Ко мне тут на днях ее человек заглядывал, – разоткровенничался он. – Вот…
– Ох, ты и гнида, – выдохнул Трофимов. Теперь он понял тон Боброва. – Значит, решил подставить меня, – с нехорошей усмешкой упрекнул он ничего не понимающего Адама. – Только на что ты рассчитывал?
– Об этом мы уже говорили, – напомнил Жигун. – С Вишневской дело иметь…
– Убирайся! – крикнул Трофимов. – И запомни, – ухватив за ворот перепуганного Адама, неожиданно сильным рывком поддернул к себе. – Если еще раз ты хоть как-то упомянешь мое имя, сдохнешь!
Оттолкнув Жигуна, вернулся к столу.
– Ты это, – шагнув к двери, пробормотал Адам, – не очень-то расходись. Думаешь, не знаю, что ты с Сашкой разговаривал, с Коневым? Вот так-то… А если про это Бобров узнает? Ты понимаешь, что тогда будет? Ведь Яшка…
– Запомни, – угрожающе предупредил Федор Матвеевич. – Вякнешь – убью, понял? А теперь пшел вон, – по-хозяйски повелительно махнул он Рукой. – И не вздумай кого-то из своих щенков на меня науськать. Я с тобой и сам разобраться смогу. Но уступлю это угрозыску. Ты, надеюсь, помнишь, что мне есть чем с мужиками из угро поделиться? – насмешливо спросил он.
Беззвучно, словно выброшенная на берег рыба, открывая рот, Жигун несколько секунд стоял неподвижно. Затем, что-то прошептав, стремительно вышел.
– Какова сволочь, – процедил Трофимов. – Вот, значит, почему Бобров со мной так говорил. Ну что же… – Он блеснул глазами. – Придется кое в чем помочь Вишневской, а заодно и Яшке, – с усмешкой закончил он.
Подойдя к столу, нашел записанный на листке номер телефона. Набрал. Услышав в трубке «Слушаю», торопливо проговорил:
– Мне нужно встретиться с тобой. Я нашел человека, который сообщил Боброву о том, что ты был у меня.
– Еду, – услышал он в ответ. В трубке раздались короткие гудки.
– Отлично!
Положив трубку, Трофимов довольно потер руки.
– Значит, так, – усевшись на заднем сиденье «мерседеса», буркнул Адам. – Ну что же. С тобой мне, конечно, не под силу самому разделаться. Я тебя с Софьей сведу. Вот тогда и поглядим, как запоешь.
Он злорадно улыбнулся.
– Домой, – бросил телохранителю. – Впрочем, – тут же изменил решение, – давай к «Центральной».
– Ясно, – кивнул парень.
– Что тебе ясно? – давая выход раздражению, сердито спросил Жигун.
– Вы говорите про гостиницу, – объяснил телохранитель, – в которой краснодарский остановился.
– Слушай! – заорал Адам Сигизмундович. – Делай, что я скажу! И не строй предположений! Я тебе не за это деньги плачу!
– …Зачем вы мне это рассказали? – с улыбкой спросил Конев.
– А ты не понимаешь? – спросил Трофимов.
– Ну, почему же, – пожал плечами Александр. – Вы хотите нашими руками убрать Жигу – на. Ведь он вполне может выйти на Боброва и по-своему изложить разговор с вами. Кроме того, убит уголовник, который ездил в Курск. Бобров наверняка знает об этом. Но вы зря пытаетесь натравить меня на Жигуна. Бобров знает, что люди Вишневской ищут Стаса. Так что ничего нового Адам Сигизмундович сказать ему не может. Разумеется, обо мне. Что же касается вас… – Он многозначительно замолчал.
– Вот, значит, как, – откинувшись на спинку стула, покачал головой Трофимов. – Но ты забыл кое-что. Вернее, просто не подумал об этом.
Усмехнувшись, Конев внимательно всмотрелся в лицо Федора Матвеевича.
– Если Бобров узнает, – негромко продолжил Трофимов, – то помочь я просто не смогу. Ведь не станет он доверять мне, ежели будет думать, что я имею дело с тобой. Так что…
– Если я правильно понял, – торопливо сказал Александр, – вы согласны…
– Только в том случае, – прервал его Трофимов, – если Жигун будет молчать.
– Лады, – после недолгого раздумья кивнул Конь. – Я переговорю с Софьей…
– Результат я должен знать вечером, – сказал Федор Матвеевич.
– Номер не отвечает, – заглянув в приоткрытую Дверь, негромко сказал худой невысокий мужчина.
– Он уехал прямо передо мной, – вспомнил Жигун. – Интересно, куда? Черт! – Он сплюнул. – Конечно, к Трофимову. Машину!
– …Кощея не нашли, – сказал стоящий перед Трофимовым молодой плечистый мужчина. – На Него и Котова объявлен федеральный розыск.
– А кто третий? – спросил Федор Матвеевич.
– Пока неизвестно. Даже приблизительного описания внешности нет. Лугин и Котов установлены по отпечаткам пальцев. Оба судимы. И поэтому…
– Какого черта они перебили милиционеров? – прервал его вопрос Трофимова.
– Предположений много, – неопределенно ответил плечистый. – Одно из них то, что Кощей, Котов и третий где-то совершили крупное преступление и, когда увидели милиционеров, подумали, что пришли за ними. Но это одно из предположений, – повторил он.
– Ладно, – махнул рукой Трофимов. – Вот что, Козлов, буду с тобой откровенным. Кощей и его приятели мне нужны. Желательно живыми. Так что сообщай мне малейшую новость. В обиде не будешь.
Глаза Козлова алчно блеснули.
– Конечно, – кивнул он. – Но Кощея могут задержать в другой области. Я же говорил, что объявлен федеральный розыск.
– Кощей сейчас перепуган по самое некуда, – усмехнулся Трофимов. – И, скорее всего, будет пробираться в родной город. Если в других областях будет прятаться, то здесь, точно, рисанется. У него еще молочные зубы. И я ему их вырву.
«Ясно, – подумал Козлов. – Значит, то, что кого-то из людей Трофимова поставили на уши, правда. Вот это Кощей, – удивленно помотал он головой. – А когда увидел милиционеров, просто нервы не выдержали. Подумал, что их люди Трофимова нашли».
– Что башкой мотаешь? – недовольно спросил Федор Матвеевич.
– Удивляюсь, – поспешно ответил Козлов, – что вы его так…
– Тебя это не касается, – огрызнулся Федор Матвеевич. – И вообще ты стал слишком много спрашивать. Я тебе деньги плачу не за вопросы.
– А вот наезжаете на меня вы зря, – усмехнулся Козлов. – Я, конечно, понимаю, вы на меня уздечку надели. Малейшее – и хана мне. Но ведь тогда и я молчать не стану. А знаю немало. Так что не надо меня за шестерку держать.
– Вон ты как! – неожиданно засмеялся Федор Матвеевич. – Наложила на тебя отпечаток работа в угро. Почти по фене говоришь. Ладно, – миролюбиво закончил он, – я просто по-стариковски ворчу. Не обращай внимания.
Но глаза Трофимова говорили другое –.в них была ярость.
– Ты это!.. – заорал Жигун. – Не строй из себя крутого! Думаешь, я на тебя управы не найду? Ты у себя в Краснодаре блатной! А здесь пешка! Что тебе говорил Трофимов?
– Ты потише, – спокойно проговорил Конев. – Я только что приехал из Курска. И Трофимова еще не видел. А что он должен мне сказать? – поинтересовался он.
– Ты меня за идиота считаешь?! – снова взорвался Адам. – Я знаю, что ты был у него! Что он тебе сказал?!
– Сдерни, я устал. Приму ванну…
– Щенок! – взвизгнул Жигун. – Сволочь! Да я тебе… – Захрипев, согнулся, упал на колени, пытаясь вдохнуть ставший горячим воздух, потом ткнулся лбом в пол.
Присев перед ним на корточки, Конев с насмешливой улыбкой звучно шлепнул его ладонью по лысине.
– Грубишь, Сигизмундович, – укоризненно покачал он головой, – а в твоем возрасте это очень вредно для здоровья. – Потер уши лежащего лицом вниз Жигуна.
– Адам Сигизмундович, – услышал он за дверью голос. – Вам жена звонит.
– Занят! – громко сказал Александр. Услышав удалявшиеся шаги, усмехнулся. – Эй, – снова звучно хлопнул Жигуна по лысине. – Супруга звонит. Хорош валяться. Сделай глубокий вдох.
– Наконец-то, – зевнул Куница, – смена караула. Может, Матвеич вообще решил завязать с этим делом? – с надеждой спросил он вошедшего в квартиру Грача. – Ведь на хате Кощея мусора сидят. Бедолаги, – насмешливо посочувствовал он, – мы хоть…
– Поэтому вы здесь и сидите, – с усмешкой перебил его Юрий, – чтоб мусора Кощея первым не выхватили.
– Ну да, – возразил рослый рыжеватый парень, – так Кощей и заявился сюда. Он сейчас, наверное, на бабки Трофимова с бабцами по кабакам гулеванит. А мы…
– Надо было сюда тебя, Грач, посадить, – перебил его коренастый мужчина в джинсах. – Ведь ты бабки вез.
– Ты об этом Трофимову скажи, – посоветовал Юрий.
– Что? – удивленно вскинул брови Федор Матвеевич. Выслушав ответ, хмыкнул, покрутил головой. – Это точно?
На этот раз собеседник говорил дольше.
– Отлично, – не смог удержаться Трофимов. – О дальнейшем немедленно сообщай.
Аккуратно положил трубку, довольно потер руки. Затем задумался. Что-то решив, нажал кнопку вызова. В открытую дверь заглянула полная женщина.
– Грача ко мне! – приказал Федор Матвеевич. – Здорово, – прошептал он, – как все получилось. – Облегченно вздохнув, потянулся. – Вот еще бы Лугина прихватить. А вернее, того, кто это придумал. Сволочь!
– Приготовьте машины, – бросив окурок, сказал Вячеслав. – С утра уезжаем, – и вошел в дом, откуда доносилось заунывное поминальное пение.
– Отпел мамашу, – тихо, с усмешкой сказал один из троих парней.
– И сразу сваливает, – приглушенно бросил другой. – Я думал, придется с его братцем схватиться. Тот на него, как на…
– А деваха в рожу с ходу заехала, – со смехом перебил его третий. – Ничего самочка. Я бы ей с удовольствием…
– Тебя бы ее учитель с ходу под плуг бросил, – засмеялся первый.
– Да уж куда там, – самоуверенно возразил третий. – Телок сельский. Здоров, конечно, – вынужденно признал он, – но валенок.
– Ты на него зуб с кладбища имеешь, – вспомнил первый.
– Не надо, Ника, – поглаживая по волосам уткнувшуюся ему в грудь девушку, вздохнул Анатолий. – Ведь слезами не поможешь. Мне тоже плохо.
– Ты что не на поминках? – спросил Маршал Белого.
– Ну их на хрен, – буркнул тот. – Воют, как голодные собаки ночью. А помянуть я помянул. Я чего закатил-то… – перешел он к делу. – Ленка уезжает завтра утром. Спрашивала, когда приеду. Что сказать?
– Сам решай, – ответил Маршал. – Мне сообщишь, когда приедешь. Я в Курске буду, а то мало ли что.
– Думаешь, Бобр может мне лапти сплести? – спросил Алексей.
– Маловероятно, но береженого Бог бережет.
– Лады. Что с ними решил? – Белый кивнул на сидевших у крыльца парней.
– Мы об этом говорили, – напомнил Маршал. – Узнаем, что Бобр предложить хочет, а уж там видно будет.
– Пока смотреть будем, – буркнул Белый, – менты на хвост сядут. Они же мусоров постреляли. Их сейчас, знаешь, как шарят?
– Так в чем дело? – взглянул на него Маршал. – Выводи их из деревни и вали.
– Да не в масть мне это, – поморщился Белый. – Хрен его знает – как можно под ельников мочить.
– Нормально, – с улыбкой кивнул Маршал. – Значит, мне роль палача отводишь?
– У тебя базар, как у пионера, – разозлился Белый. – «Палача», – передразнил он.
– Замяли, – засмеялся Маршал и тут же серьезно добавил: – Если им менты на хвост сядут, хочешь не хочешь, а решать надо будет. В деревне они не светятся. Правда, эта медсестричка все время к Кощею ныряет. Хорошо, ее парень в городе, а то бы заварилась каша. Деревенские Отелло не душат, они на вилы насаживают.
– Ты-то что про деревню знаешь? – ухмыльнулся Белый. – Я вообще не въеду, как они здесь живут. Бабок и то не платят. Бери натурой – масло там, крупа. Но без бабок все равно атас. Не пойму я сельских. Нике вон уже три месяца зарплату не дают. Толик кроликов развел, кур, свиней. Но в навозе копаться… – презрительно махнул рукой он. – По мне, так уж лучше в тюрьме торчать. Хоть знаешь, за что. А так… – не находя слов, махнул рукой.
– Так за чем дело встало? – усмехнулся Маршал. – Вперед. Заедь кому-нибудь в харю, и срок. Соскучился по нарам?
– Ты заколебал своей интеллигентностью, – снова вспылил Белый. – Я же не за то, чтобы в тюрьме сидеть.
– Подожди, – перебил его Маршал, – ты сам знаешь, в тюрьме сидеть вообще невесело. Я в тюрьму не пойду ни на год. А если возьмут, в камере себя угроблю. Сидеть я не буду.
– Так я сразу в это въехал, – согласился Белый. – Ты по-крупному гуляешь. Меньше пятнашки, если не расшмаляют, не получишь. Сейчас, говорят, есть зона, где вместо вышака срок пожизненно тянут. Лучше уж пулю в лоб. Ты прикинь, торчишь без всякого ожидания. Знаешь только, что, когда крякнешь, тебя из зоны вынесут.
– Но это все-таки жизнь, – спокойно сказал Маршал. – Я уверен, они даже смеются иногда. А мертвые, как известно, улыбаться не могут.
– Ну тебя на хрен, – выдохнул Белый, – у тебя на все свой расклад.
– Именно тем и славен человек, – засмеялся Маршал, – что он думать может.
– Короче, я скажу этой шалаве, что нарисуюсь дня через три.
– Невысокого ты мнения о Елене Яковлевне, – хмыкнул Маршал, – а зря. Благодаря ей твой братец имеет то, что у него есть. И потом, нельзя сбрасывать со счетов то, что она умный человек и, в отличие от многих, знает, что хочет.
– Ты ее раньше знал? – спросил Белый.
– Слышал о ней, – уклончиво ответил Маршал. – И не единожды. К тому же видел ее здесь. И слышал разговор с Птицыным. Соображает она быстро и, что немаловажно, трезво. Не удивлюсь, если она сначала предложит тебе хлопнуть папулю, а уж потом будет говорить о деле. Потому как там что-то очень крупное затевается. Боброву нужны исполнители со стороны. Что же они хотят? – в который раз спросил Маршал.
– Узнаем, – безразлично бросил Белый.
– О чем они базарят? – бросив взгляд в сторону беседующих мужчин, спросил Влас.
– Иди и спроси, – с усмешкой посоветовал Кощей.
– Знаешь, – неожиданно для них, да и для себя признался Влас. – Я почему-то боюсь Маршала. Ты видел, как он смотрел на нас, когда мы ему про ментов говорили. Мне показалось, что он сейчас нас пристрелит.
– Может, и правильно сделал бы, – высказался. Зверобой. – Если бы Таньку не встретил, – обратился он к удивленному Кощею, – где бы мы сейчас были? Нас бы, точно, арестовали. Или пристрелили бы. Лично я, – признался он, – ночью от каждого шороха просыпаюсь: кажется, что менты завалятся.
– Тебе-то что трястись? – зло спросил Влас. – Твоих пальчиков у них нет. Вот я и Колян, – кивнул он на Кощея, – другое дело. Нас сейчас, точняком, ищут. Насчет Таньки ты прав, – вздохнул он. – Если бы не она, хана нам. А что сейчас делать?.. – Он грубо выругался.
– Маршал что-нибудь придумает, – спокойно проговорил Кощей.
– А ты не думаешь, – понизил голос Влас, – что он нас использует на каком-нибудь деле и завалит? Ведь нас ищут.
– Маршал – нет, – уверенно возразил ему Николай. – Белый может. Артем – мужик что надо.
– Может, давайте в деревне осядем? – неожиданно предложил Иван. – Купим пчел. Деньги есть. Мед – он постоянно в цене.
– Ты-то какого хрена будешь здесь торчать? – недоуменно спросил Влас. – Или думаешь, что мы тебя сдать можем? – Он зло посмотрел на приятеля.
– Хорош тебе, – вступил в разговор Кощей. – Что ты на него наезжаешь?
– Извини, – буркнул Влас и потрепал Ивана по плечу. – Просто я говорю, не в жилу мне эта хреновина. Сейчас оно понятно – похороны да поминки. Но все, – он развел руками. – Теперь-то как?
– Ша, – приглушенно предупредил Николай, – Толян катит.
– Ты что смурной? – спросил Маршал подошедшего Толика.
– Да так, – пожал плечами тот, – что-то накатило. Ника переживает здорово. Да еще, гады, зарплаты не дают, – процедил он. – Сволочи!
– Ну ты как-нибудь выкрутишься, – насмешливо заметил Белый. – У тебя хозяйство, как у кулака.
– Я вас, суки! – вдруг заорал Толик. Схватив ком земли, запустил в трех деловито ковырявшихся в грядке кур.
– Секир-бащка им сделай, – засмеялся Белый. – Или крови боишься?
– Да нет, – спокойно ответил Анатолий, – просто куры нужны. Как они на огород проходят? – удивился он. – Вроде все заделал.
– Мне бы твои заботы, – поддел его Белый.
– Так в чем дело? – спокойно спросил Толик. – Оставайся в деревне. Заведи кур и кро…
– Ты что базаришь-то? – вспылил Белый.
– Он просто посоветовал, – засмеялся Маршал.
– Ты же сказал промой заботы, – напомнил Белому Толик.
«А ты не так прост, – подумал Маршал, – как кажешься».
– Ладно, – выходя, махнул рукой Белый, – скажу, как договорились.
– Пока, – попрощался Маршал. Дождавшись, когда Белый отошел достаточно далеко, спросил: – Ты любишь Нику?
– Люблю, – кивнул Анатолий. – А почему ты спросил?
– Если любишь, – доставая сигареты, сказал Маршал, – почему не женитесь? Мне кажется, она к тебе тоже неравнодушна.
– Все упирается в деньги, – признался парень. – Ведь женишься, а там и до детей…
– Вот именно, – прервал его Маршал, – пока молоды, надо потомством обзаводиться.
– А кормить-то чем потомство, – с болью спросил Анатолий. – Хорошо, мои родители сейчас мне помогают. Денег-то нам не дают.
– Бастуйте, – посоветовал Маршал. – Это сейчас в моде.
– А толку? – Толик махнул рукой. – Сколько этих акций протеста по всей России было! Вот Алексей подкалывает: мол, хозяйство заимел. Но, понимаешь, не могу я стариков постоянно доить. Я им помогать должен. А они мне… – недоговорив, вздохнул.
– А что в коммерцию не идешь? – поинтересовался Маршал.
– Ну хотя бы потому, – честно ответил Толик, – что не лежит у меня душа к этому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44