюймом спускался все ниже и ниже. Элизабет почувствовала, что не может ждать больше ни секунды и беспомощно пробормотала:
– Прошу тебя, Вест, возьми меня.
Продолжая осыпать поцелуями низ ее живота, он проговорил:
– Да, да, дорогая моя, сейчас, сейчас…
– Это чудесно, но я хочу… Прошу тебя…
Отстранив лицо от ее тела, Вест взглянул ей в глаза и лениво улыбнулся.
– Я знаю, малыш, я знаю, чего ты хочешь, я все знаю.
Задыхаясь от желания, которое испытывала каждая клеточка ее тела и удовлетворить которое мог только Вест, Элизабет прошептала:
– Дай мне его. Сними ты эти брюки…
– Дитя мое, их незачем снимать. Я могу и так дать тебе все, что ты хочешь.
– Как же ты можешь… – не поняла Элизабет, опускаясь на колени и пытаясь вновь освободить прикрытый одеждой член. – Я хочу его. Возьми же меня.
Вест поднял ее на ноги и сказал:
– Не сейчас, дорогая. Сначала я возьму тебя ртом.
– Ртом? Как это? Ты не можешь… – проговорила пораженная Элизабет. Она понятия не имела о том, какие способы любовной услады существуют на свете.
Вест дотронулся до треугольника ярко-рыжих волос между ее нежными ногами и проговорил:
– Раздвинь ноги, милая.
Убрав руки за спину и прижавшись ладонями к каменной стене, Элизабет расставила ноги на несколько дюймов. Вест осторожно просунул руку сквозь тугие завитки и запустил средний палец в ее влажное лоно. Затем он дотронулся до самой чувствительной точки и прошептал:
– Я буду целовать тебя сюда до тех пор, пока ты не испытаешь блаженства.
Охваченная одновременно и ужасом и любопытством, Элизабет отрицательно покачала головой:
– Нет. Не надо, не делай этого.
– Надо, дорогая, и я это сделаю. – Он обнял ее за бедра и приблизил лицо к ее животу.
Покрывая поцелуями живот Элизабет, он медленно опускался все ниже и ниже. Достигнув гладких, как шелк, ног и крепко обхватив руками ее ягодицы, он медленно приблизился к заветному треугольнику.
В ожидании чего-то необыкновенного Элизабет без стеснения наблюдала за тем, как его смуглое, обросшее черными волосами лицо утонуло в ее лоне. Его густая борода щекотала ей ноги, его горячее дыхание обжигало ей кожу, а упругие губы, ласкавшие ее плоть, едва не лишали ее рассудка.
Из груди Элизабет с шумом вырвался вздох, когда Вест, впившись губами в нежную складку, высунул язык и начал совершать им медленные круговые движения, продвигаясь все глубже и глубже внутрь.
Все ее тело пронзило острое чувство ликования, а крошечная заветная точка блаженства, которую так искусно ласкал языком Вест, пылала огнем.
Вест тотчас почувствовал ответный трепет ее тела. Импульсы, исходившие от Элизабет, выдавали ее самые заветные тайны и фантазии и убеждали лишь в одном: до тех пор, пока его губы будут удерживать этот крохотный островок женской плоти, Элизабет будет принадлежать лишь ему одному.
Извиваясь всем телом в любовной лихорадке, Элизабет судорожно хватала ртом воздух и цеплялась за каменную стену за спиной. В буйном потоке чувств она то закрывала, то вновь открывала безумные от страсти глаза, то стискивала зубы, то прикусывала губу, то хмурилась, то блаженно улыбалась…
А необузданная стихия собиралась с новыми силами. Осветив вход в расселину, ослепительно мелькнула яркая молния. Оглушительные раскаты грома прокатились по всей долине. Тяжелые потоки воды с шумом обрушивались на каменную площадку возле их уютного укрытия.
Неистовство стихии было подобно той буре чувств, которую переживала Элизабет.
Она опустила полный блаженства взгляд на мужчину, вызвавшего у нее неукротимый шквал чувств.
Она увидела картину, которая показалась ей самой эротичной из тех, что ей когда-либо доводилось видеть.
Красивое смуглое лицо Веста утопало в ее лоне, его иссиня-черные волосы переплетались с ее нежными ярко-рыжими завитками. Глаза Веста были закрыты. Его сильные руки так крепко прижимали ее к себе, будто их соитие должно было длиться вечность.
Оторвав взгляд от Веста, Элизабет снова закрыла глаза. Последняя волна экстаза захлестнула все ее существо. Ее голова склонилась набок, ноги подкосились, и она безвольно предалась неподвластной ей стихии блаженства.
– Прошу тебя, еще, еще… – умоляла Элизабет, приседая все ниже и ниже. – Дорогой, прошу… еще…
И Вест продолжал целовать ее трепещущее лоно, все сильнее впиваясь в него губами, до тех пор пока Элизабет не застонала, содрогаясь всем телом. Она обхватила его голову, все сильнее прижимаясь своим лоном к его рту, пока экстаз не достиг той точки, когда она не могла его сдерживать ни единой секунды.
Элизабет с силой сжала волосы на затылке Веста, отстранила его голову и опустилась в его объятия. Ее стройное тело сотрясалось. Благодатные слезы восторга текли по ее щекам.
Глава 40
Вест держал Элизабет в своих объятиях, а она, всхлипывая от пережитого потрясения, время от времени вздрагивала и доверчиво прижималась к нему. Он нежно гладил ее по спине, целовал в голову и тихонько приговаривал:
– Милое дитя. Все хорошо, дорогая.
Ее обнаженное тело все еще продолжало вздрагивать после глубокого оргазма, но истерически-блаженные стоны сменились безмятежными вздохами. Вест убрал с ее лица влажные рыжие локоны и улыбнулся.
– Как ты, дитя мое?
У Элизабет еще не было сил ответить, но ее сияющие глаза обо всем поведали Весту.
Он наклонился, чтобы поцеловать Элизабет, и этот поцелуй показался ей невероятно доверительным и приятным.
Вест достал свою замшевую рубашку и расстелил ее на каменном полу пещеры. Затем он осторожно положил Элизабет на пол и лег рядом. Элизабет напоминала разомлевшую кошку. Вест нежно теребил ее волосы и целовал ее глаза, щеки и подбородок.
Не прошло и пяти минут, как Элизабет вновь была готова принять его, ее приоткрытый рот нетерпеливо ждал нового поцелуя. Вест понял, что его ласки возымели должное действие, разбудив в ней прежний пыл.
Неожиданно Вест поднялся на ноги и зашагал к противоположной стене пещеры, туда, где потолок был выше, и начал раздеваться.
Повернувшись на бок, Элизабет с нескрываемым интересом наблюдала за тем, как он снимал ботинки, затем кожаные брюки и, наконец, белье. Глядя на Веста, Элизабет думала, что более совершенного мужчину Богу вряд ли удастся создать. Почувствовав, что в ее теле вновь забродила кровь, Элизабет встала.
Проведя руками по еще влажному лицу, Вест открыл глаза и хотел было вернуться к Элизабет, но в изумлении остановился.
Элизабет ползла к нему. Ее голубые глаза горели страстью, алый рот был полуоткрыт, грудь покачивалась в такт движению. Вест не мог вымолвить ни слова. Глядя на Элизабет, он думал, что она – самая притягательная из женщин, которых когда-либо создавал Бог. Она – само совершенство, начиная от огненно-рыжих волос и кончая кончиками изящных пальцев ног.
Забавно пыхтя, Элизабет подползла к Весту и уселась прямо перед ним. Он едва стоял на ногах. Горя желанием, он быстро поднял ее и прижал к себе. Сотрясаясь от ударов собственного сердца, он покрывал Элизабет поцелуями и нетерпеливо ласкал ее шелковистую кожу.
Оторвав свои губы от ее нежного рта, он попытался уложить ее на расстеленную рубашку. Однако Элизабет отрицательно покачала головой. Она прижала Веста к каменной стене пещеры и крепко обняла за шею.
Желание захлестнуло его с такой силой, что он едва не потерял сознание. Целуя Элизабет в ухо, он сжал ее бедра. Затем его рука поползла вдоль долины ее ягодиц, и пальцы очутились между ног Элизабет. Он обнаружил, что ее лоно влажно и вновь готово к любви.
Сгорая от страсти, он хрипло прошептал:
– Дитя мое, я так хочу тебя. Позволь мне любить тебя. Люби меня…
– Да, да… – шептала в ответ Элизабет, целуя и покусывая его плечи.
– Это чудесно, но я хочу… Прошу тебя… Я хочу… – Его палец сильнее прижался к ее горячей и влажной плоти.
Посмотрев Весту прямо в глаза, Элизабет проговорила:
– Я знаю, я знаю, чего ты хочешь. Я все знаю.
Задыхаясь от возбуждения, о котором кричал каждый мускул и нерв его тела, и бесконечно желая женщину, нежная плоть которой могла подарить ему столько блаженства, Вест хрипло прошептал:
– Тогда дай мне себя… Ляг…
– Я могу и так… дать тебе все, что ты хочешь.
– Как же ты можешь… – прервал ее Вест и, пошевелив пальцем внутри ее влажного лона, еле выговорил: – Я хочу… Дай мне себя…
Элизабет осторожно освободилась от его дерзкого пальца.
– Не сейчас, дорогой. Сначала я возьму тебя ртом.
– О нет, дитя мое, – покачал головой Вест. – Ты не можешь…
Элизабет медленно опустилась на колени.
Отказываясь подчиниться приказу Элизабет, Вест попытался поднять ее на ноги. Однако Элизабет решительно не соглашалась и, прижавшись щекой к его возбужденной плоти, проговорила:
– Я возьму тебя ртом. Я буду целовать тебя до тех пор, пока ты не испытаешь блаженства.
– О Боже, Элизабет… – проговорил Вест, кладя руку ей на голову. – Не надо, дорогая моя… Не делай этого…
Вест замолчал, он прислонился спиной к каменной стене и замер, когда Элизабет прошептала:
– Нет, дорогой. Я сделаю это…
Она обхватила мощные ноги Веста и прижалась лицом к его животу. Голова Элизабет опускалась все ниже и ниже, остановить ее он был не в силах. Нащупав языком пупок, она двинулась дальше, осыпая поцелуями его разгоряченное тело. Наконец губы коснулись его члена, Вест вздрогнул и уперся ладонями в каменную стену. Элизабет уверенно обхватила рукой его напряженную плоть.
Глядя сверху вниз, Вест напряженно наблюдал за тем, как лицо Элизабет приближалось к его пенису. Когда же ее мягкие губы коснулись его окаменевшей от напряжения плоти, из груди Веста вырвался громкий стон. Элизабет осторожно дотронулась до его члена языком. Пальцы Веста вцепились в ее рыжую гриву.
Элизабет чувствовала ответный трепет его сильного тела. Мощные импульсы, исходившие от напряженной плоти Веста, выдавали его самые сокровенные тайны и убеждали в одном: до тех пор, пока ее губы будут ласкать его, он будет принадлежать ей, одной лишь ей.
Казалось, Вест погрузился в волшебный сон и смутно представлял себе, где сейчас находится. Словно не было ни шквалов ветра, ни ослепительных вспышек молний, ни грозных раскатов грома.
Глядя на склоненную перед ним красавицу, Вест думал о том, что никогда не видел более восхитительного зрелища. Глаза Элизабет были закрыты. Длинные пушистые ресницы блестели на нежных матовых щеках. Гладкие алые губы упругим кольцом сжимали его плоть. Разметавшиеся рыжие локоны причудливо переплетались с жесткими завитками черных волос, густо покрывавших его живот.
Вест закусил губу, чтобы причиненной себе болью задержать оргазм, к которому подошел слишком близко. Он опустился на колени, горячо поцеловал Элизабет и уложил ее на расстеленную рубашку.
Густой свежий запах дождя наполнил пещеру. Горя от нетерпения, Вест быстро раздвинул ноги Элизабет. Яркая вспышка молнии осветила его лицо.
– Подожди, – сказала Элизабет, упершись руками в его грудь. – Я должна кое-что сказать тебе… – В это время ударил гром, и ей пришлось кричать, чтобы быть услышанной: – Я не убивала того офицера в Шривпорте, Вест.
– Дорогая моя, какое мне дело до него, – глухо прошептал Вест и с силой вошел в нее.
Она почувствовала, как громадная плоть заполняет все ее существо. Забыв обо всем на свете, Элизабет крепко обняла его за шею, страстно желая, чтобы это чудесное соитие продолжалось вечно. Но они были слишком возбуждены. Не прошло и нескольких секунд, как тяжелые волны оргазма поглотили обоих. Шальной ветер грозовой бури, подхватывая стоны любовных восторгов, уносил их далеко-далеко в горы.
Оба знали, что этим дело не кончится.
Они знали, что есть лишь один путь, чтобы победить огонь страсти, сжигавший каждого из них. И теперь, дойдя до крайней точки блаженства и горя желанием кричать от переполнявшего их любовного восторга, они знали, что это еще далеко не все. Страсть захватила их с такой неуемной силой, что останавливаться, пока они не пресытятся друг другом, было нельзя.
Они предавались любовным утехам весь долгий день, пока шла гроза, возбуждаясь вновь и вновь лишь от нежных прикосновений и поцелуев. Они любили друг друга, принимая самые невероятные позы, приводя друг друга то в шок, то в изумление самыми неожиданными приемами. Отдавшись любви, они и не заметили, как кончилась буря.
Ни Вест, ни Элизабет и представления не имели о том, который теперь час и сколько времени они провели в пещере. Они были настолько поглощены любовными утехами и блаженством, которое их жаждущие любви тела спешили дарить и получать, что даже не заметили, как над каньоном засияло яркое солнце.
Вест лежал на спине, двигаясь навстречу Элизабет, – оба были почти на грани очередного экстаза, как вдруг раздался громкий голос Грейди:
– Сынок! Мисси! Вы в порядке? Уже полчаса, как гроза кончилась! Чего вы ждете? Хотите, чтобы Таос помог вам спуститься вниз?
Элизабет с ужасом посмотрела на Веста. Умом она понимала, что надо срочно встать и одеться, но тело ее не двинулось с места. Она знала, что не в состоянии оторваться от Веста, пока…
– Да нет, Грейди! – крикнул Вест, продолжая обнимать Элизабет за талию и удерживая ее на месте. – Мы сейчас! Через десять минут будем внизу. – И Вест вновь принялся двигаться в такт лежавшей на нем Элизабет. – Все о’кэй. Расслабься. У нас уйма времени, малыш, – успокаивал Вест, продолжая управлять ее бедрами.
Снизу из каньона до них доносились громкие голоса. Мужчины подсчитывали потерянных лошадей и поклажу, унесенную потоком воды.
Не обращая внимания на суету внизу, Вест прошептал:
– Так… так, дитя мое. Прекрасно. Вот… Хорошо. Давай кончать, милая…
– Вест, Вест, – едва дыша, проговорила Элизабет. Он обхватил ее затылок, притянул к себе и впился в ее губы. Они целовались до тех пор, пока не отхлынула последняя волна оргазма.
Еще минуту они лежали не шелохнувшись, а потом, едва держась на ногах, начали одеваться, поспешно натягивая на себя одежду. Через три минуты они уже спускались вниз.
Обеспокоенный, Эдмунд подошел к Элизабет, обнял ее за плечи и, взглянув на Веста, спросил:
– С тобой все в порядке, дорогая? Вест позаботился о тебе? Ты не ушиблась?
– Не беспокойся, – ответила Элизабет, стараясь не смотреть на Эдмунда. – Все прекрасно.
Глава 41
Над Гваделупой сгущались сумерки. Караван медленно спускался к восточному подножию горы, минуя последние на их пути крутые обрывы. Солнце исчезло за вершинами гор, темнота быстро поглотила представшую их взорам пустыню.
Спустившись вниз, экспедиция расположилась на окаймленном лесом пятачке у подножия горы. С предгорных вершин сбегал небольшой чистый ручей. Разбиваясь о множество валунов внизу, он превращался в поросшую травой заводь.
После пережитого в каньоне мексиканцы чувствовали себя подавленно. Грейди пытался их утешить, подчеркивая, что, несмотря на потерю времени, лошадей и груза, все обстоит более или менее благополучно. Главное, что в этом бешеном потопе никто не погиб. Даже крестьянин, которого смыло потоком воды и несло по течению целых две мили, сумел-таки спастись, уцепившись за куст. Когда его обнаружили, он был изрядно поцарапан и напуган.
Лошади остались целы, но ослы почти все погибли, так как этим навьюченным тяжелым грузом животным было не под силу справиться со стихией. Они лишились медикаментов и продовольствия, но главной потерей было оружие. Остались лишь «кольт», который Грейди носил у себя на поясе, и «винчестер», который Большой Индеец в последний момент успел отцепить от седла.
За ужином говорили только о пережитой буре и понесенных потерях. Элизабет смутилась, когда Грейди сказал, что гроза началась около часа дня и продолжалась ровно до половины шестого. Это значило, что они с Вестом провели в пещере четыре с половиной часа, занимаясь любовью.
Однако Элизабет знала, что это еще не конец.
Взглянув сквозь пламя костра на Веста, Элизабет заметила, что он пристально смотрит на нее. Она спокойно перевела взгляд в сторону и посмотрела на Эдмунда. Встретив его озабоченный вопрошающий взгляд, она смутилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37