Смерч унес в бездну весь их инструмент и оружие. Джаг вытащил нож из-за голенища сапога. Кузнечик решил тоже вооружиться и начал лихорадочно расстегивать ремень своих брюк.
Поначалу такое средство защиты показалось Джагу довольно сомнительным, но его мнение изменилось после того, как Армиан показал, что речь идет о праще. Кузнечик порылся в карманах и извлек несколько блестящих стальных шариков размером с голубиное яйцо.
– Этой штукой я убивал даже грифов, – решительным тоном уточнил он.
Джаг попытался изобразить улыбку. Да, вооруженные ножом и пращой, они выглядели не слишком грозно.
И вдруг в тишине послышался щелчок замка башенного люка. Джаг и Армиан затаили дыхание.

* * *

Крышка люка чуть приподнялась и медленно-медленно поползла в сторону.
Джаг замер, не дыша. Если тот, кто приоткрыл люк, заподозрит неладное, он тут же захлопнет свою железную бочку и на этом все закончится. Просто чудо, что до сих пор их не обнаружили. Такое везение можно было объяснить лишь стремительностью развития событий...
Танкисты, выглядывая через смотровые щели, вероятно, задавали себе тысячи вопросов. Прежде всего они недоумевали, конечно, по поводу своего местонахождения. Беспокоила их, естественно, и судьба остальных танков. Таким образом, кто-то из танкистов должен был обязательно выйти наружу.
В ожидании этого момента Джаг внутренне собрался, напряг мышцы. Ощущение близости боя наэлектризовало его до такой степени, что он совершенно перестал чувствовать недомогание. Все боли, накопившиеся в нем за последнее время, улетучились, словно по мановению волшебной палочки.
Наконец крышка люка замерла, и Джага сразил новый сюрприз: женщина! Этим танком управляла женщина!
Вначале он увидел потертую фуражку, украшенную эмблемой с изображением черепа, и светлые волосы, водопадом ниспадавшие на комбинезон из черной кожи. Девушка наполовину вылезла из люка, уперлась руками в его края и перебросила на броню обутые в сапоги стройные ноги.
Вдоволь насмотревшись на танкистку, Джаг сделал глубокий вдох и бросился вперед.
Наделенная каким-то шестым чувством, девушка обернулась, сжимая в руке «люгер». Появление Джага, казалось, ничуть не удивило ее, а скорее наоборот... Гримаса ненависти растянула ее ярко накрашенные губы, и она выстрелила.
Пуля обожгла Джагу щеку и, попав в гусеницу, с кошачьим мяуканьем ушла в небо. Озверев от порохового запаха и близости смерти, Джаг грубо столкнул девушку с танка. Вцепившись друг в друга, они покатились по шершавой броне и свалились наземь. Фурия в черной коже дралась, как разъяренная львица: царапалась, кусалась, выскальзывала из рук Джага, который, успокоившись после первой вспышки гнева, не решался в полной мере воспользоваться своей силой. В то же время он понимал, что если затянет эту нелепую борьбу, с него живого сдерут шкуру и разделают, как крольчонка.
– Все, достаточно! – неожиданно прорычал он.
Проделав незамысловатый пируэт, он оседлал неугомонную девицу, цепко схватил ее за воротник куртки и утихомирил нокаутирующим свингом по подбородку. Этим ударом нельзя было свалить быка, но в нем оказалось достаточно убедительности и веса, чтобы погрузить блондинку в состояние полного покоя.
Тяжело дыша, Джаг начал искать пистолет, который во время борьбы отлетел куда-то в сторону. Внезапно Армиан пронзительно крикнул:
– Берегись, Джаг!
Опытный боец, ученик суровой школы Патча, Джаг, не медля ни секунды, метнулся в сторону и тут же услышал стаккато автоматной очереди. Несколько раз перекатившись через себя, он увидел пунктирную линию взбитых пулями фонтанчиков слизи в том месте, где только что находился.
Армиан тем временем, отступив от танка, размахивал своей пращой. Воздух запел, стальной шарик с огромной скоростью вылетел из кожаной петли и поразил автоматчицу-брюнетку в висок.
Глаза девушки остекленели, автомат выпал из ее рук и, загремев по броне, скатился на землю. Брюнетка качнулась и завалилась в сторону передней части танка. Решив оградить себя от неприятных сюрпризов, Джаг вскочил на ноги, подобрал оружие убитой и взобрался на танк. Он сунул ствол автомата в люк и замер, держа указательный палец на спусковом крючке. Но его ожидание оказалось напрасным – в танке больше никого не было. Джаг облегченно вздохнул и повернулся к Армиану.
– Не будь тебя, мои кости навсегда остались бы здесь.
Тот пожал плечами и улыбнулся.
– Ничего особенного. Она была все-таки покрупнее грифа.
Перед тем, как спрыгнуть на землю, Джаг окинул взглядом вторую девушку. Шлем из мягкой кожи обрамлял нежный овал лица, а меховая куртка пестрела на груди металлическими значками, значения которых Джаг не знал. Возможно, это были какие-то знаки отличия. Джаг не смог сдержать дрожь... Армия женщин. Армия прошлого, если верить Армиану. На молодой женщине были кожаные брюки и высокие сапоги из блестящей, мягкой кожи.
Не теряя понапрасну время, Армиан обследовал танк и вскоре подошел к Джагу в состоянии крайнего возбуждения.
– Я думаю, что знаю, откуда они появились, – сказал он, в то время как Джаг машинальным жестом закрывал светло-карие глаза брюнетки.
Увидев, что девушка мертва, Армиан забормотал:
– Я... сожалею... я не хотел...
Джаг ободряюще пожал ему руку.
– Или – она, или – я! Ты что-то говорил о... Обнаружил в танке что-то интересное?
Армиан отрицательно покачал головой.
– Ничего, кроме крупномасштабных карт театра военных действий. Но я думаю, мы можем приблизиться к истине... – указательным пальцем он ткнул на стальное чудовище. – Это танк модели Панцер-кампфваген VI «Тигр II». Есть и более короткое название – «Королевский Тигр». Сейчас он перекрашен. Полтора века тому назад его считали самым грозным танком в мире. Это великолепная боевая машина...
Он замолчал, озираясь в поисках чего-нибудь, что могло бы подтвердить его слова. Его взгляд остановился на блондинке, по-прежнему лежавшей на спине, не подавая признаков жизни. Пробормотав что-то неразборчивое, Армиан склонился над трупом брюнетки и на глазах у Джага разжал ей челюсти.
– Взгляни-ка! – воскликнул он.
Джаг наклонился, и гримаса отвращения исказила его лицо: женщина была безжалостно искалечена. У нее не было языка! В глубине ее рта виднелся лишь прижженный обрубок...
– Несчастная, – прошептал Джаг.
– Она сама этого захотела, – объяснил Армиан. – Это один из характерных признаков принадлежности к «дивизии призраков».
Поймав недоуменный взгляд Джага, он продолжил:
– Это последняя танковая дивизия СС Третьего рейха. Сто пятьдесят законченных фанатичек были посажены в танки и отправлены на русский фронт. Они должны были сорвать наступление советских войск, проникнуть в глубокий тыл противника и создать панику среди населения. Вырванный язык символизирует их неустрашимость и отказ от самой мысли о сдаче в плен. Дивизия призраков. Русским так и не удалось выйти на след этих танков. И эта неуловимость породила легенду...
Джаг смотрел на него вытаращенными глазами.
– Откуда тебе все это известно? – недоверчиво спросил он.
Армиан пожал худыми плечами. Без своей смешной голубой панамки, унесенной смерчем, он выглядел еще моложе и беззащитнее.
– Когда другие дети принимают тебя за клоуна, время течет медленно и тягостно... Тогда удаляешься в воображаемый мир. Моими друзьями стали книги. День текущий мне казался неинтересным, будущее было слишком далеко, и тогда я обратился к прошлому. Совершенно не стремясь к определенной цели, я нафаршировал себя кучей знаний. Я и мысли не допускал, что когда-нибудь они помогут мне объяснить подобные феномены.
Взволнованный рассказом, Джаг посмотрел на участок пустыни позади танка. На высохшей слизи четко отпечатались следы гусениц. Глазами он проследил до того места, где они обрывались. Казалось, что их проложили из небытия, из странного далекого мира, породившего штурмовую дивизию грозных стальных чудовищ.
Джаг наклонился и показал на высохшую, сыпучую, как песок, слизь.
– Я не знаю, что сотворила дыра во времени, но если вся пустыня такая же, как здесь, базы могут быть эвакуированы без проблем, – сказал он.
Армиан посмотрел на небо, в котором совсем низко зависли неподвижные облака-барашки.
Застонала блондинка. Извлеченная из проигранной войны и перенесенная в агонизирующий мир, отданный на откуп варварству, она лишилась возможности выполнить свою задачу.
– Что будем с ней делать? – спросил Армиан.
– Понятия не имею, – пробормотал, пожимая плечами, Джаг. – Но предосторожность не помешает. Дай-ка мне твою пращу.
Когда он заканчивал затягивать последний узел на ее запястьях, она открыла глаза и уставилась на Джага. В ее взгляде плескалось море такой откровенной ненависти, что ему стало не по себе. Джагу почему-то захотелось свернуть ей шею, однако он справился со своими эмоциями, небрежно взвалил ее на плечо и направился к джипу.
По пути к машине он осмотрел то, что осталось от грузовиков. Одного из водителей взрывом разнесло в клочья. Второй, выброшенный из кабины, лежал, распластавшись, в нескольких метрах от места трагедии.
Положив пленницу в джип, который каким-то чудом избежал атаки танкистов, Джаг подошел к Армиану, стоявшему на коленях рядом с водителем грузовика.
Армиан был бледен и с ужасом смотрел на свою руку, которую секундой раньше положил на плечо погибшего. Его пальцы, прорвав одежду, провалились в плоть. Однако это уже была не плоть, а какая-то серая пыль.
– Я хотел только перевернуть его на спину, – бормотал Армиан. – И... и вот что получилось.
– Черт возьми! – чертыхнулся Джаг, присев рядом с ним на корточки. – Что это еще за дьявольщина?
Не в силах ничего понять, они в растерянности топтались вокруг тела, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь намек на разгадку тайны. Затвердевшая слизь скрипела у них под ногами, превращаясь в мельчайшую пыль.
Спустя несколько минут они снова решились притронуться к телу, но результат оказался прежним: тело рассыпалось при легчайшем прикосновении.
Разгадка пришла на ум именно Джагу, поскольку он был человеком инстинкта, человеком земли и, самое главное, не был обременен грузом книжных знаний.
Выпрямившись, он долго смотрел по сторонам, словно впервые увидел окружающий ландшафт.
– Ни малейшего дуновения ветра, – сказал он спустя какое-то время. – А эта тишина? Ты слышишь тишину?
Армиан растерянно смотрел на него, и тогда Джаг прошептал:
– Время остановилось!

Глава 15

От Робеля до Спады время прекратило свой бег, превратив пустыню в монолитную массу, а ее обитателей – в статуи окаменелой плоти, застывшие в самых неожиданных позах. Странный некрополь освещался каким-то неестественным, мертвым светом.
Вросшие в землю, каменные женщины, словно языческие символы, окружали лагерь, делая вид, что сдерживают огнеметами продвижение слизи, которая больше не двигалась.
Армиан медленно вел джип среди неподвижных фигур с застывшими в толще времени взволнованными лицами.
Смотровую площадку сторожевой вышки украшал мраморный часовой.
Потрясенные Армиан и Джаг ехали по лагерю, напоминавшему музей восковых фигур.
Джип остановился у самой грустной из сцен: перед вертолетами, которые должны были доставить людей на иллюзорную землю обетованную, застыла цепочка женщин и детей.
Сидя за рулем, Армиан беззвучно плакал, то и дело вытирая рукавом слезы, словно боялся быть уличенным в неблаговидном проступке.
– Но почему мы не превратились в таких же, как они? – растерянно повторял он.
Джаг только пожимал плечами.
– Я ни черта не понимаю, – пробормотал он. – Мы были ближе всех к темпоральной трещине в тот момент, когда это началось... Надо было оказаться вне зоны пониженного давления...
Джаг нес ахинею, чтобы только не молчать, только не слышать гнетущую, мертвую тишину. Ему казалось, что застывшие глаза людей-статуй осуждающе смотрят на него. И он понимал, что творцом катастрофы был только он и никто другой.
Джаг вышел из машины и направился в санчасть, где нашел Кавендиша в том же положении, в котором видел его в последний раз: оплетенного трубочками, подключенными к аппаратуре жизнеобеспечения.
Джагу показалось, будто его обдало арктическим холодом. Ему захотелось сесть у постели разведчика и ждать конца света. Но чего еще ждать? Конец света уже наступил! Совершенно подавленный, Джаг вышел из реанимационной палаты, медленно побрел по коридору и вышел на улицу.
Там он увидел Армиана. Парень нашел своего отца, сел рядом и что-то тихо и безостановочно говорил, вспоминая, видимо, свое далекое детство. Всеми отвергнутый, он часто давал себе обещание пережить своих обидчиков. И теперь, когда судьба исполнила его желание, вместо чувства удовлетворения он испытывал горечь.
В окне одного из домов Джаг увидел картину, всколыхнувшую его сердце.
– Как-цветок-только-без-буквы-я, – прошептал он.
Молодая женщина что-то искала в ящике стола.
В отличие от многих других людей, которые застыли в неуклюжих и неестественных позах, молодая женщина по-прежнему оставалась красивой и безгранично желанной.
Джаг долго смотрел на нее, затем стряхнул оцепенение и присоединился к Армиану, который постепенно приходил в себя.
– Ты думаешь, они еще живы? – спросил он у Джага. – Может, в них еще осталась искорка жизни? Думаешь, они видят? Слышат?
– Вряд ли, – ответил Джаг. – Впрочем, я могу и ошибаться.
– Что будем делать?
Вместо ответа Джаг только поморщился.
– Ты думаешь, такое везде? – не унимался Армиан. – Даже за пределами пустыни?
– Трудно сказать. Все возможно... Чтобы знать, нужно увидеть. Однако, что бы мы там ни увидели, это не решит проблему людей в этом лагере.
Внезапно Джаг умолк. В его голове будто что-то щелкнуло, и решение созрело немедленно. В душе Джаг не мог согласиться с тем, что увидел в лагере. Он считал, что просто обязан вступить в схватку со Временем, даже если у него нет ни одного шанса уцелеть. Он обязан сделать это ради плененных временем людей, ради Как-цветок-только-без-буквы-я, ради Кавендиша, ради самого себя, наконец.
– Я возвращаюсь обратно, – внезапно сказал он.
Армиан с недоумением взглянул на него.
– Куда?
– К танку.
– Зачем?
– Трещина не могла закрыться полностью, – ответил он. – Время остановилось лишь потому, что не все возвратилось обратно. Возможно, достаточно отправить танк и экипаж в их время, чтобы все стало, как раньше.
– Как ты надеешься найти трещину?
– Торопиться мне некуда... В конце концов я найду ее.
– Но ты должен будешь находиться в танке. Об этом ты подумал?
– Разберусь на месте.
– Я читал, что никому не удалось обнаружить танки «дивизии призраков».
– За исключением нас, – улыбнулся Джаг. – Послушай, а что, собственно, ты пытаешься вдолбить мне в голову?
– Ты знаешь, вполне может быть и так, что те, кто проскочил в разрыв пространственно-временного континуума, нигде не приземлились. Ни в другом месте, ни в другой эпохе. Они могли навечно стать пленниками времени.
Джаг пожал плечами.
– Я не могу сидеть, сложа руки, – сказал он. – Это наш единственный шанс. Ты поведешь машину до выезда из лагеря, затем за руль сяду я.
Армиан бросил на него косой взгляд.
– А не лучше ли мне поехать с тобой?
Джаг отрицательно покачал головой.
– Но ведь кому-то надо вести танк, его необходимо поставить на прежнее место! – запротестовал Армиан.
Джаг кивнул на блондинку, лежавшую на заднем сиденье.
– Она сделает все необходимое, – сказал он. – Ты останешься здесь.
– Я никогда не чувствовал себя уверенно в этом мире, – задумчиво произнес Армиан. – Я не способен к полевым работам... В любом другом месте я, пожалуй, чувствовал бы себя гораздо лучше.
Джаг посмотрел на Кузнечика и взял его за плечи.
– Ты должен остаться, – тихо сказал он. – Никто не знает, что произойдет, но твое место здесь. Ты становишься хранителем лагеря.
– А если ничего не изменится?
– Тогда поступай по своему усмотрению. А сейчас следи за тем, чтобы здесь ничего не нарушилось. И если все станет как прежде, ты объяснишь, что произошло.:.
– Но если все станет как прежде, полезут лягушки! – воскликнул Армиан.
Джаг широко развел руками.
– Возможно и такое... Возможно, нет... – сказал он. – Риск есть, ты прав. Я об этом думал, но иного пути у нас нет.
Он указал рукой на готовые к взлету вертолеты, на очередь женщин и детей.
– Даже если спасутся только они, это уже кое-что значит, разве не так? Мир принадлежит тем, кто двигается. И они имеют на это право. Ладно, поехали. Я понимаю, что время не имеет сейчас никакого значения, но нет смысла и тянуть резину...
Армиан остановил джип на окраине лагеря, и Джаг пересел на место водителя.
– Не грусти, парень, – сказал он, кладя руку на рычаг переключения скоростей. – Я твердо намерен возвратиться и даже не прощаюсь с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14