Шемиз сидела на обтянутой парчой кушетке под распахнутым окном, одетая в коротенькую майку из сливово-красного стрейч-бархата с эластичной горловиной и кружевной отделкой. Также на ней были трусики-бикини того же цвета с завязками на бедрах.
- Шемиз, - произнес я. Я попытался сосредоточиться, но в голове неотвязно крутилась мысль о том, что вчера я сумел оказаться выше. Через комнату протрусила собака. За окном виднелся обычный французский парк с дугами мощеных дорожек. В голубом небе не было ни одного облачка.
Шемиз смотрела куда-то в сторону. Я сел рядом с ней, но неподвижность тяготила меня. Я уже собирался встать, когда мне послышался слабый голосок, взывающий о помощи. Опустив глаза, я увидел на плинтусе трещину. Сквозь нее не пролезла бы даже моя рука, но я смог протиснуться по-пластунски, выставив плечо вперед.
И вновь очутился в бетонном коридоре с досками у стены. Девушка в красной кепке заорала на меня:
- Из-за тебя я чуть не погибла!
- Глюки? - спросил я.
- Как ты меня назвал?
- Не Шемиз? - произнес я наудачу. Она сидела на поленнице, одетая в свою МЕРЛИН СИСТЕМС футболку и белые хлопчатобумажные трусики с большими выемками на бедрах.
- Ты назвал меня как-то иначе.
- Глюки.
- Глюкки. А неплохое имя, - глаза у нее были серые. - Но учти - больше не зевать. Нам придется ползти по мышиным норам, не через двери, а то опять встретишься сам с собой.
- Значит, я вправду увидел себя?
- И система грохнулась. А я по твоей вине чуть не погибла.
- Если система грохнется, ты умрешь?
- Думаю, да. К счастью, я себя сохранила. Потеряла только капельку памяти. Еще одну каплю памяти.
- Ах вот оно что! - сказал я.
- Ладно, поскакали. Я могу провести тебя в Верхний зал, - заявила она.
Я попытался напустить на себя невозмутимый вид.
- Я думал, это я должен тебя туда провести.
- Невелика разница. Я знаю дорогу через мышиные норы. Смотри на меня или на кепку. Пошли. Клайд скоро выпустит кота.
- Кота? Я видел собаку.
- О, черт! Выходим немедленно, - и она зашвырнула свою красную кепку куда-то мне за спину. В месте падения кепки бетонный пол расколола широкая трещина. Я лег и кое-как протиснулся через нее по-пластунски, выставив плечо вперед.
И оказался в светлой комнате с окном во всю стену. Шкафы и диван были уставлены горшками с цветами - присесть негде. Глюкки стояла у окна, одетая в лифчик светло-персикового цвета с узкими бретельками регулируемой длины и глубоким декольте и трусики-бикини того же цвета, полностью закрытые сзади. Разумеется, она была в красной кепке.
Я встал рядом с ней у окна. Ожидал увидеть верхушки деревьев, но за окном были лишь облака - и те далеко-далеко внизу. Я в жизни так высоко не забирался.
- Этот кот-собака, которого ты видел, - отладчик системы, - сказала она. Вынюхивает мышиные норы. Если найдет меня - каюк.
Мне понравилось, как застежка лифчика врезается в ее спину.
- Ничего, если я буду называть тебя Глюкки?
- Я уже сказала, что это неплохое имя, - ответила она. - Тем более, что своего я не помню.
- Не помнишь своего имени?!
- Когда система грохнулась, я потеряла энную часть памяти, - сказала она, почти всхлипнув. - Это еще не считая того раза, когда Клайд меня убил.
- Кто этот Клайд? И кто ты сама такая, кстати?
- Ты слишком любишь задавать вопросы, - отрезала она. - Я Глюкки. И точка. Дева, заточенная в темнице. Твоя фантазия. Так что пошли. Трепаться можно и на ходу. Она швырнула красную кепку в стену. Я обнаружил кепку в углу, где под отставшими обоями оказалась трещина шириной с кончик моего мизинца. Пришлось поднатужиться, но я пролез бочком. И оказался в спальне с эркером. Глюкки...
- Ничего, если я буду называть тебя Глюкки?
- Я же сказала. - Глюкки стояла у окна, одетая в жемчужно-белый узкий лифчик из жаккардового атласа, отделанный по чашечкам рюшками, и трусики-бикини, задняя часть которых представляла собой эластичную ленточку, акцентированную крохотным бантиком. Разумеется, она была в красной кепке.
- Здесь, в ТДВ, Клайд меня найдет. Рано или поздно. Тем более, что сейчас они заподозрили глюки. У меня одно спасение - Верхний зал. Через его порты я могу перекачаться в другие системы.
- Какие другие системы?
- В "Арктику", в "Амазонку", во все приключения, которые они добавят потом. Наверху переплетаются между собой все фрэнчайзы. Это будет что-то вроде жизни. Жизнь после Клайда.
- Кто же этот?..
- Черт!
Зазвонил телефон. Глюкки взяла трубку и передала ее мне. Трубка была фарфоровая с медным ободком, как шикарный унитаз. Я не успел произнести даже: "Алло!", а мой взгляд уже уперся в протечки на потолке зала Ожидания.
- Вас приглашают в отдел работы с клиентами, - процедил служитель. Я впервые обратил внимание на имя, вышитое на кармане его белого халата. КЛАЙД.
- По-прежнему складывается впечатление, что вы оказываетесь в комнатах, куда никак не могли попасть, - сказала доктор Сиснерос. - Прыгаете по кодовым цепям, которые никак не связаны между собой. Движетесь по несанкционированным магистралям. - Судя по маленькой горке костей на краю ее гроссбуха, доктор Сиснерос недавно обедала прямо за рабочим столом. - Вы абсолютно уверены, что не заметили ничего необычного? Надо подбросить ей хоть толику. Я рассказал ей о собаке.
- А-а. Это кот Клайда. Отладчик системы. Он конфигурировал его в виде собаки. Думает, это смешно.
Иногда самое умное, что ты можешь сделать - выставить себя круглым идиотом.
- Какие, собственно, глюки вы ищете? - спросил я.
Доктор Сиснерос развернула свой монитор экраном ко мне. Нажала на клавишу - и появилась неподвижная картинка. Я ничуть не удивился, увидев Глюкки в майке с надписью МЕРЛИН СИСТЕМС и, разумеется, в красной кепке. Мешковатые джинсы дополняли ее наряд. На носу красовались очки.
- В начале года обнаружилось, что одна наша программистка вносит нелегальные изменения в фирменный софт, что, как вам известно, является преступлением. Мы были вынуждены позвонить в БАТФ. Но до суда ее освободили под залог. Воспользовавшись этим, она нелегально вошла в систему.
- В качестве клиента? - спросил я.
- В качестве злонамеренного взломщика. Вероятно, она даже замышляла саботаж. Возможно, она имела при себе ресет-редактор. Возможно, она оставила в системе циклы или подпрограммы, призванные ее дестабилизировать или вообще сделать опасной для людей. Неисполнимые операции, несанкционированные магистрали.
- Что-то не пойму, причем тут я, - пробубнил я. Мамуля всегда твердила, что врать я умею бесподобно. Кому-кому, а мамуле можно верить.
- Вам угрожает опасность, - пояснила доктор Сиснерос. - Одна из этих несанкционированных магистралей может завести вас в Верхний зал. А в Верхнем зале на данный момент выход не работает. Туда можно только войти. Вероятно, вы заметили, что "Дворец Виктории" - система с односторонним движением, из нижних залов в верхние. Типа Вселенной. Идешь, идешь, идешь, пока не наткнешься на место, где возможен выход.
- Звонит телефон, - догадался я.
- Да, - подтвердила доктор Сиснерос. - Это Клайд придумал. Прелестная деталь, верно? Но мы еще не установили в Верхнем зале выход или, как вы выражаетесь, телефон.
- А двери там разве нет?
- Дверь-вход есть. Двери-выхода нет. Куда она должна была бы выводить, по-вашему? Верхний зал находится на вершине кодовой цепи. Клиент окажется в ловушке. Возможно, навечно.
- И чего же вы хотите от меня?
- Будьте начеку. Программисты - весьма самовлюбленные люди. Они любят оставлять где попало свои инициалы. Улики. Если увидите что-то странное - ее портрет, какую-нибудь безделушку - попытайтесь запомнить комнату. Это поможет нам локализовать повреждения.
- Что-нибудь типа красной кепки.
- Правильно.
- Или ее самой.
Доктор Сиснерос покачала головой:
- Это будет лишь копия. Она мертва. Она покончила самоубийством, прежде чем мы успели вновь взять ее под стражу.
- Ронда оставила на твоем автоответчике еще одно послание, - сообщила мамуля, когда я вернулся домой.
- Барбара-Энн, - поправил я.
- Невелика разница. Сказала, что привезет твои вещи сюда и свалит прямо на газоне. Сказала, что Джерри-Льюису...
- Джерри-Ли, мамуля.
- Без разницы. Этому ее новому парню нужна твоя прежняя комната. По-видимому, они тоже не спят вместе.
- Мамуля! - возмутился я.
- Сказала, если ты не приедешь за вещами, она их выбросит.
- Я бы предпочел, чтобы ты не слушала послания с моего автоответчика, сказал я. - Зачем нам тогда второй?
- Тут я бессильна. Твой автоответчик срабатывает на мой голос.
- Только потому, что ты под меня подделываешься.
- Мне и подделываться не надо, - процедила мамуля. - Как прошел твой день? Сколько эскимо добыли на охоте?
- Очень остроумно, - сказал я. - Нет, мы добыли уйму тюленей. Мы забиваем старых тюленей, которые уже принесли потомство и заедают век молодым.
Я красноречиво уставился на нее, но встретил скептический взгляд.
На следующее утро я вошел в зал Ожидания первым. - Ну как, разобрались вы с Бонни? - спросил служитель.
- С Бонни?
- Не дергайтесь, - он начал лепить мне на лоб маленькие штуковины. Ложитесь. - И я точно пробудился от сна. Я находился в библиотеке с арочным окном-витражом, за котором виднелись далекие холмы. Шемиз, сняв с полки книгу, листала страницы. Она была одета в комбинацию из тончайшего черного муслина, отделанную аппликациями из бархата, с узкими бретельками, глубоко декольтированными чашечками и закрытой спинкой, выкроенной из цельного куска трикотажных кружев. Я отлично видел, что все страницы в книге были чистыми.
- Шемиз, - произнес я. Мне хотелось извиниться за то, что я не уделяю ей внимания. Мне нравилось, как впиваются в ее тело чашечки, когда она наклоняется, но я должен был найти Глюкки. Я должен был предупредить ее об охоте, устроенной Клайдом и доктором Сиснерос.
Я стал осматривать плинтусы в поисках мышиных нор, пока не обнаружил кривую планку, а за ней - трещину. В эту дырку едва можно было просунуть руку, но мне удалось проползти по-пластунски, выставив вперед плечо.
Я вновь оказался в бетонном коридоре.
Глюкки стояла у штабеля досок, одетая в свою футболку МЕРЛИН СИСТЕМС и белые хлопчатобумажные трусики-бикини в французском стиле, отороченные кружевными рюшками. Разумеется, она была в красной кепке. И в очках!
- Что это за фигня с очками? - спросила она меня и попыталась их снять, но очки не поддавались.
- Они знают о тебе, - пояснил я. - Показали мне твою фотографию. В очках.
- Еще бы им не знать! Уж Клайд да не знает, черт его задери.
- Я хочу сказать: они знают, что ты здесь. Правда, думают, что ты умерла.
- Ну, я вправду умерла, но здесь надолго не задержусь. Конечно, в том случае, если мы попадем в Верхний зал. Стащив с головы свою красную кепку, она зашвырнула ее в дальний конец коридора.
Кепка упала у трещины в бетоне, где стена смыкалась с полом. Через эту щель не пробралась бы и мышь, но я все-таки протиснулся: сначала просунул кончики пальцев, потом одно плечо, затем другое. Я оказался в оранжерее с огромными эркерами, за которыми виднелись высоко стоящие, озаренные солнцем облака, похожие на разрушенные замки. Глюкки...
- Ничего, если я буду звать тебя Глюкки?
- Черт подери, я же сказала: пожалуйста, - Глюкки стояла у окна, одетая в белый муслиновый лифчик с чашечками, отделанными вышивкой "ришелье", и трусики из той же материи с кружевными вставками спереди и с боков. Разумеется, она была в красной кепке. И в очках.
- Я очень хочу помочь, - сказал я. - Но этот Верхний зал, похоже, опасное местечко.
- Опасное? Кто сказал?
- Служба работы с клиентами.
- Сиснерос? Вот дрянь!
- Я так не считаю. Она говорит, что если я войду в Верхний зал, то уже не выйду. Как из "Тараканьего Мотеля". Там нет телефона.
- Х-м-м-м, - Глюкки пристально уставилась на меня. Ее серые глаза глядели встревоженно. - Я об этом не подумала. Пойдем повыше, чтобы можно было поговорить. Она швырнула красную кепку, и та опустилась около крохотной клинообразной дырки, через которую я еле прополз по-пластунски, выставив вперед плечо. И оказался в темной комнате с плотными шторами, без мебели, если не считать персидского ковра на полу. Глюкки...
- Ничего, если я буду называть тебя Глюкки?
- Перестань, а? Почему от "Эн-О" люди так тупеют?
- Ума не приложу, - проговорил я.
Глюкки сидела на полу, одетая в белый лифчик из синтетического атласа, окаймленный расшитой тесьмой, и крохотные трусики-бикини из той же материи.
- На самом деле меня зовут не Глюкки, - произнесла она. - То ли Элеонор, то ли Кэтрин - я забыла. Когда тебя убивают, такие вещи как-то улетучиваются из памяти.
- Они сказали, это было самоубийство.
- Ага. Самоубийство при помощи молотка! - Мне понравился ее смех. Мне понравилось, как врезались в ее тело тесемки бикини. Они были миниатюрными копиями витых шнуров, которые можно встретить в театре. - Меня арестовали - в этом Бонни не соврала. Я составляла нелегальные подпрограммы, мышиные норы, для передвижения по ТДВ. Это тоже правда. Только об одном она умолчала - мы с Клайдом были соучастниками. Ну да откуда ей знать, этой мерзавке? Я прогрызла мышиные норы, закопала их в основной кодовой цепи, чтобы мы с Клайдом потом могли ходить во дворец сами. Клайд был дизайнером дворца, но мышиные норы поручил мне. Вот только я не знала, что он уже завел шашни с Сиснерос.
- Что такое "шашни"?
Глюкки пояснила свое определение вульгарным жестом. Я отвел глаза.
- Сиснерос владеет 55 процентами акций. Что, понятно, сделало ее неотразимой в глазах бедного Клайда. Чуть ли не год они играли в Бонни и Клайда у меня за спиной, пока я работала, не разгибая спины. Короче, когда ТДВ принимали в "Пути вглубь", какой-то проверяльщик заметил мышиные норы - я их не особенно старалась спрятать - и сказал Сиснерос, а та сделала выговор Клайду, но он прикинулся шокированным и возмущенным. Он меня подставил. Как только меня выпустили под залог, я пришла за своим барахлом...
- Барахлом?
- Подпрограммами, фирменными макросами, графикой... Я хотела все убрать. И, может быть, устроить небольшой тарарамчик. Я взяла с собой ресет-редактор, чтобы переписывать код, не выходя из системы. Но Клайд заподозрил неладное. И убил меня.
- Маленьким молоточком.
- Соображаешь. Просто выдвинул ящик и - бэмс по переносице. Но Клайд не знал, что я могу себя сохранить. Я всегда хожу на маленьком макросе автосохранения, который написала еще в колледже, так что потеряла всего минут десять, не больше, и чуть-чуть памяти. И свою жизнь, разумеется. Я ушла в мышиные норы, но кто хочет жить, как крыса? И я стала ждать своего принца, который отведет меня в Верхний зал.
- Принца?
- Контур речи.
- Фигура речи, - поправил я.
- Без разницы. Короче, чего Сиснерос не знает - и Клайд тоже, - что Верхний зал связан интерфейсами с другими сферами "Пути вглубь" - Арктической и Амазонской. Я смогу выбраться из дворца. И с каждым добавочным модулем моя вселенная будет расти. Если я не стану лезть на рожон, то смогу прожить хоть вечность. Ты разве еще не заметил, что в "Эн-О" смерти нет?
Она встала. Сняла кепку и швырнула в стену. Кепка упала у маленькой щели под плинтусом. Отверстие было узким, но я умудрился проползти, выставив вперед плечо. Я оказался в комнате с каменными стенами, крохотным окошком-амбразурой и складным стулом. Глюкки...
- Ничего, если я буду называть тебя Глюкки?
- Слушай, ты мне надоел. Иди сюда.
Глюкки была одета в черный кружевной лифчик с глубоко вырезанными чашечками и широко расставленными бретелями, а также черные кружевные ажурные трусики в том же стиле, украшенные бантиками по бокам. И, разумеется, она была в красной кепке. И в очках. Она потеснилась, чтобы я смог встать рядом с нею на стул и выглянуть в амбразуру. Я удостоверился воочию, что Земля круглая: я увидел изгибающуюся линию горизонта. Я почти ощутил своим бедром изгиб бедра Глюкки, хоть и понимал, что последнее - лишь моя фантазия. В "Эн-О" что ни возьми - все фантазия.
- До Верхнего зала уже недалеко, - сообщила она. - Гляди, как высоко ты меня уже вывел. Но в одном Сиснерос права.
- В чем же?
- Не води меня в Верхний зал. Застрянешь. Оттуда обратной дороги нет.
- А ты?
Мне нравились маленькие бантики на ее трусиках.
- Я уже застряла. Мне некуда возвращаться - я теперь без тела. А этой оболочкой я, вероятно, обязана тебе, - она заглянула через очки за пазуху своего лифчика, под резинку трусов. - И потому, полагаю, я все еще в очках.
- Я охотно помог бы тебе попасть в Верхний зал, - сказал я. - Но почему ты не можешь сама туда добраться?
- Мне позволено лишь спускаться - но не подниматься, - пояснила Глюкки. Я ведь мертва, помнишь? Будь у меня ресет-редактор... Черт! - Зазвонил телефон. Мы даже не заметили, что он есть в комнате. - Тебя, - сказала она, передавая мне трубку. Не успев сказать: "Алло!", я уже уперся взглядом в протечки на потолке зала Ожидания. Послышался скрип ботинок. Служитель помог мне выбраться из ящика.
1 2 3