Орозий:
"Спартак убил проконсула Гая Кассия, разбив его в сражении".
Проконсул — отставной глава государства, бывший консул, получивший в свое управление провинцию, в данном случае — Цизальпинскую Галлию. Спартак войско этого губернатора и экс-президента разбил, а самого его убил.
Гибли и другие высокопоставленные чиновники, Гай Кассий — только пример. Сколько ликторских связок хранилось в лагере самого Спартака, римские историки опять-таки умалчивают.
Не меньший позор для римской армии — потеря лагеря. Лагерь — крепость, пока он не взят, битва не проиграна окончательно. Для того лагерь и строился, для того и укреплялся. И что же? Поэт Клавдиан пишет о Спартаке:
"Огнем и мечом бушевал он вдоль всей Италии, битвой открытой не раз он сходился с консульским войском, у слабых владык отнимая их лагерь, доблесть свою потерявших Орлов в позорных разгромах часто оружьем восставших рабов разбивал он".
Итак, Спартак разбивал консульские войска, захватывал римский лагерь, причем это происходило "не раз". Значит, как минимум дважды (как мы увидим дальше — даже не дважды). Бил он этих слабых владык "часто", и разгромы эти были "позорные".
А вот еще один поэт — Аполлинарий Сидоний:
"О Спартак, привычный консулов разгонять отряды.
Нож твой был посильнее меча их".
"Разгонять"! Словно стаю дворняжек.
Выводы? Они очевидны: от начала своей истории ТАКИЕ поражения Рим терпел только в войне с Ганнибалом, когда карфагенский полководец трижды сумел уничтожить консульские армии (при Требии, Тразименском озере и Каннах). Ганнибал — величайший полководец, что охотно признавали сами римляне. Значит, и Спартак…
Но ведь Ганнибал тоже проиграл войну!
3. ГАННИБАЛ-ПОБЕДИТЕЛЬ
Каждому, кто учит иностранный язык, приходится читать адаптированные тексты. Составляются они на оригинальном материале, но материал этот изложен упрощенно — для лучшего понимания и восприятия. Читал подобное и я, изучая латынь. Поскольку латынь — язык древних римлян, тексты в учебнике были соответственно про Рим.
Один из таких рассказиков оказался про Ганнибала. Уже много позже нашел его в подлиннике — у Тита Ливия. В первом случае текст простой, во втором, как можно догадаться, посложнее, но суть оказалась одинаковой. Говорилось же там вот что. После решающей победы под Каннами, когда на поле битвы легла почти вся римская армия, начальник карфагенской конницы Магарбал предложил Ганнибалу немедленно наступать на Рим. Полководец отказался, и тогда Магарбал заявил, что Ганнибал умеет побеждать, но не умеет пользоваться плодами победы. Попросту говоря, выигрывает сражения, но не войны.
Тут следует задуматься. Текст писался римским историком по римским же источникам. При разговоре Ганнибала с Магарбалом никто третий не присутствовал, так что весь эпизод скорее всего выдуман (скажем изящнее — реконструирован) самим Титом Ливием. Так что перед нами оценка Ганнибала, данная официальным римским историком.
Суть этой оценки понятна. Ганнибал бил римлян долго и страшно, на войне с ним погибли несколько римских консулов. Победить карфагенянина в самой Италии так и не удалось. Каждая победа Ганнибала — национальный позор для римлян. Зато войну Рим выиграл, а победителей если и судят, то весьма снисходительно. И вот римская официальная история делает внешне логичный вывод: Ганнибал хороший тактик, но никудышный стратег. Почему? Да потому, что он проиграл войну! Логично? На первый взгляд — да. А вот если задуматься — нет.
Успех или неудача полководца (и не только полководца) могут быть оценены, если мы знаем цель, к которой тот стремился. Достаточно признать, что если целью Ганнибала были полный разгром Рима и победа в войне, то правота римских историков очевидна. Однако…
Однако Ганнибал не ставил себе таких целей! Не ставил — и не мог ставить.
Вспомним учебник: войну, которую позже назвали Второй Пунической, готовили обе стороны — и Рим, и Карфаген. Первую Пуническую Карфаген проиграл. Результатом этого проигрыша стала потеря Сицилии, а затем и Корсики с Сардинией. Если до Первой Пунической возможности Рима и Карфагена были приблизительно равны, то после нее Рим стал заметно сильнее. Надеяться на то, что в следующей войне Рим удастся полностью уничтожить, не могли даже самые большие оптимисты. Цель была куда более скромной: вернуть потерянные острова и, конечно же, ослабить противника.
Между прочим, куда более сильный Рим тоже не пытался тогда уничтожить Карфаген. Об этом говорят итоги войны: пунийцы отдали все владения за пределами Африки, потеряли Нумидию, лишились флота — но Карфагенская держава уцелела и просуществовала еще достаточно долго.
Итак, обоюдной целью было не уничтожение врага, а его ослабление. Ясное дело, Ганнибал, как один из карфагенских полководцев, исходил именно из этого. Уничтожать Рим он не собирался.
На это можно возразить. Ганнибал, с детства воспитанный в ненависти к Риму (Ганнибалова клятва!), мог поставить перед собой именно такую — крайнюю — задачу, то есть хотеть не того, что карфагенское правительство. Мог — но не ставил. Достаточно вспомнить, что даже после величайшей победы при Каннах Ганнибал предложил римлянам договориться. И не просто предложил, а попытался совершить акт доброй воли — отпустить часть пленных. Переговоры были сорваны по вине Рима, а отнюдь не Ганнибала. Лично карфагенский полководец мог римлян ненавидеть, но на войне, как и в политике, следует исходить из возможного, возможностей же уничтожить римскую державу Карфаген, а следовательно, и Ганнибал не имели. Поэтому совершенно понятно, отчего Ганнибал не пытался захватить сам город Рим (демонстрация, призванная спасти Капую, о чем речь пойдет ниже, не в счет). В этом случае война приобрела бы совершенно иной характер. Одно дело — мы воюем за острова, и тогда договориться в принципе можно, совсем же иное — сражаемся ради полного уничтожения врага. В этом случае договариваться нам не о чем.
Между прочим, в конце войны именно эти соображения остановили римлян от уничтожения Карфагена. Даже разбитый противник становится опасен, если речь идет о жизни и смерти.
Итак, почему Ганнибал не бросил конницу на беззащитный после Канн Вечный город, вполне понятно. Ему нужны были переговоры, а не смертельная схватка с неопределенным итогом. Взятие вражеской столицы, как известно, далеко не всегда означает победу.
Однако войну карфагеняне все же проиграли! Да, проиграли, но виноват в этом не Ганнибал.
Вспомним, Ганнибал не являлся ни главой государства, ни верховным главнокомандующим. Он был наместником испанских владений Карфагена и командующим стоявшей там армии. Это — не главная армия Карфагена, не его основные силы. Основные силы карфагенян находились в Африке. Достаточно вспомнить, что в Италию Ганнибал смог привести только 20 тысяч пехоты и 6 тысяч конницы. Это была хорошая пехота и хорошая конница, но для разгрома Римского государства этих сил, мягко говоря, маловато.
И опять можно возразить. Александр Македонский выступил против Персии с немногим более крупной армией — и победил. Однако сравнение некорректно: Александр исходил (как выяснилось, вполне здраво) из того, что Персидская держава находится в состояний глубокого кризиса. Более того, он рассчитывал на помощь многих народов, недовольных персидской властью. Не ошибся Александр и в этом. Кроме того, его войско постоянно пополнялось резервами из Греции и Македонии.
Ганнибал тоже рассчитывал на помощь народов, недовольных римским владычеством. Но он не мог не видеть, что в целом Рим находится на подъеме, государство римлян сильно и едино, а большинство римских союзников не собираются переходить на сторону захватчика — как и случилось в действительности.
Для чего же Ганнибал вторгался в Италию, если не для полного разгрома врага? А вторгался он для того, чтобы Карфаген мог выиграть войну.
Римские полководцы разработали военный план заранее. Он был прост и красив — с первых же недель перенести войну на территорию противника. Выгоды этого столь очевидны, что их даже можно не перечнелять. И действительно, к началу войны две римские армии (консулов Публия Сципиона и Тиберия Лонга) были двинуты соответственно в Испанию и на Сицилию, чтобы оттуда высадиться в Африке. Если учесть, что Рим имел преимущество в материальных и людских ресурсах, то перспективы для Карфагена вырисовывались весьма мрачные.
И вот тут-то и последовал рывок Ганнибала в Италию. С небольшим, но отборным войском карфагенянин оказался в самом сердце вражеской державы. После первых же поражений римляне вынуждены были свернуть наступление в Испании и отменить высадку в Африке. Римский военный план был сорван, для Карфагена же стратегическая ситуация качественно улучшилась, теперь именно он, а не Рим мог навязывать противнику место и способ ведения войны.
Итак, стратегически Ганнибал поступил безупречно и полностью выполнил то, что от него требовалось. Однако он сумел сделать куда больше. На протяжении нескольких лет Ганнибал перемалывал в Италии лучшие римские силы. Консульские армии гибли одна за другой, в войско уже начали призывать рабов… Увы, правительство Карфагена не смогло или не захотело воспользоваться совершенно уникальной ситуацией. Не была захвачена Сицилия, бездействовал могучий карфагенский флот, оказались не задействованы дипломатические возможности для поиска союзников. Более того, Ганнибал даже не получал подкреплений! Неудивительно, что римляне постепенно пришли в себя, пополнили войско, пользуясь немалыми людскими ресурсами Италии, — и вернулись к первоначальному плану. Одна римская армия вторглась в Испанию, вторая — в Африку…
Война была Карфагеном проиграна — но не по вине Ганнибала. Более того, великий полководец сумел сберечь свою армию и перебросить ее в Африку для защиты родного города. Там он и был разбит, а точнее, попросту раздавлен превосходящими римскими силами.
Таким образом, не Ганнибал был лишен стратегического таланта, не Ганнибал не умел пользоваться плодами побед. Тит Ливии, выдумавший его разговор с Магарбалом, был не прав.
Карфаген войну проиграл, но Ганнибал со своей задачей полностью справился, поэтому он заслуженно считается величайшим полководцем.
А Спартак?
4. СПАРТАК - ОСВОБОДИТЕЛЬ РАБОВ?
Спартак ставил своей целью освобождение рабов.
Это мнение не мое, оно общепринято, зафиксировано в учебниках, популярной литературе, а также литературе художественной. Всерьез его никто еще не пытался оспаривать.
Итак, Спартак хотел освободить рабов… Так почему же не освободил? А не освободил он рабов, отвечают историки вкупе с писателями, потому что проиграл войну и сам погиб. Значит, считать Спартака великим полководцем все же не стоит, ибо поставленной цели он не добился. Логично?
Не будем, однако, спешить. Прежде всего подумаем, как можно освободить рабов? А освободить их можно так:
1. Выкупить у хозяев или уговорить хозяев отпустить рабов безвозмездно.
2. Помочь бежать и увести туда, где хозяева их не найдут.
3. Перебить всех хозяев.
4. Издать государственный акт об освобождении рабов и проконтролировать его исполнение.
Задумаемся.
Спартак рабов не выкупал и римских рабовладельцев не уговаривал — по крайней мере, об этом ничего не известно. Государственных актов на подобную тему не издавал потому, что не был государственным деятелем. А вот все остальные методы им применялись. Однако…
Однако в действительности все выглядит иначе. Вспомним.
Несколько десятков гладиаторов из школы Лентула Батиата бежали летом 74 года до Р.Х. Побег — уже свобода, однако свобода, скажем так, неполная. Беглецов ищут, их могут поймать и даже убить. Естественно, беглецы спрятались, затаились в лесах на склонах Везувия. Чего можно было ожидать? А ожидать стоило того, что беглые гладиаторы, опустошив кошельки неосторожных путников, потихоньку переберутся туда, где их никто ловить не станет. Лучше всего — за море, благо пиратских кораблей ходило у побережья достаточно. Уехали — стали свободными. Однако беглецы никуда не уехали, более того, их предводитель Спартак начал готовить большую войну против Рима. Между тем времени для того, чтобы скрыться и стать свободными, было более чем достаточно — беглецы просидели в чащобе у Везувия целый год.
Итак, тех, кто бежал вместе с ним, Спартак не собирался освобождать, он хотел сделать их ядром будущей повстанческой армии. Но, может быть, Спартак считал, что надо помочь освободиться куда большему числу невольников?
Через два года, летом 72 года до Р.Х., армия Спартака оказалась в Цизальпинской Галлии. В войске было несколько десятков тысяч человек, большая часть — беглые рабы. Оставалось одно — уйти из Италии. Конечно, рабов преследовали бы, ловили, но шансы на спасение возросли бы многократно. Достаточно вспомнить, что рядом находилась еще не завоеванная Римом Галлия, а ведь в войске Спартака, как считается, было много галлов! Армия Спартака повернула назад, шанс на освобождение был утерян.
Можно возразить: далеко не все восставшие стремились покинуть Италию. Что в этом случае должен был сделать мечтающий об освобождении рабов Спартак? Ясное дело — отдать боевой приказ, а если не послушают, доходчиво разъяснить, что вернуться в Италию — значит вернуться на верную смерть (как в действительности и случилось). Покинув же Италию, восставшие могут найти союзников (например, свободных галлов), взбунтовать лежащие рядом римские провинции, получить там подмогу, подучить и вымуштровать армию, а уж тогда можно и о возвращении подумать. И в любом случае Спартак ОБЯЗАН был отпустить из Италии тех, кто этого хотел, иначе все сочли бы его обманщиком и предателем. Действительно: хотел освободить, обещал — и на тебе!
Спартак никого никуда не отпустил. Возможно, кое-кто просто разбежался, но большая часть армии охотно повернула назад, и никто не обвинил вождя в обмане и предательстве.
Но, может быть, Спартак хотел освободить всех рабов Италии или даже в Римском государстве?
Может быть. Но в этом случае требовалось уничтожить Рим. Не город — державу, ежели не перебить всех рабовладельцев поголовно, то, по крайней мере, лишить их возможности быть таковыми. Мог ли Спартак ставить себе такую задачу?
Допустим (теоретически) — мог. Но тогда он должен был сделать следующий шаг — создать свое собственное ГОСУДАРСТВО, в котором отменено или ограничено рабство. Восставшие рабы обычно так и поступали:
1. Во время первого восстания рабов на Сицилии было основано Новосирийское царство, которое законодательно ограничило рабство.
2. Во время второго восстания на той же Сицилии рабы вновь основали свою державу.
3. Восставшие под руководством Аристоника в Пер-гаме, среди которых было много рабов, провозгласили Государство Солнца, где рабство было полностью отменено.
Все логично: мы уничтожаем одну державу (плохую), создаем другую (хорошую). Эта хорошая держава освобождает рабов и следит за тем, чтобы решение было выполнено.
Но Спартак даже не пытался создать что-то подобное, а ведь у него было целых два года, восставшие контролировали немалую часть Италии и…
И ничего! Спартак не объявляет себя царем (диктатором, консулом) и не издает указ об отмене рабства. Может, Спартак вообще чуждался власти? Вовсе нет. Римский историк Флор сообщает, что восставшие, желая придать себе вид настоящего войска, преподнесли Спартаку взятые в качестве трофея преторские знаки отличия и ликторские связки. Спартак отказался?
Флор:
"От этих знаков отличий Спартак не отказался, этот солдат из фракийских наемников, ставший из солдата дезертиром…"
Претор — высокая должность в Риме. Преторы — заместители консулов, перед каждым из них полагалось идти шести ликторам (перед консулом — двенадцати). Преторы — судьи, они могли также командовать легионом, а в исключительных случаях несколькими. Римлянин Флор не мог не возмутиться тем, что дезертир присвоил себе высокие военные знаки отличия.
Итак, Спартак не возражал стать претором, то есть присвоил себе функции административного и военного руководителя восставших. Но не руководителя государства! Между прочим, по римским законам претор имел право освобождать рабов. Претор Спартак такого указа не обнародовал — по крайней мере об этом ничего не известно.
Так каким же образом Спартак думал освободить рабов? Он не позволил им тайно скрыться, не вывел из Италии, не попытался основать державу, где рабство отменено. Все эти возможности у него были — и ни одной он не воспользовался.
Более того, тот же Флор рисует следующую картину из жизни Спартака-претора:
"Он приказывал пленным сражаться с оружием в руках у погребального костра, как будто желая вполне загладить всякий позор прошедшего, если только он сам, бывший прежде гладиатором, будет устраивать похороны, как какой-нибудь важный вельможа, с гладиаторскими боями".
1 2 3 4 5 6 7 8