А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Алексеев Сергей Трофимович

Покаяние пророков


 

Здесь выложена электронная книга Покаяние пророков автора по имени Алексеев Сергей Трофимович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Алексеев Сергей Трофимович - Покаяние пророков.

Размер архива с книгой Покаяние пророков равняется 270.42 KB

Покаяние пророков - Алексеев Сергей Трофимович => скачать бесплатную электронную книгу




OCR Sergius — s_sergius@pisem.net
«А471 Алексеев С.Т. Покаяние пророков»: ОЛМА-ПРЕСС; М.; 2002
ISBN 5-224-03926-6
Аннотация
Новый роман известного писателя, как и предыдущие его книги, поднимает острые проблемы истории России и ее сегодняшнего дня. Главная героиня — боярышня Вавила, наследница древнего рода Углицких, четыреста лет обитающего в таежном поселке староверов на загадочной Соляной Тропе. Девушка становится разменной картой в амбициозных играх различных политических и олигархических движении, задавшихся целью захватить власть в стране, посадив на престол Вавилу, как наследницу Рюриковичей.
Сергей Алексеев
Покаяние пророков
1. Странница
В начале марта завьюжило так, что деревня утонула по окна, а с подветренной стороны сугробы и вовсе сомкнулись со снегом на крышах, зато кромка увала облысела до желтой стерни, будто первая проталина появилась.
Ночью, вроде бы, ослабнет буран, и под светом дрожащего фонаря на столбе видно лишь, как поземку несет, но на восходе ветер словно с цепи сорвется и так разбежится по косогорам, так всколыхнет сыпучие воздушные барханы — белого света не видать. Зимой жителей в Холомницах было всего четверо на двадцать дворов: сам Космач, старики Почтари и Кондрат Иванович Гор, обрусевший немец по прозвищу Комендант.
Так вот, на четвертый день пурги, пробившись с другого конца деревни, Кондрат Иванович с радостью заявил, что за свои шестьдесят с лишним лет подобной метели не помнит и что разлад в природе происходит от запуска ракет, которые дырявят небо, то есть озоновый слой атмосферы. Обычно Космач начинал оспаривать подобные заявления, и тогда начиналась долгая и нудная дискуссия, ибо старый служака никогда не сдавался и выворачивался из любого положения, крыл цитатами, на ходу сочиняя за великих философов, астрономов и физиков. Пойди потом поищи, откуда он что взял.
Комендант долгие годы служил на Кубе — то ли в разведке, то ли в личной охране Фиделя Кастро, а может, просто был великий выдумщик, ибо Космач иногда шалел от его рассказов о тайных террористических операциях американцев против Острова свободы, которые Кондрат Иванович с блеском предотвращал. О его боевом прошлом на самом деле никто ничего толком не знал, но доподлинно было известно, что поселился он в Холомницах вынужденно, как и большинство здешних жителей, однако тщательно это скрывал. Овдовел он рано и на старости лет стал никому не нужен, трое его сыновей и дочь еще лет семь назад вспомнили свое происхождение и один за другим уехали в Германию, за лучшей долей. Ко всему прочему, распродали не только свои квартиры, но и отцовскую, будто бы по его просьбе купив взамен избу в глухой деревеньке Холомницы. А это сто семьдесят километров от областного центра.
Однако, несмотря на свое положение, Комендант хорохорился, был самым бойким и активным даже в летнюю пору, когда деревня заселялась дачниками. С осени все разъезжались по зимним квартирам, и Кондрат Иванович начинал сильно тосковать без общения, приходил к Космачу раза два-три за день и иногда становился надоедливым, особенно если затевал какой-нибудь бесполезный спор.
За эти метельные дни Космач даже соскучился по нему, ничего оспаривать не хотел, да и Комендант вел себя странно, больше молчал, ерзал и часто выглядывал в окно.
— Может, на руках потягаемся? — внезапно предложил он. — Что-то я подзабыл, кто кого в последний раз уложил?
До приезда Космача в Холомницы на руках здесь никто не боролся, и все началось с того, что он однажды принял предложение Кондрата Ивановича и легко его завалил, не подозревая, как сильно ущемил больное самолюбие. Обиженный, он несколько дней не приходил, а потом привел Почтаря, невысокого, квадратного и рукастого старика на подогнутых кривых ногах. Схватка длилась минут пять, уже и мышцы начали деревенеть, но дед Лука, несмотря на возраст, стоял, как молодой боец. Согнуть его руку удалось лишь после нескольких тактических приемов, заставивших сильного и неопытного соперника расслабиться.
С той поры в конце каждого дачного сезона Комендант начал организовывать соревнование. Летом народ здесь отдыхал в основном не болезненный, бОльшую часть жизни хорошо питавшийся и не чуравшийся спорта по служебному долгу и образу жизни, — бывшие советские и партийные работники, уволенные директора предприятий, два бывших прокурора, один отставной начальник паспортной службы и даже не доработавший до пенсии председатель облисполкома. Когда-то у всей этой номенклатуры были казенные дачи, отнятые во время борьбы с привилегиями, а скоро все они вовсе остались без работы и, выброшенные из жизни, как-то разом и густо заселили Холомницы, раскупив дома в опустевшей деревне по бросовым ценам. Многие по два — три года жили здесь безвыездно, то ли отдыхали, то ли скрывались, пока каждый не нашел себе новое, пусть и не такое престижное место. На лето деревня заполнялась под завязку, однако каждый существовал сам по себе: сблизиться и жить компанией, как это часто бывает на дачах, не позволяло то ли безвозвратно ушедшее положение в прошлом, то ли стыдливость в настоящем. Поединок на руках был, пожалуй, единственным развлечением и общественным действом в деревне: все остальное время всяк по себе ковырялся на своих грядках.
Тягаться на руках у Космача настроения не было, и Комендант, так и не дождавшись поединка, начал развивать запретную тему.
— Как ты живешь? Не пойму… Молодой здоровый мужчина, бороду побрить, так вообще!.. Кандидат наук, умный, развитый, а как монах, честное слово. Хоть бы в город съездил!
Раньше он впрямую никогда не касался подобных вопросов и порой даже подчеркивал свое полное равнодушие к личной жизни не совсем обычного соседа. В дачных деревнях было не принято лезть в душу, что Космача вполне устраивало.
— Мне и здесь хорошо, — уклонился он. — Смотри, дороги замело, полное ощущение необитаемого острова. По крайней мере до весны.
Должно быть, на откровенность Комендант и не рассчитывал, тотчас скомкал разговор:
— Да уж, замело так замело… Хлеба на день осталось. На сухарях придется сидеть…
Космач ничего не ответил, и гость, так и не дождавшись ни научной беседы, ни предложения потягаться на руках, ни, на худой случай, рюмки самогона, вроде бы засобирался домой.
Но прежде чем пойти, сделал еще один народный вывод: мол, нескончаемый этот ветер оттого, что где-то умирает колдун или великий грешник, и буря не уляжется до тех пор, пока не отлетит его зловредная душа.
— А она долго не отлетит, это я говорю, — добавил Кондрат Иванович. — Так что буран еще дня два-три будет. Ты же заметил, что я скажу, все сбывается?
— Не заметил, — отозвался Космач.
— Как? Помнишь, зимой, когда рыбачили у мельницы? Я же сказал, не лезь на кромку, провалишься! И ты провалился!
— Да у тебя просто язык шерстяной!
— Ну вот посмотришь!
И уж до порога дошел, за дверную ручку взялся, однако решительно вернулся назад, сел на табурет к печному зеву.
— Ты хоть понимаешь, зачем я приходил? Зачем в такую бурю с другого конца к тебе шел?
— Чувствую, сказать что-то хочешь, — предположил Космач. — И никак не можешь.
— Хочу. Давно собирался. А вот посидел в заточении четверо суток и решился.
Он достал из внутреннего кармана алюминиевый пенал из-под дорогой сигары, но вытряхнул короткий окурок дешевой, кое-как припалил спичкой черный конец: курил он редко, скорее всего, для антуража, дым пускал, однако сейчас сделал несколько глубоких затяжек и вытер слезы.
Сам все время учил, что настоящие сигары в затяг не курят.
— Когда ты сюда перебрался… месяца через два… Ко мне человек пришел. Сам понимаешь, откуда… Сначала поинтересовался твоей персоной, как да что, а потом предложил присматривать за тобой. Войти в доверие, отслеживать, кто приходит, что приносит или уносит. Построить отношения таким образом, чтоб ты мне ключ оставлял, когда уезжаешь куда. Печь протопить, коня обрядить… Ну и досмотр сделать в избе. Человека этого интересовал антиквариат. Золото, серебро, камни драгоценные, старинные книги и документы. Если что найду, должен был сразу же сообщить. Телефон-то мне поставили будто бы как ветерану, а на самом деле для оперативных целей.
— Ну и ты, естественно, отказался?
— Я бы мог отказаться, безусловно. Да они бы в покое меня не оставили. Не мне, так детям навредят. Подбросят какую-нибудь дезинформацию властям, мол, связаны с российской разведкой, испортят и карьеру, и жизнь… Я же для них — свой, а со своими они жестко обходятся. На пенсии ты, нет — значения не имеет. Вот в нашей деревне все бывшие, и секретари райкомов, и прокуроры. Даже ты вот историк бывший, верно? А я нет, потому что в нашей службе всегда ты настоящий.
— То есть и сейчас на службе?
— Да это сложный вопрос. Ведь каждый человек хозяин своей судьбы. Так ведь нас учили? Я вот захотел уйти, а другие не хотят, кое-какие денежки получают. Старикам все помощь. Мне надоело, знаешь, так засвербило… Буду сам собой.
— Что же ты согласился?
— Знаешь, подумал, меня не завербуют — другого найдут, из дачников, например, дилетанта какого-нибудь. Они дураки и от этого борзые…
Космач пожал плечами, спросил невозмутимо:
— А с чего вдруг такая откровенность? Ты что, Кондрат Иванович, умирать собрался?
— Да нет пока. — Сподвижник Фиделя снова распалил сигару. — Ты не думай, я ни одного сигнала не послал. Хотя видел, и люди к тебе приходили, так сказать, в конспиративном порядке. Подходящие объекты, кержачки бородатые, и что-то приносили… Антиквариат у тебя находил и грамоты старинные. Это еще в самом начале, когда произвел первый досмотр. И должен заметить, Николаич, тайники ты делать не умеешь. Я сразу увидел: верхний косяк на дверях горницы вынимается. Пальчиком постучал — пустота есть, а ведь в нем паз не долбят. Снял, а там свежая долбежка и два свитка… Хорошо, что ты потом новый тайник сделал. Уже почти профессионально. Только когда пробку из бревна вынимаешь, следи за руками, чтоб чистые были. А то устал я грязь оттирать.
Космач впервые почувствовал беспокойство, но не связанное с откровениями старика: сквозь гул метели явственно донеслось ржание коня в стойле. С чего бы это вдруг? Накормлен, а поить еще рановато…
— Первый досмотр делал, когда ты в Москву ездил, с диссертацией, — невозмутимо продолжал Комендант. — Потому что мне позвонили. Проверку устроили, достоверную ли я информацию даю. Уже знали, что ты улетел, сюда собирались… Я свитки эти убрал, а их трое приехало, ночью с задов зашли и до утра всю избу твою обследовали. Меня на улице оставили, чтоб не впускал посторонних. Но я все видел… В основном бумаги смотрели, записи фотографировали… Уехали, я назад вложил. Знаешь, читать пробовал — ничего не разобрал. Язык какой-то… Вроде бы арабский, но не читается. Ни справа налево, ни слева направо… Что там было-то?
— Послания сонорецких старцев, — отозвался Космач, прислушиваясь к звукам на улице. — На русском языке, только написано арамейским письмом, справа налево.
— Ага, понятно! Шифровка… Откуда они, старцы эти?
— На Сон-реке живут.
Комендант открыл было рот, чтобы спросить, где такая река, однако спохватился — вероятно, сообразил, что любопытство неуместно, когда в грехах каешься. Помялся немного, вздохнул.
— Они потом интерес к тебе потеряли. Так, изредка позванивали, мол, как живет наш подопечный, не собирается ли куда… Думал, закончили разработку и забыли. Время-то суетливое, каждый день перемены. А года три назад, когда к тебе один кержак приходил… Маленький такой и борода по пояс. Клестианом Алфеичем зовут. Опять звонок, дескать, к Космачу гость идет, и описывают, какой. К тому времени он ушел от тебя, неверная информация, запоздали… Так я и доложил соответственно. Вот тут они крыльями захлопали! Через два часа своего человека прислали. Помнишь, контролер ходил, счетчики проверял?.. А сегодня опять звонок: нет ли гостей у тебя? Оказывается, до сих пор тебя пасут. Так что если со мной что случится, знай: ты под наблюдением.
— А что с тобой может случиться?
— Да мало ли… Все-таки седьмой десяток, сердце ноет. И, может, не от ветра — от перегрузки. Думаю много.
— Надо было сразу сказать, и не мучился бы.
— Нельзя! — отрезал Кондрат Иванович. — Ты человек молодой и в этих премудростях неопытный. Мог случайно и меня сдать, и сам бы вляпался. А я знаю, как проворачивать такие дела, чтоб и волки сыты, и овцы целы. Могу даже научить.
— Не знаю, что и делать, — Космач рассеянно походил по избе, слушая ветер за окнами, — благодарить или выставить, чтоб дорогу забыл.
— Это ты сам решай, — обиделся тот и встал. — Только дурного я тебе ничего не сделал. Напротив…
Не договорил, вдруг ссутулился и нетвердыми пальцами начал застегивать пуговицы — наверное, чего-нибудь другого ждал. Космач молча слушал крик жеребца и ощущал, как беспокойство постепенно перерастает в неясную и необъяснимую тревогу. Однако же, не показывая виду, хладнокровно дождался, когда Комендант упакуется в дождевик, натянутый поверх старой дубленки, после чего распахнул дверь.
— Будь здоров.
И стал смотреть в окно. Согбенный, удрученный старик, даже не попрощавшись, вышел на улицу, как-то по-пингвиньи соскочил с крыльца и побрел по метельным сугробам, увязая иногда по колено.
Космач не испытывал ни разочарования, ни жалости, однако тревожное чувство потянуло из дома: чудилось, будто там, в буранной мгле, кто-то зовет его, кричит и просит помощи. Набросив полушубок, он выбежал на крыльцо — нет, вроде бы все спокойно, если не считать свиста и хлопанья ветра да ржания коня в стойле…
Космач работал объездчиком газопровода, конь был хоть и казенный, но избалованный и оттого наглый, попробуй не напоить или сена не дать, когда захочет. Из вредности не один раз изгрызал в прах не только ясли, но и двери, а вырвавшись на волю, жевал все подряд — от белья на веревке до сетей, развешанных для просушки. Но при этом имел экстерьер чистейшего арабского скакуна, ноги тоненькие, копыта стаканчиком, головка маленькая, нервная, все жилы на виду, а как понесется на воле, смолистые, блестящие грива и хвост переливаются на ветру, искрятся — загляденье. А заседлай и сядь верхом — мерин мерином, в рысь не разгонишь, Космач о его круп две плети истрепал, вдоль газопровода все кусты изломал на вицы, хоть застегай его, голову опустит и бредет, словно каторжник. Говорили, что за один внешний вид он несколько лет работал на племзаводе. но когда выяснилось, что и потомство от него ничуть не лучше, то списали и продали в охрану газопровода. Там же за его неумеренную любовь к кобылицам и бродяжничеству на этой почве несколько раз хотели подкастрировать, однако жеребец невероятным образом чувствовал это и накануне срывался в бега.
И все-таки было одно качество положительное, хотя совсем не конское: вместо цепного пса выпускай во двор, чужого почует раньше собак и к дому близко никого не подпустит.
Возможно, потому и прозвище носил собачье — Жулик.
Зимой дорогу вдоль трубопровода не чистили, приходилось обход делать на лыжах и воевать с лесорубами, которые таскали хлысты на тракторах прямо через нитку и где попало. Так что конь отъел себе задницу (скоро в двери не протолкнуть) и все время рвался на волю, но выводить его для проминки без веревки было опасно, все из-за его стремления к воле: бывало, по неделе приходилось искать, и все бесполезно. Обычно Жулик возвращался сам. когда нагуляется, и из-за своей внешней красоты приносил то чужой недоуздок, то веревку на шее или вовсе дробовой заряд в холке.
И все-таки с ним было хорошо, не так одиноко и есть о ком позаботиться…
Сейчас жеребец трубил во всю глотку и барабанил ногами по деревянному полу: в самом деле пить просил или чуял кого-то?..
— Ты что это, Николаич? — Комендант появился внезапно, словно и не уходил. — Испуганный какой-то… Не заболел ли?
— Нет. От твоего признания отойти не могу.
— Я сказал, как было. Так что не обижайся.
— Так ты где служил, что-то я не пойму? На Кубе или стукачом в КГБ?
— Извини, я служил в военной контрразведке! — позванивающим голосом отчеканил Комендант. — И не нужно меня сравнивать со стукачом.
— Почему же тебя приставили за мной следить?
— Им другого агента сюда посадить трудно. Вот и вспомнили про меня, и здесь разыскали…
— Не ожидал от тебя, Кондрат Иванович…
— Что ты не ожидал? — вдруг задиристо спросил Комендант. — Да если бы ты сюда не переехал, я бы жил спокойно. И никто бы не доставал! Между прочим, я поэтому в деревне поселился. А тебя черти принесли!..
— То есть я еще и виноват?
Комендант ссориться не хотел, но и унижаться тоже.
— Как хочешь! Я с тобой в открытую! А мог бы не говорить, и сроду бы не узнал.
Космач послушал жеребца, поглядел по сторонам — в свете фонаря снежная муть, никакой видимости.
— Почему вдруг позвонили именно сегодня?

Покаяние пророков - Алексеев Сергей Трофимович => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Покаяние пророков автора Алексеев Сергей Трофимович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Покаяние пророков у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Покаяние пророков своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Алексеев Сергей Трофимович - Покаяние пророков.
Если после завершения чтения книги Покаяние пророков вы захотите почитать и другие книги Алексеев Сергей Трофимович, тогда зайдите на страницу писателя Алексеев Сергей Трофимович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Покаяние пророков, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Алексеев Сергей Трофимович, написавшего книгу Покаяние пророков, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Покаяние пророков; Алексеев Сергей Трофимович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн