—Она и не пыталась скрыть своего огорчения.
— Ты клевещешь на меня, Лиза. Если ты ищешь снисхождения, то это не лучший способ.
— Мне не нужно твое снисхождение. Я хочу только того, что принадлежит мне: мое имя.
— Я считал, что твое имя — Соломос. — Насмешливая мягкость его замечания только усилила ее гнев.
— Уже нет, и ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
— Не капризничай. Скажи, в чем дело.
— Я нашла другое здание для стекольного производства. Тогда никто из персонала не пострадает из-за того, что я поверила в твою ложь. Все сотрудники сохранят работу.
— Мне надо было это предположить. — Он удовлетворенно улыбнулся. — Очень великодушно. Ты могла бы быть так же благородна и в делах, касающихся тебя самой.
— Я не причинила тебе никакого вреда. — Отодвинув стул, она встала. — Если ты не возражаешь, я встречусь с твоим адвокатом для обсуждения финансовых деталей. — Взяв сумочку, Лиза направилась к двери.
Но дойти ей не удалось, он задержал ее. Силы оставили ее, она больше не могла разыгрывать роль железной бизнес-леди.
— Оставь меня.
К ее удивлению, он тут же ее отпустил. Но пока она поднимала упавшую сумочку, он подошел к двери и запер ее.
— Что ты о себе возомнил? — заплакала она. Она боялась остаться с ним наедине в номере отеля.
— Ты скоро узнаешь, — сказал он, положив ключ в карман.
Лиза огорченно вздохнула. Большая элегантная комната превратилось для нее в клетку. Она растерянно глядела на Алекса своими огромными голубыми глазами. Он был в идеально сидящей черной тройке, в серой шелковой рубашке и тщательно подобранном галстуке, пиджак подчеркивал его широкие плечи. Алекс был совершенно неотразим и бесконечно опасен.
Он остановился в футе от нее, но не попытался к ней прикоснуться, а лишь оглядывал ее с ног до головы.
— Ты так хороша, Лиза.
— Благодарю. Но твое мнение для меня теперь ничего не значит. Выпусти меня отсюда.
— Ты что, и вправду меня больше не любишь?
Любит ли она его? Сердце ее застучало. Не так давно она любила его больше жизни.
— Нет, — отрезала она, прогоняя от себя нежелательные воспоминания. Но даже один взгляд на него вызывал у нее смятение чувств.
— Ты боишься меня, Лиза?
— Нет. Не понимаю, зачем тебе понадобилось вызывать меня сюда. Я отчетливо помню, как ты сказал, что не желаешь меня больше видеть.
— Я солгал. — Он натянуто улыбнулся и попытался взять ее за руку, но она быстро отшатнулась, боясь его прикосновения. Она слишком ясно помнила их последнюю встречу. Его рука беспомощно повисла в воздухе. — Как там Джед? — мягко поинтересовался он.
— В последний раз он связывался со мной по электронной почте из Интернет-кафе в Риме. В конце недели он возвращается в Монтану. — Она не удержалась и добавила:
— Я собираюсь поехать к нему на недельку, пока наши юристы выработают окончательное соглашение по нашему делу. — Пусть Алекс думает, что она поедет к своему любовнику.
Он сделал шаг, и Лиза опять отступила, еще и еще, пока наконец не наткнулась на стол.
— Нет никакого дела. Я не покупаю акции и оставляю за собой торговую марку.
Она мертвенно побледнела. Алекс открыто злорадствовал.
— Ты — подонок! — яростно выдохнула она. — Зачем я вообще вышла за тебя замуж? — Она затрясла головой. — Немедленно дай мне развод. — Последние полчаса она и так едва держалась, а внезапная чудовищность происходящего окончательно подкосила ее. Этот человек отнял у нее компанию и держит ее в плену. Чего он еще хочет? Отнять у нее жизнь? У нее подогнулись колени. Хорошо, что можно опереться на стол.
— Нет, не дам. — Безжалостная улыбка появилась на его чувственных губах. — Я решил вернуть тебя. Хватит играть в игрушки.
Лиза в ужасе хватала ртом воздух и не могла произнести ни слова. Он хочет ее вернуть! Это безумие.
— Я больше не считаю, что Джед — твой любовник. — Он поднял пальцем ее подбородок, его темные глаза внимательно вглядывались в ее лицо. — Я все узнал о нем. Он заканчивает семинарию и скоро станет священником. По всем расчетам, ему осталась одна ступень до ангела, а по словам его братьев, он не знаком с сексом.
Ее щеки запылали. Отчего это? От тепла его руки на ее лице или от гнева, который вызвало у нее его расследование?
— Надеюсь, ты не сообщил его братьям о своих грязных подозрениях? — Она вдруг обрела голос. — У Джеда и так достаточно неприятностей с его семьей, которая была против его решения стать священником. Не хватает ему быть обвиненным в прелюбодеянии.
— Нет, я этого не сделал, но не благодаря тебе. Ты сама должна была сказать мне, что он скоро станет священником.
— Насколько я помню, ты не дал мне и слова сказать.
— Извини, Лиза. Прости меня. — Он стоял, опустив голову, с виноватым видом. Лиза никогда раньше таким его не видела. — Ты не можешь себе представить, как я корю себя за свое поведение, но позволь мне хотя бы объясниться.
— О чем ты меня спрашиваешь? Ты никогда не позволял мне судить тебя.
— Потому что я люблю тебя, черт возьми! — выпалил он сквозь зубы, и сердце Лизы на мгновение остановилось. Но потом она вспомнила.
— А кто из нас играет? — Лиза пыталась заставить свой голос не дрожать. Она много бы отдала, чтобы услышать, что он любит ее. Но теперь было уже слишком поздно. — А кто женился на мне из-за собственности? — напомнила она скорее себе, чтобы опять не попасть на его удочку. Ее брак оказался путешествием в ад, и она не хотела повторения. — Можно еще напомнить твои слова о том, что ты не веришь в любовь. Кто же ты после этого, Алекс? —Она была вынуждена защищаться. Она боялась находиться с ним в одной комнате. — Ты уже получил мою собственность. — Лиза указала на макет.
Алекс заметно вздрогнул.
— Я получил по заслугам, — смиренно согласился он. — Но ты только взгляни на него. — Он заставил ее повернуться к макету.
«Как недолго длилось его смирение», — горько подумала она.
Здания были длинными и низкими, всего в четыре этажа, их окружали сады, спускающиеся к реке, с одной стороны здания образовывали внутренний двор.
— «Лоусон», — прочитала Лиза маленькие голубые буквы на передней стороне модели. Ее охватила ярость. — Ты осмелился назвать свой отель «Лоусон»? — закричала она. — Как ты посмел? Тебе не стыдно?
— Ты даже сейчас ничего не замечаешь? — спокойно поинтересовался он, взяв ее за плечо и опять поворачивая к столу. — Посмотри повнимательнее. «Лоусон Дизайнер Гласе». Архитектор спроектировал Дом стекла со смотровой площадкой для посетителей. Тебе не о чем беспокоиться. Обычный принцип: сохранить рядом с отелем несколько избранных достопримечательностей.
Пораженная, Лиза опять взглянула вниз, широко распахнув глаза, а потом озадаченно посмотрела на Алекса.
— Но ты.., но ты… Но почему?.. Почему… Он повернул ее к себе лицом и обнял. Лиза была слишком ошарашена, чтобы сопротивляться.
— Я никогда бы не подумал, что мне придется открывать душу за столом для заседаний. — Он иронически улыбнулся. — Но ты это заслужила.
Открывать душу. Мгновение назад Лиза стала бы спорить, что у этого человека есть душа. Она не согласилась бы с этим. Но сейчас, когда «Лоусон» спасен… Алекс опять смутил ее.
— Я знаю, что обидел тебя, Лиза. Но у меня не было таких намерений.
Лиза нервно и недоверчиво всхлипнула. Но в глубине души у нее горел слабый огонек надежды.
— Нет? — спросила она.
— Нет. Поверь мне, если ты еще можешь мне верить. Я полюбил тебя с той минуты, когда впервые увидел. Но ты права: в тот вечер я приехал в Стратфорт для свидания с Марго. Чтобы сказать ей, что наши отношения закончились. И я не проводил с ней ночь. У нас были отдельные комнаты. — Голос его стал циничным. — Но это не остановило попыток Марго затащить меня к себе в постель. Поэтому она и не отдала ключ. Да и я поспешно уехал.
— Понимаю…
— Надеюсь на это. Я едва дождался десяти утра, чтобы увидеться с тобой. А когда мы вместе провели день и я обнаружил, как ты мила, весела и невинна, я решил, что женюсь на тебе. И стал торопить события, увлекая тебя.
Лиза молча отметила, что все было не совсем так. Она не хотела себе лгать. Ее тянуло к нему, и ей было тяжело, когда он настоял, чтобы они подождали до свадьбы.
— Я хотел бы сказать, что бизнес не имел к этому никакого отношения, но хочу быть абсолютно честным с тобой. Не знаю, как сказать… — Он крепче обнял ее, прижав к себе еще сильнее, как будто боялся, что она убежит. — Когда Найджел подошел ко мне в баре, в моей голове возникла мысль, что я могу жениться на женщине, которая мне нравится, и одновременно осуществить прибыльную сделку. Но, узнав тебя ближе, я совершенно перестал думать о деле, и меня интересовала только ты.
Она не знала, верить ему или нет. Он мог бы скрыть, что в первый вечер он не был уверен в своих истинных мотивах. Лиза осторожно повернула голову и взглянула на него. То, что она увидела в бездонной глубине его темно-карих глаз, заставило ее сердце остановиться на мгновение, и тепло разлилось по ее телу. Она решила еще раз дать ему шанс. Его руки еще сильнее сжали ее, и она почувствовала, как загорается от его прикосновения. И в последней попытке сохранить контроль над собой Лиза прошептала:
— Но я слышала твой разговор с Найджелом.
— Ах, да. Найджел. Когда я вернулся из Нью-Йорка, ты знаешь, что я купил акции. Все, что я говорил тебе, Лиза, это правда. Я сделал это, чтобы защитить тебя.
Она поверила ему тогда, но после сцены с Джедом решила, что не будет верить Алексу ни в чем. Сейчас, узнав его планы по строительству комплекса, она опять должна была поверить ему.
— Я верю тебе.
— Благодарю тебя за это. — Он поцеловал ее в лоб. Лиза положила руки ему на грудь. У нее не было сил, чтобы говорить. Ей казалось, что она стоит на пороге великого открытия.
— Это больше, чем я заслужил. — Он, не отрываясь, смотрел на нее. — То, что я хочу рассказать сейчас, выставляет меня не в лучшем свете. — Складка залегла у его чувственного рта. От страха Лиза затаила дыхание.
Алекс обнял ее за талию, а второй рукой отвел завиток с ее щеки. Его глаза ласково наблюдали за ее лицом.
— Я получил по заслугам за свое высокомерие, за свой эгоизм. Я не знал этого раньше. За всех любовниц, которые у меня были…
Лиза замерла. Меньше всего ей хотелось бы услышать о его женщинах.
— Нет, Лиза, их было не так уж и много. — Он легко читал ее мысли. — Но ты была самой страстной, самой щедрой, дающей мне… Я получил от тебя столько наслаждений и считал это само собой разумеющимся. Я не верил в любовь из-за своих родителей. Моя мать любила моего отца и до сих пор любит, но не может простить его.
Внезапно Лиза увидела параллель в их взаимоотношениях. Алекс застал ее в фойе отеля и выгнал из дому. Он больше похож на свою мать, чем ей казалось. И она с растущей надеждой стала слушать его.
— Я дожил до тридцати пяти лет, не испытав чувства любви, и был цинично уверен, что любви нет. Пока не встретил тебя. Но даже тогда я не сумел распознать любовь.
Ее голубые глаза изумленно глядели на его посерьезневшее лицо. Неужели он опять скажет, что любит ее?
— Даже когда недоразумения с Марго и Найджелом разрешились и мы поехали в Кос… — Их взгляды встретились, и на мгновение они оба окунулись в воспоминания. — Даже потом, наедине с собой я не мог представить, что люблю тебя. Я думал, что это не имеет значения, потому что знал: ты меня любишь. Во время медового месяца ты доставляла мне наслаждение. Но когда вернулся из Нью-Йорка, я постепенно понял, что ты больше не говоришь мне о своей любви. Ты стала молчаливой любовницей.
Алекс был прав; она молчала, но не думала, что он это заметил. Он продолжал, и у нее появилась надежда.
— Я стал все более подозрительным. Я все время ревновал, когда ты обменивалась электронной почтой с друзьями. Однажды вечером, когда я вернулся из Сингапура и вошел к тебе в кабинет, чтобы взять факс… — Тут его лицо болезненно исказилось, и Лиза инстинктивно погладила его рукой по груди, чтобы успокоить.
Он криво усмехнулся.
— Я нашел распечатку электронного послания с адресом отеля в Лондоне, и это как ножом поразило меня в сердце. — Он помолчал. — Хотя это меня совершенно не извиняет. Я следил за тобой и ударил Джеда. Это был безудержный гнев, примитивная мужская ревность: другой мужчина прикоснулся к моей женщине. — Он сказал это с такой собственнической самонадеянностью, что Лиза была вынуждена спрятать улыбку. Это было так на него похоже… — В этот момент я познал агонию любви и измену.
— Не измену, — мягко возразила она.
— Вы с Джедом были близки духовно. А разве такая душевная измена не менее болезненна, чем физическая? — спросил он, и она не смогла ему ничего ответить. Он не отрывал глаз от ее лица, пока не наклонился и мягко не коснулся ее губ. — Забудь, что я сказал. Знай только то, что я тебя люблю. Я всегда тебя любил, но был слишком эгоистичен, чтобы понять это.
— Но ты настаиваешь на том, что все кончено…
— Те, Лиза. — Алекс предупреждающе приложил палец к ее губам. — Я до конца своих дней буду со стыдом вспоминать, как я себя вел. Ты моя жена, и я буду любить и беречь тебя и в этой, и в следующей жизни, если ты мне это позволишь. — Его темные глаза сверкнули горящим в них огнем любви. В этом невозможно было ошибиться, и Лиза заулыбалась от неудержимого восторга, ее голубые глаза засверкали любовью. — Ведь ты мне позволишь? — хрипло повторил он.
Лизе хотелось задать тысячу вопросов, но они могли подождать. Она прижалась к нему, обхватила его широкие плечи и, запустив пальцы в его волосы, пригнула его голову.
— Да, я позволю. Я даже буду настаивать. — И она прижалась к его губам. В ее поцелуях были и страсть, и нежность, и любовь. Чтобы он не сомневался, она взглянула на него сквозь свои длинные густые ресницы и пробормотала:
— По-моему, соседняя дверь ведет в спальню. Было бы глупо не воспользоваться ею. Кроме того, ты ведь оплатил все это, ведь так, партнер?
Алекс в подтверждение ее слов засмеялся, взял ее на руки и прижал к себе.
— Твое желание для меня закон, — выдохнул он, а она обхватила его за шею и крепко прижалась к его надежной груди.
Они упали на кровать, лихорадочно сбрасывая с себя одежду.
— Я люблю тебя, Лиза, — простонал Алекс.
— Тогда люби, — прошептала она…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
— Ты клевещешь на меня, Лиза. Если ты ищешь снисхождения, то это не лучший способ.
— Мне не нужно твое снисхождение. Я хочу только того, что принадлежит мне: мое имя.
— Я считал, что твое имя — Соломос. — Насмешливая мягкость его замечания только усилила ее гнев.
— Уже нет, и ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
— Не капризничай. Скажи, в чем дело.
— Я нашла другое здание для стекольного производства. Тогда никто из персонала не пострадает из-за того, что я поверила в твою ложь. Все сотрудники сохранят работу.
— Мне надо было это предположить. — Он удовлетворенно улыбнулся. — Очень великодушно. Ты могла бы быть так же благородна и в делах, касающихся тебя самой.
— Я не причинила тебе никакого вреда. — Отодвинув стул, она встала. — Если ты не возражаешь, я встречусь с твоим адвокатом для обсуждения финансовых деталей. — Взяв сумочку, Лиза направилась к двери.
Но дойти ей не удалось, он задержал ее. Силы оставили ее, она больше не могла разыгрывать роль железной бизнес-леди.
— Оставь меня.
К ее удивлению, он тут же ее отпустил. Но пока она поднимала упавшую сумочку, он подошел к двери и запер ее.
— Что ты о себе возомнил? — заплакала она. Она боялась остаться с ним наедине в номере отеля.
— Ты скоро узнаешь, — сказал он, положив ключ в карман.
Лиза огорченно вздохнула. Большая элегантная комната превратилось для нее в клетку. Она растерянно глядела на Алекса своими огромными голубыми глазами. Он был в идеально сидящей черной тройке, в серой шелковой рубашке и тщательно подобранном галстуке, пиджак подчеркивал его широкие плечи. Алекс был совершенно неотразим и бесконечно опасен.
Он остановился в футе от нее, но не попытался к ней прикоснуться, а лишь оглядывал ее с ног до головы.
— Ты так хороша, Лиза.
— Благодарю. Но твое мнение для меня теперь ничего не значит. Выпусти меня отсюда.
— Ты что, и вправду меня больше не любишь?
Любит ли она его? Сердце ее застучало. Не так давно она любила его больше жизни.
— Нет, — отрезала она, прогоняя от себя нежелательные воспоминания. Но даже один взгляд на него вызывал у нее смятение чувств.
— Ты боишься меня, Лиза?
— Нет. Не понимаю, зачем тебе понадобилось вызывать меня сюда. Я отчетливо помню, как ты сказал, что не желаешь меня больше видеть.
— Я солгал. — Он натянуто улыбнулся и попытался взять ее за руку, но она быстро отшатнулась, боясь его прикосновения. Она слишком ясно помнила их последнюю встречу. Его рука беспомощно повисла в воздухе. — Как там Джед? — мягко поинтересовался он.
— В последний раз он связывался со мной по электронной почте из Интернет-кафе в Риме. В конце недели он возвращается в Монтану. — Она не удержалась и добавила:
— Я собираюсь поехать к нему на недельку, пока наши юристы выработают окончательное соглашение по нашему делу. — Пусть Алекс думает, что она поедет к своему любовнику.
Он сделал шаг, и Лиза опять отступила, еще и еще, пока наконец не наткнулась на стол.
— Нет никакого дела. Я не покупаю акции и оставляю за собой торговую марку.
Она мертвенно побледнела. Алекс открыто злорадствовал.
— Ты — подонок! — яростно выдохнула она. — Зачем я вообще вышла за тебя замуж? — Она затрясла головой. — Немедленно дай мне развод. — Последние полчаса она и так едва держалась, а внезапная чудовищность происходящего окончательно подкосила ее. Этот человек отнял у нее компанию и держит ее в плену. Чего он еще хочет? Отнять у нее жизнь? У нее подогнулись колени. Хорошо, что можно опереться на стол.
— Нет, не дам. — Безжалостная улыбка появилась на его чувственных губах. — Я решил вернуть тебя. Хватит играть в игрушки.
Лиза в ужасе хватала ртом воздух и не могла произнести ни слова. Он хочет ее вернуть! Это безумие.
— Я больше не считаю, что Джед — твой любовник. — Он поднял пальцем ее подбородок, его темные глаза внимательно вглядывались в ее лицо. — Я все узнал о нем. Он заканчивает семинарию и скоро станет священником. По всем расчетам, ему осталась одна ступень до ангела, а по словам его братьев, он не знаком с сексом.
Ее щеки запылали. Отчего это? От тепла его руки на ее лице или от гнева, который вызвало у нее его расследование?
— Надеюсь, ты не сообщил его братьям о своих грязных подозрениях? — Она вдруг обрела голос. — У Джеда и так достаточно неприятностей с его семьей, которая была против его решения стать священником. Не хватает ему быть обвиненным в прелюбодеянии.
— Нет, я этого не сделал, но не благодаря тебе. Ты сама должна была сказать мне, что он скоро станет священником.
— Насколько я помню, ты не дал мне и слова сказать.
— Извини, Лиза. Прости меня. — Он стоял, опустив голову, с виноватым видом. Лиза никогда раньше таким его не видела. — Ты не можешь себе представить, как я корю себя за свое поведение, но позволь мне хотя бы объясниться.
— О чем ты меня спрашиваешь? Ты никогда не позволял мне судить тебя.
— Потому что я люблю тебя, черт возьми! — выпалил он сквозь зубы, и сердце Лизы на мгновение остановилось. Но потом она вспомнила.
— А кто из нас играет? — Лиза пыталась заставить свой голос не дрожать. Она много бы отдала, чтобы услышать, что он любит ее. Но теперь было уже слишком поздно. — А кто женился на мне из-за собственности? — напомнила она скорее себе, чтобы опять не попасть на его удочку. Ее брак оказался путешествием в ад, и она не хотела повторения. — Можно еще напомнить твои слова о том, что ты не веришь в любовь. Кто же ты после этого, Алекс? —Она была вынуждена защищаться. Она боялась находиться с ним в одной комнате. — Ты уже получил мою собственность. — Лиза указала на макет.
Алекс заметно вздрогнул.
— Я получил по заслугам, — смиренно согласился он. — Но ты только взгляни на него. — Он заставил ее повернуться к макету.
«Как недолго длилось его смирение», — горько подумала она.
Здания были длинными и низкими, всего в четыре этажа, их окружали сады, спускающиеся к реке, с одной стороны здания образовывали внутренний двор.
— «Лоусон», — прочитала Лиза маленькие голубые буквы на передней стороне модели. Ее охватила ярость. — Ты осмелился назвать свой отель «Лоусон»? — закричала она. — Как ты посмел? Тебе не стыдно?
— Ты даже сейчас ничего не замечаешь? — спокойно поинтересовался он, взяв ее за плечо и опять поворачивая к столу. — Посмотри повнимательнее. «Лоусон Дизайнер Гласе». Архитектор спроектировал Дом стекла со смотровой площадкой для посетителей. Тебе не о чем беспокоиться. Обычный принцип: сохранить рядом с отелем несколько избранных достопримечательностей.
Пораженная, Лиза опять взглянула вниз, широко распахнув глаза, а потом озадаченно посмотрела на Алекса.
— Но ты.., но ты… Но почему?.. Почему… Он повернул ее к себе лицом и обнял. Лиза была слишком ошарашена, чтобы сопротивляться.
— Я никогда бы не подумал, что мне придется открывать душу за столом для заседаний. — Он иронически улыбнулся. — Но ты это заслужила.
Открывать душу. Мгновение назад Лиза стала бы спорить, что у этого человека есть душа. Она не согласилась бы с этим. Но сейчас, когда «Лоусон» спасен… Алекс опять смутил ее.
— Я знаю, что обидел тебя, Лиза. Но у меня не было таких намерений.
Лиза нервно и недоверчиво всхлипнула. Но в глубине души у нее горел слабый огонек надежды.
— Нет? — спросила она.
— Нет. Поверь мне, если ты еще можешь мне верить. Я полюбил тебя с той минуты, когда впервые увидел. Но ты права: в тот вечер я приехал в Стратфорт для свидания с Марго. Чтобы сказать ей, что наши отношения закончились. И я не проводил с ней ночь. У нас были отдельные комнаты. — Голос его стал циничным. — Но это не остановило попыток Марго затащить меня к себе в постель. Поэтому она и не отдала ключ. Да и я поспешно уехал.
— Понимаю…
— Надеюсь на это. Я едва дождался десяти утра, чтобы увидеться с тобой. А когда мы вместе провели день и я обнаружил, как ты мила, весела и невинна, я решил, что женюсь на тебе. И стал торопить события, увлекая тебя.
Лиза молча отметила, что все было не совсем так. Она не хотела себе лгать. Ее тянуло к нему, и ей было тяжело, когда он настоял, чтобы они подождали до свадьбы.
— Я хотел бы сказать, что бизнес не имел к этому никакого отношения, но хочу быть абсолютно честным с тобой. Не знаю, как сказать… — Он крепче обнял ее, прижав к себе еще сильнее, как будто боялся, что она убежит. — Когда Найджел подошел ко мне в баре, в моей голове возникла мысль, что я могу жениться на женщине, которая мне нравится, и одновременно осуществить прибыльную сделку. Но, узнав тебя ближе, я совершенно перестал думать о деле, и меня интересовала только ты.
Она не знала, верить ему или нет. Он мог бы скрыть, что в первый вечер он не был уверен в своих истинных мотивах. Лиза осторожно повернула голову и взглянула на него. То, что она увидела в бездонной глубине его темно-карих глаз, заставило ее сердце остановиться на мгновение, и тепло разлилось по ее телу. Она решила еще раз дать ему шанс. Его руки еще сильнее сжали ее, и она почувствовала, как загорается от его прикосновения. И в последней попытке сохранить контроль над собой Лиза прошептала:
— Но я слышала твой разговор с Найджелом.
— Ах, да. Найджел. Когда я вернулся из Нью-Йорка, ты знаешь, что я купил акции. Все, что я говорил тебе, Лиза, это правда. Я сделал это, чтобы защитить тебя.
Она поверила ему тогда, но после сцены с Джедом решила, что не будет верить Алексу ни в чем. Сейчас, узнав его планы по строительству комплекса, она опять должна была поверить ему.
— Я верю тебе.
— Благодарю тебя за это. — Он поцеловал ее в лоб. Лиза положила руки ему на грудь. У нее не было сил, чтобы говорить. Ей казалось, что она стоит на пороге великого открытия.
— Это больше, чем я заслужил. — Он, не отрываясь, смотрел на нее. — То, что я хочу рассказать сейчас, выставляет меня не в лучшем свете. — Складка залегла у его чувственного рта. От страха Лиза затаила дыхание.
Алекс обнял ее за талию, а второй рукой отвел завиток с ее щеки. Его глаза ласково наблюдали за ее лицом.
— Я получил по заслугам за свое высокомерие, за свой эгоизм. Я не знал этого раньше. За всех любовниц, которые у меня были…
Лиза замерла. Меньше всего ей хотелось бы услышать о его женщинах.
— Нет, Лиза, их было не так уж и много. — Он легко читал ее мысли. — Но ты была самой страстной, самой щедрой, дающей мне… Я получил от тебя столько наслаждений и считал это само собой разумеющимся. Я не верил в любовь из-за своих родителей. Моя мать любила моего отца и до сих пор любит, но не может простить его.
Внезапно Лиза увидела параллель в их взаимоотношениях. Алекс застал ее в фойе отеля и выгнал из дому. Он больше похож на свою мать, чем ей казалось. И она с растущей надеждой стала слушать его.
— Я дожил до тридцати пяти лет, не испытав чувства любви, и был цинично уверен, что любви нет. Пока не встретил тебя. Но даже тогда я не сумел распознать любовь.
Ее голубые глаза изумленно глядели на его посерьезневшее лицо. Неужели он опять скажет, что любит ее?
— Даже когда недоразумения с Марго и Найджелом разрешились и мы поехали в Кос… — Их взгляды встретились, и на мгновение они оба окунулись в воспоминания. — Даже потом, наедине с собой я не мог представить, что люблю тебя. Я думал, что это не имеет значения, потому что знал: ты меня любишь. Во время медового месяца ты доставляла мне наслаждение. Но когда вернулся из Нью-Йорка, я постепенно понял, что ты больше не говоришь мне о своей любви. Ты стала молчаливой любовницей.
Алекс был прав; она молчала, но не думала, что он это заметил. Он продолжал, и у нее появилась надежда.
— Я стал все более подозрительным. Я все время ревновал, когда ты обменивалась электронной почтой с друзьями. Однажды вечером, когда я вернулся из Сингапура и вошел к тебе в кабинет, чтобы взять факс… — Тут его лицо болезненно исказилось, и Лиза инстинктивно погладила его рукой по груди, чтобы успокоить.
Он криво усмехнулся.
— Я нашел распечатку электронного послания с адресом отеля в Лондоне, и это как ножом поразило меня в сердце. — Он помолчал. — Хотя это меня совершенно не извиняет. Я следил за тобой и ударил Джеда. Это был безудержный гнев, примитивная мужская ревность: другой мужчина прикоснулся к моей женщине. — Он сказал это с такой собственнической самонадеянностью, что Лиза была вынуждена спрятать улыбку. Это было так на него похоже… — В этот момент я познал агонию любви и измену.
— Не измену, — мягко возразила она.
— Вы с Джедом были близки духовно. А разве такая душевная измена не менее болезненна, чем физическая? — спросил он, и она не смогла ему ничего ответить. Он не отрывал глаз от ее лица, пока не наклонился и мягко не коснулся ее губ. — Забудь, что я сказал. Знай только то, что я тебя люблю. Я всегда тебя любил, но был слишком эгоистичен, чтобы понять это.
— Но ты настаиваешь на том, что все кончено…
— Те, Лиза. — Алекс предупреждающе приложил палец к ее губам. — Я до конца своих дней буду со стыдом вспоминать, как я себя вел. Ты моя жена, и я буду любить и беречь тебя и в этой, и в следующей жизни, если ты мне это позволишь. — Его темные глаза сверкнули горящим в них огнем любви. В этом невозможно было ошибиться, и Лиза заулыбалась от неудержимого восторга, ее голубые глаза засверкали любовью. — Ведь ты мне позволишь? — хрипло повторил он.
Лизе хотелось задать тысячу вопросов, но они могли подождать. Она прижалась к нему, обхватила его широкие плечи и, запустив пальцы в его волосы, пригнула его голову.
— Да, я позволю. Я даже буду настаивать. — И она прижалась к его губам. В ее поцелуях были и страсть, и нежность, и любовь. Чтобы он не сомневался, она взглянула на него сквозь свои длинные густые ресницы и пробормотала:
— По-моему, соседняя дверь ведет в спальню. Было бы глупо не воспользоваться ею. Кроме того, ты ведь оплатил все это, ведь так, партнер?
Алекс в подтверждение ее слов засмеялся, взял ее на руки и прижал к себе.
— Твое желание для меня закон, — выдохнул он, а она обхватила его за шею и крепко прижалась к его надежной груди.
Они упали на кровать, лихорадочно сбрасывая с себя одежду.
— Я люблю тебя, Лиза, — простонал Алекс.
— Тогда люби, — прошептала она…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14